Елена Прибыльцова
Украденное счастье
– Как заботливо с вашей стороны, граф, – ответил на усмешку Андре. – Мы договорим завтра, если пожелаете.
– А нам есть о чём говорить, маркиз? – словно в раздумье отозвался Джек.
– Предоставлю это решать вам, – спокойно ответил Андре. – Я отдал бы за её любовь всё, что у меня есть. Но кроме моей никчёмной жизни у меня лишь несколько монет. Разве сравнить это с твоим состоянием, поместьем и титулом, – горько договорил молодой мужчина.
– Осторожней, маркиз. Вы не меня сейчас оскорбили. Мы оба были никем во Франции, не забывайте.
– Я никого и не хотел оскорбить. Мне нечего предложить ей, кроме своей любви и жизни, а Элиза достойна большего.
– Не могу не согласиться с вами, маркиз, – без малейшей насмешки ответил ему Джек. – И я постараюсь дать ей всё, что только будет в моих силах.
***
Элиза, последовав совету Джека, принялась за письмо, над содержанием которого размышляла весь день.
Тихого вежливого стука в дверь она не услышала, и от звука шагов за своей спиной подскочила со стула, едва не опрокинув чернильницу на столешницу бюро.
– Я напугал вас? – удивился Джек. – Мисс Элизабет! Прошу прощения! – улыбался он. – Могу ли я загладить свою вину?
Элиза приникла к нему, и они надолго забылись в поцелуе.
– Никому тебя не уступлю! – со стоном зашептал Джек.
– И не нужно, – посмотрела на него Элиза, ласково прикасаясь ладонью к его щеке. – Я навсегда твоя.
***
Джек сдержал своё обещание. Они с Андре обменивались взглядами и снова молчали. Оба опасались, что неосторожным или нарочным словом начнут ссору.
И оба обернулись, когда на пороге гостиной появилась Элиза. Джек не удержался от колкости в адрес Брийона.
– Не утомляйте мою невесту долгим разговором, маркиз, – то ли предупредил, то ли выразил пожелание молодой граф.
– Это правда? Вы выходите замуж? – оставшись наедине с девушкой, спросил Брийон.
– Вас это удивляет, Андре? Почему же? Вы не верите в то, что Джек сделал мне предложение или в то, что я приняла его? – с горечью говорила девушка. – Я люблю его. Он отец моего ребёнка. Я счастлива с ним.
– Я буду рад за вас, Элиза. Но быть по-прежнему рядом я не смогу.
– Почему? Андре!
– И вы ещё спрашиваете! Это выше моих сил! – не сдержался мужчина.
– Простите! – Элиза осознала жестокость ситуации для него. – Андре, но если бы я попросила вас помириться с графом?
– Я был бы признателен вам, если бы вы не просили этого от меня, – возразил ей молодой мужчина. – Примирение означает прощение.
– Но меня он простил…
Андре снисходительно усмехнулся.
– Вас он любит. А у меня нет причин рассчитывать на прощение графа. Я предал его. И я здесь не ради примирения с ним. Я пришёл попрощаться с вами.
– Доброй дороги, Андре, – пожелала она, рассудив, что Андре уезжает с письмом к баронессе Стэнтон. – Если бы только вы согласились присутствовать на нашей свадьбе с Джеком, я была бы рада видеть вас.
Андре на время отвёл взгляд, поднялся с софы и сделал несколько шагов.
– Возможно, мне действительно следует видеть это, чтобы навсегда смириться, чтобы запомнить вас счастливой, в последний раз увидеть вас.
– В последний раз? – насторожилась Элиза. – Что вы задумали?
– Вы самое прекрасное, что было в моей жизни в последние годы. И всё, что было между нами, я сохраню здесь, – коснулся он груди, – как самые прекрасные воспоминания. И всё, что могло быть, это самые прекрасные мечты в моей жизни.
– Но ведь мы ещё увидимся, Андре! – не слишком уверенно сказала она.
– Не просите меня об этом…
– Вам так трудно выполнить просьбу любимой женщины? Не хватает храбрости? – на пороге гостиной стоял Джек, которому казалось, что они наедине уже целую вечность.
Андре буравил его взглядом, но молчал.
