Алексей Федотов
Воронцов. Книга 2

Полная версия

2. Приезд в Одессу герцога Рагузского маршала Мармона. Прибытие в столицу графа Кисилёва. Смотр войск в Калише. Плавание Воронцова вдоль восточных берегов Азовского и Чёрного морей

Наступил новый 1834 год. Во всех дворцах, где происходили торжественные праздники в этом году, оркестры исполняли «Гимн России. Боже Царя храни», музыку которого в конце прошлом году написал Алексей Фёдорович Львов. Вот как он сам об этом вспоминал: «Граф Бенкендорф сказал мне, что государь, сожалея, что мы не имеем своего народного гимна и скучая слушать музыку английскую столько лет употребляемую, поручает мне попробовать написать гимн русский. <…> В один вечер, возвратясь поздно домой, я сел к столу, и в несколько минут гимн был написан. Написав эту мелодию, я пошёл к Жуковскому, который сочинил слова, но как не музыкант, не приноровил слов к минору окончания первого колена. Однако положив гармонию простую, но твёрдую, я просил графа Бенкендорфа послушать. Он сказал государю, который вместе с императрицей и великим князем Михаилом приехал слушать гимн в Певческий корпус, где я приготовил весь хор и два оркестра военной музыки. Государь, прослушав несколько раз, сказал мне „C’est superbe“. Мигом музыка гимна разнеслась по всем полкам, по всей России и, наконец, Европе»²⁴. Николай Павлович прослушал гимн 4 раза и потом обнял, поцеловал Львова и сказал: «Спасибо, спасибо, прелестно, ты совершенно понял меня». Львов получил от царя табакерку с бриллиантами и был пожалован в флигель-адъютанты корпуса кавалергардов для несения придворной службы. Этот новый гимн Елизавета Ксаверьевна Воронцова впервые в Одессе исполнила на своём клавесине. Все гости были в восторге от этого произведения. Так же Николай Павлович пожаловал Пушкина званием «камер-юнкер» для того чтоб приглашать его жену Наталью Николаевну ко двору. Поэт в свои 34 года был взбешён и зол на Императора. К тому же Николай разрешил печатать пушкинскую «Историю Пугачёва». В феврале в письме к Бенкердорфу он пишет: «Разрешая напечатание этого труда, его величество обеспечил моё благосостояние. Сумма, которую я могу за него выручить, даст мне возможность принять наследство, от которого я вынужден был отказаться за отсутствием сорока тысяч рублей, недостававших мне. Этот труд мне их доставит, если я сам буду его издателем, не прибегая к услугам книгопродавца. 15 000 было бы мне достаточно».

Алексей Фёдорович Львов. Неизв. художник.

Пушкин за эти средства погасил долги за имение его дяди Василия Львовича.

Император Николай I в марте этого года утвердил подготовленное канцелярией «Положение о гражданских мундирах» и «Описание дамских нарядов для приезда в торжественные дни к Высочайшему двору». Для каждого ведомства устанавливались более десяти разрядов униформ зелёного, синего и красного. Утверждён был золотой и серебряный узор шитья.

Генерал-губернатор Воронцов поставил перед собой задачу построить в этом году как можно больше дорог в Крыму. Командующим ещё раньше был назначен инженер-майор Пётр Васильевич Шипилов. Помимо военных принимали участие и гражданские лица. Так к апрелю этого года на строительстве было занято 255 наёмных рабочих и 397 поселян. Шипилов заболел лихорадкой и скоропостижно скончался 23 апреля. Михаил Семёновичу срочно выехал в Ялту: «…пароход направится сначала в Козлов, где остановится на два-три дня для разгрузки товаров; потом отправится в Ялту, где также простоит несколько дней, после чего вернётся в Козлов за новым грузом и пассажирами, ожидающими там отбытия в Одессу. В зависимости от того, попутный ветер или нет, плавание на старом пароходе от Одессы до Козлова занимало 25—40 часов, от Козлова до Ялты – 12—15 часов. Билет можно заказать у капитана на борту парохода, стоящего на якоре у малого военного порта. Первые места, которые оплачиваются вперёд, до Козлова или Ялты стоят 40 руб. банковскими ассигнациями. Вторые места, койки которых размещены в трюме, стоят 25 руб. На борт можно взять с собой багаж и провизию. Слуги должны размещаться на палубе за 10 руб.; на тех же условиях и за ту же цену размещаются крестьяне, рабочие и проч. Можно свободно иметь свою провизию и распоряжаться водой, которая понадобится на борту, а также пользоваться кухней, за исключением того времени, когда она служит для общего пользования. Питание за капитанским столом оплачивается отдельно. Существует обыкновение давать чаевые членам экипажа, которые занимаются разгрузкой багажа при таможенном досмотре. Это происходит лишь после того, как капитан объявит на карантине, что пассажирам разрешается сойти на берег»²⁵. Так писал Монтандонт, который ехал на старом пароходе «Одесса».

В прошлом году граф Воронцов вместе с женой заложил первый камень в местечке «Ялта Таврической губернии каменного мола и при нём пристани». Надзор над строительством мола осуществлял инженер-поручик Пётр Альбрант. Губернатор Тавриды Александр Казначеев всячески уговаривал генерал-майора Якова Осиповича Отрощенко отправить несколько батальонов солдат из Феодосии на строительные работы в Ялту. Тот тянул время, выжидая команды из столицы. Воронцов вынужден был написать тому письмо, и солдаты были отправлены в Симеиз и Ялту. Казначеев в январе писал Воронцову: « О положении дела Ялтинской моллы вероятно доложил Вам капитан-инженер Петр Альбрант. После его я дал знать Пампулову, чтобы он упрочил постоянно число рабочих и он за ето принялся хорошо. Я два раза был на каменоломнях и видел, что работы идут хорошо. Со всем тем присутствие в Ялте Альбранта и теперь еще будет полезно: один надзор его усугубит деятельность подрядчика; сверх того может он приготовить дорогу для свалки каменьев, машины и другия орудия к бросанию блоков в море. Дорога от Алушты выходит на высоту Аюдагскую. Башмаков спускается уже на Исшатскую высоту. Основание Ялтинской церкви мы с Эльсоном очертили и копку фундамента начали. Камень бутовой подрядили. Вся ета работа обойдется дешево. Церковь слишком велика и равняется со многими Соборами; она-то будет дорога. Одни леса не менее 18 тыс. рублей стоят; сильныя укрепления высоты церковной на юру, так сказать, потребуют страшных издержек»²⁶

Алушта1834г. Художник Боккачини.

Возвратясь в Одессу Михаил Семёнович продолжил деятельность по подготовке к посеву нового урожая. Он провёл ревизию всего посевного материала и рекомендовал землепашцам в этом году попробовать засеять некоторые поля «китайскими хлебными растениями под названием просо». Так же он предложил выписать из Франции саженцы «дерева филиппинской Шелковицы» и различных кустарников для высадки вдоль новых дорог в городе Одесса и всего Новороссийского края. Он приказал близ Херсона завести «казённый сад» и командировал туда учёного лесника. В феврале заболела корью графиня Елизавета Ксаверьевна и её изолировали от детей. Сам граф призвал всех нужных врачей, и ей стало лучше.

В городе Одесса и во всем Новороссийском крае стоял вопрос о пришедших из Польши и Бессарабии торговцев еврейской национальности. Греки и евреи постоянно конфликтовали в этих местах. Последних обвиняли в убийстве греческого патриарха Григория во время Войны за независимость. Постепенно численность евреев увеличивалась. Генерал-губернатор Воронцов всячески поддерживал приехавших из-за границы немецких и австрийских купцов, ремесленников, врачей этой национальности. Ему надо было заселять пустующие земли в Крыму и Новороссийском крае. Воронцов разрешил евреям построить синагогу в Одессе, где потом служил певцом Бецалель Шульзингер. Была открыта Еврейская общественная больница и много сделал для жителей этого города врач Григорий Розен. В этом году Воронцов своим приказом разрешает евреям селиться по всей территории края «Об учреждении в Новороссийском крае местечек, торгов и ярмарок, а так же о дозволении Евреям проживать в этих местечках». В архивах ГАОО есть дело под №23 из 1834 года состоящее из 354 документов. Жалко, что в данное время у меня нет доступа к этим архивам. Евреи в это время в основном занимались торговлей зерном. Они работали на зерновой бирже «оценщиками, кассирами, весовщиками, грузчиками, а так же занимались ремёслами, торговлей мануфактурными и бакалейными товарами». В городе Одесса была открыта школа, где преподавателями были в основном евреи и директором Борух Штерн.

Вернёмся в столицу, где Воронцова и Пушкина в апреле пригласили во дворец. Его очень хотела увидеть Императрица Александра Фёдоровна. Здесь приведу цитату из дневника Пушкина от 8 апреля: «Сейчас еду во дворец представляться царице. Ждали царицу часа три. Нас было человек 20. Брат Паскевича, Шереметев, Болховской, два Корфа, Вольховский и другие. Я по списку был последний. Царица подошла ко мне смеясь: „Нет, это беспримерно! Я себе голову ломала, думая, какой Пушкин будет мне представлен. Оказывается, что это вы. Как поживает ваша жена? Её тётка в нетерпении увидеть в добром здравии, – дочь её сердца, её приёмную дочь“ и перевернулась. Я ужасно люблю царицу, несмотря на то, что ей уже 35 лет и даже 36. Я простился с Вольховским, который на днях едет в Грузию. Болховской сказывал мне, что Воронцову вымыли голову по письму Котляревского (героя). Он очень зло отзывается об одесской жизни, о графе Воронцове, о его соблазнительной связи с Ольгой Нарышкиной etc. etc. Хвалит очень графиню Воронцову».

Пушкиновед, литератор Татьяна Цявловская на основании этого распространяла по всей стране домыслы, о любовной связи Воронцова и Нарышкиной. Она основывалась на записях Филиппа Вигеля знаменитого сплетника того времени. В основном эти сведения и байки поступали от брата Льва Сергеевича Пушкина, который служил в портовой таможне города Одесса. При Дворе Александру Фёдоровну за красоту и изящество прозвали «Лалла-Рук» в честь героини поэмы Томаса Мура. Пушкин позже описал её так: «И в зале яркой и богатой,/Когда в умолкший тесный круг,/ Подобно лилии крылатой,/Колеблясь, входит Лалла-Рук,/И над поникшею толпою/Сияет царственной главою/И тихо вьётся и скользит/Звезда – харита средь харит». Графу Воронцову Император пожаловал «десять веницианских пушек», что являлось признанием его боевых заслуг. Никто не «мыл ему голову» во дворце как хотел думать Пушкин, который к тому же разносил бездоказательные слухи своего брата. Он не любил графа за те моменты, когда тот посылал его на истребление саранчи. Воронцову государь выделил пушки, а Пушкину ничего не было подарено. Единственный раз в истории, когда Пушкин с женою и Воронцов с Елизаветой Ксаверьевной встретились на приёме у Императора.

В начале лета в Одессу на пароходе прибывает 60 – летний герцог Рагузский маршал Мармон Огюст Фредерик. Об этом визите в Петербурге сказал Николай Павлович генерал-губернатору Воронцову и просил хорошо его принять. Герцога Михаил Семёнович знал ещё по Парижу, когда Русский оккупационный корпус стоял во Франции. В середине мая Михаил Семёнович встречает Мармона и принимает его в своём доме в Одессе. Спустя несколько дней он вместе с графом Иваном Осиповичем де Виттом отправляется осматривать военные поселения Южной армии. В начале июня Мармон, Воронцов, Витт, князь Михаил Голицын, предводитель Таврического дворянства Дмитрий Башмаков, Таврический губернатор Александр Казначеев, Елизавета Ксаверьевна Воронцова, Елена Львовна Голицына (урождённая Нарышкина), графиня Варвара Григорьевна Шуазель (урождённая Голицына) отправились на 8-пушечная яхта «Голубка» под командованием капитан-лейтенанта Егора Павловича Манганари в сторону Крыма. Эту яхту сопровождал недавно построенный 100 сильный пароход «Наследник» с капитаном (шхипером) Вильямом Маджаром. Престарелый герцог при тихом море постоянно разговаривал с дамами и особенно с графиней Варварой Григорьевной «мелодичный голос мадам де Шуазель оживлял эти тихие мечтательные беседы. Благодаря её приятному характеру большую часть ночи мы проводили на палубе и это оставляло в нашем сердце глубокие и нежные воспоминания». Далее я попробую рассказать читателю о всех впечатлениях об этом путешествии словами самого герцога. Позже вернувшись в Европу, он издал книгу, в которой много страниц посвятил путешествию в Крым. Вот как Мармон пишет о Севастополе: «Паровое судно нам очень пригодилось: оно аккуратно буксировало наш плавающий дворец, благодаря чему мы прибыли в Севастополь уже утром 10 июня. Севастопольский порт великолепен: природа щедро постаралась для этого. Глубокий рейд со входом, достаточно широким для обеспечения навигации и маневрирования кораблей и вместе с тем в меру сжатым для обороны и для укрытия от капризов бушующего моря. На вооружении портовых бастионов находятся триста пятьдесят пушек и скоро к ним прибавят ещё тридцать бомбических пушек.

Дворец Воронцова в Симферополе 1834г. Литграфия по рис с натуры худ. А. Боккачини

Этот вход ведёт в несколько внутренних портов, созданных разнообразными бухтами, предоставляющими возможность выбора наиболее оптимального места стоянки в зависимости от времени года и других обстоятельств. Повсюду прекрасное илистое дно и одинаково ровная, даже у берега, глубина. Весь этот комплекс можно сравнить с ветвистым деревом. Он похож на мальтийский порт, но у него более протяжённый канал и более обширное пространство, что позволяет принимать эскадру с неограниченным количеством кораблей. Это одно из самых красивых морских мест. Сегодня военно-морскими силами Севастополя командует контр-адмирал Кумани. Это пелопонезский грек, выросший в России. Именно под его командованием в последнюю турецкую компанию был захвачен порт Сизополи, что позволило России оборудовать базу в Бургском заливе. Кумани показался мне умным и решительным человеком… Город Севастополь был основан только после присоединения Крыма к России. До этого здесь было пустынное место. Сегодня все жители города прямо или косвенно связаны с морской службой. Вышедшие в отставку офицеры и матросы тоже обосновались здесь. Население города вместе с экипажами кораблей и сухопутным гарнизоном составляет около 30000 человек»²⁷. Герцогу Мармону генерал-губернатор Воронцов показал древний Херсонес. Они побывали на мысе Парфенон и посетили монастырь Святого Георгия. Дальше герцог Рагузский маршал Мармон переговорил с Михаил Семёновичем и попросил его показать Крым, но без дам и прислуги. Воронцов решил его провезти по недавно построенной дороге в Симферополь на лошадях. Граф Воронцов, Мармон, князь Михаил Голицын, статский советник Дмитрий Башмаков, губернатор Тавриды Александр Казначеев и доктор Сенг. В Симферополе Башмаков ранее купил дом и хотел его показать своим гостям. Так же у него был дом около Ялты в деревушке Мшатка, где было имение его жены Варвары Суворовой под названием дача Варино. Утром 13 июня они верхом отправились в горы. Вся дорога заняла пол дня, а после обеда Мармону показали столицу Тавриды город Симферополь: «…у каждого симферопольского дома есть свой сад, поэтому они больше похожи на загородные дачи, чем на городские постройки. Понадобится ещё много лет, прежде чем эти кварталы приобретут вид настоящего города». Далее герцогу показали работы по рытью артезианских колодцев. Ближе к вечеру они приехали в поместье Воронцова, где был красивый Дом на Салгире « с прекрасным разбитым садом и чудесными деревьями». Переночевав в этом прекрасном дворце со львами у входа, они утром следующего дня на конных дрожках отправились другой дорогой на юг к Алуште. Перед горным массивом они остановились на ужин в усадьбе «Кильбурн» Николая Перовского бывшего губернатора Тавриды. Вот как о ней писал Шарль Монтандон: «Эта очаровательная деревня принадлежит к числу тех крымских поселений, которые особенно заслуживают внимания иностранцев; здесь прекрасные рощи и дороги, изящно огибающие множество домов, удобно расположенных на холмах, меж которыми петляет Салгир. В этом имении есть также леса, поля, лужайки и самые прекрасные огороды, какие только существуют в Крыму. Великолепные пейзажи, открывающиеся из Кильбуруна, и вид самого местечка, особенно когда выезжаешь на Алуштинскую дорогу, представляют собой одну из самых пленительных картин». Затем они продолжили своё путешествие к Алуште по склону горы Чатырдаг, куда и прибыли к ночи.

Дом в Гурзуфе Решелье, Воронцова. Художник А. Чернецов.

15 июня путешественники поехали дальше на запад вдоль моря, и обогнув гору Кастель остановились на обед у генерала Андрея Михайловича Бороздина находившимся в отставке в имении Буйюк-Ламбат (ныне село Малый Маяк). Воронцова и Мармона хозяин угостил своим домашним вином «одно из них, изготовленное по подобию шампанского может сбить с толку любого знатока». Была ещё одна остановка в деревне Партенит которую Екатерина II подарила австрийскому фельдмаршалу, принцу Шардю де Линю во время путешествия в Крым. «Население здесь весьма зажиточно, многие выращивают фруктовые сады, лен и табака; некоторые владеют барками, используя их для перевозки провизии вдоль берега». Наши путешественники пресекли гору Медведь и к вечеру прибыли в Гурзуф «в приятный деревенский домик графа Воронцова». Этот дом вначале принадлежал герцогу Арману Эммануэлю дю Плесси де Ришелье. После его смерти дом перешёл к его адъютанту Ивану Алексеевичу Стемпковскому. Этот дом позже у него купил Михаил Семёнович Воронцов. «Сад, спланированный на английский манер на слегка покатых участках земли, которые образуют зелёные лужайки среди огромного разнообразия деревьев и кустарников, где вверх вырываются кипарисы и тополя; просторный красивый дом a с галереей, откуда открывается вид на горы, деревню и скалы Юрзуфа, и на ровный пляж, куда приходят умирать волны; маленький виноградник; довольно обширные земельные угодья; несколько пристроек для управляющего и прислуги составляют это прекрасное имение»²⁸. В урочище Ай-Даниль граф Воронцов заложил первые большие виноградники, построил подвалы и бочарную мастерскую. Михаилу Семёновичу этот летний дом был лишним и на следующий год он продаёт его своему чиновнику по особым поручениям Иван Ивановичу Фундуклею. Ныне здесь музей А. С. Пушкина.

На следующий день Михаил Семёнович показывал другое имение в Ай-Даниле (Святой Даниил). Виноградник здесь насчитывал более 72 тыс. лоз. Лучшие сорта производимых Воронцовым вин было Бургундское, Бордо, Алеатико, Белый мускат, Мадера и другие. Само виноградарство по археологическим данным здесь существовало примерно с 6 века до нашей эры. Греки, жившие на этой территории, постоянно страдали от набегов кочевых народов. В 13 веке уже генуэзцы производили тут вино. По приказу генерал-губернатора рядом было открыто Магарачское училище садоводства и виноградарства. Многим воспитанникам он платил за обучение. Трудовых резервов хватало на обработку виноградников и сбор урожая. На «винокуренном» заводе работали приглашённые специалисты из Франции. Сам же герцог Разузский записал свои впечатления об этом имении: «Восхитительные сочетания различных сортов винограда обещают прекрасное качество вин. Здесь оборудованы обширные погреба, над которыми расположены давильни. Я продегустировал вина прошлого года: прекрасное качество, особенно запомнились три вида чем-то похожие на алеатико и на мускат Фронтинян. Сегодня в этом районе выращивают около тридцати шести лучших сортов винограда из Бургундии, Бордо, Венгрии, Испании, Португалии, Мадеры и с берегов Рейна. Скоро начнётся разведение ещё тридцати четырёх сортов. Кроме этого, большое внимание уделяется также выращиванию столовых сортов винограда. Их здесь насчитывается тридцать два вида самого тонкого вкуса. В этом имении создан питомник с такими же видами саженцев, как и в Люксембургском питомнике Парижа. Ещё никогда до этого не производились такие грандиозные и систематизированные опыты по выращиванию винограда. Этот эксперимент покажет виноградарям Крыма разведению, каких сортов следует отдать предпочтение. Эти сорта должны будут обеспечить высокое качество при больших урожая»²⁹. Ещё дополняет об этом имении Воронцова знаменитый швейцарец: «Значительный ай-данильский виноградник, принадлежащий г-ну графу Воронцову, занимает приморский склон, хорошо расположенный и защищённый от северного ветра лесистой горой, примыкающей к большому верхнему хребту. Первая вспашка этого виноградника имела место в 1826 г. и с тех пор продолжалась непрерывно. Сегодня здесь насчитывают 130 тысяч лоз белых и красных сортов винограда, привезённых из-за границы и размещённых на четырнадцати десятинах. Это заведение качествами производимого вина совершенно оправдало возложенные надежды и было наиболее выгодным для края, обслуживая в качестве питомника большое число виноградников, которые, вполне возможно, не возникли бы, если бы не обеспечивались с такой лёгкостью саженцами винограда великолепного качества. Прекрасный погреб, 25 саженей в длину и 5 в ширину, куда заезжают повозки, чтобы загрузиться бочками, стоит на краю нынешнего виноградника, но станет его центром, когда виноградник будет засажен полностью. Множество сооружений разной величины и разного стиля, используемые закреплёнными за этим поместьем людьми; магазины, винные погреба, расположенные здесь и там на пригорках, способствуют привлекательности Ай-Даниля и создают совместно с весёлым пением работников одну из самых радостных и живописных картин»³⁰.

С утра следующего дня Михаил Воронцов уже показывал важному гостю Никитский императорский ботанический сад, который заложен герцогом Ришельё, а позже по желанию генерал-губернатора был расширен и благоустроен. Управляющим в то время был бывший артиллерийский офицер Никола Гартвис. Директором сада соответственно был статский советник Христиан Христианович Стевен. Осмотрев бегло сад, путешественники на лошадях прибыли в Воронцовское имение Массандру. Большую территорию здесь составляли леса. Дубовые и ореховые деревья никогда не рубились, и некоторым было сотни тысяч лет. Южнее находились луга и степные земли удобные для пашни. Здесь ранее приблизительно было уже посажено 16 тысяч кустов винограда, из них 10 тыс. сорта бордо, 3000 рислинга, 2000 токай, 1000 корней кокур.

К главному корпусу дворца Воронцова к тому времени уже была проложена новая дорога «В нижней его части, у подножья гор, прокладывались пешеходные дорожки, ведущие к гротам и живописным скалам, устраивались площадки обозрения („Ура“, „Браво“) и скамьи для отдыха, делались многочисленные насаждения самых разнообразных растений, и лес превращался в лесопарк, с хорошо распланированными аллеями, дорожками, с пробитыми в скалах тропинками. Все это делалось Воронцовыми для того, чтобы показать наиболее выгодные места горного ландшафта».

Писатель, профессор Сергей Никитич Филиппов писал: «Князь Воронцов был художник безусловный! И южный берег ему обязан за «отделку природы». Его коррижирующий гений способствовал тому, что все нововведения не только не нарушали гармонию природы, а напротив органично вносили в неё дополнения <…> дикий хаос камней он облицевал «поправками», которые усилили впечатление природы. <…> Здесь целые горы обломков образовали подземные гроты и тёмные загадочные галереи. Они вьются странно, фантастично и будто уходят в землю. Они иногда приводят в беспросветную пустоту, где нельзя быть без огня. Зажигая его, вы видите крест, высеченный в скале, каменное сиденье или ложе. Это одна из поправок талантливого корректора. <…> На одной из угрюмых скал ещё недавно стояла дикая коза, изваянная из этого же камня. Конечно, тоже поправка природы и какая остроумная <…> Речка Кува, выходящая из трёх источников у подошвы Ялты соединяется вместе в углублении долины и потом с шумом падает с каменных утёсов, орошает корни деревьев, разливается и опять собирается и падает ниже с высоты нескольких саженей.

А. Ф. Мармон. Худ Луи Дельпеш 1838 г.

А потом она уже течёт тише и сливается с речкой Дерекой, протекающей Ялтинской долиной. Это массандровский каскад». Год назад здесь была построена церковь Иоанна Предтечи в виде четырёх колонного дорического храма. Иконостас в ней был выполнен мастером Пантелеем Бочаровым, а иконы написал одесский живописец Иван Ковшаров. Путешественников ждал богатый ужин, так как здесь уже находилась Елизавета Ксаверьевна Воронцова и другие её сопровождающие дамы. Адъютант Михаила Воронцова князь Александр Иванович Гагарин женится на вдове госпоже Марии Поджио: «Церемония бракосочетания состоялась в красивой массандровской церкви, только что выстроенной графом Воронцовым. Я (Мармон) впервые присутствовал на свадьбе по греческому религиозному обряду. Хождение вокруг церкви молодой пары представляет собой очень красивое зрелище. Оно символизирует триумф сердца и надежду на счастливую совместную жизнь». Здесь стоит упомянуть, что в Верхней Массандре Воронцов устроил конный завод.

Дворец Воронцова в Массандре. Худ. Гауччи 1836г.

После Массандры, граф Воронцов был обязан показать Герцогу Рагузскому своё строительство дворца в Алупке и на следующее утро они направились туда вместе с Елизаветой Ксаверьевной. Вот как позже напишет сам Мармон: «Мы продолжили наше путешествие и прибыли в Алупку, главную резиденцию графа Воронцова. В Алупке растительность особенно красива. Обильные источники свежей воды способствуют её росту. Частично оборудованный сад обещает стать просто чудесным парком. Сегодняшний дом является только временным жилищем. Уже начато строительство обширного дворца. Это прекрасное строение будет напоминать самые изысканные английские готические замки. Все здесь делается с размахом. Это будет достойная обитель для ваятеля Крыма <…> Полуостров богат строительными материалами. Алупка обладает карьером зеленоватого, близкого к мрамору камня, хорошо поддающегося полировке. Граф Воронцов хочет весь замок облицевать этим камнем. Я уговорил его симметрично отполировать часть камней: в этом случае блеск отражённых солнечных лучей будет виден ещё издалека, за несколько километров до замка. <…> В узком кругу этой очаровательной семьи я провёл четыре дня, полных всяческих развлечений. Строение, в котором мы проживали (старый дворец), было окружено со всех сторон широкими просторными балконами. На них мы проводили кажущиеся слишком короткими вечера. Алупка.

Столовый корпус Алупка. Худ Н. Г. Чернецов 1834 г.

Они нам напоминали ночи на яхте, и каждый из нас старался вспомнить свою весёлую историю. Насколько приятными и душевными были эти вечера! Перед тем, как покинуть Алупку, я посадил в саду тюльпан. Госпожа Воронцова пожелала назвать его моим именем, и я счастлив, что этот тюльпан будет напоминать обо мне тем, кто здесь живёт. Память об этих людях также навсегда останется в моем сердце»³¹.

20 июня граф Иван Осипович де Витт выпросил у Воронцова свозить к себе в Ореанду и показать недавно построенный двухэтажный дом для своей содержанки «светской львицы» Каролиной Собаньской (в девичестве Ржевуская). Здесь я скажу, что Елизавета Ксаверьевна Воронцова и Собаньская, которую в Одессе прозвали «демоном» всегда соперничали городе, и последняя запрещала своим знакомым посещать её салон.

