Юрист Музы
Могилы Богов: он просто хотел выжить
Самооборона
Я долго терпела. Но всему есть предел. Да, я считаю, что насилие – не выход. Но мне просто не оставили выбора. Сегодня я дам им отпор.
Вальяжно развалившись на стульях, со скучающим видом мои мучители ждали окончания урока. Время от времени на их лицах появлялись хулиганские усмешки.
Я сжала кулаки под партой. Смейтесь, пока можете. Я дочитала «Искусство войны» и «Основы самообороны». И теперь я знаю, что вы всего лишь трусы, как и все, кто обижает слабых. Стоит мне немного вас напугать, и вы убежите, сверкая пятками. И я готова. Я готова на все, лишь бы это закончилось.
Уже и не помню, когда я в последний раз ела шоколад. Кажется, я забываю его вкус. Но больше они не будут забирать у меня радость жизни. Хватит уже плакать. Хватит уже быть жертвой.
***
Профессор Адамалия написала задание на доске и разрешила идти. Дети дружной гурьбой ринулись в столовую. Внизу очередь двигалась медленно. У входа, как обычно, стояли две медсестры. Одна раздавала лекарства и воду, другая отмечала прибывших.
Меня охватила тревога. На уроке я еще могла занять голову заданиями, но теперь томительное ожидание не давало отвлечься. Я упорно гнала от себя лишние мысли. Волнение – это нормально. Даже великие полководцы испытывали его перед битвой.
– Миоланта-29, – назвалась я, когда, наконец, подошла моя очередь. Мне выдали стакан воды и аккуратную маленькую мензурку с таблетками. Кто-то глотает их залпом, но я так могу подавиться, поэтому пью по одной. Синенькая маленькая, желтая побольше, две розовые выпуклые, белая вытянутая, капсула красно-белая. Сегодня немного, потому что я не болею, у меня ремиссия. Это так, в основном ферменты для поддержания функций внутренних органов.
На обеде стараюсь сесть подальше от хулиганов. На столах уже стоят тарелки с овсянкой, хлеб с маслом и сыром, и мое любимое какао. В больничном крыле кормят хуже. А если заработаешь рак пищевода, желудка или кишечника, так вообще на специальную диету посадят, а это ужас как невкусно. Хорошо, что у меня ремиссия.
Звук гонга, и теперь можно есть. Мне кусок не лезет в горло, но я все равно заставляю себя проглотить несколько ложек каши. Какао выпиваю залпом. Какой-то пятилетка начинает баловаться с едой и роняет кружку.
Санитар строго окликнул ребенка, пригрозил, что его съест Пожиратель младенцев, и куда-то увел его. За порядком в столовой следят строго. Но малыши, которых только перевели в больницу, этого еще не знают. Неужели этого мальчика посадят в дом? Что значит его баловство по сравнению с тем, что Бледный и его шайка делают со мной?!
Еще одна очередь, теперь к кладовщице. Прижимая дневник к груди, я пытаюсь справиться со все возрастающим волнением. Как там делается дыхательная гимнастика? Вдох на четыре счета, задержка на семь, выдох на восемь. Постыдными воспоминаниями пытаюсь вызвать в себе гнев. Я не жертва. Больше не жертва. Сколько можно терпеть издевательства этих отморозков?!
Сжимая в кулаке монеты, иду к лестнице. Вокруг другие дети, но это неважно. Они не помогли мне. Теперь не помогут и им.
Внутри холодея от ужаса, я решительным шагом подхожу к Бледному.
– Гони рюкзак, Вонючка! – он с издевкой смотрит на меня сверху вниз.
Преодолевая оцепенение, бью его по лицу. Кулак напрягаю в последний момент, как учили книги. Я попыталась вложить в удар всю свою силу, но Дик даже не дрогнул. Ответ не заставил себя долго ждать.
***
В этот раз меня избили по-настоящему. Я плохо помню, как все было. После первого же удара у меня потемнело в глазах, и я упала на пол, закрываясь руками. Краем уха услышала, что монеты разлетелись с печальным звоном. Было больно и страшно. Мысли замерли, и все, что я могла сделать – это молиться Богам, чтобы это поскорее закончилось. Кажется, Бледный наклонился и что-то сказал. Наверное, очередную угрозу, если вдруг я опять попытаюсь от них защититься. Удары прекратились.
Переведя дух, я шевельнулась, и живот пронзило болью. Я издала сдавленный крик. Тяжело дыша, снова скукожилась и замерла.
