Анна Платонова
Мор. Книга вторая
Глава тринадцатая
Всё кругом было белое. Мир дрожал. Я отчётливо чувствовал эту дрожь всем телом. Попытался открыть глаза. Как же больно… Я застонал и попытался сесть, но меня придержали.
– Тише, Мор! Всё в порядке. Мы рядом. Ты не один.
Я узнал голос доктора Неру.
– Откуда…
– Тише. Попейте.
Я почувствовал, как губ коснулся стакан, отпил воды, и сразу стало легче. Я смог задать вопрос до конца.
– Откуда вы здесь? Что произошло?
– У вас был выброс. Но теперь всё закончилось. Лежите спокойно. Мы вам поможем.
Дрожание возобновилось, и я понял, что лежу на каталке, и меня куда-то везут. Рядом слышались другие голоса. Каталка остановилась. Мне наложили повязку на глаза и жжение прекратилось. Вену кольнула игла капельницы. По телу пробежались чьи-то руки, касаясь тех мест, что нещадно жгло. И с каждым касанием боли становилось всё меньше. Больше всего времени заняла работа с руками. Страшно было представить, что с ними теперь. Через них Дар вырывался наружу.
– Что со мной? – хрипло спросил я.
Голос доктора Неру прозвучал издали. Она, наверное, отошла от меня, отдав в руки профессионалов.
– Ваш Дар больше не считает вас исключением, Мор. Он воздействует на вас.
Про действие моего Дара мне можно было не рассказывать.
– Что было? Как я выжил?
– Зал для исследований сильно пострадал. Про подопытных и говорить нечего. От некоторых даже клеток не осталось. – Доктор Неру перекинулась с кем-то парой слов о моём состоянии, ответа я не услышал. – Ваше состояние врачи оценивают как стабильное, Мор. Дар прошёлся по вам самым краем. В основном пострадали руки и были задеты слизистые.
Хм… Вот почему так сушит горло.
– Что с глазами?
– Ничего страшного. Дар незначительно повлиял на слёзистые канальцы, но сейчас опасности нет. Вы хотите, чтобы я сняла повязку?
– Да.
Раздались шаги. Доктор Неру прижала повязку к глазам, аккуратно отогнула уголок и сняла повязку целиком. В один глаз, затем в другой ударил свет фонарика.
– Всё в порядке, – сказала доктор Неру. – Чувствуете дискомфорт?
Я попытался сфокусировать зрение, несколько раз моргнул.
– Будто песка насыпали.
– Сейчас. – Доктор Неру отошла и вернулась с каким-то пузырьком. – Обычные глазные капли. Я закапаю. Не двигайтесь.
После капель стало значительно лучше. Я даже смог разглядеть помещение, в котором нахожусь. Это оказалась операционная. Я повертел головой. Банок с формалином нет, и на том спасибо! Врачи стояли поодаль, обсуждая что-то вполголоса. Рядом со мной была только доктор Неру.
– Ну и наделали вы шума, мистер Мор, – с улыбкой сказала она. – Сотрудники лаборатории уже собирались включать тревогу и эвакуироваться. Жертв нет, но мокрые штаны – вполне возможно.
Хорошая новость. Я усмехнулся. А штаны можно и поменять.
Дышать становилось всё легче. Грудь почти не жгло.
– Чем меня накачали? – спросил я, указывая на два пакета капельниц. – Отличная штука.
– Ничем. В капельницах физраствор и витаминки. И то так, для подстраховки. Вы в отличном состоянии, Мор.
– Да? А что ж так хреново?
Я попытался сесть, и, к огромному удивлению, мне это легко удалось. Поднёс руки к лицу и разглядел. Пальцы были рассечены многочисленными трещинами. Из некоторых до сих пор сочилась сукровица. Я повертел кистями в разные стороны.
– Странно. Мне казалось, повреждения куда серьёзнее.
– Вероятно. – Доктор Неру аккуратно взяла меня за запястье и рассмотрела раны. – Дар сильно иссушил организм. Отсюда трещины на руках. Но восстановление тоже идёт быстро. – Она задумчиво возвела взгляд к потолку. – Это похоже на прилив после отлива. Дар спалил всю вашу влагу в доступных ему органах. Руки пострадали больше, потому что послужили проводником. А затем организм резко восполнил наличие влаги.
