Андрей Юрьевич Крехов
Здесь тоже водится Абсурд
– А выпить принесли?
– Нет.
– Гони их в шею отседова! Тут прихлебателей в моем лице и так хватает! Ни фига!
Отец поднял меня с пола. Я упал. Отец опять меня поднял. Снова упал. Третий раз он меня поднял. Я попытался упасть, но волшебный пендель дал мне стимул встать по стойке смирно. Папа ласково умыл меня, топя в раковине с холодной водой. Я утерся чьими-то трусами и демонстративно проблевался. Как же замечательно в такое тяжелое время мощно блевануть! Сразу становится легче. Все проходит, будто очистился от всех невзгод. Остается только горечь в горле да небольшой дискомфорт. Но это фигня! Терпимо! Зато после этой нехитрой процедуры пью как конь и не сдаю позиций до финального свистка.
После второго насильственного утопления вытерся чьим-то лифчиком и вышел на белый свет весь красивый и ухоженный. Вот это парень! Красавец и, заметьте, еще холостой…
Я пошел встречать гостей, но получилось все совсем наоборот. Гости встретили меня. За большим, прямоугольным, накрытым белой скатертью столом сидели какие-то люди, которых я не знаю либо вижу раз в год, и то по праздникам. Они сидели и ели жареную картошку с курицей. Я все не мог вспомнить: кто все эти люди? Пошел на кухню поговорить с матушкой. Она в это время дорезала ингредиенты для очередного салата.
– Мам, я хочу вас спросить, как художник художника. Кто изображен на «Тайной вечере»?
– В каком это смысле?
– Кто эта девчуля с необъятной дамой? – Я указал в сторону накрытой поляны. – Такая худощавая, с русыми волосами до плеч, местами до жопы, с немного вытянутым утиным носом и впалыми, слегка охреневшими глазами? Они сидят в правом нижнем углу…
– Уже забыл? Ты что, ее не помнишь? Это ж судьба твоя.
Затяжная пауза.
– С хрена ли?
– С того самого.
Нормально пообщались. Как всегда, я ничего не понял. Уяснил только, что за столом сидели и ели мою картошку мои типа в перспективе будущие жена и теща. Черт бы их побрал. На хрен мне вообще жениться? Да и откуда, в принципе, родилась в голове моей матушки столь больная идея? Я же еще не нашел Исполнитель желаний в Саркофаге «Тени Чернобыля». Вернемся к реальности. А она такова: эти две курицы едят мою курицу и закусывают картошкой. Каннибалы. Я выпил водки, чтоб руки не дрожали, очистил себя от радиации и пошел судьбе навстречу. Так сказать, вперед и с песней. Выйдя на авансцену, я облокотился на стену и феерично произнес:
– Ну, здрасте, милые гости! Вот и я! Виновник торжества!
Гости переключили все внимание на меня и радостно заверещали. Типа предполагаемые родственники тоже не остались в стороне.
– Варфоломей! Поздравляем! Как ты вырос, как ты похорошел! Да тебя прямо не узнать. Стал видным мужчиной.
Еще как вырос. С моим-то метром шестьдесят я вырос охренеть как, особенно в ширину. Видный – не то слово. Как сказал Хазанов: «Что есть, то есть».
– А мы тебе тут кое-что вручить хотим, – игриво сказала полная дама с добродушным лицом и щеками. Она обратилась к своей дочери: – Танечка, доставай подарок.
Я все гадал, что же мне Танечка подарит. Может быть, она сейчас разденется, ляжет на стол, и я овладею этим телом, словно князь Владимир в фильме «Викинг», на глазах ее мамы. О да! Было бы неплохо. А может, она мне подарит жесткий диск на терабайт памяти. Вот тогда я развернусь. Или эта детка решит порадовать меня сертификатом на прыжок с парашютом. В принципе тоже неплохо. Я его потом передарю своей завхозине в ДК, чтоб эта старая ведьма никогда больше к нам не вернулась. Волков, упокой душу под домиком Элли!
Танечка медленно достала из-за спины красивый, разрисованный цветами пакет и вручила его мне.
