Х. МанаЛову
Шоколадка и другие с Фабричной улицы
Покровительство
После того как Салима пришла в школу по вызову учительницы, Шоколадка жила по часам, потому что Салима расписала Халиме каждый день, и ввиду последних событий дома все знали во сколько у нее заканчивается уроки, Халиме запретили оставаться после уроков и играться, после школы ей давали ровно сорок минут, чтобы дойти до дома.
Но все же на выходные она умудрялась играть, и лишь вспоминала про занятия чтения Корана, когда видела голубой «Жигули» на котором привозили бабушек – преподавателей. Она быстро бежала домой принимала омовение, брала зеленую книжку с арабским алфавитом и бежала к соседке, где обычно проходили занятия. Шоколадка не занималась арабским, ей не хватала времени: она выполняла домашние задания, обязанности по дому, помогала маме на базаре, в тайне выкраивала время на игры, и каждый раз вспоминала про занятия арабским, лишь, когда на их улицу приезжала голубая машина.
Спешно приняв омовение, надев платок на голову и платье, Шоколадка старалась занять очередь последней. Пожилые и молодые женщины, девочки по – очереди продвигались и зачитывали домашнее задание, двум бабушкам, которые сидели за столом и проверяли всех.
Шоколадка была младшей в группе всех этих молодых женщин, и не понимала в чем заключался смысл обучения. Бабушки ничего не объясняли на доске, а подходили к каждой отдельно и учили читать буквы, и когда кто-то читал Шоколадка не понимала на какой странице зачитывается текст. Уроки еще были немного страшными, потому что учителя рассказывали о страшном пламени ада после смерти, если прожить жизнь грешником. Шоколадка ходила на эти уроки, потому что выполняла указ мамы – посещать занятия чтения Корана. Халима была уязвимой девочкой, ей не нравилось, что учителя по Корану не учитывали разницу возврата тех, кого ставили в пример ей, например, соседку Умиду, которая училась в пятом классе, а Шоколадка любила соперничать. И всякий раз, когда хвалили Умиду и говорили Халиме равняться на нее, хоть Халима и не спорила лишь из уважения, перемешанного со страхом, так как они были не просто учителя, а преподавали как читать Коран и намаз, Халима считала это сравнение несправедливым так как Умида была старше. На первых занятиях она спрашивала других стоявших в очереди как читается та или иная буква, и пока подходила ее очередь она сдавала урок. Но бабушки понимали, что она заучивает, одна из них как – то сказала: «Это не стихотворение как в школе, надо понимать сердцем что читаешь».
Шоколадка не понимала, почему эта бабушка отчитывала ее, ведь она сдала все без ошибок и что плохого в том, чтобы наизусть знать стихотворение, в школе за это только хвалят.
Шоколадка не стала лучше знать буквы лучше со временем, она также продолжала не заниматься, как только выходила с занятий благополучно о них забывала, а вспоминала лишь, когда видела машину учителей. Но ей удалось снять с себя подозрение, что она вовсе не понимает всего того, что читает, а лишь заучивала порядок расположения слогов, которые зубрила пока стояла в очереди и уверенно проговаривала каждый слог. Спустя несколько недель ей удалось изображать понимание того, что она читает настолько хорошо, что ее даже взяли в помощницы для проверки чтения других учеников в те дни, когда одна из двух бабушек – преподавательниц не могла приехать.
Зима потихоньку сменила осень уже в конце ноября. Каждое утро Шоколадка разбивала ногой застывший лед в лужах, которые находила по дороге в школу. Однажды утром весь пустырь и футбольное поле, по которым проходила девочка, были повсюду покрыты заледеневшими лужами.
Шоколадка, словно обезумевшая стала бегать по всей огромной территории, разбив одну лужу, переходя к другой. Мимо проходили люди, которые шли на работу и другие дети с родителями и без. Некоторые дети тоже принялись разбивать лужи, но их оттаскивали родители. Мама девочки, зная про ее излюбленное занятие, вышла из дома проверить, не остановилась ли та по дороге где-нибудь.
– Халима, осталось 15 минут до занятий, – крикнула мама издалека. Девочка, узнав, как мало времени осталось, рванула с места так быстро как могла. Пробежав некоторое время, Шоколадка вся потная остановилась перевести дыхание, решила зацепится за бампер проезжающей мимо газели. Машина двигалась на небольшой скорости, она была груженная и ехала по скользкой дороге, Шоколадка легко задержалась за бампер и сев на корточки и скользила. По дороге женщина у которой Халима летом всегда покупала мороженое, высыпала золу на дорогу, как и многие жители города делали зимой, освобождали золу из печи и сыпали ее на скользкие дороги. Доехав до нужного поворота, девочка отпустила бампер и упала на свой портфель.
