Галина Ивановна Губайдуллина
Флибустьеры с Наветренных островов
– Сидеть на дереве во сне означает – во всём ждёт счастье. Но это счастье кто-то попытается отнять, об этом говорит ветер.
Аделаида не была красавицей, но её лицо было свежо и миловидно.
Осуждённых женщин вывели на палубу прогуляться. Экипаж оценивал пассажирок, прибегая к нецензурным выражениям. Это публичное осуждение нисколько не заботило падших женщин, это их забавляло. Корали и её подружка худышка шатенка Бланш Друли забрали юбки и показали самым неуёмным словесным хулиганам голый зад.
Капитан разрешил команде:
– Сдаётся, ребята, что это было приглашение зайти к ним в гости вечерком. Вы можете брать себе любую. Кому сильно захочется в Гваделупе бабу, возьмут и с брюхом.
Гарсанда высказала Корали:
– Из-за твоей выходки пострадают все!
На что получила оплеуху от шлюшки. У Гарсанды полились слёзы из глаз.
Корали радовалась:
– Эта монашка точно не от мира сего! Чуть что – ревёт и причитает!
Но тут обиженная ею девушка ударила драчунью кулаком в подбородок. Та пошатнулась. В следующую минуту обе вцепились друг другу в волосы под гвалт матросов и визг женщин.
Капитан закричал:
– Задиру-блондинку закрыть на гауптвахте!
Пара матросов разняла драку и утащила Гарсанду Фази в каморку для нарушителей. Зато на 5 дней про неё забыли.
Когда она появилась в трюме, на неё смотрели с уважением – Гарсанда прошла самоутверждение в социуме.
Аделаида сидела рядом не только с дочкой, но ещё и с блондинкой средних лет, былое очарование всё ещё не покинуло эту женщину, её манеры и утончённость совсем не походили на поведение шлюх.
Аделаида приобняла Гарсанду и утешала:
– И всегда не пасуй при виде трудностей. Это же ты их спровоцировала.
– Да, нельзя быть пушистой для всех – растащат на воротники. Спасибо за поддержку. Я ценю людей, которые приходят в те моменты, когда плохо не им, а мне.
Сложно привыкнуть к новой жизни…к новому статусу…
– Наше ремесло не лишено сюрпризов. Бывает, что кто-то удачно выходит замуж за состоятельного старичка.
– Но сейчас нас везут на остров к геям, что может быть безнадёжнее?
– А я думала – это тебя радует. Геи не пристанут…Ты же боишься мужчин…
– А, впрочем, если меня кто-нибудь выберет из геев, займусь сельским хозяйством, как в монастыре.
– Осмелюсь тебя заверить: многие мужчины бисексуальны,– подала голос незнакомка,– Меня зовут Онорина де Жуайон.
– Вы – дворянка?– выдохнула Гарсанда,– Но почему именно среди…среди…
Онорина продолжила:
– Среди шлюх? Это месть моего мужа. Он подсунул мне в постель постороннего мужчину, когда я крепко спала от его снадобий, а после позвал свидетелей. И вот он избавлен от старой жены, которая не хотела мириться с его молоденькой любовницей, завладел всеми землями бывшей жены, и жену услал куда подальше…И я уже не дворянка, здесь нет титулов…Одно радует: меня для увеселений избрал капитан, а сам полный импотент. Мы просто играем то в карты, то в шахматы, и болтаем о парижских знакомых.
Бланш Друли заметила:
– Посмотрите, блондинки создали свою лигу. Пасутся вместе.
Аделаида говорила, прижимая к себе своего ребёнка:
– Ко мне тоже не лезут, боятся криков и слёз моей доченьки…Ещё никогда не берут вот ту девушку, уж очень отталкивающее у неё лицо, её Химильтруда зовут.
Артрада ускакала играть с дочкой другой пассажирки, и её мать раскрыла свою душу:
– Я тоже пришла в эту профессию не по своей воле. Полюбила парня, и пошла бы за ним хоть на край света…Но он меня обманул…Он не хотел видеть меня всегда подле себя. Я была лишь забавой дня. А после рождения моей Артрады, мне нужны были деньги для семьи…
Гарсанда поделилась чувствами:
– Мир вдруг перевернулся для меня, я увидела мир совсем с другой стороны. Не тихим и размеренным, а бурным и опасным.
