Владимир Александрович Андриенко
Раб фараона
Позади слышались яростные крики и мимо него жужжали стрелы.
«Я без доспехов! – мелькнуло в голове Нехези. – Одно попадание и смерть! Мой брат захотел моей смерти! Ана первым предал меня. А я бы не смог его убить!»
Пэнтоэр понял, что их секрет был раскрыт хеттами.
«Они догадались, зачем мы здесь! Неожиданное нападение не удалось!»
Он поднял руку и приказал своим воинам следовать за собой.
– Вперед!
Двадцать колесниц помчались за ним. Стрелки приготовили луки и стрелы. Они понимали, что от их меткости зависит многое. Ведь численное превосходство было на стороне противника.
– Стрелять только на близком расстоянии! – проревел Пэнтоэр. – Чтобы каждая стрела нашла свою цель! Старайтесь сбить возниц с передних колесниц, и тогда половина дела будет сделана!
Но его уже мало кто мог слышать. Грохот и топот копыт заглушал звуки. Хотя кричал Пэнтоэр просто так по привычке. Его воины и так знали, что им делать.
Нехези видя атаку своих товарищей, резко свернул в сторону, чтобы не попасть под свои же колесницы и не расстроить атаку. Отряд промчался мимо него, и он последовал за ними в бой.
Два великолепных белых коня неслись как молнии. Он ловко, хорошо натренированным движением, обвязал поводья вокруг своей талии, чтобы освободить руки. Править так было тяжелее, но зато можно стрелять. Ведь с ним не было второго воина-колесничего.
Нехези взял лук и стрелу. Враги приближались…
***
Солдаты Пэнтоэра показали свое умение и бесстрашие. Они выпустили стрелы первыми, и десяток вражеских колесниц лишился своих возниц. Две колесницы хеттов опрокинулись при этом. Остальные сбились с темпа движения, но стрелки сумели заменить убитых возниц вовремя.
Египтяне сделали второй выстрел и снова удача. Еще пять врагов были убиты. Первые колесницы столкнулись! Удар! И две повозки, сцепившись колесами, разлетелись в разные стороны, ломая ноги лошадям. Люди упали с них и были тут же затоптаны другими лошадьми. Их тела быстро превратились в бесформенное кровавое месиво…
***
Нехези первой стрелой сумел сразить того самого офицера, который представился ему как Сабар. Его стрела угодила хетту в глаз, и он упал с колесницы. Вторая стрела сразила возницу, и колесница понеслась вперед уже никем не управляемая.
Нехези ловко объехал её и снова взялся за лук. Но на это раз в цель он не попал. Приблизились тяжелые колесницы хеттов. Египтянин убрал лук и схватился за кривой серпообразный египетский меч.
Теперь он взял одной рукой поводья. А второй крутанул в воздухе мечом. Мимо него пролетела стрела и едва не впилась в левое плечо. Острие только немного оцарапало его кожу.
Хеттские воины дико орали свои воинственные кличи, но на Нехези шумовые эффекты не действовали. Он уклонился от столкновения. Его колесница пронеслась мимо хеттской ось с осью. Египтянин взмахнул своим клинком, и голова хетта слетела с плеч.
Обезглавленный воин продолжал сжимать поводья и править лошадьми…
***
Воины Пэнтоэра, не смотря на храбрость и удачное начало атаки, быстро потеряли 15 человек, и хетты стали донимать их числом. Атака явно захлебывалась, и хеттские колесницы сковали египетские, лишая их возможности маневрировать. Египетское сопровождение Аны сражалось на стороне хеттов.
Пэнтоэр уже лично убил троих врагов, и наконечник его копья окрасился кровью. Его возница был убит в самом начале схватки, и теперь он сам правил колесницей.
Прямо перед ним появилась колесница богато одетого хетта в остроконечном золотом шлеме. Хетт ловко метнул дротик, и одна из лошадей Пэнтоэра споткнулась. Она была поражена в шею.
Воин ловко соскочил с колесницы и откатился в сторону. Копыта вражеских лошадей его не задели. Недалеко раздался истошный крик, треск ломаемого дерева и лошадиное ржание. Кто-то столкнулся с его разбившейся колесницей.
