Дмитрий Янковский
Линия раздела
– Непривычно так думать, – призналась Рита. – Но что-то в твоих рассуждениях есть, сто пудов. Получается, что говорить о чем-то в окружающем мире, что оно вот такое, обладает такими свойствами, вообще нельзя. Можно говорить только "для меня это так", и никак иначе.
– Да. Один скажет, типа, для меня ребенок источник счастья. Другой скажет, мол, для меня ребенок обуза. И оба будут правы. Для одного зима хорошая, потому что теплая. Для другого та же зима – говно по колено, потому что для него хорошо, когда снег и мороз. Это всего касается.
– Ну, тогда я скажу, что для меня там, за люком, мир теснее, чем здесь.
– Как такое возможно? – искренне удивился Кирилл.
– Вот так. Я когда подхожу к люку, думаю, что он ведет в тесную темную нору, которая намного меньше моей нынешней комнаты.
– Ты о защитном костюме? – догадался Кирилл.
– Конечно. Когда все началось, и я еще не знала про бункер, я больше всего испугалась, что до конца дней придется прожить в бронированной машине. Точнее не до конца дней, а до конца воздуха. И вот, мне предлагают перебраться и огромного, в сравнении с машиной, жилого сектора, в тесный защитный костюм с ограниченным запасом воздуха. В костюм, сделанный из ткани, намного мягче бетона, и намного тоньше бетона, защищающего нас сейчас.
– А я вообще не думаю о костюме, – признался Кирилл. – Я думаю о том, что там небо над головой, лес, рыбалка.
– Какая рыбалка, если рыбу съесть нельзя?
– Вот я и говорю, разная у нас реальность. Я не собираюсь там ходить в костюме. Я собираюсь снять его, заразиться, и стать частью новой среды. Один шанс из трех выжить и жить нормально. Может даже помогать другим выжившим. Может даже стать настоящим предводителем, а не как Измайлов, главной крысой в бочке. Один шанс из тех, понимаешь? А тут ни одного. Но, это если не брать в расчет твое предложение. С ним все меняется.
– Да ладно тебе. – Рита фыркнула. – Станешь там предводителем, все девки будут на тебя сами кидаться. Обойдешься и без меня.
– Не обойдусь, – опустив глаза, ответил Кирилл.
– Пойдем ко мне? – предложила Рита.
У Кирилла чаще забилось сердце. Он не стал ничего отвечать, помня, что на взгляд Риты болтовня в таких ситуациях не красит мужчину. Он молча двинулся за ней, любуясь ее фигурой. Дойдя до двери своей комнаты, Рита открыла ее и пропустила Кирилла вперед.
– Жаль, что телека с проигрывателем тут нет, – посетовала она.
– Можно к Андрею пойти, – прикинул Кирилл.
– Так… Ты хочешь, чтобы я тебя опять выставила за применение мозгов в неподходящей для них ситуации?
Кирилл предпочел умолкнуть, и рискнуть поступить так, как советовала Рита. Ничего не предлагать, ничего не спрашивать, а лишь действовать, как велит просыпающийся внутри возбужденного тела инстинкт, действовать по велению вспыхнувших в воображении фантазий.
Он дождался, когда Рита закроет дверь, подшагнул к ней вплотную, обнял за талию и без предисловий поцеловал ее в шею, как она его в прошлый раз. Он держал ее крепко, а поцеловал очень нежно, едва коснувшись кожи губами. Рита выгнулась, откинув назад голову, и это движение так возбудило Кирилла, что ему захотелось зарычать, совершенно по-звериному, и он не стал себя сдерживать, зарычал, и скользнул руками вверх, чувствуя под тонким свитером упругую грудь и твердые пуговки возбужденных сосков.
Кирилл мощно, одним рывком подхватил Риту на руки и почти бросил на кровать, склонился над ней и вырвал ремень из пряжки на ее джинсах.
– Молнию не порви! – пошептала она.
