Эльвира Еникеева
Клятва Гиппо Кратоса
Глава пятнадцатая: Беда на корабле
– Бекка! Дункан! Там… Там…
Маленькая волчица, сидевшая на большом ящике, поспешно спрятала за шиворот красную розу.
– Что? Твой отец узнал о нас, да?
– Хуже! Намного хуже! – замотал головой Колдер. – Там… «Голландец»!
Бекка с Дунканом переглянулись и рассмеялись.
– Да, Колди-морячок, отличная шутка, но глупая…
– Вот именно! – поддакнул куница. – Я итак не спал…
– Неправда! – возразила Бекка. – Ты так храпел, что корабль дрожал!
– Вы не понимаете! – воскликнул Колдер. – Я не шучу! Там настоящий призрачный корабль!
– Испуг очень правдоподобный, – отметила Бекка. Дункан икнул.
– Бек… А мне чего-то кажется, он это серьезно.
– Я это серьезно! – подтвердил Колдер, с трудом унимая дрожь во всех лапах. – Я… Я бы тоже не поверил, но…
– Ты познакомился вчера с девчонкой, побывшей в шкуре призрака, – скептически цыкнул языком Дункан. – Ты реально еще можешь не верить во что-то?!
– Я подозреваю, что вот она и накаркала нам неприятности, – насупился Колдер. – Начать с того, что женщина на корабле…
– Во-первых, не женщина, а леди, – сухо поправила Бекка. – А во-вторых, я тебе не ворона, чтоб каркать. Я – чистокровная волчица. Или нечистокровная помесь с оками… Тебе как больше нравится?
– Да как вы не поймете! – в отчаянии выкрикнул Колдер. – Корабль…
И в это время судно сильно тряхнуло. Ящики, стоявшие кривыми башнями, рухнули на пол, прямо на зверьков.
– Ай-ай! Мне хвост задавило! – взвизгнул Дункан, и Колдер осторожно поднял ящик с хвоста незадачливой куницы.
– Что это еще такое? – прошептала Бекка, выбираясь из-под груды коробок. Дункан подул на кончик хвоста и жалобно протянул:
– Аку-у-ула?
– Да поймите же! – прорычал выдра, вознося над головой какой-то подвернувшийся под лапу ящик. – «Летучий Голландец»…
– Не пойму, к чему такая паника, если не акула! – надула губки Бекка. – Подумаешь, призрачный галеон…
– Это не галеон, – машинально поправил Колдер. – Это фрегат.
– А я-то думал, ты все знаешь, Бекс, – присвистнул Дункан. Маленькая волчица фыркнула:
– Подумаешь! Я специально соврала, чтоб Колдер не казался идиотом.
– Я и не кажусь идиотом! – обиделся выдренок.
– Нет, кажешься!
– Не каж…
И тут корабль опять тряхнуло, да так, что он чуть не перевернулся. Ящики снова завалили бедных зверьков.
– Похоже, он в нас врезался, – ошеломленно проговорил Колдер, высовывая из ящиковой кучи голову.
– Кто в нас врезался? – еле слышно уточнила Бекка, уже догадываясь, каким будет ответ.
– Акула? – предположил Дункан, выныривая из коробкового моря.
– Нет, дуралей! «Летучий Голландец»…
– А разве это не сказка?.. – разинул рот Дункан. Бекка в сердцах сплюнула.
– А что будет с кораблем, который встретится с «Голландцем»? – спросила она.
– Весь экипаж обречен…– судорожно сглотнул Колдер.
– Боже мой… – похолодела маленькая волчица. До нее неожиданно дошла вся серьезность ситуации, в которую им угораздило вляпаться.
Ящики заходили ходуном, мелко дребезжа. Лампочки, итак выключенные, разом полопались. Осколки брызнули во все стороны, как соленая вода, и тут же захрустели под очередными упавшими коробками.
Сверху, видимо, с палубы, послышались душераздирающие вопли.
– Мамочка! – взвизгнул Дункан.
– А поподробней можно?.. – попросила Бекка, вцепившись в какую-то трубу, чтобы вместе с ящиками и куницей не поползти в сторону, к стенке.
– Вообще-то я не знаю точно, – признался Колдер, занимая местечко рядом с ней и наблюдая, как бедный Дункан плывет в волне коробов уже в другую сторону: корабль снова опасно накренился. – Некому было рассказывать: ведь экипажи, встретившие «Голландца» не выживали…
Бекка промолчала.