Шоколадка успела к уроку, первый урок был математикой. После объяснения темы умножения столбиком, учительница вызвала высокую девочку по имени Саера. Все дети вставали на стульчик, чтобы использовать верхнюю часть доски тоже. Саера взобралась на стул и казалась еще выше. Саера решала пример: «18 умножаем на 7, сначала умножим 7 на 8», – повторила Саера, виновато улыбнулась. Учительница вместо Саеры вызвала Халима, выходя к доске, она быстро перевернула тетрадь, где в конце была написана таблица умножения, посмотрев, сколько будет 7 умножив на 8 она успешно решила пример.
На перемене Шоколадка вместе с другими детьми играла в догонялки, она стала бежать в паре с Виолеттой. Она побежала вперед и обернулась, когда не обнаружила рядом с собой Виолетту. Виолетта остановилась на просьбу другой девочки из класса Зули, которая кричала: «подождите меня, подождите». Шоколадка видела как Виолетта сказала Зуле: «ты неправильно ешь Чупа-чупс, его надо есть вот так», – Виолетта подошла ближе к Зуле, протянула руку к палочке Чупа-чупса у нее во рту и передернула ее из сторону в сторону. На губах Зули появились розовая струйка крови, смешанная пузырьками слюны, она громко заплакала. Шоколадка стояла неподвижно, когда подошла Виолетта и сказала: «бежим», Шоколадка понимала, что неправильно оставлять плачущую навзрыд Зулиху, но Шоколадка побежала за Виолеттой.
Вернувшись в класс Зуля ни о чем не жаловалась, уроки закончились. Все дети подбегали к Гульназ Рахимджановне, чтобы она помогла им застегнуть куртки. Халима не обращалась за помощью к учительнице, ей казалось это беспомощно, но сегодня ей захотелось попросить ее застегнуть ей куртку.
– Гульназ Рахимджановна, застегните мне тоже куртку, пожалуйста, – попросила Шоколадка.
– Мама на базар не выходит? – спросила учительница, пытаясь снова и снова застегнуть старую замочку куртки, и наблюдая, как образовалась очередь позади Халимы.
– Нет, – ответила девочка, не поняв вопрос учительницы, но решив, как это глупо, что остальные дети строятся в очередь, чтобы им застегнули замочку, а ведь раньше это казалось чем-то интересным, когда она наблюдала со стороны, но когда пришла ее очередь застегнуться ничего особенного в этом Шоколадка не обнаружила.
Вернувшись домой, Шоколадку отругала мама, которая узнала, как она сегодня добиралась до школы, прицепившись к бамперу машины и объяснила, как ей повезло, что в тот момент, когда она отпустила бампер позади не было машины и ее не раздавило и что она не сломала ногу или руку. Видимо, та женщина все рассказала маме.
В последующие дни в школе у Шоколадки начались трудные дни, так как почти каждый день приходила старшеклассница-сестра Зули, которая рассказала, что больно ей сделала Шоколадка. Шоколадка спорила с этой сестрой и ругалась почти каждый день, сестра Зули пожаловалось учительница, которая не верила, что Шоколадка не делала больно Зуле. Несмотря на то, на успехи в учебе Шоколадка вела себя как зверь с другими детьми, она могла выругать детей очень крепкими матерными словами, за что ей не раз делали замечания, избивала мальчишек, хотя те лезли первыми, но учительница видела лишь ссадины на мальчишках.
Шоколадка росла вместе братом подростком, выслушивала всю нецензурную брань, и сидя у него на плечах держась за его волосы посещала все самые необычные места, пока другие маленькие девочки играли в куклы такие как озера, леса, тренировочные залы, собачьи бои. И то что поощрялось среди друзей брата то как она могла заткнуть кого-то или обозвать крепким словцом или вмазать разнилось с тем, что требовалось в школе. Шоколадка впитала тот дух дружбы и поведения «кодекса мужчин» в некоторых принципах, поэтому на все обвинения в свой адрес она оспаривала, но не выдавала Виоллету, которая поранила рот Зули. Ежедневные разборки со старшей сестрой Зули со всем отбили всякое настроение ходить в школу, однажды утром, когда мама будила Шоколадку в школу, она сказала, что ей совсем не хочется ходить в школу и объяснила почему. Мама в тот же день пошла в школу и на этот раз Шоколадка стояла в компании учительницы, Зули и не ее сестры, а мамы, и Шоколадка увереннее, чем прежде говорила, что она не обижала Зулю.