Кирилл взял себя в руки и начал действовать осторожнее, стянул с ее бедер джинсы, затем расстегнул свои. Пока он возился со штанами, Рита стянула свитер, затем белье, откинув ком в угол у двери. Кирилл встал на колени у кровати, используя свою одежду, как коврик, и принялся целовать бедра Риты, медленно, но уверенно, поднимаясь от ее колен по внутренней стороне бедра. Когда он преодолел середину эпути, Рита не выдержала, застонала, и снова выгнулась дугой, словно через ее тело пропустили электрический ток. Не думая, действуя на одних ощущениях, Кирилл одной рукой прижал ее за живот к кровати, а другой принялся ласкать сосок на груди. Рита застонала ритмично и жарко.
– Еще, еще так! – вырвалось у нее.
Кирилл продолжил дорожку из поцелуев по бедру Риты, и чем выше он поднимался, тем чаще ее тело вздрагивало от сладострастных спазмов, тем чаще с ее губ срывался наполненный страстью стон.
– Иди ко мне, я не могу больше! – взмолилась она. – Если ты сейчас в меня не войдешь, у меня сердце остановится.
Он взобрался на кровать, прижал к себе Риту, и вошел в нее так глубоко и мощно, как только мог. Она вскрикнула, но не отстранилась, а лишь крепче прижала его к себе. Кирилл принялся целовать ее в губы, разглядев, как через зажмуренные веки в уголках глаз пробились две крошечные слезинки. Он стиснул ее плечи, всю силу и страсть вложив в еще один толчок, затем еще и еще. Кровать звякнула спинкой и бетон, потом снова и снова. Кирил, не останавливаясь, выискивая ритм движений, как канатоходец с завязанными глазами нащупывает ногами канат над бездной, принялся целовать шею Риты, затем грудь, скользя языком вокруг сосков. Рита раскрыла рот, сложив губы колечком, а Кирилл каждым мощным толчком выталкивал из ее груди мощный ритмичный звук "О!"
Девушка трепетала и извивалась всем телом, двигаясь навстречу каждому из толчков. Ее щеки, шея и грудь раскраснелись, живот то и дело напрягался, приводя Кирилла в звериное неистовство. Он уже перестал осторожно нащупывать ритм, он двигался все быстрее и быстрее, а затем резко останавливался в пьянящей глубине, заставляя Риту дрожать он напряжения, а затем двигался дальше.
Рита не выдержала и закричала в голос, Кирилл свободной рукой зажал ей рот, чтобы сделать крики чуть тише, но это лишь сильнее возбудило Риту, она напряглась до дрожи, так сильно, что зазвенела кровать, затем выгнулась, не смотря на вес Кирилла, прижимавший ее к одеялу. Затем внешняя дрожь передалась внутрь ее тела, и Кирилл ощутил ее всем естеством, от чего сам зажмурился и издал несколько стонов.
Но тут Рита расслабилась и обмякла. Кирилл по неопытности растерялся, не зная, что делать дальше. Он понял, что она дошла до вершины наслаждения, и не знал, больно ей будет или нет, если он продолжит. Поэтому он замер в ожидании, в надежде, что Рита как-то подскажет. Но она лежала, все еще зажмурившись, все еще тяжело дыша, чуть приоткрыв рот. Она молча гладила Кирилла по спине, не отстраняя, но и не побуждая продолжить, а внутри ее тела все еще бушевали спазмы, постепенно затихая.
Лишь когда они прекратились полностью, она отстранила Кирилла и они с ним оказались на боку лицом друг к другу.
– Ну ты ваще… – прошептала Рита. – Я даже не знала, что так бывает. Я чуть сознание не потеряла в какой-то момент. Давай я тебе тоже помогу.
Она поцеловала его в губы, потом в шею, потом в грудь. Она опускалась все ниже, выводя Кирилла на совершенно немыслимую для него грань наслаждения. Рита двигалась мягко, как кошка, но в то же время упруго, как змея. Кирилл обхватил ее ладонями за затылок, но боялся прижать сильнее. Наконец он зажмурился, напрягся, и вся страсть мощно вырвалась из него, оставив в голове ощущение мягкого белого света.
Рита прижалась к нему, обвив, как лиана, руками, ногами, прижалась губами к его щеке.
– Это словами не передать, – чуть слышно прошептала она.
– А мне сравнить не с чем, – признался Кирилл.
– Это хорошо. А то я могла бы и не выдержать конкуренции.
Глава 2
После бессонной ночи Кирилл еле разлепил глаза, когда Рита потрясла его за плечо.
