Дарья Старцева
Воронья ночь: невеста Кощея Бессмертного
– Прошло ровно тридцать три года с тех пор, как колдовской огонь отметил на этой площади девицу. – На удивление громко провозгласила она. – Настал черед отыскать новую избранницу Кощея!
– Интересно, куда делась старая, – не унималась я, и матушка, не выдержав, стянула меня за руку с валуна.
Теперь я видела лишь затылки стоящих впереди людей. Ну вот, все самое интересное пройдет мимо меня. Поленья в костре жутко треснули со звуком ломающихся костей. Плечи матушки вздрогнули. Я, воспользовавшись ее замешательством, вновь залезла повыше и, как оказалось, вовремя.
– О Великий Чернобог! На суженую сына твоего Кощея укажи! Колдовским огнем ее опали! – Яга воздела морщинистые руки к темному, беззвездному небу.
Ночь пронзил душераздирающий крик ворона. Грянул гром. Вдруг пламя осветилось зеленым. Клубы ярких искр устремились к девицам, окружавшим костер. Искры касались их рук и лица, но не обжигали. Всеобщее внимание было приковано к несчастным, а потому никто не заметил, как одна маленькая искорка отделилась от остальных и полетела к толпе зевак. Вдруг я ощутила сильное жжение на руке. Со сдавленным стоном подняла кисть повыше и ужаснулась: на коже красовался выжженный знак Чернобога – Навник.
– Как… как это возможно? – сбивчиво прошептала я, глядя изумленными, испуганными глазами на матушку.
Она резко схватила меня за запястье и потянула прочь с площади. Все происходило, словно в тумане, воздух в одночасье стал гуще, я как будто продиралась сквозь толщу воды.
– Не так быстро! – взревел скрипучий голос Яги.
Старуха ударила о землю клюкой, и матушка замерла как столб. Я растерянно обернулась. Люди в испуге расступились, открывая Яге тропинку к нам.
– Думали обмануть Кощея, глупые? – Она стремительно приближалась. -Когда ты родилась, девка?
– На рассвете после Воронца, – язык словно очерствел, но я заставила себя не выказывать страха.
Старуха с шумом втянула ноздрями пропитанный костром воздух. Ее зрячий глаз недобро блеснул, отражая свет колдовского огня.
– Не врешь, – удовлетворенно кивнула она. – Да только сама не ведаешь, что матушка твоя всех обманула, вокруг пальца обвела. В полночь ты родилась, а потому Кощею принадлежишь. Быть тебе, девка, его невестой.
[1] Апрель.
[2] Богиня любви, покровительница женщин, детей и семьи.
[3] Глашатай на Руси.
[4] Богиня, которая вплетает счастливые нити в судьбу человека.
Глава 3 Навий пир
Земля задрожала от топота копыт. Люди с криками разбегались в разные стороны, напирая и толкая друг друга. Царская стража плотнее окружила трон. Со стороны леса мчалась тройка вороных лошадей. Они не замедлялись, а уж тем более не останавливались и не сбивались с пути. Это поразило меня настолько, что я позабыла о страхе и во все глаза уставилась на лошадок, ведь они скакали сами, без ямщика. На редкость умные животные быстро достигли площади и послушно остановились рядом. Повозка, которую они тянули за собой, оказалась настолько дивной, что все зеваки вновь стянулись поближе, чтобы поглазеть на нее. Даже царь не передвигался по Лукоморью с такой помпезностью. Вместо привычных, самых простых сидений и тканевой крыши, которая пропускала воду в сильный дождь, я видела настоящее чудо: будто маленькую, богато отделанную горницу поместили на колеса. Здесь даже была дверца и окошки, изнутри прикрытые темными занавесками. Снаружи черную как сама ночь повозку украшали золотые узоры.
– Вижу, по сердцу тебе Кощеева любезность пришлась, – ухмыльнулась Яга, и складка на ее дряблой щеке углубилась.
