Александра Неярова
Оковы судьбы. Клетка для сердца
От ужаса открывшегося перед взором, всадники накинулись на мифических зверей с намерением убить. И им бы это удалось, не появись на поляне матёрая белая волчица. Мать детей загрызла нападающих… но погибла в пылу схватки сама. Находясь на грани этого мира и зеркального, из последних сил использовала заклятье на крови, в последствии воплотившись духом–ястребом, оберегающим свою дочь посмертно.
В ту секунду, когда волчица испустила последний вздох, на место действия нагрянули опоздавшие стражи и глава клана. Поляну огласил отчаянный рёв раненого зверя, который только что потерял свою истинную пару, оставшись навеки один.
С тех пор изменилось всё. Не было больше ни одного ласкового взгляда, ни нежного шепота, ни единой улыбки отца для своей такой долгожданной и желанной дочери. Она стала той, кого Крам обвинил в гибели своей пары. Оказалось, каким–то невероятным образом в тот печальный день, магический барьер откликнулся на пробудившуюся в девочке магию крови Древних, поэтому и повиновался её желанию увидеть внешний мир, вот и пропустил.
Сориния внешне была точной копией матери, и с каждой прожитой зимой сходство становилось всё выразительнее. Росла и ненависть к ней одинокого родителя. Говорят, оборотень, потерявший истинную пару, становится безумным. Что ж, вполне возможно. Ничего непонимающая малышка стремилась всем своим крохотным сердечком к отцу, однако вместо тёплых объятий и нежного взгляда натыкалась на ледяную стену отчуждённости и пылающие гневом зелёные глаза.
Наследница рода горько вздохнула, выныривая из воспоминаний. Она и по сей день корила себя за тот случай… но что тогда понимала маленькая девочка? Бабушка да старший брат заботились о ней, одаривали любовью и лаской, но как же все эти зимы не хватало настоящей родительской любви.
Сейчас Сориния находилась внутри священного храма Древних и молилась. В воздухе витал терпкий запах тлеющих свечей и различных благовоний, от которых немного подташнивало и кружилась голова. Каменные лика семи равнодушно взирали сверху вниз на стоящую на коленях девушку. Готическое убранство центрального зала угнетало, давило своей мощью, вызывая бурю смешанных чувств.
Раньше она не решалась приходить сюда и обратиться к Древним. Не давал страх. Но этой ночью её снова посетило видение, в котором за ней пришли два брата виргина и, уничтожив весь клан, забрали её из родной долины. Да ещё вспомнился ошеломляющий разговор с бабушкой о пророчестве. Та тогда поведала ей много чего интересного… и странного.
«Когда священную землю укроет белоснежная вуаль, в мир явиться дева, возродившись сквозь время,
Судьбы заблудших душ вновь переплетутся, и утраченные сокровенные ценности вернуться.
Владыка крыльями взмоет в бескрайнее небо, смех долгожданного младенца озарит округу где–то,
Любовь через века пронесётся и достойнейшими вновь обретётся…»
Гласило пророчество Древних. В красивых словах таился глубинный смысл, который пока расшифровать не удалось. Лаира также рассказывала историю его возникновения.
«…Давным–давно семь Древних божеств когда творили вселенную создали и нашу землю в окружении множества других ярких звёзд. Из их слёз возникли реки, моря и океаны, из плоти материки, горы и леса, а из собственной крови они сотворили птиц, насекомых, животных и человека. Человек стал центром любви божеств, и они одарили его различными способностями, разделили на расы, которые в последствии заселили землю.
Древние были довольны своими стараниями: их дети развивались и жили в мире, построили им прекрасные величественные храмы, боготворя там Создателей молитвами и данью из плоти и крови. В ответ божества слали благодать и помощь просившим. Но через пару столетий ушли творить в другие миры с обещанием вернуться к любимцам.
Однако время шло, а Древние всё не возвращались, и их дети, устав ждать, обозлились. К тому же без контроля божеств на земле начались катаклизмы. Главы кланов, поскольку плодородных земель становилось всё меньше, решили расширить свои владения. Хаос войны затронул всех. Самые отъявленные правители шли «по головам», брали рабов, уничтожали непокорных, сжигали поселения. Они забыли главный завет Создателей: «Не убей себе подобных».
