Алекс Борджиа
Вампиры
Ночью просыпаюсь и вижу, что цветок мой не просто расцвёл, а засветился весь изнутри и будто запари̒л над ведром. Только это уже вроде и не цветок, а прекрасная незнакомка с длинными волосами и зелёными глазами, тоскливо смотрящая на меня. Хотел было встать, подойти к ней, но не смог, словно парализовало.
Вот она плавно плывёт ко мне, такая красивая, такая желанная, наклоняется надо мной, ещё секунда и наши губы сольются в сладком поцелуе. Да только проснулась моя мать и тоже увидела её. Тут же вскочила, зажгла свечу и моя фея исчезла.
После этого мать бросилась к ведру, в котором плавал ненюфар, вытащила его и растоптала. «Ты что, на Ведьмино озеро ходил!?» – закричала она на меня. «Ещё немного и она бы тебя засосала, несчастный»! – затем соскребла с пола раздавленный цветок и кинула его в печь. Наваждение с меня сошло, и я помолился Богородице нашей заступнице, что спасла она меня от верной гибели. Вот так-то.
Рассказчик замолчал, но никто по-прежнему не проронил ни слова, возникла тишина. Несколько свечек в подсвечниках уже потухло, и посетители сидели в небольшом полумраке. В очаге под бурлящим котелком чуть постреливали догорающие поленья, осыпая снопами искр деревянный пол, и отбрасывая на стены причудливые растянутые тени. По стеклу продолжали барабанить капли дождя. Причём так звонко, словно это стучали десятки пальцев желающих попасть внутрь людей. В трубе над очагом, иногда завывал ветер, поднимая и крутя пепел от тлеющих головёшек.
Джек О’Браен долил себе из кувшина остатки пива и залпом выпил их, посмотрев непроизвольно в окно. Ему на секунду почудилось, будто за ним мелькнуло чьё-то бледное худое лицо. Фыркнув, он словно сдул это видение, и оно сразу исчезло. Ох уж этот деревенский хмель.
Вильям, скрестив на груди руки, смотрел то на огонь очага, то на Оливию, положившую голову ему на плечо и наблюдающую за игрой отбрасываемых ими теней. Амелия просто сидела прямо, вложив свою ладонь в ладонь мужа.
– А слышали вы историю про нашего кузнеца Николая? – наконец послышался голос ещё одного из посетителей, самого молодого и хорошо одетого, похожего больше на подмастерья, чем на пастуха.
– Это, который, сгинул на охоте? – переспросил его предыдущий рассказчик.
– Ну да, того самого, – подтвердил молодой человек.
– Так говорили, что его волк загрыз.
– Э нет, волки поодиночке не нападают. Уж я-то знаю, с раннего детства с отцом на охоту хожу. Марья, невеста его, рассказывала, что пошёл он петли на зайцев ставить, да вернулся только под утро. Весь в грязи, мокрый – и это в сухую погоду, август же тогда стоял.
Пришёл и упал без сил, на расспросы не отвечал, а только лица на нём не было, и силы совсем иссякли, еле до кровати дошёл. А детина-то вы сами знаете, какой был, подковы гнул. Несколько дней лежал, и доктор к нему приходил, а только не понимал в чём дело. Теряет бедолага силы, не ест, не пьёт, только слабеет и слабеет с каждым днём, будто жизнь выходит из него. Уж и священника пригласили на отчитку.
Да только после этого заглянули к нему утром, а его и след простыл. В комнате пусто, окно открыто, а самого нигде нет. Бросились искать; следы нашли возле дома, идущие через сад к реке, да где там – исчез. И вышло так, что через пару дней, на Воробьиную ночь, постучал кто-то в окно к невесте его Марьюшке. Выглянула она, говорит и остолбенела. Стоит Николай живой и невредимый перед ней. При этом улыбается и зовёт её: – «Выйди, Марьюшка, открой мне дверь. Впусти меня к себе». Она смотрит, а глаза-то не его, не человечьи глаза. Горят словно угли. Перекрестилась и отошла от окна, а он как застонет, да к окну прильнёт и опять просит впустить его.
