Елизавета Валерьевна Харсейко
Алая Тень
Глава 8
– Господин, почему вы пытаетесь её вернуть? – спросил слуга. – Неужели она так важна для вас?
Цель жизни Люциуса – завоевать мир, наводнив его полукровками. Вторая же, чуть менее важная цель, – это сама Елизавета, его бывшая ученица и по совместительству невеста, которую он никогда и не любил, о чём из гордости не хотел с кем-либо говорить. За всю жизнь у него было много невест, и всех он либо обратил, либо убил сразу. По его мнению, они все были отвратительны до ужаса и слишком умны. Чтобы завоевать весь мир, ему были нужны только юные, наивные и глупые девушки, ничего не понимающие в жизни. И желательно, чтобы у них в роду маги были, иначе адские врата попросту не откроются.
«Такими проще всего манипулировать», – утверждал он.
Однако на Елизавете система дала сбой. Именно она и стала самой первой из его марионеток, сумевшей снять оковы магического рабства и сбежать от него. Единственное, чего сделать она не могла, – это снова стать обычным человеком и забыть абсолютно всё, что хоть как-то связано с Люциусом.
Не поворачиваясь к верному слуге, вампир-колдун ответил:
– Она – та, кто идеально подходит. Только с её помощью я наконец-то смогу извести всех людей и в частности охотников из МАОНН. С ними у Елизаветы давний конфликт. Что она зуб, точнее клык, имеет на них, что они на неё. До сих пор же руководство Ассоциации считает её виновной в смерти сына предыдущей главы.
– Именно поэтому вы и подослали к нему убийц, временно наделённых магией?
– Ты догадлив. Я рассчитывал на то, что, разочаровавшись в охотниках из МАОНН, моя невеста сама ко мне придёт. Но я её сильно недооценил. Тогда мне пришло в голову похитить её сестру. Они друг с другом очень близки и по сей день. Но и тут ничего не вышло.
– И что вы планируете делать дальше?
– А вот это тебя уже не касается!
Приблизившись к слуге, Люциус проговорил:
– Главное правило моего дома: будешь слишком много болтать, долго не проживёшь. Болтливых здесь не любят, как и любопытных. Ты давно должен был это усвоить.
Именно с этими словами жестокий колдун, проживший на свете не одну сотню лет, отправил своего слугу в небытие, открыв портал. Прошло двести лет, а Люциус всё так же кровожаден и предсказуем. Он по-прежнему лично убивает неугодных, используя средневековые пытки или же с помощью магии и клыков.
***
В небытие попасть просто, а вот вернуться из него живым нереально, если ты не бессмертен. Когда-то давно Люциус и сам в нём находился, но на тот момент он был юным, ничего не смыслящим магом, считавшим себя чуть ли не богом. Едва ему исполнилось пять лет, как родители отправили его к одному магу на обучение и благополучно забыли о нём. В семье все были обычными людьми, и только Люциус родился волшебником. Само собой, родители его боялись и с нетерпением ждали пятилетия ненормального мальчика, которого не смогли убить ещё при рождении.
Ученик из Люциуса был способный, но очень жадный до власти. Ему хотелось доказать родителям, что он на что-то способен и по ночам часто упражнялся в магии. Одна из таких тренировок закончилась путешествием в небытие. Даже опытные волшебники могут ошибаться в заклинаниях, но не все могут вовремя устранить последствия случайного колдовства. С Люциусом произошло то же самое. Ему было двадцать лет, когда он открыл портал в небытие. В этом же возрасте жестокий колдун и стал вампиром.
Поняв, что у него появились новые возможности, Люциус усилил свои тренировки, а когда стал сильным, забрав силы учителя и других магов, он заявился к своим родителям с целью отомстить им за испорченное детство, полное лишений. В первую очередь он убил братьев и сестёр, после чего перешёл к расправе над отцом. Он бы и мать свою, Хельгу, убил, не взмолись она:
«Прошу, дай мне шанс на жизнь! – говорила она. – Пощади хотя бы меня! Да, я виновата перед тобой, но ведь ещё не поздно всё исправить».
И Люциус согласился. Он пощадил мать, дал ей жизнь, но позже понял, что сильно ошибся, сделав её соратницей. Хельга любила весь этот мир и желала ему лучшего. Она считала, что люди не должны страдать от рук магов и прочей нечисти и грезила о создании организации, созданной для борьбы с такими, как её теперь уже единственный сын.