Кого я пыталась обмануть?! Даже если они трусы, меня хулиганы бояться не станут. Да я бы и сама себя не испугалась. Тщедушная маленькая девочка, прочитавшая пару книг о ведении боя. Смешно же!
Будь я мальчиком, у меня был бы шанс. Или не обязательно я… Как было бы здорово, если бы какой-нибудь парень за меня заступился! Желательно, чтобы еще красивый. Я бы в него влюбилась, и он бы меня поцеловал… Как это было бы романтично! Рыцарь в сияющих доспехах, спасший свою даму от страшных монстров! Я с головой окунулась в фантазии…
Очнулась я от холода. Лежать на ледяном и твердом полу – сомнительное удовольствие. Вытерев слезы, я снова пошевелилась. Больно, но терпимо. Рюкзака не было видно. Потом поищу, сначала надо позаботиться о себе. С трудом поднявшись, я побрела в кабинет врача.
***
– Снимай форму, – скомандовал доктор Вотарг. Я разделась, оставшись только в бюстгальтере и трусиках. Смущенно глядя в пол, я покорно выполняла все указания врача. Он внимательно осмотрел меня, поворачивая в разные стороны. Помял суставы, потрогал живот. Вздохнув, доктор вернулся за стол и записал что-то в блокнот.
– Можешь одеваться, Мио. Признаков внутреннего кровотечения нет, переломов тоже. Только ушибы с гематомами. Заживляющая мазь у тебя еще осталась?
– Да, – прошептала я разочарованно. Было так больно, а это всего лишь синяки?! Почему-то мне хотелось, чтобы все было серьезно. Казалось, тогда уже хоть кто-то обратит внимание на мою проблему… Хотя я и понимала, что это глупо. Никто ничего не будет делать, даже если меня искалечат.
– Сейчас пройди в процедурный кабинет, обследуем на предмет внутренних повреждений. На всякий случай, просто чтобы убедиться.
Открыв магическую книгу, он записал назначения.
– Хорошо. Я могу идти? – спросила я печально.
– Еще минута, – сказал доктор Вотарг, не отрывая глаз от МК. – Как зовут твою учительницу?
– Профессор Ронна Адамалия.
– Хорошо, – он записал имя в блокнот. – Я поговорю с ней о тебе.
Неожиданно. Доктор Вотарг решил за меня заступиться?!
– Спасибо! Спасибо Вам огромное! – искренне поблагодарила я. – Вот только я не знаю, что Вы можете сделать… Если их накажут из-за меня, они ведь потом на мне отыграются. Мне только хуже будет.
– Не беспокойся об этом. Это задача взрослых – найти решение. А твоя задача – отдыхать и выздоравливать, Мио.
Он ободряюще улыбнулся.
На глаза навернулись слезы благодарности. Неужели он правда сможет вытащить меня из этого кошмара?!
***
В процедурной меня положили на сканер. Все органы оказались целы, только показатели печени не очень понравились врачу. Но пока ничего страшного, у нас у всех что-то «барахлит».
Вечером я вновь начала мечтать о поцелуе. Ну и что, что доктор Вотарг взрослый. Если не найду никого из ровесников, обязательно его попрошу. Он лучший в этой больнице. Даже если откажет, я хотя бы попытаюсь. Надо только набраться смелости.
***
Готовясь ко сну, я стягиваю парик. Спутанные каштановые кудри рассыпаются по прикроватной тумбочке. Провожу рукой по сантиметровому «ежику» на голове. Еще пара-тройка месяцев без болезни, и можно будет ходить со своими! Как раз ближе к лету, а то в парике голова потеет, когда жарко.
Я засыпала под теплым одеялом, слушая, как зима бессильно воет сквозняками.
***
Чтобы отвлечься от ноющей боли, я провела выходные в библиотеке, начав читать «Обреченный роман». Каждый ученик волшебника обязан дать три клятвы на крови. Первая: никогда не использовать магию во вред людям. Те, кто не давал этой клятвы, сразу считаются злыми, даже если они пока не сделали ничего плохого.
Вторая: не создавать людей и что-либо из людей. В первые десятилетия после изобретения магии возникло огромное количество монстров. Их использовали для войн. Эти варварские времена остались в прошлом, поэтому Совет девяти запретил магические эксперименты над людьми.
И третья: никогда не жениться и никак не касаться драгоценных металлов или денег. Волшебство – это огромная сила, и если у ее обладателей будет семья, которую можно взять в заложники, если их можно будет подкупить, то человечество погрузится в хаос. Чародеи обречены на бескорыстное служение людям.
