Александр Евгениевич Владыкин
Топтун
Наконец, мы остановились, диктор объявил:
– «Конечная.»
На выходе нас ждала встреча с диким червём, он только начинал хулиганить во внутреннем городе. Птица Ури уже спешила с гор. И я, впервые, увидел танец Ури, червь от его топтания, успокаивался, его па больше были похожи на балет, он делал растяжки, и червь покидал зону бедствия, птица Ури отгоняла червя на ферму. Мне не терпелось встретиться с Гуней, Гряжиной, как – то нехорошо с прощанием получилось, скомкано, у меня до сих пор чувство вины, что бросил малолетнюю девочку в незнакомой стране, в незнакомом городе. Город почти не поменялся, Карим плёлся за мной, как хвостик. Вдруг, на одном, из ярусов, он увидел Гуню, что тут началось?! Универсальный язык Карима, никогда не страдал совершенством, но здесь, мне пришлось услышать такие выражения, что не в одном словаре не разыщешь, мне кажется, в них была вся Средняя Азия и пол Кавказа. Гуня радовался не меньше, вскоре два друга обнялись на верхнем уровне столицы. От Гуни я узнал всё о девочках и их предпринимательстве.
– Погоди немного, сам увидишь, и он потащил нас на край города. Над свободной пропастью, на спорных землях страны и пузырей, был сплетён и построен новый комплекс, из стекла и камыша.
– Наш столичный ресторан!
Гуня, чуть не подавился, от гордости. А девочки заведуют рестораном. И что, есть выгода? Конечно! Ведь поварами здесь пузыри! У меня, ещё осталось воспоминания о пленении, я помню, как пузыри нас кормили. Гуня потащил нас в ресторан. Гряжинка, ещё с дверей заметила нас, и повисла на моих плечах, со слезами и с визгом, к любопытству немногих посетителей ресторана. Соскучилась, ну конечно, соскучилась! Её подружки выглядывали из – за ширмы. Девочка отпросилась, и мы отправились в столицу. Рот у Гряжины не закрывался, они с Гуней, на пару, старались переговорить друг друга. Карим с Гуней немного отстали, старым друзьям есть о чём поговорить! Гряжина тарахтела про свои дела, про подруг, про выпуск очеретового мороженного, это был эксклюзив в этом мире. Рассказала, что записалась на курсы по технологии приготовления пищи, рассказала, какие пузыри – умники, и совсем не агрессивные, а повара из пузырей – отменные! А ещё, что пузыри нашли контакт в мир Земли, им необходима радиация, для обмена веществ и нормального протекания беременности. Для меня это была новость! Ночевали девочки в общежитие для поварих, каждая комната на двоих, Гряжина, так и жила с шести рукой девочкой, и работали вместе, и план-бизнес составляли, и стройка – всё на их глазах. Поначалу, никто не верил в их проект, а сейчас, совсем другое дело: днём солидная публика, а по вечерам – молодёжь. Даже музыка есть. Гряжина и жила рестораном, хотя девочке, от силы девять лет. Здесь все созревает быстрее, даже дети. Вечером, девочка вынуждена покинуть нас – работа. Гуня потащил нас к себе, обещал через коменданта ночлег. Здесь была комната топтунов, но хотелось быть вместе, мы даже не искали гостиницу для топтунов. Гуня и вечером не уставал говорить, ему хотелось рассказать Кариму новости, скопившиеся за целый год. У птицы Ури новое гнездовье, но к нему лучше не подходить, слишком серьёзный мужчина, друзей не любит, выполняет свою работу качественно, согласно договору. Карим с Гуней облазили весь окрест, а я, ещё несколько раз посетил ресторан, мне дали попробовать мороженного, сходил к очеретовому сгоревшему мосту. Сквозь толщу воды пробивались новые побеги. Такой ностальгией потянуло из родных мест, я, не задерживаясь, направился к городу. За пару троек дней нам с Каримом так здесь