Владимир Александрович Андриенко
Проклятая корона. Венец Хеопса
– Я согласен принять эту жертву, Якубхер! Веди своих прямо на Яхмоса! Останови и заставь отступать! А я выведу к тебе резерв и сам возглавлю атаку!
Якубхер запрыгнул на колесницу и приказал своим воинам двигаться за ним, и он мог спасти положение, но сама судьба была против народов шасу в этот день. Шальная стрела пронзила шею старого военачальника, и Якубхер упал на песок. Он был мертв…
***
Нубти-Сет понял, что все кончено. Отряд Якубхера вернулся. Сотник привез тело своего командира.
Князь подошел к нему.
– Что с Якубхером?
– Он мертв, князь.
Нубти-Сет убедился, что это так.
– Вот и все, друг мой. Отличного воина и полководца потерял наш царь.
Затем он приказал воинам:
– Отвезти тело в лагерь. Оно не должно достаться врагам! Отвечаете за это головой!
– Да, господин! – ответил сотник.
Князь заскочил на свою колесницу.
– Отходим! Пусть пехотинцы сядут в колесницы!
– Да, господин!
Нубти-Сет стал отводить последние боевые силы гиксов к лагерю. Но воины фараона Камоса уже были там. Отряды наемников Харати ворвались в лагерь и посеяли панику среди солдат царя Хамуду. Это помогло фараону Камосу ворваться в лагерь с другой стороны и началось избиение азиатов.
Князь Нубти-Сет остановил колесницу.
– Они уже в лагере! Как это может быть?! – закричал Нубти-Сет. – Неужели их боги сильнее наших?! Как они могли сегодня победить?!
– Князь, нам нужно уходить! Пока есть возможность уйти без боя. А то приедятся прорываться!
Нубти-Сет закричал:
– Всем держаться за мной! В битву не вступать! Мы уходим! Хватит на сегодня потерь!
И воины последовали за своим командиром. Все были подавлены, и участь царя уже мало кого интересовала…
***
Но великий гик Хамуду и сотня его боевых повозок прорвались через строй египетского корпуса и ушли в сторону пустыни. Также многоженство воинов пехоты благополучно отступили из лагеря и потери гиксов были не так велики. Нубти-Сет сумел собрать в окрестностях Хемену боевые колесницы и увел за собой шестьсот повозок.
Но царь ничего этого пока не знал. Хамуду был в отчаянии и сказал Янису:
– Все потеряно, князь! Напрасно ты спас мою жизнь в этом бою!
– Не отчаивайся, государь! Мы проиграли битву, но не войну!
– У нас нет больше армии!
– Есть государь! Гарнизоны наших крепостей велики и верны тебе! И египтянам не сломить нас пока стоят крепости!
– Куда мне направиться теперь? Как думаешь, Янис? В Гнездо Азиатов?
– Нет, мой государь! Мы отправимся в Авар! Там станем собирать новую армию! Египтянам нужна передышка и они не сразу смогут продолжать войну! Нижний Египет, по-прежнему, твой, государь!
– Ты прав!
Колесницы Хамуду понеслись вперед. Царь гиксов возвращался в свою столицу…
***
Фараон Камос тем временем вошел в большой шатер великого гика. Все ценности стали добычей египтян. На этот раз это была большая победа, и Камос показал, что он удачлив как военачальник.
– Мы в шатре великого гика, брат мой! – фараон посмотрел на брата, доспехи которого были покрыты кровью врагов. – Они все оставили нам! Таких трофеев египтяне не получали со времен фараона Сенусерта Великого!
– Это так, брат мой. Наши воины с восхищением говорят о твоей победе! Ты сражался как бог! И эта победа твоя!
– Я говорил, что рядом со мной будет бог Амон, и я это доказал! Мы разбили превосходящую нас числом армию азиатов и показали им кто хозяин в стране! А ты, брат мой, вернул свой боевой штандарт?
– Да, государь. Мы вернули его в лагере гиксов. Правда, тот, кто его захватил, ушел от нас.
– Главное, что штандарт принца Египта у нас и гиксы не смогут им хвастать в своем Аваре!
– Ты можешь скоро вступить в Мемфис и провести там ночь, государь! Это сделает тебя фараоном Верхнего и Нижнего Египта! Номарх города откроет ворота! Я уверен в этом!
В шатер вбежал воин стражи фараона и, поклонившись, сказал:
– Посланцы из Хемену к тебе, великий государь!
Яхмос вскричал:
– Что я говорил!