Спасла её тогда икона, говорит, что над окном матушка повесила. До утра он стонал и скрёбся, а как зардело солнышко, зашипел, зарычал и сгинул. Не его время-то пришло, а Господне.
– Ну, хватит байки травить, – вмешался вдруг хозяин трактирчика, Михай. – Дождь уже почти закончился, а нам спать пора и господам тоже. Скоро вставать уже надо будет. А вам так и подавно, стада сами себя не выпасут.
– И то, правда. Пора, – согласился толстый пастух, вставая и с грохотом отодвигая стул.
Остальные последовали его примеру и, собравшись, покинули заведение. Молодые же люди поднялись в свои комнаты и убаюканные рассказами завсегдатаев и пивным хмелем, крепко заснули до самого утра.
8 глава
Огненный рассвет застал Вильяма, когда он вместе с невестой, сестрой и её мужем выезжал с постоялого двора. Трактирщик Михай собрал им в дорогу всё самое необходимое и вновь согласился проводить до самого замка, подталкиваемый и женой и собственной надеждой на щедрое вознаграждение. Только на этот раз к ним присоединился ещё и местный староста; коренастый мужичок средних лет по имени Томаш. Правда, перед этим он обстоятельно расспросил молодого графа о его правах на имение. И не появятся ли у них в дальнейшем проблемы с местными городскими властями, из-за вторжения на чужую территорию.
Благо на этот случай Вильям всегда носил с собой паспорт выданный конфедерацией штатов, подтверждающий, что он действительно Дракула. Этим паспортом, кстати, он очень гордился. Хотя деревенские мужики и посмотрели на документ, как на нечто фантастическое. Тем более что составлен он был на неизвестном им языке. Но даже в английской транскрипции фамилию Дракула прочитал бы любой европеец. А уж имя владельцев этого имения знал каждый местный житель. Веру в то, что документы на земли и замок находятся временно в нотариальной конторе, он укрепил куда более серьёзным аргументом, звоном монет.
Ещё спозаранку Михай разбудил старосту и попросил сопроводить с ним приезжих господ, среди которых находился владелец замка. Томаш конечно был крайне удивлён, но согласился на поездку, узнав, что они хорошо платят. А увидев воочию документы и толстый кошелёк, он прихватил с собой в дорогу даже инструмент для открывания ворот и дверей. Ведь где хранились ключи от замка, никто не знал.
Утреннее солнышко уже начинало согревать, и, отражаясь в каплях ночного дождя, создавать ужасную духоту. Запел соловей, застрекотали в мокрой траве кузнечики.
Когда группа из шести человек въехала в долину, где уже виднелся замок, солнце совсем поднялось над горизонтом и стало по-настоящему светло и жарко.
На этот раз замок не производил такого угрюмого вида и смотрелся очень живописно на фоне гор. Путники не торопясь спустились с крутого склона и поскакали в его сторону.
Поначалу путь пролегал по открытой местности. С одной стороны шли бесконечные болота, с другой, было поле, покрытое камнями и низкой растительностью. Вскоре начался подъём и дорогу, словно забором окружили стволы вековых деревьев, из-за верхушек которых крыша замка то исчезала, то появлялась.
Староста с трактирщиком ехали впереди и иногда о чём-то переговаривались, пока Вильям не догнал их и не напал с расспросами. Его интересовало буквально всё. И как давно этот замок построен, и что известно о прежних хозяевах, и почему вокруг этих мест ходит такая дурная слава.
– Я ещё был совсем ребёнком, когда здесь последний раз появлялся родственник или так называемый наследник этого замка с друзьями или соратниками, – сказал Михай. – Да уж, поди, минуло тридцать лет. Но до их приезда никто никогда и речи не вёл о каких-то странных происшествиях, связанных с таинственными исчезновениями людей и смертями с целых полсотни лет. Да-да, смертями, – закивал он головой, увидев изогнутую бровь молодого человека. – Тут такое творилось. У-у-у. Настоящий мор пошёл после последнего появления вашего, я так понимаю, предшественника из рода Дракулы. В моей детской памяти хорошо отложился чуть ли не ежедневный, траурный набат. И хотя новый хозяин замка не являлся уже сюзереном, а жители деревни его вассалами, он всегда оплачивал похороны бедняков, и восстанавливал даже кое-какую инфраструктуру. Но ничто его не спасло от народного бунта.
