Александра Неярова
Оковы судьбы. Клетка для сердца
Глава 12
Вириан мчался по холмистой долине. Большую половину пути он преодолел сквозь портал с помощью артефакта клана, дальше перенестись не удалось, не хватило заряда в камне. А мгновение назад ему пришлось переправиться через широкую и глубокую реку, чтобы не потерять такое сейчас драгоценное время. Однако переправа отняла у него порядка трети собственных сил, как физической, так и магической. Слишком бурное было течение, и Ярый не справился бы самостоятельно.
Неконтролируемое дикое раздражение распирало изнутри, а нарастающая тревожность за девчонку не давала связно мыслить. Цыкнув, охотник поджал губы. Не из–за дерзкой же пленницы он волнуется, не из–за неё ведь он бросил поле боя, ринувшись в замок. А ради будущего дитя, вернее великой цели.
По крайней мере, так легче было объяснить свои поступки.
Крепко сжимая поводья, Ороти шпорами подгонял и так уже запыхавшееся от долгой скачки животное. Ярый недовольно фырчал, прял ушами, но послушно, изо всех сил несся вперед, чувствуя настроение хозяина, его потребность в нём. Наконец, они выбрались в открытую степь, вдалеке завиднелись острые шпили замка в окружении массивных гор.
– Хей! – подстегнул мужчина своего жеребца, переходя на магическое зрение. В окнах свет не горел. Защитный купол не поврежден, значит не нападение: «Тогда что, дракон всех задери?!»
В тёмном небе полная луна, словно в насмешку, продолжала сверкать алым светом, нагоняя панику.
Постовые, завидев приближающего всадника, предупреждающе натянули тетиву луков, но, узнав своего лорда, немедля кинулись отдать приказ опустить мост. Ороти промчался по нему, не останавливаясь, прямиком в замок, воины лишь недоуменно смотрели ему в след. Вириан, на ходу спрыгнув на выложенную брусчаткой аллею, торопливо зашагал в башню, где сейчас должна была находиться Нарина. И если её там нет… аж думать не хотелось, что он с ней тогда сделает.
Охотник, буквально за пару шагов пролетев все ступени, остановился как вкопанный у входа в покои пленницы. Стражи не наблюдалось на месте. Ком желчи поднялся к самому горлу, не давая нормально вздохнуть. Но, совладав с внутренней бурей, мужчина решительно толкнул дверь.
Покои оказались пусты, даже покрывало на кровати не смято. И это то глубокой ночью…
– Нарина? – позвал лорд, уже не надеясь на благоприятный исход. Как и ожидалось, ответа не последовало. В комнате, да и во всем замке стояла оглушительная тишина.
«Что здесь, ксо возьми, происходит?!» Ороти, словно смерч, пронесся по замку в поисках девушки, разворошив спящий улей. Но никто ничего не видел, все клятвенно блеяли, что не знают, где пропавшая госпожа.
Жанне не повезло больше остальных. Вириан ворвался в её покои и без предупреждения схватил за горло, прошипев, как змей, в испуганное лицо.
– Почему ты не предвидела это, а?! – он с чудовищной силой сдавливал тонкую шею женщины. Та своими руками пыталась расслабить его железную хватку, с ужасом смотря в пылающие гневом глаза, из её рта со свистом вырывался один лишь воздух, но не слова. Тогда немного разжав пальцы, мужчина спросил снова: – Почему?! Отвечай!
– Я не.. могу! Дар про.. пал! – кое–как сквозь хрипы ответила лекарка, молясь Богам, чтобы лорд её понял и внял своему затуманенному сейчас яростью разуму. – Умо..ляю! Я…
Охотник отпустил Жанну и, подхватив чуть ли не осевшую на пол младшую помощницу, усадил на постель.
– Я всё понял… прости. Сиди здесь и не высовывайся! – проговорил сипло и вышел прочь.
А по щекам провидицы полились слезы облегчения, ведь если не… она была бы уже мертва. В добавок известие о исчезновении Нарины резануло по сердцу женщины, и она принялась усиленно молиться, обращаясь к Творцам, прося у них помощи. Началось…
А лорд тем временем бесновался, носясь по замку, даже в подземельях оказалось пусто. Наконец, ему это надоело и, остановившись в холле, он громко и сердито пробасил.