Однако не все люди отвергли Великих Творцов, на протяжении всей войны немногие продолжали возносить им молитвы, не теряя надежды. И однажды Древние сквозь множество миров услышали горький плач своих детей.
Создатели вернулись в разгар ритуального поединка между Главой рода виргинов и императором Драконов клана Чёрного Когтя, бившихся за Истинную наследницу рода Юмей, и за её престол в том числе.
Клан оборотней Юмей являлся самым приближённым к Творцам. Он всегда существовал обособленно от других, чтил установленные традиции, соблюдал чистоту одаренной крови, и поэтому многим мешал.
Однако по велению судьбы, нити жизни наследников самых величественных трёх родов внезапно переплелись. Виргин воспылал любовью к волчице, в нелёгком противостоянии добился её благосклонности, и они решили сбежать от оков ненавистной с рождения власти. Но на их пути неожиданно появился дракон, тот с первого взгляда тоже полюбил наследницу оборотней и не захотел уступать её извечному сопернику.
Между тремя кланами воцарилась жестокая война, исходом стал ритуальный поединок. В тот знаменательный день с хмурых небес падали хлопья снега, укрывая белоснежным покрывалом нейтральные земли. Был очерчен магический круг, гербы кланов горделиво развивались на ветру. Мужчины остервенело бились, звон их мечей разносился эхом далеко за пределы установленного барьера. И никто не мог повлиять на исход схватки, даже Древние.
Однако поединок закончился внезапно. И неожиданно для всех… Защищая своего любимого от смертельного выпада, погибла наследница оборотней. Как она прошла сквозь барьер оказалось загадкой, видно в ней пробудилась кровь Творцов.
Нейтральные земли обуяли скорбный плач и вой. А Мудрейшая рода Юмей, потерявшая свою единственную и непокорную дочь, прокляла виновников. И Древние согласились с ней, отобрав у противоборствующих кланов самую дорогую ценность. Но оставили надежду исправить это. Создатели высекли на своих каменных монументах слова пророчества, которое испокон веков хранилось и передавалось в роду оборотней. Война окончилась в тот скорбный день.
И текли одно столетие за другим, души трех наследников возрождались, но победить пророчество так и не удалось…»
«Что же мешало?» – размышляла Сориния, ломая голову над загадкой вот уже два месяца.
Поначалу ей было жутко страшно, что оказалась втянута в эпицентр этих, вновь повторяющихся событий. А что именно она является Истиной наследницей рода – не сомневалась. Загвоздка была в том, что на её пути встретились два виргина, а того Самого Дракона и вовсе не встречала, однако, чувствовала, что стоит ей ступить за пределы долины, и тот объявится. К тому же, наёмник Райян оказался выходцем из клана Чёрного Когтя, и оставалось надеяться, что он не догадался кто она…
Вдруг по земле прошла нехилая волна дрожи, а следом ещё и ещё, будто что–то где–то било или взрывалось. Сердечко испуганно заколотилось в груди, вместе с волнами землетрясения подкатывала и паника.
– Сора! Сора, где ты?! – послышался обеспокоенный крик брата, а вскоре мужчина влетел в пристанище храма. Увидев еле живую её, подскочил, схватил за плечи. – Ты как?! Цела?
– Д–да… – запинаясь, вымолвила шёпотом. – Чт–то пр–роисходит?
Неиджи облегчённо выдохнул, бережно привлек сестру к груди, тёмные волосы смешались с белыми, вдохнул родной запах, он отдавал горечью.
– Не бойся, Сора. Тебе нельзя волноваться, – он отстранился и ласково заглянул в перепуганные изумрудные глаза своими сиреневыми, источающими уверенность. – Кто–то пытается проникнуть сквозь барьер, – решил не утаивать, – но мы всеми силами сдерживаем натиск, однако, тебе нужно спрятаться в убежище. Идём.