– Пусть войдут! – важно заявил Камос и сел в кресло великого гика.
Яхмос и офицеры стали вокруг владыки.
Первым вошел в шатер жрец Амона-Ра Ити и пал ниц перед фараоном. Так сделали и десять его спутников, среди которых был и номарх Солнечного Ока.
– Ити? – фараон был рад видеть жреца. – Тебя ли я вижу, друг мой?
– Это я великий государь, твой верный слуга! Бог Амон был на твоей стороне в этой битве, мой государь, и Хемену ждет тебя! Номарх города готов признать тебя своим повелителем и принести тебе присягу от города и нома!
– Ты молодец, Ити. Я помню о твоей верной службе стране Кемет и мне! Ты стал жрецом в Хемену?
– Я возглавлю теперь культ бога Амона во многих городах, великий государь! И всюду прославляю твое имя! Древний город Солнечного Ока твой!
Воины закричали:
– Да живет вечно владыка наш, равный богам, любимец Амона, фараон Камос!
***
Крокодилополь.
Столица крокодильего нома в провинции Файюм.
Номарх крокодильего нома Себекхотеп не разделял радости некоторых своих вельмож от успехов фараона Камоса.
Себекхотеп считал себя потомком великих фараонов династии Аменемхетов и Сенусертов14. Иногда он именовал себя повелителем города Иттауи и наследным владыкой Файюма.
Он был толст и неуклюж. На его шее жировые складки, которые не могли прикрыть дорогие ожерелья. На полных щеках играл нездоровый румянец.
Номарх беседовал в своей опочивальне с великим жрецом бога-крокодила Себека.
Жрец напоминал собой номарха. Его объемное тело было скрыто широкими белыми одеждами служителя богов. Лысая голова, тройной подбородок, отвислые лишенные растительности щеки.
Передвигался жрец с трудом. Его постоянно носили в носилках рабы, но сейчас, дабы оказать уважение повелителю нома, он сам соизволил подняться по ступеням и пройти по длинным переходам дома владетеля. Номарх пригласил его сесть.
Жрец тяжело опустился в кресло, и оно заскрипело под его тушей.
– Рад, что ты прибыл ко мне без задержек, почтенный жрец. Итак, наш фараон побеждает.
– Он одержал большую победу под стенами древнего города Хемену.
– И я говорю об этом! Он разгромил царя Хамуду!
– Но он еще не сверг великого гика в Аваре, мой господин. Так что переживать рано!
– Но мои подданные ликуют на улицах моего города! Они славят фараона! Его, а не меня! – бушевал номарх. – Но этот ном мой! Я потомок великой царицы Себекнофру! Мой род выше рода фиванского фараона! Чем я ниже него?
– Твой род велик, как и род фараона. Но он фараон, а ты нет.
– И в твоем храме воздают ему хвалу!
– Но сейчас я не могу не славить его, мой господин! Народ Крокодилополя требует того!
– Стану я слушать своих подданных! – запальчиво вскричал номарх.
– А их следует послушать. Камос смещает неугодных ему номархов! И он в твоем номе может опереться именно на простодюдинов. А они пойдут против тебя!
– И что ты советуешь, жрец? У тебя всегда есть много слов наготове.
– Тебе нужно разрешить праздники в номе в честь фараона Камоса. Но тебе также следует отправить тайного гонца к царю Хамуду. И одному и другому ты пообещаешь верность и поддержку.
– Это умный ход, – согласился номарх.
– Так мы спасаем наш город от неприятностей войны.
– Но что делать с моими правами? – спросил Себекхотеп. – Что делать с правами бога-крокодила? Ведь фиванцы не дадут культу Себека высокого положения. Того, какое он имел при великой царице Себекнофру. Разве нет?
– Они пойдут на компромисс с Гелиополем! Ибо солнечные храмы Ра есть везде и в нашем городе также. И тогда они принудят нас поступить так, как это будет выгодно им. Потому тебе следует отправить посланца к номарху Гелиополя. Ему также не по душе придется самовластие Камоса.
– Ты предлагаешь создать союз номархов против фиванского царя? Так?
– Именно так. И медлить нам не стоит. Времени на раздумия нет. Не успеем оглянуться, и Камос поставит свою ногу тебе на шею.
– Не будет этого! – вскричал номарх.
– И потому нам следует торопиться. Но также нам следует соблюдать осторожность и усыплять бдительность слуг фараона Камоса.
Жрец приготовил папирус. Он от имени номарха обращался к другим владетельным князьям Файюма…
Глава 4
Госпожа стран от края до края земель.
