Владимир Артёмов
Подснежник
–Шутить изволите, молодой человек?! Какая может быть причина?! Если скелет, я вам говорю! На участке у себя! Бабушка!-и добавила сменив шутливый тон на официальный,-череп и кости без видимых повреждений, алкоголь средне, психотропных нет, ядовитых, токсичных веществ в опасной для жизни концентрации нет. Это я говорю, про то что осталось и в чем удалось покопаться, молодой человек! А так сюда привезли уже "кашу" простите за сравнение! Из узнаваемого только филейная часть! Труп лежал на боку и холодная земля спасла, частично правую сторону!
–Ну а вещи остались какие нибудь?-с небольшим волнением спросил я.
–Да пожалуйста, можете посмотреть!-при этом судмедэксперт Михайловна посторонилась и закрыв за нами дверь на щеколду провела нас в маленькое помещение с металлическими стелажами стоящими до потолка.
Тут же ютился небольшой стол с положенным на него плексигласовым прозрачным стеклом, на который Михайловна поставила коробку с биркой и надписями на ней.
–Так вещи, а точнее тут у меня кольца,-при этом Михайловна потрясла бумажным конвертом вытащенном из коробки,– я вскрывать не буду, видите опечатано,-при этом она продемонстрировала квадратик с печатью на конверте где была надпись "для пакетов",-я вам фотографии покажу, они у меня на компьютере, сейчас посмотрю номер,– при этом судмедэксперт прищурилась на бирку с номером и надписью адреса и даты: 19 апреля 2016, ДНП Солнечное, 1 линия дом 3, №98/16.
На фотографиях с положенной снизу черно-белой линейкой на белых листах А4 лежало два кольца. Оба представляли из себя массивные перстни из белого металла с черным опалом и зеленным амазонитом. На следующем фото так же на белом листе с линейкой с "шашечками" лежала цепочка желтого металла с кулоном в виде знака зодиака "стрельца". Я судорожно достал блокнот и посмотрел в записях где была указана дата рождния Шустовой, там было написано 29 ноября 1967 года. Согласно таблице знаков зодиака 29 ноября это стрелец! Вот только вещи совсем не подходили по описанию к тому в чем примерно ушла Шустова из дома. Возле головы нашли солдатскую шапку ушанку, бюстгалтер 85 размера бледно-розового цвета, серый, вязанный, шерстянной свитер с "горлом", брезентовая спецовка, темно-синяя полиэстеровая куртка подбитая синтепоном с сильно засаленным воротником (это было видно даже на фотографии), ватные штаны одетые на черные женские брюки и серые с дыркой на носке валенки. Этот список совсем не соотвествовал тому примерному описанию одежды в которой Шустова ушла из дома.
Следовало съездить на то место где обнаружили останки! Возможно там будут какие нибудь ответы
Поблагодарив, Михайловну мы с участковым вышли на улицу и он взглянул на часы со словами:
–Ууу, как все запущено! Товарищ майор, обед никто не отменял! Время вы видели? Война, войной, а обед по расписанию!-
Я сослался на отсутствие аппетита и высадив участкового возле его "опорника", поехал в Солнечное на первую линию дом три. Я решил проверить сначал все сам, чтобы не наводить раньше времени "тень на плетень". Настоящая женщина всегда обратит внимание во что одета ее подруга и уж точно не упустит возможности по достоинству оценить украшения одетые на ней. На то был мой расчет, что племянница с наибольшей долей вероятности вспомнит украшения своей тетки Шустовой. Поэтому я сразу отослал ей на вацап перефотографированные мной с экрана компьютера ювелирные украшения. Я не успел доехать до садового участка где было обнаруженны останки, как мне пришел утвердительный ответ в сообщениях. Кольцо с амазонитом племянница хорошо помнит, так как помогала Шустовой выбирать его. Да, пренеприятнейшая выходила историйка! Район опознал не того человека, просто руководствуясь найденным проездным билетом в кармане. И теперь мне Ивану Корневу предстояло обличить их в головотяпстве. Мне всегда хотелось оправдать сотрудников за порой откровенные недочеты в работе их жуткой загруженностью. Одно то, что из-за того что их постоянно дергают, то туда то сюда и постоянно звонять со своими проблемами, у них нет личной жизни. Порой нет даже возможности ее толком устроить. Я вот и сам периодически берясь за ее устройство при появлении мало мальски трудного дела начинаю обделять вниманием свою избранницу. Разумеется, что начальный этап не терпит отвелечений. Как говорил Овидий "делом займись, и делу уступить любовь". Вот и получалось, что только дела тебя и занимают.