О боги! Там, наверное, дорогой армянский коньяк семилетней выдержки. Я долго не решался осмотреть содержимое пакета, ибо меня до глубины души пробивал мандраж, но, найдя в себе силы, я все-таки решился заглянуть в него. Я обомлел. Лишился на мгновение дара речи. НО ВСЕ-ТАКИ:
– ЧЕГО? Вы что, осоловели? ШАМПУНЬ, КРЕМ ДЛЯ БРИТЬЯ и ДЕЗОДОРАНТ? Понимаете ли… Каждый подарок, который люди дарят на день рождения, имеет определенный посыл. Когда человеку дарят книгу – это намек на то, что он либо тупой, либо это подарок «на отвали». Когда человеку дарят алкоголь – это намек на то, что он бухой алкаш и ему пора собирать мелочь для Харона. А когда человеку дарят деньги, тут все понятно: он сам разберется, на что, куда, чего и как. НО ВОТ КОГДА ЧЕЛОВЕКУ ДАРЯТ МЫЛЬНО-РЫЛЬНЫЕ и ПРИТОМ ЕЩЕ УЛЫБАЮТСЯ ВО ВСЕ 32 ЗУБА, ТО ЭТО ОЗНАЧАЕТ ЛИШЬ ОДНО – ИДИ ПОМОЙСЯ! ОТ ТЕБЯ ВОНЯЕТ!
Гости остолбенели. Свинцовой кастрюлей повисло неловкое молчание в воздухе. Время остановилось.
– Да расслабьтесь вы, – сказал я, улыбаясь. – Я просто стебусь. Классный подарок, чуваки. Мне как раз шампуня не хватало. Мой-то уже закончился.
Все вышли из оцепенения и мило засмеялись. Я поддержал их своим задорным смехом.
– Харэ фигней маяться. Прошу к столу, – произнес я воодушевленно, показав обеими руками на накрытую поляну.
Гости накинулись на праздничный стол и начали есть как в последний раз. Я налил себе стопарик водочки и эффектно запрокинул в себя.
Ах, хороша… После первой не закусываю. Да знаю, что она уже не первая за день, но за столом-то она считается как первая и далеко не последняя. Я наложил себе картошечки, салатику, куриную ножку и полил это все майонезом. Как же это все было вкусно! Не поверите, с прошлого года ничего такого не ел! Весь год прочно сидел лишь на димедроле и пиве. То бишь сидел на хлебе и воде. Но, как известно, поститься полезно. Так что все на мази, в струю и в вену, чуваки. Я заморил червячка. Погладил свое заполненное до отказа пузо. Посмотрев довольно на присутствующих, я громко произнес в манере Ивана Васильевича: «Танцуют все!» Все сразу повскакали с мест и начали ритмично «паркинсонить» под музыку 90-х. Я отжигал как мог, почти как Бог. Как дикий прапор из первого фильма «ДМБ». Вскоре наступил белый танец, и Танечка элегантно пригласила меня. Я ответил ей взаимностью. Она положила мне руки на плечи, обхватив шею, а я взял ее за талию.
– Мадемуазель, давайте не будем держать дистанцию. Мы все-таки не за рулем.
Она мило улыбнулась и посмотрела на меня своими сексуальными полуоткрытыми глазами.
Я придвинул ее к себе, и она почувствовала, что я готов к близкому контакту. Мои шаловливые руки в ходе танца медленно сползли ей на бедра. Она посмотрела мне в глаза игриво и произнесла:
– А ты не торопишься, Варфоломеюшка?
– Я двигаюсь в ритме танца.
– А ты можешь двигаться долго в ритме танца?
– О да, детка. Здесь я в себе стопроцентно уверен.
Таня положила мне свою голову на плечо и ласково прошептала:
– Может быть, поднимемся к тебе в комнату и ты мне расскажешь о своей уверенности?
Ну вот и все. Ты у меня на крючке. Мне уже не стоит особо напрягаться. Ты и так готова. Осталось только подняться в комнату и медленно затворить за собой дверь. Не успел я додумать эту мысль до конца, как уже стоял на втором этаже, а Танечка весело тянула меня за собой в мою же комнату, где годы юности бежали и спотыкались на ходу. О да… Остановись, мгновенье, ты прекрасно! И это хреново мгновенье на удивление остановилось. Мы стояли с Танечкой на пороге прошлого. Она медленно оглядывала мою обитель. Я страстно взял ее за правое полупопие и крепко сжал. На что она ответила:
– У тебя в комнате ядерный взрыв был?
