Денис Владимирович Пилипишин
Постигающий тайну
Глава XI. Полюс света
Проснулся Геннадий уже в своей квартире. Было утро, причем куда более раннее, чем когда он прилег отдохнуть в Царстве Зеленой черты. Но этот переход не показался ему удивительным – много раз перелетая через разные часовые пояса, он привык к подобным вещам. Единственное отличие – после перелета из США он никогда не чувствовал себя бодрым, а сейчас был вполне отдохнувшим и полным сил. На всякий случай поискав Анабеллу и не обнаружив ее в квартире, он произнес к ней слова благодарности и стал собираться по своим делам – следовало с толком использовать свободное время до возвращения Владычицы Инессы.
Однако беспокоил Геннадия один момент – как там дела у лодочника? Все же происшествие это случилось в его мире и с его участием: именно он последним брал лодку напрокат. Веслом в рожу лодочнику, правда, ввалил не он, а Типлиил, но если пострадавший товарищ решит обратиться в полицию, то вопросы могут быть адресованы как раз к нему самому. Хотелось убедиться, что Шнырь действительно все уладил и конфликт исчерпан, но как именно убедиться Геннадий придумать не мог. Еще раз приехать на лодочную станцию вряд ли стало бы умным решением, да и где она известно лишь приблизительно, ясно только, что далеко. Он попробовал привлечь ясновидение, но однозначного ответа не получил. С одной стороны, чувствовалось, что все хорошо. С другой – что дела у лодочника не здорово. А вдруг наоборот? Это у лодочника все в порядке, а какие-то проблемы светят Геннадию? И он пошел на следующий шаг – попробовал выяснить подробности, погрузившись в осознанное сновидение.
Не с первого раза, но ему удалось. Осознав себя во сне, Геннадий одним мысленным броском материализовал себя около пристани, на всякий случай изменив свой облик. Облик изменился занятно – в своем сне он шествовал вдоль берега в виде строгой пенсионерки в очках, по виду походившей на отставную директрису школы. Вообще, казалось весьма интересным почувствовать себя в женском теле, но как раз на этом Геннадий сконцентрироваться не мог – он знал, как легко порой рассыпаются осознанные сны, и нацелил все силы на то, чтобы удержать текущий сюжет.
Удерживать сюжет пока удавалось – он неспешно шагал к лодочной станции и ничто вокруг не нарушало естественности картины. Подойдя, он оперся на перила, как бы отдыхая и любуясь водной гладью, и попутно стал косить глазами, рассматривая, кто же сегодня работает на прокате лодок. Лодочник был другой, с ним еще молодой помощник, а прежнего товарища не наблюдалось. «Как бы провентилировать этот вопрос…» – задумался Геннадий и дал установку бессознательному, чтобы в его уме всплыло имя искомого человека. Имя всплыло быстро и звучало как «Иван». «Иван он, или не Иван, но надо попробовать!» – определился Геннадий и двинулся к станции.
– Здравствуйте, ребята! – обратился он к персоналу станции, выбрав подходящий момент. – Что, много народу катается?
– Здравствуйте! – поздоровались в ответ лодочник и его помощник. – Нет, сегодня не особо! Вот в выходные – да, тогда только успевай!
– А у вас тут еще мужчина был, Иван кажется зовут? Мы с ним пару недель назад общались? Сейчас нет его?
– Ваньки-то? Нет, Ванька все, его больше не будет!
– Как все? – Геннадий искренне испугался. – Уволился?
– Нет, уволили его. Он где-то водки раздобыл ящик, напился, и пришел на работу, хотя сам выходной был, смена наша была. А тут начальство приехало. Мы уж Ваньку спрятали, сами стали хозяйство показывать, докладать. А он, как назло, выбрался, да и свалился прямо через порог у входа. Начальство подходит – а он пьяный лежит прямо на пристани, клиенты смотрят. Вот и уволили его!
– Понятно… – покачал головой Геннадий.