– Соня, подъем! – пропела она.
Глаза ее блестели, лицо искрилось счастьем, чего раньше не наблюдалось. Кирилл с удовольствием принял это на свой счет, и сон сразу, как рукой сняло.
– Блин, сколько времени? – спросил он.
Его часы валялись в ворохе одежды под кроватью.
– Почти три часа, – Рита взглянула на свои "Командирские".
– Надо двигать спешным порядком к Владу.
– Я не хочу, – огорошила его Рита.
– Блин, что случилось?
– Все изменилось за эту ночь, – ответила Рита. – Я боюсь смотреть видео, которое может меня побудить уйти отсюда. Лучше нам обоим остаться в неведении и прожить неплохую жизнь.
– Как в фильме "Пассажиры", – припомнил Кирилл свои мысли.
– Именно!
– Но если бы там они не стали разгадывать страшную тайну, они бы погибли, – напомнил Кирилл. – Я боюсь, что Влад не стал бы тревожиться, если бы это нас не касалось. Я боюсь, что мы можем упустить нечто важное, что не позволит сделать нашу жизнь такой, как в том фильме.
– Черт! – Рита нахмурилась. – Все равно ведь будем мучиться этой интригой. Идем!
Она отодвинула засов, и первой выбралась в коридор. Через минуту они постучались в комнату Влада.
– Опаздываете! – с укором произнес он. – Давайте пошевеливаться, а то пропустим.
Он снял решетку, забрался первым в вентиляционный тоннель, и подал руку Рите. Последним в тесное пространство влез Кирилл.
Кабель-трасса располагалась не близко, и уже через пять минут Кирилл, в очередной раз пожалел, что нет подушечек на коленях. Но, наконец, добрались до места.
– Сколько времени? – спросил Влад.
– Без четверти четыре, – глянув на часы, ответила Рита.
– В самый раз. Сейчас.
Он подключил аккумулятор к монитору, а потом прикрутил провода к видеокабелю, помеченному отдельной бумажной биркой. Похоже, его он нашел давно, когда перебирал провода, выискивая те, по которым транслировалось изображение с внешних камер. Но сказал, почему-то, только сейчас. Козырь в рукаве? Кирилла так и разбирало любопытство.
Когда на экранчике появилось черно-белое изображение, Кирилл не сразу сообразил, где это, что, и как. Но стоило присмотреться, он понял – это не наружная камера, а расположенная в одном из помещений бункера.
– Не наш сектор? – спросила Рита.
– Да. Не наш. – Ответил Влад. – Но и не тот, в котором постоянно живут военные.
– Есть еще одна отдельная зона? – с удивлением уточнил Кирилл.
– Да. Там много камер, но лень переключаться. Самое интересное будет тут, совсем скоро. Остальное потом расскажу, и покажу, если понадобится.
– Похоже на медицинский кабинет, – прокомментировала Рита.
На самом деле, она очень обобщила определением «медицинский», так как назначение кабинета было понятно с первого взгляда. В поле зрения камеры стояло пустое гинекологическое кресло. Самое обычное, на первый взгляд, но стоило приглядеться, в глаза бросились детали, которых быть, вроде бы, не должно – черные ремни для надежной фиксации ног, рук, головы и тела. Лицо Риты выразило растущее беспокойство.
– Влад, что тут будет? – напрямую спросила Рита. – Мне страшно. Лучше скажи, я боюсь смотреть.
– Резать никого не будут, – пообещал Влад.
Рита закусила губу. До нее начало доходить, какое зрелище может ожидать их компанию.
И ее опасения оправдались в полной мере. Через несколько минут двое здоровенных мужиков в белых халатах, втащили в поле зрения камеры брыкающуюся и извивающуюся, словно змея, совершенно голую девушку, возраста чуть старше Риты. Она была обрита наголо, видимо, чтобы волосы не мешали крепить голову к подголовнику кресла ремнем. В кадре появилась женщина в белом халате, затем еще одна, в которой все узнали Милявскую. С их помощью мужчины силком усадили голую девушку в кресло, и зафиксировали ремнями. Но все равно видно было, как она пытается сопротивляться и биться – грудь вздымалась от учащенного дыхания, по животу гуляли волны напряжения.
