Анна Платонова
Мор. Книга вторая
Глава девятая
Утро началось с тепла.
Накануне вечером мы разошлись по комнатам. Адам – только для того, чтобы переодеться и вернуться ко мне. Проснувшись, я с любопытством разглядывал своего спящего котёночка в пижаме с нарисованными барашками. Лицо, обрамлённое золотыми локонами, хранило безмятежное выражение. Губы приоткрыты. В комнате раздавалось тихое сопение. Он был весь такой мягкий, тёплый и воздушный ангелочек Адам. Если не думать о том, что одно неловкое движение – и я окажусь на полу с заломленными за спину руками и хрустящими позвонками в шее.
Я задумался о том, сколько же он пережил за свою жизнь? То, что я увидел вчера, было поистине ужасно. А сколько ещё случаев, про которые Адам мне не рассказал?
Котёночек заёрзал, потянулся, вытягивая лапки, обхватил меня ими, крепче прижал к себе и случайно уткнулся губами в шею. По коже побежали мурашки. Я застыл, боясь шевельнуться.
– Адам, – тихо позвал я.
Котёночек прижался крепче.
– Чего? – спросил он, щекоча губами кожу.
Я не выдержал и расхохотался.
– Щекотно!
Адам отстранился, приоткрыл один глаз и хмуро меня осмотрел.
– Радоваться надо, что щекотно, а не больно. Ты же помнишь… – Адам покровительственно похлопал меня по щеке. – Давай-ка вставать. Не хочу пропустить завтрак.
* * *
Это было первое Рождество за прошедшие семнадцать лет, которое я праздновал.
«11 корпус» был настоящей семьёй. И пусть мне не досталось и десятой части тех нежностей, что в наглую выпрашивал у ребят Адам, но я был не один. И это ощущалось особенно сильно: я больше не одинок! Вокруг особняка поднимал снежную позёмку ледяной ветер Иллинойса, а внутри меня было тепло.
За завтраком разговоры шли только о празднике. Мирная беседа не о военных действиях и не о наших сверхспособностях. Если закрыть глаза на истину, то можно было почувствовать себя дома в окружении семьи.
После завтрака мне предстояло тренировать свой Дар на пару с Джексоном.
– Почему не с тобой? – спросил я у Адама. – Ведь и ты невосприимчив к Дару.
– Ты, может, не поверишь, Мор, но я тоже человек, и мне тоже бывает необходим отдых. Хотя бы раз в году.
Спорить я не стал. Мой Дар действовал на Адама – это я знал точно. Не убивал, но причинял боль, и дать Адаму отдохнуть от него было отличной идеей.
В парке за особняком располагалось несколько невысоких строений. Оранжерею я узнал по округлой стеклянной крыше. Но мы направлялись не к ней, а к стоящему рядом сараю. Адам проводил меня и дал первые инструкции.
– О том, чтобы использовать Дар на расстоянии, речи пока не идёт. Для начала тебе бы научиться им управлять. Использовать тогда, когда ты этого хочешь, а не когда выбит из колеи и не можешь его остановить. По данным наблюдений доктора Неру твой Дар прорывается в моменты крайнего эмоционального дисбаланса. Непредсказуемо и опасно. И для тебя тоже. Не забывай об этом: тренировать Дар полезно в первую очередь для тебя!
Внутри сарая было пусто. На стеллажах вдоль стен хранились обычные для сада принадлежности: инструменты, пустые горшки, пакеты с удобрениями, садовая мебель. Адам выставил в центр сарая два стула друг напротив друга. Как я понял, один для меня, второй для Джексона.
– Почему ты так говоришь? – спросил я.
– Как?
Адам, который собирался уйти, остановился.
– Почему ты говоришь так, будто обуздать Дар будет полезно одному только мне.
– А кому ещё?
– Разве ты не хочешь, чтобы я убил Титана?
– Эндрю, оставь нас, – прозвучал строгий приказ полковника.
Адам обратился в него за один миг, стоило мне произнести то самое имя.
– Я принесу подопытных, – ответил Джексон и вышел на улицу.
Полковник занял один стул, второй предложил занять мне. Я сел.
– Мне нужно, чтобы ты убил Титана, – заговорил он. – Но сможешь ли ты это сделать? Хочешь ли ты этого?
– Он сделал с тобой такое…
– Это не твоя боль.