Брат помог подняться, но колени девушки дрожали, не давая нормально ступать, тогда мужчина осторожно подхватил её на руки и понёс вон из храма. Оказавшись снаружи, оба застыли, пораженные увиденным. С южной стороны долины в небо взмывался столб серого дыма, и оттуда цепочкой выходили вооруженные до зубов воины, их знамён было не различить на таком расстоянии.
– Как им удалось проломить барьер Древних?! Это невозможно!! – зарычал Неиджи.
Заскрежетав зубами, он, сузив взор, стрелой понёсся во дворец. Путь к убежищу теперь отрезан. Брат оставил Соринию в личных покоях и наказал не высовываться ни при каких обстоятельствах. Сам направился «встречать» непрошенных гостей. С улицы донеслись крики и лязг скрестившейся стали, и наследница поспешила выглянуть из окошка.
На площади подле дворца полукругом столпилось много вооружённых клановцев, а в центре стояли пришлые гости. Сориния ужаснулась, теперь герб был отлично виден. В долину пожаловал Чёрный Коготь. Отец как раз разговаривал с их предводителем. С помощью волчьего зрения девушка смогла хорошо рассмотреть его.
Фигура нынешнего императора, облачённая в сине–золотые доспехи подавляла своей мощью. Длинные тёмно–серые волосы волнами спадали на широкие покатые плечи. Черты лица резковатые, тонкие губы сурово поджаты, видно сказанное Крамом пришлось не по вкусу. Брови хмуро сдвинуты к переносице, правую из них пересекал рваный шрам вместе с глазом. А вот цвет радужки, так как он стоял полу–боком, видно не было. И словно почувствовав на себе интерес наследницы, мужчина поднял свой взгляд, безошибочно угадав верное направление.
«Что за чёрт?!»
Сердце громко ухнуло и затихло, затем застучало с новой силой, разгоняя адреналин, вместе с кровью по венам. Шокированный разум забился пойманной птицей в клетке. Ухватившись за подоконник чтобы не упасть, Сориния неверующе всматривалась в совершенно чужое лицо императора, однако золотисто–карие глаза казались знакомыми… Хоть оттенок и отличался, само выражение взгляда до жути напоминало наёмника Райана.
Глава 19
Темно… в бесконечной тьме ничего не видно и не слышно. Ни малейшего звука или шороха. В душу невольно прокрался страх, сковывая холодными путами нутро. Сил пошевелиться не было совсем. Но Сориния прекрасно знала, что находиться в сознании. Только почему ничего не разглядеть? Не услышать и не шевельнуться?
«Звяк!» вдруг прогремело в тишине. Затем ещё и ещё.
Определить откуда звук не получилось. Тогда перестав без толку моргать глазами, наследница закрыла их и прислушалась. Где–то вдалеке что–то скрежетало, похожее на песню стали. Она с досады прикусила губу, чтобы успокоиться, паника не помощник.
«Дзинь!» раздалось снова. На этот раз громче. Внезапно зашумел ветер, обдувая тело ледяными, колкими порывами, платье и кожу облепили хлопья снега, которые тут же и таяли. Лязг мечей приближался, и вскоре мрак развергнулся, открывая картину поединка. Того самого ритуального поединка.
– Всё началось здесь четыре тысячи зим назад… – неожиданно грубоватым с хрипотцой голосом прозвучало сзади, а следом хрупкие девичье плечи накрыли широкие ладони.
Крик ужаса застрял в онемевшем горле, но дернуться в сторону в попытке избежать обжигающе–холодного прикосновения не вышло, тело напрочь отказывалось повиноваться воле хозяйки. И всё, что оставалось – это слушать жаркий полушепот незнакомца на ухо и следить за развернувшейся схваткой впереди.
– В тот далёкий день на степи и леса зима набросила белоснежное покрывало, с хмурых небес сыпались крупные хлопья снега, закрывая собой землю, покрытую проклятой кровью, – продолжал незнакомец, тесно прижимаясь сзади, мягко поглаживая закоченевшие плечи и руки, даря своё тепло. – В те мгновения решались судьбы трёх: твоя, моя и его, моего извечного врага.