надоело, все были заняты, только мы – бездельники. Дома, в подземелье, и то лучше. Вскоре, мы попрощались с друзьями, я рад был за малую, она нашла себе применение в этом мире, и тем же трамваем отправились на свою работу. Бог с ним, с этим неиспользованным отпуском! Учёные не удивились, встретив нас, мы не первые и не последние отпускники, прибывшие раньше времени. У топтуна, оказывается масса дел, помимо новых открывшихся порталов, да и открываются они редко. Необходимо проводить исследования ранее открытых, с произвольной интенсивностью, по своему усмотрению, отмечая все изменения в портале. В последнем портале работали учёные, они исследовали перепады температур в местных озёрах. Одно из них замерзало на полгода, на весь зимний период этого мира. В этом ничего нет странного, но перед тем, как озеру замёрзнуть, в него кидалась различная дичь: от тритонов, до оленей, она тонула с открытыми глазами, в этом было что – то мистическое. Странность была в другом – этих животных озеро выбрасывало, по теплу, и они оживали, исторгая воду. Учёные проводили эксперименты с другими особями животного мира. Но меня больше интересовал другой портал. Внешне он был похож на средневековой замок, внутри замка, даже свой алхимик имелся – из «сумасшедших» учёных, он помешан был на каббале, искал смысл в старых письменах, изучал рисунки, гравюры, у этого алхимика и имя было, его звали Ульрих. Я у него числился помощником. А тянуло меня сюда, потому, что раз в году здесь собиралось одно и то же общество, на соколиную охоту. Прежде, чем рассказывать об особенностях охоты, хотелось бы остановиться подробнее на защитном костюме топтуна. Этот костюм был выполнен, чтобы защитить вас от всех случаев жизни. Умный костюм и сделан умными людьми.
***
Вернёмся к охоте: в загоне участвует много людей – челядь, распугивая косуль, зайцев и прочую дичь: от фазанов, до крупных уток. Охотники выпускают соколов в небо. Осталось только собрать добычу. Гружённая снедью, челядь двигается в сторону замка. Основой этой охотной кавалькады был: барон Готлин, его сосед фон Штраусе, и сестра барона – Эльза. О сестре будет отдельный разговор – это не вышедшая замуж особа, лет больше сорока, предел мечтаний которой – замужество. Ей – лишь бы за кого, только бы замуж. Первую же попытку она решила применить на мне, разработав тщательно план: мне подмешали снотворного, все пункты плана она согласовывала с друзьями. Барон с фон Штраусе, прониклись всеми её идеями, а внутри, подсмеивались над Эльзой, ибо это был не первый её план, и все они проваливались, по различным причинам. Но, на этот раз, всё было точно: пока гость спит, Эльза, в виде обнажённой фурии, прилипла к его груди. Барон и фон Штраусе готовы были засвидетельствовать их отношения. В действительности получилось ещё хуже, чем в плане: родственники открыли дверь, а Эльзы в постели нет, Эльза забралась на дворе в один из фонтанов, и обвилась вокруг мифической гадюки с телодвижениями, не соответствующими приличию. Барон, в досаде, аж сплюнул: – Скажи, но зачем ты забралась в этот фонтан? Эльза только моргала глазами, что она могла сказать в своё оправдание. Я знал, что сработал защитный костюм топтуна, и не дал хозяина в обиду. Вечерами, пока на дворе готовятся колбаски из дичи, барон с другом коротают время за беседой, Ульрих делает расчёты, по старинным формулам, составляя гороскопы, основываясь на фазах луны. Я обратил внимание, что пропала Эльза, её давно не было видно в замке. Искать женщину никто не стал, а зря! Эльза появилась на следующий день – загадочная, голодная и довольная, как