Влас Дорошевич
Судьи
В январе юбилей Марии Гавриловны Савиной[23].
Среди массы венков, которые ей поднесут в день юбилея, ей следовало бы, по всей справедливости, поднести мученический венок от многих, многих ведомств.
Сколько выстрадала эта женщина! Сколько реформ вынесла она на своих плечах.
«Зачем-то» созывались сведущие люди, но сведущим людям давалось право только совещательного голоса, – и люди, недовольные тем, что вообще призывались сведущие люди, и люди, недовольные тем, что у сведущих людей мало прав, – все кричали в один голос:
– На кой дьявол Савина играет крыловский репертуар[24]! Вот ломучка!
– Одних туалетов от Борта[25] мало! – кричали о г-же Савиной, когда были «не совсем чтобы очень довольны» финансовой политикой теоретика Н.Х. Бунге.
– Это уже не игра! Это калейдоскоп! – вопияли по адресу г-жи Савиной, когда медлительного теоретика Бунге сменил стремительный практик С.Ю. Витте[26].
Разве не стоит г-жа Савина триумфа?
Такою по независящим от редакции причинам положение актера. Он получает по своему адресу много иронии, предназначенной вовсе не ему.
Актер, да вот еще писатель, – два персонажа, подведомственные российской критике.
Вот почему у нас ни одного убийцы не ругали столь ругательски, сколь человека, написавшего 4 акта даже без пролога и эпилога.
Так что вчуже жаль становится, и думаешь:
– Да что ж он этим семейство, что ли, из четырех душ убил?!
И если бы мне, под страхом смертной казни, предложили выбрать одно из двух: убить семейство из восьми персон или написать одноактную пьесу, – я избрал бы семейство:
– Лучше я уж семейство, – не так в газетах ругать будут.
А если б мне предложили быть актером, я предпочел бы ежедневно резать по человеку:
– Не так от критики доставаться будет.
Теперь вы поймете, надеюсь, почему один очень известный русский писатель после первого представления своей очень оригинальной пьесы, имевшей большой успех всюду, но провалившейся в Петербурге – два дня, в дождь, в сырость бегал без пальто, без шапки по Петербургу, думая, быть может, о самоубийстве: так его приняла публика и так его отделала критика[27]!