– Не подкалывай! Это ядерная зима! Не помню уже, в каком году «Толстяка» скинул на свою пещеру. О, детка, ты еще в шкаф не заглядывала, там как будто бомбу из самого Пхеньяна привезли с идеями Чучхе.
Танечка, как хозяйка, не растерялась и сразу же села на мой… точнее, за ветхий стационарный компьютер, который был куплен мне в прекрасные школьные годы.
– А у тебя есть какая-нибудь музыка?
– Конечно, детка. В папке «Избранное» ты можешь найти многое. «Пикник», «Гражданская оборона», Башлачев, «Зоопарк», «Крематорий», «Ноль» и т. д, и т. п.
– Фу, какая гадость. Какой-то ты старомодный.
После этих слов мое напряжение спало и выпало в осадок. Что? Это я-то старомодный? Ты себя-то в зеркало видела? Сама ты старомодная! Одеваешься все равно что пилигрим времен Гражданской войны в США. Как ты могла такое сказать? Это шедевры советского рока. Они не могут быть гадостью! Мне даже все перехотелось. В моих глазах она стала овощем. Не, ну… Да как так-то?.. Подождите, а что она сейчас ищет, это куда она полезла? О! Так вот они где! Она нашла мои скрытые файлы. А я про них и срать забыл. Ладно, но этот приверженец Мартина Лютера Кинга никогда не догадается залезть в папку «Остальное»… Залезла.
– Ой, а что у тебя здесь? – интригующе спросила она.
Я робко ответил:
– Да так… Ничего… Просто научно-интеллектуальное кино о любви и физиологии человека.
– Ой, я хочу посмотреть.
– Да зачем тебе смотреть туда, когда перед тобой стоит такой бравый огнедышащий перец? – Я пафосно пригладил свою челку. – Смотри, какой парень пропадает…
Не успел я понять, что сам сказал, как она легким движением пальцев нажала Play. На экране появились они… актеры… Мужчина и женщина. Женщина была с третьим размером груди, буквально вываливающимся из платья с большим разрезом. Они начали оживленно беседовать о физиологии человека на английском языке.
– Господи, здесь же все на английском. Как же ты их понимаешь?
– Солнце мое, у меня большой опыт… в лингвистических познаниях.
– Так у тебя в школе три по английскому было.
– Ты это помнишь? Удивительно… И что? У Менделеева по химии два было, а у Эйнштейна – по физике три. Понимаешь, когда человека заставляют что-то учить, у него появляется к этому отвращение. Так как он хочет сам выбирать, чем заниматься, а ему все время навязывают то, к чему душа не лежит.
Пока я философствовал, на экране начало твориться необъяснимое. Здоровый мужчина поднял у дамы подол и начал нежно ласкать ее своим языком.
Таня посмотрела на экран, отчего глаза ее слегка округлились, потом иронически сузились, и она перевела свой разоблачающий взгляд на меня.
– Ага!
– Ага.
– Так вот оно как бывает. Вроде сначала смотришь – обычный научный фильм, а по сути это простая порнуха.
– Отнюдь не простая – это анальное порно, в котором одной милфе разрабатывают гудок, чтоб ей было проще гудеть. И вообще, она больна, а он ее лечит.
– И чем она больна?
– Как и многие женщины – истерией!
– В этом не виноваты женщины. В этом виноваты мужчины.
– Да. Виноваты. Но не все. Одни виноваты, а другие лечат. Как вот этот врач. За всех отдувается.
– Ну да, он хорош, и у него приличный агрегат.
– О, я тебя умоляю, не в размере дело. Вот у меня, ну, практически чуть меньше, чем у него.
– Да ладно?
– Ну, наполовину меньше, чем у него.
– Да ладно?
– Ты не волнуйся. Тебе хватит.
– Точно хватит? – смеясь, произнесла она, медленно опустив свой коварный взгляд с моего лица на область ширинки.