Калитка ведущая на участок где были обнаруженны скелетированные останки "бабушки" была открыта. По середине стоял небольшой летний домик с выкрашенными белой краской наличниками на окнах. Дверь была опечатана, я дернул за ручку и она поддалась. Пахнувшая на меня прелость и сырость белья сопровождалась еще каким-то непонятным резким запахом тухлого яица. Я включил фонарик на телефоне и шагнул на веранду и первое что я увидел разбросанные два женских сапога точь в точь, что я нашел по артикулу с коробки, в интернете в доме Шустовой. Я снова вышел на улицу и сфотографировав их, отослал по вацапу племяннице и сожителю Шустовой Алексееву. Вход с веранды вел в небольшую кухню пол которой был усыпан спичками и валявшейся разорванной коробкой от них. Тут я понял, откуда шел запах тухлого яица. Вентиль газового балона был открыт когда я попробовал его повертеть и из комфорки на плите приглушенно шипя выходил газ. Я распахнул и рашторил все окна в кухне и в одной единственной маленькой комнате и уже при свете дня продолжил осмотр. На кровати с полукруглыми душками стоящей напротив входа в комнату, лежала матерчатая женская куртка очень похожая на ту, что я видел на видеозаписи с вокзала, где Шустова садится в электричку. С замиранием сердца я проверил карманы, но ничего кроме смятой пачки сигарет и сломанной опаленой зажигалки не нашел. Сумка!? Должна быть сумка Шустовой. Ведь если обнаруженный здесь труп это она-должна быть сумка о которой говорил Алексеев и племянница. Обойдя весь небольшой дом в поисках сумки я так ничего и не нашел. Тем не менее у меня был железный аргумент, позволявший доказать, что обнаруженное здесь тело это Шустова, а не какая-то там бабушка. Внесенный в базу образец ДНК родственников Шустовой, расставит точки над i. Я предположил, что никто в итоге не поехал проверять бабушку по месту прописки, а ждали когда родственники спохватятся и приедут сами проведать бабулю. А для местных "копов" все было ясно.Они просто поспешили с выводами расчитывая на очевидные данные. Вот труп, у него в кармане проездной на имя бабули, что еще надо чтобы опознать человека?! Лежащий скелет в одежде которого был найден проездной на имя хозяйки участка не может быть никем иным как хозяйка участка! Только вот такая вот метаморфоза в виде замерзающей Шустовой и напялившей на себя всю найденую в случайном доме одежду дабы хоть немного согреться. Чему свидетельством и разбросаные спички и не закрытый газ на плите, да собственно и "бомжеватый" вид скелетированных останков.