Учительница начала рассказывать маме про плохое поведение Шоколадки как она матерится, как она теребит щеки других детей, делая им больно. Шоколадка слушала молча, и думала, что несправедливо включать в список плохого поведение, дергание щек, ведь так она пыталась выразить, что у кого-то милые щеки.
Мама ушла домой, а на перемене третьего урока снова подошла сестра Зули. И снова началось разбирательство, Шоколадка так от этого устала, что решилась солгать, чтобы все закончилось:
– Да, это сделала я, извините меня, извини Зуля, – сказала Шоколадка
– А вот при маме, ты говорила, нет, я этого не делала, – покачала головой учительница, – иди в класс.
Конфликт уладился, Шоколадка после разговора с мамой на тему поведения вела себя обособленно и старалась, как могла быть более спокойной в школе, так прошел месяц. Сестра оплачивала обучение Шоколадкиа в платном классе, но вскоре ей стало труднее оплачивать ее обучение. Сначала Халима перестала обедать в школе, так как питание было платным. Но Халима была ответственной за заказ еды для всех одноклассников, всякий раз глотая слюни, девочка делала заказ блюд, раздавала всем порции и удалялась со столовой, уходя, она незаметно брала остатки недоеденного хлеба с неубранного стола, отламывала откусанную часть, выкидывала ее, а нетронутую съедала.
Мама с сестрой решили, что после нового года девочка будет обучаться бесплатно в другом классе, так как платить за обучение стало тяжелее: отец был безработным, мама зимой не выходила на базар, так как летом она продавала овощи, выращенные ее в домашнем огороде. Пропитание семьи поддерживали, Салима, которая работала в больнице и Малик, он разводил бойцовских петухов-даканов и продавал их по – воскресениям на скотском рынке. Ситуация осложнялась в городе тем, что всем работникам в государственных учреждениях: учителям, врачам и другим в их числе и Салиме вместо зарплаты выдавали сахар, муку, макароны. Малик, когда ему удавалось продать петушка, покупал мыло, растительное масло. Мама штопала одежды для всей семьи из остатков лоскутков ткани, которые оставались от заказов. Было решено, что после нового года Шоколадкаперейдет на бесплатное обучение.
В преддверии нового года Салима попросила Шоколадку написать письмо Дед Морозу.
– Ты попросила уголь?! зачем тебе уголь?? – спросила Салима.
– Ну ты сама знаешь дома холодно, а угля почти нет. Пусть Дед Мороз подарит уголь, тогда маме не надо будет ходить на речку и собирать дрова.
– Послушай уголь, очень нужная вещь, но что ты хочешь?
– Хорошо пусть дарит домашний кинотеатр или диван, – сидя за столом с ручкой в руках, ответила Шоколадка.
– Он не может подарить, чего ты просишь, – нахмурившись, ответила Салима.
– Никчемный Дед Мороз, лох какой-то, ничего не надо от этого бестолкового, попрошу у Аллаха всем нам здоровья – все сами купим, – оставив ручку и листок бумаги, захватив мишку, Шоколадка побежала играть.
На улице шел крупный снежок. Посмотрев наверх и проглотив несколько снежинок, Шоколадка хотела побежать к горке, но увидела скулящего котенка, который лежал на дороге. Снег покрывал его тельце, он дергал передней лапкой. Шоколадка подошла к нему, стряхнула с него снег и взяла его на руки. Тельце котенка было почти холодным, а мягкие подушки маленьких лап ледяными.
Шоколадка прижала маленькое полосатое тельце. Дыхание было очень слабым, Шоколадка положила котенка на землю, встав на колени, принялась делать искусственное дыхание. Раскрыв пасть котенку, девочка стала вдувать воздух как вдруг, котенок укусил ее за губу. Вскрикнув от боли девочка, шлепнула котенка по голове, и подумала, что, пожалуй, не стоит ему делать искусственного дыхания. Еще раз пощупав холодные лапки котенка, девочка забежала домой в комнату сестры, увидев спящую сестру, Шоколадка на цыпочках оставила котенка под ее кроватью и быстро выбегая, уже почти у двери, она услышала, как сестра спросила: «Что ты делаешь», – ничего не ответив, Шоколадка вышла из комнаты.
