Влас Дорошевич
Дмитрий Савватеевич Дмитриев
Эта редкая и крайне опасная рыба до сих пор ускользала от изучения наших ученых. С опасностью для жизни молодой отважный ученый исследовал строение ее плавников. Доклад произвел неотразимое впечатление. В науке предстоит переворот».
И, наконец, третий. Я его знавал:
– Сочинителем телеграмм.
Тогдашнее «Северное телеграфное агентство»[15] за неплатеж денег телеграмм не давало.
И сотрудник писал:
«Мадрид, такого-то числа. – От нашего собственного корреспондента. – Вспыхнуло восстание кортесов[16]».
– А что такое кортесы? – спрашивали товарищи.
– А черт их знает! Во всех газетах пишут, что в Испании есть кортесы. Должно быть, бунтовщики.
Газета в розницу продавалась. Потому доход.
Но подписчикам не рассылалась. За неплатежом денег ни разносчикам, ни почте. Издатель ехал в почтамт, получал подписные деньги и отправлялся в трактир Саврасенкова, на Тверском бульваре. Не домой, – там ждет судебный пристав. Не в редакцию, – там, наверно, ждал судебный пристав. А в кабинет. Спрашивал ножницы и ветчины.
Ветчину съедал, а пакет вскрывал, деньги клал в карман, а письма подписчиков с адресами отдавал половому:
– Выбросить!
Даже «корреспондент по газетам», «репортер по объявлениям» и «кортес» один за другим от голода ушли.
А в газете все еще печатался «большой исторический роман Д.С. Дмитриева».
«– Как же мне называть тебя, удалой добрый молодец? – спрашивал его пан Вишневецкий. – Не знаю, как звать тебя по имени, как величать по отчеству!