По дороге в город я в нетерпении позвонил Егору Федоровичу и изложил новую и окончательную версию пропажи Шустовой: Шустова села на последнюю в этот день электричку до станции Лесная где расположена дача Алексеева, находясь при этом в средней степени алкогольного опьянения. Уснув по дороге она благополучно выходит на три станции дальше по ходу движения. В темноте Шустова не сразу поняла о роковой для нее ошибке. Темнота и усилившийся мороз (в эту ночь были сильные заморозки я проверил) заставляют Шустову звонить в службу спасения, но она не может сориентироваться и сообщить о своем местонахождении. Телефон с которого она безрезультатно, многократно звонила Алексееву разрядился, поэтому то охранник нашел его со вставленным шнуром. Шустова скорей всего пыталась найти место где подзарядить его, но в это время года жителей в садовом сообществе любителей огородов нет. Да от шоссе Шустова не хотела далеко уходить, надеясь остановить какую нибудь случайную машину. Отчаявшись это сделать и судя по всему изрядно замерзнув Шустова идет в ближайший садовый домик. Этот как раз был совсем рядом от того места где охранник нашел ее телефон. Печки в доме нет, только газ который она пыталась зажечь и в итоге не смогла так как спички отсырели, а зажигалка не выдержав долгого горения развалилась (видимо Шустова освещала себе путь). Она одевает на себя все возможные теплые вещи которые нашла. В кармане одной из курток лежит проездной хозяйки дома. Так же меняет сапоги на валенки с носками. Выходит на крыльцо откуда немного видно шоссе дабы не пропустить проезжающую мимо машину или просто увидеть кого нибудь из людей. Садится на ступеньки и понемногу засыпает последним смертельным сном, впоследствии свалившись с него на бок. В такой позе ее уже подвергшуюся гнилостным изменениям и обнаруживают соседи почуствовав неприятный запах.
Глава 22
Заключение
К дню Победы результаты ДНК полностью подтвердили, что обнаруженные в апреле останки в дачном поселке Солнечное на первой линии дом 3 принадлежат Шустовой Людмиле Павловне. Местныму участковому и оперативнику выезжавшим на место происшествия, влепили по строгому выговору. Правда теперь по новым министерским приказам это особо не влияло на зарплату, грозило лишь лишение премии. Участковому за написанный акт отождествления личности, а оперу за то что не проверил информацию и опознали труп по проездному билету. Потом он кстати доехал до адреса в Питере хозяйки участка и застал бабулю в добром здравии, готовящуюся к дачному сезону и не сном не духом не знавшую о находке на своем огороде. Бабуля была скандальной личностью, поэтому у соседей не было ее телефона. Плюс ко всему у бабули был лишь стационарный абонентский номер, мобильным она так и не обзавелась. Так что удаленно проверить, что она жива здорова было невозможно.
Самому первому я сообщил бывшему мужу Шустовой о ее гибели и мне показалось он выдохнул в трубку. Голос его как будто преобразился, зазвучал новыми уверенными нотами и он попросил меня о встрече. Времени у меня совсем не было, но все же я испытывал некоторую симпатию к этому человеку посвятившему жизнь служению долгу и твердо решил его навестить. Я как раз отработал заявку о краже телефона, когда оказался рядом с домом где жил Константин Дмитриевич. Кухня в которую он меня пригласил попить чайку, представляла собой произведение искусства деревянного зодчества. Всевозможные полочки с резьбой в виде лебедей изогнувших шею, медведей их поддерживающих снизу. Резная деревянная столешница и висящий над ней целый набор досок для разделки мяса, рыбы, овощей, на которых пирографией были нанесены картинки с сюжетами из русских народных сказок. Ротанговые стулья и небольшой диванчик с льняными подушками и так же вышитыми на них различными узорами. Буфет и некое подобие серванта без стекол один сплошной ручной труд. Сделаные из массива дуба, покрытые "морилкой" и затем лаком они предстваляли собой монументальные элементы мебели органично вписывающиеся в это царство деревянных изделий. Плафон и тот был изготовлен из маленьких деревянных брусочков разных пород дерева, так что представлял собой некое подобие сферичной выпуклой шахматной доски. На потолке вокруг шнура лампочки, красовался покрытый лаком срез масивного дерева с яркими линиями цикличных колец. Все это навевало атмосферу уюта и тепла. Так что даже ротанговое кресло в которое я сел в ожидании, что мои ляжки упрутся в твердые прутья, почуствовалось мной так словно я сел на пуховую подушку. Моя спина и "пятая точка" как будто растеклись по нему расслабившись как никогда. Ко всем этим элементам домовой резьбы добавлялся неприменный атрибут русского чаепития и застолья медный самовар начищеный до ослепительного блеска пастой ГОИ. Отвернутый Константином Дмитриевичем кранчик самовара, прыснул белесым паром и пронизывающей его струей прозрачной воды.