Тогда люди были сильно верующими, не то что, теперь. Во всём видели Божью кару. Даже в пришедшей в эти места эпидемии. И наслал её на них, якобы именно ваш последний предок.
О более старых временах и первых хозяевах замка ничего не скажу, но люди слагали жуткие легенды и о них. Уж, извините. От проклятий, до связи с нечистой силой. Господи меня помилуй! – и Михай перекрестился. – Да и теперь ещё находятся чудаки. Вы же сами вчера слышали, о чём болтают местные, пусть и под хмелем. И я вам скажу, что чуть не в каждом доме, если человек не приезжий, найдётся своя история о местных ведьмах, женщинах из тумана и ходячих мертвецах.
– А что вы сами думаете по этому поводу, – осторожно поинтересовался ехавший за ними Джек и слышавший всё, о чём рассказывал их провожатый.
– В самом деле. Ну, вы-то, современный человек, не верите во все эти бабушкины сказки! – воскликнул Вильям.
– Я вам так отвечу, молодые люди. Я, конечно, человек не совсем тёмный, чтобы верить в колдовство и фей там всяких, живущих на цветах. Но ни днём, ни тем более, ночью я ни за что не приблизился бы и на две-три мили к вашему замку и этим местам. Болота тут гиблые, топкие. А вокруг непроходимые леса. Здесь и без нечистой силы люди пропадают.
Так, проведя время за разговором, Вильям и не заметил, как они уже подъехали к воротам замка.
Вблизи он выглядел совсем иначе. Его каменные стены были покрыты трещинами и мхом. Две передние башни смотрели на подъехавших гостей чёрными пустыми глазницами старых бойниц. Некогда красная черепица превратилась в чёрную от плесени и местами отсутствовала, явно пропуская дождевую воду. Ворота из тёмного дерева были обшиты кованым железом в виде всяких замысловатых узоров. На них висел огромный ржавый замок. Сквозь рассохшиеся доски виднелся внутренний двор, поросший кустарником и травой.
– Господам будет угодно открыть? – спросил их, сопровождавший староста, сохраняющий всю дорогу молчание. – Или же можно проехать направо, вдоль стены и выехать к капелле. Там есть другие ворота, только и они скорей всего заперты, – предупредил он.
Сразу стало ясно, что он находился тут не в первый раз.
– А если поедем влево? – поинтересовался Вильям.
– Там же всё заросло, посмотрите сами, – ответил Михай. – Лошади не пройдут.
– Тогда будем отворять эти ворота, – сказал Вильям, спрыгивая с лошади.
Остальные последовали его примеру.
– Ну что же, придётся немного подождать, – проговорил староста, разворачивая сумку с инструментом.
Через несколько минут замок поддался и, скрипнув душкой упал. Томаш и Михай толкнули одну воротину, и она с ужасным скрежетом заржавевших петель открылась, приглашая путников войти внутрь.
Молодые люди прошли в ворота и ступили на запущенный временем двор. Он нещадно зарос боярышником и высокой травой, среди которой цвели растения, разносящие ужасный резкий запах.
– Да это же чеснок, – сказал Джек, – прикрывая платком нос. – Откуда его здесь столько? Словно кто-то специально рассадил.
– Да, точно чеснок, – подтвердил Вильям, раздавив один из цветков рукой и понюхав её.
Староста и трактирщик, зайдя следом молча переглянулись, но ничего не ответили.
– Давайте попробуем пройти здесь, – предложил Джек и ринулся вдоль чесночного цветника во двор, в центре которого что-то возвышалось.
Девушки, обдирая платья о колючки, но стараясь не замечать этого, следовали за мужчинами попятам. Михай остался со своими лошадьми, а староста деревни пошёл вслед за молодыми людьми.