Для виду он еще немного поговорил о вреде алкоголя и, распрощавшись, двинулся дальше. Дело сделано. Не слишком много узнал, хотя ситуация облегчалась – вздумай Иван жаловаться, в таком ракурсе событий вряд ли кто поверит, что харю ему разбил веслом архангел, ходатайствовавший о продлении аренды лодки для Геннадия и Инессы.
Геннадий хотел плавно удалиться в безлюдное место и там завершить сновидческий сюжет, но далеко уйти не успел. Вздрогнув от резкого хлопка, он повернулся и увидел, что маленький сын азиатского гастрбайтера лопнул большой шарик, что тащил на веревке. Геннадий открыл рот, чтобы утешить мальчика, но его самого вдруг стало распирать изнутри, и он тоже лопнул подобно шарику, разве что посерьезнее бабахнув. Последнее, что он запомнил, это округлившиеся от удивления раскосые глаза ребенка, поразившегося тому, как это вдруг исчезла бабка, только что смотревшая на него.
***
Владычица Инесса вернулась через несколько дней, ближе к вечеру и немного уставшая. Геннадий беспокоился, как она отреагирует на его второй контакт с Анабеллой, ведь от нее ничего не скроешь, но она не касалась этой темы. В свою очередь, он счел за лучшее также ничего не говорить, а заодно и не пускать в голову никаких мыслей на этот счет, дабы не напоминать таким образом. Впрочем, Инесса сразу перешла к делу:
– Полюс Тьмы мы посмотрели, надо теперь Полюс Света прочувствовать! Время ограниченно!
– Я готов когда скажешь!
– Давай прямо завтра, чего тянуть? Ты завтра можешь?
– Завтра… Завтра пятница… У меня в институте дела на весь день… Их непросто отменить. Но если, конечно, постараться…
– Не надо. Перенесем. Даже лучше – отправимся туда в воскресенье! В храмы ведь принято по воскресеньям ходить?
– В храмы? А Полюс Света – в храме?
– В данном случае да!
– Я уж и не думал что в нынешних храмах осталось что-то святое…
– Кое-где осталось. Но только в очень старых! Ведь это тянется совсем с древних времен… Тогда духовные люди действительно чувствовали тонкие энергии, и возводили храмы в соответствующих местах. Более того, религиозные ритуалы являлись подлинно мистическими действами, где человек воистину соприкасался с божественным. Но со временем суть выветрилась, от ритуалов осталась только форма, которая выглядит чудно и никоим образом не вызывает к жизни тех таинств, кои несла в себе изначально.
– Да, суть ушла, ритуал – остался! – согласился Геннадий.
– А кроме потери связи с божественной энергией вокруг всего этого образовалась обширная административная система, которая использует имя Бога скорее как брэнд и инструмент для обслуживания собственных интересов!
– Но мы, тем не менее, пойдем?
– Да. Для твоей калибровки мы сумеем подцепить древнюю энергию, несмотря на всех попов, прихожан и прочих.
– Мы на службу пойдем?
– Нет, лучше после службы. Тебе надо спокойно походить, посмотреть, открыв восприятие!
– Отлично! На машине поедем или как в прошлый раз?
– Хотелось бы естественным путем… Это под Владимиром!
– О! Под Владимиром! Бывал я там не раз! В воскресенье утром туда легко доскочим, но обратно это полный финиш! Можно до ночи ехать, там вся Московская область стоит намертво!
– Ладно, я что-нибудь придумаю!
– Спасибо! Значит, с этим решили. А чем сейчас займемся?
– Сейчас? Можно кофейку сходить выпить. Сладкого чего-нибудь захотелось… Может ты меня в Шоколадницу пригласишь?
– Да-да, конечно! – Геннадий напрягся и стал спешно искать ключи от машины. – Поехали! Впрочем, зачем ехать, тут в центре все рядом, через улицу есть, недалеко от Бургер-Кинга!
По пути он рискнул все же рассказать о своем сновидческом опыте.
– Слушай, не сочти за глупость с моей стороны, но я беспокоился, как там с лодочником…
– С лодочником?
– Ну да, с тем, что не сумел договориться с Типлиилом!
– А… Так я же велела Шнырю все решить, а Шнырь – он такой, любое поручение исполняет, что и придраться не к чему.