Пожилая женщина в белом халате деловито надела резиновые перчатки, взяла со столика из нержавейки один из тюбиков, и нанесла девушке смазку между бедрами.
– Выключи! – попросила Рита.
В кадр вошел мужчина лет тридцати, и хотя он был одет в белую больничную рубаху почти до колена, видно было, что он плечистый и крепкий, наверняка из гарнизонных офицеров или контрактников.
Молоденькая медсестра сняла белый халат, оставшись абсолютно голой, взяла со столика баночку и сняв больничную рубашку с мужчины, начала руками наносить смазку на его член, одновременно с этим возбуждая его характерными движениями. Мужчина что-то говорил, но слышно не было, одной рукой поглаживая грудь медсестры, а другой придерживая ее за талию… Когда у мужчины возникла устойчивая эрекция, медсестра довела его до станка с дергающейся женщиной, устроила стоя между закрепленными бедрами и, придерживая его член руками, помогла ввести. Мужчина, закрыв глаза и откинув назад голову, начал совершать ритмичные фрикции. Несчастная женщина продолжала кричать и дергаться, а медсестра, чтобы у мужчины от криков не снизилось возбуждение, поглаживала его ладонями по спине.
Рита отвернулась.
– Выключи! – снова попросила она.
Влад отключил провода питания от экрана, и тот погас. Риту колотило заметной дрожью.
– Что это? – тихо спросила она.
– Евгеника, неужели непонятно? – ответил Влад. – Всех женщин репродуктивного возраста загнали в отдельный сектор, заперли в комнатах, по одной, как скот, и водят к Милявской на контролируемое соитие с выбранными кандидатами.
– Поверить не могу, – прошептала Рита.
– Похоже, Измайлов не шутил тогда. – Кирилл нахмурился. – Он взаправду возомнил себя праотцом нового человечества.
– Как так можно? – словно не слыша никого, шептала Рита. – Это же просто кошмар. Это женщины из гарнизона? Военные?
– Бывшие военные, как я понял, – Влад пополз обратно. – Что тут делать, если смотреть не хотите? В столовой удобнее.
– Бывшие? – Рите пришлось ползти следом.
– Да. С них сняли все обязанности, кроме репродуктивной. – Голос Влада гулко звучал в тоннеле.
– Я вот думаю… – Рита начала говорить, но умолкла.
– Почему тебя там нет? – напрямую спросил Влад.
– Дурак…
– Но ты же это хотела узнать? У меня есть версия на этот счет. Ты предназначена в жены сыну Измайлова. Царевичу, то есть. И пока ты не ответила ему твердое «нет», ты на свободе. Ну, он за тобой поухаживает, всем ведь лучше, если ты добровольно согласишься. Не царское ведь дело, трахать рабыню из тех, что на видео. А если ответишь «нет», тогда уже да. Тебе предложат выбор. Ответить «да», или перебраться в одиночную камеру, где тебе побреют голову…
– Прекрати! – потребовала Рита. – Прекрати вообще на эту тему! Мерзко. Я как в дерьме извалялась. Это так мерзко, что я не могу вообще! По-твоему, меня приберегли для Андрея? Он ведь у нас сын Измайлова? Чего молчишь?
– Ты сама просила прекратить на эту тему. – Влад фыркнул, продолжая на четвереньках пробираться по вентиляционному тоннелю. – Женская логика. Сама подумай, почему всех женщин, способных рожать, заперли отдельно, и трахают каждый день с шестнадцати до семнадцати, а тебе представлена полная свобода?
– Похоже, я вчера погорячилась с Олегом. Дураком его обозвала, – произнесла Рита. Двигайся быстрее, я хочу извиниться. И ты, Кирилл, тоже прости. Просто мутанты и вчерашний бой вывели меня из равновесия, не позволили здраво оценить идею. Я была под впечатлением. Конечно, надо отсюда валить. Непременно. И чем быстрее, тем лучше. Знаете, что я вам скажу, ребята? Быть бабой – это полный отстой.
Девушка, находясь в легком шоке, продолжала без умолку тарахтеть, а Кирилл подумал, что теперь, действительно, должен Владу. Вот только он не имел ни малейшего представления, как отдать долг.
