Андрей Арсланович Мансуров
Осколок Империи Бессовестных
– И чего ей от нас надо?
– От нас – ничего. Да и вообще ей ничего ни от кого больше не надо: сдохли давно её аккумуляторы, и мозг отключился. А запущена она была, насколько могу судить по данным моих сканнеров, более ста двадцати лет назад. И – наверняка должна была поразить что-то большое, мощное, и сильно бронированное. Типа того же Линкора.
– Ну и почему же не поразила?
– Похоже, где-то в её «мозгах» произошёл сбой. Спровоцированный, вероятней всего, с помощью мощного импульса ЭМИ. И она просто не смогла «самонавестись», и пролетела мимо цели. Отправившись таким образов в вечное странствие. А летит она довольно шустро, хоть и по инерции: похоже, импульс её движки придали ей очень даже… Неплохой. Ноль три световой.
– И какому уровню цивилизации соответствует это… Хм. Изделие? – Джо решил вклиниться в диалог.
– Примерно нашему двадцать четвёртому веку. То есть – когда космос в пределах нашей Солнечной системы осваивался очень масштабно, а гиперпривод ещё не был изобретён.
– Однако то, что эта «штучка» явно предназначена не для мирных целей, говорит о том, что кем бы ни были эти разумные существа, даже выйдя в космос грызться между собой они точно не перестали!
– Вывод логичный. И вполне соответствует тому, что вычислила и я.
– Прекрасно. В-смысле, что мы мыслим практически параллельно. А теперь скажи: мы можем её… Отловить? Так, чтоб это было безопасно для нашей «Каракатицы»?
– Можем. Достаточно послать зонд и микропа. Зонд доставит нашего малыша к ней, и микроп обезвредит взрыватели. Они, кажется, простые: контактного, нажимного, магнитного, инфракрасного, и прочего такого действия. Собственно, зная вас, я зонд с микропом уже запустила.
– Спасибо, Мать! – Джо действительно был рад, что у них такая заботливая и предусмотрительная Хозяйка, – И на каком расстоянии сейчас эта штука от нас?
– Всего в паре километров. Ближе я пока подлетать опасаюсь. Мало ли. Может, есть ещё какие-то прибамбасы, как вы их называете. Секретные. Скрытые. Словом: резервные датчики и хитрые ловушки, не дающие как раз безнаказанно отловить, обезвредить и разобрать эту ракету. А если они работают не на электричестве, обнаружить и обезвредить их будет непросто.
– Но я надеюсь, что уж ты-то – справишься?
– А то!
Внезапно передний экран озарила чудовищная вспышка!
– Мать!!! Что за фигня! Зонд с микропом! Четыреста пятьдесят кредитов! – Джо невольно сжал кулаки, подавшись к экрану.
– Шутка. (В твоём стиле!) Это я просто проверила, насколько достоверно выглядят сгенерированные мной спецэффекты. Ракета, и зонд, и микроп – целёшеньки. И они как раз заканчивают. – и, спустя пару секунд, – Порядок. Закончили. Сейчас зонд притащит её в трюм.
– Э-э… Погоди-ка, Мать. Я вовсе не обрадован перспективкой близкого соседства с фиговиной с тонной взрывчатки на борту!
– Не волнуйтесь. Взрывчатка удалена. Поскольку я не хотела рисковать даже при отключенных мозгах этого устройства, выяснением, работают ли без электричества все те многократно дублированные механические устройства для приведения этой начинки в действие, то поступила просто. Зонд своими резаками и манипуляторами отрезал носовую часть. И микроп вытащил оттуда и запустил к ближайшей звезде ту самую тонну взрывчатого вещества.
Так что наша гостья «чиста», словно слеза младенца. И безопасна. Ни ядов, ни радиоактивных элементов, ни боевых вирусов-бацилл-бактерий там точно нет. Хотя мне это не помешает её соответствующим образом обработать в нашем тамбуре.
– Ну, тогда… Пожалуй, я не возражаю против того, чтоб взглянуть на неё вблизи.
– Я тоже! – Пол аж надул щёки от вожделения, – Всё-таки не часто нам удаётся взглянуть на продукт внеземного ВПК!