кот. Она объявила всем, что выходит замуж. Вопрос – за кого? Эльза сказала за древнего, только откуда он здесь взялся? Ульрих сказал, что если здесь хорошо покопать, то можно и не то ещё найти. Барон с другом, как всегда, отнеслись с юмором к этой новости, когда на третий день невеста появилась с женихом. Он, действительно, был из древних, ещё не совсем стар, неопределённого возраста, с жабрами за ушами. Древним тоже трудно пару найти, а в Эльзе была кровь древних. Это был брак по любви, без всяких планов и расчётов. Чета и отправилась в своё зазеркалье. Назад барону и фон Штраусе пришлось возвращаться одним. Кариму, наоборот, нравились порталы с восточным колоритом, в странах которых растёт всё: от арбузов до бананов, он день и ночь готов был проводить на их базарах, за чашкой чая. Местные жители похожи на басмачей, а ему нравится. Он любовался заклинателями змей и пожирателями огня, потом рассказывал про этот цирк. Пока мы работали вдвоём, напарники наши отдыхали. Нас, четверо топтунов перекрывали всю зону открытых порталов. Через порталы велась торговля со всеми странами очеретового мира, и довольно – таки, успешная торговля: в одну сторону арбузы с дынями, в другую – метал с изделиями. Надо отдать должное – ни в одной из стран порталов не образовалась денежная система, типа земной, скорее, преобладал натуральный обмен товарами, и он был более честен и прогрессивен, чем денежный эквивалент. Самое главное – всех и всё устраивало. Хорёк не выдержал, приехал третьим из отпуска, устал отдыхать, учёные сразу взяли его в оборот, он забрал у нас третью часть открытых порталов. Самым стойким из отпускников оказался Ревлей, он, единственный из нас был женат и имел детей. Я, всё больше стал осматриваться: мы в подземелье граничили с учёными, с их лабораторными комплексами, дальше зона была закрыта и охранялась по периметру тысячами датчиков, кроме того – целая армия раушей, круглосуточно сторожила её. Мы, поначалу, не задумывались:
– Почему так? И что хранится такого сверхсекретного за границей нашего подземного обитания?
Но всё приходит со временем, первым вопросы стал задавать Хорёк, из своей любознательности, что ли? Он рассчитал, что охраняемая зона находится под территорией Глупого моря, огромнейшее пространство. Любые вопросы пресекались спецслужбами учёных, эта зона была табу. Люди в белых халатах охраняли эту тайну, не хуже раушей. Нас не пускали за предел лабораторий, Хорёк побывал у учёных, он рассказал нам не мало, в пределах понятного и доступного. Опять же, кроме туннелей с охраной он ничего не видел. Эта закрытость рождала слухи и нездоровый интерес, даже среди самих учёных. Я никогда не думал, что вскорости откроются все тайны подземелья, и нам придётся принять участие в этом процессе. Но, пока, мы ожидали появление Ревлея. Чему суждено случиться, ещё не случилось, а Ревлей не спешил на службу. Подсказка к моим дальнейшим действиям и развитию событий, пришла оттуда, откуда я не ожидал: меня позвала Эльза в зазеркалье, выдернула из сна на несколько часов. Приятно было увидеть женщину древних с округлившимся животом. Эльза стала показывать картинки, в которых было всё, меня касаемо: было землетрясение в Глупом море, был провал, и был хаос в снабжении, да во всём. Дикие черви, как сума сошли. Но всего больше меня в этих картинках Эльзы поразило изображение моего деда: он, как живой, как я его последний раз видел возле очеретового вала. Картинки так же прекратились, как начались, ничего абсолютно не предложив, Эльза, молча, закрыла глаза и пропала, со своей страной, я очутился в своей кровати.
