Авалисса Авейн
Мое темное безумие
Глава 19
Семейство вернулось раньше обычного. Сначала пришла Ангелиса, за ней приехали родители. Вспомнив, что я не ответила на звонок, а потом еще и выключила телефон, поняла, что меня ждут нотации. И оказалась права.
Я не сходила в церковь! Какой кошмар! Определенно настанет конец света. Мать негодовала и все спрашивала, почему я так безответственно отношусь к самому важному – вере. Отец тоже высказался. Сестра не встревала и смотрела в стол. Кухня стала каким-то нехорошим местом в доме. Здесь чаще обычного происходили всевозможные ссоры.
Когда гнев родителей спал, я хотела расслабиться, но не успела.
– Раз все вернулись раньше, то сходим в церковь вместе. Собираемся, – объявил отец.
Спорить бесполезно. Придется увидеться с отцом Варлаамом. И с Богом.
Собравшись, мы покинули дом. На улице стремительно холодало, на деревьях оставалось все меньше листьев. Скоро выпадет снег, и он окрасится кровью. Чьей?
Паника внутри почему-то нарастала. Это ведь простой поход в церковь, я каждое воскресенье прохожу через это. По какой причине тревожно сейчас? Увижу видение? Ну и пусть, я к ним привыкла. А отец Варлаам только посмотрит на меня с подозрением, вот и все. Но что-то не давало мне покоя. Надвигается нечто по-настоящему жуткое.
Даже погода испортилась. Небо заволокли темные тучи, ветер усилился. Солнечным дням пришел конец. На Вейрум опускалась тьма. А значит, что из-под земли вскоре восстанут они. Древнее зло, как многие считали. Люди не думали, что они сами и есть зло? Да и что вообще такое это зло? Нечто плохое, темное, пугающее. Мне всегда казалось, что это не так. Добро и зло, свет и тьма. Они едины по своей сути. Без одного нет другого. Противоположности, параллельные друг другу. Но идут рядом, рука об руку.
У церкви стояли лишь парочка людей. В самом помещение тоже было немноголюдно. Мы прошли по каменному полу и остановились около иконы. Сначала приложились родители, затем сестра, а потом я. Внутри все сжалось, когда я была так близко к иконе. Важно не подавать вида, что что-то идет не так. Я знала, что за мной наблюдали. И родственники, и священники. Отец Варлаам, конечно же, был уже здесь.
Криво улыбнувшись, я села на скамейку рядом с родителями. Мы опустили глаза и начали молиться. Мысли близких были наполнены, вероятно, текстами молитв. А мои… А мои тревогой. Я никак не могла избавиться от чувства подступающей паники. Все вокруг казалось нереальным, искусственным. Фальшивые иконы, кресты, свечи, люди. Здесь все наполнилось ложью. Бесполезно найти правду среди бесконечности фальши. Как иголка в стоге сена. В моем случае – соломинку в куче иголок.
За что зацепиться? За что удержаться? Я падаю в бездну. Насколько она глубокая? Буду ли я падать вечно? И что скрывается на ее дне? Она поглощает. Заставляет забыть обо всем, что было раньше. Воспоминания, люди, увлечения становятся уже не такими важными. Бездна пробуждает иные чувства.
В предвкушении ужаса.
Мы молились почти час. Затем снова приложились к иконе и поставили свечи. Мать разыскала отца Варлаама и заявила, что я желаю исповедоваться. У меня глаза на лоб полезли. Сегодня я не подготовила речь и не была готова к разговору. После слов матери «она сломала и подожгла крест» я окончательно потеряла связь с реальностью. Лучше бы я не видела взгляд отца Варлаама. Пронзительный, напряженный и подозревающий. Только бы не призвать синее пламя в этой проклятой церкви. Тогда у меня останется только один выход. Под землю. К ним.
Отец Варлаам выслушал рассказ родителей и кивнул. Он сообщил, что исповедь пройдет в другом месте и повел меня за собой. Мы направились по коридору вперед. Я догадывалась, куда он меня вел. Недавно я уже была там.