– Н-да, – Джо криво усмехнулся, – Обычно нам достаются только осколки и обломки таких устройств. Или уж – руины. Станций, баз, и кораблей, которые поразили такие… Изделия.
– А чаще и руин не достаётся! Если они грохнулись на ближайшее солнце. Или затормозились об атмосферу и рухнули на планету. Или уж – сгинули в пучинах межгалактических ям.
– А вот и «гостья»! Я слышу, как громыхают затворы шлюза.
На «санобработку», «усиленную», ушло четверть часа. И вот открылась и внутренняя переборка шлюза. Напарники вошли.
Вблизи «гостья» не производила грозного впечатления.
Возможно, оттого, что прибыла в разобранном виде: отрезанная чисто, без наплывов и заусенцев, передняя часть, действительно, словно ёж, буквально усеянная разными сенсорами, видеокамерами, и датчиками, стояла отдельно: Мать озаботилась манипуляторами трюма поставить её вертикально. И теперь конус около метра в самой широкой части возвышался над палубой почти в человеческий рост. Хвостовая часть, тоже усеянная, словно дикобраз-мутант, но уже толстенными иглами-дюзами, лежала рядом, на деревянных козлах.
– Ну и ничего особенного. Я видел такие в музее истории, на Лимбусе – три.
– Это когда же ты успел побывать на Лимбусе?
– В детстве. Ну… Я тогда ещё учился в начальном. Мне было всего шесть. И нас водили с классом на экскурсию.
Джо подумал, что не так уж часто они с напарником вспоминают эпизоды из «счастливого» детства. Вероятно, в этих воспоминаниях и у Пола было мало приятного: сам Джо воспитывался в детском Доме. Интернате, как его называли на Каннопусе – два. Куда его сдала мать в возрасте двух недель. Посчитавшая, вероятно, что он мешает её «карьерному росту». Джо позже мать нашёл, и даже встретился.
Об этой встрече у него остались самые тягостные воспоминанья. Ни сожаления, ни каких-либо материнских чувств женщина, произведшая его на свет, к нему не испытывала. Так что потуги Джо хотя бы в подростковом возрасте обрести «маму» оказались, мягко говоря, неудачными. Как не получилось выяснить, и кто его отец.
И поэтому он и Пола о раннем детстве никогда не расспрашивал.
Собственно, семьи как таковые, то есть – традиционные «первичные ячейки Общества», сохранились на большинстве планет-колоний, и похвастаться персональными «мамой и папой» могли около восьмидесяти процентов людей. Но – не он…
Проехали.
Вот и Пол, судя по всему, детство вспоминать не любит. И надо же такому случиться, что вот сейчас, в открытом и незаселённом секторе космоса, они встретили нечто. Вызвавшее вот такие воспоминания.
– Мать. – Джо подумал. что пауза как-то совсем уж затянулась, и нужно бы нарушить гнетущую тишину, – За сколько долетишь до места, откуда… Ею выстрелили?
– Дня за два. Просто тут, в почти центре Ядра галактики, очень много звёзд, планет, и астероидов. Боюсь врезаться во что-нибудь, если прыжки делать большие. Так что придётся потерпеть.
– Хорошо. Но раз в самой ракете ничего интересного и нового для нас нет, пошли-ка мы обратно. В рубку.
Но ты всё равно всё это – разбери на составляющие. И потом расскажешь, что думаешь. И чем отличается от земной техники.
Мать действительно разобрала всё до винтиков. И пока напарники лежали пристёгнутые в креслах, переживая «прыжочки», отчитывалась.
– … а вот эта штучка – совершенно новая для меня. Похоже на сенсор, действующий на магнитной индукции. Которая наводится в вот таких, – изображение возникло на центральном экране, сменив другую деталь, бывшую на нём до этого, – контурах. А наводилось тут что-то вроде токов Фуко. При приближении к массивному металлическому объекту. К счастью, наш зонд таковым не является, а то бы действительно – плакали наши четыреста пятьдесят кредитов!
– Угу. – Пол пошкрёбывал подбородок, где пробивалась редкая щетина, – Ну вот. Уже кое-что. Оригинальное и новое. Можно попробовать продать нашим бравым воякам!