Я понял, что сейчас что-то будет… Я не брошусь на нее как тигр. Не буду срывать с нее одежду. Долгожданный момент и так раскален добела. Я просто расслаблюсь и приму это как должное.
Я предал свое тело релаксу, закрыл глаза, закусил нижнюю губу и…
– Я не понимаю, как тебе это может нравиться?
Меня скинули с облака блаженства в ледяную воду.
– Что именно?
Она указала на экран.
– Неужели тебе могут нравиться вот эти здоровые, накачанные силиконом груди?
– Между прочим, тут видно, что они настоящие.
– И что? Но они же слишком большие. И вообще, как ты можешь смотреть порнуху? Это же мерзко!
– Во-первых, вся сила в СИСЬКАХ. Во-вторых, СЕКСА МНОГО НЕ БЫВАЕТ. И, в-третьих, все нормальные люди периодически смотрят порно. И в этом нет ничего крамольного.
– Смотря сколько смотреть. А то можно «угореть на работе» или погибнуть в закрытом сортире.
– Ха-ха-ха… Я обычно за компом сижу.
– Ну, прямо какие-то «Страсти Дон Жуана».
– Не то слово, детка. Страсти еще какие, а что поделать? Природа берет свое. А как известно, природа – форменная извращенка. Что ты на меня смотришь такими умными глазами? Хочешь сказать, что природа у тебя ничего не берет? Может, тебе и сексуальные сны не снятся?
– Не-е-е-е… – лукаво произнесла она. – Ты мне лучше скажи: а как тебе мои крошки? – Она изящно поправила свои груди второго размера.
Я схватил ее за талию и приподнял. Стул с грохотом упал. Она запрыгнула на меня, сильно обхватив тело ногами, отчего я не удержал равновесие и рухнул вместе с ней на пол. Огонь страсти разбудил во мне зверя. Я сорвал с нее платье, а она быстро расстегнула лифчик и откинула его в сторону. Я обеими руками сильно сжал ее груди. Она стала сладострастно стонать. Казалось, ей не хватало воздуха. Я поедал ее груди как одержимый, активно по круговой облизывая соски. Таню слегка потрясывало от моих ласк. Ее дыхание участилось. Я перешел к решительным мерам и укусил со всей силы Танечку за сосок. Она заорала от боли, сильно отпихнула меня в сторону, прикрылась своим платьем и недоумевающе закричала:
– Ты чего, дурак? Ты что ж делаешь? Псих ненормальный! Мне же больно! Тебе не баба нужна, а бифштекс!
– Да что ты вообще понимаешь-то? Я укусил тебя всего-то вполсилы. Обычно девушкам это нравится.
– Может, резиновым бабам это нравится, а мне нет!
– У меня своя техника, детка. Это тебе не щекотка какая-то.
– Пошел ты в жопу со своей техникой.
– Пошла ты сама. Бревно бестолковое. Таня – Возбудила – НЕ ДАЛА.
Она быстро надела платье, поправила прическу и нежно произнесла:
– КОЗЕЛ.
И ушла, громко хлопнув дверью.
Да и хрен с ней. Пусть дальше живет в своих мечтах о принце на белом «Мерседесе», в костюме от «Кардена» и с виллой на Мальдивах. А я лучше буду в «Сталкера» дальше рубиться.
Только я сел за компьютер, только запустил игру, только дождался, окончания гипнотического сеанса заставки, как вдруг снизу послышались истерические вопли:
– МАМА, КАКОГО ЧЕРТА?
Ого! «Какого черта»? Интересно, что же там без меня происходит? Вроде девочка набожная, а такими фразами кидается. Ладно, Саркофаг и Исполнитель желаний подождут, надо пойти позырить, что там у них творится.
Я оставил свой компьютер в покое, то есть перевел его в спящий режим, и спустился вниз. Перед моими глазами предстала картина, полная гротеска и фарса. В кресле сидела мать моей будущей не дающей «невесты». Вокруг нее бегали-паниковали моя мать, Таня да куча гостей, половину из которых я не знал. Среди них я узнал тетю Веру – мать одноклассника моего младшего брата, которая пыталась нащупать пульс на запястье правой руки у моей будущей тещи. Пострадавшая была бела как мел, тяжело дышала, лицо отображало страдание, а слегка приоткрытые глаза искали выход не только из комнаты, но и из ее тошнотворного положения. Картина ясна – алкогольное отравление. Но, будучи интеллигентом в пятом поколении, я решил спросить у своей матушки, шепнув ей на ушко:
– Мама, я, конечно, все понимаю, но одного я не могу понять: вы что, без меня к развлекательной программе перешли?