Ряса священника слегка шуршала. Отец Варлаам шел впереди. Может, мне стоит сбежать прямо сейчас? Развернуться, броситься прочь. Избежать неприятной участи. Тревожно. Каждый сантиметр церкви разжигал во мне недоверие, а тело заставлял дрожать. Здесь нет ничего святого. Или же это я настолько отчаялась, что вижу угрозу в каждом уголке церкви?
Отец Варлаам привел меня в келью. В комнате ничего не изменилось. Священник закрыл окно, блокируя поток холода и свежего воздуха. Отец Варлаам жестом пригласил меня к аналою. Я подошла ближе и остановилась, уставившись на икону. Стены давили, мне был нужен кислород. Пол под ногами казался вязким болотом, которое готово утащить в топь. Здесь нет спасения. Нет помощи. Нет правды.
Отец Варлаам прокашлялся.
– Твоя мама упомянула, что ты подожгла крест. Почему?
– Это чистая случайность. Я не специально сделала это, не хотела поджигать его.
– Ложь – страшный грех. Будь честна перед лицом Бога. Он обязательно вознаградит тебя за искренность и раскаяние.
– Я говорю правду. Это случайность. У меня и в мыслях не было намерения уничтожать крест.
– Случайность или нет, это не так важно. Даже если произошедшее было стечением обстоятельств, тебе стоит раскаяться.
За что? За то, что меня выбрали они? Я не виновата в этом. Восставшие сами сделали выбор. Разве я выбирала сценарий судьбы? Почему должна извиняться за то, что произошло не по моей воле? Мир прогнил. Никто не хочет никого услышать, понять. Каждому важно только собственное мнение. На точку зрения остальных им плевать.
Подавив тяжелый вздох, я посмотрела на икону.
– Я согрешила и хочу покаяться в грехах. Преступление против воли Бога – ужасный проступок, за который я испытываю большую вину. Я должна ответственно относиться к вере. Поэтому сожалею, что так поступила. Мне нет оправдания.
Я произнесла еще несколько слезливых предложений. Но ни одно из них не было правдивым. Сказала то, что хотели услышать. Раз людей так сложно в чем-то переубедить, то пусть слышат то, что желают.
– Хорошо, Бог ценит твое раскаяние, Аннетта.
Неужели. Не хочу расстраивать отца Варлаама, но это не так. Бог позабыл обо мне уже давно. Жаль, что мы не помним, как выбирали судьбу. Но наверняка наша душа решила, что мы справимся со всем. Значит, все будет хорошо.
– Молодец, что исповедовалась и не побоялась сказать правду. Но у меня есть к тебе разговор, – проговорил отец Варлаам и сцепил руки в замок. – Он касается того, что происходит в Вейруме.
Я выживу. Да, я выживу.
– Ты наверняка знаешь, что в городе пропадают жители. И что в этом замешана особая группа людей. Те, кто могут нам помочь, сообщили мне, что видели четверых друзей, которые хотели провести расследование. Это были ты, Рафаил, Елисей и Агнес, верно?
Я не знала, что на это ответить. Сердце гулко стучало, готовясь прямо-таки выпрыгнуть из груди. Скажу правду – увезут в неизвестность к Спасающим. Солгу – сделают то же самое. Ситуация становилась критической.
– Узнать правду – хорошее дело. Но не в этом случае. Те люди очень опасны, вам не стоит связываться с ними. Расследование уже ведется, опытные люди решат наши проблемы. Но если тебе известно больше, то ты можешь здорово помочь городу.
– Мне ничего не известно, – слишком торопливо ответила я, чем вызвала долгое молчание отца Варлаама.
Секунды казались вечностью. Моя жизнь – прогулка по лезвию ножа. Стоит лишь оступиться, и полечу в пропасть, откуда нет возврата.
– Подозреваю, что и эти твои слова были ложью. Как и исповедь. Ты ведешь опасную игру. Понимаю, что люди твоего возраста хотят приключений, но пойми, мы не можем больше жить в страхе. Вейрум застрял в паутине, которую соткали наши враги. Я очень прошу тебя и твоих друзей все рассказать. Так будет лучше для города. Мы заботимся о безопасности жителей. Я попрошу своих помощников поговорить с вами и дам вам время, чтобы все обдумать.
– Что я должна рассказать?