Хетт в золотом шлеме приказал развернуть лошадей и снова атаковал его. Пэнтоэр подобрал с земли свой дротик, единственное оружие, что у него осталось, и метнул его.
Острие пробило шейную защитную пластину и воин в золотом шлеме, нелепо взмахнув руками, выпал из колесницы. Возница при этом истошно закричал, словно убили его самого…
***
Хетты яростно набросились на оставшихся египтян и доконали бы их, но в бой вступила пехота Небра. Они появились неожиданно с двух сторон и осыпали врагов стрелами, а затем бросились в атаку с копьями и мечами. Они убивали всех без разбора. Им было без разницы, был ли перед ними воин, или слуга, или обозный раб.
Битва стала поворачиваться в сторону египтян. После смерти царевича, которого убил Пэнтоэр, даже не зная, кто он, воля к победе у хеттов пропала, но они яростно защищали свои жизни…
***
Нехези уже на хеттской колеснице преследовал Ану, который пытался удрать от него. Но правил он на сей раз неумело, явно сказывался страх молодого жреца перед битвой и кровью, которые он видел впервые в таком количестве.
Нехези снова взялся за лук и подстрелил одну из лошадей своего двоюродного брата. Тот вылетел из колесницы и покатился по песку. Нехези последовал за ним и спрыгнул на ходу со своей колесницы.
Он побежал к распростертому телу и перевернул его на спину. Жрец был жив и даже ничего себе не сломал. Он просто обомлел от удара.
– Ана! Ты жив! Мне все-таки не хочется убивать тебя своей рукой, хотя я только что пылал жаждой мести! – проговорил Нехези.
– Нехези…. – прошептал жрец. – Мы с тобой братья. Мы росли вместе, и ты клялся моему отцу, что станешь нам с братом помогать.
– Но тогда почему ты предал меня, брат? – спросил он.
– У меня приказ самой царицы Анхесенамон, довезти её жениха живым. Я выполнял приказ царицы и не мог поступить иначе. Ты меня за это убьешь?
– Нет, но тебе стоит притвориться мертвым, Ана. Мы с тобой отъехали на солидное расстояние от места боя. Лежи здесь и не двигайся.
– Но почему? – спросил Ана. – Возьми меня под свое покровительство…
– Ты не понимаешь. Нам приказано убить всех. И если я тебя не прикончу, то тебя убьют другие. Твой шанс притвориться мертвым – единственный.
– А что мене делать потом?
– Дождешься ночи, и когда вокруг никого не будет, доберешься до пограничной крепости и попросишь помощи у её коменданта. Пусть он даст тебе колесницу и сопровождение. И после этого скачи к Хоремхебу. Там в его стане твой брат Рахотеп. Он сумет тебе помочь. Но тебе стоит молчать обо всем, что ты видел здесь. Эйе станет фараоном, и он не простит тебе того, что ты узнал.
– Спасибо, брат. Я сделаю, как ты сказал. Спасибо.
Нехези поднялся и, не взглянув на брата, пошел обратно к своим. Он просто не мог убить его. Но не сделал он и пяти шагов, как позади послышался крик. Нехези резко обернулся.
Над телом его брата стоял Небра с окровавленным копьем.
– Что ты наделал?! – вскричал он. – Ты убил его!
– Я исполнил приказ нашего господина Эйе. Он приказал никого не выпустить отсюда живым. Я слышал твой разговор с братом, Нехези. И это прямое предательство. Но я никому не скажу о том, что слышал.
–Ты убил его! – Нехези упал на колени. – Ты убил моего брата! Бата не переживет его смерти!
– Неужели ты все еще такой мягкотелый, Нехези? – спросил Небра, отбрасывая копье в сторону. – Ведь ты так долго уже на службе у Эйе. Неужели ты не понял, что в борьбе за власть нет братьев и родственников? Или ты думаешь, что сам Эйе остановится перед убийством своей родной внучки Анхесенамон? Можешь мне поверить, что теперь наша царица недолго проживет на свете. Скоро она встретиться на полях Илару (в раю) со своим мужем Тутанхамоном, которого также убил Эйе. Но это тебе и самому хорошо известно.