– Что ты путаешься под ногами? Не видишь? Тут человек умирает?
– А что случилось?
– Началось все с абхазского вина, затем пошел коньяк, после – водка, за ней чача, а уж козырным тузом все покрыло шампанское. И вот результат – она при смерти.
В душе я уссался, потому что другого синонима я подобрать не мог. Моя теща увидела «северное сияние в пурпурных тонах» на фоне норильского аэродрома.
Тетя Вера посмотрела бешеными глазами на нас и растерянно произнесла:
– Пульс не прощупывается! ПУЛЬСА НЕТ!
– Мама, скажите мне, пожалуйста, а кто Вера по профессии?
– Ну, так-то она безработная, но в свое время она работала младшей медсестрой в поликлинике.
– А «в свое время» – это когда? Во времена Андропова?
– Что ты из нее делаешь мамонта? Во времена Черненко это было.
О-о-о-о-о-о… Мать моя женщина. Да в те времена ни у кого пульса не было.
Вера подошла к нам ближе со своим ошарашенным взглядом, взяла меня за грудки и стала с паникой в голосе повторять:
– ПУЛЬСА НЕТ! ПУЛЬСА НЕТ! ПУЛЬСА НЕТ! ПУЛЬСА…
Я решил взять инициативу в свои руки, оттолкнул Веру в сторону и эпично крикнул:
– СПОКО-О-О-О-ОЙНО! Я врач без образования и практики. Сейчас все сделаю. Так как вы сказали, что пульса нет на периферических и центральных сосудах, значит, у нас КЛИНИЧЕСКАЯ СМЕРТЬ. БРАВО! Значит, так, если пациент умер, его можно оживить или нельзя оживить.
Спящий на диване отец открыл глаза и произнес:
– Шарлатанство.
После чего опять отключился.
– Я вижу, кто-то в меня не верит. В принципе, неудивительно. Современники никогда не признавали своих гениев. Короче, для того чтоб произвести реанимационные мероприятия, нужно кинуть тело на пол.
Теща открыла глаза, разинула хайло и возмущенно произнесла:
– ЧЕГО?
– НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ! Реанимационные мероприятия должны производиться на твердой поверхности.
Я схватил свою тещу за талию и приемом «через бедро захватом» кинул на пол. Она растянулась на полу, потеряла сознание, и ее вырвало.
– Все ништяк! Вас может укачать на полу, так что не стоит бояться тошноты. Следуем дальше предписанию алгоритмов. Мама, проведите санацию верхних дыхательных путей.
– Чего?
– Рот ее заблеванный вытри, а то невозможно работать в такой обстановке.
Матушка тут же надраила пасть пострадавшей до блеска.
– Так, провести ЭКГ-мониторинг и интубацию трахеи мы не можем, так как…
В этот момент вновь проснулся отец, взял с пола два утюга, поднял над собой и произнес:
– Может, бахнем?
– Батя, обязательно бахнем! И не раз, да так, что весь мир в труху… Но потом. Сейчас дефибрилляция противопоказана.
Отец кинул утюги за диван и снова уснул.
Я встал на колене перед «умирающим телом», положил сложенные в замок руки на нижний край грудины и дал указание маме:
– Родная моя, сейчас твой достойный отпрыск будет делать непрямой массаж сердца. В течение тридцати компрессий ты должна два раза вдохнуть в нее воздух, а также через каждые пять минут вливать в меня сто граммов водки для поддержания ритма и моей боевой уверенности.
Мать взяла бутылку водки и влила в меня граммов триста, после чего я окосел и занюхал волосами тещи, отчего она проснулась, оттолкнула меня в сторону, встала в полный рост и выговорила мне все:
– Ты убийца!..