– Но он…
– Что он? – перебил меня полковник, наклоняясь вперёд. Он был меньше меня, но я почувствовал себя неуютно. – Он тебя и пальцем не тронул, Мор. Это не твоя война. Да ты сам говорил, что хочешь быть как Титан. Говорил ведь?
– Я ошибался!
– А что, если ты сейчас ошибаешься?
Я не смог оттолкнуть его, побоялся собственного Дара, – я был дико зол! – но отстранился сам. Адам был прав, я говорил… Я хотел быть таким, как Титан. Но я просто не хотел больше прятаться, и раньше не видел иного варианта. Адам показал мне его. И его вариант мне понравился куда больше.
Спокойствие никак не приходило. Я мысленно усмехнулся: Адам мог одним словом меня успокоить, и двумя – разозлить до предела.
– Зачем ты это делаешь? – спросил я, поднимая взгляд.
– Ты оставил Тодда.
– Что?!
– Ты оставил Тодда в живых. Ты не убийца, Мор, и не хочешь быть убийцей. И я не могу заставлять тебя быть им. Мог бы для дела, но не могу. Я так не работаю.
– Можно подумать, ты позволишь миру погибнуть, только чтобы я не был убийцей?
– Я не позволю тебе быть убийцей потому, что ты эмоционально привязан ко мне. Это должно быть решение, принятое разумом, а не сердцем.
Адам протянул руку, и я вздрогнул, когда он коснулся моей груди. Его ладонь легла там, где билось сердце, а глаза напротив смотрели так, что я не смог бы соврать, даже если бы захотел.
– Я хочу, – сказал он, и его голос смягчился, – чтобы ты был собой. Чтобы ты принял это решение самостоятельно. Чтобы ты не оправдывал его мной, спасением мира или ещё чем-нибудь… Убивать будешь именно ты. Для меня важно, чтобы ты понимал это. Это должно стать твоим решением. Тебе с ним потом жить.
И вдруг там, где лежала ладонь Адама, стало холодно. Как будто сердце перестало качать кровь, заменив его фреоном. Я поёжился. Сжал ладонь Адама в руке и отстранил от себя.
– Я убийца, – сказал я, – этого не изменишь. Если я могу сделать для этого мира хоть одно доброе дело, пусть даже это будет ещё одно убийство, я сделаю это. Я знаю, на что иду, Адам.
Холод вернулся в мою жизнь, но в этот раз всё было иначе. Я позволил холоду вернуться, потому что так было нужно, и я знал, как прогнать его. Вернее, он знал.
– Мор-р, – мурлыкнул Адам, согревая одним лишь голосом. Его взгляд сменился на сочувствующий, а затем умоляющий. Адам бросил короткий взгляд на дверь и перешёл на шёпот. – Пообещай мне кое-что важное. Кое-что жизненно важное для меня.
– Чего ты хочешь, котёночек?
Адам потешно наморщился от сравнения и довольнёхонько улыбнулся.
– Ты слышал слова Колина. Одному из нас грозит смерть.
– Значит, он сказал правду?
Адам помотал головой. В его золотистой шевелюре заблестели редкие солнечные лучики, пробивающиеся сквозь дощатые стены. Ангел. Он спас меня. И, чёрт побери, я сделаю всё, чтобы сохранить его для этого мира!
– Колин может оказаться прав, и, если это произойдёт, живым должен будешь остаться ты.
– Нет…
– Я сказал да! – перебил меня Адам. – Только у тебя есть шанс убить Титана. Не у меня. Если кто и должен остаться в живых, то это ты.
Я отрицательно помотал головой. Дать Адаму умереть? Спрятаться за его спину?
– Ты не знаешь, о чём меня просишь.
– Знаю, Мор. И тебе придётся это сделать. – Адам приблизился и оказался совсем рядом. – Если ты погибнешь, то весь мир погибнет. И я в том числе.
Он взял меня за руки. А глаза всё смотрели и смотрели. Мне уже казалось, что они занимают всё пространство вокруг меня. И я сдался.
– Адам… – шепнул я.
– Ты должен пообещать мне! Поклясться! Если у тебя будет шанс убить Титана, а мне в этот момент будет грозить смертельная опасность, пообещай, что ты сделаешь правильный выбор!
– Предлагаешь бросить тебя?
– Предлагаю идти до конца несмотря ни на что! Обещай!
Я не хотел больше смотреть в его глаза. Не хотел его тепла. Не хотел потерять его больше всего на свете.