Только она собралась вновь выйти за ворота как увидела на капоте белого «Москвича» отца еле-еле передвигалась оса.
Шоколадка подумала, что оса истощенна, так как все цветы давно отцвели и ей нечего было есть. Девочка взяла из кухни немного сахара и пыталась покормить осу. «На ешь, пчелка, твои друзья наверно уже закрылись в ульях, тебе нужно будет выдержать до следующего лета, когда они снова откроют двери в ульях.» – она пыталась поднести сахар на пальце ближе ко рту осы. Девочку пронзила острая боль: «а, а, а», – закричала она. На ее плач выбежала мама:
– Что случилось?
– Оса ужалила, – сказала девочка. Мама повела ее на кухню, откусила чеснок и спросив куда ее ужалило, стала натирать ей палец.
– Как так получилось, что в такое время года тебя оса ужалить умудрилась? – спросила мама.
– Я ее хотела покормить, – ответила девочка.
– Так я вижу у тебя есть свободное время, пойдем со мной будем тебе шить новогодний костюм.
Войдя в комнату сестры, где расположилась мама за работой, Шоколадка увидела в лапке швейной машины голубую парчу.
– Ух ты, это ты шьешь мне?
– Да, это материал из моего приданного. Сейчас подожди, я материал уберу, – сказала мама и положила вместо него листок бумаги, – а теперь поставь ноги на педаль, но нужно по очереди нажимать ногами не слишком сильно, но и не слабо чтобы маленькое кольцо и большое кольцо должны проделать полный круг, и в одну сторону от тебя, тебе нужно почувствовать педаль, – объяснила мама.
Шоколадка с горящими глазами, прикусив язык, села за машинку и наступила на педаль. Шоколадка боковым зрением увидела, как маленькое кольцо резко закрутилось вперед, а потом назад и нить оборвалась, и в местах, где оборвалась нить, вместо стежка на бумаге образовались дырочки от машинной иглы.
–Видишь, ты сильно надавила вперед и потом не смогла быстро снова надавить. Одну ногу ставишь вперед, другую назад, но надавливай так, чтобы кольцо прокручивалась все время от тебя. «Давай, я пока нить не буду заправлять, а ты в холостую покрутить педаль», – сказала мама.
– Что такое в холостую? – спросила Шоколадка, почесывая руку, которая разбухла вдвое.
– Это значит просто так. Давай крути, а я понаблюдаю, – ответила мама.
Шоколадка наступила на огромную плоскую педаль одной ногой с одного края, а другой с другого края.
– Вот, у тебя нить бы порвалась, колесо повернулось назад, – сказала мама
– Хорошо, я просто не успела левой ногой нажать, – ответила девочка.
Спустя некоторое время Шоколадка поймала ритм и оба кольца вертелись в одну сторону. Мама аккуратно заправила нить, а потом вставила под лапку листок от тетради. Шоколадка прострочила ровную линию.
– Какая молодец, ровно прострочила, даже сестра так не умеет, – похвалила мама.
– А можно, я себе костюм с тобой буду шить, – спросила Шоколадка и уже потянула руку к материалу.
– Нет, если стежок пойдет не ровно, ты испортишь материал, и для начала научим делать стежки, – ответила мама.
Пока мама продолжала работать над костюмом, Шоколадка сидела возле нее и пыталась делать стежки, которые ей показала мама, но девочке это быстро наскучило, куда интересней было шить на машинке. Отложив кусочек ткани со стежками, Шоколадка попросилась сесть сзади стула, на котором сидела мама, откинувшись на спинку стула, обняв маму и прижавшись к ней девочка представила, что шум швейной машинки – это гул мотоцикла и они вместе с мамой проезжают все красивые окрестности с картинок букваря.
Проснулась сестра, начала убираться и обнаружила мертвого котенка у себя под кроватью:
– Ты зачем мне мертвого котенка кинула под кровать? Откуда вообще его взяла?
– Ой, а он что умер? – тут же слезла с «мотоцикла» и подбежав к сестре, спросила девочка, – я его на улице нашла, хорошо, что он хотя-бы умер в тепле, – сказав это, девочка залезла под кровать и вытащила затвердевшее тельце котенка.
– На нем может быть блохи выкинь его и иди вымой руки, – сказала Салима.
– Нет! – вскрикнула девочка и пошла в комнату к брату, который учился играть на гитаре.