–Как то прорвало,-отвечая на мой немой вопрос проговорил бывший муж Шустовой, кивнув куда-то в сторону-как на пенсию вышел. Времени стало много, вот и занялся потихоньку!-добавил он наливая заварку из синего чайника с узором "кобальтовая сетка". Заварка разбавилась и в воздух пахнуло терпким ароматом душистой мяты.
Меня немного удивляло, что Константин Дмитриевич так сильно изменился после моего сообщения о смерти его бывшей жены. Мне даже казалось, что в его голосе стали звучать нотки свободы и раскрепощения и пропала эта нервозность и торопливость. Неужели Шустова настолько затерроризировала этого человека который немалую часть жизни подвергал себя опасности и вряд ли боялся трудностей и кого либо из людей? В прошлый раз он даже не решился встретится со мной сразу когда узнал, что речь пойдет о Шустовой? В то же время, он подчеркнуто с теплом называл Шустову "Людочкой" и в том или ином случае пытался ее оправдать, когда заходила речь о ее не совсем порядочных поступках.
–Вы, будете?-спросил Константин Дмитриевич протягивая к моей чашке бутылку неизвестно откуда взявшегося коньяка.
–Да только чуть, чуть…А то никак согреться не могу. У меня вообще правило, не пить и не есть в квартирах свидетелей, подозреваемых. Особенно когда я дежурю и вооружен. Но вам Константин Дмитриевич, я почему то безгранично доверяю.-я проговорил это настолько искренне, с тем уважением которое испытываешь к людям не раз рисковавшим ради престижа своей страны, что старик перестал наливать в свою чашку кипяток и испытующе посмотрел мне в глаза.
–Вы знаете молодой человек,-проговорил он не переставая смотреть мне в глаза,– я только на пенсии и начал жить по настоящему! Для себя… Понимаете. Ведь раньше я не принадлежал себе. Постоянно распоряжения, приказы, командировки. Какая женщина такое выдержит. А поначалу она со мной моталась по гарнизонам. Я конечно офицер и плюс ко всему летчик. Условия везде были комфортными, но все же без своего угла…Когда Олег родился, я думал на гражданские авиалинии уйти. А мне говорят, чего ты майором уходить надумал, послужи до полковника! Не солидно летчику испытателю на пенсию майором уходить говорят. Людочке тогда тяжело приходилось,одна справлялась. А у меня как назло испытания новой машины началось.
–А что родители не помогали!?-спросил я отхлебывая ароматный чай.
–Да ну что вы Ваня?!-махнул рукой Константин Дмитриевич,-ее родители в Рязанской, а из моих никого не осталось. Мать рано умерла, отец меня в летное устроил и был таков. Потом мы с ним созванивались, он вроде опять разошелся, не знаю что дальше с ним. Ему видимо общаться не хотелось, я не настаивал. Людочка как вы знаете с Рязанской области. Мы там и познакомились. Отец у нее каким-то начальником был в местном совхозе, любил ее без меры. Мать Людочки в Москве отучилась в институте, вернулась в Рязань и замуж вышла. Она хотела дальше учиться, после того как Людочка подрастет, но отец Люды запретил. Сказал чтобы за ребенком смотрела, а заработать он на троих и сам сможет. Там и родители подключились, затравили в общем. Размолвка произошла капитальная, но все таки маленький ребенок было чем занятся вроде все на нет и сошло без развода. Только вот отец Люды стал ее боготворить. И куклы и платья, пироженые и отдыхать летом возил. А мать Люды побоку. Не то чтобы открыто, демонстративно, но все же жену свою на второй план поставил. Ходили слухи, что даже роман завел, но боялся разводится. Тогда партия могла осудить и снять его с высокого поста. В общем, мать Люды со своей стороны как возможно гайки на ее свободу закрутила. Все на танцы, Люда дома. Отец вроде как пытался чего либо, но ему в ответ аргумент, что только баловать может и до добра не доведет это. Так он подарками всякими компенсировал, Людочкину не свободу. Мне даже кажется, что мать Люды ревновала к ее отцу и тихо ненавидела ее за такую разницу в отношении. И правда Людина мать себе излишеств позволить не могла и чуть что натыкалась на вопрос:"зачем тебе и так дома сидишь". Люда рассказывала, что после того как слух прошел об изменах ее отца, родители ее перестали спать в одной кровати. Люде было уже восемнадцать когда мы познакомились. Я тогда на курсы повышения квалификации приехал в Сасово. Ну в увольнении конечно рванули в Рязань в медгородке и познакомились. Мы тогда уже себя летчиками считали.