Фараон Камос в городе Хемену.
Фараон разместился со своими приближенными во дворце номарха Солнечного Ока. Сам номарх перебрался во дворец своей матери, дабы не мешать владыке Египта. Он ежедневно по утрам присутствовал на большом приеме у Камоса и вместе с другими придворными покорно ожидал выхода царя Юга.
Мать номарха Абигаиль, дочь знатного гикса, одного из умерших князей шасу, была недовольна покорностью сына. Покойный номарх был вынужден на ней жениться по желанию великого гика. Она родила наследника, и другие сыновья номарха от наложниц были отправлены подальше от столицы нома.
Абигаиль видела в своем отпрыске нового владыку Солнечного Ока и приближенного царя в Аваре. И вот армии великого гика разбиты. Египтяне снова возвращают себе страну. Её сын унижается перед египтянином! А ведь еще несколько лет назад, и он, и принц Камос, сын фиванского князя Секененра, были равны по своему положению.
После того как номарх вернулся из дворца, где ныне обитал фараон, она отчитала его:
– Ты не забыл, сын мой, что ты всё ещё здесь хозяин? – спросила она.
– Хозяин?
– Этот ном и эти люди твои! Ты владыка Солнечного Ока!
– Отныне хозяин этой страны – фараон. Запомните это, матушка.
– Но этот ном твой, сын мой!
– Я считаюсь номархом Солнечного Ока, пока я верен Камосу. Что я могу против него?
– Ты сын своего отца и своей матери!
– И что? У меня есть верная мне большая армия? Нет. У меня есть сотни боевых колесниц? Нет. У меня есть верные придворные? Нет. Все они лижут сандалии фараону! Даже жрецы Солнечного Ока не за меня. Они за фараона!
– У тебя есть поддержка других номархов Фаюма. Они все бояться усиления власти Камоса.
– Что они могут, матушка? Только шипеть как змеи. Нет. Народ в моем городе целиком на стороне фараона. И он может одним словом лишить меня и тебя всего!
– В этом ты прав, сын мой. И в иных номах происходит похожее. У меня послание из Крокодилополя. Себекхотеп пишет, что в его столице жители ликуют и поют славу Камосу.
– И что он предлагает? Этот толстый князек слишком самолюбив.
– Заключить союз номархов Фаюма.
– Союз? С какой целью, матушка?
– С целью защиты наследственных прав номархов.
– Защиты от фараона?
– Он фараон, но не смеет посягать на древние права правителей номов!
– Тебе стоит воздержаться от подобных заявлений, матушка.
– Ты боишься, сын мой?
– Боюсь, матушка. И я думаю привязать к себе нового фараона Юга и Севера.
– Привязать? – на этот раз ничего не поняла Абигаиль.
– Моя дочь Нитокрис.
– Это самая благородная из твоих дочерей. Она и по отцу, и по матери благородной крови.
– Именно, матушка. И Нитокрис красива.
– Что ты задумал?
– Фараон должен обратить на Нитокрис внимание, матушка. И тогда мне не станут вспоминать кто моя мать.
– Что? – вскипела Абигаиль. – Я дочь знатнейшего князя…
– Но твой отец гикс, матушка. И получается, что и я наполовину гикс. А это повредит мне при новом царствовании. Гикса приходит конец, матушка. И нам нужно устраиваться в новой жизни.
– У фараона уже есть первая женщина! Это сирийка Зара, в прошлом простая рабыня. Неужели наша Нитокрис станет второй?
– При новом царствовании всё в этой стране будет зависеть от фараона. И любой раб сможет стать князем, или князь рабом.
– Этого нельзя допустить! – вскричала Абигайль.
– Это уже случилось, матушка! Это – будущее Египта. Мы вернемся ко временам фараона Хуфу! Главное, чтобы Нитокрис ему понравилась! А потом Нитокрис вытеснит Зару из сердца фараона!
***
Фараон Камос решил, что время владычества гиксов минуло окончательно. Многие придворные во всем с ним соглашались и охотно именовали его царем Верхнего и Нижнего Египтов. Во дворце был установлен церемониал, положенный владыке стран. Камос-Кен не желал слушать тех, кто твердил что борьба далеко не завершена.
Он призвал в свои покои Миноса, главного надсмотрщика над войском.
– Государь желал меня видеть?
– Да. У меня для тебя новость.
– Новость, государь?
– Я дарую тебе пост наместника священного города Но-Амон (Фивы)!
