Игорь Чиркунов
Проект Икар. Беглец из Альфа-теста
Глава 16. Благотворительность
Вышел на свежий воздух. В голове пусто, никаких мыслей или чувств. На самом деле никаких планов у меня не было, Якубу я это задекларировал чтоб иметь повод свалить. Осмотрелся по сторонам. В городке кипела жизнь. А на меня накатила усталость, как будто бежал–бежал и вдруг – финиш, и бежать никуда не надо. Может, это действие выпитого? Кстати, я же даже не поел, надо что–то закинуть «в топку». Совершенно бездумно поплелся в трактир. Там, по сравнению с моим предыдущим посещением, было многолюдно. Остановился в дверях, пока глаза привыкали к полумраку. Куда бы приткнуться?
– Феникс!
Я вздрогнул! Блин, снова они!
– Феникс, ты как здесь? Мы же расстались аж на северном побережье!
Аня, ну какая же ты громкоголосая… Чтобы избежать ненужного внимания – на меня стали оборачиваться, я подсел к ребятам, расположившимся за отдельным столиком.
– Привет! Вы тоже смотрю добрались? Рад видеть. Я вот буквально час назад, только–только траву скинул, да прибарахлился. Мне через полчаса, как с вами расстался, попался конный караван. Они меня и прихватили… А вы какими судьбами здесь?
– Лодка, – бросил Руслав.
– Аня, мне кажется или ты расстроена? – я пристально всмотрелся в лицо эльфийки, для чего даже немного пригнулся, так как девушка после слов о расстроенном виде опустила лицо. – О–о–о! Да ты, кажется, плакала? Так, ну–ка давайте, рассказывайте.
Ребята замялись, стали переглядываться.
– Знаете что? У меня нет времени на ваши гляделки. Я вижу, что у вас, а точнее, у нашей красавицы лекаря проблемы. Вы мне помогли, причем бескорыстно. И я не могу упустить шанс ответить тем же.
Выдержал секундную паузу, чтобы слова дошли, и повторил:
– Рассказывайте… Ты, – мой палец уткнулся в грудь Руславу.
– Да чего тут рассказывать? У Анахиты цепочка квестов, рассчитанная на прокачку ее лекарского умения. Здесь, недалеко от Коровьего Холла, живет один местный с очень редким заболеванием. Для завершения квеста и повышения навыка нужно поставить диагноз, что Аня уже проделала, и вылечить. Но, как выяснилось, для излечения этой хвори нужны довольно–таки редкие ингредиенты. Мы нашли их в лавке местного алхимика, но… – Рус развел руками, – нам не хватает денег.
– Много не хватает?
– Много. На местных заданиях не насобираешь. Даже если всю мою снарягу продать – не хватит. В принципе, если мне опять наняться в охрану каравана на север, то можно наскрести, вот только…
– Вот только за это время Снорри умрет. Я думаю, ему осталось неделя отсилы. Такое впечатление, что после постановки точного диагноза болезнь прогрессирует быстрее. Он очень мучится… – голос эльфийки дрогнул.
У меня создалось впечатление, что девушка больше переживает не за сорванный квест, а за местного.
– Сколько?
– Феникс извини, но ты не выглядишь человеком, который в состоянии выложить 600 золотых…
– Ты прав, шести сотен золотом у меня нет, но у меня хорошие отношения с местным алхимиком. Говорите, как называется ваша штука, а я схожу, что–нибудь придумаю.
Рус пожал плечами, дескать, дело твое.
– Выпарка слизи глубоководного угря.
– Как–как? Хотя погодите, лучше запишите мне куда–нибудь. И подождите пока здесь
***
– Ты быстро, – хозяин снова возвышался за прилавком.
– Мастер Якуб, есть такое средство, – зачитал по бумажке, – скажи, за сколько ты сможешь мне отдать его?
– Редкое средство. Обычно его спрашивают лекари. А ты на лекаря не похож. Скажи мне честно, Феникс, зачем оно тебе?
– Недавно к тебе заходили двое – воин и девушка–лекарь. Честно говоря, я не ожидал их встретить здесь, но так уж вышло. Я им многим обязан. А еще, – я немного замялся, но потом выдавил, – они мои друзья.