– Я много убивал, но всегда считал, что делаю это во благо Египта. А вот теперь не уверен в этом, Небра. Посмотри сколько крови и изуродованных трупов вон там. Ради чего они умерли? Ты не видел всей ярости битвы и всех ужасов, что там происходили. Бессмысленная и глупая бойня.
– Сама борьба за власть та же самая бойня, Нехези. И не стоит тебе распускать слезы как женщине. Или ты не видел, кто нас сопровождает в этом походе? Разве там, на корабле, когда ты шутил надо мной, ты не знал, что рядом с нами убийцы и редкие негодяи, что могут изнасиловать собственную мать? А сейчас они исполняют приказ Эйе, который, скорее всего, станет нашим новым фараоном. Еще вчера я сам в этом сомневался. Но теперь верю, что все так и будет…
***
1336 год до новой эры
Эйе достигает цели
Начало года
Месяц Фармути
Мемфис гудел как растревоженный улей. По городу пронесся слух, что царица Анхесенамон задумала продать свое царство хеттам и призвать в город войска царя Суппилулиумаса.
Говорили, что передовой отряд хеттов даже вторгся в пределы Дельты со стороны Синая, но был встречен втрое меньшим по численности отрядом Пэнтоэра и полностью разгромлен. Жители столицы прославляли офицера-египтянина и хвалили Эйе за бдительность и заботу о стране. Ведь это он послал Пэнтоэра охранять границу.
Недавно, опять же благодаря Эйе, были схвачены на месте преступления около сорока грабителей могил и казнены. Верховный чати Египта таки сумел нанести братству чувствительный удар.
– Пусть он и будет фараоном нашей страны! – говорили на рыках и в храмах простые египтяне.
– Верно! Он родственник фараонов великой династии и кому как не ему вручать корону?
– Он опытный правитель и знает, что нужно стране!
– Он также угоден богам!
– Боги станут помогать такому фараону и станут заботится о стране. Они перестанут на нас гневаться. И снова наступит время процветания.
– Верно!
– Пусть Эйе будет фараоном!
– Сколько можно жить без повелителя?
– Мы ждем уже столько времени нового фараона!
Такие разговоры звучали не только в Мемфисе, но и в других городах. Простой народ роптал вовсю, и многие жрецы знали, чем это грозит. Если разразится буря, то могут наступить времена пострашнее, чем были после падения шестой династии во времена Древнего царства.
Эйе знал об этих разговорах и радовался. Он был у своей цели. Еще один шаг и он станет фараоном. Теперь Анхесенамон ему более не конкурент. Он удалил охранявших её ливийских гвардейцев и Па-Басту прочь из столицы на границу, стоять там против возможного нападения хеттов.
Теперь царицу Верхнего и Нижнего Египта охраняли только его люди.
В тот день 13 числа месяца Фармути он явился в покои своей внучки в сопровождении пышной свиты из жрецов, придворных чиновников и офицеров. На Эйе были царские одежды за исключением Двойной короны. Но царственный урей уже венчал его калаф, как будущего повелителя Египта
– Рад тебя приветствовать, Анхесенамон, любимая дочь моей дочери Нефертити и моего повелителя фараона Аменхотепа IV.
– Я не могу тебе сказать того же, дед мой Эйе. Ты пришел поиздеваться над моим горем? – строго спросила она. – Тебе мало того, что ты лишил меня всего?
– Я лишил тебя всего? Ты ошибаешься, Анхесенамон. Это не я лишил тебя всего, а ты лишила себя всего сама. Я же только взял тебя под охрану, ибо многие желают твоей смерти. Народ против тебя, царица Египта.
– Не ты ли натравил на меня этот народ?
– Ты сама сделал ставку на хеттов, а у нас в стране их не очень любят. Или это я заставил тебя избрать хетта себя в мужья?
– Нет, это был не твой совет. Но ты повинен в смерти царевича! Теперь я в твоей власти.
– Ты проиграла в борьбе против меня. Вот и все, Анхесенамон. И не стоит так мрачно смотреть на вещи. Ты настраивала еще своего мужа Тутанхамона против меня. Ты стремилась к власти, хотя не имеешь на неё никакого права. Разве у тебя есть хоть какие-то государственные таланты, внучка?