Онорина кивнула:
– Теперь и у меня новое восприятие, новое видение мира.
Бывшая монашка продолжала:
– Ещё недавно я любила всё человечество, но ведь каждый человек – это скопище пороков и недостатков: хамства, жадности, зависти и других изъянов…В каждом из нас уживаются все эти гнусные качества души. Наверное, Бог карает человечество эпидемиями и катастрофами за то, что мы не можем устоять перед соблазном, перед искушением.
Онорина предложила новым подругам:
– У меня с собой несколько платьев, муж сжалился и отдал самые скромные…Гарсанде негоже ходить в монашеской одежде, не обидьте меня, возьмите подношение.
Гарсанда неуверенно возразила:
– Я могла бы перешить свой плащ в юбку…
Но Онорина взяла её за руку так по-дружески…и Гарсанда согласно кивнула.
Мадам Жуайон рассказывала:
– Христофор Колумб назвал тот остров, куда мы плывём, Санта-Мария де Гваделупа де Эстремадура в честь статуи в испанском монастыре. В народе прижилось название Гваделупа, говорят: с арабского это слово переводится, как «волчья река любви». Там построили самый первый сахарный завод, полно плантаций с кофе, какао и бананами, много цитрусовых рощ, добывают ваниль и известь, выращивают зерно, делают ром. Французы завладели Гваделупой в 1635-ом год, завоевав у испанцев. Англичане хотели отвоевать остров себе в 1666-ом году. В неспокойный край нас везут…
В трюм ввалились матросы, стали хватать женщин.
Они радостно предупреждали:
– И никаких ваших тряпок не надо! Мы не во Франции, чтобы насухо вытирать влагалище и посыпать присыпкой! Здесь законы диктуем мы!
Один матрос подбежал к Гарсанде.
Ей хотелось вжаться в пол, она молила:
– Уходите. Прошу вас – уходите.
Но мужчина схватил её за капюшон и потащил в кубрик для матросов.
Гарсанда сопротивлялась и её били.
Во всех углах кубрика копошились тела, соединённые в интиме. Мужчины пыхтели, женщины стонали или молчали, стиснув губы.
И только Гарсанда кричала, ругаясь:
– Скоты! Ненавижу!
Несколько матросов навалилось на неё, сдерживая. Кто-то сзади задрал юбки и под её рыдания проник в лоно.
В последующие дни её не трогали: никому неохота было с ней воевать, находились же охочие до секса женщины, да и пыл у мужчин поубавился. Затем она порезала палец и смочила кровью белую тряпку, при домогательствах показывала тряпицу и говорила, что сильно кровавит. Мужики плевались и шли к другим.
Как-то днём, когда пассажирки гуляли по палубе, одну из женщин схватили матросы и потащили к борту.
– Эй, вы что творите?– прикрикнули некоторые неравнодушные.
– Эта сука наградила нас гонореей,– отвечали матросы,– Капитан нам разрешил избавиться от больной. Одной больше, одной меньше…Скажем – по дороге окочурилась.
И орущую больную гонореей сбросили в море.
Гарсанда хотела броситься за ней, но матросы поймали её у борта. И она видела, как человеческое существо ещё некоторое время боролось за жизнь, билось о волны, барахталось. Но вскоре море поглотило женское тело.
– Пусть прыгает, если хочет,– сказал про Гарсанду один из матросов,– Никто её спасать не будет. Эта истеричка всем надоела.
Но её всё же швырнули в толпу пассажирок, подальше от борта.
Аделаида советовала подруге, обняв ту:
–Не надо злить матросов. Вдали от берега они становятся злее.
Капитан кричал матросам:
– Эту бешенную монашку затащите опять на гауптвахту! Пусть ещё пяток дней посидит, подумает.
12 июня. Лебёдка подняла якорь. Пираты скинули трап, и сошли на берег на острове Гваделупа в порту возле форта Святого Шарля близ города Басс-Терр.
Молочайные манципеловые деревья, ксерофитные кустарники, пальма арека, густые ветви гигантских сейб – всё это радостно превозносило в жизнь зелень.