Вечером Олег собрал всех в столовой. После извинений Риты он явно воспрянул духом, снова ощутил себя командиром, что, время от времени, вызвало ироничные ухмылки Влада.
– Уходить надо как можно быстрее, – заявил Олег, оставшись стоять, когда остальные сели. – На то есть несколько причин. Первая – бронемобиль не залили бетоном. В теории мутанты могут его сдвинуть, и повалить толпой. Тогда у нас точно не будет шансов. Вторая – нам надо успеть уйти раньше, чем выйдет следующая поисковая партия, так как они могут собрать оставшееся оружие, и мы тогда останемся без него. А снаружи без него, сами понимаете. Третья – если командование бункера найдет способ безопасно возвращать побывавших снаружи людей, они нас не выпустят. Я так думаю. По крайней мере, некоторых из нас, представляющих стратегическую ценность.
Олег многозначительно посмотрел на Риту, но та сразу же отвела взгляд.
– Четвертая причина, – продолжил он. – У нас нет никакого имущества, нам нечего собирать, кроме выданных нам защитных костюмов. И, наконец, пятая – наш шлюз заблокирован, и выйти мы можем только через главный. Благо, вентиляция туда выводит, Влад знает дорогу. Если мы не сделаем это прямо сейчас, а будем тянуть и раздумывать, нас просто лишат возможности действовать. Сейчас руководство в шоке. Другого момента, боюсь, не будет.
– Думаю да, – раздался из коридора насмешливый голос Андрея. – И я с вами, если никто не против.
Кирилл заметил, как замер Влад, ожидая, как будет разворачиваться ситуация.
– С чего бы? – насторожился Олег.
– Скучно мне тут будет без вас. Прикинь, каково одному в целом секторе?
– Зато, жив здоров, в роскоши. С перспективами.
– Ты на папика моего намекаешь? – рассмеялся Андрей. – У меня никогда с ним не было перспектив. Он всегда пытался направить меня, как он сам хотел, а я всегда выворачивался и делал по-своему. Мы не ладили в старом мире, в новом же, мне вообще ждать нечего. Ни от него, ни вообще. Что сам смогу сделать, то и сделаю.
– Ну а как же, – Олег решил играть в открытую. – А царство ваше шумерское? Кому, кроме тебя, Измайлов это все может оставить? Будешь царем Междуречья. Между реками Нева и Волхов. Чем не перспектива?
– Чего? – Андрей сел за ближайший к нему стол. – Вообще не понял, о чем ты. Я к Измайлову никакого, ровным счетом, отношения не имею. Вы не поняли, кто его сын? Совсем с дуба рухнули? Это же очевидно.
Он посмотрел на Влада, и тот опустил глаза.
– Врешь! – возразил Кирилл. – Быть не может. Не Влад, а ты живешь в хоромах!
– Как говорит Рита, я с вас балдею, – Андрей рассмеялся. – По-вашему я похож на сына засранного полковника? Кто из вас хоть раз был в жилище самого Влада? Где оно вообще? Почему он к нам всегда выбирался или из вентиляции, или мы его где-то встречали? Потому что он если и живет с нами в секторе, то в таких хоромах, в сравнении с которыми мои – халупа.
Кирилл глянул на Риту, Стас пожал плечами. Действительно, Андрей вел себя скорее как сын какого-нибудь олигарха, но не как сын военного, занимающего до крайности не престижную должность.
– Вы купились на эту уловку, потому что мир перевернулся! – рассмеялся Андрей. – В ваших глазах Измайлов, из задрипанного полкана, стерегущего подземную будку, превратился в царя и бога. Поэтому вы легко поверили, что, такой как я, может быть его сыном. Хрен. Вот его сын. Сидит, нос повесил. Третьесортный фотограф, всего добившийся сам, потому что отец, на свое жалование, ничем ему не мог помочь, даже фотик купить нормальный. Вот он, сын солдафона, утонченная натура, занимающаяся страйкболом, чтобы компенсировать отсутствие мужских качеств.
– Заткнись! – неожиданно попросила Рита. – Влад, не слушай его. Лично мне без разницы, кто чей сын. А ты, кстати, продемонстрировал себя вполне самостоятельным чуваком. Это вполне по мужски. А язык распускать, наоборот, как раз по-бабски. Забей. Нам всем тут не повезло с родителями. Ну, за исключением Кирилла.