Крики снаружи стали громче. А главное – все трое отчетливо услышали хрипловатый голос капитана:
– НЕ-Е-Е-ЕТ!
Выдренок вздрогнул и ринулся, было, к двери, но маленькая волчица схватила его за лапу и силком оттащила обратно. Дункан продолжал путешествовать на разные концы трюма в компании ящиков.
– Спасите!.. – пищал он где-то на фоне.
– Колди, ты его уже не спасешь! – удивительно спокойным голосом прошептала выдре Бекка, сжимая лапку капитанского сына.
– Как ты можешь! – пытаясь вырваться, заорал Колдер, краешком сознания понимая, что она права. – Я должен помочь…
– Никому из них больше не помочь, морячок.
– Но вы все еще можете помочь мне!– жалобно заметил Дункан из-под ящиков.
– Мертвым не нужна помощь, Колди, – тихо и терпеливо говорила Бекка.
– Но я еще живой! – напомнил куница.
– Ду-Ду, не лезь! – прошипела Бекка, даже не смотря на него. – Колди… Мне так, так жаль…
– Мой папа… – нерешительно начал Колдер и поморщился. – Неважно. Нам… Нам надо выбраться с корабля! – очень решительно, недетским тоном объявил он.
– Как прикажете, капитан, – невозмутимо отчеканила Бекка и, мельком оглянувшись на уцепившуюся-таки за какую-то трубу куницу, прикрикнула: – Ду-Ду!
– А? – откликнулся Дункан, боясь, как бы все еще гуляющие по трюму ящики опять не унесли его в другой конец помещения.
– Я сказала: ка-пи-тан!
– Кто капитан?
– Идиот!
– Капитан-идиот?
– Куцехвостик!
– Капитан-идиот Куцехвостик? Это имя или фамилия?
– Да неважно. Забудь. Капитан, – обратилась она уже к Колдеру. – Каков план?
– Мы поднимаемся наверх, пробираемся на шлюпку и уплываем!
– Уходим, – поправила Дункан. Выдренок нахмурился.
– Что?
– Вы же сами говорили: корабли не плавают, а ходят.
– Но шлюпка – не корабль, – возразил Колдер, всегда готовый поспорить не морские темы.
– А выдры с куницами не имеют запасных голов, – сощурила глазки Бекка. – Так что заткнулись оба и – пошли выполнять самый бредовый приказ в моей жизни!
Не дожидаясь ответа обомлевших мальчишек, волчица открыла дверь и потопала вперед по коридору; ее каблучки стучали по полу и разносились эхом.
– Давай-ка уточним, – хмыкнул Дункан Колдеру. – Ты здесь капитан?
– Минуту назад даже мне так казалось, – сказал Колдер и поспешил за Беккой.
***
Капитан Филипп Ван Дер Деккен имел поистине устрашающий вид.
Высокий, стройный, в свободной рубашке из белого шелка, темных бриджах и с яркой повязкой на голове, с лоснящимся блестящим черным мехом и белым «воротничком», – он не выглядел на четыреста лет. Он едва выглядел на тридцать.
Деккен не терпел бунтов. Ни при жизни, ни теперь.
Корабль выдры рушился на глазах, хотя никто даже не сошел с «Голландца» – пара выстрелов из пушек сминала металлические борта, как картонные. Казалось, еще чуть-чуть – и грузовое суденышко пойдет ко дну, как размокший в воде комок бумаги. Матросы лежали, где попало, как мухи.
Филипп стоял на носу своего корабля и наблюдал взглядом не моряка, а пирата. И его команда гикала и хохотала, видя, как погибают последние звери с корабля, как в нем появляются все новые пробоины.
– Но какой же он красивый… – прошептала Бекка, аккуратно высовываясь из-за надстройки. – Какие у него сережки в ушах! Роскошно…
Колдер шикнул на нее и легонько шлепнул по лапке:
– Рехнулась? Сейчас же прекрати на него смотреть, дура! Если нас заметят…
– Ну, извини, – надулась волчица. – Я понимаю, что ты его ненавидишь, но… Ты вот не думаешь, что он не виноват?
– Что, прости?
