Алекcандр Ванин
Истории одного города…
– "Сбылся проклятый сон…" – подумала Клавдия Ивановна, окаменев от горя.
Катенька
Чёрной вуалью, скомканной чей-то небрежной рукой, скрывалась за горизонтом последняя февральская ночь, открыв перед жителями восточного мегаполиса бескрайнюю синеву неба. Редкие облака плывущие по нему , розовели в лучах восходящего солнца. Вместе с рассветом в городе и его окраинах воцарилась тишина, такая редкая в это нелегкое время.
Пробужденная ею Катенька, как некогда прежде называла её покойная матушка, сладко потянулась на согретом ночью ложе. Смятое одеяло неприятно давило в бока девушки. Непринужденно откинув его в сторону, она обнажила своё худощавое тело в короткой ночной рубашке. Её веки были все ещё тяжелы, а перед глазами то и дело всплывали сюжеты едва растаявшего сна, но изнывающее от слишком долгого времени проведённого в постели тело принудило её взять себя в руки и присесть на край дивана.
– "Удивительная тишина…" – подумала девушка, вглядываясь в полумрак поглотивший комнату. – Завораживающая… – уже вслух заметила она и по привычке потянулась за телефоном, обычно лежавшим у изголовья, но найти его так и не смогла.
– Ну как всегда – опять где-то приткнула, – укорила себя Катенька, с сожалением вздохнув, но тут же опомнившись, отмахнулась от этой мысли, вспомнив, что уже больше чем пол года мобильная связь в их районе отсутствует.
Пробиваясь сквозь плотные шторы утренний рассвет ложился на стены с едва различимыми рисунком обоев и тут же переливался на острые углы хозяйской мебели. Рассматривая её очертания Катенька и не заметила как, погрузилась в себя. Путаясь в бесконечном потоке мыслей, заполонивших её окончательно пробудившееся сознание, она попыталась сосредоточиться хотя бы на одной из них, но все оказалась тщетно.
– Да что такое! – вспылила она, приложив пальцы к пульсирующим вискам, ожидая, что массаж последних хоть как-то поможет ей, однако и он был бессилен. – Ещё и этот запах…
Комната действительно была пропитана странным резким запахом, напоминающим смесь растопленного воска и сырости, обычно присутствующей в старых, плохо проветриваемых подвалах. Прикрыв нос, девушка постаралась не обращать на него внимания, но все же, не выдержав, кинулась к окну.
Легко раздвинув мрачные шторы, она тут же попыталась открыть форточку, которая, как назло, никак не поддавалась. Тогда, ухватившись за ручку двумя руками, девушка навалилась на неё всем весом. Мгновение спустя форточка поддалась, оглушив комнату протяжным скрипом. Высунувшись в окно, Катенька жадно вдыхала морозную свежесть первого весеннего утра, которая, заключив её в объятиях, не спеша заполняла всю комнату.
Наконец неприятный запах исчез, а вместе с ним растворился и хаос в голове девушки. Её всю трясло от холода, а на бледной коже выступила мелкая дрожь, но закрывать створку она не стала, а лишь немного прикрыла, боясь вернуться к исхудавшему, но такому дорогому ей дивану, однако замерла, вглядываясь в удручающий пейзаж за окном.
–Господи, что же они натворили!? – прошептала она, едва сдерживая слезы. – Как же теперь нам жить?
Желая сбежать от реальности, девушка прикрыла лицо ладонями и попыталась представить себе что-то более приятное, но вопреки всему из головы никак не исчезала увиденная картина за окном. Да и как можно было стереть из памяти эти обглоданные снарядами серые стены домов, с их, по большей части, забитыми каким-то хламом окнами, или чёрные скелеты каштанов, стоявших по обе стороны раздроблённой бронетехникой дороги, укрытой грязно-серым покрывалом из снега и разбросанного мусора. Даже угнетающая и одновременно почему-то завораживающая безлюдность казалось ей неотъемлемой частью этого хаоса.
Осознав, что ей никак не избавиться от всего этого в своей голове Катенька ощутила резкое желание сбежать куда-нибудь, пусть даже на край света, но… Оно тут же исчезло, стоило лишь солнечным лучам прорваться сквозь монолит многоэтажек, расположенных неподалёку и согреть её теплом, ослепив бездонную зелень глаз. Прикрыв их, она наслаждалась этим новым чувством и окунулась в свои воспоминания.
В них она вот так же стояла у окна далеким июньским утром. Так же было ясно и солнечно. Легкий ветер, прорываясь сквозь пышную крону каштанов, доносил до неё прохладу растаявшей ночи. Где-то в далеке слышался гул машин, а под окном, скрываясь в тени деревьев, неспешно шагали прохожие.
Она ожидала прихода мужа, который с минуты на минуту должен вернуться с работы. От предвкушения встречи у неё дрожали колени, а сердце вырывалось из груди словно это была их последняя встреча.
Наконец-то из коридора донёсся глухой звук открывающегося замка и едва ощутимый сквозняк пронёсся от входной двери в зал, где приласкав её, вырвался в раскрытою створку окна. Вслед за ним, стараясь двигаться как можно тише, в комнату вошёл её любимый, не спеша, словно растягивая удовольствие, а она оставалась бездвижной, стараясь не выдать собственное волнение.
–Доброе утро. – прошептал он, обнимая её за талию.
–Доброе утро. – ответила она, прикрыв глаза от удовольствия.
Он нежно целует её в шею и прижимает к себе ещё крепче: – Как спалось самой прекрасной девочке в мире?
–Ты же знаешь, без тебя всегда плохо, – отвечает она, повернувшись к нему лицом.
Они встречаются взглядом и утопают в любви пылающей в них. Потом он целует её в губы так, будто это их последний поцелуй и они таят в объятиях друг друга.
–А как вел себя наш ангелочек? – прервавшись на миг интересуется он, проведя крепкой широкой ладонью по её щеке.
В одно мгновение окружающий её мир меркнет вместе с нахлынувшими воспоминаниями, оставляя после себя лишь резкую боль, пронзившую её словно разряд тысячи молний. Вцепившись в подоконник, Катенька едва сдерживается от падения и тут же застывает в немом оцепенении.
Только тогда, когда её пальцы посинели от напряжения, она приходит в себя и тут же бросается к детской комнате.
* * *
То разделяясь на десяток самостоятельный стонов, то сочетаясь в одном монотонном рёве, по окраине города разносился вой клаксонов. Ещё недавно это могло означать многое, например движение свадебного кортежа или приветствие футбольной команды, но сейчас это говорило лишь об одном – в разбитые районы везут запасы воды и пищи.
В ответ на оглушающие звуки дворы полнились людьми и даже бродячими животными, по-видимому ожидающими, что и им что-то перепадёт. Не остались в стороне и Катины соседи, хотя в их районе этот рёв был едва слышен. Сначала по одному, а после и целыми семьями, они выходили из своих подъездов, радужно приветствуя друг друга.