– Я дочь моего отца, великого фараона Эхнатона! – гневно произнесла она.
– Твой отец был умалишенным, Анхесенамон. Он своей неумной политикой испортил все хорошее, что придумал мудрый Йуйя. А ведь идея то была хорошая, но воплощать её нужно было по-другому. На это нужно время. И много времени, а твой отец захотел ввести новый культ сразу. И что благодаря этому произошло в Египте?
– Но ты помогал ему во всем и получал от него награды за введение нового культа. Разве нет?
– Тогда у меня не было выбора, но именно я спас Египет от безумного Эхнатона! И я сумею исправить все, что он натворил, за время своего царствования.
– А какой удел ты предназначил для меня?
– Пока ты будешь жить при мне в моем дворце, и ни в чем не будешь нуждаться. Что тебе не хватает? Я пришел узнать об этом.
– Я всем довольна.
– Хорошо. Охрана твоей половины с этого часа будет усилена. Это для твоей же безопасности, Анхесенамон. И тебе пока не позволено покидать дворец. Ибо толпа в Мемфисе считает тебя предательницей Египта и может причинить тебе зло.
– Мне запрещено даже гулять? – спросила она.
– Почему? Ты можешь гулять в дворцовом саду сколько хочешь.
– Только в саду? Но….
– Неужели ты не видишь опасности, что тебе угрожает? Один твой выход в город может спровоцировать бунт, а бунт может перерасти в большое восстание. Этого Египту сейчас не нужно, ведь не стоит забывать и об угрозе хеттского вторжения.
– Значит, ты решил держать меня взаперти? До тех пор, пока не возложишь двойную корону на голову. А затем я стану тебе мешать. И ты убьешь меня как моего отца и мою мать.
– Мы здесь одни, Анхесенамон. И я могу говорить открыто. Твоего отца я действительно приказал убрать, ибо он был безумен и вел страну к гибели. Но в смерти моей дочери Нефертити я не повинен.
– Но её убили, разве нет?
– В этом виноват не я. Скорее всего, её убрали по приказу Мерира. Но и его самого убили и теперь мы никогда не узнаем этой тайны.
– Хорошо, матери ты не убивал, но ты думаешь, я прощу тебе смерть отца?
– А мне и не нужно твоего прощения, Анхесенамон. Мне нужно твое подчинение. Твоя покорность. А теперь у тебя нет иного выбора, как подчиняться, ибо весь Египет против тебя. Как он был против твоего отца!
– Ты более ничего не желаешь мне сказать? – надменно спросила она, показывая, что ему пора уходить.
– Только одно. Если ты хоть раз еще попробуешь меня предать, то умрешь. Это я тебе обещаю, и помилования тогда не жди. Я стану фараоном Египта! Я заслужит двойную корону, ибо много сделал для страны. Я служил Египту уже много лет и стоял за спиной твоего мужа. Теперь настал мой час выйти вперед…
Глава 7
Двойная корона
Тоскует по рабству всякий, кто хочет свергнуть Царя, давшего ему свободу…
«Поучение Аменемхета»
1336 год до новой эры
Первый год правления фараона Эйе
Фивы
Тронный зал
Период Ахет Месяц Эпифи
В старом дворце фараонов в Фивах все подготовили к приезду туда нового владыки. Стены снова оштукатурили и расписали яркими красками. Везде на колонах появились картуши нового фараона. Скульптор Тутмос уже работал над тремя статуями фараона Эйе, что должны быть установлены в Фивах, Гелиополе и Мемфисе. Делались статуи в старой египетской манере – фараона изображали сверхчеловеком, богом Кемета, который возвышался над подданными и обеспечивал стране милости богов.
Фивы снова стали главным городом страны. В столице собрались множество чиновников, номархов и жрецов. Прибыл и верховный военачальник Верхнего и Нижнего Египта в сопровождении отряда в триста воинов. Основные силы его корпуса стояли в Сирии, ибо многие города поддержали хеттов в конфликте с Египтом и там могли произойти серьезные события.
В большом церемониальном зале для приемов в самом центре стоял новый трон для фараона, сделанный из черного дерева с золотом. Его подлокотники изображали мифических животных с головами змей.