– Я обещаю!
Ведь это Адам. Он всем нравится. И все делают то, что он хочет. Потому что это Адам.
На языке стало горько от данного обещания. Я понял, что избежать его выполнения не выйдет. Я убью Титана, а Адам погибнет. Откуда-то пришло понимание, что он знал об этом с самого начала. Возможно ещё с тех самых пор, когда пытался вывести Титана на свет пять лет назад. Но тогда не вышло. Титан ушёл, Адам выжил, а Колин дал своё «предсказание» о том, как я спасу мир и заплачу за это непомерную цену.
– Я не хочу так, – попросил я.
– Иногда приходится поступать так, как надо, а не так, как нам хочется, Мор. – Адам шагнул вперёд, обнял меня и зашептал. – Спасибо тебе! Спасибо! И прости меня!
– За что?
Я попытался отстраниться, чтобы посмотреть ему в глаза, но Адам прижался теснее.
– Я заставил тебя переживать.
– Ничего страшного. Я крепкий. Я справлюсь, – сказал я, но внутри что-то ёкнуло.
Слова Адама и его поведение заставили меня нахмуриться. Я поднял голову. Так и есть, этот прохвост и не пытался скрыть самодовольной улыбки.
– Эмоциональный дисбаланс поможет тебе работать, – подтвердил он мою мысль и пожал плечами. – Я тебя подготовил к тренировке.
– Ты меня подготовил, – эхом повторил я и заорал: – Да я чуть не сжёг тут всё от этого твоего дисбаланса.
– От твоего дисбаланса, – поправил меня Адам, и в его голосе не было ни малейшего чувства вины.
Я прищурился и посмотрел на его голову – и чуть выше.
– Как я раньше не замечал. А он не свалится?
– Кто? Что?
Адам замотал головой, но не смог увидеть то, о чём я говорю.
– Накренился. Упадёт же!
Я указал пальцем. Адам задрал голову вверх.
– Да что там?!
– Вот ты врёшь, прохвост, а у тебя от этого нимб тускнеет и на ухо съезжает, – ответил я и с удовольствием наблюдал, как у Адама отвисает челюсть. – А если упадёт? Поломается же!
Адам невнятно хыкнул, а потом во весь голос расхохотался. Вернулся Джексон. В его руках была большая коробка. С подопытными? Он глянул на меня, на Адама и вопросительно приподнял бровь.
– Мор шутит, Эндрю! Шутит! Представляешь себе?! – объяснил Адам сквозь приступы хохота. Повернулся ко мне и строго, но в шутку, погрозил пальцем. Обратился к Джексону. – Поосторожнее с ним, Джексон. Как бы и он и тебя не рассмешил.
– Пусть только попробует, – грозно ответил Джексон.
Шутки в сторону. С этим здоровяком придётся работать, а не веселиться. Адам пожелал нам удачи и оставил одних.
– С чего начнём?
Джексон поставил коробку на пол и запустил туда руку. Я внутренне заледенел. Кто там? Кого мне придётся убивать, пока я буду учиться использовать свой Дар?
Джексон достал что-то небольшое. Я пытался рассмотреть, но никак не выходило. Что может быть настолько крохотное, чтобы полностью помещаться у него в ладони?
«Надеюсь, не щенок!» – только и успел подумать я.
Джексон наклонился и поставил передо мной горшок. Обычный цветочный горшок. Я подался вперёд и заглянул внутрь. Росток.
– Что это?.. – вырвалось у меня.
– Миссис Стентон выращивает зелень для кухни. За подобное использование она, конечно, будет ругаться, но ничего другого под рукой у нас нет. Это, кажется, укроп.
Росток с двумя пушистыми веточками не дотягивался даже до края горшка. Я не сдержал улыбки.
– Начнём?
– Начнём!
* * *
Джексон вымотал меня до предела. Потом ещё до одного. А потом ещё. То ли мои силы были беспредельны, то ли у Джексона нереальный преподавательский талант. В итоге мне всё же удалось «убить» подопытный росток с расстояния пары сантиметров. Можно было порадоваться.
– Укропчик жалко, – заметил я, разглядывая обуглившийся чёрный корешок – всё, что осталось от ростка.
– В следующий раз возьму руколу, – пообещал Джексон.
Я посмотрел на него. Он собирал в коробку «погибших» и «выживших». Кажется, не шутил. С ним никогда не поймёшь.