***
Учёные в портале с озёрами, приступили к экспериментам с людьми. Я даже не знал, что мой дед храниться в криогенной камере, в замороженном виде. Как его рауши вытянули из портала? Деда опустили в озеро, до полной разморозки, сегодня прошло, ровно полгода, и его достали. Процедура реабилитации из утопленников – неприятная, но дед ожил. Учёные утащили его в лабораторию: необходимо проверить память, мозговую деятельность, реакции на вкус, свет, раздражимость. Я ничего об этом не знал. Дед появился пятым в нашей бригаде топтунов, для меня это было, как снег на голову. С появлением Ревлея всё и началось, то о чём предупреждала Эльза. Вода хлынула сплошными потоками, через охраняемые туннели, смывая всё и всех на своём пути, всё это сопровождалось колебаниями почвы. Народ пытался убежать, но не у всех это получалось, в кромешной тьме, все пытались выйти из-под земли, но никто не знал, где выход. Мы топтуны добрались до портала, он ещё не успел захлопнуться – это был соколиный портал, с замками и Ульрихом, мы решили переждать катаклизм здесь, среди рвов, лесов и развалин. Дед, он и среди нас был дедом, никто его ткачом не звал, он был не только самым старшим, среди топтунов, но и гораздо опытнее. Дед, единственный, знал, как отсюда выбираться, нам ещё не приходилось выныривать из закрывшихся порталов. Но пока было время, Ульрих угостил нас ветчиной и приятным сухим вином, Кариму, под заказ, приготовил чай. Дед, после завтрака, решил погулять, остальных Ульрих увлёк своими математическими расчётами судьбы. Я увязался за дедом, ему до всего было дело, он, после воскрешения, стал мало разговорчивее, он, вдоль рва, вышел к речке, в которую, изредка, ныряли зелёные ящеры. Они никого не трогали, и мы их старались не затрагивать. На ящеров привыкли здесь не обращать внимания. Дед показал мне на реку:
– Под портал!
Как будто это о чём мне говорит. Дед что-то буркнул по-польски, и мы пошли дальше. За бугром начинался лес, дед остановился, и направился в замок, по пути, набрав валежника для камина. Из старых постояльцев никого не встретили, даже Эльза с мужем нас не беспокоили, ребята расположились у камина, всё-таки тепло камина лучше, чем холодная морская вода. Я стал расспрашивать деда:
– А что там было, под Глупым морем, что так охранялось?
Дед протянул руки к огню:
– Говорят, там электронная машина древних, гномов что ли?
Все топтуны притихли, видимо эта тема интересовала всех.
– А что эта машина делала?
– Ты знаешь, внук, она управляла всем, всей очеретовой страной: и торговлей, и снабжением, всеми перемещениями, даже общественными работами. Теперь придётся строить систему управления, учиться заново тому, что раньше выполняла машина. Нужно ожидать перебои в снабжении, проблемы с питанием – и не только. Всё рухнуло, всё затоплено, восстановлению не подлежит.
(Мы ещё не знаем фактических разрушений. Погибло несколько тысяч раушей, почти все учёные, полностью затоплены три подземных города, вместе с их народами, коммуникации с обслуживающим персоналом. В результате обвала, заживо похоронено, почти всё подземелье.) Но то, что нас ожидало на выходе из портала, было гораздо хуже. Мы были в шоке от стольких бессмысленных смертей.
Глава 11
Дед вывел нас из портала, известными только ему путями, и вовремя: порталы половину закрылись, многие уже были закрыты, некоторые деформированы. Землетрясение наделало беды – Глупое море стало похоже на земное Чёрное, такие же каменистые берега, одиночные скалы, торчащие из воды. На праздник смерти нельзя смотреть бесконечно, мы отдали последнюю дань погибшему народу у затопленных подземных городских туннелей и пешком, старой тропой птиц Ури направились на юг, к жилью. По пути нам попадались разрушения, землетрясение и здесь тряхануло, тропу пересекали горные оползни, всевозможные осыпи, мы обходили препятствия и шли вперёд. На пятый день пути стало попадаться разрушенное пустое жильё, через неделю мы вышли к первому городу. Землетрясение захватило только часть его, без особых разрушений. Народ так и не понял, что случилось: из магазинов пропал весь товар. Не знаю, что бы мы делали без Карима, у деда запаса продуктов уже не было, он достал немного круп и мы продолжили свой путь. Хорёк с Ревлеем откололись по пути, они уже узнавали знакомые места, а мы втроём двигались к столице. В город мы прибыли рано-рано утром, когда всё было в зелёном тумане. Туман рассеивался по частям, обнажая развалины нижнего города.