– А еще эльфийка очень красива – подмигнул мне Якуб и, похоже, смог меня смутить. Добавил задумчиво, глядя в глаза, – вот только мне показалась, что она с этим парнем?
– Это мое дело, – буркнул я на автомате.
– Хорошо. Я отдам тебе его за 500 золотых.
– Это как раз та сумма, что вы мне хотели заплатить за части дракона? По рукам.
Хозяин отошел внутрь и вскоре вернулся с небольшим пузырьком.
– Отдай друзьям и возвращайся…
Я поднял на Якуба удивленный взгляд. Помолчал.
– Хорошо, зайду еще.
Ребята сидели на прежнем месте. Повесив голову, Рус понуро ковырял вилкой в тарелке. Анахита, сложив руки на коленях, наклонилась над нетронутой миской так низко, будто собиралась рухнуть лицом в еду. На мое появление они вообще не отреагировали.
– Он что, уже умер? – у меня внутри все замерло: неужели я только что спустил 500 золотых в никуда?
– Кто?
– Ну этот ваш, местный…
– Снорри? Нет… – поправилась, – еще нет. Но обречен.
– Тогда не понимаю. Я оставил вас в более приподнятом настроении. Что случилось за время моего отсутствия?
– Был вариант достать недостающую сумму, – внезапно осипшим голосом проговорил Рус, – но теперь все, надежды никакой.
При этих словах Анахита явственно всхлипнула. Я почувствовал, что еще чуть–чуть, и водопад слез хлынет из ее глаз. Выставил на стол пузырек.
– Это оно?
Полный недоверия взгляд на снадобье. Не верящий – на меня. Снова на пузырек. Мне показалось, что Анахита сейчас обернется в поисках скрытой камеры, весь ее вид как бы спрашивал: «Это розыгрыш?». Неуверенно протянулась рука, пальцы осторожно сомкнулись на горлышке. Поднесла к глазам, всмотрелась. Что она там увидела, не знаю, лично мне интеллекта не хватило для опознания содержимого.
Снова взгляд человека, не могущего поверить в свое счастье.
– Феникс, но как?
Пожал плечами.
– Ничего сложного. У меня неплохие отношения с местным алхимиком, плюс он мне был должен.
– Ну, тогда… – Анахита замялась.
– Иди, лечи своего Снорри. А то, не дай Бог, помрет раньше времени, не сможешь квест закрыть.
Девушка порывисто вскочила, подбежала ко мне, я еле успел слегка отстраниться, увернувшись от объятий. В щеку впечатались губы. Миг, и Анахита исчезла из таверны. Поднялся Руслав, как–то растерянно посмотрел вслед скрывшейся подруге, потом на меня.
– Иди, «сильное плечо», а то сейчас ее кто–нибудь обует, второй раз такой фокус я уже не проверну.
Посмотрел вслед вышедшему Руславу. В состоянии блаженства расслабленно откинулся на спинку. В голове никаких мыслей. Как же хорошо! Каждый день бы кого–нибудь спасал! Главное – не думать, во что мне это обошлось.
– Заказывать что–нибудь будете?
Рядом со мной остановилась девушка в переднике, явно местная официантка. Что там у меня с финансами? Я достал из кармана несколько медных монеток.
– Принесите что–нибудь выпить… На все, – я широко улыбнулся, а местная снисходительно хмыкнула и сгребла мою мелочь.
Спустя минуту я оказался обладателем стакана какого–то кислого вина. С барственным видом отсалютовал девчонке стаканом и принялся неспеша смаковать. Впрочем, чего это я расселся? Меня же Якуб просил зайти. А потом… А потом надо думать, как крутиться дальше. Впрочем, не привыкать.
Когда я в очередной раз за сегодня заходил в лавку алхимика, мелькнула мысль: как к себе домой. Большого смысла идти не видел, покупкой снадобья я полностью закрыл наши взаиморасчеты: он мне ничего не должен, а мне не на что покупать. Только мысль о том, что местный с хорошим уровнем доброжелательности, которому я могу при случае сбывать травы, мне не повредит, заставила все же оторвать пятую точку от лавки в трактире.