Джо покосился на напарника не без иронии:
– Ага, сейчас. Два раза. Ты – что? Забыл? Мы зареклись продавать хоть что-то, что можно было бы использовать как оружие!
– Н-ну… Да. А вот с другой стороны: предположим, нападут на нас агрессивные и технически продвинутые инопланетяне. И начнут палить по нашему Флоту вот такими торпедами-ракетами. А наши даже не будут знать, как их обезвредить! Да и вообще: бакен-то мы с берсерка* – утащили! И передали.
*См. рассказ «Берсерк» в книге «Подкладка изнанки Ада».
– Было дело. Но! Одно дело – быть готовым к нападению огромного бронированного стального монстра в восемьсот миллионов тонн, способного поджарить небольшую (Да и большую!) планету, и при этом отбиваться одновременно от нападений с пятисот с чем-то-там сторон. И другое – отбиться от маленькой ракетки.
– Ну так её же кто-то должен ещё выпустить! А вдруг этот гад будет помассивней и побронированней наших Линкоров и авианосцев!
Джо на напарника снова посмотрел. Но тот не смутился:
– Не надо на меня смотреть, как солдат на вошь! Я действительно хочу помочь обороноспособности родной планеты! И её Флота!
– Ладно. Для разнообразия будем считать, что я внял твоим аргументам. Но! Что-либо решать мы будем, только когда там, на месте, разберёмся в ситуации.
– Ну… Не возражаю.
В примерно таких разговорах, еде, сне, и занятиях на тренажёрах (Это – Джо! Пол же – «саморазвивался»!) прошли двое суток. И вот они на месте.
– Ну и нету тут ни фига.
– Мать?
– Пол не прав. Тут имеется очень много ионизированного водорода, кислорода, углерода, и крохотных шариков из металла и стекла. Что говорит о том, что примерно здесь произошла сто тридцать лет назад нешуточная битва. Кораблей на углеводородном топливе, и с плавяще-режущим оружием, и ракетами, подобным выловленной нами. Просто крупные фрагменты давно отсюда разлетелись, а частицы эти настолько малы, что на экране невидимы. А вот для моих сканнеров – вполне доступны. – на экране возникла картинка. Словно из-под микроскопа. Джо хмыкнул: действительно: водород, углерод… и крохотные частички металла и чего-то вроде силикона.
– Мать. Можешь определить объекты, ну, или – планеты, за которые они так яростно сражались?
– Запросто. Вон за ту, – на экране возникло изображение сине-зелёного шарика, – и вот за эту, – на этот раз цвет поверхности планеты отливал белым.
– Льдом она, что ли, покрыта?
– Совершенно верно. Снегом и льдом. Самая настоящая ядерная зима в полном разгаре.
– А та, которая, вроде, зелёная? Что с ней?
– Та сохранилась, ну, в плане поверхности, практически в исходном, девственном, виде. Покрыта лесами, полями, и реками. Ну, и океаном. А что там с обитателями, с такого расстояния не скажу.
– Ха! – Пол фыркнул, – Всё тут понятно с обитателями! Наверняка ползают по своему шарику, раз он – не тронут! И получается, тут есть конкретные победители! И побеждённые. Раз одна из планет – уцелела. Ну, предположительно.
Джо в который уже раз посмотрел на напарника. Но от комментариев воздержался. Вместо этого сказал:
– Мать. А полетели-ка для разнообразия к той, что поближе.
– Поближе та, что со снегом и льдом.
– Вот и чудненько. Раз уж мы впряглись в ярмо социологов-любителей, начнём разбираться, так сказать, от простого – к сложному.
За несколько минут они долетели – крохотный прыжочек Мать рассчитала легко и быстро. И вот сверкающая мириадами граней торосов и ледяных и снежных равнин планета – под ними.
– Ну и какова толщина этого покрова?
– Около километра.
– И что показывает гамма-сканнер?
– А вот что.
На центральном экране возникла картинка. С чётко обозначенными красными линиями голограмм «подснежными» ходами, пещерами, и мелкими ячейками-комнатками. Расположенными как в толще снежной массы, так и у поверхности. И даже – под ней. А когда Мать смоделировала «вид сбоку», стало видно, что «этажей» у пещерного комплекса – буквально десятки, если не сотни!