– Или твоей решимости хватает только на предательство?
– Джон! Прошу тебя! – вступилась Элиза.
– Ты поквитался, Джек? Или надумал дальше мстить?
– Джек Лэнгли покончил с местью, и граф Давенпорт согласен великодушно простить, – усмехался Джек. – И я прощаю!
– Я в твоём прощении не нуждаюсь, Давенпорт! – огрызнулся Андре.
– Тогда поговорим серьёзно, Брийон. У меня хорошая память, и я по-прежнему помню, чем обязан тебе.
– Я оставлю вас, простите, – проговорила Элиза.
– Не уходите, Элизабет, – мягко возразил Джек. – Вы вправе слышать всё, что мы скажем друг другу.
Они обменялись взглядами, Элиза отступила к окну и наблюдала. Андре посмотрел на Джека и словно увидел другого человека.
Насмешливый прищуренный взгляд стал пристальным и серьёзным.
– Мы многое пережили вместе, Брийон. Наша жизнь не раз менялась, по нашей собственной воле, по прихоти других, – задумчиво заговорил Джек. – Признайте, я когда-то изменил вашу жизнь. Полагаю, у тебя нет желания вернуться к прежней жизни в лесу?
– Но сам ты к прежней жизни вернулся, – наконец нашёл, чем возразить ему Брийон.
– Я вернулся домой, Брийон. Чувствуете разницу?
Андре глубоко вздохнул. Он не слишком догадывался, к чему Джек завёл разговор, но вдруг осознал, что завидует ему. Не его богатству, не любви Элизы, а тому, что Джек действительно вновь обрёл дом.
– Хотите, угадаю, о чём вы думаете, маркиз? Вспоминаете отель Грайе, в который вам никогда не вернуться?
Андре недобро посмотрел на Джека. Тот напомнил ему о мечте многих лет, недостижимой как прежде, так и сейчас.
– Я хочу, чтобы вы знали, Брийон. В Данфорд-холле вам всегда будут рады.
– Я не нуждаюсь в одолжениях, Данфорд!
– Андре! – не выдержала Элиза. – Выслушайте же!
– Я не об одолжениях толкую вам, маркиз. Речь идёт о деловом партнёрстве. Барон Стэнтон мой будущий родственник. Улавливаете мою мысль?
Андре посмотрел на Джека так, словно обречён видеть его всю оставшуюся жизнь. Чуть повёл головой, будто задыхаясь от тесно повязанного галстука.
– С тобой, Данфорд, я бы не хотел иметь ничего общего.
– Что ж, как скажете, маркиз. Я не собираюсь навязывать вам ни своей дружбы, ни своего общества. Если вы настолько упрямы, чтобы принять помощь. Неужели вам даже не любопытно? – шагнул к нему ближе Джек. – Впрочем, я действительно ничего не могу вам обещать! Кроме своей дружбы.
Брийон опустил взгляд. Не возгордился ли он, отказываясь от прощения? И Андре вдруг протянул Джеку руку для пожатия.
– Не надо обещаний. Я хочу, чтобы мы могли верить друг другу. Снова.
– Идёт!
Обменявшись крепким рукопожатием, они смотрели друг другу в глаза. Джек первый усмехнулся, не отводя взгляда, и добродушно рассмеялся.
– Брийон! Ты и теперь откажешься остаться на обед?
– Прошу прощения. Я рассчитывал уехать, как только Элиза передаст письмо для баронессы.
– Ну, разумеется, – растянул губы в вежливой улыбке Джек. – Полагаю, в таком случае вас больше ничто не держит в Данфорд-холле? Удачной дороги, маркиз!
Элиза не посмела возразить Джеку. Примирение двух мужчин показалось ей сейчас почти невероятным. И это равновесие могло быть разрушено любым неосторожным словом. Андре кивнул ей на прощание. Элиза проводила его взглядом.
И благодарно посмотрела на Джека, поспешившего приблизиться к ней.
– Спасибо, – прошептала она ему.
– Я сделал это для тебя, Элизабет.
Она чуть покачала головой.
– Я хотела, чтобы ты сделал это для самого себя, Джек. Ведь так будет легче на душе! Не храни обиду в сердце!