Рука, облачённая в сине–золотые доспехи, указала на брюнета в светлом кимоно, что отбивал яростные атаки русоволосого воина. Сориния вздрогнула, заледенев внутри. Благодаря этому жесту, она с ужасом поняла, что сзади стоит сам император… Тот не отвлекался от рассказа:
– Я полюбил тебя сразу, как только увидел, но к тому моменту ты уже отдала свое сердце чёртовому наследнику виргинов, – он горько хмыкнул, – и пришлось принимать кардинальные меры: я выкрал тебя, прямо из–под носа возлюбленного. Утащил в свой неприступный замок, думал, со временем забудешь его. Но ты не забыла… В итоге всё это вылилось в ритуальный поединок по законам Древних: бой на мечах, без магии.
Сориния слушала внимательно, и с каждым словом императора в сердце её проникал холод. За барьером меж тем действо подходило к трагическому концу: вот янтароглазый воин обманным манёвром выбивает у виргина оружие, стремительно делает подсечку и, не давая ему опомниться, с размаху заносит смертоносное лезвие. Но что–то не так… поблизости на этот раз нет той светловолосой девушки.
Неожиданно наследница заметила, что сама бежит в эпицентр схватки… Сориентироваться и как–то предотвратить это не успела – от страха все мысли разбежались разом. Время потекло медленно, но неминуемо верно: вот она без труда проникает через защитный барьер, вот становиться впереди павшего брюнета, загораживая его своей грудью, а вот к ней приближается остриё меча.
Тук–тук… Сердце пропустило удар. Кровь зашумела, прилив к вискам. Дыхание перехватило. Она же не может вот так умереть?! Правда?!! Но грудь пронзило чудовищной болью, а из горла, наконец–то, вырвался голос, точнее крик ужаса. Пространство вокруг померкло.
– Тише, мой цветок, – прошелестело на ухом. Следом чужие губы накрыли её собственные и принялись нежно целовать, медленно спускаясь ниже. По ощущениям она лежала на чём–то мягком.
Сориния резко распахнула глаза, перед взором предстал узорчатый потолок, видно находилась в каких–то покоях, а затем в обзоре появилось мутное светлое пятно, потом оно превратилось в довольное лицо императора. С криком девушка рванулась прочь, но мужчина удержал, подмяв под себя, и вновь поцеловал. Наследница протестующе зарычала, вдруг вспомнились другие губы… и почему–то именно охотника.
«Ребёнок!»
Мысль отрезвила и придала необходимых сил. Нарина изловчилась и залепила смачную пощёчину «Его Величеству», тот от неожиданности отпрянул. Сориния не преминула этой возможностью, вскочила и отбежала в сторону двери, открыла и рванула дальше по коридору.
– Куда же ты бежишь от меня? – донеслось игривое сзади.
Но наследница не слушала, продолжая нестись куда глаза глядят. Спустилась вниз по лестнице, преодолела пару залов, ещё удивилась, что по пути ни на кого из слуг или стражи не наткнулась. Всё вокруг было не знакомо, словно и не дома вовсе. Наконец, выбежала в холл, юркнула на улицу и застыла. Она явно сейчас находилась не во дворце, и даже не в долине Юмей… Перед взором, как на ладони, раскинулся огромный замок с позолоченными башнями, шпилями, садом и фонтанами.
– Набегалась? – хмыкнул император, обхватив за талию. Причем как–то странно обхватил.
– Где мой ребёнок?! – поражённо воскликнула, смотря на свой совершенно плоский живот. Мужчина гортанно рассмеялся и, прижавшись теснее, легонько сжал тонкое горло.
– В моём подсознании не место дитю выродка! Здесь есть только то, что желаю только я!
– В подсознании? – переспросила хрипло, разум постепенно отходил от пережитого шока, ноги ослабели, и девушка была даже благодарна, что император держал её.
– Да, подсознании. Сейчас ты в моей фантазии. Но не переживай за ребёнка, я же не изверг какой–то – родишь, а потом я отдам его папашке, а то вдруг Древние опять рассердятся. Кстати, не скажешь кто он? Коронованный наследник Канан?