– Ба! Получается, тут всё же сохранились жители? Кто-то же построил… Ну, вернее – прорыл все эти ходы, тоннели, и пещеры!
– Разумеется. Сейчас переключу частоту сканнера, и вы их тоже увидите.
Внезапно голубой монолитный цвет экрана сменился зелёным, и на его фоне очень даже хорошо стали заметны… Тела! Оранжевые.
Пол довольно долго помалкивал, хмурясь и сопя. Наконец ткнул пальцем в экран:
– Что за чушь! Это же – не люди! Да и вообще – не гуманоиды!
– Пожалуй. – Джо ухмылялся своей любимой «плотоядной» ухмылочкой, которая, как он знал, нагоняла страху даже на таможенных агентов, славящихся своей «непробиваемостью», – А кто тебе сказал, что ракеты, авианосцы, и прочее ядерное и неядерное оружие могут создавать только «гуманоидные»? Это называется, кажется, конвергенция. Когда разные виды и расы приходят к почти одинаковым техническим решениям. Обусловленным общевселенскими физическими законами, и внешними… э-э… политическими условиями.
– Вообще-то конвергенция – это термин для обозначения одинаковых органов, и внешнего вида и типа поведения у живых организмов.
– Мать, спасибо за поправочку. Но здесь, думаю, этот термин тоже вполне применим. Раз летали в космосе – корабли должны были строить по принципам, мало отличающимся от наших. Рационализм!
– И – что? Вот такие… э-э… ледяные черви – смогли построить что-то летающее в космосе?! Не смешите мои трусы! У них и рук-то нет!
Мать поторопилась приблизить и укрупнить одно из изображений, чуть развернув его.
– А, нет. Руки всё-таки есть. Но в остальном…
Джо и сам не без интереса рассматривал странное создание, сейчас занимавшее весь экран. А что: прикольное создание. Больше всего напоминало, если честно, земного аксолотля. Только имело не две, а одну пару рук-конечностей. Спереди. А тело представляло собой просто… Словно часть змеи. Длиной метров пять. И толщиной с бедро. Его бедро, а не нетренированного напарника.
– Мать. Покажи, будь добра, голову. Спереди. И сбоку.
Голова вблизи оказалась похожа на голову обычной ящерицы. И даже раздвоенный язык мог выдвигаться из зубатой пасти на почти фут. Глаза казались непропорционально большими – явно были приспособлены для того, чтоб видеть в практически кромешной тьме, царившей на такой глубине.
– И – что? Оно видит только глазами?
– Нет. У него есть органы, как у настоящих змей: нечто вроде тепловизоров, расположенных по обе стороны от ушей.
– Каких ещё ушей?!
– Ну вот. – Мать укрупнила то, о чём шла речь.
– Это не уши. А просто дырки в коже.
– Что не мешает им отлично исполнять свои функции. Как и тепловизорам. И ноздрям. Кстати: оно сейчас забеспокоилось, – действительно, «змейка» стала как-то беспокойно крутить головой, и дёргаться туловищем то в одну сторону, то в другую сторону, словно раскачивающаяся кобра перед броском, – Это она своими сенсорами учуяла воздействие гамма-сканнера. Так что всё у неё работает, и отлично она приспособлена для существования подо льдом. И под землёй. Короче: я облучение прекращаю.
Но картинка не пропала, а просто изменилась и замерла: воссозданная схема. Вид сверху, спереди, и сбоку. Рентгенограмма: скелет, внутренние органы: сердце, лёгкие, печень, кишечник, кожа…
Джо не стал ходить вокруг да около:
– Мать. Можешь объяснить, как у типичной змеи отросли руки?
– Никакая она не «типичная змея». Это – бывшая ящерица. И с мозгом у неё всё в порядке. А «руки» понадобились, чтоб помочь ей приспособиться к внешним условиям, и даже использованию, а затем – и созданию орудий. А вот задние лапы превратились в рудименты, и со временем – просто отпали. Поскольку передвигаться по прорытым такими существами тоннелям удобней было – как раз ползком.