– То есть, всё нормально?
– Я бы так это не назвала…
Доктор Неру поджала губы. Мне это очень не понравилось.
– Говорите.
– В прошлый раз вы обошлись кратковременным шоком организма. В этот раз повреждения куда обширнее. Тенденция, Мор, тенденция. Что будет в следующий раз?
Я посмотрел на свои руки. Доктор Неру права. Мне становилось хуже.
– Чего мне ждать?
– Кто знает. Я изучу данные этого выброса, как и заборы материала. Тогда смогу ответить по существу. – Доктор Неру потупила взгляд в притворном смущении. – Вы тут пока без сознания были, Мор, мы взяли всё, что нам понадобится. Я, конечно, в курсе ваших гражданских прав, но и приказ руководства «изучить и доложить» никто не отменял. А именно такой приказ мне оставил Адам, когда привёз вас. – Она взяла меня за руку, пожала и тепло улыбнулась. – Думаю, вам важно знать это. «11 корпус» вернулся. С Адамом всё в порядке.
У меня дыхание перехватило. Он выжил! Он выбрался!
– Что? Но я видел на экране. …Как?!
– Он везучий, наш бродяжка, – ответила доктор Неру и подмигнула. – Хорошо бы вам передалась хоть толика его везения.
Я согласно кивнул. Ну и раз уж доктора не стеснялись без спроса использовать меня в качестве донора для моих же анализов, я решил тоже не осторожничать.
– А это правда, что встречались с Адамом? Или это его очередная шутка, как с Даром?
– Правда. Думаю, мы с ним по-прежнему любим друг друга, – ответила доктор Неру. Заметно задумалась и с нежностью в голосе добавила: – Наши пути разошлись, но мы остались хорошими друзьями. А это уже, согласитесь, неплохо.
* * *
Обратно мы вернулись вместе. Доктор Неру высадила меня около 11 корпуса, но заходить внутрь я не торопился. Было страшно увидеть, что стало с Адамом. Мысль о том, что он хотя бы жив, ничуть не грела. Я просто не хотел увидеть его сломленным.
Около здания стоял мобильный штаб «11 корпуса» и вначале я решил прогуляться до него. Может, удастся узнать, в каком состоянии Адам. Заранее подготовить себя, прежде чем увидеть.
Я Адама ещё не видел, но уже слышал. Он кричал. Даже нет… Он орал, распекая какого-то нерадивого служаку. Я подошёл к лесенке, ведущей в кузов трака, когда из него выбежал военный с раскрасневшимся лицом – виновник шума.
– Чтобы к вечеру всё было готово! – проорал Адам вслед вояке, заметил меня и кивнул вместо приветствия. – Мор. Ты с тренировки? Как прошло? Плохо выглядишь. Что с руками?
Живой и абсолютно здоровый Адам. Он даже не хромал. Ответы застряли у меня в горле. Адам жестом указал следовать за ним и ушёл вглубь штаба, не прерывая разговора.
– Доктор Неру сбрасывала мне прошлые результаты. А вот по текущему положению вещей я отчёта ещё не получал. Сейчас позвоню ей.
Адам плюхнулся в рабочее кресло и указал на стул напротив. А сам уже набирал нужный номер.
– Доктор Неру, – раздалось из динамика.
– Это Франко, – начал Адам официально. Я вздрогнул, услышав его фамилию. – Что с Мором? Почему он ранен?
– Очередной выброс, полковник. Повреждения незначительные. Жизнь Объекта вне опасности. Данные в обработке. Результаты будут сегодня, – по-военному чётко отчиталась доктор Неру, а напоследок добавила: – Рада, что ты вернулся, Адам.
– Спасибо… – Адам замешкался. – Спасибо, Лора. – Он сбросил звонок и перевёл взгляд на меня. – А ты чего не садишься? В лаборатории насиделся?
Я обошёл стол, за которым этот прохвост строил из себя крупную военную шишку, дёрнул его за шиворот, поднимая с кресла, и крепко обнял.
– Чёрт тебя дери, Адам! Я так волновался.
Адам пару раз хлопнул меня по спине и дождался, пока я его отпущу.
– Что случилось то? – спросил он, вглядываясь в моё лицо.
