Алёна Ильинична Кощеева
Помнить будущее
– Она пыталась украсть робота, я её еле остановил. – голова всё еще кружилась, но обращать мысли в фразы получалось.
– Записываем. Одиннадцатого мая сотрудник уважаемой компании АО «Заслон», – говорил он с издёвкой, – попытался вывезти робота из ангара Пулковского аэропорта. Викентия, внешний консультант, – с однобокой улыбкой лгал толстяк, – вовремя предотвратила происшествие.
Возмущение мгновенно переполнило чашу терпения и уже лилось через край. «Да вы офигели!» – пронеслось в голове вместе с матерными словами, но Алгур сдержался и, сцепив зубы, ответил на обвинения:
– Ваш внешний консультант только что на мощном внедорожнике пытался вывезти Рикса. Вон на нём лента до сих пор! А давайте, давайте у него и спросим, кто его хотел украсть?
Викентия презрительно скривилась. Виктор Степанович с опаской посмотрел на неё и та едва заметно кивнула. Комментируя происходящее мужчина небрежно спросил андроида:
– Робот, кто тебя пытался украсть?
Рикс издал какой-то звук, похожий на стрекотание. Его зрачки сделали несколько кругов и замерли на Алгуре.
– Он? – ехидно уточнил Виктор Степанович.
– Мои глаза были закрыты. Голоса Викентии я не слышал.
– Да как же так! – в сердцах возмутился учёный, – Ты же должен знать, что это не я!
– Один раз ты, пятнадцать она. Я не знаю, какая это комната. Мои глаза были закрыты.
Еще несколько попыток задать вопрос иначе не привели к успеху. Рикс отвечал одно и то же. «Как же всё по-идиотски, черт-побери» – думал Алгур. Что делать дальше – неясно. Если у них получится обмануть высшее руководство, то многомиллионный контракт будет расторгнут. Его самого к чему-то приговорят и в лучшем случае придется заплатить штраф. А репутация компании испортится на десятилетия вперед.
– Я подам на вас в суд за клевету и ложные обвинения, – Алгур ткнул поочередно в грудь Викентии и Виктору Степановичу, и пошел в рабочую комнатушку делать кофе с помощью оставшихся беспламенных нагревателей.
00
Искусственный интеллект, нейросети, роботы, андроиды – это совершенно не то же самое, что люди. Сколько не вшивай определений и смысловых конструкций «что такое хорошо, а что такое плохо», человеческого восприятия у них не появится. Пониманию нравственности, морали, чести, любви и сознательному уважению к другим программы не научатся. Выполнять задачи, пусть хоть с самыми сложными математическими моделями – это запросто, но помочь товарищу в беде… Нет. Этого нейросеть не сделает. А если кому-то когда-либо покажется другое, значит он занимается самообманом и находится в плену ловко созданных иллюзий.
Ветер залетал в ангар через дыру оторванного куска металла двери и гудел, скулил под крышей. На столе остывал ароматный кофе в стакане. Успокаивал приятным запахом. Алгур тревожно барабанил пальцами по смартфону. Ждал. Думал. Голова ныла от столкновения с андроидом. Кажется, на затылке образовалась шишка. И что-то произошло со зрением. Каждый предмет разбивался на несколько едва различимых очертаний, словно его окружали зеркальные лабиринты.
Консультантша сидела напротив. Самодовольно улыбалась и не сводила с ученого взгляд. Толстенький начальник якобы уехал докладывать руководству о происшествии. Но чем больше Алгур осмысливал ситуацию, тем больше понимал, что этого не будет. Если Викентии здесь быть не должно, то вряд ли это всё действительно дойдет до высшего управления. Но если ей не удалось совершить задуманное, почему она так усмехается? Вопросов больше, чем ответов.
– Рикс, последи за ним, – скомандовала Викентия и поднялась.
«Когда они стали друзьями?» – кольнула Алгура мысль. Ему казалось, девушка вызывает неприязнь у робота. «Черт побери, Алик, сколько тебе говорить, что андроиды не люди?» – наругался он сам на себя. Как же глупо было ожидать, что Рикс заступится за него и уличит Викентию во лжи. Надежды, основанные на иллюзиях обречены на провал. В мозгу, словно разряд тока, возник болезненный импульс и отозвался эхом в левом виске. Алгур схватился за голову и сильно надавил. Вроде прошло. Пока этой гадюки в обличии милой девушки нет, надо сделать доклад начальству.
– Не самый простой проект, – он нажал старт записи голосового и хмыкнул, – ночью эта якобы консультант из института имени Планка пыталась вывезти робота. Я хотел её остановить и здорово ударился об этот самый… объект исследования. А Виктор Степанович этот…, – Алгур сделал паузу, чтобы не наговорить лишнего, – моментально приехал и обвинил в произошедшем меня. Здесь крайне нечисто.