Джо кивнул: это он понять мог. Да и правильно: если б не необходимость ходить на двух нижних конечностях, вызывавшую к старости проблемы с позвоночником и кучу разных болячек, и человеку было бы удобней рыть и использовать для передвижения под землёй невысокие и круглые в сечении проходы-тоннели.
– Ладно. – Пол поджал губы, – Нам их теория происхождения и эволюции вряд ли понадобится. Поскольку мы к ним туда опускаться, и пытаться что-либо полезное найти, чтоб потом продать – не будем. Так что полетели-ка мы – к другой, сохранившейся получше, планете!
– Не возражаю. – Джо и сам не видел смысла тянуть. Тем более, что «предметов материальной культуры», которые, вот именно, можно было бы продать коллекционерам, тоже не видел. Поскольку не было у несчастных ящеро-змей ничего, кроме дощатых настилов на полах, столиков, лежанок, и самых примитивных орудий для копания почвы.
Да ещё кладовые – с запасами всяких кореньев, зерна, плодов, замороженных туш каких-то животных, и ещё чего-то, что он пока не мог идентифицировать. Ничего: это сделает Мать.
С другой стороны, какие ещё «предметы» и «запасы» могут быть у ящерице-змей?! Хотя…
Как-то же они смогли построить и корабли, и ракеты?
– Э-э… Погоди-ка, Мать. Ты нашла их… заводы, стапеля, пусковые площадки? Ведь не с помощью же сосулек они вышли в космос?
– Да, всё это у них было. Но сейчас оно просто испарилось. – на экране показались огромные проплешины-равнины. Вероятно, заполненные снегом кратеры-воронки от ядерных взрывов, – Похоже, в результате очень целенаправленных и неоднократных мощных бомбардировок противника.
Так что заводов больше нет. Как, впрочем, и крупных поселений-городов. И остались в живых лишь те, кто проживал в отдалённых сельских Общинах. А они промышленность восстанавливать не стали. Похоже, не имели ни желания, ни возможности.
– Всё понятно. Ну, раз так, то и я не вижу смысла торчать тут.
Полетели.
Вторая планета, впрочем, тоже не порадовала.
На её поверхности хоть и сохранились действительно – девственные леса, равнины и горы, и руины заводов, городов, и пусковых шахт и космодромов, из живых обитателей наблюдались лишь насекомые.
– В смысле – только насекомые?! – Пол поверить в увиденное и услышанное не мог, – А где все те, кто воевал?! И победил?
Или они жили… Не тут?!
– Нет, жили-то они как раз – тут. И вот вам даже остатки их материальной культуры, – Мать вывела на экран и укрупнила изображение чего-то вроде города. Даже не очень сильно разрушенного. Ну и ничего необычного: город как город. Небоскрёбы, с выбитыми стёклами и почерневшими стенами, и кое-где обрушившимися межэтажными перекрытиями. Здания пониже. Улицы, площади, лавчонки-магазинчики… И даже чернеющие входы во что-то вроде метро.
Заметно было, что ни единой живой души тут не имелось давно. И за домами, и дорогами, сквозь покрытие которых проросли и трава и деревья, не следил никто. Запустение навевало тоску и печаль.
Видели они такое десятки, если не сотни раз.
– Сейчас попробую догадаться. Когда не вышло с флотом и бомбами-ракетами, ящерки-змеи разработали что-то глобально-летальное в смысле вирусов. И всех теплокровных поубивали без разрушений «инфраструктуры». Типа, бактериологическое оружие.
– Согласна с твоим предположением. Но!
Это «ящерки-змеи» начали первыми. И только после того, как они выпустили эти вирусы, по их планете местные вояки нанесли ядерно-бомбовый удар. Поскольку Флота эта инфекция не коснулась: он был в космосе. Но уж, думаю, по радио и телесвязи и наслушались и понасмотрелись они на агонию сопланетников.
– Да, пожалуй, – даже от мысленной картины такого Джо передёрнуло, – А как… Они выглядели?
– Сейчас покажу. Как раз первый зонд влетел в одно из окон самого хорошо сохранившегося небоскрёба, и нашёл… картину.
