Влас Дорошевич
Последнее слово реализма
Марэ задыхается, Марэ кричит в телефон.
– Что?.. Что?.. Скажи… Ай!.. Что?.. Крик ребенка?.. Марта! Марта! Крик… Голос жены… Помогите… их убив… На помощь!.. На помощь!.. На помощь! Убивают за десять верст!
Марэ сходит с ума. Кидается к двери.
– На помощь!..
Ривуары кидаются в ужасе за ним.
– Надо позвать полицию! – растерянно кричит madame Ривуар.
Полицию! Это происходит за десять верст.
– Полицию!
Занавес падает.
Все.
Мораль пьесы? Никакой.
То, что мы называем «мысль» пьесы?
Никакой.
В пьесе нет мысли. Но она не глупа.
Она не умна. Она не глупа. Как жизнь!
Это кусочек жизни, который вам воспроизвели как в синематографе.
Беспрестанно читаешь в газетах.
Там прислуга «подвела» грабителей и убили целую семью. Там убили целую семью.
И вот вам показали, как это делается.