Но Сориния не ответила. Вместо этого парировала:
– Как вам удалось найти меня? И как обошли барьер долины? Правильно ли я понимаю, что сейчас я всё так же стою на балконе своих покоев?
– Хм, умна. Верно говоришь, Ри–и–ина, – от того, как мужчина произнес сокращение имени, по телу пробежали мурашки. Наследница не успела опомниться, как он перевернул её лицом к себе и сжал в стальных объятьях. Золотисто–карие омуты смотрели нежно и знакомо. – Как же долго я этого ждал.
– Р–райян? – рискнула спросить, и будь, что будет. Однако император довольно улыбнулся.
– Узнала всё–таки.
Он склонил голову на бок, прикрыл веки, а дальше… дальше его лицо изменилось. Теперь перед ней был улыбающейся наёмник, даже шрам на левой щеке появился. Но затем морок пропал.
– Называй меня Хассиян, волчица. Я почувствовал, что–то в тебе тогда ещё на ярмарке в той деревушке, но определить, что именно не смог, – он усмехнулся. – Увидев татуировку на моей спине, испугалась и сбежала, но говорю спасибо, что вылечила, не бросила, хотя и не умер бы. А как нашёл спрашиваешь, это просто – сердце по ниточке привело. Барьер сломать для меня оказалось не проблема, я достаточно пожил на свете и много чего знаю.
От сказанного закружилась голова, и Сориния почувствовала, что сознание уплывает, но сквозь омут тумана до её слуха всё же донеслось:
– Похоже время вышло. Но знай, сама судьба свела нас вместе, и теперь я не допущу твоей гибели…
***
Первое, что сделала Сориния, когда пришла в себя – это проверила на месте ли ребёнок. Живот был также округлым, и будущий малыш (в том, что будет именно мальчик не сомневалась, поскольку родовой кулон хоть и не накалялся до раскалённого угля, но теплел при прикосновении с ладонью), радостно толкнулся в ответ. Облегченно выдохнув, улыбнулась и рухнула обратно на подушки. Взглядом обвела свои привычные покои, наёмника–императора не наблюдалось. С улицы разговоров не доносилось, видно все разошлись, однако, проверять не спешила – хватило и одного раза. К тому же не хотела ослушаться наказа Неиджи.
Мысли встревоженным роем пчёл елозили в голове. В происходящие события верилось с трудом. Вспомнилась адская боль, раздирающая грудь от удара меча Владыки Драконов… в подсознании чувства настолько реальными быть попросту не могут. Но они были. Собственная душа, словно каждое мгновение переживала заново. Однако никаких изменений в себе пока не заметила.
– «В моём подсознании не место дитю выродка! …не переживай за ребёнка, я же не изверг какой–то – родишь, а потом я отдам его папашке, а то вдруг Древние опять рассердятся».
Всплыли в памяти жуткие слова Райяна… нет императора. Невольно руки снова накрыли живот в желании скрыть и защитить. «Дитя выродка?». Не изверг, как же! Что–то совсем не похоже. «Отдаст папашке?» Уж этого она никак не допустит, костьми ляжет, но не позволит!
– «Теперь и ты понимаешь, что такое материнский инстинкт», – прозвучало в голове, а следом в распахнутое окно влетел ястреб и приземлился рядом на одеяло. В клюве у стража был знакомый цветок.
– Это… цветок Рихты? Но зачем он мне? – сглотнув подкативший к горлу ком, наследница обескураженно смотрела на предмет своих несчастий, а ведь именно с него всё и началось.
– «Поверь, милая, он тебе понадобиться. Его действие распространяется не только на одних оборотней… главное, вовремя успей применить».
– Вечно ты говоришь загадками! – пробурчала Сориния, забирая опасный цветок и пряча в надёжном месте.
– «Свой путь ты должна пройти сама. Не прогибайся судьбе, дочь моя!»
– Постараюсь, – тяжко вздохнула, – но у меня есть одна просьба, нужно кое–кому передать кое–что.