– Вы закончили? – раздался от двери голос Адама.
– Да. Забирай его.
– Добряк Эндрю, – протянул Адам. Не мне одному Джексон казался добряком в кавычках. – Как успехи?
– Дар поддаётся. Ничего сложного в его управлении нет. Но вот направить… – Джексон развёл руками и изобразил перед собой что-то невнятное. – Ну и силёнок пока только на укроп. Если Мор попытается убить так человека, вряд ли что-то получится.
– Что порекомендуешь? – в голосе Адама мелькали шутливые нотки, но Джексон на них не повёлся. Ответил максимально серьёзно.
– Мор растратил свой Дар на выплеск, а мы поверх затравили успокоительным. Нужно время.
– Пара дней у нас есть.
Джексон хмыкнул и вышел, унося выживших подопытных обратно в оранжерею. Адам хлопнул в ладоши и потёр их. Ясно как день: опять что-то задумал.
– Собирайся, Мор! Нам срочно надо в город. Пока погода позволяет. Не хочу попасть в буран только из-за того, что ты медлил.
Я встал со стула, на котором провёл всю тренировку. Меня шатнуло. Сил совсем не было.
– А отдохнуть-то мне можно?
– Чтобы ты сил на применение Дара накопил? Нет-нет-нет! – Адам рьяно замотал головой. – Как раз этого я бы хотел избежать. И ты, надеюсь, тоже.
Спорить с ним без толку. Пришлось согласиться. Если вообще можно считать согласием, когда тебя не спрашивают.
Машина ждала у порога. Адам вывел её со двора и по единственной заснеженной дороге направился к выезду с территории особняка.
– Куда поедем?
– В город.
– Это ты уже говорил. А что нам нужно в городе?
– Хочу сделать тебе подарок, – ответил Адам и хитро улыбнулся.
Я мысленно чертыхнулся. Адам и сам был как подарок. Только он был совсем не подарок… Свалился на мою голову – хрен избавишься!
– А можно не нужно? – попросил я. – Меня пугает сама мысль о подарке от тебя, прохвоста.
– Можно конечно, – ответил Адам. Но машину не развернул и даже не притормозил.
– Тебя не остановить, да?
Прохвост кивнул и рассмеялся.
– Подожди немного. Ты сам всё увидишь.
До ближайшего городка мы доехали быстро. А погода за окном всё ухудшалась. Изредка сквозь сизые тучи проглядывало солнце, но снег прибывал.
– Будет буря.
– Вряд ли. – Адам взглянул на небо. – Надеюсь, что не будет.
Ветер бил порывами, Снежные хлопья летели в лобовое горстями, ухудшая и так не самую хорошую видимость. Надеждам Адама не дано было сбыться – начиналась самая настоящая снежная буря.
Мы проехали пару улиц, постояли на пустом перекрёстке под красным сигналом светофора и остановились на парковке. Я огляделся. Перед нами было обыкновенное кафе. Сквозь высокие панорамные окна я видел его посетителей. Рядом с кафе прачечная и обувная мастерская, чуть поодаль продуктовый магазин.
– Куда мы пойдём? – спросил я, гадая, что же задумал этот прохвост.
Однако, прохвост выглядел серьёзно.
– Покажи перчатки!
Я показал ему голые руки. Находясь рядом с Адамом, привык позволять себе послабления.
– Надевай!
Адам проследил, чтобы я надел перчатки, одёрнул рукава и поправил воротник на куртке.
– Мы что, пойдём гулять в толпе народа? Не слишком ли рискованно? – Я пригляделся к сверхсерьёзному собранному Адаму. – Надеюсь, это не очередной этап моей тренировки? А то Джексон выжал меня до капли. Не уверен, что смогу сделать хоть что-то со своим Даром сейчас. В первую очередь, остановить.
– Мы нашли его… Её, – сказал Адам, игнорируя мои вопросы.
– Кого?
– Сверха, влияющего на погоду. – Он указал вверх, и я понял, что буря – не просто буря. – И он завязан на тебя, Мор. – Адам отвёл взгляд. – Ты сам знаешь, почему.
Внутри всё похолодело. Впервые я сам почувствовал, как во мне шевельнулся Дар. Может быть из-за того, что я сильно вымотался на тренировке с Джексоном, и теперь чувствовал его малейшие проявления. А может и потому, что был смертельно напуган.