– Зачем ты сюда вообще приперся? – сокрушенно воскликнул Влад. – Ну зачем? Ты хотел остаться, ну и остался бы! Все бы остались в полной уверенности, что ты и есть сын Измайлова.
– Затем, что я передумал. Не хочу я тут гнить. Этот погреб тебе для гниения предназначен, Влад. Тебе! По праву наследования, что называется. – Андрей намеренно вставил свойственную Измайлову паразитную фразочку. – А я, брат, природный лидер. У меня отец выжил. Я это точно знаю, и знаю где он, и знаю, что он собирает других выживших. Но что ему жить-то осталось? Если я сам выживу после заражения, и не превращусь в зомбака, то точно возглавлю выживших. Ну, хотя бы часть. И буду настоящим царем, а не дутым индюком, как твой папик. Все! Надо уходить! Нечего сопли жевать!
Олег задумался больше других.
– Думать не над чем! – заметив это, одернул его Андрей. – Берем костюмы, и на выход.
– Не ты тут главный, – осадила его Рита. – Вот, станешь вождем племени, тогда и будешь командовать. Наш командир – Олег. Если что-то не нравится, можешь оставаться в бункере.
Андрей оглядел остальных, ища поддержки, но никто на его сторону не встал.
– Я тебя тоже в лидеры не выбирал, – честно признался Кирилл.
А Стас показал огромный кулачище, и добавил:
– Будешь выделываться, вот это попробуешь! Экстремал, блин. Видали мы вашего брата.
На том и порешили. Андрей пообещал, что не будет пытаться перехватить лидерство у Олега, и все направились за своими защитными комплектами.
– Заранее костюмы надевать нельзя, – объяснил Олег, когда все вернулись с мешками. – Иначе, пока ползем до шлюза по вентиляции, протрем ткань на коленях, и тогда пипец.
– А какой вообще смысл в костюмах? – неожиданно для всех спросил Стас. – Все равно кислородных картриджей не так много, на сто лет не хватит. Обратно в бункер нас не пустят. Значит, мы все заразимся. Кто-то умрет, кто-то мутирует, и мы его пристрелим, а кто-то выживет. Какая разница, когда это произойдет? Может лучше сразу без костюмов, а? Неохота в этот презерватив влезать.
Логика в его словах была, но страх перед заражением возобладал над ней.
– Нет, без костюмов нельзя, – поделился соображениями Влад. – Надо осмотреться, что там и как. Может, никаких выживших вообще не осталось, а кругом одни мутанты.
Андрей при этих словах серьезно задумался.
– В бункер нас все равно не пустят. – Стас пожал плечами.
– Фигня, – уверено заявил Влад. – Не сегодня, так завтра, найдут средство безопасного возвращения. И если снаружи будет очень фигово, нам откроют. Точнее мне. Но пустят всех.
– И меня сразу в кресло с ремнями. – Рита поморщилась. – Твой отец – псих.
– Мы его обманем, – не то в шутку, не то всерьез, заявил Влад. – Скажем, что ты в меня влюбилась, поженимся.
Рита только фыркнула. Она вдруг поняла, что, в случае возвращения, с Владом будет договориться проще, чем с его отцом. Но показывать своего согласия на такой вариант заранее, она не собиралась.
В вентиляционный тоннель забрались в комнате Андрея. Там было просторнее, и все могли не только уместиться, но и разобраться по очереди, в должном порядке. Первым полез Влад, он единственный знал кратчайшую дорогу до главного шлюза. Последним забрался Олег, он считал, что должен контролировать ситуацию, чтобы никто не отстал.
Конечно, когда группа выберется в техническом ангаре через решетку, в бункере сыграют тревогу, и пошлют бойцов на задержание. Кирилл был в этом уверен, но испытывал смешанные чувства, не понимая, боится он этого, или, напротив, желает. Одно дело – говорить о побеге из бункера, и даже всерьез его обсуждать. Но совершать его – дело другое.