– Если через минуту никто связно не объяснит мне куда подевалась моя пленница, то я убью каждого, кто попадётся мне. Прямо на тех же местах!
Его низкий голос звучал подобно палачу на эшафоте, обещая скорую смерть. В груди тихо билось сердце, отсчитывая оставшиеся мгновения. Для подтверждения своих намерений Вириан вытащил из ножен меч, пару раз махнул им в воздухе и стремительно разрубил одну из декоративных ваз.
С разных углов послышалось роптание прислуги и стражников. Кто–то из них только что вернулся в замок с безрезультатных поисков пропавшей госпожи. Большая их часть действительно была в неведении, а те, кто хоть что–то знал или видел, просто не решались признаться, боясь его кары. Хотя все понимали, что их лорд угрозами попусту не разбрасывается.
– У вас осталось десять секунд… – хмуро произнес Вириан, перебрасывая из руки в руку лезвие меча. – Девять… восемь… семь… шесть…пять…
– Мой милорд! – воскликнули из тени, и следом к нему, вжав голову в плечи, выбежала одна из служанок. Она бросилась к ногам Ороти и с дрожью произнесла: – Я кое–что видела, господин.
Вириан присел рядом и, схватив самую смелую за подбородок, поднял бледное испуганное лицо. Однако не ожидал увидеть прислужницу, которую высекли по его же приказу, отданному в порыве гнева из–за Нарины.
– Говоррри… – тихо процедил он, уже догадываясь, что услышит.
Зажмурившись, служанка поведала ему всё, о чем знала. Выслушав сбивчивый рассказ, лорд вскочил и, обведя горящим взглядом жавшихся к стенам слуг и нерасторопных стражников, бросил:
– Все, кого я сочту виновным, будут казнены.
И больше немедля ни секунды, кинулся к выходу из замка, направляясь туда, где находилась пленница, его волчица. Небо на улице уже начало светлеть, близился рассвет.
Вириан пересек сад, стремительно промчался по лабиринту и остановился около фонтана в виде змеевидного дракона, извергающего воду из глаз и раскрытой пасти, затем подойдя вплотную к морде, нажал на один из острых зубов. Раздался щелчок, и между лап каменного существа появился проход с лестницей уходящей глубоко вниз. Мужчина шагнул во тьму.
Спускаясь по каменным ступеням, он не мог поверить в происходящее. Об этом месте знали лишь трое: он, Майкл и придворный маг, начальник охраны. Но с выводами он не спешил, сейчас не время. Его алые глаза сверкали во мраке коридора, торопливые шаги эхом отскакивали от холодных стен. До чуткого слуха донеслись протяжные стоны и тихое прерывистое дыхание, в нос ударил отчетливо–резкий запах свежей крови. Охотник сорвался на бег. Жива.
Ворвавшись в камеру, из которой исходили резавшие даже чёрствое сердце звуки, Ороти замер от представшей взору картины. Такого он даже представить себе не мог, увиденное зрелище заставило даже его, побывавшего в плену, в ожесточённых схватках, внутренне содрогнуться…
В луже собственной крови, повиснув на привязанных к стене руках, на полусогнутых ногах висела Нарина. Языки от догорающего пламени факелов плясали на её бледном теле. Нежный шелк голубого платья обрывками свисал с хрупкой фигурки, а спина и плечи девушки представляли собой жуткое зрелище: исполосанная ударами плети кожа, содранная местами до мяса, кровь, запекшаяся струпом и уже выступившие багровые синяки.
– Не уберег… – промолвил глухо. Мысль, что она уже могла носить в утробе его ребенка подкосила ноги. Но преодолев оцепенение, он скинул с себя пыльный от долгой дороги плащ, снял рубашку и накинул на измученную невольницу. Потом осторожно отвязав, поднял на руки, и прижал к своей нагой груди.
Нарина была без сознания, её бледное лицо кривилось от жуткой, дикой боли. Губы были насквозь прокушены, на щеках остались следы, видно от кляпа.