Джек глубоко вздохнул, хмурая складка появилась между его тёмных бровей.
– И всё же, мне хотелось сделать это для тебя. Всё, чтобы ты была счастлива со мной.
– Тогда поцелуйте меня скорее, граф! – зашептала Элиза, обнимая его за шею.
– С превеликим удовольствием, мисс Элизабет!
И лорд Данфорд заключил в объятья свою возлюбленную.
Глава 22
В ожидании вестей из Эпсома, Элиза заволновалась. Джек рассудительно и терпеливо успокаивал девушку.
– Дорогая моя Элизабет! – прищурив глаза, улыбался Джек. – Разве вы в чём-то виноваты перед тётушкой? Это я вынудил вас солгать. И это я должен тревожиться о том, что мне не отдадут в жёны такое прелестное создание, которое я люблю больше всего на свете.
Элиза, даже не предполагавшая подобное, с неподдельным испугом смотрела на возлюбленного.
– И знайте, мисс Элизабет, я женюсь на вас любой ценой, – ещё серьёзнее заявил Джек. – Вы согласны?
– Я желаю быть вашей женой больше всего на свете, – улыбалась Элиза.
– Я счастлив это слышать!
Джек долго целовал её. Ему не хотелось ни о чём волноваться заранее. И он не сомневался, что ему удастся договориться с родственниками Элизы.
***
Однажды за завтраком, Джек протянул Элизе конверт, подписанный знакомым ей почерком. С разрешения леди Сьюзен, девушка тут же вскрыла письмо.
– Полагаю, нам следует ждать в гости вашу тётушку? – сделал вывод Джек, видя радость на лице девушки.
– Да! – просияла улыбкой Элиза.
– Это замечательная новость, милая, – откликнулась леди Сьюзен. – Я распоряжусь, чтобы подготовили комнату. А с приездом баронессы начнём подготовку к свадьбе. Когда ты намерен объявить о помолвке, Джон? – обратилась она к сыну, не замечая смущения девушки.
– Полагаю, как только официально получу разрешение от баронессы на брак с её племянницей, – улыбнулся, глядя на невесту Джек.
– Но почему же от баронессы? – спросила леди Сьюзен. – А как же ваш отец, моя дорогая?
Элиза промолчала, не глядя на леди Данфорд и не зная, как объяснить отношения с отцом. Джек хмурил брови, припоминая, говорил ли он об этом.
– Элизабет, – обратился он к девушке, – вы помирились с отцом?
– Я не видела графа де Бомона с того момента, как села в карету, на которую напали лесные разбойники. Я слышала, он считает меня мёртвой. Всем сердцем надеюсь, что если он поставил могильную плиту с моим именем, то рядом с могилой моей матери.
– А вы не говорили мне, Элизабет, – словно бы упрекнул её Джек.
– Печально это слышать, дорогая, – негромко проговорила леди Сьюзен. – И всё же, я считаю, что вашего отца следует известить.
– Оставим это решение до приезда баронессы, – предложил Джек. – Как вы считаете, Элизабет?
Девушка благодарно посмотрела на возлюбленного.
– Определённо, нужно спросить мнения леди Кэтлин, – согласилась с ним Элиза, и её губы дрогнули в улыбке.
Джек улыбнулся ей в ответ. Он и помыслить боялся, что случится то, что помешает ему быть с любимой женщиной, ждущей от него ребёнка.
И всё же визит баронессы Стэнтон заставил молодого графа вспомнить о его лжи. Элиза лишь покачала головой в ответ на его терзания совести.
– Не нужно, любимый. Это лишь к лучшему, что тётушка не знала о моей болезни. Я уже достаточно доставила ей волнений.
– Тогда я просто обязан взять на себя всю вину! – заявил Джек отчасти в шутку, чтобы заставить девушку улыбнуться, отчасти всерьёз.
– О, вам определённо стоит покаяться, господин граф! – подыграла ему Элиза. – Вам ещё долго предстоит вымаливать у меня прощение за ваше отвратительное поведение! – нахмурилась она в шутку.
Джек смотрел на неё серьёзно и пристально из-под нахмуренных бровей.
– Прости! – прошептала она, виновато чувствуя холод внутри.