Яркие расписанные колоны были освещены многочисленными светильниками. Между колонами расположились музыканты, игравшие на лирах, флейтах и арфах. Рядом была стража фараона – черные нубийские гвардейцы в богатых доспехах. В руках длинные копья. Их исполинские фигуры напоминали статуи. Никто даже не шелохнулся в течение долгого времени и только глаза выдавали в них живых людей.
Постепенно зал стал наполняться придворными. Вошла депутация жрецов Амона-Ра – более 30 человек во главе с верховным жрецом. За ним последовали жрецы Птаха из города Мемфиса, жрецы Осириса, Исиды, Себека, Сета, Хатор, Баст и множество других делегаций от городов и номов.
В отдалении у статуи Тутанхамона находился Хоремхеб со своей свитой. На полководце бронзовая кольчуга, роскошный белый плащ, и высокий ребристый сирийский шлем с султаном. Подобные наряды были у всех его офицеров, с тем отличием, что их шлемы без султанов. Все ветераны сирийской кампании блистали дорогим оружием, изукрашенным драгоценными камнями.
С левой стороны от трона находились придворные женщины, и среди них была царица Анхесенамон. Все они, в честь первого торжественного приема у нового фараона в новой столице, наряжены в белые платья с золотыми украшениями и богатой вышивкой. Головы дам покрыты париками, стянутыми золотыми обручами. На царице Анхесенамон золотой калаф с изображением грифа с изумрудами и бирюзой. Женщины держали в руках цветы лотоса.
Нехези в роскошно расшитом каласирисе и юбке из золотых пластин держал в руке жезл церемониймейстера, хотя в такую должность он не вступал, и выполнял её только на один сегодняшний день. На голове секретаря Эйе традиционный придворный парик с золотым обручем. На руках – массивные золотые браслеты с картушами фараона.
Нехези торжественно произнес:
– Его священное величество, великий государь и повелитель Верхнего и Нижнего Египта, любимец богов и избранник Амона, Любимый сын Гора, Телец крепкий29, справедливый и мудрый фараон Эйе!
– Падите ниц перед лицом земного величия! – воскликнули десять слуг, что состояли под началом Нехези. – Склонитесь перед великим фараоном Верхнего и Нижнего Египта Эйе!
Придворные воскликнули:
– Жизнь! Кровь! Сила! Фараон! Фараон! Фараон!
Затем все пали ниц и настало время для Эйе выйти к своим придворным.
Эйе сильно постарел за последний год. Сказались волнения и долгая работа, связанная с управлением страной. Он осунулся, хоть и старался держаться величественно. На его голове, на этот раз была долгожданная белая и красная Двойная корона царства Египетского.
Одежда фараона из золотой и серебряной ткани. Эти два цвета искусно переплетались, и при каждом его движении драгоценные металлы словно сливались с него вниз. В руках владыки стран древние символы царской власти – скипетр и плеть.
Фараон сел на трон, и глашатаи позволили придворным подняться. Эйе посмотрел на Нехези. Тот приблизился к трону владыки.
– Все напоминает времена Великого Аменхотепа III. Ты отлично потрудился, Нехези. Не пожелаешь занять место церемониймейстера при моем дворе?
– Нет, о, повелитель. Я бы желал остаться твоим личным писцом и секретарем.
– Как знаешь. Все пришли, кого я приглашал на прием? – тихо спросил фараон.
– Все, о, повелитель Верхнего и Нижнего Египта. И все ознакомлены со священным церемониалом, установленным при дворе еще со времен Аменхотепа III и царицы Тии.
– Это радует мое сердце, ибо я желаю, чтобы при моем дворе все было также, как при великом Аменхотепе.
К трону приблизился великий жрец Амона.
–Соблаговолит ли мой великий повелитель начать торжественный гимн богу Амону?
– Да, пришла пора воздать хвалу великому Амону, моему божественному покровителю. Начинай святейший жрец!
Жрецы Амона вышли вперед и стали перед троном владыки. Они в полной тишине запели гимн Амону:
Великий повелитель Солнца, могущественный Амон!
Ты велик и славен в доме твоего отца!
И ты даруешь народу благоденствие!
Волей твоей сокрушен великий хулитель Фив!
Сокрушен разрушитель твоих храмов и статуй!
