Дарья Старцева
Воронья ночь: невеста Кощея Бессмертного
В этот раз я не пыталась открыть дверцу, она сама отворилась. Так я думала, пока не вылезла из повозки. А увидев, кто помог мне выбраться наружу, я обомлела. Яга, опираясь на свою клюку стояла с таким видом, будто уже давно поджидала меня. На мгновение я даже заподозрила, что нахожусь вовсе не в Навьем царстве, а в ее владениях, и сейчас начнутся те самые три испытания.
– Добро пожаловать во дворец Кощея, девка, – она коварно улыбнулась, наверняка ожидая, что я впаду от этих слов в ужас.
– Меня зовут Злата, – раздраженно пробубнила я, расстегивая пуговицы на своем кафтане.
Солнышко здесь пригревало знатно, и я вдруг вспомнила, что не взяла с собой совсем никакой одежды. Девицы, рожденные на вороньей седмице, всегда приходят на отбор с узелком или мешком, а для кого-то холопы тащат целый сундук вещей. Так рассказывала мне матушка. Однако я не знала, что тоже буду участвовать в отборе, а потому не запаслась.
– Злата, значит, – задумчиво повторила старуха, словно пробуя имя на вкус. – Это хорошо. Кощей любит золото.
Яга рассмеялась, а я скривилась от этого похожего на скрип ржавых дверных петель звука. Синички, похоже, тоже разделяли мое отвращение, дружной стайкой они упорхнули с удобных веточек высоко в небо.
– Ну пойдем, – махнула она рукой, вдоволь навеселившись, – проведу тебя в светлицу.
Я не сдвинулась с места.
– В чью? – настороженно уточнила в надежде, что хотя бы до свадьбы удастся избежать компании Кощея.
По устало-недовольному лицу Яги можно было прочесть, что этот вопрос задают ей раз в десятый. Бедная бабулечка, каждые тридцать три года она талдычит одно и то же глупым девицам. И наверняка еще выслушивает их возражения, мольбы, проклятия… Та еще работенка.
– Трусишь? Зря, до свадьбы еще дожить надобно, авось ее и вовсе не будет.
– Как это? – удивилась я.
Тройка вороных все еще стояла на месте. Может, они увезут меня обратно?
– А вот так. Вдруг ты Кощеюшке не полюбишься, – она окинула меня придирчивым взглядом, мол видали невест и краше и поплелась вперед, постукивая клюкой по камням.
Я презрительно фыркнула. У нас в Лукоморье все как один твердят, что Кощей – это страшный, иссохший старик. А этот сморчок, оказывается, еще и нос воротить изволит.
– Он у нас, конечно, не красавиц писаный, а все ж царь, – она обвела рукой вокруг, призывая взглянуть на все великолепие его владений.
И действительно, двор был прекрасен. Травинки росли одна к одной, березки стройными рядами отбрасывали тени, в которых можно было спрятаться от яркого солнца в жаркий летний день. Однако деревья скрывали от глаз кое-что куда более внушительное – кощеев дворец. Каменная громадина возвышалась впереди настоящей горой, а белоснежные стены слепили глаза. Я сощурилась и приложила руку ко лбу. Вероятно, вечером, когда солнечные лучи становятся мягче, этот дворец – загляденье, но сейчас на него просто невозможно смотреть. Я с трудом смогла разглядеть большие, высокие окна и острые шпили башенок, которые вонзались в голубое небо. К тому моменту, когда мы подошли к массивным дверям, я уже скинула свой кафтан и несла его в руках. С каждым мгновением становилось все теплее, словно еще немного – и вовсе наступит лето.
– Радуйся, девка, – хмыкнула Яга, заметив, как я напряглась, стоило ей коснуться дверной ручки в виде кольца. – Повезло тебе.
Я закатила глаза. Старуха упорно отказывалась признавать наличие у меня имени. Может и Кощей не пожелает узнать, как меня зовут? У него уже было двенадцать избранниц, и если каждая из них стала женой, то меня будут кликать просто… тринадцатая жена? Я тряхнула головой, отгоняя глупые мысли, чтобы чего доброго не свыкнуться с ними. Пока я всего лишь – невеста, и к тому же, Яга намекнула, что свадьбу еще надо заслужить. Я ухмыльнулась, осознав наконец, как можно избавиться от этого бремени.
– Ягулечка, – я невинно похлопала длинными ресничками, – скажи на милость, какие девицы Кощею по нраву?
Она искоса зыркнула на меня своим жутким белым глазом, будто он был зрячим, а я натянула добродушную улыбку и опустила взгляд на свои сапожки, как бы смущаясь собственного вопроса. Дверь отворилась без малейшего скрипа, и изнутри повеяло приятной прохладой. Мы вошли внутрь. Стук клюки разносился по дворцу гулким эхом. Я сжалась от страха, что Кощей выскочит из-за угла, но вокруг не было никого, даже чернавок. Это стало еще одним подтверждением того, что Кощею служит лишь нечисть. Слухи про навий народ ходили разные. Чаще всего шептались, что в подчинении у навьего царя нет людей, одни упыри, оборотни, кикиморы и прочие злобные твари. Они наверняка засыпают с восходом солнца, а как сумерки сгустятся, так вылезают из своих углов. Я опасливо озиралась по сторонам в ожидании хоть чего-нибудь пугающего, но здесь было светло, красиво и даже как будто уютно. Слышала, что Кощей живет в каменном дворце, но всегда представляла себе его иначе: серым, мрачным, очень холодным и темным, как самую злачную темницу. Мы ступили на широкую лестницу, залитую утренним светом. Яга схватилась за перила. Я предложила локоть для помощи, но старуха отмахнулась. Хоть по ее вине я тут оказалась, а все ж пожилой человек, жалко. Когда я уже не надеялась услышать ответ на свой вопрос, она вдруг заговорила.