Я присмотрелся к посетителям кафе. Ближе всего к нам за столиком сидела семейная пара с двумя детьми. Мужчина в очках, в голубой рубашке и при галстуке. Типичный офисный клерк. Ребятишки лет десяти-одиннадцати: мальчик и девочка. Они что-то бурно обсуждали и часто вертели головами по сторонам, с любопытством разглядывая всё вокруг. Я присмотрелся к женщине.
Она совсем не изменилась. Всё те же прямые соломенные волосы, она не прекращала обесцвечивать родной русый цвет. Всё те же жесты, плавные, но строгие. Она указывала ребятишкам сидеть ровно и не шуметь, что-то рассказывала мужу, иногда смотрела на часы.
– Луиза, – шепнул я.
– Я связался с ней, как только появилась такая возможность. Пригласил на встречу. Мне кажется, это важно для тебя. Ты не видел её… Сколько?
– Слишком много. – В памяти встали картины из прошлого. Тот вечер, после которого мы не больше виделись. Так много лет прошло. – Нет! – решительно заявил я. – Нет! Эта встреча мне не нужна!
– Ты не знаешь, о чём говоришь, Мор.
– Я сказал нет!
Адам молчал, и я понял, что он будет настаивать. И в первый раз получит отпор. Нет! Я не был готов смотреть ей в глаза после того, что сделал.
Снова посмотрел в окно и встретился взглядом с родными серыми глазами. Луиза смотрела прямо на меня. Она сразу всё поняла. Встала и направилась к двери, на ходу накидывая куртку. Вышла, сделала пару шагов к машине, ко мне, и остановилась.
Сквозь нарастающий внутри страх, мешающий нормально воспринимать происходящее вокруг, я почувствовал, как Адам сжимает мою руку. Он что-то говорил мне, но я ничего не слышал. В ушах бил пульс, заглушая всё вокруг. Щёлкнул замок на ремне безопасности, хлопнула ручка на дверце, и я вышел. Встал около машины, готовый в любой момент запрыгнуть обратно и уехать отсюда как можно дальше. Посмотрел на неё. Без вызова, ровным, прямым взглядом, словно бы говорящим: «Да, это сделал я» – главное признание в моей жизни.
Луиза подошла, бегло осмотрела меня с ног до головы, заглянула в глаза.
– Робби! – воскликнула она и бросилась мне на шею. – Робби! Живой! Роб!..
Она расплакалась, а я совсем не знал, что мне теперь делать. Обнял её и погладил по спине.
– Лиззи…
– Не зови меня Лиззи, остолоп, – раздалось сквозь рыдания. – Меня зовут Луиза.
– Заумная зубрилка.
– Тупой неуч!
– Неуклюжая кобыла…
Луиза засмеялась и прижалась ко мне ещё крепче. Луиза… Лиззи. Моя старшая сестра, которую я не видел с того самого дня, когда убил родителей. Обнимал её, вновь чувствуя себя задиристым подростком, вечно находящим всё новые и новые прозвища для красавицы-сестры, а в голове одна мысль, бьющая молотом по вискам: «Знает ли она, что я наделал?»
Глава десятая
Мы заняли столик подальше от её семьи. Не только в целях безопасности. За прошедшие семнадцать лет родной человек мог стать чужим, что говорить о тех, кто не был мне даже знаком.
– У тебя дети, – сказал я без вопроса.
– Кристиан и Роберта. Хулиганы те ещё, – ответила Лиззи и засмеялась. – Прям как мы с тобой в детстве.
Я улыбнулся, но больше из вежливости. Всё не мог решиться задать главный вопрос.
– Ты знаешь?.. – начал я, но не смог.
– Я знаю про твой Дар, Робби. – Луиза крепко сжала мою руку в перчатке. – Ты его не контролируешь. К тебе нельзя прикасаться. Адам всё рассказал мне.
– Ты знаешь, что я сделал?
– У тебя были проблемы с законом. Но тебя можно понять, тебе никто не помог в трудную минуту.
Мне показалось, что она тоже с трудом подбирает слова.
– Я убил родителей, Лиззи, – выпалил я. Не мог больше держать это в себе.
– Я знаю, – ответила она и грустно улыбнулась. – Но ты же этого не хотел. Это не твоя вина. Ты был подростком.
