Герберт Джордж Уэллс
История мировой цивилизации
Глава XL. Гунны и конец восточной империи
Появление в Европе победоносных монгольских народов знаменует собою наступление нового периода в истории человечества. Приблизительно от I-го века до начала христианского летоисчисления северные народы не имели близкого соприкосновения с народами монгольскими. В далеких ледяных краях, за пределами северных лесов, монгольский народ – лапландцы – продвинулись на запад вплоть до пределов Лапландии, но народы эти не принимали никакого участия в главном потоке истории. В течение тысячелетий западный мир был полон драматических столкновений арийских, семитических и коренных смуглых народов, в которых весьма малое участие принимали как черные народы с юга (за исключением эфиопского вторжения в Египет и друг.), так и монгольский мир далекого Востока.
Две причины, вероятно, вызвали передвижение на запад кочевых монголов. Первой было укрепление великой Китайской империи, распространение ее на север и увеличение ее населения в цветущий период династии Хань. Другою причиной были некоторые климатические изменения: либо уменьшение дождливости, повлекшее за собой исчезновение болот и лесов, либо же увеличение дождливости, приведшее к увеличению пастбищ среди пустынных степей; либо же, наконец, оба эти процесса, протекавшие одновременно, но в разных местах и так или иначе облегчавшие продвижение на запад. Третьей, дополнительной, причиной были экономические бедствия, внутреннее разложение и уменьшение населения Римской империи. Богачи конца Римской республики и сборщики податей воинственных императоров совершенно истощили ее. Таким образом, здесь действовали натиск с востока, разложение на западе и наличие открытого пути между ними.
Гунны достигли восточных пределов европейской России в I веке по P. X., но всадники эти овладели степными пространствами лишь не ранее IV и V веков по P. X. V век был веком гуннов. Первыми, пробравшимися в Италию гуннами были наемные шайки, состоявшие на жалованьи у вандала Стилихона, руководителя Гонория. Они вступили во владение опустевшим гнездом вандалов – Паннонией.
Во второй четверти V века среди гуннов появился великий военный вождь Аттила. О могуществе его до нас дошли только неясные сведения. Он управлял не только гуннами, но и многими племенами германцев; царство его простиралось от Рейна, через горы и степи, вплоть до глубин Центральной Азии. С Китаем он обменялся посланниками. Главная ставка его находилась в Венгерской долине, на восток от Дуная. Там посетил его посланец Константинополя, Приск, который и оставил нам описание его державы. Образ жизни этих монголов был весьма сходен с образом жизни первых арийцев, которых они сменили. Простой народ жил в хижинах и палатках, начальники же помещались в больших деревянных хоромах. Бывали у них пиры, бывали попойки и песни баянов. Вероятно, герои Гомера, равно как и македонские сподвижники Александра Великого, чувствовали бы себя куда более среди своих в главной ставке Аттилы, чем при цивилизованном и вырождающемся дворе Феодосия II, сына Аркадия, царствовавшего в то время в Константинополе.
Одно время казалось, что кочевники под предводительством гуннов и Аттилы сыграют ту же роль по отношению к греко-римской цивилизация, какую в давнее время сыграли греческие варвары по отношению к эгейской цивилизации. Казалось, что история повторяется в более широком масштабе. Однако, гунны оказались куда более привязанными к кочевой жизни, чем первые греки, бывшие скорее скотоводами и земледельцами, чем настоящими кочевниками. Гунны совершали набеги и грабили, но нигде не оседали.