Вулкан Суфриер возвышался в дали.
– Вот они наши Эдемские рощи,– мечтательно протянул Бертран Берд.
– Кущи, что надо,– поддакнул толстяк Эльзеар,– Даже портовые шлюхи кажутся милыми, как никогда.
– Сексуальный голод,– согласился канонир.
При дележе сокровищ на днях некоторая часть команды передралась. Досталось даже громиле боцману, ему выбили передние зубы.
Он заглядывал в глаза Габриеля и канючил:
– Мы давно перестали обнимать друг друга, а теперь ещё и мои зубы…Ты совсем меня разлюбишь.
– Отстань, Водо, я хочу напиться. На корабле я всё время держал штурвал!
Над Водо потешался Эльзеар:
– Организм боцмана решил, что зубы и волосы – это лишнее, и избавился от них!
Тот лишь сплюнул и сбежал с трапа, побрёл к трактиру.
Двое матросов вытащили на пристань безногого Оноре Лотито.
А цыганка, глядя на инвалида, возьми да и скажи:
– Вижу: жизнь у тебя будет долгая.
Парень заплакал.
Капитан цыкнул на гадалку:
– Что б тебя, ведьма!
Та юркнула в толпу.
Вормс утешал пострадавшего:
– Оноре, зато ты получишь 500 реалов за правую ногу и 400 реалов за левую ногу компенсации.
Капитана встретил мэр, они переговорили.
И главарь крикнул команде:
– Ребята, у меня хорошая новость!
– Виски бесплатно наливают в баре?– шутил Габриель.
– Король выслал к нам целый корабль с женщинами лёгкого поведения!
Канонир встрепенулся:
– Неожиданно приятное известие! Столько доступных женщин сразу!
Но нашлись и такие, которые махнули рукой, Водо, например:
– Нам-то они зачем?
Вормс напомнил ему и остальным:
– Предназначение женщин не только ублажать мужчин, но и рожать детей.
– Самый разумный довод,– кивнул Эльзеар,– Давно хотел жениться.
Предводитель этой команды продолжал:
– И кто не хочет – может не идти развлекаться с женщинами. Дело-то добровольное.
– Короли действуют согласно указаниям богов свыше,– заявил толстяк.
14 июня. Берег острова Гваделупа приближался. Издали он был похож на бабочку – две почти равные части острова соединялись посредине.
При свете луны летучие рыбы всех мастей красиво взлетали над волнами.
Онорина говорила подругам:
– Говорят, здесь 70 видов летучих рыб.
– Здесь всё невероятно…Даже рыбы летают,– поражалась Аделаида.
– Звёзды сильно сияют – к жаре,– молвила Гарсанда.
Рядом бродяги разожгли костёр и грелись у огня. В пламени огня, в искрах и дыме чувствовала Гарсанда землю, добрую, старую твердь.
Капитан и матросы, кои их привезли в принудительном порядке стали запихивать женщин в таверны и кабачки человек по 20 в каждое заведение со словами:
– Идите, ищите, кто вас пустит к себе. Жители Гваделупы давно вас заждались.
Габриель обсуждал с капитаном кандидатуру на пост квартирмейстера в трактире. Рядом пили ром или эль другие члены экипажа. На столах лежало мясо овец и гваделупских енотов, рыба, моллюски, лобстеры, раки, кальмары, омары, устрицы, вяленые креветки и копчёная скумбрия. Пираты приоделись по моде, накупили курток коут и весту. Куртки дуплет с разрезами на рукавах отошли в историю.
Оноре Лотито сидит в углу, вертит в руках кружку с элем и глядит на всех печально.
Вормс, поедая семена люпина в качестве закуски к пиву, предложил:
– Как ты видишь Эльзеара в этой роли?
– Древнеримский император Калигула тоже был правитель с экстравагантными приказами. Назначить Эльзеара на этот пост – тоже самое, что Калигула назначил свою лошадь Инчитано сенатором и священником одновременно.
– Да, весёлый был мужик Калигула…Но я же не напал на воды пролива Ла-Манш, как он мстил волнам пролива за гибель отца.
– У Эльзеара нет авторитета, не смотря на всю его грузность.
Дверь распахнулась, и капитан французской королевской флотилии представил новых лиц:
– А вот и гурии в ваш рай!