Мои приоткрытые от удивления губы сжались в тонкую линию. Я посмотрела на старуху таким взглядом, чтобы она поняла: не боюсь ни ее, ни темного чародея. Если уж выпала такая доля, то плакать, кричать или просить о пощаде – глупо. Я не стану унижать себя. Пусть в груди рвется сердце на жалкие клочки, но я не причиню еще большую боль матушке, которая уже побелела как смерть.
– Я хочу попрощаться, – сухо заявила я и, не дождавшись разрешения, обернулась.
Старуха за моей спиной удовлетворенно хмыкнула и вновь стукнула оземь клюкой. Матушка тут же сжала меня в объятиях, а из ее глаз ручьем полились горькие слезы.
– Прости, что не смогла сберечь тебя, – с трудом выдавила из себя она, сдерживая громкие всхлипы.
Она слегка покачивалась из стороны в сторону, словно баюкая малое дитя, а ее рука ласково гладила меня по голове.
– Обещай, что не будешь долго горевать, – попросила я без особой надежды получить согласие.
Матушка промолчала, но я почувствовала, как ее голова покачнулась из стороны в сторону.
– Полно, – хрипловатый старушечий голос разрушил миг умиротворяющего безмолвия. – Кощей ждать не любит.
Я отстранилась и лишь теперь заметила подруг, которые стояли рядом и молча наблюдали за нашим прощанием. Видно, они протиснулись сквозь толпу, когда услышали или увидели, кого Яга выбрала в невесты Кощею.
– Прости, что повязала тебе ленту в косу, – голос Чернавы дрогнул.
Я видела, как стыдно им обеим смотреть мне в глаза. Они винили себя в постигшей меня участи. Я тепло улыбнулась и раскинула руки в стороны для последних объятий.
– Глупости, – утешительно потрепала обеих за плечи, когда они подлетели ко мне. – Ягу ведь не проведешь.
Материнский взгляд, наполненный такой же глубокой печалью, что когда-то в детстве, обратился в сторону леса. Туда, где я исчезну навсегда. Что ж, долгие проводы – лишние слезы. Так всегда говорила матушка, и она была права. Хотя теперь она бы ни за что не повторила это. Я уверенно устремилась к повозке и приоткрыла дверцу за холодную металлическую ручку. За спиной послышались порывистые, торопливые шаги. Матушка в последний раз поцеловала меня в макушку и обхватила мою руку своими холодными пальцами.
– Береги себя.
Я шагнула на маленькую ступеньку, нехотя отнимая ладонь. Дверца закрылась с тихим хлопком. Отодвинула плотную ткань, чтобы еще раз взглянуть на знакомые лица, запечатлеть этот миг в памяти. Губы матушки дрожали, Чернава и Ждана поддерживали ее с обеих сторон. Лошади громко заржали, колеса сдвинулись с места, и я покачнулась, откинувшись на мягкую спинку сидения. К счастью, животные пока не торопились, вышагивали медленно. Матушка и подружки провожали меня. Они шли следом, словно за гробом и проливали слезы. Даже царь поднялся со своего трона и теперь стоя наблюдал за повозкой невидящим взором. Однако долго грустить он не будет. Как и все его предшественники одарит золотом семью кощеевой невесты, которое конечно не вернет домой любимое дитя. А через тридцать три года уже его сын прикажет готовиться к новому отбору. Лишь когда колеса повозки выехали за пределы главной площади, и родные лица растворились за окном, я позволила себе дать волю слезам. Страх перед будущим и отчаяние за отобранное прошлое сжимали сердце в тиски. Я плакала, временами даже выла, проклинала Кощея, Ягу и Ярогневичей. Однако всему приходит конец, в том числе и слезам. В глаза будто насыпали песка. Либо я сошла с ума от горя, либо лошади скакали настолько быстро, но я не могла даже зацепиться взглядом за проносящиеся мимо с быстротой молнии деревья и дома. Неплохо было бы выпрыгнуть из повозки и скрыться в какой-нибудь деревне, но куда там. Может, лошади и несутся так быстро, потому что кто-то из невест уже предпринимал попытки сбежать.