– Я же говорила про Смита, помнишь? Он не хочет убивать. Это проклятие. Может, и животные с «Голландца» добрые?
– Что ты несешь?! Тебе морская вода в голову ударила?! – прошипел Колдер. Дункан прижал палец к губам:
– Тихо вы! Смотрите!
Выдра и волчица проследили за его взглядом и застыли: какой-то облезлый черный кот бросил несколько ножей в воздух, и они, попав точно в крепления, отстегнули шлюпки. Лодочки, покрытые брезентом, упали в воду с тихим всплеском.
Бекка выругалась сквозь зубы. Колдер вздохнул.
– У нас нет выбора. Надо сдаваться.
– Но я пойду первой! – твердо произнесла маленькая волчица, вставая и приглаживая смятую одежду.
– Почему это?
– Потому что, говорят, злым капитанам нравились молодые девушки, – распушила хвостик Бекка. – А в их времена в двенадцать уже считались девушками… Может, он смягчится. Может… У меня идея, мальчики! Гениальная идея!
– Ой, вот с этого проблемы обычно и начинаются… – покачал головой Дункан.
– Мы трое попадем в Тояму! На «Летучем Голландце»!
– Во-первых, идея бредовая, – отметил Колдер. – Во-вторых, «Голландец» никогда не пристанет к берегу!
– Пристанет, если красавица согласится выйти за капитана! – возразила Бекка. – И я готова!
– Что он хоть за вид, – кашлянул Дункан, – кот или… этот…
– Куцехвостик, у тебя явно не все дома, – процедила Бекка. – Это тасманийский дьявол!
– Дьявол?.. – задрожал куница.
– Тасманийский, – успокаивающе добавил Колдер.
– Это даже не выговорить! – ужаснулся Дункан.
– А тебе не кажется, Бекс, что это чересчур? – неуверенно заметил выдренок. – Нет, я… Я остаюсь.
– Я знаю, что тебе тяжело будет сесть на борт того, из-за кого не стало твоего папы, Колди. Но ты никогда не станешь настоящим капитаном, если останешься. До берега далеко, а вдруг ты умрешь? Нет, морячок. Мы вместе доберемся до Тоямы.
Глава шестнадцатая: Как вести переговоры
– Если там кто и остался, подохнет, как выброшенная на берег рыбина! – сказал капитан. У Деккена был довольно молодой, сильный голос с легкой хрипотцой, и резкий повелительный тон.
– Взгляните только на это! – охнул бобер-боцман, махнув лапой за миг до того, как матросы собрались уже поджечь фитили.
Филипп Ван Дер Деккен нахмурился.
Ему не нравилось, что на борту корабля были дети. Он догадывался, что на судне еще остался кто-то, но никак не малышня. Выдренок-то еще тянул на подростка лет пятнадцати или чуть младше, но куничка и волчонок.
– Мы хотим поговорить! – крикнула маленькая волчица, перегибаясь ни через фальшборт2 с солидной такой зияющей дыренью.
Куница помахал маленьким белым лоскутком, привязанным к палочке.
– Поговорить? – стараясь скрыть удивление, повторил Деккен и громко крикнул: – О чем это? Уж не о погодке ли на завтра?
Экипаж поддержал его нестройным хохотом, но юную собеседницу это не смутило.
– Что вы сделали с кораблем?! – оттолкнув волчонка, проорал выдренок. – Его трясло, а вы даже не натолкнулись на него! Вы обстреляли его, как тонкую парусину, а он до сих пор не затонул! Вы не убивали никого, а все мертвы!
Тасманийский дьявол цыкнул белыми зубами и усмехнулся.
– С чего мне отвечать тебе, мелочь пузатая?
– Где мой отец?! – взвыл выдреныш, пока волчица что-то шипела ему на ухо. – Что ты сделал с капитаном?!
– Ах, так ты капитанский сынишка? Ну, не было у твоего папаши шанса, и вот в этом нет и грамма моей вины!
– Чудовище! – взревел тот, и волчонок, похоже, потеряв терпение, заткнула ему рот импровизированным белым флагом.
– Послушайте меня, мистер Деккен! – звонко позвала она, вытянув шею и сложив лапки рупором. – У нас к вам есть предложение, сэр! Выслушайте!
– Что еще за предложение, барышня? – саркастично осведомился капитан, породив новый взрыв смеха среди команды.