На картине оказался идиллический пейзаж – впрочем, практически ничем не отличавшийся от того, что и сейчас имелось на поверхности. Но внимание зрителя в первую очередь оказывалось приковано к группе существ, имевшейся в центре. На прекрасной зелёной лужайке кто-то расстелил скатерть из белого материала, прямо на мягкой травке, на ней – явно продукты, напитки, и посуда. А вокруг…
Ящеры.
Похожие на комодских варанов. Только более изящные и «очеловеченные»: головы казались не удлинёнными, а, скорее, круглыми. И на всех имелась одежда! Смотрелась она, если честно, нелепо: что-то вроде той, которой оснащают своих любимых пёсиков заботливые пенсионерки зимой: с отверстиями для четырёх лап и головы. А вот расцветочка одежды была… Весёленькая, как обозначил это дело Пол.
И Джо не мог с ним не согласиться: весёленькая. Ну правильно: для пикника же!
– Мать. Может ли так быть, чтоб эти… Ящеры. Были дальними родственниками тех, на обледеневшей планете? Я имею в виду – не общие ли у них предки?
– Нет. Вероятность этого чрезвычайно мала. Но чтоб убедиться наверняка нужно было отобрать пробы. Для генетического исследования. Вернуться к той планете?
– Н-нет, не надо. – Джо представил, как они садятся на челноке, и начинают бурение-проплавление хода-лаза сквозь километровый слой льда, чтоб «отобрать пробы», – Вопрос представляет чисто, как говаривает Пол, академический интерес. А вот что интересует меня по-настоящему сильно – раз они происходят от разных предков, и освоили свои планеты, получается, как раз почти одновременно, как и построили техногенную цивилизацию…
Какого же …рена они не поделили?!
– Сам ты уже обо всём догадался, – Джо подумал, что верно: он начал подозревать это давно. А Мать у них – снимает с них в режиме онлайн и энцефалограмму, и пульс, и дыхание, и давление, и всё такое прочее. От неё не скроешь даже мысли! – Поскольку они, вот именно, развились и создали «машинные» цивилизации почти одновременно, естественным путём возник вопрос: кому достанется для освоения эта система. А также – и пригодная для жизни соседняя планета, которую желательно бы захватить первыми. Очистив от «аборигенов».
Однако сейчас я вас удивлю.
– Да-а?! И чем же тут ещё можно «удивить»? – в голосе Пола скепсис так и сквозил.
– Держитесь за поручни покрепче. Включаю данные сканирования слоёв от пяти до шести километров ниже поверхности.
На снова позеленевшем экране появилась новая, гигантская, сеть подземных коридоров, помещений и закутков. И в них – красные тела!
И когда Мать укрупнила картинку, стало видно, кому принадлежат эти тела. Джо автоматически отметил, как тяжело и часто задышал напарник. Но он и сам прикусил губы, удерживая восклицание.
Люди!!!
Ну, или существа, очень на них похожие!
На этот раз Джо пришлось спросить первому: Пол никак не мог отдышаться. И только посматривал расширившимися глазами: то на экран, то на Джо:
– Выглядят карикатурно. Гномы?
– Ну… Наверное, можно и так их назвать. Это – доминирующая раса. И она существует здесь, под поверхностью этой планеты, не менее трёх миллионов лет. Сужу по количеству тоннелей, пещер, и прочей инфраструктуре. Такого лабиринта не пророешь за пару десятилетий. И даже – веков. И даже – тысячелетий. И даже сотен тысячелетий. Тут явно проработало не одно поколение – а тысячи и сотни тысяч их. Потому что всё это методично и кропотливо, явно по плану, вырублено в крепчайшем граните. И ещё более прочном базальте. Ну а насчёт гномов…
Действительно: высота такого гуманоида не превышает метра. А у самок – и ещё меньше. И все особенности их строения говорят о том, что они отлично приспособлены к повышенной температуре и давлению. Как и к работе в условиях повышенной влажности и высокого содержания углекислого газа.
– Надо же… Прямо кроты какие-то! Ну а чем они всё это вырыли? Не ломами же и кирками?