– Жаль тебя, малышка… – тихо произнес лорд, шагая отсюда прочь. – Не следовало оставлять тебя одну в этом осином улье. Слишком много тебе довелось перенести из–за меня, и это ещё далеко не конец…
Жители замка никогда не забудут события этой страшной ночи и последующего кровавого рассвета. Все они с леденящим душу ужасом наблюдали, как Ороти ступал по извилистой алее, неся на руках молодую госпожу. Как её алая кровь текла по его рукам, капая на щебень и траву.
Не забудут его сурового застывшего лица, полыхающих лавой глаз в предрассветном утре. И в особенности стоны молодой госпожи, море крови и жуткие вопли казненных на площади повинных: наложниц, той разговорчивой служанки избившей пленницу господина, начальника охраны, что за ласки фавориток лорда поведал о тайной темнице, и многих тех, что дерзнули укусить руку кормившую их. Повезло лишь личной страже Нарины убитой ещё во время похищения.
Ороти мстил жестоко, самолично наказывая виновных, в те секунды в него словно вселился сам дьявол, вырвавшись из глубин ада… а может он им и являлся изначально.
***
Когда Нарина очнулась, то сразу пожалела об этом. Все тело горело дикой, адской болью, в особенности спина, словно её прижгли раскаленном железом. При малейшей попытке двинуться – становилось только хуже. Захотелось просто умереть, чтобы не чувствовать ничего это.
Медленно приоткрыв веки, улицезрела незнакомую комнату. Мрачный интерьер и полумрак разбавляли тлеющие свечи на тумбе около кровати. Сама она лежала на животе с раскинутыми в стороны руками. За окном постепенно закатывалось солнце, и вечер опускался на двор.
Вчерашние события накатили лавиной, вновь погружая измученное сознание в тот ужас: ледяная тьма, мерцающий свет от горящих факелов, охрипший от звериной злости бездушный голос служанки, свистящие взмахи плети и обжигающе–холодные удары, шквалом обрушивающиеся на кожу спины.
Девушка хрипло застонала, уткнувшись лицом в подушку. Слезы полились рекой по щекам, попадая на ссадины, но эта боль по сравнению с остальной, была совершенно незаметна.
«Лучше б я не выжила вчера!» – воскликнула мысленно. В голове до сих пор набатом звенел жуткий голос, отсчитывающий нескончаемые удары плети.
Но продолжить сетовать на свою судьбу не позволила отворившаяся дверь, пропуская в покои незнакомого пожилого мужчину в обычной крестьянской одежде с корзинкой в руках. Он остановился рядом с кроватью и произнес:
– Добрый вечер, госпожа. Моё имя Керн, я старший целитель этого замка, – представившись, он присел на край постели и потянулся к израненной спине невольницы. – Мы уже встречались, но тогда вы находились без сознания, поэтому и не помните меня.
Когда старец прикоснулся к наложенной на раны повязке и принялся её снимать, Нарине показалось, что на спину высыпали раскаленные угли. Такой острой была боль. Девушка замычала, стиснув зубами ткань покрывала, слёзы опять брызнули из глаз.
– Потерпите, госпожа, сейчас станет легче, – и действительно боль постепенно уходила, её заменял разливающийся по измученному телу приятный холодок. Краем зрения она заметила мягкий свет исходивший от рук целителя. Когда он закончил, не забыв наложить свежие бинты, то поведал: – У вас удивительная регенерация, процесс восстановления тканей идет довольно необычно, но быстро, доселе в моем опыте подобного не встречалось. Такими темпами вы уже через пару дней сможете вставать.
– Керн… – тихо прошептала пленница, не громче журчания воды, в горле пересохло, и язык еле волочился во рту. – Можете сказать, беременна ли я уже?
Лекарь молчал несколько мгновений, но потом все же ответил:
– Пока не могу сказать наверняка, слишком мало прошло времени, – мужчина вновь замолчал, отстраненно смотря в окно, витая в своих мыслях. Затем, словно очнувшись, встал и направился к выходу, обронив: – Спросите об этом у милорда.
– Вы ведь знаете кто я… – скорее утверждающе, чем вопросительно произнесла Нарина.
Старец замер на секунду, но потом просто вышел из покоев. А девушка погрузилась в размышления. В страшных воспоминаниях вчерашней ночи промелькнул образ лорда. Ей вспомнилось, как он выносил её из темноты подземелья, вспомнилось как лунный свет упал на его жесткое непроницаемое лицо и глаза пылающие неистовой лавой.