Неизвестно, насколько далеко Навье царство находится от Лукоморья, потому что никто из наших там не бывал. В темный лес, где обитает Яга, люди заходить не рискуют, боятся. А дворец Кощея и того дальше. Сохранились летописи, где рассказывают о славных богатырях, которым удавалось туда добраться. Былины повествуют, что шли те молодцы через темный лес. Там Яга каждому из них устраивала три испытания, а из костей тех, кто не справлялся, старуха делала себе забор. Дальше особо удачливым удавалось миновать реку, перехитрив ее хозяина водяного, а самым непоколебимым – перейти через горы, где обитает ужасное, вечно голодное чудовище – лихо.
Вдруг мою голову посетила ужасная догадка: а что, если Кощей постоянно набирает новых невест, потому что ни одна из девиц не добралась до его дворца? Яга, конечно, не станет останавливать меня, потому что сама и отправила в Навье царство, но оставались еще водяной и лихо. Не знаю, в каких отношениях старуха с Кощеем – верная подруга ли она ему или просто на побегушках, но хозяин вод не подчинялся никому, равно, как и леший, стоящий на страже леса. А уж о лихо и говорить нечего, там и разума-то нет, только потребность набить живот. Или темному чародею и вовсе не нужна невеста. Отправляет ее в повозке, а дальше смотрит: справится будущая женушка али нет. Забавляется душегуб.
В повозке вдруг резко стемнело. Я вытянула перед собой руку и не смогла разглядеть очертания пальцев. Прижалась лбом к холодному стеклу в попытках разглядеть хоть что-нибудь и с удивлением обнаружила, что яркий лунный свет померк. Ни сияния звезд, ни розовых прожилок, предвещающих рассвет. Один лишь беспросветный мрак. Я еще долго продолжала всматриваться в темноту, заснуть не позволяло вязкое дурное предчувствие. Не знаю, как долго это продолжалось, но ровно в тот миг, когда мои уставшие глаза заслезились, а веки налились свинцом, чернота стала рассеиваться. Будто раньше плотные, темные клубы дыма застилали все вокруг, а теперь подул ветер. Лошади бежали уже не так быстро, словно намеренно позволяя госте разглядеть все вокруг.
Светило яркое утреннее солнце, и мы ехали по дорожке среди густого леса, самого обыкновенного на первый взгляд. Лес, правда, был очень красивым, не чета нашим. Здесь на ветвях стройных белоствольных березок уже не только набухли почки, но распустились первые маленькие ярко-зеленые листочки. Моя любимая пора. Я восторженно улыбнулась, залюбовавшись, но уголки губ быстро поползли вниз при воспоминании о скудной красоте природы родного Лукоморья. Однако теперь, вероятно, и туда прилетят скворцы, ведь Кощей скоро получит обещанную невесту. Где-то вдали блестела небольшая речка, она сверкала как самый прекрасный драгоценный камень. Я даже наклонилась вперед, соскучившись за год по подобному зрелищу. И вдруг в воде промелькнуло что-то странное, темно-зеленое, как… большой рыбий хвост! Я прилипла к окну, и когда повозка подъехала ближе, попробовала приоткрыть дверцу – разумеется, заперто. Впредь голубая гладь воды оставалась ровной, но я могла поспорить на что угодно: в водах Навьего царства обитают русалки. Я раздвинула занавески с другой стороны. Из того окошка виднелся лишь лес, никаких изб, людей и прочих признаков жизни. Однако мной одолела уверенность, что скоро снова произойдет что-то необычное. Ожидания оправдались и довольно скоро. Из густой тени пушистой ели на меня с интересом глядели два больших желтых глаза. Эти глаза не принадлежали человеку, зверю или птице. По дороге во дворец таких пар глаз мне встретилось по меньшей мере с десяток. Я так и металась от одного окна к другому, пока стук копыт не стал громче: лесная дорожка сменилась каменной, мы приехали в обитель зла – дворец Кощея Бессмертного.