– Я убил их! – повторил я, забирая свою руку. – Я убил…
– Мы думали, что ты мёртв, – перебила меня Лиззи, и я замолчал. – Ты пропал, родители были мертвы. Полиция ничего не смогла найти, ни одной зацепки. Они предположили, что тебя похитил убийца. А через несколько лет сказали, что больше нет шансов, что ты скорее всего мёртв, и остановили поиски. – Лиззи приблизилась ко мне. – Все эти годы я думала, что ты мёртв, Робби. И сейчас, даже зная всю правду, я счастлива, что ты жив! – По её щекам потекли слёзы. – Я счастлива, что я не осталась одна.
– Я принёс тебе горе.
– Теперь я могу разделить это горе с родным мне человеком, а это дорогого стоит, уж поверь мне.
– Я верю, сестрёнка. Верю.
Я не просто верил, а хорошо знал, что такое быть одному. И знал, как от этого бывает холодно внутри, там, где сердце. Обнял Лиззи и крепко прижал к себе.
* * *
Встреча с Лиззи продлилась недолго. Ей надо было ехать. Она хотела успеть на праздничный ужин к бабушке и дедушке в Оклахому. С её мужем Гарри и детьми: Кристианом и Робертой, я познакомился перед тем, как они уехали. Ему пожал руку, а вот с детьми оказалось сложнее. Я не знал, о чём с ними можно говорить. Меня спас Адам. Пропав неизвестно куда во время нашей беседы с Лиззи, он вдруг появился и вручил ребятишкам по пакету сладостей, объявив, что это подарки от дяди Роберта. Лиззи попыталась отобрать пакеты со словами: «Сначала ужин, потом сладости», но Адам их отстоял.
– Не ворчи. Это же Рождество! А в Рождество надо позволять себе чуть больше.
Лиззи обняла меня на прощанье и шепнула:
– Рада, что у тебя всё хорошо, Робби.
– Да нормально всё, – буркнул я, вполглаза приглядывая за прохвостом: не выкинет ли он ещё чего.
– Заезжай к нам. Обязательно! Помни, это и твой дом тоже.
Я кивнул, но ничего обещать не стал. Не хотел нарушать обещания, да и не был уверен, что миру не придёт конец уже через пару дней.
Мы стояли на улице, провожая взглядами бежевый минивэн с Лиззи и её семьёй, частью которой я теперь стал, а когда он скрылся за поворотом, я поднял голову к небу и понял, что всё изменилось.
– Солнце.
– И никакого бурана, – поддакнул Адам, разворачиваясь к машине. – Лиззи уехала довольной.
– Ты завербуешь её? – спросил я.
– Зачем?! – Адам искренне удивился моему вопросу. – Она сверх, который влияет на погоду. Влияет, но не контролирует. Даже если я научу её использовать свой Дар, зачем мне это? К тому же у неё семья: муж, дети. Её место рядом с ними.
Я бросил последний взгляд в сторону уехавшего минивэна и кивнул. Сверхи, война, перестрелки, уничтожение мира. Место Лиззи подальше от всего этого.
Мы сели в машину, Адам не торопился заводить мотор. Он протянул мне небольшой свёрток, перевязанный обычной бечевкой.
– Это тебе! На Рождество, – радостно объявил он и пояснил: – Мы в «11 корпусе» не дарим подарков на Рождество, – вкусняшки не в счёт! – но я решил немного нарушить традицию. Совсем чуть-чуть. – Он указал на свёрток. – Ну и по-любому тебе этого надолго не хватит. Давай! Разворачивай!
Нетерпение Адама было больше моего собственного. Я уже и забыл про его «угрозу» сделать мне подарок. Думал, что он имел в виду встречу с Лиззи.
– Почему ты мне сразу не сказал, что нашёл её?
– Она могла отказаться от встречи. Вы всё же не виделись слишком долго. Кто знает, как она могла отнестись к новости, что ты нашёлся, и к тому, что случилось семнадцать лет назад.
– Да.
Я развернул свёрток. Это оказались новые перчатки. Очень красивые, чёрные, из натуральной кожи. Я рассмотрел их. На обычную покупку из магазина не похожи. Дорогие, наверное.
– Заказал у хорошего мастера, – подтвердил мою догадку Адам. – Только сегодня доставили.
Я надел их. Перчатки сидели превосходно. Мягкие, но в то же время прочные. И очень-очень тёплые.
– Спасибо, – смущённо поблагодарил я. – А у меня нет для тебя подарка.