А я не мог его узнать. Адам изменился. Осталась лишь знакомая оболочка. Я растерялся.
– Колин показал мне…
Адам меня остановил и скомандовал:
– В мой отсек, немедленно!
Мы прошли в жилой отсек, Адам закрыл дверь и повернулся ко мне. Не Адам, а полковник Франко.
– Что тебе показал Колин?
– Если я правильно понял, то я видел всё, что вы видели с камер штаба.
– Как ты у него оказался?
– Ему было плохо. Кло искала кого-нибудь из «11 корпуса». А нашла меня…
– Что именно ты видел?
– Титана. Вас. Перестрелку. Ты дал команду уничтожить его людей. Вывел его из себя. – Полковник Франко кивал, но никак не комментировал услышанное. – Титан ранил тебя. Ты стоять не мог, я видел. Титан убил Ти. – Мой голос дрогнул. – Что с Реджинальдом? Колин сказал, что он не вернётся.
– С ним всё в порядке. Просто ему сейчас нужно побыть одному.
– А ты как? – тихо спросил я.
– Со мной всё нормально, – отмахнулся от вопроса полковник Франко. – Что у тебя с руками? Как это произошло? Воздействие выброса?
Он нахмурился, но так и не задал главный вопрос. А я ответил на него.
– Да. Кажется, я разобрался, как работает Дар. Не могу гарантировать, что понял всё верно, и желательно будет убрать из-под удара всех своих, но… – Я тяжело вздохнул и посмотрел на израненные руки. – Об управлении Даром речи не идёт. Я могу попробовать повторить выброс. Есть надежда, что хотя бы это получится.
– Надежда – это слишком мало, Мор.
– Надежда – это всё, что мы можем себе позволить.
Полковник Франко кивнул. Он впервые за весь наш разговор осмысленно посмотрел мне в глаза. Не как военный, а как Адам. Но это продлилось всего мгновение, и передо мной снова стоял полковник Франко.
– Можешь продолжать тренировки. Думаю, у нас есть ещё несколько дней, – сказал он и вышел, оставляя меня одного.
Выходя из трака, я бросил на полковника последний взгляд. Он заметил меня, но никак не отреагировал. Он разговаривал по телефону. Он раздавал поручения. Он спасал мир. Он пытался это сделать… А я уже решил, что должен сделать, чтобы спасти его.
До самого вечера я Адама больше не видел. Уже перед сном он постучал ко мне в комнату и сразу зашёл, как это бывало раньше. Обрадоваться я не успел. Полковник Франко уткнулся носом в планшет, что принёс с собой, и монотонно зачитал несколько строк моих медицинских данных. После этого поднял на меня взгляд и пояснил:
– Доктор Неру сбросила мне результаты сегодняшних исследований. Всё не так уж плохо. Организм справляется. Завтра тебе нужно зайти в лабораторию и сдать анализы повторно.
– Да. Доктор Неру предупредила меня, – ответил я. – У меня сегодня вечером была перевязка. Завтра с утра следующая.
Полковник Франко кивнул. Указал на мои руки и спросил:
– Можно взглянуть?
– Конечно.
Я протянул ему обе руки. Полковник Франко осмотрел их, отогнул один из бинтов и заметно задумался.
– Доктор Неру говорит, что опасности для жизни нет. Это так?
– Да. Воздействие то же, проявления изменились, – подтвердил я, махая перед собой перебинтованными пальцами. – Ничего критичного. Просто большие затраты влаги. Она так сказала.
– Да.
Полковник Франко сдержанно кивнул и направился к двери.
– Ты не останешься?
– У меня ещё дела.
– А после?
– Мне нужно отдохнуть. И тебе, кажется, тоже, – ответил он с порога и ушёл.
И даже не обернулся.
Но он был прав. Как обычно. Отдых не помешает нам обоим.
Я опустил взгляд и посмотрел на свои перебинтованные пальцы. Если у меня будет ещё один выброс, как сегодня, шансов выбраться у меня уже не будет.
Но с моего ангела хватит потерь. Поэтому я солгал ему. И поэтому заставил доктора Неру пообещать, что эту часть отчёта Адам не увидит. Ей пришлось нарушить присягу, но какая разница, если миру скоро придёт конец?