– Ты права, девочка моя. Согласитесь прогуляться со мной? – предложил он. – Вам должно понравиться то, что я хочу показать вам.
***
Элиза в предвкушении выглядывала в окошко экипажа.
– Хотите показать мне окрестности? – полюбопытствовала она.
– Когда-нибудь мы поскачем с тобой верхом по этой долине, – мечтательно проговорил Джек.
Элиза охотно любовалась пейзажем. Невдалеке виднелся шпиль городской ратуши, доносился звон колоколов Собора святого Михаила.
А экипаж остановился у ворот церкви, стоявшей на окраине Бирмингема. Под руку с Джеком Элиза ступила под сень церковных сводов.
С трепещущим сердцем девушка посмотрела на возлюбленного. И с его разрешения вознесла короткую благодарственную молитву. Стоя рядом, Джек мысленно обратился к святому Кристоферу, благодаря за исполнение просьбы.
– Мы можем побыть здесь ещё немного? – попросила Элиза, оглядываясь на немногочисленных прихожан.
Джек увлёк её на дальнюю скамью.
– Я хотел бы объяснить, почему привёл тебя сюда, – тихо заговорил мужчина.
И рассказал о встрече с леди Сьюзен, о своей отчаянной молитве.
– И поэтому я бы хотел, чтобы и наша свадьба состоялась в этой церкви, – договорил Джек. – И здесь же мы могли бы крестить нашего малыша.
– Да, – со слезами радости прошептала Элиза.
***
В Данфорд-холле вскоре встречали долгожданную гостью. Леди Сьюзен искренне приветствовала баронессу, молодой граф церемонно поклонился, целуя ей руку. И только Элиза, не сдержав чувств, бросилась в раскрытые объятья любимой родственницы.
В ожидании, пока подадут чай, все уютно расположились в большой гостиной.
– Весьма признательна вам за приглашение, леди Данфорд.
– А мы рады видеть вас в Данфорд-холле, леди Стэнтон.
Обменявшись любезностями, женщины заговорили и о причине приезда баронессы. Леди Сьюзен подробно рассказала о лечении, которое предпринял доктор Брэндон.
Леди Кэтлин обнимала свою племянницу и не переставала вздыхать.
– Если бы только я знала, Бэсси! Как такое могло случиться? О, это всё ужасная погода, к которой ты не привыкла. А я предупреждала тебя!
– Я, должно быть, простудилась в дороге, тётушка, – объясняла Элиза, охотно поддержав предположение баронессы. – Я почувствовала себя плохо, когда письмо уже было отправлено.
– Бэсси!
И леди Кэтлин снова обняла свою племянницу. Джек молчаливо стоял, облокотившись о каминную полку.
Сьюзен посмотрела на сына, догадываясь, о чём он мог так серьёзно задуматься.
– Леди Стэнтон, – наконец заговорил он, – могу ли я говорить с вами, как с ближайшей родственницей мисс Элизабет?
Кэтлин с интересом смотрела на молодого мужчину.
– Лорд Данфорд, я, несомненно, её самая близкая родственница в пределах этого графства и всей Англии, – с вежливой и почти кокетливой улыбкой ответила баронесса, – поскольку граф де Фонтэнэ находится во Франции.
Джек почти проигнорировал шутку, звучавшую как простая констатация факта, сохранив серьёзное выражение лица.
– В таком случае, леди Стэнтон, – торжественно произнёс он, – я буду иметь честь у вас просить руки Элизабет!
Леди Кэтлин поднялась с софы и шагнула вперёд, всмотрелась в лицо молодого мужчины. Она уже справилась с удивлением от того, что слова племянницы оказались правдой. И ей хотелось, чтобы этот брак стал счастливым союзом двух влюблённых, а не только способом спасти репутацию Элизы.
– Граф, ваше предложение делает нам честь, но я не считаю себя вправе решать судьбу моей племянницы, не спросив её мнения, – медленно проговорила Кэтлин. – И если она даст вам своё согласие, я не стану препятствовать.
Джек счёл необходимым повторить предложение в присутствии баронессы.
– Мисс Элизабет! – опустился он на колено перед девушкой. – Окажите мне честь согласиться стать моей женой.