Алгур посмотрел на Рикса. Раньше глаза робота казались печальными, но дружелюбными, а сейчас они явно приобрели какую-то характерную Викентии злобу. Чертовы заговорщики.
– Надеюсь, команда приедет, – продолжил Алик, – я тут один не справлюсь. И переговорите с заказчиком об инциденте. Пожалуйста.
Рабочий день начинается с девяти. Значит, еще пара часов и что-то разрешится. Алгур глотнул кофе и встал. Голова закружилась, сделалось дурно. Он почувствовал себя в большом коконе, куда долетают лишь отголоски реальности. «Недостаток сна, ушиб, – подумал Алгур, – мне бы к доктору». Кровать двоилась, троилась, четверилась. Он подошел и плюхнулся на неё не в силах сделать что-либо еще.
– И как…, – говорил он Риксу заплетающимся языком, – Твои солнечные… Батареи… Могут… Быть такими… Прочными? – закрыл глаза, но отчего-то не перестал видеть высокий потолок ангара с перекрытиями, – Дурацкий робот, лучше бы я спокойно спал когда она тебя тащила, – прошептал он и замолчал.
Ему показалось, будто он снова слышит тот оглушающий скрежещущий звук рвущегося металла. Возникла мысль, что нужно встать, помочь роботу. Алгур вяло подумал «это мы проходили» и остался лежать. Тошнило. Словно он напился до самой критичной кондиции и всем известные «вертолеты» прилетели к нему в крайне большом количестве. Дурацкая лампа на потолке издевалась, медленно мерцала ослепляюще белым. Над головой жужжала муха. Проснулись уже, гадины. Затылок чувствовался невыносимо горячим, обжигающим. Он будто плавился, растекался по подушке. «Я закрыл глаза. – Алик с усилием провел ладонью по векам, чтобы убедиться, – Отчего же я всё вижу?».
Раздались голоса. Знакомые, а сейчас и вовсе родные.
– Эй, дружище.
– Эй, напарник.
– Алгур, хватит валяться.
– Алик, начальник идёт!
Из десятка одновременно произнесенных фраз ученый сумел разобрать только четыре. Он отвлекся от разглядывания потолка и повернул голову. Рядом с кроватью стоял Александр, заместитель главного технолога. Молодой, жизнерадостный, бодрый. С короткой стрижкой ёжиком и всегда задорным взглядом. Свою работу Сашка любил как никто другой и заражал этим остальных.
– Сашка…, – пробормотал Алгур, – ты один?
– Ребята у входа, сменку на второй кровати положу. Переодевайся и начинаем, черновик плана я подготовил.
– Конечно нет, вся команда тебя ждёт, хватит валяться, сроки горят.
– Один. И мне теперь твои неприятности разруливать. Ну, спасибо, удружил.
– Нет. Самый главный со мной, тебе кранты. Держись.
Снова раздался десяток фраз одновременно. Голова смогла вместить не больше пяти из услышанных. Если еще хоть одну букву добавить, то она точно взорвется. Разлетится словно арбуз, брошенный на асфальт с высоты. Что, черт возьми, происходит? Алик поднялся, сел. И, кажется, наконец-то открыл глаза. Он хотел спросить у Сашки, что тот произнёс на самом деле, но увиденное не дало вымолвить ни звука. Алгур почувствовал себя внутри диско-шара. Пространство распалось на продолговатые вертикальные участки. Всё было искаженным, как, наверное, видела бы муха10. По кусочку от общей картины, но не в кругах, а в прямоугольниках. Он оглянулся. По бокам, сзади и даже вверху, всё именно такое. Разбитое, разломанное, поделенное на части.
– Ты… это… видишь? – настороженно спросил он Александра.
Было свежо, прохладно. Головокружение плавно сменялось бодростью, а тошнота легким голодом. Затылок побаливал совсем немного, едва различимо ныл. Тихонько заурчал живот.
– Что вижу? Я, кстати, еду принес, разогревается.
– Вижу, конечно. Ты, главное, не переживай.
– С тобой всё нормально?
– Доктор сейчас приедет.
– Да, дружище, ты совсем сбрендил.
Снова несколько вариантов, но первый звучал отчетливее. И доносился он из того прямоугольника, что расположился перед ним. «Пф, ладно» – подумал Алик. Тревога заставляла сердце биться неровно, сбивчиво, но он держал себя в руках. Сначала нужно разобраться, а потом переживать.
– Да так, ничего…, – решил Алгур ответить на первое предложение, – Мне бы к доктору, когда дверь выломали, я сильно ударился.