– И снова здравствуйте! – попытался пошутить, но вышло как–то невесело, сказывалась накатившая усталость. – Что–то я к вам зачастил…
– Может, это судьба? – вернул шутку хозяин лавки. – Фидо, подмени меня…
Снова знакомая комнатка. Снова на низком столике кувшин вина. Что–то много я пью сегодня.
– Ну что, травник Феникс, гадаешь зачем позвал?
Я не стал отрицать.
– Понравился ты мне. Нечасто встретишь столь аккуратного поставщика. Кроме того, твое желание помочь друзьям не может остаться невознагражденным, – Якуб сделал паузу, а потом, глядя прямо в глаза, продолжил. – Ты мне просто так отдал сердце дракона. А потом я вижу – остался без денег. Я все же хочу помочь тебе, поэтому сколько ты за него хочешь?
Я устало усмехнулся:
– Дядька Якуб, понимаю, что тебе, наверно, попадались чужеземцы, которые ради звонкой монеты отказывались от сказанного слова. Иначе мне впору обидеться. Я своих слов назад не беру. Это подарок. Просто, как… – на секунду замялся, подбирая слово, – как очень хорошему человеку.
Хозяин лавки уже в который раз добродушно рассмеялся:
– Хорошо. Будь по–твоему. Ты мне подарил самый незабываемый ужин, про который я теперь буду рассказывать внукам. Как хорошему человеку. А я тебе, как хорошему человеку, предлагаю взять в подарок моего товара… скажем, на 30 золотых.
Я встал и поклонился.
– Спасибо, дядька Якуб, никогда не забуду твоей доброты, – остановил его попытку меня прервать, – не за товар спасибо, подарок принимаю с благодарностью. Спасибо за то, что считаешь меня хорошим человеком.
– А вот за это, Феникс, мы с тобой сейчас выпьем!
– Дядька Якуб, – обратился я к своему собеседнику спустя пару кубков, – не мог бы ты мне помочь советом?
– Что за совет? – алхимик явно захорошел. Я, честно говоря, тоже, несмотря на то что старался пить понемногу. Плюс помогал ускоренный метаболизм.
– Да в том то и дело, травником я стал совсем недавно, я же часто в горах бываю, а там травы редкие, высокогорные. Но про них мало где написано, вот я и хотел поучиться у травницы Наины. Только не стала она со мной даже разговаривать. А ты же наверняка ее знаешь, травники они завсегда с алхимиками работают. Подскажи, как к ней подкатить, как уговорить поделиться знаниями.
– То, что знаний ищешь, – это правильно. Деньги кончатся, сила уйдет, а знания только растут. Они тебя и накормят, и оденут, и при необходимости от врага уберегут. Что касается Наины, знаю ее, хорошая травница, есть чему у нее подучиться. А то, что разговаривать не стала, – так ты на нее не обижайся. У тебя с разумением что?
Блин, как я не подумал! Действительно, интеллект у меня был низковат. Никогда в него толком не вкладывался, я же не маг и не целитель в конце концов. Придется наверстывать.
– Да ты не стесняйся, – продолжал мой собутыльник, – говори как есть, дескать, все плохо, дядька Якуб. Да я и сам смекаю, почему тебе так мало с того дракона досталось. Там же еще и печень была, и глаза, и крови драконьей можно было набрать… Значит, умения не хватило!
Вот же блин, три раза! А на форуме, между прочим, ничего про это… Или просто не искал? Оказывается, от уровня интеллекта зависит, что из добычи выпадет? Дескать, мозгов не хватило как следует с добычи трофеи взять. Что ж, логика присутствовала.
– В общем, так, – резюмировал алхимик, – к Наине–травнице ты не ходи, пока не подрастешь в умениях да в разумении. Почитай книжки, это полезно. Пособирай травы. Кстати, хочешь, иди ко мне учеником.
Якуб с прищуром посмотрел на меня.