У девушки по имени Миладея была старая мать, которая часто болела. Именно это обстоятельство позволило главной героине познакомиться с волшебником по имени Ромар.
Ее мать ждала своей очереди на исцеление. Когда маг появился в их доме, Миладея сразу поняла, кто перед ней. Темное длинное пальто, на груди ромбовидный медальон с восьмиконечной звездой магов и черные очки, скрывающие взгляд. Ромар устало опустился в кресло рядом с кроватью. Внимательно выслушав жалобы, волшебник коснулся ладонями живота пожилой женщины, и уже через несколько секунд мать Миладеи почувствовала облегчение. Встав, Ромар пошатнулся. Оказалось, он уже 12 часов был на ногах. Его смена закончилась, но отказать в помощи он не имел права. Магов на всех не хватало, а Совет девяти по-прежнему медлил с реформами и не позволял чародеям брать больше трех учеников за раз. Девушка угостила Ромара ужином, и они разговорились. Проникшись проблемами волшебного сообщества, Миладея собрала мирную демонстрацию у стен королевского дворца, требуя увеличить количество учеников магов. Протест был жестоко подавлен, многих арестовали. Выйдя на свободу, Миладея рассказала обо всем волшебнику, когда он в следующий раз пришел лечить ее мать. Ромар был удивлен неравнодушием девушки. Они вместе составили обращение к Совету девяти. Последовал формальный ответ, что увеличение числа учеников приведет к ослаблению контроля над ними. Магия – огромная сила, и если ее получит недоучка или хулиган, то это может привести к катастрофе. Но герои не собирались сдаваться.
Прикрываясь болезнью матери, Миладея организовывала их встречи. И вот однажды она призналась Ромару в любви. Не говоря ни слова, он покинул ее дом…
Потерев уставшие глаза, я усмехнулась. Прекрасно, теперь у меня болит не только тело, но и голова. Хорошо отвлеклась!
Очки
Наступило морозное и темное утро понедельника. Сдав кровь, я поспешила в класс.
– Мио, а ты почему учебники не достаешь? – спросила профессор Адамалия, глядя на пустую парту передо мной.
– Я не знаю, где мой портфель. Спросите Дика, Зейма и Хари, куда они его дели.
Бросив взгляд на мои синяки, учительница раздосадованно махнула кошачьим хвостом и тяжело вздохнула.
– Пока возьми мой учебник. После занятий сходим к кладовщице, она выдаст тебе новый комплект.
Неужели доктор Вотарг все-таки с ней поговорил?! Теперь она верит мне без вопросов… Да наш врач просто ангел! Меня согрела волна благодарности.
Профессор Адамалия начала урок.
– Сегодня мы разберем произведение домагической эпохи. Язык – это живая структура, и он со временем меняется. И хотя мы можем понимать общий смысл, нам было бы сложно объясняться с древними. На странице 47 приведен отрывок текста, написанного семьсот лет назад. Кто хочет попробовать прочитать? Да, Мио!
Я поднялась и взяла в руки книгу. Шрифт был мелким и каким-то смазанным. Он сливался с бумагой. Света ламп не хватало… Я попыталась разобрать буквы.
– Д… Да… Давн… Давным…
Я замолчала. Кто только придумал делать такой маленький шрифт?! Я не могу даже пары слов связать! Мне стало стыдно.
– Что такое, Мио?
– В Вашем учебнике все слишком мелко написано.
– Мио, не выдумывай! Он такой же, каким был твой, – строго сказала учительница.
Обидно. Почему она опять мне не верит?!
– Но ведь это правда! – попыталась оправдаться я. – Вот же, сравните!
И я положила книгу рядом с учебником соседки по парте. Шрифт и там, и там был одинаково мелким и неразборчивым. Как за пару дней мог поменяться текст?! Страшная догадка холодными щупальцами расползлась по позвоночнику.
– Я… Я не вижу… Не вижу! – прошептала я, глядя на учительницу полными ужаса глазами.
***
В кабинете доктора Вотарга мне, как всегда, стало спокойно. Я знала, что он обязательно поможет. Всегда помогал.
Врач сказал мне закрыть ладонью один глаз и смотреть на табличку с буквами. Я послушно выполняла все указания, но символы расплывались, превращаясь в нечитаемую массу.
– Как давно жалуешься на зрение?
– Все началось сегодня утром. Да, читать иногда и раньше было трудновато, но я думала, дело в освещении и усталости…
– Головная боль бывает, когда долго сидишь с книгой?
– Да.
– Ясно. Стрессам в последнее время не подвергалась?
Я усмехнулась.