Узнав о тайных планах матери, Люциус задал два вопроса:
– Матушка, зачем вам всё это? Неужели вы думаете, что миром могут править только люди?
– Я хочу, чтобы мой сын стал добрым, каким всегда был в глубине души.
Слова матери разозлили Люциуса. Как можно говорить такое, когда ты сама же и предала своего ребёнка, отдав его на воспитание какому-то чародею и забыв о нём на долгие годы? Что вообще знает эта женщина о любви?
– Спешу вам напомнить, матушка, – обратился Люциус к Хельге, – это вы с моим батюшкой отдали в услужение тому старику и не вспоминали обо мне больше десяти лет. Думаете, я забыл это? Нет, я ничего и никогда не забываю. Я поступился своими принципами, сохранил вам жизнь. Теперь же я жалею о том, что связался с вами.
В тот день убить мать Люциус так и не смог. Ей помогла сбежать одна сердобольная служанка, которая чуть позже исчезла при весьма странных обстоятельствах. Но Люциус охотился за ней много лет. К сорока годам он всё же смог убить новую семью Хельги, но не уничтожил вместе с ней и МАОНН.
– Теперь понятно, чего это он на весь мир взъелся, – проговорил Влад, выслушав историю Люциуса. – Наплевательское отношение родителей, строгие правила учителя. Тут бы любой кукухой поехал!
– Думаю, ты теперь понимаешь, почему я так сильно не хочу, чтобы ты ошивался рядом с его владениями. Там я не всегда могу засечь вас с Саней. У Люца блокировка стоит везде, где только можно и нельзя. Не хочу признаваться в этом, но в магическом плане он чуть посильнее меня будет.
– А можно ли вообще хоть как-то его победить? Ну, к примеру, бессмертия лишить.
– Чувак, неужели ты думаешь, что я бы не воспользовалась этим средством, если б оно существовало? Боюсь, тут есть только один выход: лишить его магии. Не мешало бы и слабые места поискать. Для этого мне нужно поговорить с его матерью.
– Так она ж давно умерла.
– Открою тебе маленький секрет, Владик: я умею вызывать духов и разговаривать с ними. Ну что, согласен поучаствовать в настоящем спиритическом сеансе?
Глава 9
Вызвать духа не так-то уж и просто. Бывало и такое, когда мёртвые не хотели идти на зов из мира людей. Но нашей главной героине частенько удавалось поговорить с кем-то из умерших. Вообще-то, первое время после проявления магии они сами приходили к ней, чего графиня сильно боялась. Один раз она испугалась настолько сильно, что случайно поставила блок на эту способность.
Однако спустя годы возможность общаться с умершими вернулась к ней, но Елизавету это уже давно не пугало. За два с лишним столетия она многое повидала и ко всему привыкла.
– Напоминает сериал, который моя мама смотрела, – говорил Влад, наблюдая за тем, как его лучшая подруга зажигает свечи, из которых получился большой белый круг. – Там тоже ведьмы были и другие существа.
– Напоминаю, – обратился к нему Саня, – Лизка терпеть не может, когда её называют ведьмой. Запросто словарём в тебя запустит. В худшем случае сильно сглазит, а снимать сглаз долго не будет лишь из гордости.
– Очень рада, что ты наконец-то запомнил, что я вообще-то колдунья, а не ведьма, – послышалось в ответ. – А сейчас рекомендую всем заткнуться и отойти подальше.
– А разве…
– Нет, Влад, не нужно браться за руки. Настоящим колдуньям это без надобности. По долгу службы мы тщательно готовим себя к ритуалам, хотя во время их проведения очень редко идёт что-то не так.
Встав чуть поодаль от круга из свечей, Елизавета что-то тихо проговорила на латыни, после чего в комнате подул ветер, а свечи почти что потухли. Когда же они потухли окончательно, появилось некое свечение, из которого вышла женщина в белом.
– Могу я узнать, с кем имею честь говорить? – поинтересовалась она.
– Моё имя Елизавета, – представилась графиня. – Я бывшая ученица вашего сына, и мне бы хотелось узнать, есть ли у него какие-то слабые места?