– Нет, мастер, не обессудь, откажусь. Хотя при других раскладах согласился бы с радостью. Алхимия – дело занимательное. Как из одних, казалось бы, никчемных или безобидных веществ вдруг получается что–то волшебное мне очень интересно! Но для занятий алхимией нужно много времени проводить в лаборатории, а я человек неусидчивый, не могу без свежего ветра в лицо, без новых неизведанных мест. Засохну я, сидя на одном месте…
Якуб выслушал мою внезапно эмоциональную речь спокойно.
– Конечно, не до конца ты прав. Знаю я алхимиков, которые, как и ты, не сидят на месте. Правда, приходится им с собой таскать кучу оборудования. Но выбор твой понятен. Я ведь в молодости тоже мечтал о путешествиях… Хорошо, тогда давай так: алхимиком не сделаю, но кое–что подскажу. Ты же говорил, что высоко в горах травы собираешь? А как их доставить, не растеряв сока? Вот, не знаешь. Вы, травники, их сушите, а от этого часть свойств теряется, ибо сено – это не то же самое, что сочная трава. Вот тебе пара трактатов, приходи ко мне, когда прочтешь, я покажу, как траву обработать, чтоб сок сохранить.
Выйдя из лавки, я уносил в рюкзачке, помимо трех десятков малых гремучих зелий, еще и пару трактатов по основам алхимии. Уже стемнело. Оценил финансы. Серебруху–другую нужно оставить, чтобы при следующем входе в игру позавтракать. Остальные несколько медяшек я решил потратить, чтобы хоть чего–то все же съесть, а то пью и пью, да и время провести за книжками. Их нужно читать, находясь в игре, чтоб игровая система посчитала это действие за развитие интеллекта и соответствующе наградила. Интеллект мне подкачать необходимо, я сильно терял с его низким уровнем. Значит, в трактир, а куда же еще? Какой–то «городской» день у меня сегодня получился.
Когда мой внутренний таймер отсчитывал последние минуты нахождения в ФанВирте, я в который раз за этот день сидел во все том же трактире, углубившись в изучение полученных от Якуба свитков: «Трактат об искусстве алхимии » и «О трех основных сущностях ».
Парадоксально, но в них не описывались рецепты, то есть прочтя их, я не смогу сварить эликсир. Но они давали плюс к интеллекту, дефицит которого, как я понял при разговоре с Якубом, придется устранять. К тому же трактаты давали базу, на которую потом легче ложились знания алхимии. Неожиданно чтение затянуло, и я не заметил, что за окном смеркается. Даже как–то буднично отмахнулся от оповещения о поднятии интеллекта сразу на три пункта.
– Феникс! Вот ты где! Так и знала, что найдем тебя здесь.
Уже не удивляясь, поднял глаза. Сияющая Анахита, внешне спокойный Руслав. Конечно, ну куда я от них! Эх–х–х…
– Помогло?
– Еще бы! Я продвинулась в цепочке, подняла лекарский уровень. Все благодаря тебе!
Как же, черт побери, приятно смотреть в сияющие глаза девушки, зная, что именно благодаря мне они лучатся счастьем! На минуту я потерялся в ее глазах. Пропала таверна, стих окружающий гвалт и шум, отошли на второй план или вообще пропали все напасти и проблемы. Даже Рус словно переехал куда–то на границу восприятия. Не пропал, конечно. Я погрузился умиротворенно–блаженное состояние. И вдруг, на совсем краткий миг, вместо Анахиты я увидел совсем другую женщину, так отчетливо, так явно…
– Феникс? Да ты меня совсем не слушаешь! Сидишь здесь с улыбкой идиота… А я, между прочим, теперь могу лечить весьма сложные болезни…
Я, будто вынырнув из блаженного океана, резко вдохнул холодного воздуха. Водопадом обрушился шум забегаловки, такой громкий. Вспомнил, что отведенное мне в ФанВирте время заканчивается. Вспомнил, что остались «незакрытые» планы. Змеей вползла в сознание подлая мыслишка, что вот так вот просто профукал возможность обзавестись необходимой снарягой, сильно бы облегчившей мне жизнь. Мысленно поморщился оттого, что и сегодня ни одной строчки не добавил к Вики. А потом внезапно в сердце уколола тоска, ведь сидящая напротив девушка только похожа на другую.