В трактир вошла толпа женщин. Неосознанно шлюхи наигранно позировали перед неизвестными мужчинами, такой антураж помещений им хорошо знаком. Их платья были с большими вырезами на груди и огромными воротниками, так требовала мода.
Корали лебезила перед красивой шатенкой Роксаной Гискар:
– Я уверена: ты собрала все взгляды потенциальных женихов.
– Я-то – да. А тебе предстоит из кожи вылезти, чтоб понравиться,– хмыкнула хорошенькая Роксана.
Взгляд штурмана остановился на блондинке, которая пряталась за спинами подруг у выхода. Ей хотелось убежать отсюда, но ведь бежать было некуда. Миловидная, с каким-то опустошённым лицом. Красавицей её с натяжкой можно было назвать: припухлый нос, полупрозрачные брови от носа взлетели к вискам каким-то необычным способом…но Габриель не мог оторвать от неё взгляд. Девушка почувствовала его внимание, поймала взгляд мужчины и спряталась за спину высокой красивой блондинки, минусом которой был возраст, женщина приближалась к сорокалетнему рубежу.
Ступор мужчин прошёл, многие рявкнули:
– О, шлюхи!
Онорина возмутилась:
– Почему вас не научили вежливому обращению к дамам?
– А что вы хотели от пират? Мы убиваем людей за золото, а ты продаёшь себя за золото…Чем же ты лучше?– вспылил боцман Водо.
Та отвечала:
– Напоминаю: раскаявшаяся проститутка Мария-Магдалина превратилась в святую.
Водо зачем-то взревел:
– Выгнать их! Зачем они нам?!
– Ты за всех-то не горлань!– одёрнул его канонир Бертран, это он накануне унял жадность боцмана метким ударом.
Капитан тоже возразил:
– Король позаботился о продолжении рода на этом острове. Мы не можем выгнать этих женщин.
Роксана пошла к их столу, оценив самую богатую одежду на Вормсе и Алларде.
Дэнис де Вормс шептал:
– Провокационная одежда…А походка так вообще – диверсия.
Габриель отметил:
– Аристократки красят губы в такие яркие, вызывающие тона красного цвета, тогда как проститутки от бедности мажут губы для блеска растительным маслом, но всё равно притягательны…
Капитан заказал ромовый пунш с лаймом и сиропом плодов страстоцвета для дамы.
К боцману подошла Бланш Друли, специально виляя задом.
– Мадам, не мельтешите передо мной, как амбарная крыса,– сквозь зубы предупредил он, демонстрируя отвращение.
– Мадемуазель, я не замужем,– улыбаясь, поправила Бланш.
– Разве? А я думал: шлюхи замужем сразу за всеми.
Пираты захохотали. Бланш надулась и отошла к другому столику.
Спрашивала у другого:
– Мы могли бы чудесно провести время.
– Тащи отсюда свои кости, чудесница,– для смеха гаркнул другой гей.
Та возмутилась:
– Почему ты противишься фактам и не хочешь жить, как подобает мужчине с рождения? У тебя, грубо говоря, между ног не ущелье, а гора!
Кто-то из матросов приглядел полненькую Дезире:
– О, этой толстухе есть чем обворожить мужика. И рожа у неё такая хитрая и наглая…
Почти все женщины проявляли интерес к мужчинам: улыбались, кивали, теребили волосы. Некоторые мужчины ответно сделали голоса более низкими, забасили.
Бертран довольно изрёк:
– Жениться нас никто не гонит, а вот сорвать розу никто не запретит.
У французов это выражение означает: «Снять проститутку».
Кок силой усадил подле себя Онорину.
Та отодвинулась подальше, сетуя:
– Ну и перегар! Да от такой вони даже мухи нос затыкают! Пользы от такой выпивки для здоровья не будет, так как ты не знаешь меры.
– Не надо узко судить о чужих возможностях по своему опыту.
Онорина цитировала:
– Иоанн Златоуст говорил: « Виноделие от Бога, пьянство от Дьявола. Пей, но не напивайся».
– Какая ты занудная.
И Онорина встала, радуясь, что не понравилась этому кавалеру.
На её место уселась Корали. Кок заказал ей еду и выпивку.