– Я согласна! – поспешила сказать Элиза.
– Вы повторите эти слова перед алтарём? – улыбнулся Джек.
– Столько раз, сколько потребуется, чтобы вы никогда не сомневались в них, граф, – позволила себе улыбнуться в ответ девушка.
– А в знак нашей помолвки примите это кольцо.
И на руке Элизы снова оказалось кольцо с изумрудами и бриллиантом.
***
Обсуждение предстоящей свадьбы началось сразу же за обедом. Две будущие родственницы оказались единодушны лишь в том, что свадьба должна состояться как можно быстрее. Элиза предвкушала предложенную графиней Давенпорт поездку к портнихе и думала о тканях и кружевах для свадебного платья, когда разговор зашёл о церкви, в которой состоится венчание.
– Прошу прощения, леди, этот вопрос уже решён, – вмешался в разговор Джек. – Венчание будет в церкви святого Кристофера. Я договорился с кюре. А мисс Элизабет разделяет моё решение.
Девушке ничего не оставалось, как подтвердить.
– Тем лучше, – не стала спорить леди Сьюзен. – Леди Кэтлин, мы ждали вас, чтобы решить один вопрос. Мне кажется, что графа Фонтэнэ следует известить о свадьбе. И о том, что его дочь жива. Это ужасно, что он считает её погибшей.
– Оставьте его при этом мнении. Этот человек не заслуживал ни такой жены, как моя сестра, ни такой дочери, как Бэсси. Он свёл в могилу Фиону. И если хочет считать и Бэсси мёртвой, тем лучше. И да простит меня Господь за мою ложь.
– Могу ли я поинтересоваться, о чём идёт речь? – не смог промолчать Джек.
– Вы написали письмо отцу? – побледнев, догадалась Элиза.
– И даже получила ответ. Письмо пришло перед самым моим отъездом. И поверь мне, Бэсси, там нет ни единой строчки, достойной твоего прочтения. Граф пишет, что если меня так интересует судьба племянницы и я так жажду увидеть её, то могу приехать и полюбоваться на мраморное надгробие. Считаете, этот человек всё ещё должен узнать, что его дочь жива и выходит замуж?
Леди Сьюзен лишь глубоко вздохнула.
– Я десять лет писала письма сыну, не имея адреса, чтобы отправить их, – зашептала она. – И верила, что мой Джонни жив. Десять лет подделывала письма, чтобы убедить других, что он однажды вернётся. Мне никогда не понять, как можно отречься от собственного ребёнка.
– Кажется, от чужой чёрствости у меня пропал аппетит, – после долгого молчания усмехнулся Джек.
– А что ещё пишет отец? – с волнением спросила Элиза.
– Поверь мне, Бэсси, не стоит этого знать.
– О, леди Кэтлин, теперь заинтригован даже я.
Баронесса неохотно уступила просьбе Элизы.
– Но прежде, нам следует поговорить, – смогла улыбнуться леди Кэтлин. – Мы так давно не виделись.
***
От застывших в глазах слёз Элиза едва сумела дочитать письмо.
– Вы были правы, тётушка, – выговорила девушка.
– Ты никогда бы не узнала то, что я хочу рассказать тебе, – негромко сказала леди Кэтлин.
– О моём отце?
– Называй его, как хочешь, – безразлично откликнулась баронесса, – но в тебе нет ни капли крови этого человека.
Элизе стало страшно. Но это объясняло бы отношение отца к ней.
– И он знал?
– Я сомневаюсь, что он вообще догадывался об этом. Но потом правду скрыть было невозможно, – задумчиво, медленно ответила леди Кэтлин.
– Так кто мой настоящий отец? – не выдержав долгого молчания, спросила шёпотом Элиза.
– Джеймс МакМанус, наш кузен. Ты должна его помнить. Тебе ведь было двенадцать.
Элиза задумчиво молчала, вспоминая поездку с матерью, и понимая, о ком идёт речь.
– Мы росли вместе. И обе были влюблены в него. Однажды он спросил, что нам подарить на день рожденья. И я попросила поцелуй. Джеймс посмеялся, но сдержал обещание, когда мне исполнилось семнадцать. Это был мой первый настоящий поцелуй. Но Джеймс полюбил Фиону. И она была безумно влюблена. Джеймс даже просил у отца её руки. Но у наших семей были свои планы, как устроить наши судьбы.