– Дик, Зейм и Хари обзывают меня, бьют, отнимают деньги. А так – нет, вроде бы. А что, это из-за стресса?
– Вполне возможно. Скорее всего, побочка какого-то из лекарств. А стресс снижает иммунитет и способствует появлению побочных эффектов.
Прекрасно. Хулиганы отнимают у меня не только деньги, но и здоровье!
– Но это же можно как-то вылечить, правда? – с надеждой спросила я.
– Сейчас посмотрим…
Доктор Вотарг что-то долго искал в магической книге.
– Очки. Мы сделаем тебе очки.
– Как у волшебников?
Он улыбнулся.
– Почти как у волшебников. Твои будут с прозрачными линзами. Это древняя технология домагической эпохи. К счастью, у нас сохранились сведения о том, как правильно изготовить стекла, а оправы производят до сих пор.
– И я смогу все видеть, как раньше?
Врач отложил магическую книгу и поймал мой взгляд.
– К сожалению, нет. Мио, тебе необходимо будет ежедневно делать зарядку для глаз и снизить нагрузку во избежание дальнейших осложнений. Даже с очками читать можно будет не больше трех часов, и только при дневном свете.
– Но я же тогда буду успевать только уроки делать! А как же книги?!
– Придется от этого отказаться. Больше гуляй на свежем воздухе, играй с другими детьми. Чтение тебе противопоказано.
Нет. Это неправда, неправда! Боги не могут отнять у меня еще и это!
– Но, может, все-таки… – умоляющим тоном начала я.
– Мио, это серьезно. Мне жаль, но ты можешь ослепнуть, – предупредил доктор Вотарг. – И постарайся не подвергаться стрессам. Береги здоровье.
В моих ушах это прозвучало почти как издевка.
– Я… я постараюсь… – прошептала я удрученно.
***
Без книг жизнь казалась пресной и серой. Не выдержав, на следующий день я все же отправилась в библиотеку и вновь открыла «Обреченный роман». Все-таки три часа в день у меня есть, так? Доктор Вотарг же не сказал, что без очков вообще нельзя… Уточнять я специально не стала.
Буквы расплывались перед глазами, двоились, сливались в пушистые чернильные пятна. Я усилием воли заставила себя сосредоточиться. Сощурила глаза. Чернильный ореол немного уменьшился. Может, дело в расстоянии? Я попробовала опустить книгу ниже, на всю длину рук. Ура! Буквы по-прежнему двоились, стали меньше, но теперь я хотя бы могла их различить.
«Без… без сомнения… Миладея была… раз… раздавлена? Нет, раз-до-са… раздосадована… его… побегом…»
Строчки разбегались под моим взглядом, но я упрямо возвращалась к чтению. Так закончился абзац, затем второй, третий… Я начала погружаться в сюжет. Миладея была обижена на волшебника за то, что он сбежал после ее признания. На следующий день Ромар снова появился на пороге ее дома. Он сказал, что тоже ее любит, но боится, что им обоим это не принесет ничего, кроме боли. Ведь он не может нарушить кровавую клятву. Они никогда не поженятся, да и свободного времени у волшебников почти нет. Однако Миладее было все равно. И она уже готова была броситься в его объятия… но тут у меня заболела голова. Словно кто-то изнутри давил на виски, лоб, глазницы. Я отложила книгу. Две страницы. Всего две долбанные страницы?!
У меня задрожали губы. Слезы потекли по щекам, дыхание сбилось. Да сколько можно уже?! Когда я уже умру?! В этой жизни я любила всего две вещи – шоколад и книги. И вот теперь я лишилась всего! Сейчас еще эти уроды начнут приставать, почему это я не учу уроки?! А я не могу, я не вижу, что там в ваших дурацких учебниках! Поскорей бы я уже заболела и умерла…
Я закрыла лицо руками и разрыдалась. Что еще я могла сделать?!
Кто-то присел рядом на диван. Это была библиограф Колисса.
– Эй, ну ты чего! – она смотрела тепло и сочувственно. – Тебя ведь Миоланта зовут, правильно?
– Да… Мио, – всхлипнула я.
– Почему же ты плачешь, Мио?
– Потому что… потому что я больше… не могу читать! – я пыталась вытереть слезы ладонями, но они только размазывались по щекам. Я чувствовала себя некрасивой и жалкой. – Мальчики отнимают у меня все деньги, они меня бьют, а никто ничего не хочет делать! А мне нельзя волноваться, от стресса сильнее проявляются побочки. И вот теперь из-за них я потеряла зрение, и больше не смогу читать! Даже с очками, которые для меня сделают! Я теперь практически слепая! Можно попрощаться с книгами!
