Глен Кук
Смертельная ртутная ложь. Жалкие свинцовые божки
3
Мэгги Дженн схватила мою левую руку и стиснула ее.
– Некоторым женщинам нравится, когда на них так смотрят, Гаррет. И им хочется ответить тем же.
Она пощекотала мою ладонь. Я с трудом заставил себя дышать ровно. Шла явная обработка, впрочем, мне было все равно.
– Но я здесь по делу, и будет лучше, если мы к нему вернемся. – С этими словами она отняла свою руку.
Видимо, к этому времени я, по ее расчетам, должен был окончательно растаять.
И я растаял окончательно.
– Мне нравится эта комната, Гаррет. Она о многом говорит. Подтверждает то, что я о вас слышала.
Я ждал. Все клиенты обычно ведут себя так. Они, бедняжки, находятся в отчаянном положении, когда появляются у меня. Иначе они бы не пришли. Однако все они начинают ходить вокруг да около, прежде чем признаются, что утратили контроль над своей жизнью. Многие пускаются в пространные объяснения, почему выбрали именно меня. Вот как Мэгги Дженн. Некоторые, так и не дойдя до сути дела, отказываются от своих намерений. Мэгги Дженн не отказалась.
– А я и не знал, что так знаменит. Это меня пугает.
Очевидно, мое имя на слуху у правящего класса, к которому явно принадлежит Мэгги Дженн, хотя из ее слов и невозможно понять, в каком обществе она вращается. Однако я избегаю слишком заметных дел и не люблю, когда на меня начинают обращать внимание.
– Все внесли вас, Гаррет, в списки лучших специалистов. Если вам нужна новая карета, вы обращаетесь к Лео Тополю. Вздумали заказать необыкновенную посуду – идете к Рикману Плаксу и сыновьям. Желаете купить туфли – приобретаете их у Тейтов. А если вам нужно подсмотреть и выследить, то вы направляетесь к Гаррету.
– Итак, нам требуется подсмотреть и выследить.
– Вы желаете, чтобы я перешла к делу?
– Я привык, что люди долго топчутся вокруг своих проблем, прежде чем берут быка за рога.
Она немного подумала и сказала:
– Теперь я понимаю, почему они так делают. Это очень нелегко. Ну хорошо, к делу так к делу. Я хочу, чтобы вы нашли мою дочь.
– Что?!
Мэгги ошеломила меня. Я весь напрягся, ожидая, как она начнет заказывать убийство, а дама всего-навсего желала получить услугу, которую Гаррет оказывает постоянно.
– Вы мне нужны, чтобы найти мою дочь. Она исчезла шесть дней назад. Я очень беспокоюсь. В чем дело? У вас такой забавный вид.
– Он у меня всегда такой, когда я начинаю думать о работе.
– Верно. У вас именно такая репутация. Что может заставить вас покинуть дом?
– Побольше информации. И естественно, размеры вознаграждения.
Вот так-то. Имею полное право гордиться собой. Я взял обстановку под контроль и вернул деловую хватку, преодолев свои слабости.
Не знаю, как это получилось, но я уже практически согласился принять заказ.
Несмотря на репутацию лентяя, я часто занимаюсь небольшими делами, зарабатывая марку-другую. Профессия помогает мне избегать постоянного общения с Дином, Покойником и Попкой-Дураком. Покойник считает, что мир только улучшится, если я уработаюсь до смерти. Попка-Дурак ничего не считает, а лишь нецензурно ругается.
– Ее зовут Жюстина. Она недавно достигла совершеннолетия. Я стараюсь не вмешиваться в ее дела.
– Совершеннолетняя? Выходит, вам во время ее рождения было всего десять?..
– Лесть заведет вас очень далеко, Гаррет. Мне было восемнадцать. Ей стало восемнадцать три месяца назад. Арифметикой можете не заниматься.
– Да вы же просто весенний цыпленок. Двадцать один плюс несколько лет ценного опыта. Вы еще можете продолжать подсчеты. Держу пари, все принимают вас за сестру Жюстины.
– Ну что за милый болтун!
– Я всего-навсего честен. Вначале я немного отвлекся…
– Держу пари, женщины вас обожают, Гаррет.
– Ну конечно! Вы же слышали, как они распевают романсы на улице. Вы видели, как они карабкаются по стенам, чтобы проникнуть в мой дом через окна второго этажа.
Танфер есть Танфер, и на первом этаже у меня лишь одно окно – в кухне, да и его защищает металлическая решетка.
Глаза Мэгги Дженн лукаво блеснули.