– Довезите нас до Тоямы, сэр! Нам надо в Гифу.
– Что?!
– Я сделаю так, что вы сумеете причалить! Потому что… – Она с трудом перевела дыхание и еще громче крикнула: – Потому что я дам слово стать вашей женой, если вы нам поможете!
Экипаж уже не смеялся. Все изумленно и недоверчиво смотрели на волчонка, а она не сводила глаз с капитана. Ухмылка сошла с морды Деккена.
– Я не шучу, – так же решительно, но уже тише прибавила маленькая волчица. – Вы причалите к берегу, и это будет берег Тоямы. Ну, или подойдете к нему близко и спустите шлюпку… Вам надо лишь помочь нам, и мы… Я помогу вам.
Капитан подался вперед и без тени сарказма осведомился:
– Вам, юная леди, так надо в… Гифу? – «Леди» уже звучало с необыкновенной почтительностью.
Он миндалевидными холодными глазами оглядел свою команду, а те лишь покачали головами. О Гифу никто из них не слышал.
– Надо, – коротко ответила Бекка и добавила: – Гифу – это в Японии. Тояма тоже. Я покажу на карте!
Тасманийский дьявол ошеломленно покачал головой.
– Подайте трап, – негромко потребовал он. – И помогите им сойти к нам на борт.
Приказ был исполнен быстро и в том же напряженном, изумленном молчании. Едва лапы троицы ступили на борт «Голландца», как их собственный корабль ни с того ни с сего стал стремительно опускаться на дно. Трап, который не успели убрать, сгинул в пучине моря вместе с грузовым судном.
– Так вы это… серьезно, леди?
– С такими вещами не шутят, капитан, – с достоинством настоящей леди заметила маленькая волчица и протянула ему лапку: – Ребекка Ноут, сэр. Двенадцать лет.
– Вот как? – только и вымолвил тасманийский дьявол и с несвойственной ему поспешностью поцеловал протянутую лапку, вещая: – Капитан Филипп Ван Дер Деккен. И мой возраст… Позвольте узнать, какой сейчас год? Видите ли, мне исполнилось двадцать пять шестнадцатого декабря тысяча шестьсот сорок первого…
– Триста девяноста два года, – присвистнул куница. Ребекка взяла его за ухо и прошипела:
– Мне казалось, что ты не дружишь с цифрами!
– Неправда! – буркнул тот. – Я с терминами не дружу и с историей. А папа меня калькулятором живым дразнил…
– Ох, Ду-Ду, горазд ты на сюрпризы!
– И все же, леди, – хмыкнул Деккен. – Ты хоть примерно…
– Представляю, и еще как, – спокойно отозвалась Ребекка. – Насколько я знаю легенду, я должна дать слово не выходить ни за кого, кроме вас, да? Если мы встретимся, когда я буду совершеннолетняя, стану вашей женой. Если нет, останусь одинокой. Если нарушу слово, то погибну. Правильно?
– Но неужто тебе, красоточка, так хочется стать женой зверя, которого все зовут призраком?
Глаза Ребекки сверкнули.
– Я сама была призраком. Мне нечего бояться.
Деккен ничего не сказал.
***
Из судового журнала «Летучего Голландца»
Я сная погода. Сплошная облачность без дождя.
Около полудня было утоплено грузовое судно, шедшее из Норфолка и перевозившее уголь. Были взяты на борт трое несовершеннолетних детенышей: выдра Колдер четырнадцати лет, куница Дункан тринадцати лет и волчонок Ребекка двенадцати лет.
В 4 часа дня по склянкам 3 заключена помолвка между капитаном «Летучего Голландца» тасманийским дьяволом Филиппом Ван Дер Деккеном, урожденным австралийцем, и волчицей Ребеккой Ноут, уроженкой штата Вулфджиния.
Капитан отдал гостям свою каюту.
Взят курс на Тояму, Япония.
***
Кабанчик Хикэру-кун был хакером от бога.
Во всяком случае, Хикэру был убежден в том, что он – самый неуловимый хакер Японии.
Правда, ловить его было и некому: никаких серьезных сайтов или счетов банках Хикэру даже не пытался взламывать. По правде сказать, кабанчик вообще ничего не делал. Буквально. Потому что ленил… В смысле, был стра-а-ашно занят!