Тот, кто дерзнул поднять руку на тебя, наш отец!
Пал противник царя городов!
Пал враг из Ахетатона!
Чье имя да будет проклято во веки веков,
Пока светит божественный Амон-Ра!
Затем жрецы воспели хвалу новому фараону Верхнего и Нижнего Египта и стали на свое место. Всем был понятен смысл это демонстрации. Фараон официально проклинал Эхнатона и окончательно ставил точку в его религиозной реформе!
Фараон спросил верховного жреца:
– Великий жрец, а все ли люди покинули город проклятого фараона?
– Нет, о, повелитель. Далеко не все, хотя оставшиеся там терпят многие лишения.
– Повелеваю волей моей, вывезти оттуда всех жителей. А храмы в честь ложного бога Атона начать разбирать.
– Но для этого потребуется множество людей, о, повелитель. Разбирать такие храмы дело непростое.
– Тогда разбивайте их! – громко завил фараон. – И берите оттуда камни для строительства храмов в честь Амона-Ра и других богов страны Кемет! Но жителей там быть не должно!
– Будет исполнено! – с радостью ответил фараону великий жрец Амона.
С культом Атона было покончено!
Жрецы хотели, чтобы память о фараоне еретике исчезла, и фараон Эйе сразу же начал её стирать.
– Пусть в городах Мемфис и Фивы строятся храмы из камней Ахетатона! – нараспев провозгласил жрец. – Пусть забывается путь ложного бога, который едва не погубил Египет! Это воля фараона Верхнего и Нижнего Египта Эйе!
– Внимание и повиновение! – прокричали глашатаи.
– Слово и воля фараона!
– Да, это моя воля! Моя, и богов Египта! – провозгласил Эйе. – И я вижу, что скоро не станет проклятого города, построенного врагом. Песок постепенно засыплет останки его домов, дворцов, водоемов и храмов. И снова возродится в своем неземном величии великий Амон и другие боги страны Кемет! С ними нас ждет процветание и счастье. Египет снова станет великой страной, и тень его фараона покроет мир!
– Внимание и повиновение!
– Слово и воля фараона!
Эти слова произвели впечатление на собравшихся. На троне сидел настоящий фараон!
– Хоремхеб! – призвал новый фараон великого военачальника.
Тот приблизился к трону и пал ниц. Губы Эйе тронула самодовольная улыбка. Свершилось! Он владыка страны!
– Поднимись, Хоремхеб. Я рад видеть тебя при моем дворе! И можешь поверить, что фараон Эйе умеет отмечать преданных и верных слуг в отличие от предыдущих монархов страны Кемет.
– Я рад служить великому фараону Верхнего и Нижнего Египта!
– Ты прибыл из Сирии с новостями, не так ли? Мне нужно знать, что затевают хетты?
– Они собирают армию, о, великий повелитель Верхнего и Нижнего Египта, – ответил Хоремхеб. – Скоро стоит ждать их вторжения в Сирию! Многие князья, приведенные к покорности твоей армией, о, великий, могут восстать и присоединиться к хеттам.
– Я дам тебе в помощь еще два корпуса ливийцев. Один из них сейчас стоит на границе под командованием Па-Баста Младшего. Этих сил тебе хватит для разгрома хеттов?
– Если вести бои в Сирии и Палестине, то нет, о, великий. У хеттов там будет преимущество и возможности легко получать подкрепления из Хаттустаса, – честно ответил Хоремхеб.
– Вот как? – удивился фараон, который явно ждал не такого ответа. – И что ты предлагаешь?
– Отвести войска в Дельту и встретить врага там! – решительно заявил Хоремхеб. – В Нижнем Египте хетты сразу же окажутся в невыгодном для себя положении, о, великий. И там я смогу получать подкрепления из городов Дельты и нанести им сокрушительное поражение.
– Впустить врага в Египет? И оставить хеттам Сирию? Разумное ли это предложение? – задумчиво произнес фараон Эйе.
– Если ты повелишь, вести войну в Сирии, о, великий, то военные действия могут затянуться на годы, а это крайне невыгодно сейчас для твоей казны. Но, впустив врагов в страну, мы станем обороняющейся стороной, и дух великого Яхмоса будет с нами.