– Ох, Гаррет, мне следовало встретиться с вами раньше.
Взгляд ее обещал многое. Наверное, то, чего я тоже желал.
Рыжим я никогда не мог ни в чем отказать.
– Вернемся к делу, – продолжила она. – Жюстина попала в плохую компанию. Не могу сказать ничего конкретного, но меня насторожила та молодежь. В них словно таится нечто злобное. Правда, мне нечем это подтвердить.
У всех родителей, разыскивающих пропавших детей, есть одна общая черта. Им не нравятся те, от кого без ума их чадо. Они думают, ребенок ушел из дома под влиянием окружения. Даже пытаясь продемонстрировать непредвзятость, родители все равно обвиняют друзей. Послушали бы вы их, если друг или подруга принадлежат к противоположному полу.
– Прежде чем приступить к поиску, вы хотите узнать о моей дочери как можно больше, не так ли?
Оказывается, ни слова не говоря, мы оба пришли к согласию о том, что я начинаю работать на маму Дженн. Мама Дженн привыкла, что все идет так, как того желает она.
– Хорошо бы. Я знаю одного типа моей профессии, который находит пропавших, мысленно проникая в черепную коробку того, за кем ведет охоту. Он обращает внимание только на характер объекта. По сути дела, начинает почти отождествлять себя с ним. Конечно, работа идет легче, если он представляет все в рамках более общей картины.
– Вам следует рассказать мне о каких-нибудь своих делах. Я совершенно не знаю этой стороны жизни. Должно быть, она очень волнительна. Почему бы вам, допустим, не прийти ко мне на ранний ужин? Осмотрите комнату Жюстины, ее вещи и зададите мне необходимые вопросы. После этого вы сможете решить, беретесь за дело или нет.
Мэгги улыбнулась, и на фоне этой улыбки побледнели все ее предыдущие упражнения в обаянии. Я был запечен и зажарен. Мною откровенно манипулировали, но я этим восхищался.
– Как раз сегодня вечером я свободен.
– Превосходно, – сказала Мэгги, натягивая перчатки телесного цвета, которых я раньше не заметил.
Она еще раз взглянула на Элеонору, помрачнела и содрогнулась, как от холода. Элеонора вполне способна произвести подобный эффект.
– Как насчет пяти часов? – спросила Мэгги.
– Буду. Скажите где.
Лицо в золотом ореоле волос потемнело. Большая ошибка, Гаррет. Предполагается, что ты должен найти и без объяснений. К сожалению, я так мало знал о Мэгги Дженн. Как мне было догадаться, что мое невежество по части ее личности и места жительства вызовет раздражение?
Но передо мной была настоящая леди. Она не отказалась от моих услуг, а, поколебавшись всего несколько секунд, назвала адрес.
И тут я по-настоящему разволновался.
Речь шла о жилье высоко на Холме, там, где обитают самые могущественные и самые богатые из числа богатых и могущественных. Высота размещения на Холме служит индикатором величины состояния и общественного положения. Улица Голубого Полумесяца, насколько я знал, была эпицентром этого сказочного мира.
Мэгги Дженн – дама с обширными связями, но я все же не понимал, почему обязательно должен знать ее имя.
Все прояснится, когда без этого нельзя будет обойтись.
Я проводил милую леди до входной двери. Милая леди продолжала излучать манящее тепло. Интересно, неужели весь сегодняшний вечер будет посвящен только делу о пропавшей дочери?
4
Я с восторгом наблюдал, как Мэгги Дженн, слегка покачивая бедрами, направлялась к своему портшезу. Она знала, что я не свожу с нее глаз, и устроила настоящее представление.
Этот убийца-гориллоид следил за тем, как я слежу за ней. У меня создалось впечатление, что он не желает мне добра.
– Гаррет, ты когда-нибудь перестанешь пускать слюнки?
Оказалось, я впитываю в себя каждую деталь отъезда Мэгги.
Я с трудом отвел взгляд, чтобы посмотреть, кто из моих настырных соседок решил облить меня ледяным душем своего неодобрения. Но вместо соседки увидел весьма привлекательную невысокую брюнетку. Она приближалась ко мне с другой стороны.
– Линда Ли! Какой приятный сюрприз.
Это была моя приятельница из Королевской библиотеки. Именно об этой девушке я мечтал, прижимая к груди вместо нее томик Эспинозы.
Я спустился по ступеням ей навстречу:
– Счастлив, что ты наконец передумала.
