Александр Бестужев-Марлинский
«Эсфирь», трагедия из священного писания...
…Изорвем по кускам.
Или:
Режут младенцев…
Признаться, они и взрослым режут уши. Или:
…Богам честь блудну воздала.
От света блазного… или б лозные зеницы.
И здесь нога твоя уткнется в трупы мертвы.
Или:
Кто честная в женах труждалася тобой?
Бесполезно, кажется, разбирать сии стихи. Всяк видит, всяк чувствует, сколь они безвкусны и неблагопристойны. Кто не скажет, прочитавши нашу «Эсфирь», что она есть пародия «Эсфири» Расиновой? Стихов:
Пред ним ниц падшие враги
Полижут персть его ноги —
нет в подлиннике; но можно ли было выпустить такие замысловатые, бесценные картины! Они венчают весь перевод. – Воображение поражается новостию зрелища (каким образом, до этого нет дела), слух пленен красотой выражения – один вкус страждет, но вкус, как и лавровые листья, теперь нужен в одних кушаньях.
Выражения: ценней, искомая, в дар себе взыщи неприличны высокому слогу. Первое употребляется только в политической экономии, второе в математике, а последнее в одних приказах.
Наконец, следуя, порядку г. переводчика, мы примемся за грамматику, которую он сам, как кажется, считал последним делом. Не останавливаюсь на новоизобретенных словах, каковы: стуженье (вместо: стужание, от глагола стужать), присущее, преступок, воградил и тому подобных, и на том, что прилагательные стоят иногда вместо причастий, как, например:
