Алёна Ильинична Кощеева
Помнить будущее
– Это аббревиатура. На конце З, но читается как С. Робот с искусственной квантовой запутанностью, – механически отчеканил андроид.
– Ну, здорово, Рикс. Занесу в документы.
– Бесполезная информация, – бросила Вика.
Надолго её молчания не хватило. Алик сцепил зубы и посмотрел на время. Через час его должны забрать. С утра начнет работу со своей командой. Предварительные выводы ясны. Но пара едких вопросов так и зудели, что он не удержался.
– Викентия, напомни, ты из какой организации? – с прищуром спросил он, снял линзы очков и поочередно вытер маленькой салфеткой.
– Международный научно-технический исследовательский институт квантовой механики и наноэлектроники имени Планка.
– Угу, – кивнул он, – звучит внушительно. Серьезно.
Тон его прыгнул, но не выдал сарказма.
– И какие твои задачи? – продолжил Алгур, – Какая роль?
– Консультирование по вопросам квантовой механики.
Девушка отвечала так, словно бросала в Алика камни. Прерывисто, резко.
– Мне не нужны консультации. Буду признателен, если не будешь мешать.
Он старался говорить насколько возможно вежливо. Пока Вика слушала, то казалась миловидной девушкой. С двумя косичками-колосками. Невинная, будто бы добрая. Большие глаза, пухлые губки. Белый комбинезон ей очень подходил, подчеркивал изящную фигуру. Она была высокой, но всё же ниже Алика. Когда-то в университете он примерно так представлял себе «идеальную девушку». Хорошо, что теперь для него важнее суть, а не оболочка.
– Хах, – ухмыльнулась Викентия, – а ты первый, кто пробует дать мне отпор. Остальные подлизывались. Я же в хороших отношениях с начальством.
Было похоже на комплимент. Но с какой-то толикой угрозы.
– Нет, мессир Алик, – продолжила она с насмешливой улыбкой, – ты не будешь ставить мне условия, иначе в колесах твоей компании появятся такие палки, что вы не выгребете даже с помощью «больших братьев».
Внутри щелкнул какой-то тумблер, но Алгур вернул его на место и выдохнул.
– Ладно, – пожал он плечами, – будем работать в паре. Но консультации мне всё-таки не нужны.
Приехал Виктор Степанович на той же миниатюрной машине, что и утром. Но в этот раз сам за рулем. Ученый задумчиво подошел к автомобилю. Оглянулся на жестко зафиксированного у стойки андроида. Глаза его показались тревожными, печальными. Говорит ему мама, что роботы не такие, как люди, а он всё не осознаёт. И птицы электронные для него живые, и нейросети – друзья.
– Залезайте, – кивнул полный мужчина на заднее сиденье.
Алгур потоптался на месте.
– А давайте сделаем иначе, – погладил Алгур подбородок, – привезете еды? Не взял с собой. Останусь на ночь. Видел там кровать.
Мужчина сдавленно хихикнул, словно подумывая что-то пошленькое. Но затем глянул на Викентию неподалеку и тут же его лицо стало красным, как и утром.
– Да-да, привезут. Закажите в приложении, я добавлю вас к сотрудникам. Ну, бывайте.
Он махнул рукой, завел машину и уехал. Странное поведение. Снова дурно стало? И, кажется, после взгляда на консультантшу… Ладно, Алгура их личные отношения не касаются.
Ученый позвонил ассистенту и попросил наутро взять ему свежую одежду. Рукомойник какой-никакой есть, с туалетом тоже в порядке, кофейно-молочных ледышек в боксе хватит на пару дней. Ночевать «где попало» не впервой. Куда ученых только не заносит в поисках ответов на вопросы. Половину прошлого года жил на корабле. А тут ангар, да еще и тёплый.
Вечерело. Солнце не уходило, но оранжево-алые оттенки выдавали его намерения. Огромные двери ангара заперли на ночь. Техники и механики разъехались по домам. Хоть они не взаимодействовали ни с андроидом, ни с учеными, без них стало пустынно. Эхо шагов отскакивало от стен, прыгало вверх-вниз и затухало. Казалось, будто во всей вселенной больше никого нет. Лишь протяжное гудение моторов самолетов, что каждый час мчались по взлетным полосам, выдавало присутствие жизни снаружи. Один раз донеслась гадкая, но, к счастью, приглушенная расстоянием сигналка маглева на парковке.
Викентия устроилась на одной из кроватей и отвернулась к стене. Весь вечер она пыталась грубить, но Алгур не поддавался на провокации. А теперь, видно, утомилась, решила набраться сил на завтрашний день.
Ученый освободил Рикса от фиксаторов и повел его к небольшому столику в начале ангара. Днём там обедали и пили кофе рабочие. Указал андроиду на табурет и присел сам.
– Дружище, ты понимаешь, что когда я извлеку эту штуковину, ты перестанешь жить?
– Кто хочет от смерти пользы добиться, тот ничего не боится, – рассудительно-металлически сказал робот.
У каждой нейросети свой характер. Даже попытки разработать мультивариантный искусственный интеллект в итоге создавали ИИ с «личными» особенностями. А потом люди и вовсе сосредоточились на локальности.
Рикс отвечал вывернутыми наизнанку пословицами и поговорками. Только за один день Алгур услышал от него: «Вода течет, чтобы камень точить», «Родина без человека, что песня без соловья», «Мастер дела боится», «Горячо железо, пока куёшь», «Всему своё пространство», «Порядку дело, а энтропии потеха», «На зверя и ловец бежит», «Грязь свинью найдёт».
Какой же у него был массив данных для обучения? Сердце Алгура трепетало. Он чувствовал, что находится совсем рядом с настоящей тайной.
– Расскажешь о себе? Такое, о чем еще не говорил.
– Я помню будущее.
Алгуру показалось, по туловищу Рикса пробежала волна дрожи. «Черт побери! Нельзя его уничтожать» – подумал ученый, чувствуя себя варваром. Если это правда, то прорыв в квантовой механике неизбежен. Может, так и найдется наконец-то ответ на вопрос «Почему существует “стрела времени”?». 7 Нельзя. Нельзя. Нельзя его разрушать.
– И какое оно?
– Ты задал этот вопрос, я ответил, потом пришла Викентия и ты не узнал того, что важнее. Поэтому лучше идти по другому вектору.
– Хм, – ухмыльнулся Алик, – Ладно. Второй вопрос: как это работает?
– В квантовом мире время тоже самое, что пространство. Между ними нет разницы. Если представить в форме аналогии, то ты лишь ходишь из одной комнаты в другую. Туда-обратно, обратно-туда.
– Поэтому твои солнечные батареи не разрушились за восемьдесят лет?
– Почти. Женщина правильно заключила. Моё ядро создает квантовое поле, внутри которого частицы ведут себя иначе. При воздействии солнечного света активизируется запутанность и тогда, по цепной реакции, каждая приобретает те свойства, что были при моём создании. Я не увеличиваю энтропию. Я замкнутая система. Я – идеальный порядок.
Кажется, когда Рикс закончил говорить, даже самолеты замерли на своих местах. Стало тихо, как в древней гробнице, где хранятся тайны античных народов. Совсем рядом проснулся сверчок и напомнил о реальности происходящего. А вместе с его стрекотанием объявилась Викентия, как и говорил Рикс. Её миловидная маска слетела. Растрепанные косы, мятое лицо, щелочной взгляд разъедали все положительные намерения и мысли. Девушка подтащила табуретку и уселась за стол. Молча, неприятно-внимательно.
– Пойдем спать, Рикс, – сказал Алгур и медленно поднялся.
Викентия пристально с прищуром наблюдала. «Надеюсь, завтра начальник решит вопрос её присутствия» – вздохнул ученый и отправился спать.