Впрочем, все оказалось проще. Как только выбрались в ангар, Влад бросился к герметичной двери, отделяющей помещение от остального бункер, запер ее, и заблокировал массивный поворотный рычаг брючным ремнем.
– А как они потом? – заволновался Кирилл. – Ты их без ангара и шлюза оставишь?
– Не дурнее нас, – отмахнулся Влад. – Пролезут по вентиляции. Да и ремень долго не выдержит.
– Одеваемся! – подгонял всех Олег.
– Сам не забудь одеться! – с иронией ответил ему Андрей.
Кирилла же мучила мысль, что если за ними вообще не наблюдают? Что если соображения руководства сейчас сосредоточены исключительно на произошедшем снаружи? Тогда они, не зная ни о чем, могут открыть шлюз и заразить бункер.
– Дай свой мультитул! – попросил Кирилл у Олега.
– Зачем?
– Дай, прошу! На минуту!
Олег снял с пояса мультитул и протянул Кириллу. Тот трансформировал его в плоскогубцы, шагнул к воротам и написал острым карем по слою краски: «Осторожно, заражено!».
– Нам о себе надо думать! – возмутился Олег, вешая мультитул обратно на пояс. – А ты время тратишь.
– На спор оденусь быстрее тебя! – поддел его Кирилл.
Впрочем, не вышло. Олег справился с надеванием химкомплекта и противогаза на несколько секунд раньше. Зато Кирилл додумался перестегнуть «Командирские» часы так, что они остались поверх перчатки, и ими без труда можно было воспользоваться. А вот Рита завозилась, Кирилл бросился ей помочь.
– Все готовы? – Олег оглядел команду. – Влад, открывай!
Влад нажал кнопку на контрольной панели, и внутренние ворота шлюза пошли вниз, словно утопая в бетоне.
– Ждать до конца не будем! Времени нет! – Олег нервничал, опасаясь погони. – Как сможете, перелезайте!
Кирилл понял, что имел ввиду Влад, когда говорил о сомнениях в боевом опыте их командира. Даже через блистер противогаза были видны признаки нетерпения и волнения на лице Олега. Кирилл вида воевавших, и знал, что им такое поведение не свойствонно в самых критических ситуациях.
Когда верхняя кромка ворот опустилась до полутораметровой высоты, Стас подсадил Влада, Кирилла, затем Риту. Кирилл уже в шлюзе подхватил ее на руки. Потом в шлюз, без посторонней помощи, ловко забрался Андрей. Последним перевалил через ворота, опустившиеся до метровой отметки, Олег.
– Закрывай! – велел он Владу.
Тот бросился к стене и нажал кнопку. Громко клацнул механизм реверса, и ворота начали подниматься. Из ангара донесись мощные удары в герметичную дверь снаружи.
– Успеем, успеем, – как заклинание, твердил Олег.
С краю в шлюзе стоял микроавтобус «УАЗ», груженный бетонной смесью в мешках, канистрами с водой, несколькими пластмассовыми тазами и лопатами. Кирилл, никого не спрашивая, забрался на водительское сиденье и повернул торчащий из замка ключ зажигания. Мотор завелся с половины оборота.
– Зачем? – удивился Олег.
– Чтобы выгнать наружу. На всякий случай! Лучше же, чем пешком!
Спорить с этим было глупо.
Наконец, внутренние ворота встали на место, и начали опускаться внешние. В шлюз попал зараженный воздух.
– Мамочки… – прошептала Рита, хрюкнув переговорной мембраной противогаза.
В другой ситуации, наверняка, это бы всех развеселило, но не сейчас.
– Все в машину! – приказал Олег. – Тут придется ждать, пока ворота опустятся до самого низа…
– Нет! – на полуслове оборвал его Андрей. – А вдруг из бункера начнут поднимать ворота? Подумал об этом? Тогда машину придется бросать, и перелезать через них! Кто знает, какой тут приоритет управления воротами? Здешняя панель главнее, или у дежурного?
Олег сверкнул на Андрея глазами, но возразить было нечего. Его правота была очевидной, а ошибка Олега, наоборот, могла запросто похоронить идею побега, так как ребята, и особенно Рита, выполни они необдуманный приказ, могли не успеть выскочить из машины, чтобы перебраться через ворота. Но самым неприятным для Олега было, что все, не сговариваясь, послушались Андрея. Это не просто подрывало авторитет Олега, как командира, это, если будет повторяться неоднократно, просто сделает Андрея командиром по факту. Этого допускать Олег не хотел.