Выслушав, ястреб улетел, напоследок оглушив комнату громким криком. Встав, девушка провожала его тоскливым взглядом. Малыш вновь толкнул ножкой, будто отвечая на душевный порыв своей матери, вызвав такой сейчас необходимый прилив тепла. Сориния полюбила ещё неродившееся дитя всем своим сердцем, несмотря на его мрачного отца. Она прикрыла веки, перед мысленным взором предстал ухмыляющийся Вириан, рядом возник Канан. Вроде и кровные братья, но такие совершенно разные.
Наследница много размышляла за эти два долгих месяца, что провела вдали от них. И кое–что поняла. Сначала принять отказывалась напрочь, но время всё расставило на свои места… Она испытывала к ним одинаковые чувства. Нет, не любовь, далеко не любовь. Но больше, чем просто симпатия. И с каждым днём эти ростки крепчали и подтягивались к заветному солнцу… Страх перед охотником не давал тогда осознать проснувшееся влечение. Видно пробудившиеся от многолетнего сна души, потянулись друг другу, неся сквозь века и прежние отголоски любви.
Обхватив себя за плечи, девушка горько усмехнулась. Да, не ожидала, что всё так обернётся. Судьба порой подкидывает ни с чем несравнимые выверты. Беспокоило одно… в пророчестве Древних описывается, что вновь переплетутся пути трёх наследников Великих Родов, с ней и императором (назвать того Райяном или же наёмником после всего, язык не поворачивался), всё ясно. А вот кто из братьев третий? Ведь несмотря на то, что Канан уже коронован, права на трон у них одинаковые с рождения. И чувства к ним равные. Похоже, что в этот раз всё по другому.
Скрипнула дверь, в покои прошла бабушка Лаира. Сориния поделилась с ней насланным жутким мужчиной образом, а так же переживаниями по поводу пророчества. Старица недовольно поцокала, обронив в сторону пришлого императора пару ласковых, обняла крепко и шепнула на ухо, в одночасье огорошив.
– Владыка Чёрного Когтя в одиночку намного сильнее всех воинов нашего клана, милая. И я боюсь, как бы Крам не совершил очередную глупость. Мне поведал страж о твоей просьбе, ты уж прости его, но я согласна на это, – Мудрейшая отстранилась, мягко обхватила за щеки, ласково смотря. – Не знаю, что происходит сейчас, но мне ведала моя прабабка, а ей её – словно цикл повторяется вновь и вновь каждые четыре тысячи зим. Но в итоге что–то происходит не так, как велели Древние, и наш мир в конце рушиться на осколки, а Творцы воссоздают его снова. Правда или нет никто толком не скажет.
– И что же мне делать? – спросила ошеломлённая наследница, присаживаясь на постель, ноги уже не держали.
– «Делай то, что задумала. Так будет правильно. Тебе нужно бежать из клана… пока не произошло непоправимое! И даже Неиджи не смей говорить!» – ментально ответила Лаира, опасаясь подслушивания.
В дверь неожиданно постучались, и Сориния вздрогнула от испуга. Но это был всего лишь слуга, который сообщил «радостную» весть: Крам желает отужинать со своей дочерью, вместе с их «дорогим и желанным» гостем – императором Хассияном.
«Древние, вы что, издеваетесь?!»
Застонала Рина мысленно и рухнула на одеяло, вымученно прикрыв глаза. Уж чего–чего, а есть не хотелось совершенно. И тем паче лицезреть отца с чёртовым нежданным гостем! Хватило уже. Однако воспротивиться воле родителя – значило выказать дань неуважения… Да чтоб весь придворный этикет в пасть к Дракону сгинул! Но тут же одёрнула себя: «к Дракону?» – какая ирония.
– Бабушка, а может сослаться на очень–очень плохое самочувствие? – предложила, цепляясь за ускользающую надежду.
– Сора, ты ведь прекрасно понимаешь, что это повториться в следующий раз, – «поддержала» идею старица. – Очевидно же, Крам что–то затеял, посему бегать глупо.
– Тогда поможешь мне одеться, чтобы выглядеть достойно их Величественного общества? – сдавшись, пробурчала несчастная.
– Прекрати паясничать, – усмехнулась Мудрейшая, направляясь в гардеробную, – сама недалеко ушла.