– А вот и нет: как раз – ломами и кирками. Похоже, у них существует запрет на более сложное технологическое оборудование. Вероятно, обжигались в прошлом. И теперь их религия, или верования, или традиции, запрещают выдумывать и создавать что-то новое.
– Что за чушь. Цивилизация, которая не движется вперёд – откатывается назад! Согласно всем законам диалектики. И нашей практике.
– Ну, то, что мы действительно видели много сообществ, скатившихся к пещерным временам и дикости, ни о чём таком не говорит. Кроме как о том, что высокоразвитые Социумы при катастрофическом и внезапном ухудшении внешних условий быстро скатываются к примитивному способу добычи пищи, и вообще – существования. И простейшим внутриплеменным отношениям. Ну а здесь – было явно по-другому. Похоже, глобального конфликта с применением ядерного или ещё какого-то сверх-летального оружия у «гномов» в тот период, когда они ушли поз землю, не было.
– Да? А что же было?
– По моим расчётам более пятидесяти пяти процентов вероятности за то, что какая-то высшая раса загнала этих бедолаг под землю ещё те же три миллиона лет назад. И запретила когда-либо в будущем высовываться на поверхность. И развивать технику.
После весьма продолжительного молчания Джо всё же спросил:
– Социальный эксперимент?
– Нет. Вероятней всего так было сделано на основании собственного, весьма печального, опыта загнавшей их туда расы. Посчитавшей, что без должного развития техники, и – главное! – без доступности космического пространства, у них не будет возможности и желания поубивать друг друга.
– Хм… А есть что-то логичное и разумное в таком подходе. Хотя…
Я не хотел бы, чтоб так загнали под землю нас, людей!
– Я тоже. Но меня интересует другое, – Джо хмурился, – Каким образом получилось, что все теплокровные на этой планете убиты сто лет назад боевыми вирусами-бактериями, а наши «гномы» – нет?
– А всё очень просто. Они запечатали и загерметизировали входы-выходы, по которым вошли в подземелья, ещё те же самые три миллиона лет назад. И контакта с поверхностью у них нет абсолютно никакого!
– Чтоб мне лопнуть!!! (Впрочем нет – лучше не надо.) Но как же они дышат? В-смысле, откуда берут свежий кислород для дыхания?!
– Те, кто загнал их под гранитные платформы, позаботились. И об их пищевых ресурсах, кстати, тоже. Есть у них в гигантских коридорах и помещениях, – Мать показала на экране то, что обозначила, – стеллажи. Где они на питательном субстрате выращивают некие… Хм. Грибы. Пожалуй, ближе всего эти представители флоры именно к этому классу организмов. Вот они-то и выделяют в процессе роста и кислород, и их-то плодовые тела местное население и использует в пищу.
– Интересно. Но что же это за «субстрат»?
– Ты снова знаешь ответ на свой вопрос.
Джо криво усмехнулся:
– Фекалии? С добавлением гранитной крошки?
– Да. И ещё плюс к этой основе – вода, порошки извести, кварца, базальта, серы, охры, слюды, и много чего ещё. Эта штука пару недель бродит, пока в ней не перемрут все патогены и бациллы. Затем «гномы» поливают этот субстрат перед употреблением его грибами – раствором серной кислоты. Слабым. И ещё ждут.
– Сложно, наверное.
– Да. Но поскольку других способов обеспечить себя кислородом и пищей у «гномов» нет, вот им и приходится. Рыть всё новые и новые штреки и тоннели, чтоб добыть всё то, что входит в список. И именно поэтому у них – жёсткий контроль за рождаемостью. Сейчас их на планете не более миллиона.
– Надо же! – Пол присвистнул, – Вот каким странным образом осуществилась мечта земных Глобалистов о «золотом миллиарде»!
– Пожалуй, – Джо фыркнул, – Хотя у нас-то речь шла как раз о – миллиарде.
– Ну а тут – не забывай: не освещаемая ласковым солнышком поверхность с полями и лугами для разных коровок-овечек, а – подземелье! Мрачное, голое, неприветливое. И бесплодное! Всё, как говорится – своими руками! Почти как на старинных, до-гиперприводных, кораблях с колонистами: замкнутый цикл!
– Кстати, Мать. Хотел спросить: у них животноводство-то – есть?