Линда Ли – обладательница пяти футов роста и огромных карих глаз, – бесспорно, самая симпатичная из всех библиотекарш, которые попадались мне на жизненном пути.
– Спокойно, парень. Мы находимся в общественном месте.
– Ну так войди в мое жилище.
– Если я тебя послушаюсь, то забуду, зачем пришла.
Усевшись на ступени, она обняла руками колени, положила на них подбородок и обратила на меня невинные глаза маленькой девочки, прекрасно понимая, что этот взгляд тотчас превратит меня в кипящего страстью зомби.
Сегодня я, похоже, обречен служить игрушкой.
Ничего, переживем. Я же и был рожден для этой роли.
Линда Ли вовсе не являлась невинной простушкой, какое бы впечатление она ни производила с первого взгляда. Просто Линда изо всех сил старалась казаться ледяной девой, чтобы отвечать распространенному среди обывателей представлению о работниках библиотеки. Но, будем честны, у нее это не очень получалось. Лед и мороз не соответствовали ее натуре. Я стоял рядом с ней, изобразив на роже самую обаятельную из моего широкого набора улыбок и точно зная, что Линда позволит уговорить себя покинуть общественное место.
– Перестань!
– Что перестать?
– Смотреть на меня так. Я знаю, о чем ты думаешь…
– Ничего не могу с собой поделать.
– Ясно, ты стараешься заставить меня забыть, зачем я здесь.
Я ни на секунду ей не поверил. Но я парень что надо и решил поддержать ее шутку.
– Хорошо. Так расскажи мне об этом.
– О чем?
– Да о том, что же заставило тебя подвергнуться риску пасть жертвой моего неотразимого очарования.
– Мне необходима твоя помощь. Как профессионала.
Почему моя?
Я не поверил ей. Библиотекари обычно не садятся в лужу так глубоко, что не могут выбраться без посторонней помощи. Особенно такие славные малышки, как Линда Ли Лютер.
Я начал постепенно перемещаться ближе к двери. Занятая своими проблемами, Линда поднялась на ноги и последовала за мной. Я пропустил ее вперед себя в дом. Закрыл и запер дверь. И попытался поскорее провести девушку мимо маленькой гостиной, где Попка-Дурак, не просыпаясь, бормотал непристойности. Линда Ли не избегла участи всех моих посетителей и услышала много интересного.
– Итак, что же тебя столь сильно занимает?
Обычно Линда не упускает возможности и за таким вопросом следует забавная и порой соленая шутка. Но на сей раз она лишь простонала:
– Меня скоро уволят. Я знаю.
– Не думаю.
В это действительно было невозможно поверить.
– Ты ничего не понимаешь. Гаррет, я потеряла книгу. Очень редкую, которую никак не возместить. Скорее всего, ее украли.
Я проскользнул в кабинет. Линда Ли последовала за мной. Где же моя неотразимость, которая мне сейчас так необходима?
– Книгу надо вернуть прежде, чем узнают о пропаже, – продолжала Линда Ли. – Мне просто нет прощения за то, что я это допустила.
– Успокойся, – сказал я. – Вдохни поглубже. Задержи дыхание. И расскажи мне все с самого начала. У меня уже есть работа, и я буду занят некоторое время, но, быть может, все же сумею что-нибудь предложить.
Обняв девушку за плечи, я подвел ее к креслу для клиентов. Она уселась.
– Рассказывай подробно, – напомнил я.
Боже мой! Вместо того чтобы следовать разработанному заранее плану и стенать по поводу несчастья, она вдруг начала размахивать руками и что-то выкрикивать.
Эспиноза. Прямо перед ней на моем столе.
Заимствуя книгу, я не полностью следовал всем необходимым формальностям. Библиотечные власти совершенно перестали доверять простым людям, хотя книги оплодотворяют нас идеями.
Я прокудахтал что-то успокоительное, но мои аргументы утонули в возмущенных воплях. Линда совершенно сбилась с рельсов, которые привели ее ко мне. О потере раритета было забыто, и она не желала к этому возвращаться.
– Как ты мог так поступить со мной, Гаррет? Я и без этого попала в беду… Если хватятся еще и этой книги – мне конец! Как ты мог?!
Как, как? Да очень даже просто. Книга совсем не толстая, а старик-ветеран, охраняющий дверь, дремал. Да и вообще он вряд ли мог угнаться за мной на своей деревянной ноге.
Из моей милой Линды Ли изливался неудержимый поток слов. Она прижала Эспинозу к груди, словно это был ее любимый первенец, которого собрался похитить гном с многосложным именем.