Я не мог гарантировать, что справлюсь с Титаном, и то, что вообще смогу использовать свой Дар в нужный момент. Так пусть хоть Адам не узнает, чего это мне будет стоить.
* * *
На следующий день я почти не видел Адама. С самого утра, сразу после пробежки, с которой он вернулся весь взмыленный, приехал военный джип и увёз его. У полковника Франко много дел. Ему не до меня.
Доктор Неру, к которой я ходил на перевязку, тоже была немногословна, будто ей передалось всеобщее напряжение – ожидание неизбежной беды. Все процедуры выполняли медработники из соседнего с лабораторией крыла, но я предпочитал зайти к доктору Неру, чтобы немного поболтать после перевязки.
– Новые данные есть?
Доктор Неру покачала головой.
– Результат неизменен. Во время выброса Дар выжигает вас изнутри. Может, ещё передумаете?
– Передумаю спасать мир?
– Передумаете погибать ради этой цели.
– Вполне благородная цель. Впервые в моей жизни.
– Она окажется для вас последней. – Доктор Неру тяжело вздохнула. – Должен быть другой способ, Мор. Может, полковнику удастся выиграть время, и вы освоите Дар. Или мы найдём лекарство, какое-то средство, способ…
– Нет больше времени, и вы об этом знаете. – Доктор Неру молча кивнула. – Всё в порядке, доктор. Не нужно за меня переживать. Я никогда и не надеялся дожить до глубокой старости.
Доктор Неру осмотрела меня: руки, лицо и другие открытые части тела – техника безопасности, я понимал это, и обняла.
– Спасите его, мистер Мор!
– Сделаю, что смогу, – успокоил я её, и мы попрощались до вечера.
«Спасите его». Почему-то мне казалось, что она говорила не про весь мир, а про одного конкретного человека. Я и сам хотел бы его спасти.
По дороге к себе в комнату, я заглянул к Колину. Хотел узнать, не изменилось ли его страшное пророчество. Я не хотел спасать мир ценой его жизни. А своей мне теперь было не жалко. Лишь бы знать, что я смогу спасти Адама, и моя жертва будет не напрасной.
Но к Колину меня не пустили. Дежурная сестра вызвала Кло, и та сказала, что Колин в плохом состоянии. К нему никого не пускают.
– С ним всё будет хорошо?
– Никто не знает, Мор. Этого никто не знает. Колин не страдает, ему не больно. Но после вчерашнего он больше не реагирует ни на что. Можно сказать, что он в коме. Я думаю, это произошло из-за Реджинальда. – Кло печально покачала головой. – Надеюсь, он придёт в себя как можно скорее, вернётся к нам и сможет помочь брату. – Она пожала мою руку. – Надежда всегда живёт внутри нас, Мор. Главное верить!
Она проводила меня до выхода. А мне осталось вернуться в общежитие и попытаться верить. Знать бы ещё во что… Надежды во мне почти не осталось.
Оставаться одному было решительно невозможно, и я отправился в комнату отдыха. Иногда здесь можно было встретить других жильцов, но сегодня и тут было пусто. Я сел напротив телевизора и без интереса полистал каналы.
Новостные дейджесты перестали пестрить спец-выпусками про пожары, взрывы и разруху. Военные и полиция справились с волной беспорядков. Теперь все следили за разбором завалов и подсчитывали потери и убытки. Всё чаще говорилось о том, что со сверхами пора что-то делать. Что мы опасны.
Руководство Института ещё накануне объявило, что они не советуют никому из сверхов выходить за ворота. В целях безопасности.
После порции новостей беспокойство разрослось ещё больше. Я выключил телевизор и подошёл к окну. Никого. Хотелось поговорить. Хотя бы просто побыть с кем-то рядом. Но к Джексону, такой он был мрачный, страшно было подойти. К тому же он старался меня избегать, я отчётливо это видел. Ти больше не было. Реджинальд ушёл. А больше я никого не знал. И я снова остался один. Запертый на территории Института, в четырёх стенах, в своих собственных переживаниях.
После обеда вернулся Адам. И сразу занялся делами: звонки, отчёты, требования выполнить работу как можно быстрее и исполнение своих собственных задач. Мы пересеклись с ним в столовой, когда я уже выходил. Он разговаривал по сотовому и даже не поздоровался, только кивнул.