В течение нескольких лет Аттила всячески притеснял Феодосия II. Войска его уничтожали и грабили все вплоть до стен Константинополя. По словам Гиббона, ими было совершенно уничтожено не менее семидесяти городов на Балканском полуострове, и Феодосий должен был откупаться от Аттилы взятками и данью и пытался совершенно избавиться от него, отправив тайных агентов, чтобы умертвить его. В 451 году Аттила обратил внимание на остаток той половины империи, в которой население говорило на латинском языке, и вторгся в Галлию. Почти все города Северной Галлии были сравнены с землей. Франки и вестготы объединились против него с имперскими войсками и нанесли ему поражение в битве при Труа (Troyes), в которой по различным, дошедшим до нас, сведениям пало от 150 000 до 300 000 человек. Поражение это положило предел его продвижению по Галлии, но отнюдь не истощило его громадных военных запасов. В следующем году он явился в Италию и, пройдя через провинцию Венецию, сжег Аквилею и Падую и разрушил Милан.
Некоторые беженцы из этих северных городов Италии, в особенности же из Падуи, переселились на острова, находящиеся среди лагун, образовавшихся в верхней части Адриатического моря, и там положили основание Венеции, которая в будущем и становится одним из важнейших торговых центров Средневековья.
В 453 году, после пира в честь своего бракосочетания с молодой женщиной, Аттила внезапно скончался, по смерти его распалось на части собранное им грабежом и захватами государство. Коренные гунны исчезают со страниц истории, смешиваясь с более многочисленными соседними народностями, говорящими на арийском языке. Однако, великое нашествие гуннов предрешило конец Латино-Римской империи. По смерти Аттилы, в течение двадцати лет Римом правили десять различных императоров, ставленники вандалов и других наемных войск. В 455 году вандалы из Карфагена заняли и разграбили Рим. Наконец, в 476 году начальник варварских войск Одоакр сместил считавшегося тогда императором уроженца Паннонии, называвшегося ложным именем Ромула-Августула, и сообщил константинопольскому двору, что на западе нет больше императора. Так бесславно окончилась Латино-Римская империя. В 493 году гот Теодорих стал царем Рима.
Повсюду, как в Западной, так и в Центральной Европе, правили варварские вожди, именуясь королями, князьями и т. п. Все они в действительности были вполне независимыми, но в большинстве случаев сохраняли, хотя и весьма призрачную, верность императору. Таких в действительности независимых разбойничьих вождей были сотни, если не тысячи! В Галлии, Испании, Италии и в Дакии все еще продолжала преобладать латинская речь, в искаженном местным говором виде. Но в Британии и на восток от Рейна языки германской группы (в Богемии же, например, славянский язык – чешский) были во всеобщем употреблении. Высшее духовенство и небольшой остаток других образованных людей читали и писали по-латыни. Повсюду жизнь была небезопасна, и собственность удерживалась лишь в сильных руках. Число замков росло, а дороги подвергались разрушению. Начало VI века было годами разделения и умственного мрака в западном мире. Не будь монахов и христианских миссионеров, латинское знание погибло бы навсегда.
Чем же объясняется возвышение Римской империи и почему она пришла к окончательному упадку? Возвысилась она, во-первых, потому, что ее объединяла идея общественности. В период роста республики и даже в первый период империи оставалось еще большое число лиц, сознающих свое римское гражданство, чувствующих права и обязанности, налагаемые на них этим званием, знакомых с правами, предоставляемыми им римским законом, и готовых на жертвы во имя Рима. Обаяние Рима, как чего-то великого, справедливого и стоящего на страже закона, распространялось далеко за его пределы. Но уже во время Пунических войн чувство гражданственности подтачивалось развитием богатства и рабством.
Римская империя, в конце концов, была весьма примитивной организацией. Она не воспитывала, она не передавала своей идеи возрастающему числу своих граждан, не привлекала их к участию в своих решениях. Не было сети школ, устанавливающих общую согласованность, не было организовано распространения сведений для развития коллективной деятельности. Авантюристы, ведшие со дней Мария и Суллы борьбу за власть, не имели никакого понятия о создании общественного мнения и привлечении общественного внимания к делам империи. Дух гражданственности испарился, и никто не мог сохранить его. Все империи, все государства, все организации человеческого общества являются, главным образом, продуктами ума и воли. В мире не нашлось больше воли для спасения Римской империи, и она погибла.