Спросить у него? И почему именно у него? Ну уж нет! Сама как–нибудь разберется, вот заживет спина, поднакопятся немного силы и нужно бежать отсюда. И пусть Вириан думает себе, что она не сможет.
Вскоре снова открылась дверь, и в комнату робко заглянула Жанна. Увидев, что девушка не спит, она бросилась к ней и, сжимая бледную ладошку, сбивчиво затараторила:
– Нарина! Девочка моя, я так рада, что ты жива! – слезы ручьем лились по её раскрасневшимся щекам и, утерев их рукавом платья, женщина продолжила: – Прости, прости меня, я не смогла это предвидеть!
– Тише, Жанна, успокойся. Тебе не стоит себя винить, – прошептала пленница, от искреннего беспокойства лекарки на душе потеплело. И прикрыв от усталости веки, она задумчиво добавила: – Не всегда все идет по задуманному плану…
– О чем вы, госпожа? – успокоившись, поинтересовалась лекарка. Непроизвольно взгляд карих глаз прошелся по повязке на спине, кое–где та опять пропиталась кровью. Но сегодня девушка выглядела гораздо лучше, чем вчера, когда лорд только принес её из темницы. Гораздо живее.
– Ни о чем, просто мысли в слух.
Жанна ничего не поняла из слов госпожи, но переспрашивать не стала. Вместо этого, помогла ей немного поесть и дала живительного отвара. У неё сердце рвалось на части, видя, как Нарина при малейшем движении стискивает зубы от боли, как тяжело ей делать каждый новый вдох. Чуть позже та попросила:
– Расскажи мне всё.
И женщина без утайки поведала о том, что знала сама. А знала она многое.
– Значит все же близняшки… – ей стало их жаль. Глупые, любить такого монстра, отдавать ему всю себя, тому, кто может только лишь брать, ничего не отдавая взамен. Даже убил без сожаления. И все из–за неё, точнее ради ребенка, которого она возможно уже носит под сердцем. – А что с моими стражниками, Ниром и Олди?
– Их мертвые тела с перерезанным горлом нашли в нише у стены холла замка, госпожа.
«Что?! С перерезанным горлом? – но ведь Нарина отлично помнила, как Олди ударили сзади по затылку, а затем наемник просто оттащил его бессознательное тело ближе к стене. – Если только позже они решили добить их…»
В голове это все равно не укладывалось. Зачем тогда такие трудности? И где ж фаворитки откопали таких наёмников, что аж те смогли прирезать бдительную охрану? Видно не всё здесь так просто… Место подле лорда оказалось для близняшек ценнее их жизней. Но делиться своими предположениями невольница ни с кем не собиралась. Может просто воображение разыгралось.
– Где я сейчас нахожусь?
– В личных покоях милорда, – робко ответила лекарка.
«Где?!» – хотелось воскликнуть Нарине, но голос словно пропал. Только этого для полного счастья и не хватало. Покои охотника, где он со своими наложницами… на этой самой кровати. Девушку передернуло, и израненные лопатки прострелила адская боль. С криком она прикусила губу, стиснув в кулаках одеяло, и хрипло промолвила:
– Жанна, я хочу уйти отсюда! Хочу обратно в свою комнатку в башне.
– Простите, но это пока не возможно. Господин велел, чтобы вы жили здесь, пока он не вернется.
– А где он сам? – сквозь стиснутые от злости зубы спросила пленница. Сволочь! Велел видите ли он! Гнев от обиды и свалившихся на её долю несчастий просто распирал изнутри, даже немного затмевал боль от ранений.
– Милорд отбыл из замка сразу после казней, ничего не сказав. Но зато пару часов назад вернулся сир Майкл, и он мне рассказал, что в двух днях пути отсюда велось сражение с отрядом императора Черного Когтя. Вы должно быть знаете о нападении на дворец клана Ямата–но Ороти? – всё это кареглазая шептала на ухо девушке. На заданный вопрос Нарина кивнула. – Так вот, наши воины подстерегали отряд в засаде, а затем разбили. И сейчас лорд Вириан с верными ему соратниками преследует сбежавших отступников.