Оказалось, что небольшое возвышение в центре двора, обросшее повиликой, это колодец. Он явно давно был заброшен и не имел воды.
Ближе к самому входу в замок, который начинался с полуразрушенного крыльца, растительности стало поменьше, и группа путников быстро добралась до входных дверей здания.
– Будем открывать? – спросил Вильяма, староста.
Молодой граф молчал. В нём боролись любопытство и смятение. Он не знал, как поступить и стоял, раздумывая о словах отца, запретившего продавать замок. Почувствовав прикосновение чьей-то руки, он обернулся и увидел Амелию. Она стояла рядом, положив ему на плечо свою ладонь.
– Не бойся, Вильям, мы только посмотрим, – сказала она.
Оливия была более безучастна и просто разглядывала замок.
– Решайся, дружище, – подбодрил его Джек.
– Открывайте, – дал согласие Вильям, вздохнув.
Томаш вновь принялся за работу, и через несколько минут входная дверь была открыта. Вильям, как и полагается, первым вошёл внутрь, очутившись в огромном вестибюле.
Сразу, что бросилось ему в глаза, это широкая лестница с резными перилами и мраморными ступеньками, ведущая наверх. Остальное убранство из-за ужасного мрака было не разглядеть. Некогда прекрасные витражи больших окон покрывал толстый слой пыли, почти не пропускающий дневной свет.
Пройдя вглубь, Вильям пригласил остальных. После яркого солнца всем вошедшим потребовалось время, чтобы привыкнуть к внезапной темноте.
– А здесь ничего, – констатировал свой беглый осмотр Джек. – Немного звонких монет и в этом зале вновь будет великолепно.
– Нужно найти свечи или сделать факелы, иначе проводить дальнейший осмотр в такой тьме просто бессмысленно, – сказал Вильям.
– Это я мигом господа, – проговорил вошедший за ними Томаш и, зайдя куда-то в угол, стал шерудить там. Через минуту чиркнуло огниво, и темнота расступилась от вспыхнувшей связки свечей в руке старосты.
– Так и знал, что найду их здесь. Слуги и хозяева всегда оставляли у входа свечи, – объяснил Томаш. – Следуйте за мной, я вам буду светить, если хотите, – и он двинулся вперёд.
Пройдя вестибюль, и обойдя лестницу, староста открыл перед ними ещё одни двери, ведущие в длинную широкую галерею с высоким потолком и узкими окнами. Напротив каждого окна висели портреты вельмож. Было ясно, что это некогда бывшие владельцы замка. Из-за покрывавшей полотна пыли, их лица рассмотреть почти не представлялось возможным.
На одной из стен Вильям снял масляный светильник и, убедившись, что он заправлен, зажёг его.
Миновав портретную галерею, они вошли в узкий сводчатый коридор, в котором находилось несколько дверных стреловидных ниш. Везде по углам висела паутина, с потолка свисала облупившаяся штукатурка, на стенах, покрытых некогда роскошными гобеленами, росла плесень и налипла слоями пыль.
Вильям подошёл к одной из дверей и толкнул её. Дверь легко подалась и пронзительно заскрипев, отворилась. Шагнув через порог, молодой Дракула осветил помещение.
Широкая кровать по-прежнему была застелена и ждала своего хозяина, а ещё здесь стояла громоздкая тумбочка и старый шкаф из дубового массива. В воздухе чувствовался запах затхлого сырого белья и гнилого дерева. Всё ясно, гостевая комната. Остальные двери можно было не открывать.
Так и не зайдя внутрь, молодые люди двинулись дальше. В конце коридора находилось несколько служебных помещений; кухня, прачечная и пара кладовок.
Томаш предложил пройти через кухню, с которой имелся выход на внутренний двор замка. Ни одна дверь не была заперта и они беспрепятственно вышли на улицу. Солнечный свет больно резанул глаза после экскурсии по запылённым тёмным пространствам замка и все сразу немного сощурились, привыкая к нему снова.