«А ведь он прав, – подумал Эйе. – Прав! Если Суппилулиумас со своими восками войдет в Дельту, то многие номархи станут воспринимать его как завоевателя и поднимутся на борьбу и без моего приказа. А после победы меня провозгласят избавителем Египта от нашествия! Этот Хоремхеб все отлично придумал».
– Хорошо, Хоремхеб, – произнес фараон вслух. – Я подумаю над твоим предложением и приму решение. Ты же должен ждать его здесь в царственном городе Фивы!
– Внимание и повиновение!
– Слово и воля фараона!
– Прибыли ли посланцы Вавилонии и Ассирии? – спросил Эйе после. – Я что-то не вижу их среди гостей. Нехези!
– Ассирия не прислали послов. Но вавилонский князь Набопаласар, посол своего царя, здесь и жаждет припасть к ногам повелителя. Он привез дары и пожелания долгого царствования.
– А ассириец не прибыл? Вот как! Мы запомним это на будущее. Нехези, призови к трону посла Вавилонии!
Князь Набопаласар распростерся ниц перед фараоном и поцеловал его золотую сандалию. Затем он преподнес дары повелителю Верхнего и Нижнего Египта. Это были 120 драгоценных ожерелий, три великолепные тиары из золота, 10 золотых кубков, 15 золотых блюд, 25 серебряных чаш, 50 щитов, 300 бронзовых мечей, 100 наборных луков, 10 дорогих колесниц, 200 лошадей белой и черной масти, драгоценные меха, три набора драгоценной царской мебели и 30 ковров.
Фараон был подарками доволен и сделал столь же ценный отдарок царю Вавилонии от щедрот Египта. Эйе был обычно бережлив и скуп, но сейчас он хотел показать миру свое могущество и богатство…
***
После того как прием у фараона был закончен, Нехези отправился в свои покои во дворце. Теперь они полагались ему по новому статусу. Он секретарь самого фараона. А это одна из высших должностей в государстве.
По пути ему встретился офицер в белом плаще. Он преградил дорогу чиновнику. Нехези с удивлением поднял глаза. Кто это посмел так бесцеремонно загородить ему путь словно простому слуге?
– Рахотеп? – изумился он, увидев своего двоюродного брата.
–Я. Ты не ожидал меня здесь увидеть?
–Нет. Признаться не ожидал.
–Я приехал на похороны своего отца. Хоремхеб взял меня с собой.
–Как? – удивился Нехези еще больше. – Дядя умер? Но когда? Мне никто ничего не сообщил.
–Ведь это по твоей вине умерли и Ана и мой отец.
–По моей? С чего ты взял, Рахотеп?
–Ана был убит среди хеттских посланцев и стражи царевича. И ты, насколько я знаю, был участником этого. Ты и твой дружок Пэнтоэр. Не думай, что я забуду это твое предательство. Теперь ты мой враг, Нехези.
–Враг? Но я не желаю быть тебе врагом, и Ана умер не по моей вине. В этом могу дать тебе мое слово. Я искренне сожалею о его смерти, Рахотеп.
–Сожалеешь? – лицо офицера потемнело от ненависти. – Но это ты, и такие как ты, виноваты в том, что сейчас произошло в Египте. Вы исполнители воли безумца. Вы привели его на трон.
–Опомнись, Рахотеп! Что ты говоришь? Нас могут слышать. Это хула на священную особу фараона Верхнего и Нижнего Египта. Знаешь, что тебе будет за такое?
–Уж не думаешь ли ты испугать меня?
–Я только советую тебе быть острожным, брат мой. Давай встретимся где-нибудь в городе и поговорим тайно.
–Нет, Нехези. Ты мой враг и следующая наша встреча будет для тебя последней. Я всажу кинжал в твое горло.
После этих слов Рахотеп развернулся и ушел прочь.
«Я нажил себе смертельного врага, – подумал секретарь фараона. – Уж если Рахотеп что-то втемяшил в свою голову, то это надолго. Но, я действительно не хотел смерти Аны. Я пощадил его, и он умер от копья Небра. Но этот безумец и слушать меня не станет. Нужно быть острожным».