– Да… Но я, тем не менее, хотел удостовериться – прости уж за маловерность.
– И как? Удостоверился?
– Да я вот не знаю как… – и Геннадий рассказал о своем путешествии на лодочную станцию.
– А ты молодец! – улыбнулась наконец Инесса, развеяв свой серьезный настрой. – Создал астральную проекцию и все узнал в точности! Делаешь успехи! Можно поздравить!
– Отрадно! Но если все это правда, то с человеком как бы нехорошо получилось – с работы уволили…
– Интересно! А мы-то тут причем?
– Как причем? Ведь это именно из-за нас он оказался в такой ситуации!
– Нет, Гена, позволь! Пусть тот факт, что он получил по роже, в какой-то степени связан с нами. Это моя управленческая ошибка, надо было сразу Шныря посылать, Типлиил такие задания криво выполняет. Хотя и сам Иван мог бы пойти навстречу – потратил бы полчаса-час своей никчемной, бессмысленной и бестолковой жизни. Это было бы гораздо полезнее, чем прийти домой и смотреть брехню и пропаганду по телевизору, что он обычно делает. К тому же, лишний час ты бы ему оплатил и он положил бы эти деньги в свой карман, мимо кассы.
– Оплатил бы, конечно!
– Но все, что произошло с Иваном во второй части истории есть последствия исключительно его действий и его образа жизни. Смотри: Шнырь поставил ему ящик элитной водки и подарил столько разнообразной рыбы, что и во всем Галилейском озере не сыщешь такого ассортимента! Чего там только не было! Не каждый буржуй едал таких деликатесов! Казалось бы, сиди себе, побухивай в меру, закусывай рыбой и благодари Господа своего! Что еще нужно простому человеку, духовным поиском не обремененному? Так нет, этот хрен насинячился до скотского состояния, поперся на работу, хотя у него выходной был, там свалился пьяный, а потом случайно оказавшееся на станции начальство это заметило и отнюдь не безосновательно сочло за безобразие! При чем тут, спрашивается, мы? Кто виноват в том, что его уволили? Человек отвечает за себя сам!
Геннадий не мог полностью согласиться, что они тут вовсе не причем, но понял, что возражать бессмысленно. К счастью, в этот момент они уже подошли к Шоколаднице и тема разговора сменилась сама собой.
Дальнейшее время они провели хорошо. На обратном пути Геннадий прикупил в фирменном магазине пару бутылок дорогого вина, и они еще пообщались на кухне. Пятница и суббота тоже прошли без проблем. Разве что Анабелла прислала сообщение на WhatsApp, интересуясь настроением у Инессы. А в субботу вечером встал вопрос, как ехать. Идею с автомобилем Геннадий отвергал, а материализовываться прямо у храма Владычица Инесса считала неправильным, т.к. для создания подобающего настроя требовалось какое-то время приближаться к храму естественным путем. В результате Шнырю было получено найти компромисс.
На следующее утро вся оставшаяся часть компании – Типлиил, Шнырь и Анабелла – появилась в квартире Геннадия, без стука и предварительных предупреждений, как только они с Инессой успели доесть предварительно закупленные Геннадием в Ашане шницели с пюре. Он ценил такую еду по утрам, т.к. она не требовала забот – ставишь в СВЧ замороженный контейнер – и идешь себе в душ. Вышел, а у тебя уже и шницель горячий, и пюре, и красный соус, и даже хвостик брокколи! Но кофе Геннадию пришлось делать уже на всех. Впрочем, на пятиметровой кухне все они не помещались, поэтому пришлось перейти в проходную комнату, для солидности именуемую «залом». Анабелла держалась чуть в стороне от Геннадия, словно между ними вообще никогда ничего не было.
– Ну что, пора? Все готовы? – спросила Владычица Инесса, когда Геннадий вышел из ванной, почистив зубы. – Тогда, Шурик, веди!
Шнырь прошел вперед и повел их за собой. Как и в прошлый раз, телепортация происходила через кухонную дверь. Вот только вышли они не из другой двери, а просто материализовались в тамбуре электрички.