– Как ни странно, есть. Создатели гриба создали гномам и эквивалент местной овцы. Ну, или барана. Который тоже может питаться грибами. И шерсть с которого идёт на одеяла и одежду. – действительно, Мать ещё подрегулировала частоту сканнера, и одежда, грубая и явно некрашеная, стала заметна.
– У меня только ещё один вопрос. Они, разумеется, не применяют факелы, лампы или фонари с открытым огнём. Чтоб не выжигать драгоценный кислород. Что же освещает им эти чёртовы подземелья?
– Да грибы же и освещают. У них есть клетки-люминофоры, дающие вполне приемлемое освещение. Поэтому полки с грибами имеются вдоль всех основных коридоров. И во всех помещениях. Ну а кому нужно пройти в какой-то совсем уж отдалённый закуток, берёт с собой ёмкость. С грибами, плавающими в растворе субстрата.
– Знаешь, заинтриговала ты меня с этим субстратом. Как бы нам… Взять образец?
– Никак. И пытаться – не стоит!
– Это ещё почему? Всего «шесть кэмэ». Пророем легко.
– Я бы категорически не советовала этого делать. Во-первых, к ним тогда просто прорвутся все эти поверхностные вирусы, и все гномы погибнут в муках. А во-вторых, вы же не хотите, чтоб кто-то из наших «умных» политиков загнал под землю уже – всё человечество?
– А что? Это… Возможно?!
Джо в очередной раз посмотрел на Пола: на этот раз сердито:
– Что значит – возможно?! Наверняка так всё и будет! Особенно вероятно это на старушке-Земле! Где чёртовы Президенты, короли, эмиры, и прочие политиканы-правители спят и видят, как бы обесправить, и поработить людей-винтиков пожёстче! Чтоб уж не дрыгались! А только рыли бы, размножались, и добывали полезные ископаемые. Поколениями. Без зарплаты и профсоюзов.
За одну только еду.
Пол довольно долго молчал. Очевидно, переваривал эту разумеющуюся для Джо самой-собой, мысль. Затем вздохнул:
– Похоже, вы с Матерью и на этот раз правы. Хотя… Может, и не всех, и не сразу, и не повсеместно… Но загнали бы! Ведь это – отличный способ глобального контроля над всем, что будет происходить на крохотном и замкнутом пространстве. Так что я тоже против возможности такого… Социального эксперимента! Так – что?
Раз нам ничем поживиться в этой системе не удастся, а знать про то, что тут случилось никому из наших точно – не надо, полетели дальше?
– Нет, ну если вы не желаете осмотреть сохранившийся более-менее целым последний корабль с этой планеты, то можем и полететь.
– Ну-ка, ну-ка, с этого момента поподробней пожалуйста!
– Я нашла – ну, вернее, это наш третий зонд нашёл! – на орбите вокруг самой большой планеты этой системы, корабль типа нашего Линкора. И он, даже, вроде, неплохо сохранился. Ведь его уже некому было атаковать. А на поверхность родной планеты он опуститься не мог: бациллы-вирусы. Так что, думаю, все на его борту поумирали просто от старости.
– Чёрт. – Джо передёрнуло, – Очередной могильник?
– Вероятней всего.
– И тем не менее. Соберём волю в железный кулак, и полезем. Нужно же нам узнать подлинную историю этой… Системы и её цивилизаций. Не то, чтоб я сомневался в выводах Матери, но… Лучше всё же уточнить детали. Да и сувениры, может, какие найдём. Пол?
– Думаю, да. Ну а то, что «могильник»… Как-нибудь, действительно, переживём. Не впервой. Полетели.
Вблизи корабль действительно напоминал самый обычный Линкор. Пробоин в корпусе насчитывалось несколько десятков. Но на них заботливо и аккуратно экипаж и роботы-ремонтники нанесли огромные заплаты: значит, экипаж ещё какое-то время оставался жив, и заботился о своём космическом «доме».
Освещаемый здесь, на значительном удалении от светила, лишь ярким светом газового гиганта, чертовски напоминавшего Юпитер, он не подавал признаков жизни. И даже сигналов автомаячков не было.