Многие шлюхи уже бурно реагировали на присутствие мужчин. Они через чур возбудились: смеялись громко и задорно, крутились вокруг понравившихся пират, щипали парней или хлопали тех по заду или плечу.
У дверей остались три женщины: страшненькая Химильтруда, Гарсанда и Аделаида с прижимавшейся к ней Артрадой.
Бертран, уже обнимавший какую-то женщину, подозвал Аделаиду:
– Эй, мамаша, иди я покормлю твоего ребёнка.
Та робко присела рядом с канониром, усадила девочку.
Рядом с ними хохотал Эльзеар, говоря канониру:
– Компания испорченных девчонок веселит!
Бертран Берд подтверждал сей факт:
– Как женщинам просто кружить головы нам, мужчинам! «Хи-хи, ха-ха» – и наше сердце тает.
Аделаида узнавала у канонира:
– Это правда, что на этом острове одни геи?
– Не одни. Есть и натуралы, но без баб,– шутил тот, оговариваясь,– Да есть на острове нормальные семьи, но их мало.
Капитан узнавал у Роксаны:
– Сколько стоит ночь с тобой? Я заплачу любую сумму.
– Цена: твоя свобода,– нагло заявила красавица.
– Тогда ни реала не получишь, ни цента, ни талера!– пугал Дэнис де Вормс,– А в койку всё равно пойдёшь! Это приказ.
– Приказывать будите своим матросам, капитан.
– Ещё выпивки для этой вредины. Будишь пить, пока не упадёшь,– придумал план завоевания Дэнис, а барабанщику посоветовал,– Модред, ради смеха соблазни вон ту страшненькую. Она такая недотрога…
– Капитан, увольте, да она только и ждёт, когда же её, наконец, соблазнят.
– Не исполняешь приказов?– уточнил капитан.
– Иду-иду.
И Модред подошёл к некрасивой девушке со слишком большим носом, длинными полными губами и с раскосым разрезом глаз. Из длинных волос она сделала корону вокруг головы.
– Мадемуазель, у Вас такая тонкая талия…
Химильтруда в тон ему отвечала:
– А у тебя такая нахальная физиономия…
– Я Вас не оскорблял.
– Вы сказали мне своё наблюдение, я сказала Вам своё.
Пираты большей частью притихли, прислушиваясь к перепалке.
Барабанщик перешёл в наступление:
– Невообразимое сооружение на Вашей голове может привлечь только птиц для гнездования, а не кавалеров.
Представительница прекрасного пола, которой было далеко даже до дурнушки, парировала:
– А у тебя не лицо, а жопа с глазами.
Пираты бились в истерическом хохоте. Страшилка опередила барабанщика в крутых выражениях, он-то тоже не красавец!
– Пойдёшь со мной!– настаивал Модред,– Твоя профессиональная задача: доставлять удовольствие клиенту!
Химильтруда сунула кукиш под нос барабанщику опять же под гогот пират.
Онорину кормил матрос Октав Тома. Он глаз с неё не сводил.
Габриель всё ещё наблюдал за Гарсандой. Размышлял: «У шлюх не бывает такого взгляда…Она похожа на испуганного, забитого зверька с глазами наивной девочки». Беспокойство возродилось где-то в глубинах души, росло с каждым взглядом на этот милый объект вожделения, интерес к ней переполнял сознание. Подойти, узнать: кто она, откуда, так ли прекрасны её душа и слог, как и она…Беспокойство и трепет охватили его всего, даже рука, держащая бокал с элем, слегка вибрировала, будто некая могучая и древняя энергия проникла в него и захватила тело.
Гарсанда Фази прислонилась к стене. Рядом с ней зыркала зло глазами Химильтруда. Но вот Гарсанда видит, как к ней подходит самый красивый парень из пират. Она едва поборола панику. Она боялась мужчин, даже таких красивых, как он…
Заглядывая ей в глаза, Габриель говорил:
– Мне кажется: мы могли бы поладить.
Этот вопрос застал её врасплох. Он успел прочитать страх в её глазах
Гарсанда со скептицизмом усомнилась его предположению:
– Вы не знаете меня, у меня очень склочный характер. По пути сюда только я и занимала гауптвахту.