Я была к тому времени уже помолвлена с Ричардом, а Фиона должна была выйти в свет. Это был её первый сезон, и отец рассчитывал на выгодный брак.
Фиона была слишком красивой, чтобы остаться незамеченной, и предложения о браке начали поступать незамедлительно. Фиона мечтала, что они сбегут и поженятся тайно, вопреки воле родителей. Но Джеймс был рассудительней.
Кто-то назовёт это трусостью, но тогда это было верным и здравым решением. Фиона пыталась бунтовать, отвергая сватавшихся к ней джентльменов. Отец долго терпел её выходки, пока с просьбой руки и сердца не появился Бомон.
Я не могла понять, чем он так подкупил отца, но помолвка состоялась. Фиона была в отчаянии, я помню, как она рыдала и писала письма Джеймсу. Я тайно отсылала их от своего имени. И Джеймс приехал, накануне свадьбы, чтобы провести с ней ту ночь. Я помогла ей сохранить всё в тайне, подсказала, как можно обмануть мужа.
Если я виновата перед богом за это, то я жестоко была наказана, когда мой маленький Джеймс и моя милая Джейн умерли от кори.
Когда Фиона в письме сообщила мне, что она беременна, мы обе не сомневались, чей это ребёнок. Это была ты, Бэсси.
А потом были только выкидыши, которые каждый раз могли стоить ей жизни. Граф винил в этом верховые прогулки, которые так любила Фиона.
А когда тебе было двенадцать, помнишь, вы приехали в Эпсом. Я написала Джеймсу, чтобы он приехал, как просила Фиона. Ты была копией своей матери, но зелёные глаза тебе достались от отца. И Джеймс понял без слов.
Помнишь, это ведь он подарил тебе медальон со святой Елизаветой, твоей святой покровительницей. Они искали малейший повод, чтобы побыть вдвоём, наедине.
А потом случилось то маленькое чудо, и Фиона поняла, что снова ждёт ребёнка. Мы сомневались, нужно ли говорить Джеймсу, и не знали, как объяснить это тебе, Бэсси.
Но в одном Фиона была уверена – она хотела выносить и родить этого малыша здесь, в Англии. И больше никогда не возвращаться к мужу. Но случился очередной выкидыш, и Фиона решила уехать, как только оправилась от несчастья.
Фиона повторяла, что Франсуа превратил её лоно в склеп, в котором больше никогда не будет ростка жизни.
Я не знаю, что произошло в Фонтэнэ, но в том последнем письме, которое я получила от неё, Фиона сказала, что граф всё ещё не оставлял попыток заполучить наследника, угрожал избавиться от неё, если она не родит ему сына. И поклялась, что если его насилие даст плоды, то она сама избавится от ребёнка. А меня она просила забрать тебя, если её не станет. Я не знаю всей правды, Бэсси. Но я до самого своего последнего дня буду винить графа в смерти сестры. А мне не удалось выполнить её последнюю просьбу.
Бомон уже отправил тебя в аббатство Фонтенвро и ни на каких условиях не захотел уступить. Я не посмела рассказать ему, что ты дочь другого мужчины. Бог знает, как он поступил бы тогда с тобой, и не осталась ли бы ты тогда в монастыре навсегда.
Быть может, так он спас тебе жизнь, потому что той же зимой мои Джейми и Джейн отправились на небеса. А Джеймс погиб.
Когда я получила твоё письмо с той печальной новостью, я тут же написала ему. И получила письмо от его жены, с проклятьями с первых же строк.
Она рассказала, что Джеймс прочёл моё письмо, на весь день заперся у себя в кабинете, а поздно вечером велел оседлать коня и выехал из поместья.
Его нашли мёртвым утром, со сломанной шеей. Лошадь в темноте подвернула ногу, и он вылетел из седла. С тех пор мне кажется, что и ложь, и правда одинаково опасны. И будь обстоятельства другими, я никогда бы не решилась рассказать тебе, и ты лишь осуждала бы, но не поняла бы нас.