Внутренний двор был маленьким, но не таким заросшим. С четырёх сторон его окружали высокие стены замка, соединённые башнями. Переступая лианы повилики, они двинулись в сторону беседки, расположенной между двух частей замка. Скорей всего раньше беседка играла роль цветочной оранжереи. Сейчас же чувствовалось лишь мерзкое благоухание чеснока.
Задняя часть строений пострадала куда больше, чем передняя. Западная и восточная башни были ещё ничего, но стена между ними сильно осыпалась и выглядела плачевно. Пройдя между ней и беседкой, молодые люди вышли на большую площадку, с которой открывался потрясающий вид.
Вся долина была как на ладони. Горные хребты Карпат, защищавшие её от ветров, высились с двух сторон, уходя далеко за горизонт, как две параллельные прямые. Между ними растянулся зелёный океан из высоких деревьев. С правой стороны серебристой змейкой вилась река, исчезавшая где-то вдали. Голубое небо, по которому плыли белые пушистые облака, нависало так низко, что его хотелось коснуться рукой. Этот эффект создавался из-за высокого расположения замка над бушующей где-то внизу лесной растительностью и визуальным равенством с заснеженными пиками горных вершин.
Молодые люди замерли от восторга глядя на всю эту красоту. Джек подошёл к самому краю площадки и посмотрел вниз.
– Непреступная стена, – констатировал он. – По такой без верёвки не поднимешься, или же просто свернёшь себе шею.
Площадка, на которой они стояли, оказалась скальным выступом. Она выпячивалась над пропастью, словно навесной мост и готова была остановить любых врагов, решившихся на приступ замка. С другой стороны, спуск был более пологий, но тоже не лишён крутизны. В нём Джек заметил расщелину.
– Посмотрите, – сказал он, – там с левой стороны в скале трещина. Видите?
Все обратили внимание на то место, куда он показывал.
– Да, я её тоже вижу, – ответил Вильям. – Получается, что на ней и стоит западная башня. Удивительно, как она до сих пор не рухнула. При небольшой сноровке тут можно было бы подняться и пролезть в эту расщелину.
Затем он отошёл к другой стороне площадки и громко произнёс:
– Посмотрите лучше сюда, здесь прекрасно видно дорогу, по которой мы приехали. А вон там, – и он поднял руку, чтобы указать направление, – стоит охотничий дом.
Действительно, с восточной стороны виднелась неровная полоска дороги ведущей в деревню, а чуть правее от неё располагался большой дом с двумя квадратными башнями, покрытыми красной черепичной крышей.
– А по моему мнению он неплохо сохранился, – сказал Джек.
– Да, только сегодня у нас не останется времени на его осмотр, – проговорил Вильям. – Давайте лучше расположимся где-нибудь, чтобы перекусить.
– Неплохая идея, – поддержал его Джек.
– Думаю вам лучше разместиться у беседки, – предложил староста. – Я видел возле неё несколько стульев и небольшой стол, там вполне можно пообедать.
Все с ним согласились и прошли к беседке, где под небольшим деревянным навесом стояли стулья и стол. Сдув с них пыль, они сели и Томаш разложил на столе предусмотрительно собранные Михаем продукты.
– А ты что же, дружище, давай с нами, – предложил по-простецки старосте Джек.
– Нет-нет, – запротестовал тот, – ешьте без меня. Думаю, я вам больше не нужен, поэтому вернусь к Михаю и лошадям. У нас там свой обед собран. Приятного аппетита, господа, – любезно сказал он, и, откланявшись, оставил их одних.
Пообедав, молодые люди завернули остатки еды, и пошли к выходу. Только на этот раз Вильям предложил идти не через замок, а по восточной наружной стороне, чтобы таким образом сделать круг и на этом завершить осмотр территории.
Взяв девушек за руки, Вильям и Джек двинулись вдоль полуразрушенной стены, осторожно ступая по узкой заросшей дорожке. Несмотря на красивые виды, приходилось смотреть под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть.
Неожиданно дорожка сделала поворот, за которым оказались огромные ворота капеллы, прилегающей к западной части замка. Обойти её уже не представлялось возможным.
В воротах имелась небольшая калитка.
– Что будем делать? – спросила Оливия, глядя на Вильяма.