– Ладно ребята, уже поздно, а мне завтра на работу вставать…
– О, Феникс, ты нашел работу? А что за работа, расскажи. Травником?
– Нет, Аня, он говорит про работу в реале, так ведь? – поскучневшим голосом произнес Рус.
– Ну да. Нужно как–то оплачивать свое пребывание здесь, – я обвел рукой пространство вокруг. Теперь только в следующую пятницу сможете рассчитывать на травника Феникса. А пока – пока.
Я встал, пожал руку Русу, легонько, самыми пальцами сжал протянутую лапку эльфийки и направился к выходу.
Часть 3 Небесный Утес
Глава 17. Новый уикэнд, новые приключения.
Мотор облегченно затих, погасли приборы, заткнулось радио. Позади сумасшедшие пробки вечернего мегаполиса, я почти дома: пятьдесят метров асфальта, три ступеньки, две двери и лифт. Эх, когда брал ипотеку, надо было выбирать дом с подземной стоянкой, но тогда, пять лет назад, это не казалось таким уж критичным, зато лишние годы кредитной кабалы… Кто ж знал, что ценности так могут поменяться! Это еще хорошо, что у нашего дома своя парковка со шлагбаумами. Саня из моего отдела периодически рассказывает, как вечером нарезает круги по кварталу в поисках, где бы приткнуться, чтобы наутро не забирать машину со штрафстоянки. Как–то раз он в шутку сказал: «Надо инвалидский знак прицепить и спокойно бросать машину на местах для инвалидов». Но потом заметил меня и смутился. Посоветовал ему так не шутить, а то наверху кто–нибудь услышит, и получишь эту наклейку с полным на то основанием, но вот будешь ли рад?
Рывком достаю себя из машины, утверждаюсь на ногах. Тяжело опираясь на трость, дохожу до подъезда. Охранник, он же вахтер, он же консьерж, Фарид открыл дверь – увидел меня в камере и вышел из своей каморки. Делать этого он не обязан, но который раз убеждаюсь, что в восточных людях уважения к старшим больше, чем в нас, славянах.
– Привет Фарид, как жизнь?
– Здравствуйте, – ну никак не отучу от обращения на «вы», ведь он только на пять лет меня моложе, – спасибо, хорошо. Как у вас?
– Терпимо, Фарид, терпимо. Как супруга? – знаю, что жена у него на сносях.
– Со дня на день уже, вот ждем…
Надо будет подарить ему что–нибудь для ребенка, в понедельник обязательно закажу по интернету.
Лифт. Дверь. Дом.
В квартире убрано: домохозяйка, приходящая раз в неделю, – четвертая из существенных статей моих расходов, но того стоит: убирает, стирает, гладит.
Неделька выдалась та еще, нервишки помотали мне знатно. И как вишенка на торте – сегодня, уже после обеда, пришло известие о том, что поставщики собираются перенести сроки. Не успевают они! В итоге проторчал на работе почти до девяти вечера, но разгребся. Зато дорога заняла меньше часа, пробки к этому времени рассасываются. В общем, состояние – убить бы кого–нибудь. Задержал взгляд на коконе. А не нарушить ли свое устоявшееся расписание и не зайти ли в игру на часок–другой? Мне срочно нужно было выплеснуть пар и расслабиться.