Элиза тихо плакала, слушая леди Кэтлин. Баронесса обняла племянницу, и они долго сидели молча. Уже не было слов, только воспоминания и тишина.
Джек едва выдержал их долгое уединение, то ли ревнуя Элизу к родственнице, то ли желая знать содержание их беседы. Он терпеливо коротал время в кабинете, и его расчёт оказался верен. Элиза пришла сама, нуждаясь в возлюбленном, и почти кинулась ему на шею. Джек крепко обнял девушку, прижавшись щекой к её щеке.
– Девочка моя! – прошептал он. – Ну что с тобой?
– Вы не передумаете жениться на мне, господин граф?
Джек посмеялся бы над её сомнениями, но смех остался в горле, улыбка криво застыла на губах. Джек нахмурил брови и вгляделся в глаза девушки, в которых отразилось пламя свечей.
– Что заставило вас снова усомниться во мне, госпожа графиня? – спросил он с мягким упрёком.
– Правда, которую я узнала о себе, – прошептала Элиза.
– Ты тоже знаешь всю правду обо мне, любовь моя.
У Элизы дрогнули губы, она отвела взгляд. Джек коснулся ладонью её лица.
– Ты любишь меня, сердце моё?
– Да!
– Вот единственная правда, которую я хочу знать. Но если ты захочешь сказать мне что-то ещё, я выслушаю тебя.
– Моя тайна неотличима от вашей, господин граф, – вздохнув, горько усмехнулась Элиза.
Всё ещё хмурый и серьёзный, Джек смотрел на девушку. Его удивила причуда судьбы. Но Элиза не виновата в этом так же, как и он.
– Я услышал всё, что хотел знать. Мне не нужна наследница Фонтэнэ. Мне нужна та, которая носит сейчас под сердцем моего ребёнка. Та, которая клялась мне в любви. Потому что и ей нужен не лорд Данфорд и не граф Давенпорт. Я ведь прав, мадам? – Элиза робко улыбнулась ему в ответ. – Вы будете моей женой, госпожа графиня. И пусть хоть ад встанет на моём пути, но я поведу вас к алтарю!
И Джек долгим поцелуем подтвердил свои слова.
***
Церковь Святого Кристофера была украшена цветами, искусно сделанными из шёлка и атласа, а у алтаря стояли корзины живых цветов, доставленных из лондонских оранжерей.
Лорд Джон Данфорд стоял у алтаря, обернувшись в ожидании появления невесты. Торжественно и неторопливо, барон Стэнтон вёл Элизу де Бомон де Фонтэнэ к алтарю.
Молодой граф затаил дыхание. Его Элиза, словно сияющий ангел приближалась к нему в платье из серебристой парчи и белого атласа, расшитого серебряными нитями.
Под тончайшей прозрачной вуалью, украшенной кружевами и вышивкой, сияли её счастливые глаза, с губ не сходила улыбка. Кончики её дрожащих от волнения пальцев легли в его горячую ладонь, встретились их взгляды.
Два согласия прозвучали под сводами церкви, и Джон откинул вуаль. В серо-зелёных глазах, смотревших на него с доверием и восторгом, блестели слёзы счастья.
И Джон склонился к её мягким тёплым губам с печатью нежного поцелуя.
– Я люблю тебя, жена моя, – прошептал он.
– И я люблю тебя, муж мой, – шёпотом ответила она.
И граф, не удержавшись, снова поцеловал женщину, укравшую его сердце.
Эпилог
Элиза выглянула в окно гостиной, из которого была видна парковая аллея. Снова октябрь. Такой же дождливый и промозглый. Но неужели прошло уже три года?
Словно вчера было их венчание, состоявшееся в третью среду апреля, а повязанная на запястье голубая атласная лента с маленькой золотой подковкой, украшенной сапфирами и жемчугом, обещала удачу.
В середине августа, в положенный срок родился их первенец, которого Элиза пожелала назвать именем его отца – Джон Кристофер. Но мальчика всё чаще называли Джек. Черноволосый и темноглазый, он всё больше становился похож на отца.
А сегодня их дочь Лилиана Роуз училась делать свои первые шаги, и Элизе не терпелось дождаться возвращения мужа, чтобы порадовать его.