– Где это мы? – спросил Геннадий.
– В электричке. К Владимиру подъезжаем!
– Не рановато ты сюда зашел? Несколько остановок еще! – усомнился Типлиил.
– Ничего, тут ехать десять минут от силы! Пойдем пока сядем!
В утренней электричке было достаточно свободных мест и они прошли в основной вагон. Геннадий с интересом осматривался. В последний раз он ездил на электричке в студенческие годы – жилось тогда бедно, а мотаться приходилось часто. Именно тогда он и решил, что если у него будут деньги, в электричку он никогда добровольно не сядет.
От размышлений о былом его отвлекли два контролера, что зашли с другого конца вагона и проверяли билеты. Геннадий задумался: билетов-то у них нет! Как же быть? Либо сейчас Инесса, а может Шнырь, материализуют действительные билеты, как произошло тогда с троллейбусом, либо за них придется заступаться Типлиилу. А экстраполируя его предыдущие методы решения проблем, Геннадий предполагал, что оба контролера получат по зубам, вероятнее всего – кастетом. Чтобы не проявлять своего маловерия, Геннадий молчал и ни о чем не спрашивал, хотя ему очень не хотелось бы стать участником еще одного инцидента в публичном месте. Однако вопрос разрешился по третьему сценарию. Контролеры преспокойно прошли мимо, словно не заметив их компанию, и двинули в другой вагон.
Скоро электричка прибыла на главный вокзал Владимира. Выйдя на перрон, Инесса велела Шнырю:
– Шурик, беги, найти нам такси. Потребуется две машины.
Шнырь умчался вперед. В следующий раз они встретили его на выходе из вокзала.
– Нашел! – отрапортовал тот. – Пожалуйте сюда!
Услышав цену, которую предстояло заплатить, Геннадий поразился.
– Это какая-то запредельная цифра! В Москве в Шереметьево дешевле приехать!
– Тем не менее, будет правильно, если ты заплатишь за одну машину! – отметила Владычица Инесса. – Мы конечно, можем заплатить сами, никакой сложности нет, и нисколько не будем в обиде. Но правильнее платить тебе, т.к. чтобы обучение сработало, важно внести личный вклад. А когда ты вкладываешь деньги, то, как мы уже обсуждали, ты вкладываешь себя, ибо потратил частичку своей жизни, чтобы эти деньги заработать!
– Да, конечно, без проблем! Я обе оплачу! Тем более, что с помощью твоей, я теперь стал зарабатывать намного больше! Собственно, сумма то для меня вполне посильная. Я со своим бумажником прямо сейчас могу каждому персональное такси снять! Поедем колонной! – Геннадий похлопал себя по карману. – Спасибо тебе еще раз! Я просто имел в виду, что цена несправедливая, завышена сильно!
– Приехать в храм впятером на пяти таксомоторах – креативная идея! – улыбнулась Владычица Инесса. – Но не надо. Ты оплатишь ту машину, в которой поедем мы с тобой! А насчет цены – она действительно сильно завышена. В земной логике это несправедливо. Но ты сам можешь легко уравновесить цену!
– Уравновесить? Это как? – удивился Геннадий.
– А так. Заплати, сколько просят. Но поскольку эта услуга не стоит таких денег, ты можешь со своей стороны добавить что-то еще.
– Кажется начинаю понимать… В смысле, отдать какую-то свою проблему, болезнь или беспокойство, или негативную энергию?
– Да, именно. Так что пока идем, подумай, что отдашь!
Идти оказалось недалеко. На парковке их ждали Форд-Мондео и Хендэ-Солярис с вполне жлобскими и самодовольными рожами водил в каждой.
– Мы с Геной и ты – туда! – скомандовала Владычица Инесса Типлиилу, указав на Форд.
По прибытии на место Геннадий расплатился, вместе с деньгами передав и одну проблему по работе, и они вышли из машины. Вокруг был какой-то парк, местами напоминавший лес, храма нигде не наблюдалось.
– Пройти еще надо с километр, – пояснила Инесса. – Прогуляемся, настроимся на высокое! Но будьте начеку! – обратилась она ко всей компании. – Не исключено, что малосознательные силы и здесь решат чинить нам препятствия!