Злость поутихла. Вот значит, как. Прекрасно! Итак, пока охотника нет – нужно скорее бежать. Вопрос в том – как?
Оказалось легче сказать, чем сделать… Все эти дни, пока Нарина медленно, но верно шла на поправку, за ней неустанно следили, буквально не спускали глаз. Еще бы! Ведь теперь её опекой (в смысле охраной), занялся сам главнокомандующий, правая рука лорда. Чтоб его!
Когда старший целитель позволил встать с надоевшей постели, она обрадовалась, что наконец–то, выберется из этих угнетающих одним своим существованием чёртовых стен на свежий воздух. Однако радость длилась не долго.
Куда бы невольница не пошла, за ней тенью следовали двое мрачных и неразговорчивых виргинов. Это она поняла по их вспыхивающим красным огнем глазам, когда те проверяли окружающую местность на наличие опасности. После недавних страшных событий жители замка не просто чурались находиться с ней рядом, а даже не смели смотреть в её сторону.
Как же все это раздражало, ещё и проснувшаяся от заклятья волчица не давала покоя, беснуясь внутри, недовольно царапая грудь, просясь на волю. Но позволить этого Нарина не могла, слишком опасно. Однако сдерживать зверя приходилось всё сложнее, та с каждым днём опробовала на крепость стены своей ментальной темницы.
После полудня Нарина находилась в так полюбившейся ей беседке. Жанна ушла совсем недавно, как объяснила – потребовалась её помощь целителю Керну. Впрочем девушка была и не против. Хотя после того случая, поначалу до жути боялась оставаться одна. Стражники не в счёт.
Благодаря магии целителя и её собственной крови, спина уже зажила, правда остались еле заметные белесоватые рубцы. И девушка с удобством расположившись в плетенном кресле под мягким пледом, наблюдала за плывущими по небу пушистыми облаками, сквозь которые изредка проносился ястреб. Клич стража эхом долетал до неё, но подлететь ближе ему не давал защитный магический барьер, что поддерживали артефакты лорда.
Да, пленница знала и об этом. Жанна была ценным источником информации. Кареглазая женщина стала ей дорога, как мать, которой девушка лишилась в раннем детстве. Лекарка больше всех проявляла заботу и от чистого сердца желала помочь, посему и рассказывала довольно многое. Даже то, что не должна.
Нарина через плечо оглянулась на своих телохранителей, которые с непроницаемыми лицами, словно застывшими масками, стояли неподалеку: «Прям каменные статуи!» Те, будто почувствовав взгляд подопечной, синхронно обернулись на неё. Стадо противных мурашек пробежали по телу девушки и, отвернувшись, она плотнее закуталась в цветастый плед. Вскоре веки отяжелели, и сон окутал её своими сладкими объятиями.
Проснулась от чувства дежавю… ей снова казалось, что кто–то из тени наблюдал за ней.
В ужасе распахнула глаза, заозиравшись по сторонам. Никого. Но ощущение чужого пристального взгляда не отпускало. В груди ёкнуло сердце и, словно загнанная птица, заколотилось о ребра. А позвать на помощь не получилось, страх ледяными щупальцами сковал горло, не давая вырваться ни звуку.
Раздался шорох, и внутрь беседки шагнула темная фигура…
Пленница с облегчением узнала охотника. Лорд Вириан остановился пред ней, скрестив руки на груди, выражение его лица было хмурым. Впрочем, как и всегда. Нарина стиснула зубы, чтобы ненароком не ляпнуть какое–нибудь оскорбление (помнила о навязанных им правилах), а после той роковой ночи и подавно боялась мужчину как огня.
– Рина, ты почему до сих пор не в моих покоях? – хоть он говорил ровно и спокойно, но в голосе отчетливо угадывалось еле сдерживаемое раздражение. А фраза «моих покоях» невольно резанула струны души.
– Я… заснула, – промолвила, плотнее закутываясь в плед. Словно затравленный зверёк, напряженно посматривала на лорда и никак не могла отойти от поразившего её страха. В разуме билась одинокая страшная мысль: «Он вернулся…!»
Вириан вздохнул и, скоро подхватив девушку на руки, направился в замок. Та сопротивлялась, дрожа как яблоневый лист на ветру, понимая, что её ждет. Но что она могла противопоставить закаленному в боях мужчине?