Однако, хотя в V веке и погибла латинская половина Римской империи, но в то же время в ней зародилось нечто другое, широко воспользовавшееся ее обаянием и традициями, а именно – та часть католической церкви, в которой господствующим языком был латинский. Церковь эта продолжала жить, несмотря на гибель империи, ибо она обращалась к уму и воле людей, имела книги и располагала значительным числом учителей и миссионеров, объединявших ее, – а это было сильнее закона и всяких легионов. В течение IV и V веков по P. X., пока разрушалась империя, христианство все время распространялось, став господствующей религией в Европе. Оно победило своих завоевателей – варваров. Когда Аттила проявил намерение идти походом на Рим, римский патриарх воспрепятствовал ему и достиг того, чего не могли сделать никакие войска, одною лишь нравственною силою заставив его повернуть вспять.
Патриарх или папа римский стал утверждать, что он глава всей христианской церкви. Так как императоров больше не было, то он стал приписывать себе титулы и права императоров. Он принял звание «понтифекс максимус», звание верховного первосвященника римских владений. Это был самый древний титул римских императоров.
Глава XLI. Византийская империя и империя Сасанидов
Восточная греческая половина Римской империи выказала гораздо более политической твердости, чем западная часть. Она пережила все несчастья V века по P. X. века, бывшего свидетелем окончательного падения первоначального латино-римского могущества. Аттила притеснял императора Феодосия II, грабил и разрушал все почти до самых стен Константинополя, но самый город оставался нетронутым. Нубийцы, спустившись по Нилу, опустошили Верхний Египет, но Нижний Египет и Александрия продолжали более или менее процветать. Большая часть Малой Азии отбивалась от персов-сассанидов.
VI век, бывший для запада веком полного мрака, был в то же время свидетелем значительного возрождения греческого могущества. Юстиниан I (527–565 гг.) освободил северную Африку от вандалов и большую часть Италии – от готов. Он даже возвратил себе юг Испании. Энергия его не ограничивалась военными и морскими предприятиями. Он положил основание университету, воздвиг в Константинополе храм св. Софии и издал кодекс римских законов. Однако, желая уничтожить соперников основанного им университета, он закрыл философские школы в Афинах, школы, беспрерывно существовавшие со времен Платона почти тысячу лет.
Начиная с III столетия, Персидское царство становится постоянным соперником Византии. Оба эти царства постоянно тревожили и грабили Малую Азию, Сирию и Египет. В I же веке по P. X. страны эти находились еще на высоком уровне культуры и отличались благосостоянием и многочисленным населением, но постоянное передвижение войск, избиения, грабежи и военные налоги постепенно истощали их, оставив в конце концов ряд ослабленных и разграбленных городов среди разбросанных деревень. Быть может, среди этих печальных явлений обнищания и беспорядка Нижний Египет страдал менее, нежели другие страны. Александрия, подобно Константинополю, продолжала вести все сокращавшуюся торговлю между Востоком и Западом.
Казалось, что в обеих этих воинствующих разлагающихся державах совершенно умерли наука и философия. Пока еще существовали последние афинские философы, они сохраняли памятники великой литературы с благоговением и со стремлением к пониманию их. Но после них не осталось такого класса людей, не было таких самостоятельных личностей, которые могли бы поддерживать свободные традиции этой литературы. Общественный и политический хаос того времени лишь отчасти является причиной того, что мышление человеческое в те дни было бесплодным и лихорадочным. Как в Персии, так и в Византии время это было эпохой нетерпимости. Оба эти царства были религиозными державами, но в новом смысле этого слова, в смысле стеснения свободной деятельности разума человеческого.