Как же остро захотелось полета! Просто окунуться в поток, почувствовать его на своих крыльях; ощутить, как он держит меня, как перебирает маховые перья, холодит грудь. Встретить лицом набегающий воздух, услышать его свист в выступающих деталях экипировки. Как жалко, что нахожусь не в Инкубаторе! Сейчас бы вышел на край Ласточкина обрыва, до которого от Общего дома было не более пяти минут неспешной ходьбы, встал на нагретую солнцем Стартовую плиту, вытертую нашими лапами за тысячи стартов. От нее вниз обрывается каменистый крутой склон, имеющий в своей груди редкие ласточкины гнезда, за которые и получил название. Где–то далеко–далеко внизу, не менее километра, склон плавно переходит в неширокое и такое же каменистое плато, прорезаемое узким ручьем и зажатое с двух сторон горами. В лицо дует долинный бриз, ровный, постоянный, направленный точно в склон: за счет конфигурации долины и самого склона ветер никогда не косил. Долина плохо прогревается, и поэтому термическая активность не добавляет турбуленции – идеальное место для учебных полетов в динамике. Опытные же икары, уже уверенно стоявшие на крыле, часто использовали динамик Ласточкиного обрыва для неспешных, расслабленных полетов, когда нет учебной или другой какой задачи. Можно медленно парить в относительно спокойных условиях стабильного восходящего потока, в то же время достаточно сильного, чтобы не «выживать», боясь провалиться ниже границы формирования динамика или его внезапного «выключения» (что нередко бывает в обычных горах) и затем подниматься снизу на километровую высоту. Я частенько использовал это место: поэкспериментировать, попробовать что–то новое, какую–то фигуру пилотажа, например.
Всякий раз еще тогда, в реале, оттолкнувшись от поверхности и окунувшись в воздушный океан, я как будто оставлял на старте свои проблемы и переживания. Словно набегающий поток смывал с меня все тяготы, оставляя только радость полета. Сейчас как раз то, что мне необходимо!
Но, подумав хорошенько, решил, что за два часа я точно не смогу ничего предпринять. Стартовать из центра города точно не буду: нужно потратить не менее получаса, чтобы отойти на достаточное расстояние, потом столько же, чтобы вернуться, и не более часа, чтобы насладиться полетом. Тем более в игре сейчас вечер, а летать в «молоке» интересно только когда учишься. Сейчас никаких потоков не будет, и я уже не тот восторженный новичок, который ради нескольких минут над землей готов на любые подвиги. Так было в годы учлетства в реале, так было и при моем «втором рождении» – в игре, в период, так сказать, птенчества.
В общем, я отверг идею погрузиться в виртуал как нецелесообразную и пошел спускать пар на тренажеры. Тоже неплохой метод. Прочищает голову, ибо при тяжелых нагрузках думать над чем–либо затруднительно – внимания хватает только на поддержание ритма и дыхания.
***
Поток, похоже, закончился. На взгляд – около полутора тысяч метров. Я на всякий случай сделал еще виток, но подъема не почувствовал. Мысленно хмыкнул: «Понятно», и пошел на переход, в смысле к следующему потоку, который еще поискать придется.
С утра я успел смотаться в поля, поднабрать травы и скинуть все тому же Якубу. От него я вышел не только разжившись несколькими серебрушками, но и полученным достижением «Алхимик 1–го уровня», которым меня наградила система за умение обрабатывать собранную траву так, чтоб она долго не сохла, да и вообще не портилась. Хозяин лавки не обманул, научил меня некоторым премудростям, что системой было, соответственно, учтено.
Разумеется, позавтракал, запасся провизией в дорогу, после чего, вспоминая бабушкину присказку «нищему собраться – только подпоясаться», счел себя вполне подготовленным и, отойдя подальше от города, стартовал.
Погодка малосолнечная и ветреная. В результате первого – слабый прогрев земли, а значит, низкая термическая активность: потоки редкие и слабые. В результате второго даже те, что умудрились сформироваться, сильно прижимались ветром, а то и рвались. Чтобы понять, как это, достаточно посмотреть на дым из трубы.
В такую погоду надо «сдуваться по ветру». В одном потоке можно пролететь несколько километров – знай себе крути, стараясь не выпасть из наклоненного столба нагретого воздуха, и вместе с ним тебя пронесет далеко–далеко.
Но мне не нужно просто сдуться туда, куда несет ветер, у меня цель – Рассветный Утес, к которому я собирался еще в прошлые выходные. Не получилось. Но уж за эту сессию кровь из носу, но вершину возьму!
Курс к нему от Коровьего холла – 85 градусов. А ветер сегодня юго–юго–запад, то есть около 200, что в свою очередь 115–120 градусов к моему курсу. Спасибо, хоть небольшая попутная составляющая есть, но сносит здорово.