А потом из окна комнаты я пару раз видел его около мобильного штаба. Адам выходил, чтобы встретить донесение очередного гонца-военного. Один раз к нему заходил Джексон. Зашёл, а через минуту – не больше, – вылетел на улицу и ушёл так быстро, будто получил от полковника либо срочное поручение, либо нагоняй.
Лезть к Адаму, чтобы поговорить, я не стал. О чём нам говорить? Полковника Франко я совсем не знал.
Вечером в лаборатории не оказалось доктора Неру. Уехала по делам. Врач осмотрел мои руки, но бинтовать больше не стал. Порезы почти зажили. Он выдал мне мазь и наказал втирать три раза в день, а в случае осложнений обратиться к ним в больницу. Я выслушал все рекомендации, пообещал, что буду им следовать, забросил мазь в комнату, как забросил и мысли о том, что она успеет мне понадобится, и пошёл в столовую.
Во время ужина ко мне подошёл Джексон.
– Привет! – поздоровался я.
– Иди за мной, – ответил Джексон и пошёл в сторону двери.
– И тебе здравствуй, Мор. Как дела? Давно не общались, – проворчал я, вставая из-за стола.
Доесть я не успел. Схватил с тарелки булку, сунул в карман и поспешил за Джексоном. Мы вышли на улицу, дошли до угла здания, свернули. Джексон резко остановился, и я со всего маха врезался в его спину.
– Что за?..
– Не ори! – шикнул Джексон.
Он схватил меня за локоть и оттащил с дорожки в сторону. Мы оказались скрыты от любопытных глаз за декоративной изгородью. Ситуация начала напрягать. Я почувствовал, как заныли не успевшие зажить до конца раны на руках.
– Джексон, что случилось?
– Ты говорил с ним?
И только теперь, несмотря на то, что Джексон нависал надо мной всей своей угрожающих размеров массой, я понял: он боялся. Переживал за одного нашего общего знакомого. Я отрицательно помотал головой.
– Нет. Он постоянно занят. Да и о чём мне с ним говорить?
– О ней.
Я опустил взгляд. Что я, убийца, мог сказать своему Ангелу про гибель Ти? Я так мало знал её, но, кажется, успел привязаться. Она была добра ко мне и всегда поддерживала.
– Она бы справилась с этим гораздо лучше, – сказал я, и Джексон отпустил меня.
– Теперь её нет, и это должен сделать кто-то из нас.
Почему выбор пал на меня я не спрашивал. И так знал ответ.
– Но как? Он никогда не бывает один. Всегда занят. Вокруг него куча военных.
– Ночью.
– Я пытался дождаться его возвращения с пробежки вчера. Так и не дождался. Такое чувство что он вышел вечером, а вернулся только утром.
– Может быть так и было, – ответил Джексон и нахмурился. – Франко крепкий орешек. И он всё сделал верно. Она бы не пострадала, если бы выполнила приказ. Но Адам… Ему крепко досталось.
– Как он это сделал? Я видел, что он был серьёзно ранен.
– Видел?
– Колин показал мне всё, кроме финала. Адам на ногах не стоял.
– А ты не знал? – Джексон явно лишь притворялся изумлённым. – Это всё его Дар.
– Супер-регенерация, – невесело сказал я. – Как же, как же. Слышал. Очередной супердар супермена Адама.
Джексон криво ухмыльнулся.
– Ти всегда говорила, что он у нас трёхжильный. Она как-то находила нужные слова. Для всех нас. И умела поддержать. Даже меня. – Джексон ткнул пальцем мне в грудь. – Теперь наша очередь!
– Я попробую. Но ничего не могу обещать. – Джексон кивнул. Мне показалось, что в его взгляде промелькнула благодарность. – Ты сам как? Там было месиво.
– Нормально, – холодно ответил Джексон, отстраняясь от меня. – Было и прошло. Теперь главное, что дальше.
– А что дальше?
– А дальше финал.
* * *
После разговора с Джексоном я вернулся к себе в комнату с твёрдым намерением встретиться с Адамом и поговорить. Мне нужно хотя бы высказаться ему. Сказать, что я… Что мы за него волнуемся. Сказать, что он не один и что он не должен проходить через это один.