Несомненно, что древнейшие царства в мире были царствами религиозными, основанными на почитании божества или царя-бога. К Александру относились как к божеству, равно и Цезари были богами постольку, поскольку им посвящались алтари и храмы, и жертвенные фимиамы им рассматривались, как признак верности Римскому государству. Однако, древние религии эти были главным образом религиями внешнего богопочитания. Разума они не касались. Если только человек приносил жертву и поклонялся при этом богу, то этого было достаточно, и в дальнейшем ему разрешалось не только думать, но и говорить об этом все, что ему будет угодно. Но новые появившиеся религии, особенно христианская, были значительно глубже. Новые религии эти требовали не только простого формального, но и сознательного признания. Разумеется, возникли жестокие пререкания о точном значении религиозных предметов верования. Новые религии были религиями догматическими. Мир встретился с новым словом: «правоверность», встретился с твердым намерением придерживаться не только в поступках, но и в речах и тайных помыслах пределов данного учения. Исповедание ложного убеждения, тем более привлечение к нему других людей, рассматривалось уже не как недостаток мышления, а как нравственный порок, могущий обречь душу на вечную погибель. Как Ардашир I, положивший в III веке по P. X. начало династии Сассанидов, так и Константин Великий, восстановивший Римскую империю в IV веке, обратились за помощью к религиозным организациям, так как в этих организациях видели они новое средство для использования человеческой воли и управления ею. Уже к концу IV столетия обе державы преследовали как вольные речи, так и религиозные новшества. В Персии Ардашир I разыскал древнюю персидскую религию Зороастра (Заратустры) с ее жрецами, храмами и священным огнем, горящим на алтарях, и приспособил ее как государственную религию. В конце III столетия религия Зороастра преследовала христианство, а в 277 году Мани, основатель новой религии манихейства, был распят, и с тела его была содрана кожа. С своей стороны Константин был занят преследованием христианских ересей. В свою очередь идеи христианства затемнили чистоту учения Зороастра. Все учения становились подозрительными. Этим религиозным поветрием наука, требующая прежде всего свободы разума, была повергнута в состояние полного упадка.
Жизнь Византии того времени слагалась из войн, ожесточенных религиозных споров и пороков, без которых не может обойтись человечество. Жизнь эта была красочна, романтична, но нелегка и мрачна. Когда Византия и Персия не оборонялись на севере от варваров, те разоряли Малую Азию и Сирию длительными и опустошительными набегами. Даже в тесном союзе обеим империям было бы затруднительно дать отпор варварам и восстановить свое благосостояние. Турки или татары появляются на историческом горизонте сначала в качестве союзников то той, то другой державы. Двумя воинственными соперниками VI века были Юстиниан и Хосров I. В VII веке император Ираклий был противником Хосрова II (580 г.).
Вначале, до того, как Ираклий стал императором (610 г.), Хосров II сделал обширные завоевания. Им были взяты Антиохия, Дамаск и Иерусалим, и войска его достигли Халкедона, находящегося в Малой Азии и лежащего напротив Константинополя. В 619 году он завоевал Египет. Затем Ираклий заставил его повернуть обратно, разбив персидское войско при Ниневии (627 г.), несмотря на то, что в то время персидские полки находились еще в Халкедоне. В 628 году Хосров II был свергнут с престола и умерщвлен сыном своим Кавадом, и между обоими истощенными государствами был заключен мир, который, впрочем, ничего не разрешил. Это была последняя война Византии и Персии. Никому почти и не снилась еще та гроза, которая в это время уже собиралась в пустыне, гроза, которая должна была положить конец вековой бесцельной борьбе.
В то время, как Ираклий восстанавливал порядок в Сирии, к нему пришло послание, доставленное на императорский аванпост в Бостре, к югу от Дамаска; письмо было написано на арабском языке, мало известном семитическом наречии пустыни. Если письмо это вообще достигло императора, то прочитано оно ему было при помощи переводчика. Письмо было от того, кто называл себя Магометом – пророком бога. Письмо призывало императора признать единого истинного бога и служить ему. История не говорит нам о том, что сказал по этому поводу император.
Подобное же послание получил и Кавад в Ктесифоне. Он разгневался, разорвал письмо и прогнал посланца.