– Все подробности относительно тех, кто похищают людей. Я обо всем договорюсь. Вас заберут после школы и отвезут в другой город, чтобы вы смогли спокойно поговорить. Вейруму пора очиститься от жестоких злодеев. С нас достаточно страданий и страхов.
– А если я не знаю этих подробностей?
– Хорошенько подумай. Хочешь ли ты жить в страхе или в спокойствии? Полагаю, что второе. Твои показания очень помогут расследованию. И будем надеяться, что ты выберешь верный путь.
Отец Варлаам улыбнулся и подошел к подоконнику, где стояла шкатулка. Он что-то достал и вернулся ко мне.
– Твой крестик, наверное, где-то потерялся. Возьми новый.
Священник протянул мне крестик. На нем были выгравированы слова, он слегка блестел. Верующие увидели бы в нем символ надежды, помощи. А я заметила только отчаяние.
– Спасибо, – ответила я и взяла крестик.
Руку обожгло так, будто я коснулась огня. Боль. Я что-то прохрипела и выронила крестик. Он со звоном упал на пол. На руке остался отпечаток. Весь мир рухнул. Я попалась как никогда. И теперь все стало ясно. Истина всегда побеждает.
Пока отец Варлаам не успел опомниться, я молниеносно подняла крестик, заработав ожог на другой руке, положила его в карман. Затем улыбнулась, поблагодарила священника за помощь и выскочила из кельи.
Не помню, как преодолела коридор. В зале меня ждали родители. Я наплела им выдуманную историю с широкой улыбкой. Родители похвалили меня, и мы пошли в сторону выхода. Напоследок я увидела отца Варлаама, который вышел в зал, проводил меня испуганным взглядом, достал телефон и начал кому-то звонить.
Все потеряно. Он догадался. Кого будет обжигать крест? Явно не по-настоящему верующих. Завтрашний день не наступит, не принесет радости и других положительных эмоций. Я рухнула, оступилась. И полетела в бездну.
Дорога домой прошла для меня за секунду. Я сразу же бросилась в комнату и написала друзьям сообщение, чтобы они были готовы к тому, что к ним заявятся Спасающие. Я все испортила. И должна заплатить за эту ошибку.
Что делать?! Нам всем конец. Умирать не так страшно, когда рядом близкие. Сомневаюсь, что нас захотят убить, но никогда нельзя быть уверенным на сто процентов. Настала пора расплачиваться.
До глубокой ночи я просидела на кровати, смотря в одну точку. Пыталась придумать план действий, но нужные мысли не лезли в голову. Теперь отец Варлаам все знает. Совсем скоро в город нагрянут Спасающие, чтобы допросить меня и друзей. Проблема в том, что они ни в чем не виноваты. Одна я приношу неприятности.
Все они хотят меня исправить. Делай то, делай это, слушайся, подчиняйся. Одно и то же каждый день. Я не марионетка, которой можно помыкать. Их не исправить. Мне не добиться признания, уважения. В их головах есть только одна установка. Раз не веришь – ты Восставший. А Восставшие – зло. Насчет первого я пока сомневаюсь. А вот второе… Хорошо. Они называют меня злом. Тогда я стану злом.
Достаточно. Я буду той, кем они меня видят.
Я встала с кровати, достала из шкафа темную одежду, переделала пучки на голове, положила нож в карман штанов, надела ботинки и остановилась напротив зеркала. В глазах тьма, зло. Пора ей выйти наружу. Пора Вейруму познать всю мощь синего пламени. Пускай все горит!
В шкафу лежала веревка. Достав ее и небольшой фонарик, я вышла на улицу через окно. Каждый шаг приближал меня к цели. То, что предназначено судьбой, обязательно случится. Не буду сопротивляться. Мой путь лежит туда, куда нужно. Все прошлое сгорело. Начинается новая история. С новой версией меня.
Я заговорю от их имени.
Яблоня, ящики, холодное железо. Безумие – наша сила. Я с ненавистью оторвала скотч и сдвинула крышку люка в сторону. Зажгла свет фонарика, привязала веревку к стволу дерева и присела. Сейчас или никогда. Как же все надоело. Я не желаю больше скрываться. Во мне есть сила. Во мне есть необходимые чувства. Я нужна им. И себе.