– Я общалась с ним не так часто, как хотелось бы, – Хельга, временно ставшая материальной, вздохнула. – А ведь я так виновата перед Люциусом! Я же могла его оставить у себя, воспитать вместе с другими детьми…
Выслушав умершую, Елизавета повторила свой вопрос, на который всё же последовал ответ:
– Есть у него одна слабость. Поговаривали в нашей деревне, что колдунов сильных можно силы лишить, уничтожив источник сил. Не уверена, что это правда, но, если есть шанс помочь ему стать прежним, стоит его испробовать.
Отправив женщину обратно в мир духов, графиня снова посетила тайную комнату с оружием. В этой же комнате она хранила и книгу заклинаний, которой редко пользовалась, помня многие заклинания по памяти.
– Что ты собираешься делать?
– То же, что и всегда. Люциуса убивать пойду.
– А тебе не опасно…
– Влад, повторяю специально для глухих, что идти туда опасно только тем, кто смертен и не обладает магией. К тому же со мной двойник идёт.
– Что ещё за двойник?
– Да Лизка много лет назад накосячила с одним заклинанием и теперь мучается от комментариев своей тёмной стороны, которая в данный момент не материальна, – пояснил Саня. – Она разве не рассказывала тебе об этом?
Наша же героиня, подтвердив слова Сани, продолжила:
– Вообще-то другая «я» – более-менее мирная, когда едкие комментарии не вставляет.
– А я что, виновата, что ли, что нас с тобой одни идиоты окружают? – проговорила тёмная сторона.
– Вот и сейчас комментирует происходящее. – Елизавета вздохнула. Всё-таки за двести с лишним лет ей так и не удалось утихомирить своё второе «я». – Но мы вообще-то сюда не за этим пришли. Знаете, что я в руках держу?
Все отрицательно качнули головами, а Елизавета продолжила:
– Это кольцо называется не иначе как вместилище силы. У Люциуса такое же есть. Именно при помощи своего кольца я когда-то, похоже, и забрала часть силы Люциуса. Чтобы окончательно его обезвредить, мне нужно украсть второе, а оно находится в доме моего бывшего. Воровство, конечно, – один из семи смертных грехов, но если обкрадываешь мага вроде Люца – это даже благое дело. Я пойду сама на эту миссию.
***
Миновать охрану Люциуса довольно-таки просто, особенно тогда, когда ты умеешь колдовать. Кто-то из охранников отвлекался на весьма правдоподобные иллюзии, созданные Елизаветой. Кто-то был под гипнозом. А кто-то, наоборот, подвергся воздействию усыпляющего заклинания – единственного, что способно усмирить вампира, не обладающего магическими способностями.
Устранив абсолютно всех охранников, Елизавета аккуратно подкралась к двери, ведущей в комнату Люциуса, и уже схватилась бы за ручку, когда её второе «я» снова напомнило о себе, сказав:
– А ты что, не собираешься проверять дверь на охранные заклинания? Плохая из тебя ученица!
– Соглашусь с тобой, – с этими словами наша главная героиня проверила, есть ли те самые охранные заклинания.
«Странно, Люциус не стал ставить охранки, – подумала Елизавета, готовясь войти в комнату. – В чём подвох?»
Люциуса она знала достаточно хорошо, чтобы подвергнуть сомнению кое-какие детали. Если на двери никаких заклинаний нет, то это вовсе не значит, что он не поставил их в самой комнате.
Продолжая двигаться максимально осторожно, Елизавета магией сканировала пространство на наличие артефактов, когда в комнате появился Люциус. Подойдя к ней о спины, маг пустил в ход внушение, когда бывшая ученица взяла его за руку и со всей силы впечатала в пол со словами:
– Люциус, ты явно забыл про то, что на меня твои чары больше сотни лет назад перестали действовать. Ну и у кого из нас двоих память куриная?
Это была её стратегия – злить Люциуса. Когда в неё полетел огненный шар, тут же погаснувший от воды, Елизавета прошептала одно нехитрое заклинание, придуманное перед отправкой на миссию, и позволила двойнику материализоваться и быстро украсть кольцо у мага, пока она сама его держит.
Дело было сделано. Кольцо добыто, а значит, Люциус почти лишился неуязвимости. Замедлив его новым заклинанием, графиня впитала вторую часть сил Люциуса, после чего расплавила его кольцо.
– Теперь-то ты без своих сил абсолютно беспомощен, Люц, – проговорила Елизавета перед уходом. – Впрочем, я тебя слишком хорошо знаю, чтобы предположить, что ты ещё пару-тройку артефактов спрятал по всему дому. И так как ты теперь полностью уязвим, я могу воспользоваться заклинанием правды, но делать этого пока не буду. Сам же меня учил тщательно всё планировать.