Этот Магомет был бедуинским вождем, ставка которого находилась в жалком маленьком городе в пустыне – Медине. Он проповедовал новую религию, веру в единого истинного бога.
Получив ответ, он воскликнул: «Таким же образом, господи», сказал он, «раздери ты царство Кавада».
Глава XLII. Китайские династии Суй и Тан
В течение V, VI, VII и VIII столетий происходили постоянные передвижения монгольских народов на запад. Гунны Аттилы были лишь предвестниками этого продвижения, приведшего к закреплению этих народов в Финляндии, Эстонии и Венгрии, где их потомки, говорящие на языках, родственных тюркскому, живут и поныне. Болгары также являются тюркским народом, но они переняли арийский язык. Монголы играли ту же роль по отношению к арийским цивилизациям Европы, Персии и Индии, какую за много веков до того сыграли арийцы по отношению к эгейской и семитической цивилизациям.
В Центральной Азии тюркские народы обосновались в местности, ныне называемой Западным Туркестаном. Персия уже имела у себя на службе много тюрков в качестве чиновников и наемных воинов. Парфяне исчезли со страниц истории, растворившись в общей массе населения Персии. В истории Центральной Азии исчезают арийские кочевые племена, будучи заменены монгольскими народами. От Китая до Каспия владыками Азии становятся тюрки.
Та же великая чума, которая стала причиной разрушения Рима во II веке по P. X., в Китае свергла династию Хан. Вслед за этим настал период разделения и гуннских завоеваний, из которого Китай вышел обновленным и совершил это обновление скорее и в более полной мере, чем Европа. Еще ранее конца VI века мы видим Китай вновь объединенным под управлением династии Су, которая во времена царства Ираклия уступает место династии Тан. Правление последней было временем нового великого благоденствия Китая.
В течение VII, VIII и IX веков Китай являлся наиболее прочным и цивилизованным государством в мире. Династия Хан расширила северные границы его. Теперь же династии Суй и Тан распространили его цивилизацию на юг, и Китай начал принимать те размеры, какие он имеет ныне. В Центральной Азии он рос и далее, распространяясь среди данников тюркских племен, вплоть до пределов Персии и Каспийского моря.
Вновь возродившийся Китай во многом отличался от старого Китая, времен династии Хан. Появилось новое, более живое литературное течение, началось великое возрождение поэзии. Буддизм обновил философскую и религиозную мысль. Большие успехи были достигнуты в области художественной работы, технического искусства и всех жизненных удобств. Впервые вошел в употребление чай, началось производство бумаги, и положено было начало печатанию при помощи досок. Несомненно, что в течение тех столетий, во времена которых расслабленные народы Европы и Малой Азии жили в лачугах, в окруженных стенами небольших городах и мрачных разбойничьих крепостях, в Китае миллионы людей вели спокойную, упорядоченную и миролюбивую жизнь. В то время, как разум западных народов был затемнен богословскими суевериями, разум жителей Китая оставался свободным, терпимым и пытливым.
Одним из первых монархов династии Тан был Тай-цзун, начавший правление в 627 году, в год победы Ираклия при Ниневии. Им было принято посольство Ираклия, вероятно, искавшего союзника в тылу Персии. Из самой Персии к нему явились христианские миссионеры (635 г.). Им было позволено объяснить свою веру Тай-цзуну, и он просмотрел китайский перевод их писания. Он объявил это чуждое учение приемлемым и дал разрешение на основание Церкви и монастыря.
К этому же монарху пришли (в 628 г.) посланцы от Магомета. Приехали они в Кантон на торговом корабле, совершив плавание из Аравии вдоль берегов Индостана. В противоположность Ираклию и Каваду, Тай-цзун милостиво выслушал посланцев. Он выразил интерес к их богословским идеям и оказал им помощь в постройке мечети в Кантоне. Говорят, что мечеть эта стоит до сего дня и является самой древней мечетью в мире.