Для маршрутного парителя задача не из тривиальных. Во–первых, поиск потока. Кучевки нет, на небе какая–то хмарь, поэтому в верхней трети ориентироваться не по чему. Наземные триггеры тоже плохие подсказчики: потоки наклонены градусов под 60, а то и более.
Во–вторых, удержаться в потоках непросто – они рваные. В–третьих – слабые. Я набрал только полторы тысячи, значит, в запасе около километра. При подобной погоде в реале метров с четырехсот, ну может, с трехсот, я бы уже искал место посадки и строил заход. Здесь у меня есть «чит», я могу включить маховый полет, чтобы подольше продержаться в воздухе и всё–таки зацепиться за поток.
Поставленная самому себе задача интересная, нет слов. При таких метеоусловиях достичь цели – это вызов, это то, за что потом можно себя уважать. Но вот только вымотался я к этому времени изрядно. Растратил почти две трети шкалы, а кроме того, устал, так сказать, ментально – приходилось постоянно удерживать в фокусе внимания кучу факторов: следить за курсом, куда мне надо и куда сносит, постоянно выглядывать на земле потенциальные источники потоков.
Все–таки утомительно вот так летать: сначала долго ищешь поток, потом стараешься не выпасть из сильно наклоненной «сопли», постоянные мысленные метания – крутить эту или, может, рядом есть что–нибудь посильнее? А вдруг бросишь, походишь–походишь, ничего другого не обнаружив, то брошенный поток найти уже не получится. Из–за сильного боковика продвижение вперед очень небыстрое. Если бы писался трек, то выглядеть он должен как пила с длинными и кривыми зубьями: вот снос по ветру в потоке для набора высоты, вот ее размен для компенсации сноса, вот размазанные петли в поиске нового потока. И так снова и снова.
Да и о простой осмотрительности нельзя забывать: места хоть и менее обитаемы, чем окрестности одного из «великих городов», но встретить игроков на земле или даже в воздухе было реально. Я должен заметить их первым и постараться облететь.
Не в моих правилах сожалеть о сделанных подарках, отдал – значит, отдал. Но где–то на границе сознания нет–нет да и мелькало сожаление о просохаченных из–за какой–то глупой сентиментальности денег. Закупившись эликсирами, я мог бы достичь Утеса за один заход и уже сидел бы на его вершине.
А так все равно придется делать остановку, чтобы восстановиться, да и просто передохнуть. Не люблю оставаться без резерва: мало ли что, второй встречи с кем–то вроде медведей мне точно не надо. То, что прошлый раз меня так кстати выручили, – это случайность. Рассчитывать на случайности не наш метод, в дельтапланеризме такие долго не живут.
Нащупал взглядом возвышающуюся впереди гору. Пока далековато, зато я теперь вполне различал, что отроги более обширны, чем на карте, – целая небольшая горная система, и один хребетик так удачно протянулся в мою сторону. Вот до него я мог попытаться дотянуть.
Смотрю вниз на проплывающие подо мной перелески. Высота медленно, но уверенно расходовалась, мир cнизу как бы поднимался ко мне.
Зафиксировал взглядом скальную «башню», замыкающую отрог. Несмотря на то, что головой я был развернут градусов на тридцать правее (что для неподготовленного наблюдателя выглядело, как будто я летел сильно южнее), скала безо всяких смещений вправо–влево приближалась Такой он, снос ветром! И при этом слегка поднималась относительно линии взгляда. Не долетаю. Вот блин! Придется покружить немного в поисках очередного потока либо помахать крыльями.
Впрочем, пришлось делать и то, и другое. Когда до земли оставалось около шестисот метров, а никаких плюсов по пути так и не попалось, я довернул на юг еще силнее. По направлению к хребту перспективы поиска термиков вообще отсутствовали, зато чуть впереди и здорово южнее виднелось поле, засеянное чем–то желтоватым. Если это какие–то злаковые, с него может хорошо «пыхать». Ветер должен сильно наклонить поток в мою сторону, так что искать зону подъема надо не доходя самого поля. Но как только я развернулся против ветра, мое продвижение вперед замедлилось еще сильнее: ветер, судя по всему, усилился. Земля внизу двигалась еле–еле, несмотря на то что встречный поток продолжал все с той же силой выдувать из меня тепло. Обратил внимание, что начал подмерзать в довесок к голоду и усталости.