Фуражка с голубым кантом, голубые петлицы, золотые звезды в погонах, только представьте Иван. С той энергией и тем задором мы могли сесть на любой аэродром! Она с подружками на скамейке возле мединиститута Павлова, что-то заучивала. У нее тогда завивались волосы, большие карие глаза, слегка смугловатая изящная шея… Боже мой…Я не смог устоять. Как впрочем и она. Спустя два месяца, что я был на курсах мы уже были готовы знакомится с ее родителями. Как ни странно, но категорически против оказался ее отец. Оно и понятно. Я сегодня здесь, а завтра там, а ей надо учиться, поступать. Он не питал иллюзий, что я останусь здесь в Рязани и буду терпеливо ждать когда пройдет семь лет и Людочка станет врачом. Нет, ее мать тоже была против нашей с ней партии, но активное противодействие на наш роман оказывал именно он. Дошло до того, что он через свои связи вышел на моего курсового и пытался как то повлиять на меня. Мой курсовой был мировой человек. Успел застать войну. Сразу послал его на хер, пояснив при этом, что амурные дела его курсантов его не касаются до тех пор пока это не нарушает порядка летного училища. Вот эта его попытка влезть в личную жизнь,собствено говоря и сподвигла Людочку принять судьбоносное решение. Как она мне потом рассказывала, ее контролировали на каждом шагу. Мать буквально проверяла и отслеживала ее месячные. Стала сопровождать ее в мединститут. Потом отец снял жилье в Рязани и тоже стал наведываться с контролем. Меня распределили в Ленинградскую область и я уехал. Нам даже толком не дали с Людочкой попрощаться и что либо обсудить. Отец и мать знали, что я уезжаю, а у Люды как раз были экзамены поэтому они сопровождали ее повсюду. Он даже взял отпуск на этот период. Ну вы знаете молодой человек, что на всякое дейсвие найдется равное ему противодействие. Приехав в Левашово я разместился в общежитии и места себе не нахоодил от разлуки с ней. Нам удавалось поговорить раз в месяц по телефону. Тогда знаете, не то что сейчас телефон при себе. Это надо было идти на телефонную станцию, заказывать звонок в другой город. Представляете Иван? Ей удавалось позвонить когда подруги под разными предлогами уводили ее из дома. Нельзя разъеденять любящие сердца, скажу я Вам Иван! В противном случае сила притяжения удваивается и растет с каждым днем. Я взял краткосрочный отпуск и рванул в Рязань. У Люды как раз был последний экзамен в мед институт и я прямо во время ее консультации ворвался в аудиторию и не обращая внимания ни на кого забрал ее с собой. Молча мы добежали до остановки автобуса и там запыхавшись стали обмениваться теми переживаниями и страданиями, что нам пришлось пережить из-за разлуки. Люда без колебания приняла решение уехать со мной в Ленинград.Дальше все было как в рассказе про шпионов. Высмотрев стоящих в ожидании Людочки ее родителей возле института, мы взяли такси и доехали до квартиры которую они снимали в Рязани на время ее поступления. Собрав кое-какие вещи и написав записку родителям, Люда выскочила из подъезда словно птица из клетки и мы поехали на вокзал. Поезд был до Москвы. О чем мы только не разговаривали по дороге. В Москве нам пришлось ждать сутки поезда до Ленинграда. Вы знаете это не передаваемое чувство Иван, когда человек тебе полностью доверился и готов сорваться с насиженного в неизвестность, за сотню километров! Она положила тогда мне