К его счастью, из бункера то ли не стали закрывать ворота, то ли у контрольной панели шлюза был больший приоритет, но, так или иначе, они опустились полностью, открыв путь машине.
– И стоило панику поднимать? – с упреком спросил у Андрея Олег, забираясь на переднее сиденье, рядом с Кириллом.
Стас сдвинул вбок стекло между салоном и кабиной, чтобы все могли слушать друг друга.
Выгнав машину из шлюза, Кирилл вывернул руль, и начал огибать бункер.
– Куда едем? – хмуро поинтересовался Олег, ощущая, как бразды правления уходят из его рук.
– За оружием, – спокойно ответил Кирилл. – В окрестностях бродит один мутант точно, а может и два. В зависимости от того, как прошло заражение у бойца, который сам в лес ушел. Без оружия на всю нашу группу хватит и одного мутанта. С оружием, может и отобьемся.
И снова Олегу нечего было возразить. Влад сзади бросил взгляд на Кирилла так, чтобы тот заметил это в зеркало заднего вида. Мол, понял, о чем я тебе говорил? И действительно, если в бункере Олег еще мог сойти за крутого бойца, со своими рассказами о срочной службе на Кавказе, то тут имидж опытного вояки начал выветриваться с огромной скоростью. Одного удара ножом по горлу для этого маловато.
Кирилл остановил «УАЗ» неподалеку от лабораторного шлюза, где погибло первое отделение. Олег первым выскочил из машины, и, как ребенок к новой игрушке, бросился к первому же попавшему автомату. Влад выбрался следом, взял автомат, проверил, насколько снаряжен магазин, потом поставил оружие на предохранитель. От Кирилла не укрылось, что Олег тут же поспешил повторить те же действия. Влад нашел окровавленный разгрузочный жилет с гранатами, на себя вешать не стал, бросил в машину. Вид у разгрузки был такой, словно человека из нее по кускам выковыривали, да, собственно, скорее всего оно так и было.
Андрей тоже выбрался, подобрал автомат, повертел его в руках. Впервые в жизни он держал в руках боевое оружие, и это произвело на него сильное впечатление. От простого, казалось бы, предмета, словно струилась некая мистическая сила, какую приписывают в фэнтезийных книгах магическим артефактам. И эта сила наполняла тело Андрея, вызывая неведомые доселе чувства. Андрей отлично владел своим телом, управлялся и с парашютом, и с серфеской доской, и с быстрым, мощным буксировочным кайтом, но все это ни шло ни в какое сравнение с возможностью послать точно в цель весомый кусок металла на сверхзвуковой скорости. Это был некий новый, еще неизведанный, уровень контроля над окружающим миром. Власть, распространенная на дистанцию свыше двухсот метров.
– Научишь обращаться? – обратился он к Владу так, чтобы Олег слышал. – Ты же вроде рубишь в этом.
– Есть малость, – ответил Влад. – Но я вообще думал, что Олег, как самый опытный, как единственный, служивший срочную службу, проведет инструктаж для всех.
– Можно подумать, вы автомата в руках не держали, – небрежно отмахнулся Олег.
Влад только хмыкнул, и показал Андрею, как привести оружие в боевую готовность, как сменить магазин, как целиться и удерживать оружие при стрельбе.
– Пальнуть-то можно? – спросил Андрей. – Ну, для пробы, чтобы в бою не накосячить, если что?
– Да, только одиночными, а то высадишь весь магазин с перепугу. Флажок предохранителя передвинь вниз до конца. Там надпись "Од". А в среднем положении он лупит очередями. Примерно по три пули в секунду.
– Ясно. А почему не наоборот? – удивленно спросил Андрей. – Логичней было бы.
– На войне другая логика, – охотно объяснил Влад. – В стрессовой ситуации боец может слишком сильно нажать на флажок, сильнее, чем нужно. И тогда он уйдет в крайнее нижнее положение. Лучше если это будет одиночный огонь, чем боец будет думать, что пальнет одиночными, а на самом деле долбанет очередью.