– Что ж такое! – возмутился Геннадий. – Никуда не пускают! И на Полюс Тьмы, и на Полюс Света!
– Я бы сказала, пытаются не пустить! Но мы все равно проходим всюду, куда захотим! Ибо нет во всей вселенной силы, совершенней и прекрасней, чем Пресветлая Владычица Инесса! – впервые за всю дорогу вдруг открыла рот Анабелла.
– Беспокоиться заранее – зря растрачивать силы! – похлопал Геннадия по плечу Типлиил. – Одна из добродетелей непобедимого воина – это спокойствие. Так что двигаемся вперед и наслаждаемся природой!
Природа действительно была великолепна. Свежее летнее утро, чистый воздух, солнце и зелень парка навевали умиротворение. Однако предупрежденный о возможных кознях Геннадий беспрерывно сканировал окружающее пространство и встречавшихся людей, стремясь вовремя выявить угрозу, но ничего подозрительного не замечал. Попадались семьи, гуляющие с детьми, мужички с бодуна, куда-то спешащие толстые бабы – обычный народ, далекий от высоких материй. Впрочем, пару раз встретились и «одухотворенные», что возвращались с утренней службы с просветленными лицами, будто воистину снискали там чуток благодати. Правда, одновременно на их лицах настолько выпукло проступала беспросветная глупость, что как серьезные противники они не воспринимались. Уже была пройдена почти половина парка, когда наконец взгляд Геннадия зацепился за необычную фигуру, а внутренний голос подтвердил – это стоящий объект!
Навстречу им шествовал длинноволосый седой старец в черном церковном облачении. Он не был ни брюхат, ни жoпacт, а напротив, был строен, высок, и двигался со спокойным достоинством. В этом месте широкая пешеходная дорога разделялась на несколько, просачиваясь таким образом через заросли кустов, и старец шел именно по той дорожке, где и они. Вначале, еще загодя, он принял правее, оставляя им место, но затем вдруг сместился на середину, практически блокировав проход.
– Простите меня, люди добрые! – обратился он ко всей компании. – Я не задержу вас. Позвольте узнать, куда путь держите?
– В храм, отец! – лаконично ответила Владычица Инесса, указав рукой в направлении храма, золоченые купола которого уже показались на противоположном конце парка.
– Помолиться решили?
– Да нет, скорее на экскурсию. Но можно и помолиться при случае.
Старец помолчал, внимательно разглядывая каждого из них, а затем снова обратился к Инессе.
– Видишь ли, дщерь моя… Господь наделил меня даром зрить незримое, созерцать сокрытое… И вижу я, что неспроста вы… Не ради молитвы в Храм Господень идете. Иной замысел у вас. Какой – не знаю я, но чувствую, что богомерзок он!
– Брешешь, псина! – возмутилась из задних рядов Анабелла, но легким жестом руки Владычица Инесса велела ей замолчать.
– Не стой у нас на пути, отец! – мягко, но требовательно обратилась она к старцу. – Ибо не открыл тебе Господь промысел свой! Идем мы по делу тайному, и да исполнится оно в срок!
Старец замолчал, внимательно всматриваясь в нее. Его большие коричневые глаза сверкали, словно пронзая Инессу рентгеновским зрением.
– Да ты ведьма… – с некоторым удивлением, выдержав паузу, сказал он. И еще через паузу, и с еще большим удивлением добавил: – Да ты ведьма… исполненная сатанинской силы!!! Не бывать тебе в храме!
– Позвольте, отец, не надо драматизировать! – попробовал вмешаться Геннадий, но старец резко перебил его:
– А ты, единственный среди них человек! И православный! Ты ведьме продался! Тебя поимеют во все дыры, и заплатят, как проститутке!
Устыдившись промелькнувшей в ответ мысли «хорошо, хоть заплатят!», Геннадий хотел сказать что-то еще в свое оправдание, но старец снова переключился на Инессу:
– Я веру истинную в себе несу, православную! И не позволю демонам порочить пресветлый храм мой! Общение святых несовместимо с общением нечестивых! Да расточится сила диаволия от крестного знамения моего! – и он принялся осенять Инессу и остальных крестными знамениями, бормоча какую-то молитву.