Когда на улицу опустился вечер, во дворце зажглись свечи с факелами, разгоняя повылазившую было тьму по углам. Наследница в нерешительности стояла в коридоре подле своих покоев, расшатанные нервы шалили, и чтобы хоть немного успокоиться, комкала подол своего платья из тёмно синего бархата с высоким воротником, отороченного золотой нитью. И всё равно, что ткань помнётся, главное, ей от этого полегчает!
– Ну, так и будешь здесь стоять? Или всё же спустишься в обеденный зал? – раздался над ухом насмешливый тембр брата.
– Нед, чтоб тебя!! И так сердце не на месте, а тут ты ещё! – возмутилась Сориния, отскочив к противоположной стене и убийственным взором испепеляя кровного родственника. Тот примиряюще поднял ладони.
– Прости. Не смог удержаться, сестрёнка! – и видя, как недовольно та поджала губы, выдал: – Вот с таким пылающим видом и иди, а то маска трусливого зайца тебе не к лицу.
Сориния с досады скрипнула зубами, как же ей хотелось в этот момент свернуть брату шею, но тем не менее была благодарна ему за такую своеобразную поддержку. Поэтому с радостью приняв предложенный локоть, зашагала с ним рядом. Ментально послав старице рода вселенское спасибо: та настояла на соблюдении приличий во время трапезы, а то негоже молодой девушке, тем более Истинной наследнице, находиться одной в обществе «незнакомого» мужчины, отец не в счёт. Противиться воле Мудрейшей Крам не смел.
Но вот долгий путь закончился, и они остановились пред позолоченными дверьми, а дворецкий сообщил об их появлении. Всё, отступать поздно. Стража раскрыла последнюю преграду, и им ничего не оставалось, как пройти в зал. Уже подходя к столу, Сориния с ужасом отметила, что сидеть придется справой стороны от Главы клана прямо напротив императора, ведь место для «дорогих» гостей полагалось слева. Радовало, что Неиджи будет рядом.
Произнесла традиционное приветствие, мужчины ответили тем же, и лакеи помогли сесть. Невольно посмотрела на отца и вздрогнула, взгляд Крама не предвещал ничего хорошего: в помутнённых вином глазах горел уже решеный приговор. Для неё. Судорожно сглотнула. Что же такого ему предложил Дракон, раз он с легкостью отказался от своей дочери, причём наследной? А что уже отказался – не сомневалась, ведь она была никем для него, пустым местом…
Глаза обожгли предательские слёзы, и девушка поспешила отвернуться, кулаки с силой стиснули ткань ни в чём неповинного платья. Бабушка велела держать лицо, серьёзно? Вдруг побелевшие от напряжения пальцы, накрыла ладонь брата, подбадривающе погладила, а в мыслях зазвучал его голос: «Выше нос, сестрёнка! Не дай им сломить тебя!!»
Неожиданно для себя самой успокоилась, послала в ответ волну благодарности, а когда подняла голову, то на лице уже была равнодушная маска. Верно, падать духом не следовало. Не проиграла ещё.
Император довольно хмыкнул и вдруг приступил к трапезе. Первым, словно являлся здесь хозяином.
Спокойствие? К чёрту его!! Наследница внутренне вскипела, поражаясь наглости Владыки. Скосила взор в сторону отца, но тот преспокойно, как ничего и не произошло из ряда вон, присоединился к нему. А вот брат не стерпел.
– Господин император, не кажется ли, что вы нарушаете гостеприимство нашего дома?
– Ничуть, – парировал Дракон, равнодушно встречая пылающий взгляд Неиджи и попутно отпивая вино из фужера. – Из всех присутствующих здесь, да и во всём дворце, не найдётся равного мне по силе воина, посему буду делать всё что желаю. И с кем желаю.
На последней фразе прошёлся пристальным взглядом по замершей фигурке Соринии, открыто выказывая свои намерения. А та пребывала в ошеломлении, видя сейчас пред собой совершенно незнакомого мужчину. И ни капли в нём не было от того Райяна–наёмника, прошедшего вместе с ней нелёгкий путь, защищавшего чужие жизни. Словно меняя морок, он менялся сам, вживаясь до самого основания в другую роль.