– Неужели?– улыбнулся Габриель.
– Да-да,– закивала Химильтруда, подтверждая слова девушки, ещё она добавила,– Не хотелось бы Вас разочаровывать, но Гарсанда – бывшая монашка, да и меня схватили по ошибке, просто проходила мимо облавы…
– Ну, с Вами-то всё ясно, никто добровольно не захочет переспать с Вами, тем более деньги платить,– махнул рукой штурман,– А Вы, Гарсанда, правда из монастыря?
Девушка развязала узелок и показала одежду капуцинок.
Мужчина не отставал:
– Жизнь даёт тебе шанс насладиться в полную меру свободою нравов, не отвергай поступающие предложения.
– Если Вам нужны страсти, то это не по моей части. Другие куртизанки Вас лучше обслужат,– она уже досыта насытилась «наслаждениями» да и переход на «ты» её почему-то задел.
Тогда Габриель решил действовать. Он схватил девушку одной рукой за грудь, другой за задницу. Гарсанда залепила ему пощёчину. Те, кто ещё не был пьян, насторожились. Водо как-то надрывно захихикал, он пристально следил за штурманом.
Руки штурмана-навигатора после неожиданной оплеухи отпустили жертву и упали вдоль тела.
Фази выговаривала навигатору:
– Ваша свобода нравов тесно соседствует с распущенностью.
– Как часто и умело женщина пользуется тем, что она не мужчина,– намекал на то, что не может дать сдачи Габриель.
С удручённым видом он устремил на неё молящий о снисхождении взгляд, мямлил:
– Итак, Вы бросаете меня одного мучиться?
– Надо было не сидеть до последнего, а сразу занимать женщин,– отстранённо советовала девушка, добавила,– Пощёчина, оказывается, действенная сила – мы вновь перешли на «Вы».
– Да, я задержался с оценкой перспектив…и выбрал самую строптивую и несговорчивую особь, любящую проявлять свободную волю. Ну и оставайтесь одна…вместе вот с этой…
Он кивнул на Химильтруду.
Гарсанда благодарила:
– Я рада, что Вы нашли ненасильственный способ решения проблемы.
– Да уж…Вы – проблема. В любом случае, я рад нашему знакомству. Рад, что не все женщины шлюхи.
Аделаида шепнула Онорине:
– Ты пила выпивку этого молодого человека, теперь он не отстанет.
Но Октав не хватал женщину за интересные места, он просто любовался её зрелой красотой.
Габриель пошёл к своему месту, по дороге толкнул трактирщика, предъявляя тому претензии:
– Что-то эль у тебя какой-то слабенький! Поди, водой бодяжишь?
Толстый старикан-трактирщик замахал руками, крестясь и взывая к свидетелям-ангелам.
– Штурман, что-то скверное у тебя настроение…– усмехнулся капитан,– Тебе тоже отказывают в интиме?
– Это заговор какой-то, ей-богу!– вспылил Габриель,– Как бы нам их не упустить?
– Что, сел на мель по самые уши?
– Странная девушка…Столько времени в монастыре, потом столько времени в плаванье…и нет тяги к сексу. Наверное, она очень холодная, как айсберг…
Дэнис помахал перед ним пальцем, разубеждая:
– Басня Эзопа: «Когда лиса не может достать виноград, она говорит: «А, он зелёный»».
– Ты думаешь, что я себя успокаиваю своими же выдумками?
– Конечно. Не испробовав фрукт, нельзя судить о его вкусе. А на счёт дамочек… Жить-то им где-то надо, вот и отдам им пока свой трюм на корабле, он полупуст, многие матросы уже продали захваченное какао. Пусть женщины поживут, пока по борделям не определяться…Хотя на их счёт сказали: кто замуж не выйдет – будет продан на плантации в рабство, будут рабов плодить.
Пьяная Роксана зааплодировала, превознося Дэниса:
– Какой ты великодушный, капитан!
И Вормс объявил:
– Все дамы могут пройти на мой корабль «Морская Звезда» в трюм, пока не найдут себе пару!
Водо Варнье схватил в охапку Бланш, которую почему-то отовсюду гнали. Он поглядывал на штурмана, но тот ревности не проявлял.