Чем? Ну, во-первых, мозги великого хакера надо подкармливать. Чипсами там. Шоколадом. Сэндвичем со спагетти. Бургерами. Обязательно дынными булочками. И еще булками с сыром и томатным соусом (вкуснота страшная!). Картошкой. Печеньем тайяки. Леденцами…
Едва Хикэру вышел из возраста, когда кабанчики больше похожи на упитанные желуди, он страшно увлекся видеоиграми и взламыванием чужих аккаунтов. Особенно вторым.
Так вот, когда он взломал систему компьютера учительницы и разболтал всему классу ответы на контрольную, дело дошло до директора. Едва он стал совершеннолетним, родители предоставили ему старые апартаменты (читай: съемную квартиру) и сказали, чтоб жил, как пожелает. У них, кроме Хикэру, шесть его одногодок-братцев.
Работа у кабанчика все же была (иначе на что бы он покупал лапшу?) – Хикэру чинил на заказ компьютеры и мечтал о большем. И рубился в видеоигры.
Любимой игрушкой Хикэру была аркада с героем-кабаном, который сражается со злыми духами – екаями. У этого кабана не было суперсил, кроме удара молнии – по предыстории его однажды ударило током, когда он заряжал телефон, и это дало ему необычайную мощь и крутой костюм. Такой зелененький с вдохновляющей надписью «хрю» на груди!
Кабанчик открыл холодильник и с ужасом понял, что его запасы еды кончились. Эх, придется тащиться в магазин… Хикэру нехотя накинул курточку (она не застегивалась) и в магазинчик. Когда он выбирал, какую взять лапшу – дешевую или очень дешевую, причем склонялся ко второй, – то услышал разговор между молоденькой кошечкой и красной пандой.
– И ты его вызвала? – шептала панда, кладя в корзинку дорогую лапшу (Хикэру завистливо вздохнул).
– Да-а! – ответила кошечка.
– И что ты спросила, Мика?
– Ну, как же… Спросила: за кого я выйду, Сатору-кун?
– А он, а он? – запищала панда, так что на нее обернулись некоторые покупатели.
Кошечка приложила пальчик к губам:
– Тс-с! Тихо ты, Рен! Я тебе рассказываю не для того, чтоб вся Япония знала!
– Ну, Мика! – умоляюще запричитала красная панда. – Ну, пожалуйста! Ну… Ну, хочешь, я за тебя реферат сдам? Хочешь?
– Ладно, – милостиво ответила Мика. – Так вот, я чувствовала прямо, как Сатору-кун дышит мне в затылок, но я не обернулась – ты же знаешь, какая я умница!
– Знаю, знаю! Так что он ответил?!
– Он сказал: за Акио!
Девушки отправились к кассам, а Хикэру так и остался стоять около прилавка с лапшой. И вдруг, бросив все, кабанчик помчался домой. Ему на ум пришла безумная затея, которая изменит его жизнь. Навсегда.
Глава семнадцатая: Серьга капитана
Бекка стояла, облокотившись о фальшборт, и с удовольствием вдыхала пропитанный солью воздух.
– Ребекка?
Волчица повернулась на голос и увидела Деккена. От большой трубки, зажатой в его зубах, поднимались белесые ниточки сигарного дыма.
– Что же прелестное создание делает в одиночестве в столь поздний час?
Бекка улыбнулась и продолжила обозревать море.
– Любуюсь. Я и не думала, что где-то может быть так красиво… А как вы стали капитаном? Вы были бедняком, ищущим счастья в море? – восхитилась Бекка. Тасманийский дьявол пристально поглядел на нее, продолжая курить трубку, и расхохотался:
– Книжек начиталась?!
– Начиталась! – вспыхнула маленькая волчица. Деккен поморщился и раздраженно огрызнулся:
– Да не был я бедняком! Я был… обычным. Ничто звериное мне не чуждо, ага? Забей и не лезь, куда не просят, рыбка…
Бекка фыркнула:
– Я не люблю рыбу.
– Ха! В этом мы похожи. Правда, такую рыбку, как ты, я бы не упустил, даже зная, сколько в тебе, чертовка, яда.
– Ах, так?! – вскипела маленькая волчица и ткнула в Деккена ножом. – Я Принцесса, ясно вам? А не… Не…
Но капитан и бровью не повел.