– Попробуем с Джеком открыть калитку, – ответил он. – В противном случае нам придётся возвращаться.
Молодые люди подошли к воротам и, что есть силы, навалились на внутреннюю дверь. На удивление она сразу открылась. Оказалось, что калитка была заперта изнутри на деревянный засов, который от времени подгнил и легко сломался от сильного толчка.
Внутри здание капеллы было в таком же запустении, как и интерьер замка. Во всех углах пыль и паутина. В стрельчатых окнах разбиты стёкла. Хотя судя по их не витражным осколкам на полу, они были не так давно поменяны.
Со стен отваливалась штукатурка, оставляя на мраморном полу большие белые кляксы. Множество ниш заполняли полуразвалившиеся статуи святых, а над арочными сводами нависали отклеивающиеся живописные фрески, грозя упасть на голову нерадивому посетителю.
В стене, примыкающей к замку, имелась дверь, ведущая в хоры, расположенные над вторым входом в капеллу.
Посреди зала возвышался небольшой пьедестал, на котором когда-то проходило отпевание усопших. На нём и сейчас лежала чёрная выцветшая парча. От пьедестала была раскатана ковровая дорожка, ведущая к дверям, расположенным в противоположной от замка стене. Над дверями выступал арочный свод с готическим крестом и надписью на латыни. И без осмотра стало понятно, что за ними располагался фамильный склеп.
Молодые люди сделали беглый осмотр помещения, гнетущая обстановка не располагала к тому, чтобы там долго находиться, и направились ко второму входу, ведущему во двор замка. Здесь так же были большие чугунные ворота и маленькая калитка в них, которую они без труда открыли.
Пройдя внутренний двор, покрытый всё теми же зарослями, они почувствовали чесночный запах и поняли, что подходят к выходу. Наконец впереди послышались голоса Михая и Томаша, а потом показались и они сами.
Вильям сообщил им, что осмотр на сегодня завершён, и можно закрывать все вскрытые двери замка обратно.
– Не беспокойтесь, всё будет сделано – заверил его Томаш. – Вы можете с Михаем выезжать, а я здесь всё закрою и догоню вас.
– Тем более что надвигается опять гроза, – добавил Михай. – Чувствуете, как парит, явно будет дождь и если он застанет нас в дороге, то мы можем здорово застрять. Сюда мы ехали на подъём, а обратно поедем на спуск. Дорогу сильно размывает водой, и лошади могут запросто переломать себе копыта на раскисшей глине.
– А по-моему небо чистое, – сказала Амелия, придерживая шляпку и поднимая голову вверх.
– Да вы поглядите туда, – показал им в сторону Михай.
Все посмотрели в указанном направлении и увидели перину чёрных туч, тяжёлым эшелоном тянущихся с юга.
– Они идут с южного перевала, – пояснил трактирщик. – Там сейчас дождь, но скоро он придёт сюда. Ветер дует в нашем направлении. Это нормальное для наших мест явление, смена солнца и дождя происходит быстро и по несколько раз в день.
– Ну что же, тогда не будем терять ни минуты, – сказал Вильям. – С нами дамы, а значит не желательно подвергать их такому риску. Едем немедля, – и, вскочив на свою лошадь, пригласил остальных последовать его примеру.
9 глава
Михай оказался прав, надвигалась гроза. Причём чёрные тучи очень быстро расползались по небу, словно на холст художника залитый голубой невысохшей акварелью кто-то капнул чернил. Ветер усиливался, клоня кроны деревьев всё сильней и неся в себе влагу наступающего дождя. Солнце, только что светившее и обогревавшее землю резко исчезло, спрятавшись за плотными дождевыми облаками. Погода менялась на глазах.
Молодые люди, сидевшие уже в сёдлах, решили всё-таки дождаться старосту, который должен был закрыть обратно двери замка. Однако спустя пять минут ожиданий Джек не выдержал и предложил выдвигаться в направлении деревни.
– Вильям, нужно ехать, – сказал он. – Думаю, что не стоит тратить зря время. Михай дождётся старосту, и они нас догонят, вот-вот лупанёт дождь, а на девушках нет даже плащей.