– Гэгэ*, тут котенок умер, которого я нашла. Джедже сказала его выкинуть. Жалко.
–Иди одевайся, – сказала Малик – и выходи во двор.
Оставив котенка у двери, Шоколадка зашла в комнату сестры, где хранились ее вещи, чтобы взять куртку, проходя мимо, она косо посмотрела на сестру.
–Да, что ты будешь делать, – прокомментировала этот взгляд Салимы.
Выйдя во двор, Малик позвал ее на улицу, взяв с собой лопату. Малик начал копать твердую замерзшую землю. Сделав маленькую яму, он сказал ей положить в нее котенка, и потом засыпал землей.
Празднование нового года в школе начиналось до каникул и называлась «елкой» для участников младших классов. Ранним зимним утром, мама повела Шоколадку на «елку».
Утро было холодным, выдыхаемый воздух застывал в тончайшие льдинки на
ворсе шарфа вокруг шеи; казалось, что утренний мороз покусывал щеки, нос вот-вот отвалится от лица, так как воздух был таким холодным, что все замерзало вокруг.
«Иди по дорожке от шин,» – сказала мама.
Шоколадка ступала по узкой дорожке, продавленной от колес машин, как и другие
*гэгэ – брат на дунганском
*джедже-сестра на дунганском
прохожие, лишь изредка кто-то ступал по колена в сугроб, чтобы обогнать впереди идущего. Люди на улицах напоминали пингвинов, идущие в ряд друг за другом.
Дым из дымоходов стелился по земле, по этой примете Шоколадка научилась от папы определять, что будет еще холоднее. Девочка в подтверждение этой приметы еще заметила, что воробушки на деревьях сидели, нахохлившись: согласно примете, если воробьи громко чирикали и игрались – погода будет солнечной, а если птицы нахохлившись, сидели на ветках неподвижно к холодам.
Шоколадка предложила пойти по короткому пути в школу. Она привела маму к месту, где берега речки, огибающие школу, были уже.
–Нет, доча, как же мы перейдем? – спросила мама.
– Легко мам, смотри, – девочка сняла с себя рюкзак швырнула его на другую сторону отошла на несколько шагов назад, и с разбегу прыгнула на другой берег под крики мамы.
– Ох, доча, ну сколько же в тебе дурной крови! – сказала мама, качая головой.
– Давай, мам, прыгай, ты сможешь, – кричала улыбающаяся Шоколадка.
– Нет я обойду, встреть меня у входа.
Шоколадка побежала к входу школьного двора, чтобы встретить маму. Мама взяла ее за руку и наклонившись объясняла, что с девочкой могло бы случиться, если бы она не перепрыгнула, а поскользнувшись упала бы в реку и могла бы простудиться или она могла бы стукнуться головой о камень или утонуть.
Мама помогла Шоколадка у одеться в костюм, после они вместе отправились в актовый зал, где девочка водила хороводы с другими детьми, пела песни. После праздника елки, мама повела ее домой и, проходя мимо одного из кабинетов, мама сказала: «После каникул – это будет твоим новым классом».
По окончанию каникул Шоколадка, войдя в школу, направилась в свой новый класс. Детей было больше, девочка стояла у дверей и глазами искала учительницу. К ней подошла немного полная женщина с яркой алой помадой, кудрявыми рыже-красными волосами и красивыми светло-карими глазами в одном зрачке была какая-то крапинка, она тепло улыбнулась и спросила, слегка нагнувшись:
– Здравствуй, я Валентина Васильевна, а кто ты рыба моя?
– Меня зовут Халима, я полагаю вы моя новая учительница.
– Правильно полагаешь, садись сюда.
Первым урок, Шоколадка просидела тихо, не принимая участия в уроке, она рассматривала новые лица вокруг нее. На втором уроке учительница попросила детей написать изложение по прочитанному ее дважды рассказу, разделив детей на две группы и прочитала им два разных отрывки рассказа.
Шоколадка написала изложение своей группы, и решила написать изложение второй группы тоже, так как у нее оставалось время. Валентина Васильевна, которая ходила по рядам и остановилась возле Халимы, постояв несколько минут спросила:
– Ты написала оба изложения?
– Да, просто я закончила, а до конца урока, – Шоколадка посмотрела на часы – еще двадцать минут, – ответила Шоколадка.
– Ты настоящая золотце, я очень тобой горжусь. Ты звезда и очень ярко загоришь, – подмигнув, сказала Валентина Васильевна.