– Черта с два! – опять выкрикнула Анабелла. – Не сработает твоя магия!
Владычица Инесса вновь подала ей знак рукой замолчать, а сама вежливо, но твердо сказала:
– Зря стараешься, отец! Нет в словах твоих силы, совсем никакой нет, и стоят они не больше, чем кряканье утки крестьянской! Сойди с пути нашего, миром прошу тебя!
– Даже и не думай об этом! Любой, кто покусится на алтарь наш, растоптан будет!
– Это точно, – согласилась Владычица Инесса, – приди к вам сегодня Христос, вы бы и его заново распяли!
– Да-да! Безусловно! – поддержали эту идею Шнырь и Анабелла, а Типлиил, выдвинувшись на передний план и демонстративно натягивая на пальцы кастет, предложил:
– А может, отец, по котелку слегка?
Однако вид недоброго богатыря с кастетом не только не напугал старца, но скорее ободрил его. Горделиво приосанившись, он изрек:
– Не убоюсь тебя, слуга диаволий, и смерти за веру православную не убоюсь!
– Я слуга Принцессы Небесной! – не согласился Типлиил, – А ты – фарисей! Восстал ты на защиту церкви, но церковь сия утратила связь с Господом, и святость ушла из нее давно! Вполне узрел я ничтожество твое, и тщету поползновений твоих! В последний раз взываю: сойди с пути нашего! А продолжишь прекословить, то во гневе праведном да не возгнушается кулак мой расшибить пятак твой!
Угроза Типлиила насторожила Геннадия. Ну ладно там пьяный хулиган, или распоясавшийся черт, но бить в рыло пожилого человека, священнослужителя, да еще и кастетом – это совсем «не комильфо», это негуманно и отвратительно. Поэтому неожиданно требовательным он тоном заявил:
– Вот ты ему сейчас «в пятак», он скопытится, вы потом в свое измерение уйдете, а меня менты обвинят, будто я дедло пришиб! А скандал будет – у церкви сейчас административный ресурс ого-го, они вон недвижимость даже гребут, какую захотят!
– Гена, пожалуй, прав! – поддержала Владычица Инесса. – Нам, конечно, чихать на их ресурс, но приближаясь к месту святому, подобает благоговение возжигать в душе своей, а если одновременно кастетом хари крушить направо и налево, то благоговейное чувство несложно и растерять!
– Ну хорошо, – с неохотой согласился Типлиил. – Но надо же как-то вопрос решать! Тогда давай энергетически поборемся! – обратился он уже к старцу. – Выйди вперед, хрыч, сразись со мной, покажи свою силу православную! Если есть она у тебя, и если вообще она существует! А я призову мою силу, силу истинную, от добра и света, от Господа нашего идущую! Взгляни в глаза мои! Изольем силу нашу друг на друга, и кто первый слетит с копыт, тот, стало быть, и проиграл! Собьешь меня – и повернем мы назад, а не собьешь – войдем в храм твой и свершим там дело свое!
Не колеблясь, старец принял вызов, перекрестился и сделал шаг вперед. Геннадий машинально попятился назад. Орлиный взор старца горел огнем, а в позе и чертах лица проступала воля, суровость и неколебимость. Типлиил тоже шагнул вперед. И его поза выражала решимость, правда в остальном он не дотягивал до возвышенного образа своего оппонента. Тренировочные штаны с лампасами, серая фуфайка с капюшоном и кожаная барсетка скорее вызывали ассоциации в духе «летел Вован на джипаре…»
Они молча смотрели друг на друга, но атмосфера незримо накалялось. Геннадию показалось, что между ними возникает мощная энергетическая дуга, и он отступил немного назад. Из этой новой позиции лицо Типлиила видеть не получалось, но зато хорошо было наблюдать за старцем. Поначалу тот стоял, будто неуязвимый воин, не сомневающийся в своей правоте.