Прыжок. Я повисла на веревке и вскоре коснулась ботинками каменного пола. Обещание нарушено. Система окончательно сломана. Больше ничего не связывало меня с прошлым. Я уничтожила все дороги, оставила только одну. Ведущую в будущее. В мое темное будущее. Отныне и навечно.
Арки ничуть не изменились, впереди был коридор. Я знала, куда нужно идти. Сжав фонарик, я сделала несколько шагов вперед и прошла под аркой. Пути назад нет. Я перерезала все нити, связывающие меня с тем, что было. Через разрушение внедрила в свою жизнь новое. Это впечатляет. Я больше не слабая. Я больше не боюсь. И не позволю диктовать мне условия. Я стану свободой и чувством, которое все рушит. Словно бомба, взрыв. Никто не сможет помешать мне. Только смерть, если решит навестить меня этой ночью.
Внутри разливалось чувство радостного предвкушения. Я иду домой. Туда, где мне рады. Не отступлю ни на шаг. Бегу к настоящему, великому и предназначенному. Больше нет страха, тревоги. Я решилась посмотреть себе в глаза. И не испугалась того кошмара, что там увидела. Я и есть кошмар. Буду вселять ужас в каждого, кто станет мне угрожать. Мое безумие увидят.
Отец Варлаам решил развязать войну? Хорошо. Я поведу за собой армию. Им придется признать поражение. Потому что ни я, ни они не сдадимся. Пусть в город приходят хоть сотни Спасающих, они ничего не добьются. В них нет того, что есть в нас. Перед смертью они увидят синее пламя. Захотят остановить, помешать? Я засмеюсь и взгляну на них с притворным сожалением. А затем уничтожу.
Какая жалость, каждый хочет стать моим врагом. Вот только они не учли, что я уже победила. В тот момент, когда четыре года назад спустилась сюда. Во мне горит пламя разрушений. Оно посильнее любого другого оружия будет. Я остановлю пули, отброшу взрыв, сломаю руки, что держат ножи. И станцую на костях праведников.
Знакомые стены окружали меня. Каменные поверхности не поменялись, а своды внушали ощущение силы. Люди боятся зайти сюда. Место принимает только избранных. Как долго я была слепа… Ведь знала, что одна из них. Во мне пробудилось величие. Я неудержима и сегодня, и всегда. Кому под силу остановить бушующее пламя внутри меня? Только тому, кто правит миром. Смерти.
Я так сильна. Мне не нужна мотивация, чтобы продолжать идти к цели. Я и есть мотивация. Сущий кошмар, ночь, что является в самое темное время. Выходит из теней, проявляется лишь во мраке, когда не светит даже луна. Я сама укажу себе путь. Давайте, «герои», нападайте. Выясним, кто тут по-настоящему силен, а в ком живет неуверенность. Спасайте, Спасающие. Себя. Потому что на больше вы не способны.
Шаг, шаг, шаг. Приближение великого. Возрождение силы.
Я чуть ли не побежала вперед. Когда вышла в маленький зал, где на нас с друзьями напали, то улыбнулась. Я всегда даю отпор. Я уже представляю, как убиваю каждого Спасающего, как смотрю на уходящую из них жизнь. Слабые покинут мир. Останутся сильнейшие.
Я продолжала бежать. Ветер касался лица, сквозь пальцы пробегал воздух. Я знала, куда иду. Сегодня все встанет на свои места. Я сброшу маску, прокричу на весь мир о том, кто я. И не будет страха, не будет тревоги. Я посмотрю на кошмар, и он испугается меня. Стану ужасом Вейрума.
Вскоре я оказалась перед большими дверями. За ними слышались едва различимые голоса. Дом. Там меня ждут. Там меня знают, понимают. Всего несколько шагов, и я стану собой. Навсегда. И больше не потеряю. Сердце быстро застучало в груди, но не от страха. От предвкушения.
Вперед. Возьму контроль. Озарю Вейрум синим пламенем.
Наконец пришла домой.
Я положила ладони на двери и потянула их на себя. Они начали открываться. Каждый сантиметр приближал меня к новому. Мне не страшно. Я сильная. Финишная прямая. Герои не умирают? Плевать я на них хотела. Я «злодей» по мнению окружающих. И пока им буду, «злодеи» не умрут.