голову на плечо уснув крепким безмятежным сном после суток непрерывной любовной болтовни. А я смотрел на голубей сидящих под потолком вокзала и был на седьмом небе от счастья переполнявшего меня тогда. В Ленинграде нам пришлось снять жилье. На "малосемейку" в городке расчитывать не приходилось. Мы были не в браке, да и я был еще лейтенантом вновь приехавшим. Но денег хватало. Людочка устроилась вольнонаемной к нам в часть, в столовую. Казалось предела нашему с ней счастью нет. Через год мы поженились. За этот год родители Люды смирились с нашими чувствами и приглашали нас в гости. Люда не переставала писать им, а потом и звонить. Когда мы приехали в ожидании скандала или еще чего такого, то были приятно удивлены тем, что родители действительно и неподдельно смирились с Людиным отъездом и тем что она не поступила в мед институт. Правда отец пытался осторожно узнать о планах Люды по поводу получения высшего образования, но видя что это щепетильная тема вскоре перестал об этом упоминать. Мы пробыли у родителей Люды весь мой отпуск и когда вернулись в Ленинград, нас ждала еще одна радостная новость, она забеременнела. Спустя несколько месяцев умер отец Люды. В наш приезд родители Люды ничего не сказали, но у ее отца уже начались не операбельные метастазы. То ли от переживаний, то ли еще чего, но у Люды случился "выкидыш" и на какое-то время она впала в депрессию. Я как мог старался ее вывести из этого состояния. Вскоре я был командирован в Афганистан, а она уехала к матери в Рязанскую область. Мы продолжили переписываться и даже созванивались несколько раз. Когда я вернулся она ждала меня в нашей съемной квартире. У нас произошла перезагрузка как сейчас модно говорить. Любовь как будто немного уснув, пробудилась с новыми силами. Люда стала обследоваться, чтобы забеременнеть под наблюдением врачей. Мое здоровье было впорядке, я каждые полгода проходил по полной медкомиссию. У Люды тоже было все в порядке, врачи сказали, что такое бывает по независящим от кого либо причинам и ставить крест на рождении ребенка из-за этого не стоит. Я решил, что Люде будет лучше сидеть дома и не работать. Моего заработка вполне хватало на двоих. Пожалуй это было моей ошибкой позволить ей вот так болтаться без дела. Появились непотребные подружки, Люда стала выпивать по будням без меня. Она завела знакомства с какими-то киноманами и не пропускала ни одного нового фильма в кинотеатре. Я заказал тогда цветной телевизор у знакомого вернувшегося из Афганистана и Люда целыми днями в него пялилась. Мы стали ссорится и я напоминал ей о том, что мы же хотели с ней ребенка. На что она мне говорила, зачем нам ребенок если меня почти никогда нет дома. Служба и учеба и правда занимали много времени, тогда появлялись новые разработки самолетов приходилось быть в ногу со технологиямии. Остановится и засесть дома означало не летать. В полетное расписание ставили тех кто был готов соответствовать бешенному темпу новых технологий. В восемьдесят девятом родился Олег. Начиналось непростое время, сокращения, перестали платить. Зарплату я получал сухпайками. Представляете Иван? Такую страну, с такой армией смогли развалить кучка недоносков на американские и европейские деньги! Что тогда творилось одному Богу известно! Все возможные ценности и все во что мы верили хаяли и уничтожали! На английские бабки печатались всевозможные книжонки от лица перебежавших на запад безхребетных мразей бывших когда-то сотрудниками силовых ведомств! Развенчивались монументальные устои и традиции! Казалось хаосу и криминальному беспределу нет конца. Те кто продолжали верить и бороться не смотря ни на что, всевозможными способами уничтожались и делались пассивными от отчаяния что либо изменить и вернуть. Взлетная полоса покрылась мхом, а самолеты стали ржаветь от бесполетного стояния. Солдаты, эти бедные солдаты ходили