***
1336 год до новой эры
Первый год правления фараона Эйе
Фивы
Покои Нехези во дворце фараона
Период Ахет Месяц Эпифи
Мерани находилась во дворце в покоях, выделенных для её мужа. Теперь Нехези занимал важный пост в государстве, и секретарю фараона полагалось быть при своем повелителе. Для услуг фараон подарил жене Нехези пятерых дворцовых рабынь. Это были молодые уроженки Финикии.
– Нас приставили к госпоже, – сказала старшая.
– Сейчас в этом нет необходимости, – сказала Мерани.
– Мы служили еще при дворе Его святейшества Тутанхамона, госпожа. Мы умеем…
– Я не привыкла пользоваться услугами многих служанок.
– Но госпожа жена важного человека.
– И госпоже необходимо присутствовать на приеме у его святейшества! – сказала вторая. – А кто кроме нас уложит складки одежды госпожи?
Двери покоев неожиданно отворились. Так мог входить только тот, кто по своему положению в иерархии царства, стоит выше секретаря фараона.
В покои вошла сама царица Египта Анхесенамон. Рабыни пали ниц, а Мерани низко склонилась перед дочерью Эхнатона и Нефертити.
Царица была в богатом придворном одеянии, и малая корона из золота с изображениями змеи и грифа украшала её голову. Это венец был изготовлен для Анхесенамон еще в царствование её отца. И делали это лучшие ювелиры в городе Ахетатон. Ныне она намеренно подчеркнула свою связь с проклятым городом.
Царица жестом удалила рабынь из покоев. Те быстро исчезли и двери комнаты закрылись.
– Ты Мерани, жена Нехези?– спросила царица.
– Да, это я великая госпожа обеих земель. Нехези мой муж, а я его жена. Тебе нужен мой муж? Но он ушел по делам службы фараона, великая госпожа обоих земель.
–Мне не нужен Нехези. Мне нужна ты. Если бы мне понадобился он, то я бы легко нашла его.
–Но чем я могу интересовать великую царицу? Я только жена Нехези.
–Я знаю, как твои чары действуют на твоего мужа, Мерани. И не стоит тебе прикидываться обычной женщиной и женой. Тебе известны многие секреты. Я знаю это.
–Секреты? Удивительно мне слушать это, великая госпожа. О каких секретах говоришь ты?
–О таинствах братства грабителей могил, Мерани.
–Великая госпожа знает все!
– Иначе я не пришла бы к тебе. Мне нужна помощь. И я не могу ни к кому обратиться кроме тебя. Фараон перекрыл мне все ходы. Но осталась ты, и он этого не учел.
Мерани поняла, что царица затеяла опасную игру и хотела вовлечь и её. Выступать против фараона неразумно, тем более что карьера её мужа при дворе шла вверх, но и отказать царице было делом опасным. Стоит её выслушать и подробнее узнать, чего она хочет.
– Чем я могу быть полезна госпоже обеих земель? – спросила Мерани.
– Ты ведь знаешь, как я проиграла в борьбе с моим дедом Эйе. Твой муж помог моему поражению. Но я не обижаюсь на него. Наоборот. Он верно служил своему господину. И это правильно. Но теперь мы, женщины сможем вернуть то, что потеряно. Если ты мне поможешь, то я не останусь в долгу.
– Но чем я могу помочь тебе, госпожа? Я не обладаю влиянием на фараона, а мой муж не станет служить тебе.
– Этого и не нужно. Я хотела выйти замуж за хеттского царевича, но Эйе убил его и сам стал фараоном. Он облил меня грязью перед всей страной и сделал предательницей Египта. И многие после этого ненавидят меня. Но я могу стать женой египтянина, которого уважают в стране и свергнуть Эйе.
– Это страшные слова, госпожа. Это хула на фараона, – Мерани побледнела от такого предложения. Царица действовала слишком прямолинейно.
– Я ненавижу его и хочу его смерти! – красивое лицо молодой царицы исказила ненависть. – И я не боюсь в этом признаться. И если ты не захочешь меня предать, то мы сможем с тобой сделать то, чего я не смогла раньше при помощи могущественных гелиопольских жрецов Ра. Ты станешь мне помогать?
– Могу ли я отказать тебе, великая госпожа?