– Хочешь, значит, знать, как жениху приглянуться? – прошамкала старуха сухими губами, раздумывая. – Так и быть, помогу, чем смогу, посоветую.
Я навострила уши.
– Кощей прежде всего мужик, а стало быть, красоту любит, чтоб глаз радовался. Но с этим у тебя все в порядке.
Задумалась, насколько притягательно могу выглядеть после бессонной ночи и вспотевшая из-за слишком теплой одежды.
– Надо помнить, что жена его царицей станет, – продолжала рассуждать Яга. А хорошая царица, она какая?
– Которая царя в ежовых рукавицах держать может?
Она резко остановилась и сердито стукнула клюкой о каменную ступеньку.
– Ты это брось, девка, не то разгневается Кощей.
Наивная бабулечка еще не знает, что именно этого я и добиваюсь. Лучше пусть он со злости отошлет меня назад или на худой конец разжалует в чернавки, чем сделает очередной своей женой. Язык чесался спросить о предыдущих невестах, но Яга сразу подвох учует, а тогда весь мой план насмарку пойдет.
Мы поднялись на второй этаж и свернули в широкий коридор, стены которого украшали картины в золоченых рамах. Я мельком разглядывала каждую. На полотнах была изображена природа: на одном лес, залитый солнечным светом, на другом извилистая река, на третьем зеленый луг, усыпанный цветами, а на четвертом и вовсе белочки грызут орешки. Но ни одного изображения человека или самого Кощея.
– Будь умной и не перечь царю, – напоследок напутствовала Яга. – Отдохни пока, а ночью Кощей пир в честь новой невесты устроит.
Услышав про ночной пир, я даже не удивилась. Этого и следовало ожидать от темного чародея. Она указала на дверь светлицы, по всей видимости предназначенной для меня, развернулась и ушла, не прощаясь. Я подождала, пока стук деревянной клюки стихнет в глубине коридора и осторожно потянула на себя дверную ручку. Сперва заглянула в открывшийся узкий проем, а когда поняла, что никакой опасности внутри нет, широко распахнула дверь и ступила на порог. В конце концов, кто знает этого Кощея, вдруг ловушек понаставил. Но светлица оказалась самой обычной. Не то, чтобы она была простенькой, вовсе нет: большие окна с занавесками в цвет голубого, подернутого легкой облачной пеленой неба, на столе бумага и чернила, сундуки, большая кровать. Но никакой нечисти, цепей на стенах и следах крови на полу не обнаружилось. Я широко зевнула при взгляде на мягкие пуховые подушки. Быть может, я по глупости упускала возможность побега, однако усталость взяла верх. Я задвинула плотные занавески, скинула сапоги и завалилась на кровать прямо в одежде. Других нарядов, в том числе и ночных рубашек я с собой не взяла, а обыскивать сундуки не было сил. Веки отяжелели, тело быстро расслабилось, и я провалилась в глубокий сон без сновидений.
Разбудил меня глубокий, красивый женский голос. Я не сразу поняла, что мне говорят и вообще где нахожусь. С трудом разлепила глаза и сперва решила, что все происходящее прежде было лишь жутким кошмаром, потом понадеялась, что Кощей все же отослал меня обратно. Я села на кровати и огляделась. Нет, все та же светлица. Только передо мной стоит женщина. Не кикимора, а настоящая, человеческая. На вид ей около пятидесяти лет, довольно высокая, широкоплечая, с двумя длинными рыжими косами.
– Здравствуй, красна девица, – она широко улыбнулась, отчего веснушки заиграли на ее бледных щеках. – Я Любава, твоя помощница.
Не знаю даже, что больше всего меня поразило: наличие самого обыкновенного живого человека в Навьем царстве, веселая улыбка, задорный блеск в глазах Любавы или это привычное имя.
– Ты… человек? – на всякий случай уточнила я, поднимаясь с кровати.
Любава оказалась не просто высокой, а на целых три головы выше меня. Может, она поленица[1]? Мое замешательство не ускользнуло от нее. Помощница так весело рассмеялась, что я на секунду представила, будто мы сейчас находимся не во дворце Кощея – сердце Навьего царства, а в Лукоморье.
– Да, живой человек, – терпеливым и даже дружелюбным голосом ответила она, вдоволь насмеявшись.
– Я Злата, – представилась я в надежде, что теперь хоть кто-нибудь в этом дворце будет звать меня по имени.
– Знаю.
Любава оглядела меня с неким снисхождением и покачала головой.
– Одета ты не по погоде. Ну ничего, сейчас в баньке попаримся да принарядим тебя к пиру.
Моя голова трещала от целого роя вопросов. Я уже приоткрыла рот, чтобы задать первый, но помощница всучила мне мои же сапоги.
– Обувайся, после будем разговоры разговаривать. Времени у нас мало, уж солнце садится.
Я проследила за взглядом Любавы, устремленным к окну. Занавески она уже раздвинула, когда пришла будить меня. Я не удержалась и шагнула вперед прямо по холодному полу. Из моей светлицы открывался чудесный вид на закат. Никогда бы не подумала раньше, но Навье царство оказалось прекрасным, даже краше Лукоморья в самом расцвете природы. Нечестно, что все это досталось темному чародею, который наверняка даже не ценит того, что имеет и не смотрит с таким же восторгом на родные просторы.