Но скоро стало заметно, что старец все же противостоит невидимой силе, и что сила эта теснит и давит его, хотя он стойко держит позицию. Еще через полминуты тень беспокойства пала на лицо старца, вероятно враждебная сила развернулась вовсю и начала обретать перевес. Капли пота выступили у него на лбу, он напрягся, словно штангист, берущий рекордный вес, мышца на скуле задрожала. В какой-то момент Геннадию показалось, что в глазах старца мелькнул испуг, но тут опять ситуация стала меняться. Напряжение на лице православного воина рассеялось, оно снова стало спокойным и уверенным. Дела пошли на лад. Старец, судя по всему, сумел преодолеть силу Типлиила и теснил уже его самого. Искорки торжества блеснули в его глазах.
Геннадий, хотя в содержательном плане скорее был согласен с Типлиилом, в плане эмоциональном сочувствовал старцу, искренность и самоотверженность порыва которого вызывали уважение. Поэтому он невольно тоже ощутил радость. «Вот сейчас и реализуется истина Господня! – подумал он. – Ведь говорили же, что человек создан по образу и подобию Господа, наделен свободной волей, и только сам может решать, что с ним будет! И ни у Господа, ни у диавола нет возможности насильно навязать человеку волю свою!»
И правда, старец уже смотрелся победителем. Уголки его губ чуть заметно дернулись вверх, проявляя улыбку облегчения выигравшего схватку. А Типлиил даже чуть сдвинул ногу, как будто собираясь отступать назад, но не отступил, сделав вид, что отбрасывает кроссовком прилипшие листья. Старец, в свою очередь, слегка подался корпусом вперед, чтобы закрепить наступление и в последнем рывке энергетической атаки добить Типлиила. И если когда он вступал в борьбу, на лице его была написана готовность умереть, то теперь там читалась готовность победить.
Однако архангел собрался, встряхнул плечами, откашлялся и харкнул в сторону с таким звуком, будто бы зарычал. С новой силой разгорелась невидимая энергетическая дуга. И новой волной навалилась его энергия на старца, и вновь тяжесть проступила на лице его. Уголки губ опали, довольство сменилось напряжением.
Уверенность ушла, и в течение следующей пары минут ее место заняли досада, разочарование и страх проигрыша. Чем дальше, тем сильнее прописывались они на лице старца. Он все еще не слетел с копыт, но было ясно, что проиграл.
Энергетическая дуга ослабла, и Геннадий решился подвинуться вперед, чтобы видеть лица обоих соперников. И как только взглянул на Типлиила понял, что дело старца кончено. Типлиил лишь изображал борьбу, а на самом деле не боролся, а театральничал, в действительности атаки старца не имели на него никакого влияния.
Безо всякой надежды старец посопротивлялся еще чуть-чуть, затем охнул, схватился за живот, немного согнулся, лицо его скривилось в страдальческой гримасе. Геннадий подумал, что он сейчас упадет, но старец с неожиданной прытью сумел отскочить под куст и стал в спешке задирать свое церковное облачение. Раздался громкий треск, с соседнего дерева взлетели испуганные птицы – у старца случилось резкое расстройство желудка. Проще говоря, его прохватил адский понос. Повернувшись спиной к Типлиилу и, соответственно, к остальной компании, он принялся отчаянно дристать.
На всякий случай выдержав небольшую паузу, Типлиил обратился к Владычице Инессе:
– Пожалуй, пора продолжить путь наш. Ибо не пристало Принцессе Небесной стоять пред задницею рыкающей!
И компания двинулась вперед, прижимаясь к противоположным кустам, чтобы до них не долетели брызги.
– Молодец, нашел выход! – похвалила Владычица Инесса архангела. – Оказывается, твое специфическое чувство юмора иногда на пользу!
– Схватил старче дристунца… – покачал головой Шнырь, точно сокрушающаяся бабка. – Ох, схватил…
– Слаб человек… – ухмыльнулся в ответ Типлиил.