– Мне, государь? Но это пост для знатного египетского вельможи!
– Ты и есть отныне знатный египетский вельможа! Твоей женой станет одна из лучших дочерей Египта.
– Кто, государь?
– У моего отца Секененра были дочери от наложниц. Ты знаешь это?
– Знаю, государь.
– Я даю тебе право выбрать ту, что тебе понравиться, из пяти дочерей фараона Секененра.
Минос пал на колени.
– Поднимись, Минос. Сейчас не время. Ты уже завтра отправишься в Фивы и объявишь мою волю в столице Юга. И все должны склонить голову пред моим решением!
– Слово и воля фараона! – произнес в ответ Минос.
– Именно такой ответ должны давать все мои подданные! Слово и воля фараона! Пора показать всем, кто хозяин в этой стране именем бога Амона-Ра!
Минос не был согласен с такими решением владыки, но возражать Камосу не посмел. Фараон поднимал его на небывалую высоту в этой стране. Ведь дочерей покойного Секененра добивались многие знатные люди в Фивах. Но Камос пока не отдал ни одной. Хотя старшей уже было около 25 лет.
– И моя женщина Зара получает титул госпожи земли от края до края! – торжественно сказал фараон.
– Это титул царицы, государь.
– Да. И объявишь это в Фивах при стечении всех придворных в большом зале моего дворца!
– Но разве государь именно Зару желает видеть царицей?
– Нет. Признаюсь тебе что Зара наскучила мне. Но сейчас я желаю всем показать, что такое воля фараона! А затем я сам разберусь со своими женщинами.
– Слово и воля фараона!
***
Фивы, столица Верхнего Египта.
Княгиня Яхх и царица Зара.
Зара наряженная как царица с золотым обручем на голове прибыла в большой дворец в роскошных носилках. Её сопровождали двадцать девушек из лучших семейств города Фивы, глашатаи и сорок воинов царской охраны.
Мало кто вспоминал ныне, что она была простой рабыней. Камос наделил свою женщину громкими титулами, какими фараоны древности награждали своих жен. Так она стала «женщиной для удовольствия владыки Юга», затем «воплощением богини Хатор», затем «повелительницей женщин Юга», затем «владычицей провинции Дендера».
Слуги провозгласили:
– Дорогу владычице Дендера!
– Дорогу повелительнице женщин Юга!
Мать принца Яхмоса великая княгиня Яхх была недовольна. Даже женщины её свиты склоняли головы перед подругой царя Камоса.
Зара, воплощение божественной Хатор, была высока ростом, обладала восхитительной фигурой, и не зря считалась первой красавицей Юга. Когда она вышла из своих носилок, многие склонились в поклоне. Это было искренне восхищение и дань красоте.
Княгиня Яхх одна не склонила головы. Она была женой погибшего фараона Секененра15 и не ей кланяться бывшей рабыне.
Но княгиня искренне удивилась, увидев красавицу. Нет. Её поразила не внешность Зары, а то, что сверкало в её волосах! На голове женщины фараона блистал золотой урей! Даже она, княгиня и жена фараона, не позволила себе сегодня украсить голову царским символом.
Яхх преградила дорогу Заре. Молодая женщина свысока посмотрела на княгиню.
– Ты не смеешь преграждать мне дорогу! – громко сказала она. – Я здесь по воле моего и твоего господина божественного фараона Камоса, равного богам!
Княгиня не пожалела отступить даже перед именем фараона:
– Как смеешь ты говорить со мной таким тоном, словно ты госпожа в стране Кемет? Я жена фараона и мать принца!
– А я женщина фараона и фараон велел мне носить золотой урей! Не тебе противиться воле Камоса Сильного!
Зара первая назвала Камоса новым его титулом – Сильный!
– С дороги, княгиня! Или я прикажу силой убрать тебя! А мне бы не хотелось унижать прилюдно мать принца Яхмоса!
– Ты смеешь мне говорить такое?! – вскипела княгиня.
– Я только указала тебе на твое место! Ты еще не слышала воли нашего владыки фараона Камоса, но уже перечишь ей! Это опасное занятие, княгиня. И потому я прошу тебя, отойти в сторону!
Княгиня отступила, но продолжала метать гневные взгляды на молодую подругу фараона.
Зара прошла к высокому креслу и села. Свита расположилась рядом. В зал вошли воины стражи с секирами в руках. Они выстроились вокруг кресла.
Придворные замерли в изумлении. Такие почести полагались только фараону или его жене. Они ждали объяснений. Все понимали, что сама Зара не могла бы так поступить, не будь у неё на то согласия Камоса.