Двери распахнулись передо мной. В знакомом зале горели свечи, на полу сидели люди в черных мантиях. Они повернули головы на звук и уставились на меня. Кажется, они ожидали увидеть своих. Так и было, только они еще не в курсе.
Я перешагнула порог, двери за моей спиной закрылись. Кто-то кашлянул, кто-то начал задавать вопросы, кто-то встал на ноги. Я прошла несколько метров и остановилась перед людьми.
– Меня зовут Инсения. И я готова стать одной из вас. Стать Восставшей из синего пламени.
Глава 20
Гробовая тишина сохранялась несколько минут после моей фразы. Я смотрела на Восставших, а они на меня. Никто не знал, что делать в такой ситуации. Мы переглядывались до тех пор, пока один человек не отправился куда-то за другую дверь. Я как ни в чем не бывало начала осматривать зал. Огонь на свечах был обычным. Никто не использовал силу. Значит, до ритуала дело еще не дошло. Когда они планируют его провести? Когда снова похитят жителя Вейрума?
Двери снова открылись. Из неизвестной мне комнаты вышли двое. Один в черной мантии, вторая в платье. Я сразу же узнала ее. Королева. Она управляет Восставшими. Она их глава. Ее светлые волосы были собраны в хвост, на черной юбке находились черные перья. Она выглядела как олицетворение ночи кошмаров.
– Хочешь присоединиться к нам?
– Хочу.
Королева внимательно осмотрела меня. А затем улыбнулась. Она подошла ближе и обошла меня по кругу. Что она высматривает?
– Мы долго ждали тебя, Инсения. Все будут рады твоему возвращению домой.
Она остановилась передо мной и протянула руку.
– Мое имя Эрис.
Я пожала ее холодную ладонь. Королева снова заулыбалась, когда коснулась меня. Восставшие сохраняли молчание и ожидали слов Эрис.
– У тебя много вопросов. Я отвечу на каждый, пойдем.
Она повела меня в сторону маленькой двери, которая находилась неподалеку от трона. Черепа смотрели на меня своими пустыми глазницами. Только Эрис была достойна сидеть на троне. Чем она заслужила власть? Как стала королевой?
Мы почти добрались до двери, как вдруг в зал с главного входа забежали двое. Эрис обернулась и остановилась. Я последовала ее примеру.
– У нас плохие новости. В город вот-вот прибудут Спасающие. На дороге были замечены несколько больших машин. Кто-то призвал их на помощь.
А вот и поступок отца Варлаама принес свои плоды. Сразу понятно, что именно он сообщил Спасающим о произошедшем. И скорее всего машины направляются к моему и к домам друзей.
– Вы знаете, что делать, – ответила Эрис и кивнула.
С пола поднялись пятеро человек. Они поправили мантии и направились к выходу. Они пошли разрушать планы Спасающих. Но источником проблемы стала я. Почему они должны убирать за мной следы?
– Позвольте им помочь, – обратилась я к королеве. – Возможно, что это я стала причиной появления Спасающих. Не хочу, чтобы вы решали мои проблемы.
Эрис окинула меня слегка удивленным взглядом. В ее синих глазах я увидела отражение уважения. Восставшие остановились у дверей и замерли, не ожидая от меня такой фразы.
– Хорошо. Ты отправишься с ними. Если предашь нас, то познаешь нашу ярость. Ты выбрала сторону. Не сворачивай с пути, – проговорила она. – Принесите мантию.
Кто-то покинул зал через очередную маленькую дверь. Человек вернулся со свертком в руках. Он протянул мне одежду. Я развернула мантию и надела ее. И сразу же ощутила себя одной из них. Я Восставшая. Я вернулась.
Эрис улыбнулась и отправила меня к людям, стоящим у главных дверей. Я прошла через зал и остановилась рядом с Восставшими. Одна из них. Своя. Иду на миссию, готова разрушать судьбы.
Мы покинули зал. Восставшие уверенно шли вперед по коридору, освещая путь свечой. Я ожидала шквал вопросов, но все почему-то сохраняли тишину. Мне еще предстояло стать частью общества и заслужить доверие. Я знала, как это сделать.
Через некоторое время мы вышли в маленький зал. В потолке был люк. Мужчина взмахнул рукой, и крышка буквально вылетела. Затем вверх полетела веревка. Восставший убедился, что она держится крепко и стал подниматься. Используют мой метод?