Но сделать это оказалось куда сложнее. Адам появился в общежитии поздно вечером. Забежал буквально на минутку, переоделся и вышел на пробежку. Я ждал его, сидя около окна. Ожидание затянулось. Сигарет не было. Последнюю, что оставил мне Адам, я давно выкурил, а купить новую пачку не успел. Не до этого было.
За окном давно стемнело. Глаза слипались. Я начал бояться, что меня вырубит, и я пропущу возвращение Адама, и снова не смогу с ним поговорить, когда под самым дальним фонарём мелькнула знакомая фигура. Я пригляделся. Это точно был он. И он был не один.
Сразу за Адамом шёл Джексон. Со стороны это смотрелось, как будто Джексон конвоирует его. А может, так это и было.
Я услышал, как Адам заглянул к себе и сразу же вышел в душ, и приготовился. Больше у него не осталось поводов избежать разговора. А у меня больше не будет такого шанса.
Я ждал его в коридоре. Адам вернулся из душа распаренный, кожа раскраснелась. Он шёл, вытирая волосы полотенцем. Я вспомнил прошлый раз, когда видел его таким же. Наш последний день в убежище.
– Полковник? – позвал я, когда он приблизился.
Из-под полотенца на меня зыркнул один светлый глаз, на губах мелькнула усмешка, но поправлять меня он не стал.
– Мор. Давай только быстро. Я сильно устал и хотел бы поспать.
Усталым Адам никак не выглядел. Наоборот. Как будто только что из отпуска вернулся. Или он точно трёхжильный, или это действие его Дара.
– Можно не здесь?
Ответа я ждать не стал, открыл дверь в его комнату и перешагнул порог. Краем глаза я видел, как Адам взмахнул рукой, чтобы остановить меня. Но он не успел: я уже вошёл. Внутри ничего не изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз. Пустая полка, стол, заваленный бумагами, идеально заправленная кровать. Джексон угадал, когда сказал, что Адам, вероятно, не спал прошлой ночью.
– Ты давно спал?
– Мне это не нужно, – ответил Адам.
Он прошёл мимо меня к столу и закрыл его от меня спиной. Ничего подозрительного: Адам работал с секретными документами.
– Как ты себя чувству…
– Нормально.
Я даже договорить не успел. У меня больше не осталось вопросов, с которых можно было начать такой разговор.
– Адам. Мы волнуемся за тебя. – В этот раз я не дал себя перебить, остановив Адама жестом. – Тебе не надо сейчас оставаться одному. И ты не один, знай это.
– Я привык оставаться один, Мор, – ответил Адам, и в его голосе не было ни намёка на шутку. – Это война, а на войне люди погибают. С этим ничего не поделать. Надо просто идти дальше. И я иду.
Он взял со стола пачку сигарет, предложил мне, закурил сам. Крепкие. Опять у кого-то утащил.
– Джексон, – ответил Адам, предугадывая мой вопрос. Или читая мысли? Он распахнул окно, впуская морозный ночной воздух, поднял сигарету на уровень глаз и недовольно поморщился. – Плохо вышло. Джексон, кажется, заметил.
Я пристроился рядом с Адамом и вытащил из пачки сигарету. Он дал мне прикурить.
– Мне показалось, или он и правда тебя конвоировал? Как загулявшего подростка.
Адам рассмеялся. Кивнул, наклоняя голову, и хитро прищурил глаза.
– Нянькой моей заделался.
Я смотрел на него, и внутри меня разгорался тёплый огонёк. Адам совсем на чуть-чуть стал снова самим собой.
– Не любишь опеку?
– Мне она не нужна.
Разговор снова затих. Мы докурили одновременно, Адам затушил окурок в пепельнице и отошёл к шкафу. Начал переодеваться перед сном. Я отвернулся. Попытался наощупь найти пепельницу и случайно смахнул со стола папку с документами. Бумаги упали на пол.
– Извини. Я случайно задел.
Я поднял папку, закрыл её, – содержимое меня не интересовало, – и положил обратно на стол. Прямо на стопку фотографий. Верхнее фото было мне знакомо. Я медленно сдвинул папку в сторону.
– Это Ти?