– Какой я, к черту, убийца? Я тебя отреанимировал? Ты встала и пошла! Я не убийца – я почти святой.
Теща изумленно посмотрела на меня и странным тоном произнесла:
– Слушайте, а мне и вправду легче стало.
– Ну так… Чего вы хотели? Я же врач без образования и практики. И вообще, солнце мое, приедешь домой, рассосешь под языком таблеточку «Церукала», а потом маленькими глоточками будешь пить «Регидрон», растворенный в литре воды. Так что завтра уже будешь прыгать.
– Откуда ты все это знаешь?
– Ангел мой, видела бы ты, сколько раз у меня было алкогольное отравление, тогда не задавала б такие глупые вопросы.
Недолго мне пришлось пожинать лавры. В этот самый момент, когда теща стала мне уже почти как родная, Таня вскочила перед своей матерью, «легонько» отпихнула ее и начала ей промывать мозги:
– Знаешь что, я больше с тобой никуда не поеду! Ты не умеешь себя вести! Нажралась! Показала себя полной идиоткой. Не умеешь пить – не мучай жопу! Мне стыдно за то, что я твоя дочь! Как низко ты пала…
– Ну, Танечка, я же просто хотела расслабиться…
– Да мне все равно! Не хрен так нажираться до потери сознания. Вызови мне такси, я не хочу находиться с тобой в одном доме…
Я резко дернул Таню за руку, отчего она повернулась ко мне.
– Слышь, ты, заткни хлебало. Ты как с матерью разговариваешь?
– Не твое дело.
– А! Значит, не мое дело.
Я взял ее за шкирку и силой выкинул из дома.
– Пошла отсюда, курва невоспитанная. Научись сначала с родителями разговаривать, а уж потом открывай свой поганый рот. Мать тебе жизнь дала. Воспитала, на ноги поставила, а ты с ней как с дерьмом обращаешься. Подумаешь, расслабилась она чуток, с алкоголем переборщила, с кем не бывает! Но это не повод так себя с ней вести. Уважать надо родителей! Пешком до дома дойдешь! Не рассыплешься!
Я сильно захлопнул за ней дверь. Зайдя на кухню, я налил теще крепкого сладкого чаю.
– Прошу вас, мадам, этот волшебный чай придаст вам немного бодрости.
Она взяла у меня кружку и сказала:
– Спасибо, Варфоломеюшка. Ты уж извини…
– За что?
– Мы, наверное, тебе день рождения испортили и все такое…
– Да ладно, забейте, все было круто! В следующий раз тусанем где-нибудь в пабе, на этот раз приведите вашу племянницу, если таковая имеется.
– А то как же. Племянница есть, и не одна…
– И вообще, чего мы скучаем? Пойдемте спляшем от души! Чтоб пол трещал и стены ухали!!!
– Пойдем! – озорно вторила бледным лицом она мне.
Попсня вновь взорвала обманчивое спокойствие дома. Все с разбегу ворвались на танцпол и начали безумно двигаться под все ту же глупую, но довольно задорную дискотеку 90-х. Через некоторое время, когда я весь промок от пота насквозь, оставив танцующих, я поднялся к себе в комнату. В ней все так же царила холостяцкая идиллия, то есть бардак. Я подошел к окну и закурил. В голове роились разного рода мысли. Особенно надоедала мысль о том, что я постарел на целый год, а мозгов ни на йоту не прибавилось, а может, и прибавилось, только я об этом не знаю, а может, просто не хочу знать. Да и хрен с ним!
Я затушил окурок. Собрался было лечь спать, но мое внимание привлекла какая-то тряпка, валявшаяся рядом с системным блоком. Я поднял эту хренотень с пола и понял, что это лифчик. Ее лифчик…
– Вот оно как! Значит, она еще и бюстгальтер забыла. Идиотка. Ну, ничего, поместим это в отдел «Оставленное и утерянное».
Я распахнул свой шкаф. На многочисленных вешалках красовались женские трусики и лифчики разных цветов и размеров. Кто-то потерял, кто-то оставил на память, а у кого-то я просто спер. Так что дополню коллекцию этим забавным экземпляром, повесив с краю, и подпишу его черным несмывающимся маркером: «Пульса нет!»
01.05.2017