Глава 10
Люциус был очень хитёр. Лишившись кольца, он не стал бы его забирать самостоятельно, будь оно целым. Зачем ему идти в логово той, кого называл своей невестой, если можно послать кого-то вместо себя? Магии, конечно, он лишился, но слуги-то при нём остались. Ему было абсолютно плевать на то, что они чувствуют и чего хотят на самом деле. К чему вся эта забота об обращённых, коих большинство вампиров своими детьми называют? Расходному материалу не пристало поступать так, как не мог бы поступить Люциус. К тому же, это весьма непозволительная роскошь.
Теперь его было намного проще победить. Без магии и её защиты он мог умереть от шальной пули или катаны. Его можно было убить с помощью любого оружия, кроме осинового кола и святой воды. Уж что-что, а эти вещи ни на одного вампира не действуют. Не одолели бы они и Елизавету.
Что же сейчас чувствовал Люциус, лишённый возможности колдовать? Он ощущал себя беспомощным, в то время как его бывшая ученица пыталась подчинить себе всю силу магии, которая после недавних событий начала зашкаливать.
– Ты опять промазала, – подметил Саня, с которым Елизавета начала тренировку. – А ещё всесильной зовёшься!
Вместо ответа графиня запустила в воспитанника огненный шар, прожёгший его куртку. Кое-как потушив любимую вещь, Саня произнёс:
– Ты чуть не спалила мою любимую куртку, а вместе с ней и меня! Тоже мне, мать называется! Названного сына едва не приговорила к инквизиции!
– Будто ты о ней что-то знаешь! – воскликнули обе Елизаветы одновременно.
Назревающую перепалку из-за сущей ерунды прервал Влад, зашедший в гости после репетиции. Осмотрев местами обгоревшие кусты роз, он проговорил:
– Я смотрю, у вас тут нешуточная битва развернулась. Кто кого, если не секрет?
– Она меня, – Саня указал на Елизавету. – Лизка меня к сожжению приговорила. А ещё утверждала, что с инквизиторами не знакома!
– Договоришься ж до немотного сглаза! На всю жизнь дара речи лишу!
Осознав, что выражается, как Люциус, Елизавета задумалась. Сможет ли она сохранить разум с такой-то силой? Сможет ли никому не навредить?
– Чего это с ней? – задал вопрос Влад, заметив, что поведение его лучшей подруги стало ещё более странным и даже настораживающим.
Саня пояснил:
– Да Лизка наша с ума сошла! У неё в последнее время капитально крышу сносит. Ты это… Держись от неё подальше. Не ровён час она и тебя в шашлык превратит. Как силы Люциуса заклинанием себе забрала, так и понеслось. Говорю ж, она с ума сходит!
– И это сказал тот, кто со своим даром не особо дружил первые десять лет!
Первое десятилетие после обращения Саня совершенно не умел управлять с особой способностью. Это уже после пары-тройки лекций о правильности применения силы он научился основам управления особым умением.
– У всех вас есть такие умения, которые в бою могут помочь?
– Далеко не у всех. Конкретно у Сани дар очень странный и в то же время смешной, – пустилась в разъяснения Елизавета. – Как бы то ни было странно, он влюбляет в себя всех девушек, кроме меня, одним лишь взглядом или морганием. Моя же особенность – это телекинез, но к нему я редко прибегаю. Предпочитаю использовать оружие. Катана, пистолет, замаскированный под кольцо, – это ещё не единственное, с помощью чего я уничтожала себе подобных.
– Я так понимаю, это далеко не всё, что ты умеешь.
– Сам же видел, как я сглазы на Саню наводила и стихийную магию использовала. Вот с последним у меня до сих пор не очень.
Тренировка продолжилась, постепенно превратившись в погоню за очередной нечистью. В этот раз нарушителями всеобщего спокойствия стали тёмные ведьмы, до сих пор мстившие за смерть своих сестёр. Сколько бы они ни кидали проклятиями в графиню, но было всё без толку. Каждое новое проклятие она моментально отправляла обратно, что, несомненно, злило самих ведьм.