Я в сердцах бросила на пол «Обреченный роман». Девушка вздрогнула.
– Извините, – смущенно прошептала я, поднимая книгу. Колисса погладила меня по плечу и вздохнула.
– Неужели ничего нельзя сделать? – спросила она сочувственно.
Я с веселостью отчаяния улыбнулась:
– Можно. Можно смириться. Принять это, как подарок Богов. И тратить время на что-то другое, кроме чтения. Вот только я не хочу! Я хочу читать, мне не нужно ничего другого! Зачем мне это время, если я не могу делать то, что мне нравится?!
– Мне очень жаль, Мио, – прошептала Колисса. Меж ее бровей пролегла складка. – Как же так! Ты ведь такая хорошая девочка! Стремишься к знаниям, часто ходишь в библиотеку, всегда вежливо здороваешься…
– Спасибо, – смущенно поблагодарила я, вытирая слезы рукавом.
– Знаешь, пожалуй, я могла бы тебе помочь, – задумчиво пробормотала себе под нос библиограф. – Подожди-ка меня здесь!
Она вернулась, держа в руках магическую книгу.
– Возьми. Я сейчас пойду на перерыв, и в это время ты можешь использовать мою МК.
– Спасибо, но ведь я не вижу… – и тут меня осенило. – Волшебная книга может увеличивать буквы?!
– И это тоже, – на лице Колиссы заиграла хитрая и довольная улыбка фокусника. – Скажи, Мио, какую книгу ты сейчас читаешь?
– «Обреченный роман»…
– МК, найди «Обреченный роман»!
На белых страницах появился текст.
– МК, читай!
Из книги послышался хорошо поставленный низкий женский голос:
– «Обреченный роман». Эрнерика Халли. Глава первая. Прежде чем начать обучение у волшебника, мальчик должен дать три клятвы на крови…
Я изумленно смотрела на книгу.
– Она и такое может?!
– Остановись, МК! – скомандовала Колисса. – Ей можно управлять голосом, можно писать команды поверх текста – она понимает и так, и так.
– Ого, как здорово! – восхитилась я.
– Если скажешь: «Читай только для меня», то лишь ты будешь слышать МК. Чтобы никому не мешать, пожалуйста, всегда так делай.
– Хорошо! – я не могла поверить своему счастью.
– МК может найти любую существующую в мире книгу, не только те, что есть в нашей библиотеке. Управлять ей легко. Она понимает любые команды. «Найди», «Остановись», «Продолжай», «Громче», «Тише», «Следующая глава», «Предыдущий абзац» и так далее. Ты все поняла, Мио?
– Да! Спасибо огромное!
Колисса помедлила:
– Ты же понимаешь, что нам не полагается давать детям наши МК? Если кто-то донесет руководству, у меня могут быть проблемы.
– Обещаю, я никому не скажу! Я буду осторожна!
– Очень на это надеюсь, – улыбнулась библиограф. – Перелистывай страницы время от времени, чтобы не привлекать лишнее внимание. Что ж, увидимся через час, Мио!
Я ликовала. Мне не придется ждать очки, чтобы продолжить чтение! И я даже рекомендации врача не нарушу! Это же просто волшебство, в прямом смысле!
Вечером, засыпая, я снова поверила в доброту Богов и людей.
***
Подкараулив после уроков, Бледный схватил меня за шею:
– Стоять! Ты что там опять про нас наплела, Вонючка? Чего ж ты такая тупая!
Доктор Вотарг рассказал им обо мне? Зачем?! Я же просила этого не делать!
– Я тут ни при чем! Я ничего не говорила врачу, он сам пошел к профессору Адамалии! – соврала я, вжавшись в стену. Синяки на спине отдались легкой болью. – Это она, это все она! Если не хотите, чтобы я ходила к доктору – не бейте!
– А ты не рыпайся!
– Не буду! Только не бейте!
Как легко с моих губ сорвалась ложь! Я ведь даже подумать не успела…
Они превращают меня в ужасного человека. Я теперь способна кого-то ударить, я вру, я готова сваливать свою вину на других, я даже хотела забросить учебу. Мне стало плохо. Такую, какая я теперь, уж точно никто не захочет целовать.
– Смотри, если соврала – получишь! – пригрозил Бледный и отпустил меня. Чуть поодаль стоял Рой – мальчик, которого перевели в новый класс вместе со мной. Я устремила на него беспомощный взгляд. Как было бы здорово, если бы он вступился за меня! Он еще и симпатичный… Рой беспокойно дернулся.