– Прибыл посланец от нашего господина! – громко заявила Зара. – И он принес нам слово фараона!
Посланцем оказался Минос главный надсмотрщик над войсками Верхнего Египта. Он в торжественном боевом облачении, в защитной рубахе из бронзовых пластин, с мечом у пояса, вошел в зал в сопровождении четырех офицеров.
Он приблизился к креслу, где сидела Зара, и низко поклонился. Зара кивнула ему в ответ. Минос произнес:
– Наш господин шлет приветствия и пожелания долгой жизни царице Заре, властительнице Верхнего Египта, воплощению богини Хатор, властительнице Дэндера, госпоже стран и земель от края до края, властительнице сердец!
Эти слова означали, что фараон делает Зару царицей, первой женой и повелительницей. Княгиня Яхх побледнела и обратила взор на Потифера. Тот пожал плечами. Для него все это также было полной неожиданностью.
– Божественный властитель, фараон Верхнего Египта Камос одержал блистательную победу у стен священного города Хемену! Наш владыка по праву может именоваться фараоном Верхнего и Нижнего царства! Господином коршуна и кобры16. Владыкой Тростника и владыкой Осы17. Гиксы разбиты, и их царь бежал в Авар! Дни их владычества в стране Кемет сочтены!
Глашатаи закричали:
– Да живет вечно владыка наш, божественный повелитель, фараон Верхнего и Нижнего Египта Камос!
Придворные ответили:
– Да живет вечно!
Минос продолжил:
– Владыка наш и повелитель фараон Камос, жалует своих верных слуг! Он прислал меня, своего слугу, дабы провозгласить это в присутствии знатнейших и достойнейших людей страны!
Придворные ответили:
– Слово и воля фараона! Внимание и повиновение!
Минос продолжал:
– Фараон Верхнего и Нижнего царства назвал Зару царицей Верхнего Египта и отныне ей положены все царские почести от каждого подданного страны!
Придворные ответили:
– Слово и воля фараона! Внимание и повиновение!
Княгиня Яхх молчала. Она с ненавистью смотрела на Зару. Ей кланяться этой молодой девке, что делит постель с Камосом? Ей, знатной женщине Фив и жене умершего фараона! А она так и не получила титула царицы, несмотря на то что была женой Секененра II не один год!
– Я, главный надсмотрщик над войсками Верхнего Египта, Минос, назначен хранителем священного города Фивы и наместником фараона в номе Амона!
– Слово и воля фараона! Внимание и повиновение!
Придворные низко поклонились наместнику. Это обидело старую фиванскую знать. Фараон ставил над ними безродного критского наёмника. Одно дело, когда тот командовал войсками, а иное дело управлял столицей.
Потифер шепнул Асенефу, хранителю каналов:
– Он показывает всем, что он теперь господин жизни и смерти.
Минос продолжал:
– Как наместник фараона, объявляю всем его волю. Наш владыка, ведомый богом Амоном, совершил много подвигов на войне! И за все его труды он отныне станет именоваться Камос-Кен18!
Младшие жрецы храма Амона, которые вошли в зал со свитками папируса, остановились рядом с Миносом и в один голос провозгласили:
– Великий владыка Юга, потомок божественных повелителей, признанный богами и богинями страны Кемет, фараон Камос, напавший на Север, и низвергнувший нечистого азиатского царя, приносит благо на обе земли! Господин коршуна и кобры! Владыка Тростника и владыка Осы! Божественная воля бога Амона-Ра простирается над фараоном и потому он непобедим и неуязвим в битвах с азиатами!
Асенеф прошептал Потиферу:
– Он желает вернуть нас во времена безумного фараона Хуфу19.
– И делает для этого первый шаг, – ответил Потифер.
– И все здесь это примут?
– А ты попробуй сказать «нет», и увидишь, что будет.
– Но нам нужно что-то предпринять, Потифер.
– Мы и предпримем. И на нашей стороне будет княгиня Яхх. Смотри, с какой ненавистью она смотрит на нашу новую царицу.
– Еще бы. Она то такого титула не получила, хотя была женой фараона и родила ему наследника.
– Когда она рожала Яхмоса, то Секененра был князем Фив, но не фараоном Юга.
Далее Минос зачитал длинный список царских пожалований. И получалось, что люди низкого происхождения получали отныне большие права и стали чиновниками в Верхнем Египте.
Первый удар по старой знати был нанесен…