– Не надо, Мор.
А в голосе столько боли. Это была его первая настоящая фраза за последние два дня. Его! Адама! Но я уже не мог остановиться. Я сдвинул фотографию счастливой, улыбающейся Ти в сторону и рассмотрел следующую.
– А это?
Почувствовал, как Адам подошёл. Он не пытался меня остановить. Больше нет. Встал рядом и посмотрел на снимок. С него на нас смотрел молодой темноволосый парень в военной форме.
– Это Лиам. Он высокий был. А я нет. Мы всегда смеялись с ним над этим. Малыш и гигант. – Я перелистнул следующую фотографию. Адам не стал ждать вопроса. – Итан. Мы звали его «Джерси». Он был из Ньюарка. – Следующая фотография. – Айзек «Айс» Морган. Вечно замораживал нам замки на машинах. Джексон был готов его убить.
Адам тихонечко засмеялся. Я взглянул на него. У него блестели глаза. От слёз. Я перевёл взгляд обратно на снимки. Стопка фотографий была большой. Заканчивалась на Ти, и состояла из солдат Адама, а это значит…
– И они все…
Адам не ответил. Он продолжал перечислять имена. Хотя я уже не листал стопку.
– Тим. У него был очень классный Дар. Левитация. С ним всегда было весело работать. Кори. У неё были такие тёмные глаза. Чёрные практически. И очень красивая улыбка. Антонио, но он просил звать его «Донни». Он так и не сказал, почему. Акио и Широ, родные братья. Они были бесподобны в ближнем бою и на кухне. Жюль…
– Адам, хватит.
– Джозеф. Просто невероятная выносливость. И при этом, она даже не была его Даром. Владимир. Он был таким огромным, знаешь. Настоящий медведь. Мне кажется, если бы Джексон служил вместе с ним, он бы ему завидовал. Ты бы видел его…
– Хватит!
Но Адам не останавливался. Он называл имена, а я понимал, что все эти люди мертвы. И сейчас Адам вспоминал каждого из них; вспоминал, каким они были при жизни; вспоминал, как он терял их, одного за другим.
– Не надо, Адам, – попросил я, обнял его и прижал к себе. – Не надо больше. Хватит. – А он всё перечислял их: имя за именем. – Хватит, Адам. Хватит, – прошептал я.
Он заплакал, больше не сдерживаясь. Цеплялся за мою футболку, сминая её пальцами, и называл, называл, называл… Но каждое из имён звучало всё тише. И, наконец, Адам замолчал. Он не договорил, он просто сдался. А я не хотел его отпускать, просто не имел право оставить его одного.
– Тебе ещё нужно работать? Можно отложить на завтра?
Адам, не поднимая головы, кивнул.
– Можно, – ответил он тихо. – Ты останешься?
– Да.
Я уложил Адама спать. Не отпускал его ни на миг. Не позволял быть одному даже находясь со мной вместе. Я не касался его Даром, но касался его постоянно. Был рядом, держал за руку, поддерживал его.
Оказавшись под одеялом, Адам вновь стал крохотным беззащитным котёночком, что жался ко мне, ища помощи и защиты. И я спрятал его в этот вечер от всего мира.
– Спи, – шепнул я. – Завтра будет новый день, а сейчас спи!
Адам приник ко мне. Я слышал его беспокойное дыхание, чувствовал его дрожь. Но больше я ничего не мог для него сделать. Адам всё сделал сам. Его ладонь коснулась моей щеки, дыхание на миг замерло, и он затих. Уснул сном без сновидений. Мой Дар причинял ему боль и спасал его от ещё большей боли.
Я крепче прижал его к себе и закрыл глаза. Спать. Теперь спать.
И лишь одна мысль не давала мне покоя: «Как же все они оказались правы и как же сильно ошибались». Да, полковник Франко был невероятно силён. Он мог стереть с лица земли даже Титана. Пусть и с моей помощью. Он всегда добивался своего, и в этом заключалась его сила. Но Адам был совершенно обычным человеком. Как любой из нас. Он не был воином. Он нёс людям Свет. Адам спасал Мир!
И как же мне было жаль, что именно Адаму приходилось нести эту ношу – быть тем, кто отправлял людей на смерть, чтобы остальные могли жить.