Разве можно спорить с женщиной, впавшей в истерику? Я и не стал.
Линда Ли неожиданно ударилась в бегство. Я не успел обойти стол и догнать ее. Убегая, она не переставала громко возмущаться.
– Ха-ха-ха! – возопил Попка-Дурак.
У цветной вороны появился повод поднять адский шум, и она немедленно приступила к делу.
Через секунду я уже следил за тем, как Линда Ли мчалась по Макунадо. Ее ярость была столь неудержима, что даже восьмифутовые великаны предпочли убраться с пути библиотечного работника.
Визит Линды был так краток, что я заметил исчезающие в уличном движении носилки Мэгги Дженн. Магвамп оглянулся и оскалился, наверное, чтобы я лучше его запомнил.
Ну и денек. Что теперь?
Ясно одно. Очередная красотка к моему дому в данный момент не приближается. Я вздохнул.
Настало время узнать у Элеоноры, что она думает о Мэгги Дженн.
5
Я уселся за свой стол и уставился на Элеонору.
– Что ты думаешь о Мэгги, дорогая? Воспользоваться ли мне возможностью, несмотря на ее возраст? Я ведь по природе своей соглашатель.
Элеонора промолчала, но я сам ухитрился вложить слова в ее уста. Приходилось отвечать.
– Да. Мне это известно. Но ведь я втюрился в тебя, хотя ты вообще бесплотный дух.
То есть картина. Я увлекался несколько тысяч раз, но по-настоящему влюблялся лишь дважды. Причем один раз из этих двух – совсем недавно, в женщину, которая скончалась, когда мне было всего четыре года.
– Ничего страшного, что она несколько старше меня, разве не так?
Со мной приключались ужасные и необычные вещи. Я сражался с вампирами и с мертвыми богами, которые восставали к жизни. На моем пути встречались убийцы-зомби и убийцы-маньяки, они продолжали охотиться за мной даже после того, как их удавалось отослать в лучший мир. Так почему же считать мою любовь к духу чем-то из ряда вон выходящим?
– Да. Я знаю. Это цинизм. Да, я понимаю, она намерена использовать меня в своих целях. Но зато каким способом!
Вдруг до меня донеслось:
– Эй, Гаррет! Дожидаясь тебя, можно поседеть.
Торнада, будь она неладна! Не могу же я все держать в памяти.
Я медленно поднялся, продолжая размышлять о своем. Мэгги Дженн, вне всякого сомнения, околдовала меня. Я даже почти забыл о разочаровании, постигшем меня с Линдой Ли.
Торнада сидела на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж.
– Чем ты занят, Гаррет? Старуха свалила минут пятнадцать назад. – Она почему-то забыла упомянуть о воплях Линды Ли.
– Я думал.
– Это чрезвычайно опасно для человека в твоем состоянии.
– А?..
Я не нашел яркого ответа. Всего лишь десятитысячный раз в жизни. Остроумный контрудар родится где-нибудь перед рассветом, когда я, мучась от бессонницы, буду вертеться в постели.
Торнада подошла к комнате Покойника и сунула туда нос. Его обитель занимала добрую половину первого этажа. Все четыреста пятьдесят фунтов моего дружка были погружены в кресло и бездвижны, как сама смерть. Нос логхира, смахивающий на хобот слона, на целый фут спускался ему на грудь. На Покойнике начала собираться пыль, но всякие паразиты до него еще не добрались. Нет смысла пока заниматься чисткой, а может быть, успеет вернуться Дин и вообще избавит меня от малоприятной заботы.
Торнада прикрыла дверь и, повернувшись, схватила меня за локоть.
– Он совсем отпал, – заявила она уверенно.
Покойник совершенно не прореагировал на нее. Он недолюбливал женщин и среди них особенно – Торнаду. Однажды я даже угрожал ему, что выгоню Дина и вместо него поселю у себя эту бестию.
– Что она сказала? – поинтересовалась Торнада, когда мы начали подниматься по лестнице на второй этаж. – Кто жертва?
– А ты не знаешь?
– Я не знаю ничего. Мне известно одно: если я выясню, кого ты должен пришить, то получу ночной горшок, полный золота.
Деньги для Торнады – это все. Разумеется, они имеют значение для всех нас. Как это поется: «…весело с ними, грустно без них». Но для Торнады бабки значат больше, чем ее ангел-хранитель.
– Она хочет, чтобы я нашел ее дочь, которая отсутствует шесть дней.
– Повтори! Чтоб мне сдохнуть! Я была уверена, что она будет толковать об убийстве.
– Почему?