Когда же последнее из проклятий угодило во Влада, Елизавета рассвирепела. Её глаза тут же покраснели, а кожа из просто белой стала бледной. С минуту она стояла молча, после чего, подняв голову, произнесла:
– Вы подписали себе смертный приговор! Всякий, кто осмелится тронуть моих друзей и близких, будет испытывать на себе все муки.
Эти ведьмы явно не слышали о том, на что способна колдунья, полностью принявшая вампирский облик. Посмотрев на них ещё раз, Елизавета пустила в ход одно из любимых заклинаний Люциуса, о котором раньше бы и не вспомнила. На секунду вокруг неё земля почернела, а цветы завяли. Небо же словно посерело. Так всегда бывало, когда Люциус злился и убивал неугодных ему слуг с помощью самого сильного из всех существующих заклятий.
Эффект был вполне ожидаем. По крайней мере, Елизавета ждала его, чтобы насладиться муками ведьм. Те не могли пошевелиться и заговорить. Более того, они дышать не могли. Видя, что сейчас произойдёт самое страшное, Влад попытался остановить давнюю подругу, но та, коснувшись его, чуть не убила и единственного настоящего друга, переложив на него малую часть адских мук.
Осознание произошедшего пришло позже. Уничтожив когда-то сильно насоливших ей ведьм, Елизавета призналась:
– Я чудовище. Я всем причиняю боль и страдания. Так пагубно на меня влияет часть Люциуса, оставшаяся где-то во мне.
– Ты должен забыть меня, – обратилась Елизавета к Владу. – Не ровён час, причиню тебе вред. Или вообще убью.
Всё повторялось снова. Сила, пьянящая разум и не поддающаяся контролю. Перспектива кому-то неосознанно навредить. Само собой, это Елизавете не нравилось. Продумав над произошедшим целую ночь, она приняла для себя решение: убрать Влада из своей жизни, заставить его забыть её и все их дружеские посиделки. Так будет лучше для него. Лучше для всех.
– Ты же знаешь, я в беде тебя не брошу. Я по…
Прервав его жестом, графиня проговорила:
– Не убеждай меня в обратном. Знаешь, почему я так сильно привязалась к тебе? Потому что ты очень сильно напоминаешь мне Игоря. Я ведь могла обратить его. Могла, но не успела. Я бы не хотела пережить подобное ещё раз. Я бы стёрла тебе память одним простым заклинанием, но не считаю это честным. Просто уйди по-тихому. И прости меня за всё.
Не сразу, но Влад ушёл. Ему не хотелось оставлять в беде лучшую подругу, но, посмотрев ей в глаза, он понял, что с ней действительно лучше не спорить. Когда у графини вид слишком серьёзный, хочешь или не хочешь, а передумаешь доказывать ей свою точку зрения.
Когда друг покинул её квартиру, Елизавета выглянула в окно и молча проводила парня взглядом, а её тёмная сторона, снова ставшая невидимой, спросила:
– Не слишком ли жестоко ты с ним поступаешь?
– Жестоко, признаю. Но я не хочу становиться монстром, подобным Люциусу.
И всё же она согласилась с тем, что воспоминания Владу нужно хотя бы подкорректировать. Пробравшись к нему под покровом ночи, Елизавета применила простое заклинание на замену настоящих воспоминаний фальшивыми. Теперь он помнил о том, как попрощался с единственной подругой, которая уехала за границу вместе с мужем, да ещё и в такую глушь, где интернет плохо ловит, а значит, они больше не смогут общаться.
***
– Эй, Влад, ты чего такой грустный?
Не поворачиваясь к другу, Влад ответил:
– Она уехала. Насовсем.
– Кто?
– Серёг, ты чё, не в курсе, что ли? – проговорил ещё один друг. – Лизка-то, зазноба его, уехала. Умотала за границу с каким-то богатеем и живёт себе припеваючи. А муж-то у неё, как говорят, ревнивый очень. Даже письмами обмениваться не позволяет. Абьюзер, стопудово. Уверен, она ему в рот заглядывает, делает всё, что он ей велит.
Влад мгновенно вспылил. Резко встав с лавочки, он замахнулся и ударил Серёгу кулаком в глаз, сказав при этом:
– Она не такая! Ясно тебе?
– Да ясно, ясно мне! И чего это ты так вспылил из-за своей зазнобы?
– Не смей её так называть!
Не знали парни, что всё это время Елизавета следила за ними, сидя на соседней лавке и прикрываясь мороком. Убрав газету в сторону, она прошептала:
– Будь счастлив, Влад.