в город побираться и наниматься в поселке на работу, потому что их почти не кормили. Прозрачный кусок хлеба и вода с капустой и кашей вот и вся еда молодому организму. Это было жалкое зрелище Иван. Офицеры мои коллеги, многие пили, а кто ушел на гражданку. Олег подрастал и нужна была одежда. Мы могли себе позволить ношенную из "секонд хенда" только. Вообрази себе Ваня, как быстро мы стали страной третьего мира. Ведь это удел бедных трущоб африканского континента донашивать за Европой. Люда сильно привыкла к тому что у нас всегда был достаток. Ее походы в кино, кафе с подружками, теперь канули в лету. Она стала скандалить и упректь меня, что я сижу на месте и не предпринимаю попыток зарабатывать больше. Я пытался ей объяснить, что профессия военный летчик сейчас не востребована, но это временно, а уходить на гражданку нужно лишь достигнув пенсии. Я ни за что не хотел бросать службу, даже с учетом того что мы уже давно не летали или если и случалось, то очень редко. Камнем преткновения стало то, что я так и не заработал на квартиру и теперь все на что можно было расчитывать, так это на комнату в общежитие для офицеров. Снимать было уже не на что. В общежитие Люда не поехала и выставила ультиматум либо я увольняюсь либо она уезжает к матери. В глубине души я верил, что ситуация в стране по любому изменится и тогда ей опять потребуются военные летчики и мне никак нельзя бросать службу сейчас. По правде сказать я сильно устал от скандалов Люды. То как она меня встречала когда я приходил домой, было похоже на то как встречают ненавистного человека. Она перестала готовить на меня и проводила дни уставившись в телевизор. Олега она отводила в детский сад. И вот тот день когда мы освобождали квартиру за которую я больше не мог платить, она сказала, что уезжает к матери в Рязанскую область. Что тогда происходило в моей душе, вы не представляете Иван! Она хотела забрать мое счастье, моего сына! То ради чего я жил последнее время. То маленькое создание от смеха и детской картавенькой больтовни которого я желал жить и бороться за существование дальше. Олежек словно придавал мне новых сил каждый раз когда я приходил домой и играл с ним, чтобы снова уйти на службу и окунуться хаос и разруху. Но что я мог поделать? Я предложил было поехать вместе, оформить перевод поближе, но Люда не хотела никого и ничего ждать.Ощущение безмерной пустоты я ощутил с их отъездом. В общежитии куда я переехал нашлась компания поддержавшая меня в лучших наших традициях. Дисциплина и порядок кое как поддерживавшаяся в нашей части позволяли пить беспробудно и дома и на службе. Да что и говорить наш командир части от отчаяния прямо на службе прикладвался к бутылке с замполитом. В какой-то момент я понял, что чтобы вести подобный образ жизни мне не нужна служба и вовсе не обязательно ходить на нее. Спасла меня тетка. Как и в тот раз когда умерла моя мать, а отец лишь сподобился устроить меня в летное она смогла вырвать меня из этой пьяной круговерти. Она позвонила мне в годовщину смерти мамы и спросила почему я не приехал на кладбище как обещал. Вы знаете Иван, меня словно окатило холодной водой. Мне стало жутко стыдно оттого, что я забыл! Я забыл то что нельзя забывать! То что многие не ценят пока имеют! В родном селе я как то взглянул на себя со стороны. Сидя на могилке моей дорогой матери я многое понял. Я понял, что если продолжу дальше пить, то не пройду главное испытание жизни! Что все что было мною уже пережито, пойдет прахом и не будет иметь никакого значения! В Питер я вернулся с далеко идущими планами. Началась война в Чечне. У меня был боевой опыт и я был первый в списках. Так прошло еще полгода, потом вторая Чеченская. Олега я по возможности в отпуске забирал к себе. Общения с ним в это короткое время мне конечно не хватало, но у меня была цель. Я хотел заработать на квартиру