– Неслыханная дерзость! Может, всё–таки проверим, а то вдруг, ваше Величество, ошибается?! – взревел брат, вставая из–за стола.
– «Нед, ты что творишь?! Он же убьёт тебя!! Очнись, а как же твоя семья? О них ты подумал, прежде чем бросать заранее проигрышный вызов! Владыка просто провоцирует!»
– «Моя семья меня поймет, сестра, – спокойно ответил и хмуро взглянул на молчавшего альфу. – Если наш отец не в состоянии защитить свою дочь, то это сделаю я! И не смей вмешиваться!»
Сориния задохнулась от ужаса. Только не это, она не может потерять ещё и брата… Волчица царапнула грудь, просясь на волю, однако выпустить ту – значило убить не родившегося ребенка, поэтому наследница вскинула молящий взгляд на Дракона. А тот будто этого и ждал.
В следующую секунду мир поплыл. Пришла в себя девушка снова в замке Императора. Они стояли на балконе самой высокой башни, мужчина находился сзади, прижимая её к своей тёплой груди. Впереди раскинулись припорошённые снегом соединенные здания замка, отдельные дома и сад. Выла метель, накидывая порывами снежинки на окна перед парой, а позади трещали поленья в камине.
– Зачем? – прошептала, прекрасно зная, что Дракон поймёт.
– Потому что ты нужна мне…
Просто ответил владыка и зарылся губами в светлые локоны, стиснул сильнее в объятьях, проник под полы рубашки, что на ней оказалась, обхватил ладонями округлый живот. Почему в этом видении Дракон оставил ребёнка – «выродка», спрашивать не рискнула. Но была рада чувствовать малыша.
– Потому что люблю – добавил император.
– Но я – нет, – устало возразила Сориния, даже не сопротивляясь. Прикосновения мужчины не вызывали ничего, ни единого отклика. – Ты любишь мою умершую душу. Обманываешь себя. Должно быть пророчество ошибается, и я не твоя истинная.
– Нет моя! – рыкнул император, поднимая руки выше, накрывая оголённую грудь, сминая её. – Мой Дракон чувствует тебя! И он выбрал свою истинную пару ещё на той дьявольской ярмарке, только вот я не мог всё понять.
– Может, и он ошибся? Ведь я не чувствую к тебе ровно ничего, император. Моё сердце отдано другому.
Владыка недовольно зарычал, прикусил кожу шеи, и вновь его ладони спустились на живот. Малыш, словно почувствовав опасность, резво толкнулся, и наследница вскрикнула от легкой боли. Мужчина довольно хмыкнул, приняв это на свой счёт. Вжался в спину теснее, пальцами скользнул к сведённым вместе ногам. Вот тут девушка воспротивилась, перехватив наглую руку, не позволяя коснуться сокровенного. Но тот и не стал.
– Хассиян. Называй меня настоящем именем, – владыка развернул её лицом к себе, в золотисто–карих глазах горело неприкрытое желание. – Принадлежит другому? Тому виргину что ли? Что ж, в выборе своего зверя я уверен. А вот ты, уверена ли в выборе своего сердца?
Нет. Наследница не могла сказать наверняка.
– Молчишь? Верно, ты не знаешь. Зато я знаю, как будет в этот раз! – мужчина болезненно обхватил плечи. – Я даю тебе право выбора. Первое: ты добровольно идёшь со мной. Взамен я сохраню жизни твоего глупого братца, отца, которому наплевать на собственную дочь, и всех остальных оборотней, причём даже барьер восстановлю. Второй вариант, думаю, сама поймёшь.
Сориния внутренне содрогнулась от такой перспективы. За что ж ей всё это? Жить с нелюбимым, расстаться с собственным ребёнком, а со временем придётся ещё и делить с Драконом постель. Но она понимала, что тот всё равно сделает как задумал. А так хоть спасёт многие жизни. Теперь план с побегом отпадает. Что ж её умело загнали в угол.
– Я согласна, Хассиян… – обреченно прошептала, стискивая руки в кулаки.