– Ты прав, едем, – согласился тот.
Молодые люди пришпорили лошадей и, выстроившись вереницей, поехали обратно. Вильям всё время оглядывался на невесту и сестру, переживая, что они могут отстать, но девушки хорошо держались в седле. Они лихо преодолевали путь по узкой заросшей тропе, идущей через густой лес.
Прошло уже достаточно времени, чтобы выехать на открытый участок дороги, но деревья продолжали их окружать со всех сторон. Наконец, Вильям остановился.
– Что-то не так, – сказал он озадаченно, – лес давно должен был закончиться, а мы наоборот оказываемся всё глубже в его зарослях. Посмотрите, тропы уже почти не видно, а между тем сюда мы ехали по широкой дороге.
– Как же так? – удивился не меньше его Джек. – Ведь мы никуда не сворачивали и ехали всё время прямо. Другой дороги я здесь тоже не видел.
– Мы что, заблудились? – встревоженно спросила Амелия.
– Похоже, что так, – ответила за них Оливия.
– Ну что, попробуем вернуться? – предложил Вильяму, Джек.
– Боюсь, до дождя не успеем, – ответил тот, глядя на сгущающиеся над головой тучи.
Небо совсем заволокло низкими облаками, полностью заслонившими солнечный свет. Несмотря на ещё не очень позднее время, стало темно как ночью. Лес трещал и гнулся от ветра, угрожая и вовсе проглотить затерявшихся путников. Уже начали капать мелкие капли дождя, предупреждая о надвигающемся ливне.
– Будем ехать по этой тропе, пока она нас куда-нибудь не выведет, – сказал Вильям. – Ведь кто-то же её протоптал, в противном случае мы рискуем совсем заблудиться.
– Хорошо, согласен, – одобрил его предложение Джек. – Итак, вперёд!
И они двинулись дальше по узкой дорожке, идущей через густой и тёмный лес. Дождь усиливался, попадая на них уже через толщу лиственного покрова крон. Намокшие ветки хлестали по лицу.
Вильям всё время останавливался, чтобы придержать рукой очередную ветку и пропустить девушек вперёд. Вспышки молний периодически освещали им путь. В душе молодых людей уже нарастала тревога, которую каждый пытался скрыть.
Вскоре лес начал редеть и неожиданно для всех тропа вывела их на опушку леса, за которой словно из-под земли вырос большой каменный дом. Путники в растерянности остановились, словно не веря своим глазам.
– Да это же охотничий дом, – вдруг сказал Джек. – Вот две башни, которые мы видели со смотровой площадки замка.
– Точно, это он, – согласился Вильям. – Придётся попробовать попасть в него, чтобы укрыться от дождя. Дальше ехать, чтобы вернуться в деревню не имеет смысла.
Неожиданно сверкнула молния, осветив своей вспышкой найденное строение. Раздался оглушительный гром, напугавший лошадей так, что они чуть не скинули своих седоков. Не теряя, ни секунды группа путников помчалась к поиску спасительных дверей.
Как оказалось, входов была два. Один начинался с большого крыльца в виде террасы и скорей всего был парадным, другой имел только пару ступенек и находился в одной из башенок. Вильям предложил попробовать войти именно через него, так как терраса вся заросла. Не церемонясь, они с Джеком сбили найденным камнем большой ржавый навесной замок и открыли дверь.
– Заходите скорей, – пригласил девушек молодой граф.
Девушки спрыгнули с лошадей и заскочили быстро в дом. Джек помог Вильяму отвести и привязать животных в шатре с разбитыми окнами, где стояли только четыре скамейки для отдыха. Но главное, что тут имелась не протекающая крыша. А затем вместе с ним побежал под дождём в распахнутую дверь башенки, где их встретила непроглядная темнота. Вильям даже сначала наткнулся на кого-то, и чуть не упал. Оказалось, что это были девушки, стоявшие в кромешной тьме как вкопанные, так как боялись где-нибудь оступиться.