Я поднялась последней. Восставшие закрыли люк, отвязали веревку от дерева и пошли вперед. Мы были в лесу. Мне явно нужно изучить карту катакомб.
Мы шли молча. Вскоре со мной поравнялся молодой человек. Я вопросительно посмотрела на него.
– Меня зовут Фовос. Что заставило тебя передумать и присоединиться к нам?
– Я долго закрывала глаза на то, что жило внутри меня. Сегодня поняла, что достаточно. Не хочу больше притворяться.
– Ты притворялась четыре года? – удивился он. – Так долго?
– Все в курсе моего прошлого появления в катакомбах? И почему говорят, что я «наконец-то вернулась»?
– Спроси Эрис, она все тебе объяснит. Скажу сразу, что да, все в курсе. Мы тебя ждали.
– Почему? От меня есть некая выгода?
– И это тоже. Среди нас нет таких, как ты. Мы все особенные, но ты больше. Знаешь про свой дар?
– Немного. Я могу ломать предметы. А ты?
– Я выслеживаю людей, чувствую их за километры. Местный следопыт, если выражаться кратко. Кстати, нам направо!
Мы свернули и продолжили путь по ночному лесу. Восставшие действуют ночью. И сегодня я с ними.
– Значит, это ты ловишь тех, кто становятся жертвами ритуалов?
– Почти. Ловлю не я, но говорю их точное местоположение.
– Тела тоже ты прячешь? Поэтому их никто не находит?
– Тела? – усмехнулся Фовос. – Ты думаешь, что мы убиваем жертв? Это не совсем так. Эрис все расскажет, потерпи. Разделаемся со Спасающими и вернем тебя в катакомбы.
От его ответов у меня появилось только больше вопросов. Что они делали, если не убивали пленников? Чего еще я не знала о Восставших? Похоже, что многое. Только то, что у них есть дар и на них охотятся Спасающие. Вернее, охотятся на нас. Теперь я их часть.
Через некоторое время мы вышли к дороге. Она была пуста. Фовос сложил руки перед собой и сосредоточился. Он приподнял голову и глубоко вдохнул. Остальные ждали его вердикта.
– Они едут. Через пару минут будут здесь.
Как он так почувствовал Спасающих? Невероятно. Крайне полезная способность.
– Умеешь управлять даром? – поинтересовался Фовос.
– Относительно. Если разозлюсь, то могу сломать дом.
– Отлично. Разозлись.
– Сломать машины?
Фовос посмотрел по сторонам и остановил взгляд на обочине дороги.
– Сбросить их в кювет. Мы поможем, не переживай.
Чего? Сбросить машины в кювет? Как это сделать? Они весят не одну тонну.
Мы растянулись по всей ширине дороги. Меня поставили по центру, чтобы основной удар пришелся с моей стороны. Мы начали ждать. Мне было сказано разозлиться. Что ж, хорошо, попробую.
Я вспомнила то, что случилось вечером. Как отец Варлаам заставил меня исповедоваться, упрекал за то, чего я не совершала. Мной опять управляли. Обвинили, растоптали, унизили. Сколько можно? Я не игрушка, не груша для битья. Я Восставшая из несправедливости и ярости. Покажу ярость. Обернусь кошмаром. Захвачу власть.
Через пару минут впереди показались фары машин. Яркий свет вынудил меня прикрыть глаза. Но я продолжала злиться. На весь этот проклятый мир! Пусть горит все синим пламенем! Кровь закипела, ненависть потребовала выхода. На меня обрушилась ярость, затмевающая взор. Я не видела ничего, кроме желания разрушить.
Машины сбавили скорость, на нас упал свет фар. Из окон начали выглядывать люди. Они сразу поняли, в чем дело и достали оружие. Я не особо понимала, что происходит и видела только цель. Сбросить машины, перевернуть их, расплющить. Проявить всю мощь и ненависть, что спали внутри.