– Да, слаб… – подтвердил Геннадий, и ему стало очень грустно. Ведь и сам он настолько слаб пред лицом этих гостей из духовного мира, что прямо-таки ничтожен… Он – человек, а они – не люди, и могут и с ним сделать, что захотят…
– Не печалься, Гена! – Владычица Инесса мягко взяла его за руку. – Ведь с каждым днем ты растешь над собой, становишься умнее и совершеннее. И способности твои растут, и по верной дороге к Господу ты идешь. Что же касается ангелов – так знай, что человек стоит выше ангела в духовных иерархиях, ибо именно человека Бог создал по образу и подобию своему, и именно у человека высокое предназначение, ибо в задумке своей человек есть партнер Бога. Ангелы же всего лишь Его слуги…
– Наверное да… Но насколько они сильнее!
– Ну, Гена, это только у африканского дикаря или у тупого прапорщика единственный критерий – сила. А ты ведь интеллигент! Мало ли кто кого сильнее. Это ни о чем не говорит! Гадюка, например, сильнее соловья, но разве она совершеннее его?
– Да, согласен… – кивнул Геннадий и остановился. – А как там у старца дела? Ничего страшного с ним не случится? Ну бывает, что пронесло, но все же по человеческим меркам это краткосрочная процедура. Его же несет беспрерывно, не сбавляя интенсивности!
И действительно, старец по-прежнему дристал, словно испускал из себя случайно проглоченный ураган, при этом продолжая столь раскатисто и свирепо пердеть, что про себя Геннадий удивился – как это такая худосочная задница демонстрирует столь внушительную акустическую силу.
– На самом деле, Гена – я серьезно говорю, – вступил в разговор Шнырь, – есть у людей наука избавления от шлаков! Целое направление существует! Там клизмы ставят регулярно и т.п. Потому что шлаки в человеке накапливаются и надо их выводить! А тут – бесплатный сеанс! Очистится за всю жизнь единым разом! Дедку удивительно повезло!
– А много шлаков-то накопил, oпёрдыш! – скорчил удивленную рожу Типлиил, прислушиваясь к доносящимся реактивным раскатам.
Геннадий взглянул в сторону старца. Сквозь кусты просвечивал его силуэт. И ему вдруг вспомнился один эпизод в самом начале его преподавательской работы. У них в институте выступал какой-то профессор из Духовной семинарии с ярким отчеством Ильич. Профессор этот обещал прочитать лекцию об истории религий, на которую Геннадия направили как представителя кафедры. Да он и сам рад был бы сходить, ведь так интересно узнать, как менялись религиозные воззрения человечества! Правда выяснилось, что православный профессор видит историю религий своеобразно. От начала до конца лекции он так обильно поливал говном и гноем все другие религии и вероисповедания, будто и сам состоял целиком из этих субстанций. И даже простые фразы умудрялся завернуть в уничижительном ключе. Например, говорил: «Вот Бог Шива… Запомните ребята, не Вшива, а Шива!» И т.д. Разумеется, православие было единственно и абсолютно истинной верой, а кроме того, единственно правильным среди всех христианских течений. В числе прочего упомянул Алексей Ильич и левитирующих йогов, и даже показал картинку. На ней несколько йогов в позе лотоса действительно парили над землей на высоте около метра. Он объяснил это явление действием силы сатанинской, к коей причислил и все йогическое направление.
Этот эпизод Геннадию вспомнился потому, что глядя на черную фигуру старца, казалось, будто тот сейчас тоже возлевитирует и оторвется от земли, но не благодаря силе сатанинской, а подобно средиземноморской медузе, благодаря идеологически нейтральной силе реактивной. И не в позе лотоса, а в позе орла.
– Ладно, пошли! – оторвал его от воспоминаний Типлиил. – Тут еще минут на 10 минимум! Пока еще все шлаки закончатся!
И они двинулись по дороге к храму.
– Ты, Гена, наверное меня хочешь о чем-то спросить? Зная твой дотошный подход, я даже догадываюсь, о чем… – сказала вдруг Владычица Инесса.
– Спросить? Хочу, конечно! И сразу о нескольких вещах, не знаю, с какой начать!
– Давай я начну. Я задам вопрос вместо тебя, а ты на него ответишь – вместо меня!