Джек чиркнул шведской спичкой и осветил помещение. Взорам вошедших гостей открылась витая лестница, ведущая наверх башни, а за ней проход в узкий длинный коридор. Стены этого коридора были покрыты хорошо сохранившимся алебастром, отражающим свет огонька, а у входа висели подсвечники с вставленными в них восковыми свечами. Подойдя к одному из них, Джек зажёг один из подсвечников и, протянув его Вильяму, сказал:
– Веди нас хозяин.
– Ну что же, пройдёмте, – пригласил тот всех за собой.
И они двинулись вглубь здания, где можно было отчётливо разглядеть в конце коридора приоткрытую дверь. За ней заблудших путников ждал большой зал.
Это была комната настоящего любителя охоты. На стенах висели чучела голов животных: лосей, кабанов, и горных козлов с витыми рогами. У одной из стен стоял огромный камин, над которым висел портрет прекрасной молодой девушки в охотничьем костюме, с лежащим у её стройных ног благородным оленем.
Джек и Вильям обошли всю комнату, чтобы зажечь имеющиеся в ней канделябры и подсвечники. Когда стало совсем светло, они увидели ещё несколько украшавших стены картин. Все изображения на них, так или иначе, были посвящены сюжетам из жизни охотников, когда-то по всей вероятности посещавших этот дом и проводивших здесь свой охотничий досуг. Напротив камина висел большой пёстрый и некогда прекрасный ковёр, теперь немного выцветший и кое-где поеденный молью.
Из мебели здесь было всё самое необходимое; большой тёмного дерева стол и стулья, массивный старинный шкаф, буфет с красивой, но покрытой от времени пылью посудой и роскошное глубокое кресло возле камина, без сомнения предназначенное для владельца этого мини замка. Имелась и другая дверь, ведущая в остававшуюся пока скрытой часть охотничьего дома.
– Недурно, – пробормотал Джек, осматривая внимательно весь этот вычурный интерьер.
– Здесь и расположимся, – сказал Вильям с ноткой хозяина, небрежно бросив шляпу на комод и бухнувшись в шикарное кресло, издавшее при этом громкий визг.
Девушки тоже валились от усталости, поэтому уже сидели, раскинувшись и осматривая комнату на удобных деревянных стульях. Всех начинал понемногу мучить голод, а вымокшая одежда заставляла ёжиться и мёрзнуть, несмотря на то, что сейчас было лето.
– Нужно попробовать разжечь камин, – предложил Джек, – кажется, в нём лежит небольшая охапка дров, этого будет вполне достаточно, чтобы хоть как-то просушиться.
– Давай попробуем, – согласно кивнул головой Вильям, – а то, как бы наши дамы не подхватили простуду. Остаётся только надеяться, что дымоход не забит, и мы случайно не задохнёмся здесь от угарного газа.
Джек подошёл к камину, повозился немного с растопкой и чиркнул спичкой. Сначала растопка немного подымила, затем чуть отсыревшие дрова всё-таки схватились, и серое облачко быстро втянулось в дымоход, который громко загудел, заставляя языки жёлтого пламени подниматься вверх. Поленья полыхнули и весело затрещали, заведя между собой звонкий разговор. Комнату стало заполнять тепло и лёгкий аромат дровяного костра. Кладка дымохода прогрелась, и на ней выступили капельки конденсата.
– Теперь давай подвинем этот стол ближе к огню и попробуем перекусить теми запасами, которые у нас остались, – обратился Вильям к Джеку.
Старый массивный стол оказался настолько тяжёлым, что молодые люди с трудом оторвали его от пола и поднесли поближе к камину. Девушки помогли перенести стулья и через пять минут все уже сидели у согревавшего их огня, доедая те остатки еды, которые у них были.
– Ах, сейчас бы бокальчик вина, – фантазируя и улыбаясь, пропел Джек.
Вильям встал, подошёл к буфету, и, открыв в нём маленькую резную дверцу, вытащил из его глубин бутылку.
– Браво, Вильям, – похвалил его Джек. – Остаётся надеяться, что в этом сосуде вино и что радушный хозяин этого дома угостит им своих гостей.