– Ты его держишь неправильно, – вяло сообщил он, даже не посмотрев в ее сторону. – Хотя, – невозмутимо прибавил Деккен. – Из тебя, пожалуй, вышел бы неплохой капитан. И даже пиратский…
– Вы меня в бою не видели, – буркнула задетая маленькая волчица, убирая ножик. – Во мне загублен шикарный пират, чтоб вы знали! Хотя вообще-то принцесса во многом схожа с пиратом. Но есть одна кро-о-ошечная разница…
– Какая? У принцессы есть замок? Или принц? – лукаво уточнил Деккен.
– Пират рубит сгоряча, и месть у него быстрая, неизящная, такая, знаете… Пиратская.
– Месть, говоришь? Хм, значит, принцессы не мстят, по-твоему?
– Принцессы мстят, но мстят иначе. Они никогда не позволят себе сделать это грубо… Принцессы мстят красиво.
Деккен покачал головой:
– Хо-хо! В тебе точно пират загублен. Ой, и боялись бы тебя…
– Меня итак боялись. Только не в море, а на улицах моего города.
– Что за город?
– Механиксвилль.
– Впервые слышу.
– Естественно. Он намного моложе вас…
Повисло молчание, нарушаемое только плеском волн.
– А ваша команда?
– Бесились, конечно… Но я их и так не больно устраивал. А теперь они, похоже, свыклись с реальностью и присмирели.
– Куда деваться с подводной лодки… – пошутила Бекка.
– Подводной лодки?
– Ой, ну… Понимаете, прошло много времени. Многое… переменилось.
– Это магия? – нахмурился Деккен, хотя был крайне заинтересован. Он, кажется, забыл о трубке, которую держал в лапе: даже не взглянул на тлеющий понапрасну табак.
– Нет, – поморщилась Бекка. – Магию отрицают.
– Магию отрицают, – ошеломленно прошептал тасманийский дьявол, глядя куда-то вдаль. – Но, если не верить в магию, то во что верить?
– Нынче проще не верить ни во что. Находить каждому чуду научное объяснение! Почему-то все считают, что это классно, когда все известно: из чего мы состоим, почему море соленое, откуда летающие корабли над гладью…
– Эм… Что?
– Фата-моргана. Такие миражи, когда картинка двоится и искажается.
– Кар-рамба, – присвистнул Деккен. – Не продолжай. Я серьезно. Не надо!
Бекка хихикнула.
– Сложно же вам будет приспособиться к современной жизни.
– А тебе, принцесса? – цыкнул зубами Деккен, возвращая трубку в рот. Бекка вытянула шею:
– Что – мне?.. Да, будет нелегко в Гифу, и я это понимаю, правда! Мне надо быть более дерзкой, более свирепой, более… Ну, вот настоящей волчицей! Да, мама мечтала, чтоб я стала леди…
– И у тебя вышло, – вставил Деккен. Бекка закатила глаза:
– Чушь! Леди не фыркают, не плюются, не ругаются, не дерутся и не мечтают научиться фехтовать!
– А ты мечтаешь? – приподнял бровь капитан, выдыхая еще несколько колец.
– Да, и очень! Я владею ножом, – на этих словах Деккен издал короткий смешок, – и у меня была магия – свирепый вой. Но он работал только в Механиксвилле и уже почти пропал, а в Японии исчезнет вовсе. Надо найти другой сособ самозащиты.
– Значит, владению оружием я обучу тебя самолично, это проще, чем говорят всякие сухопутные крысы! А вот быть волком… Тут тебе могу разве дать совет: найди японских волков, присоединись к ним. Они есть во всей Японии и наверняка…
Маленькая волчица помотала головой:
– Японских волков не стало в девятнадцатом веке, кэп. Оставалось всего несколько семей, уходящих к оками корнями, и я – как раз из них. Моя мама была потомком японских волков, я потому и отправилась в Гифу. Там были мои предки. Во мне живет какая-то сила, и, быть может, я пойму чуть больше, если…
– Сила? Так, принцессочка, с этого момента поподробней.
– У меня довольно странная биография. Кстати, – полюбопытствовала она, – а правда, что вы шиншиллу заставили утопиться?