– Зато не нарушишь традицию: мы в «11 корпусе» подарков не дарим!
– А я и вижу, – ответил я, поднимая руки с перчатками на уровень глаз. – Не дарите. Вот вообще ни разу.
Адам засмеялся. Завёл мотор и тронул машину с места.
– Ты всё равно их скоро распылишь, – сказал он. – И если в этот момент напротив тебя будет стоять «сам знаешь кто», я буду считать, что подарок удался!
– Подарок тебе, судя по всему.
Прохвост широко улыбнулся. Убить Титана – его заветная мечта. Интересно, какое место в этой мечте занимаю я? Орудие? Или хотя бы соратник?
– Кто я тебе, Адам?
– Друг, надеюсь.
Адам бросил на меня короткий взгляд, и я не успел понять, чего в нём было больше: надежды на то, что я ему друг, или надежды на то, что я не понял его блеф. Верить прохвосту – последнее дело.
Сказать об этом я не успел, у нас заглох мотор. И не только мотор. Автомобиль заглох полностью: мотор, печка и даже радио, до этого тихо поющее нам что-то праздничное, тоже отключилось. На приборной панели погасли лампочки.
– Что за чёрт? – пробормотал Адам, выруливая на обочину.
Он попытался завести мотор. Автомобиль не отзывался. Адам открыл дверь и выглянул из салона, встав на подножке. Насколько я мог видеть, вокруг нас была только ровная снежная гладь.
Внезапно ожило радио. На полной громкости из колонок на нас полился шум: визг и шорох, какой бывает при настройке. Я выскочил из машины. Радио настроилось и затихло. Из колонок послышалось многоголосье. Я видел, как Адам моментально успокоился, сел на место и прислушался, стараясь выцепить из этого шума хоть что-то членораздельное. Сам я успел различить сквозь другие голоса только обрывок новостей, и тут же всё снова заглохло.
Завёлся сам собой мотор, зашумела печка, из радио послышался радостный голос ди-джея, зачитывающего поздравления.
– В машину! – приказал Адам. – Немедленно!
– Что это было? – спросил я, запрыгивая внутрь.
Адам не ответил. Он резко набирал скорость, переключая скорости одну за другой, и набирал чей-то номер на сотовом.
– Чёрт! – ругнулся Адам, опуская руку с сотовым. Он пояснил: – Это Колин. И если до нас он только достал по электрике, Реджи наверняка должен знать больше. Вне зоны доступа. Возможно, Колин ещё с ним. Набирай, пока не дозвонишься!
Адам кинул сотовый мне и всё внимание переключил на дорогу. Реджи был недоступен ещё несколько минут. Наконец, я услышал в трубке длинный гудок, и сразу ответ:
– Да, Фрэнк. Началось!
– Это Мор, – сказал я. – Передаю трубку Фрэнку.
Адам фыркнул, услышав своё прозвище из моих уст, взял сотовый и приказал:
– Докладывай! – Он внимательно слушал и задал лишь один вопрос: – Сколько у нас времени? – и выругался в ответ. – Никому ни слова, Редж! Где Ти? Вот и хорошо. Никто не должен знать!
Он убрал сотовый в карман. Какое-то время ехал молча, вполголоса чертыхаясь и кляня Титана последними словами.
– Мор! Никто не должен узнать, хорошо?
– Конечно.
– У нас есть ещё немного времени, и я хочу, чтобы у команды был хотя бы этот, последний праздник.
– Я никому не скажу, Адам, – пообещал я. – Что случилось?
– Титан, – ответил Адам и больше не проронил ни слова.
* * *
Мы вернулись обратно. Адам заранее сбросил скорость и вернул себе безмятежный вид. Никто не должен был знать. По части притворства моему ангелочку не было равных. Но за себя я тоже не волновался. У меня было хорошее оправдание тревоге, если она просочится наружу, – встреча с Лиззи.
Адам остановил машину и заглушил мотор. Выходить он не торопился. Но и не говорил ничего.
– Всё будет хорошо, Адам, – шепнул я, пожимая его руку. – Мы с ним справимся.
– Ты не едешь, – резко ответил Адам. – Завтра с утра мы снимаемся с места и возвращаемся в Институт. Ты можешь остаться тут или вернуться с нами.
– Почему?
– Ты не готов. Нужны ещё тренировки. И отдых. Тебе нужно восстановиться. Нужно время.
– А что же будете делать вы?
