Влас Дорошевич
Дмитрий Савватеевич Дмитриев
– Спать не может.
– Почему?
– Пастуховские лошади очень громко ржут.[9]
Возникла «Московская Газета».[10]
Кое-как питалась розницей, объявлениями. Но денег, чтобы даже объявить в других газетах о своем существовании, не было.
Сотрудники собрались.
– Позвольте, господа! Есть чудеснейший способ бесплатно объявить во всех газетах, что издается, мол, в Москве «Московская Газета»!
– Каким манером?
– Получить предостережение.
То были времена «трех предостережений».[11]
– Все газеты обязаны будут напечатать, что объявлено «Московской Газете» первое предостережение.
– И интерес к газете явится!
– Опасная газета!
Выбрали сотрудника и поручили:
– Пиши на предостережение!
Сотрудник сел и начал писать «смело». Прочли и остались довольны:
– Здорово на первом.
Напечатали и стали ждать. Прошла неделя, – ничего.
– Эх, ты! Под предостережение даже написать не можешь! Пиши вовсю!
Сотрудник написал вовсю.
Смело, дерзко, возмутительно.
«Для верности» даже послали в Главное управление по делам печати несколько экземпляров, чтобы:
– Не прозевали!
Отчеркнули статью красным, синим карандашом, наставили знаков восклицательных, вопросительных. Написали на полях:
– Куда мы идем?
– Неужели такие вещи позволяют печатать?
– Чего смотрит цензура?
Прошла неделя, – ничего. Сотрудники возмутились:
– Ну, уж, брат! Какой же ты после этого писатель! Тебе говорят: рискуй! Жарь! Основы подрывай! Ты даже предостережения заслужить не можешь!