Когда они проходили холлу, стража со слугами с любопытством оглядывались, а кто поглядывал и с недовольством. Щеки Нарины лизнул стыд, и она, прекратив вырваться, спрятала пылающее лицо в недрах чёрной мужской рубашки. Хмыкнув, Вириан лишь крепче прижал притихшую строптивицу к своей груди. Добравшись до покоев, кивнул стоявшим у дверей воинам, тем самым отпуская их, и зашел внутрь. Там поставил пленницу на ноги, её босые ступни по щиколотку утонули в мягком коричневом ковре.
В полумраке комнаты раздался громкий щелчок замка.
Нарина вздрогнула, вся сжалась, и стояла, не смея сдвинуться с места. Охотник подошел сзади и принялся снимать плед, открывая своему взору лиловое платье. После обхватил пальцами хрупкие плечи и, щекоча маленькое ушко жарким дыханием, шепнул.
– Хорошо ли тебе спалось в моих покоях, Рииина? – девушка задрожала всем телом. Сладкая истома пронеслась по коже, сконцентрировавшись внизу живота.
«Рина… а ведь почти как настоящее», – вспыхнуло в мутном сознании.
Руки лорда опустились на талию, но спустя мгновение поднялись выше и накрыли грудь. Невольница шумно вздохнула и дернулась в сторону, намереваясь убежать. Однако Ороти предвидел это, посему и пресёк попытку бегства на корню. Обхватив талию одной рукой, другой стал расшнуровывать платье.
– Не надо! – охрипшим голосом пискнула Нарина, пытаясь вырваться из крепкой хватки. Она отбивалась кулаками, кусалась и царапалась, но все это не разумело эффекта.
– Я все равно сделаю это… – прошипел мужчина, прикусив кожу нежной шеи в наказание. – Так что лучше не сопротивляйся и тоже получишь удовольствие!
Платье пушистым облаком вокруг ног упало на пол, оставляя девушку в одной кружевной сорочке. А Вириан, подхватив строптивицу на руки, направился к кровати. Затем небрежно бросив её на тёмно–зеленые простыни, быстро скинул с себя одежду и навис над пленницей сверху. Та смотрела куда угодно, лишь бы не на него. Ей не хотелось видеть довольную физиономию охотника.
– Смотррри на меня Ррииина! Не заставляй меня снова пррричинять тебе боль! – прорычал лорд.
И Нарина испуганно уставилась в его лицо. Удовлетворенно хмыкнув, Вириан, опираясь на постель одной рукой, другой положил правую кисть девушки к себе на грудь, провел ей вниз по выпирающим кубикам преса. Нарина невольно опустила взгляд ещё ниже и сглотнула ставшую вязкой слюну. Всё–таки Ороти был довольно привлекательным мужчиной, опытным охотником, воином. Его поджарое тело украшало множество шрамов оставшихся от многочисленных кровавых схваток. Как с людьми, так и с хищниками.
Лорда охватило дикое, первобытное вожделение, и он склонился к алым манящим губам, провел по ним своими и смял в требовательном поцелуе, одновременно задирая подол белоснежной сорочки горячей ладонью. Нарина протестующе замычала, смыкая вместе зубы, не давая ему пробраться дальше. Тогда Вириан ущипнул кожу на внутренней стороне бедра пленницы и, как только девушка вскрикнула, ворвался в глубь её рта, хозяйничая там языком. Насытившись, отстранился и, прикусив мочку ушка, неожиданно произнес.
– Назови меня по имени…
Но невольница не спешила выполнить его просьбу. Она молчала, стараясь сдержать рвущиеся из горла стоны удовольствия. А чем дальше заходил в своих ласках мужчина, тем страшнее ей становилось: помнилась та боль в первую их ночь.
– Назови! – вновь попросил он с придыханием, спускаясь обжигающими поцелуями–укусами к шее, ямочке между ключицами, потом к груди, а следом обхватил горошину соска сквозь кружевную ткань. Нарина против воли все же застонала, прошептав.