Раздались выстрелы. Трое Восставших вытянули руки вперед. Видимо, пули остановились в полете, раз никто не пострадал. Машины почти остановились. Я вдохнула и ощутила пылающую ярость в полную силу. Моя рука поднялась сама по себе. На ладони появился синий свет. Я резко махнула рукой в сторону, и послышался грохот. Крыша машины прогнулась, окна разбились, двери открылись и оторвались, в капоте появилась вмятина. Шины взорвались и спустились. А затем первая машина перевернулась и полетела в кювет.
Нам больше не нужно сидеть взаперти!
Машина укатилась. Настала очередь второй. Ее постигла та же участь. Я слышала выстрелы, грохот, взрывы, видела мерцающий свет. Следующая машина подлетела в воздух и, перевернувшись, последовала за первой. Спасающие кричали. Приятно. Они прибыли, чтобы помочь, спасти. А в итоге сгинули под влиянием ужасающего разрушения.
Передо мной появилась третья машина. Пока я занималась ей, четвертая решила действовать по-другому. Она выехала на другую полосу и понеслась на нас. Восставшие среагировали вовремя. Объединив усилия, три человека заставили машину отлететь назад. Четвертая врезалась в пятую и вместе с ней покинула дорогу. Свет погас, никого не осталось. Мы справились, погубили врагов. И будем делать так до тех пор, пока Спасающие не успокоятся. Потому что сила только в нас.
Я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы ярость и дар ушли в глубину. Не хватало еще поубивать Восставших. Мне больше ничего не угрожало. Я в безопасности. Дома.
Фовос окликнул меня и положил руку мне на плечо. Я вздрогнула и подняла голову, прогоняя наваждение.
– Ты как?
– Неплохо. Было не сложно.
– Прекрасное представление, друзья. Давайте осмотрим то, что осталось от машин и человечков.
Мы спустились к сплющенным машинам. Я включила фонарик, чтобы лучше видеть. Но Восставшие, видимо, и так хорошо видели в темноте. Увиденное заставило меня удивиться. Я на самом деле сломала три машины? Подбросила их в воздух, оторвала двери, оставила вмятины? Это не пугало меня. Я в восхищении.
Некоторые Спасающие были еще живы. У них было множество переломов, каждый корчился от боли. При виде крови я не вздрогнула, а улыбнулась. Цвет власти и могущества.
– Будем забирать их с собой?
– Только тех, кто не верит. Сомневаюсь, что они здесь есть, – покачал головой Фовос. – Проверьте всех.
Остальные начали подходить к машинам и внимательно рассматривать Спасающих. Почему они выбирали неверующих мне было не ясно. Очередная тайна, которую нужно выяснить. Вскоре осмотр людей и вещей был закончен.
– Один неверующий, но под вопросом. Берем?
– Берем, лишним не будет. Уже умер?
– Нет. Сломаны рука и нога.
– Забираем его, – кивнул Фовос и продемонстрировал пакет. – Документы собрал, телефоны тоже. Также нашел деньги, закажем новые мантии.
– Хорошие новости. Надо бы прибраться здесь.
Фовос достал телефон и начал кому-то звонить. Я услышала только обрывки фраз по типу «приезжай, тут надо убраться». Видимо, собеседник согласился, потому что Фовос вернулся с довольным выражением лица.
Мы ушли с дороги и зашли в лес. Первая миссия прошла успешно. Надеюсь, что мой поступок помог как-то завоевать доверие Восставших. Я все еще мало что знала обо всех них. Но наконец-то чувствовала себя собой, свободной и сильной.
– Как вы определяете, верующий человек или нет? – поинтересовалась я у Фовоса.
– Все очень просто. Прикасаясь к верующим, мы испытываем особое чувство. Небольшую боль, если быть точнее. Она действует не на всех, но позволяет узнать, кого из себя представляет человек.
– Ясно. А зачем взяли с собой его? – кивнула я на Спасающего на руках мужчины.
– Если получится, то он станет частью ритуала. Тебе стоит взглянуть. Уверен, что понравится.
– Как-то я уже видела этот ритуал. Человека пытали, затем он умер.
– Ты не досмотрела до конца. А самое интересное происходит там.
Самое интересное. Мы с друзьями были вынуждены убегать, чтобы выжить. Тогда никто из нас не знал, где правда, а где ложь. Тогда все мы верили в спасение. Как много могут поменять четыре года.