Вот как писал Филипп Вигель об этих женщинах: «Ей было уже лет под сорок, и она имела черты лица грубые; но какая стройность, что за голос и что за манеры! Две или три порядочные женщины ездили к ней и принимали у себя, не включая в то число графиню Воронцову, которая приглашала её на свои вечера и балы единственно для того, чтобы не допустить явной ссоры между мужем и Виттом; Ольга же Нарышкина-Потоцкая, хотя по матери и родная сестра Витту, не хотела иметь с ней знакомства; все прочие также чуждались её. В этом унизительном положении какую твёрдость умела она показывать и как высоко подыматься даже над преследующими её женщинами!». Сам граф Витт был человек «скользкий», хоть и жил рядом с Воронцовым постоянно писал доносы на него Николаю Павловичу. Этот человек хоть и являлся тайным агентом в войну на стороне французов, но так и остался в глазах русских людей простым предателем. Тот же Вигель считал, что Собаньская писала доносы на всех за подписью начальника тайной полиции Ивана Витта, являясь фактически его секретарём. Пушкин так же как бы влюбился в неё и даже писал: « …хотя вас видеть и слышать вас для меня наслаждение, мне легче писать вам, чем говорить. Вдали от вас при вашем присутствии наводит на меня печаль, и уныние моя речь становится неловкой и чувства угнетены. Есть в вас какая-то ирония, насмешливость, которые вызывают во мне печаль и лишают меня бодрости, чувства мои угнетены и слова, идущие от сердца обращаются в чистейшие шутки. Конечно вы демон»³². Вот с такими людьми Михаилу Воронцову приходилось работать и жить в соседях, чего не пожелаешь и врагу.

В двадцатых числах июня граф Витт привёз Мармона на свою усадьбу и окружил такой заботой и вниманием, что тот только и писал вставляя везде слово «charme» по-русски значит очарование «дом графа Витта очарователен, хотя и скромен. В нём находишь отпечаток души его владельца. Отсюда открывается самый красивый вид на ялтинский залив и гору Медведь. Видны также долина Рекафеш, Ялта, Массандра, Никита и Гурзуф. Ореанда соприкасается с императорскими владениями, где, как говорят, император Александр хотел бы провести остаток своих дней вдали от государственных дел. Это строение очень удачно расположено: площадка на склоне горы, представляющая собой вершину прекрасного амфитеатра на высоте 290 метров над уровнем моря; рядом проходит утопающая в зелени основная дорога Южного берега; над этой площадкой высится скала с острыми зубцами, напоминающими суровые Альпы. Все вышесказанное придаёт этому месту величественный и жизнерадостный вид. Граф Витт, пригласивший к себе всю знать южнобережья, устроил в мою честь очаровательный праздник. После прогулки и отдыха в лесу все соседние скальные зубцы осветились светом разноцветных ламп, показывая красоту природных форм. Чуть позже на этих же вершинах был устроен феерверк»³³. Там Мармон провёл 4 дня и затем его привезли в Ялту, где его ждал генерал-губернатор Воронцов, яхта «Голубка» под командованием капитан-лейтенанта Егора Манганари и пароход «Наследник». Они отправились в городок Судак, где осмотрели древнюю генуэзскую крепость и виноградники. Продолжив путешествие на следующий день, вся компания была в Феодосии (древняя Каффа). Помимо древних стен граф Воронцов показал Мармону лазарет «где царит идеальный порядок. Здоровье населения, меры по профилактике эпидемических заболеваний очень заботят графа Воронцова <…> Мощный импульс к обустройству и обогащению Крыма, заданный этим человеком, без сомнения, приведёт к положительным результатам». Вечером все вернулись на яхту и насладились прекрасным зрелищем иллюминации и фейерверка в честь знатных особ. Этому способствовали труды Таврического губернатора Александра Казначеева и градоначальника грека Ивана Тамары.