Несколько дней назад она получила письмо от леди Кэтлин вместе со вложенным письмом от Андре. Джон приревновал и лишь усмехнулся, узнав, что Брийон объявил о своей помолвке с очаровательной и юной мисс Кейт.
Но Элиза знала, что он искренне желает добра воспитаннице леди Кэтлин, так опрометчиво, по его мнению, влюбившейся в Андре.
Да и сама она надеялась, что Андре испытывает к девушке нежные чувства, заставившие его наконец попросить её руки у четы Стэнтон. И всё же она испытала странный укол ревности, смешанной с волнением за Кейт.
Имела ли она право вмешиваться в чужие жизни и просить Андре жениться? Или ей хотелось узнать, по-прежнему ли он любит её спустя всё это время вдали от неё, чтобы исполнить эту просьбу? Ей просто хотелось, чтобы он был счастлив, и не испытывать чувство вины за собственное счастье.
Сейчас прошедшие годы показались Элизе мгновениями. А от воспоминаний её отвлекло появление всадника на аллее. И молодая женщина поспешила в холл.
Едва скинув редингот на руки слуге, Джон Давенпорт заключил в объятья кинувшуюся ему навстречу супругу. Коротко, но крепко поцеловал в губы.
– У нас с Лилианой есть подарок для вас, господин граф.
Джон поспешил за женой. Догадываясь, что ожидает его, Джон присел и протянул руки. Перед ним стоял его маленький ангелочек в батистовой рубашечке с кружевами.
Лилиана сделала крошечный шажок и оказалась в объятьях отца. Получив поцелуй, девочка радостно закричала и замахала ручками.
Тут же, словно приревновав отца к сестре, нахмурился и заплакал маленький Джек на руках у Элизы. Джон засмеялся и, подхватив Лилиану, поцеловал сына в макушку.
Взглянул в сияющие глаза жены.
– Вы избалуете его, господин граф, – осмелилась заметить кормилица.
– Мой сын будет с детства знать, что я люблю его, – спокойно ответил Джон. – Люблю его, люблю его сестру, и люблю свою жену.
– Я тоже люблю вас, господин граф, – улыбнулась ему в ответ Элиза.
Кормилица увела детей, чтобы уложить спать, и супруги остались наедине. Джон тут же стиснул в объятьях засмеявшуюся от счастья супругу.
Долго и жадно целовал, наслаждаясь ответной страстной лаской.
– Я истосковался по тебе!
Элиза обещающе улыбнулась в ответ, помогая мужу избавляться от одежды. Положив ладони на его обнажённую спину, она коснулась её губами.
Женские руки скользнули на живот молодому мужчине. Джон зарычал от возбуждения и сжал ладошку Элизы. Медленно обернулся, чтобы не разорвать объятий.
– Как бы вам не пришлось пожалеть об этом, госпожа графиня!
– Я уже давно ни о чём не жалею рядом с вами, господин граф!
– И о том, что стали моей женой? – растянул он уголок губ в усмешке.
– У вас впереди вся жизнь, чтобы узнать ответ, лорд Данфорд, – прошептала Элиза, глядя в тёмные глаза мужа.
– Боюсь, я слишком нетерпелив, любовь моя! – усмехнулся Джон и подхватил жену на руки.
Элиза засмеялась, обхватывая его за шею. Они любили друг друга с неутихающей силой страсти, как в прежние осенние дни в лесном форте. Элиза задумчиво провела кончиком пальца по влажной коже и посмотрела на мужа, дожидаясь его взгляда.
– Знаешь, о чём я всё ещё иногда думаю?
Элиза помолчала, и Джон вскинул брови, словно спрашивая.
– Что было бы с нами, если бы тогда ты не остановил мою карету? Ведь мы бы никогда не встретились!
Джон задумчиво сдвинул брови и приподнялся.
– Я бы всё равно нашёл тебя, любовь моя, – серьёзно и твёрдо ответил он. – И даже ад, встав на моём пути, не смог бы мне помешать.
И в подтверждение своих слов лорд Данфорд надолго запечатал губы молодой графини поцелуем.
30.09.2009 – 1.08.2012
* песня «Again someday» Blackmore’s Night (перевод автора)
** песня «Highwayman» (перевод автора)