– Это была морская крыса, – устало ответствовал капитан, хлопая себя лапой по лбу. – Ее братец был моим штурманом и хотел меня убить, чтоб заграбастать корабль себе, и это из-за его точной лапы мы сбились с курса. Он приволокся, когда я спал, с ножом, а я сплю чутко… Короче, эта дура такой скандал закатила – ужас! Ее б и саму надо было по доске заставить прогуляться, чес-слово, но она все-таки была нашим коком.
– Хорошо готовила?
– Да отвратительно! В сухарях одни жуки были…
– Жуки? – Бекку невольно передернуло. Она никогда не ела насекомых.
– Ну, сухари же хранятся в бочках, рыбка ты моя недогадливая… О! Пардон – принцесса. Заводится живность всякая, и, прежде чем это есть, надо либо хорошо сухари отбить, либо обжарить. Пресную воду тоже не перевезешь – тухнет.
– И что?
– И все. Выбросилась крыса за борт. Но мы не много потеряли, потому что технически в еде уже давно не нуждаемся.
– И даже сейчас?
– Ну… Я пока голода не чувствовал, принцесса! – расхохотался Деккен.
Вдруг тасманийский дьявол задумчиво постучал пальцем по трубке:
– Нейдут у меня твои предки из головы… Не стало их, ага… Говоришь, в девятнадцатом? Мы встречали корабль этих… Гм… японских волков около года назад. Там все были чистокровные. И все выжили! До единого. Сражались с нами, как бесы. Лезли к нам на палубу, дрались, но… Ха! Но ушли, поджав хвост!
– Около года? – сглотнула Бекка. – А вы… Ничего не путаете?
– Нет. Не то, чтоб тут было много календарей, но… Да, год или полтора. Ну, максимум – два. И это точно были японские волки, ни больше ни меньше! Дряни! – Последние слова Деккен почти выплюнул, но, наткнувшись на недоуменный взгляд Бекки, придал морде равнодушное выражение. – То есть, думаю, это были японские волки… Пониже обычных волков, шерсть порыжее, носы подлиннее и попрямее…
Маленькая волчица, не веря, покачала головой.
– Да это… Это все меняет, сэр! Мы с друзьями отыщем их! Наверняка им надо скрываться, но… Спасибо-спасибо-спасибо! – захлопала Бекка в ладоши. – За-ме-ча-тель-но! Вы не могли бы сделать мне большего подарка, чем сказать об этом!
– Ох, принцессочка… Это еще не подарок.
– Что? – мгновенно посерьезнела Бекка. Деккен взял ее кончиками пальцев за подбородок. Его глаза сияли, как у принца из сказки.
– Ты не откажешься от колечка?
Бекка нахмурилась. Тасманийский дьявол отпустил ее подбородок.
– Колечка? Вы же не хотите сказать, что грабили корабли, а?
– Ха! Я не брезговал грабежами, но это было до Сатаны, чтоб ему… Не суть. Просто в дыре твоего уха свистит ветер. А дырявые паруса крайне паршивы, поверь владельцу этой развалюхи.
Бекка ахнула, когда Деккен осторожно снял самую красивую свою серьгу и осторожно вдел в ее ухо.
– А вообще, это поважнее колец, принцесса. В серьгах – весь достаток моряка. Серьгами расплачиваются за доставку тела моряка, если он в плавании подохнет. Серьга для капитана – его оберег, который обычно можно заполучить, если пересечешь экватор…
Бекка восхищенно посмотрела на многочисленные золотые колечки в ушах Деккена – разных размеров, с разными узорами, с камнями и без…
– И вы столько раз пересекали экватор?
– Ну, не совсем, – нехотя признался тасманийский дьявол. – Я уже действовал скорее как пират: сколько кораблей разбито, столько серег… Правда, и сотни ушей не хватило бы, чтобы вместить все загубленные мною суда.
– Но зачем вам это?
– Часть договора, – фыркнул Деккен. – Приближаемся к кораблю – и экипаж его сразу погибает… А потом никто не обнаруживает их тел. Они просто… исчезают. Растворяются. Как призраки. Мы обречены топить корабли, но не можем сойти со своего. Верней, не могли… Носи это кольцо с честью, Ребекка! – напутствовал он. – Носи и помни, что ты – героиня, спасшая кучу жизней, и навек под защитой того, кто отнял жизней в сотни раз больше!
Бекка улыбнулась, почувствовав, что это кольцо задержится в ее ухе дольше, чем кольцо Мэри.
– Да. Да, мой капитан.