– Да нипочему. Наверное, неправильно выстроила факты. Значит, пропал ребенок. Ты берешься за работу?
– Пока размышляю. Я должен посетить ее дом, осмотреть вещи ребенка и затем решить окончательно.
– Но ты ведь согласишься? Может, удастся вытрясти из старой карги двойную плату?
– Заманчивая идея. Пока не удалось получить и одинарной.
– Ну и хитрый же ты негодяй! Мечтаешь очаровать старуху. Находишься со мной, а думаешь о карге. Ну и прохвост!
– Торнада! Эта женщина годится мне в матери.
– В таком случае либо ты, либо твоя мамочка врете о своем возрасте.
– Да ты же первая утверждала, что она старая рухлядь.
– Какое это имеет значение? К черту! Я прощаю тебя, Гаррет. Как я уже сказала: ты здесь, а она – нет.
Спорить с Торнадой – значит плевать против ветра. Один ущерб.
Лишь значительно позже ценой огромных усилий я сумел избавиться от нее, чтобы успеть на ужин к Мэгги Дженн.
6
– Так-то, – тихонько, чтобы не услышал Попка-Дурак, сказал я, обращаясь к Покойнику. – Я провел день с прекрасной блондинкой. Это была божья кара. Теперь мне предстоит провести вечер с роскошной рыжеволосой леди.
Он ничего не ответил. А если бы не спал, наверняка не упустил бы возможности высказаться. Торнада занимала особое место в его сердце. Покойник наполовину уверовал в мои угрозы жениться на ней.
Тихо посмеиваясь, я прокрался на цыпочках к входной двери. Перед отъездом Дин нанес мне значительный финансовый урон, поставив на новую дверь запирающийся на ключ замок. Я вполне обходился теми задвижками и щеколдами, которыми он стучал, замыкаясь от внешнего мира, как только я выходил из дома. Дин облек своим доверием совершенно бесполезную вещь. Такой замок способен остановить исключительно честного человека. Нашей главной защитой остается Покойник.
Логхиры, живые они или мертвые, обладают массой талантов.
Я заспешил прочь, посылая улыбки всем и никому одновременно. Наша округа плотно заселена разнообразными нечеловеческими существами, большую их часть составляют неотесанные беженцы из Кантарда. Эти существа не стесняются громогласно высказывать свое мнение и создают постоянное беспокойство.
Но гораздо хуже них псевдореволюционеры. Эти толпятся и роятся повсюду, переполняя таверны, громко и глупо рассуждая о своих еще более глупых догмах. Я понимаю их чувства. Мне тоже не очень нравится Корона. Но в то же время я знаю, что ни один из нас – ни я, ни они – не готов примерить на себя королевскую мантию.
Подлинная революция может только ухудшить положение. В эти дни каждая пара революционеров не способна договориться между собой о будущем Каренты. Они начали бы истреблять друг друга пачками, прежде чем…
Правда, уже были попытки учинить революцию. Но настолько бездарные, что о тех действиях знала лишь полиция.
Я обходил стороной торчащих на всех углах и облаченных в черное детей хаоса. Они выли на разные голоса, восхваляя свои банальные доктрины. Серьезной угрозы для Короны не существует. У меня есть некоторые связи с новой полицией, именуемой Гвардией. Ребята оттуда мне сказали, что половина революционеров на самом деле полицейские агенты.
Я делал прохожим ручкой. Насвистывал. Это был воистину чудесный день.
Но при этом не забывал и о деле. Насвистывая на пути к ужину с красивой женщиной, я частенько оглядывался и в один прекрасный момент заметил, что за мной следят.
Я принялся бродить без цели. Поворачивая назад, припускал иноходью или шагал нарочито медленно, пытаясь определить намерения этого шута. Ему явно не хватало мастерства. Я продумал варианты действий. Больше всего мне нравилась идея поменяться с ним ролями: стряхнуть с хвоста и проследить, куда он побежит докладывать о своей работе.
Как это ни печально, но у меня есть враги. В ходе своих трудов я время от времени доставляю неприятности отдельным малосимпатичным людям. Кое у кого из них возникает желание свести со мной счеты.
Ненавижу тех, кто не умеет красиво проигрывать.
Мой друг Морли – профессиональный убийца, прикидывающийся гурманом-вегетарианцем, – не устает повторять, что я сам во всем виноват: оставляю своих недругов в живых.
Я наблюдал за хвостом, пока не убедился, что при желании легко могу от него избавиться. Тогда я вновь заспешил на свидание с Мэгги Дженн.