– Выиграем для тебя времени столько, сколько сможем.
Он махнул рукой и вышел из машины. Я последовал за ним. Адам был прав: в данный момент я бесполезен. Но и в стороне оставаться не хотелось.
– Я поеду с вами. Доктор Неру говорила, что у неё есть лаборатория за городом. Будет возможность тренироваться.
– Да. Хорошая идея. – Адам опустил голову и шепнул: – Только помни: никто не должен узнать. Пусть их праздник продлится хотя бы ещё один день.
– Конечно.
* * *
У дверей нас встретила Ти. Она взяла у Адама ключи от машины и кинула Реджи.
– Милый, переставь машину в гараж. – Потом повернулась к нам. – Вернулись, гулёны! У нас уже всё готово. Мойте руки и за стол.
– Хорошо, мамочка! – ответил Адам, сияя улыбкой во все тридцать два.
Будто ничего и не произошло. Я не сдержал улыбку. Вот и верь после этого ангелочкам. Дьявольски хитрым и чертовски переменчивым.
Я вошёл в столовую и остановился на пороге. Посреди комнаты был накрыт праздничный стол. Картофель, кукуруза, овощной салат, фрукты и большая запечённая индейка. Зажаристая корочка ещё парила, распространяя вокруг себя соблазнительный аромат.
– Проходи, Мор, – пригласила Ти. – Ты чего застыл?
– Не видел такого стола уже много лет, – ответил я. – Мама обычно накрывала стол вечером, ставила в проигрыватель любимую музыку, зажигала свечи. Мы с сестрой следили за этим, как за волшебством. Это и было для нас, мелких, настоящим волшебством. Моментом, когда всё хорошо.
Ти подошла и протянула каминную зажигалку с длинным носиком.
– Хочешь зажечь свечи? Ради капельки волшебства.
Я молча кивнул. Подошёл к столу и, свеча за свечой, зажёг их все. Воспоминания о детстве больше не ранили. Всё хорошее, что ушло вместе с ними, теперь воспринималось с теплом. У меня было счастливое детство, и пусть оно прошло, оно оставило во мне прекрасные чувства и воспоминания. Оно оставило во мне то чувство любви, о котором когда-то говорил Адам.
– Адам возил меня на встречу с сестрой, – вдруг сказал я.
Никто не удивился. Думаю, все читали моё досье и знали об этом и так.
– Как она? – спросила Ти.
– Хорошо. – Я закивал, соглашаясь с самим собой. – Очень хорошо. Пригласила в гости на каникулы.
– Поедешь?
Как можно дать ответ, если я знал, что творится вокруг, что сегодня произошло нечто плохое и что через неделю, возможно, мы все умрём.
– Да. Конечно. Может быть не в эти каникулы, но, думаю, навещу её, как представится возможность.
– Правильно, – похвалила меня Ти.
Она расставила на столе последние бокалы и позвала всех рассаживаться. Реджи переключил музыку, и из колонок, установленных под потолком, на нас полилось что-то спокойное и рождественское. Джексон открыл шампанское.
Когда всё было готово, Адам встал из-за стола, поднял перед собой бокал и сказал тост:
– Ещё один год вместе! И это был прекрасный год. Я рад служить бок о бок с вами, ребята.
– Мы тоже! – нестройно закричал в ответ «11 корпус».
Я думал, что Адам добавит про следующие прекрасные годы службы вместе, но он промолчал. Стало неуютно. В его молчании не было надежды. Я хотел добавить эти слова сам, но Ти меня опередила.
– Встретимся здесь же через год! – воскликнула она и залпом выпила шампанское.
– И каждый год после, – добавил Адам.
Обстановка разрядилась. Праздничный ужин продолжился. Ребята рассказывали байки из своей жизни, и чаще не армейской. Даже я вспомнил и рассказал забавный случай ещё с тех времён, как я учился в школе. Две девчонки в средней школе поспорили на меня – об этом я узнал позже. Они правдами и неправдами пытались добиться от меня свидания, а я в это время жил своей жизнью и совсем ничего не замечал.
– По любовным похождениям у нас Фрэнк на первом месте, – сказала Ти и подмигнула ангелочку.
– Ловелас? – спросил я, поворачиваясь к Адаму.
Шампанское дало мне в голову. Прекрасный напиток. Не зря Адам так долго его выбирал. Давно я себя так не чувствовал. Хотелось смеяться безо всякого повода.