Мы добрались до люка. Фовос привязал веревку, начали спускаться. Пострадавший Спасающий не переставал стонать и что-то бормотать. Фовос пригрозил ему, что врежет по сломанным костям, и мужчина на некоторое время затих.
Оказавшись в катакомбах, я ощутила прилив сил. Восставшие закрыли люк, и мы пошли по коридору. Я шла рядом с ними, а ранее сломала три машины. Безумие. Но дальше – больше. Я сбросила оковы и готова двигаться только вперед.
В зал мы вошли уже всемером. Вернее, один войти не смог, потому что неплохо так пострадал. Восставшие встретили нас с улыбками. Зал по-прежнему находился в полумраке. От свечей исходил тусклый свет. Пострадавшего положили на пол. Все сразу же столпились вокруг него и принялись выяснять, насколько много в нем веры. Фовос повел меня к маленькой двери к Эрис. Я очень хотела, чтобы королева ответила на все мои вопросы, которых скопилось чересчур много.
Фовос постучал и, получив положительный ответ, открыл дверь. Мы вошли в достаточно просторную комнату. Я удивленно подняла брови, когда увидела мебель. Здесь стоял черный диван, кресло, большой стол, стеллаж. На полу лежал красный ковер, на стенах красовались странные картины. В комнате была еще одна дверь. Куда она вела, оставалось только догадываться.
На диване расположилась Эрис, в ее руке был изящный бокал, наполненный красной жидкостью. Я бы подумала, что это кровь, если бы не увидела стоящую на столе бутылку вина. Фовос рассказал королеве о том, что мы сделали со Спасающими. Эрис похвалила нас и отпустила Фовоса. Я осталась наедине с королевой Восставших. Не зная, куда деть руки, я завела их за спину и соединила в замок. Эрис махнула кистью руки, и кресло из угла комнаты переместилось ко мне.
– Садись. Я отвечу на твои вопросы.
Я устроилась в кресле, сняла с головы капюшон и положила руки на колени. Хотелось выяснить все и сразу, но лучше задать самые важные вопросы. До утра не так много времени, а мне необходимо вернуться домой.
– Ты доказала, что не намерена предавать нас. Фовос упомянул, как ты сломала три машины. Это восхищает. С чего начнем?
– С дара. У всех Восставших он свой. Я не могу до конца понять, чем обладаю.
– Тебе уже успели сказать о том, насколько ты особенная?
Я кивнула.
– Эти слова – правда. Среди нас никогда не было тех, чей дар был бы похож на твой. Твоя сила в разрушении. Ты настоящий воин, который способен сметать города, страны. Тебе не нужно ждать, пока сила восполнится, не нужно объединяться с другими, чтобы усилить ее. Ее запас бесконечен.
– То есть, я буквально оружие Восставших?
– Грубо говоря, да. Ты – наша надежда, ведь можешь сражаться, не чувствуя усталости. Но есть еще кое-что. В тебе есть не один дар, но он заблокирован. Об этом чуть позже.
Эрис сделала глоток вина и поставила бокал на стол. Она пододвинула к себе свечи и зажгла на них синее пламя. Комната погрузилась в приятное освещение.
– Когда мы с друзьями попали сюда четыре года назад, то я изменилась. Почему именно я, а не мы все?
– Дело не в вашем проникновении в катакомбы. Ты зашла сюда простым человеком, им же и вернулась. Ключевым событием был пожар. Помнишь?
– Я чуть не умерла в школе, когда оказалась в огне.
Эрис подалась вперед и поставила согнутые руки в локтях на колени.
– Ты готова узнать правду?
– Конечно.
– Тогда я расскажу. Ты знаешь, почему мы называем себя Восставшими? Потому что мы буквально восстаем. Из мертвых. Рождаемся заново, при этом теряя часть себя. Даром воскрешать обладаю я. Вернее, особая корона, что когда-то принадлежала Эриде – греческой Богине хаоса и раздора. Мы молимся ей, приносим жертвы, почитаем ее. Мы – Восставшие из хаоса. Богиня дарует нам новую жизнь, наделяет особыми способностями, но при этом требует жертв. За силу мы платим жизнями людей. Жизнь покидает пленников, но корона возвращает ее. Мы все – слуги Эриды. И чем нас больше, тем мы сильнее.