и забрать их обоих обратно в Ленинград. Я решил, что Олежка не будет расти без отца и я сделаю все возможное, чтобы его вернуть. Людочка ездила работать в Москву поначалу, потом видимо кого-то нашла там и совсем туда перебралась. Олежек с бабушкой остался. Я не мог его забрать к себе так как пропадал на службе. Один мой сослуживец по приглашению перешел в гражданскую авиацию и звал меня. Я подумал, что в авиалиниях свободного времени будет побольше и я смогу забрать Олега к себе. Окончил курсы переобучения в течении года. К тому времени я уже купил вот эту квартиру. Бабушка Олежки не без удовольствия отдала мне его. Олег сильно отдалился от Люды после того как она уехала на заработки в Москву. Потом у Люды, что-то не задалось. Я узнал об этом и позвал ее обратно жить ко мне. Она согласилась.Я был счастлив. Представьте Иван, почти десять лет и мы снова вместе. Я продолжал летать, Люда пошла работать. Олежек к сожалению успел отбится от рук. Может это конечно в силу возраста. Люда обвиняла меня, я делал что мог. Плохая компания и прочие атрибуты сына хулигана мне довелось узнать не по наслышке. Мать он возненавидел. Может когда она уехала в Москву и бросила его с бабушкой, может когда узнал, что Люда была инициатором нашего развода с ней. Он и меня толком не слушал я не мог сильно давить на него. Так всегда бывает, когда ребенок то с одним родителем, то с другим и каждый норовит завоевать его расположение. Балуют, много позволяют, считая несчастным ребенком. Понятное дело я испытывал чувство вины перед ним. Так мы пожили несколько лет. Я ушел в гражданскую авиацию, график постабильней стал. Казалось живи и радуйся. Но нет в один прекрасный день Люда объявила мне, что любит другого. Это она уже на заводе работала распредом, там с этим Алексеевым и познакомилась. Олежек ушел в армию. Я стал его ждать. Люда уехала жить к Алексееву. Сын вернулся остепенившись и сильно возмужав. Он настолько стал спокойным и рассудительным что даже пытался с матерью наладить отношения, но Люде самой видимо это не надо было. Он конечно много ей наговорил еще до армии. Говорил, что она ему не мать. Обвинял ее что она бросила меня в трудный час. Не знаю как так получилось, но Люда со своей новой свекровью умудрились Олега выписать из этой квартиры. Тогда время такое было, многое можно было решить за деньги. А у свекрови какие-то знакомства были в администрации района и сама она нотариус. Олег на учете состоял, так что в администрации его знали. В общем, после этого Олег совсем Людочку возненавидел. Меня она попусту обманула, сказав что так будет лучше. Что Олега она хочет у своего нового хахеля прописать и отсюда его надо выписать для этого. Я знаете Иван поверил ей, теперь мне стыдно перед Олегом, но он меня и не винит…-страрческие обвисшие щеки Константина Дмитриевича с красными паутинками сосудов дрожали от напряжения и я отвел взгляд. Глаза его обрамленные складками морщинистой кожи заблестели от слез и мне почему то стало не ловко от этого.
Когда я сшивал розыскное дело Шустовой с постановлением о прекращении, Маша прислала мне голосовое сообщение. В котором просила прощения, если что не так. Что отношения ей строить сейчас не с руки, пока она не вернет сына! Кого либо полюбить сейчас она не способна и это будет лишь мучением для нас обоих. Позже я узнал о том, что Маша перевелась в Главное следственное управление по городу Москве. Она даже не сказала мне о своем отъезде. К этому времени я уже устал от этих "качелей" и ее неожиданный отъезд даже немного меня обрадовал. Теперь забыть ее без этих постоянных визуальных контактов мне было гораздо проще. Поначалу мы немного переписывались на нейтральные темы об ее устройстве, московкой специфике и т.д., но уже к концу лета я был полностью поглощен новым делом о безвестном исчезновением человека с явно криминальным душком…