– Вир–риан…
Её руки сжали его плечи исполосанные сетью тонких шрамов, несмело провели по крепким мышцам спины, задевая грубые рубцы (должно быть от плетей полученных в детстве или в пытках), и зарылись в чёрные на удивление нежесткие волосы. Охотник прикрыл глаза от удовольствия. Наконец, она сдалась ему.
– Скажи еще! – хрипло выдохнул он, покрывая поцелуями её недавно израненную кожи спины. Ему хотелось, чтобы она забыла ту боль, что ей довелось пережить по его вине, хотелось заменить ту ласковыми касаниями.
– Вириан… – снова послушно повторила.
Ороти зарычал, сильнее стиснув девичью талию. Как же ему нравилось, как звучит его имя в её устах. Опрокинув невольницу обратно, лорд коснулся губами плоского живота и двинулся ниже.
Нарине только это и надо было.
Воспользовавшись свободой рук, она без промедления схватила вазу с прикроватной тумбы и ударила мужчину по голове. Тот рухнул, обмякнув на ней сверху. Кое–как выбравшись из под тяжелого тела, Нарина кинулась к выходу из покоев, но, по пути споткнувшись об его одежду, упала. На глаза попался кинжал, и схватив его на всякий случай, побежала к двери, но как бы не старалась, та никак не хотела открываться.
С кровати послышался глухой стон. Сердечко Нарины ухнуло и тут же заколотилось в бешенном ритме. Девушка медленно обернулась.
– Ах ты, тварь! – прошипел охотник, держась рукой за голову.
Его глаза налились красным цветом. Нет, не так. Они полыхали алым неистовым огнём. Мужчина был дико зол. Вскочив, он, немного шатаясь в стороны, направился к ней.
«Мне конец!» – подумала Нарина, прижавшись спиной к твердой поверхности двери. И в ужасе выставив кинжал перед собой, закричала: – Не приближайся ко мне!
Но Вириан и не думал слушаться, напротив, подошел вплотную, так что острие уперлось в его незащищенную грудь.
– Ну давай, убей… Чего же медлишь? – хрипло буркнул, с силой сжимая кулаки, да так, что побелели костяшки пальцев. Гнев немного утих, однако, дыхание было тяжелым и рваным. Уж чего–чего, а такого от своей пленницы он явно не ожидал.
– Ну же! – крикнул лорд и оперся руками по обе стороны плеч девушки. Та зажмурилась от его вскрика, руки сжимавшие оружие ходили ходуном. – Не можешь… убить это не так просто, малышка.
Нарина взглянула на него испуганными полными слёз глазами. Вириан мрачно хмыкнул и неожиданно шагнул вперед. Острое лезвие порезало кожу на груди, и из раны хлынула алая кровь. Пленница вскрикнула, выронив кинжал, тот с громким стуком упал на пол, и охотник откинул его ногой в сторону.
Затем прильнул к дрожащей девушке, прижимаясь к ней вплотную, пачкая своей кровью. Разорвал на клочки сорочку и следом подхватил её за ягодицы, заставив этим обхватить ногами его талию. А потом резко толкнулся вперед, сорвав с девичьих уст вскрик.
С изумрудных глаз срывались горькие слезы, они прочерчивали дорожки на коже, убегая вниз и смешиваясь с кровью лорда. Мужчина яростно, словно зверь, вбивался в строптивую пленницу, а та, закусив губу, лишь сжимала его крепкие плечи. И обнажив клыки, охотник впился в тонкую шею.
Нарина вскрикнула снова. С их уст в унисон срывались стоны: её боли, его наслаждения.
Вскоре достигнув разрядки, Вириан замер, сильнее вдавив невольницу в поверхность двери. А когда дыхание более менее выровнялось, отнес притихшую девушку на кровать, и растянулся с ней рядом. Отдышавшись, ухватил её за подбородок, заставляя посмотреть в свои тёмно–янтарные глаза.
– Все могло быть по другому, Рина… – произнес, смахивая большим пальцем слёзы с раскрасневшихся щёк. – Ты всё равно родишь мне наследника. Покорись мне.
И отпустив, Ороти прижал к себе её вздрагивающее от беззвучных рыданий тело, успокаивающе гладя по волосам и плечам.
«Никогда!» – подумала Нарина, проваливаясь в такой сейчас спасительной сон.