Наконец, когда сгибающиеся под порывами ветра вершины деревьев замаячили опасно близко, ожидания оправдались, и я все–таки воткнулся в поток. Сначала появился запах люцерны. Потом ощутил «мордометром» (лицом, конечно), что набегающий воздух стал более теплым. И только потом некая сила бережно подхватила меня под крылья, а приближение деревьев остановилось. Левый крен и встречный ветер швырнул мое тельце назад. Продолжил разворот, а когда прошел отметку 180 градусов, уменьшил крен, протягивая против ветра. Оценил высоту – вроде отыграл пару–тройку метров. Еще спираль. Показалось, что в южной части спирали подъем почти прекращался, наверно, излишне протягиваю. На следующем витке чуть дольше позволил ветру снести «по» и меньше протягивать «против». Теперь, похоже, вываливаюсь по ветру. Так и не нащупав ядра потока, двигаясь то по ветру, то против, набрал километр. Хребет за это время сместился относительно меня здорово к югу. Теперь для компенсации сноса надо было целиться почти на 45 градусов левее того места, куда хочу.
Вся эта чехарда меня все же вымотала, и я, в итоге плюнув на экономию «махового ресурса», минут пять–семь работал крыльями. Наконец возвышавшийся над лесом скальный отрог приблизился достаточно, чтобы планировать посадку. Ветер значительно усилился, посадка на склон с наветренной южной стороны представлялась опасной: на фоне усталости можно влегкую проморгать момент торможения и оказаться размазанным об скалы. Приземляться в лес, чтоб потом карабкаться по камням наверх, совсем не хотелось. Западная стенка отрога была достаточно крутая. Кроме того, вдоль нее сила ветра должна была усилиться раза в полтора или больше.
Я планировал провернуть трюк, на который в реале никогда бы не решился. Северная подветренная сторона хребта формировала роторную зону – то место, где ветер, перевалив через препятствие и закручиваясь, обрушивался вниз. Именно ротор убил дракона в достопамятной схватке. Туда мне соваться совсем не с руки. Я не дракон, меня не только прихлопнет – крылья еще в воздухе поотрывает. Но под самой стенкой должен быть штиль – ветровая тень. Вопрос, как туда попасть: идея была прошмыгнуть сбоку, надо только прошить зону усиления вдоль западной стенки.
Для начала сделал проход на удалении, дабы визуально оценить аэрологию места, где планировал свой «цирк без зрителей». Нужно присмотреть на западном склоне место максимально ламинарного обтекания (не турбулентного), иначе в турбуляке от какого–нибудь валуна могу потеряться на секунду–другую. За это время меня потоком как раз и выбросит под ротор. В принципе вон тот участок с широкой сыпухой почти посредине склона вполне отвечал моим требованиям. А вот та небольшая полочка на северном склоне очень подходила для моей тушки. Пусть немного выше, чем зона, где собираюсь прошить поток, но туда я выскочу за счет инерции.
Встал против ветра чуть в стороне от горы. Распушил крылья, замедляя свое продвижение вперед до почти полной остановки, взглядом и мысленно пробежался по всем отрезкам пути. Ну что, готов? Поехали!
В несколько взмахов разогнался. В ушах засвистел ветер, из глаз привычно стало выбивать слезу. Крылья чуть поджать: «я не складываю крылья, а меняю стреловидность» . Держу взглядом склон. Приготовиться, сейчас воткнусь в сильный боковик, нужно скомпенсировать.
В этот момент, когда нервы напряжены, а в мозгу, как в вычислительном центре, «щелкает»: высота – скорость – угол – снос, в «кадр» вползла рука. Вползла, ухватилась за камень, подтянула за собой голову и плечи. По склону карабкался человек, и я спустя пару ударов сердца проскочу как раз над ним!
Отворот вправо! Затрещали суставы, выворачиваемые вместе с крыльями. В глазах потемнело от перегрузки. Я воткнулся в стремнину.
Вот блин! Сколько раз говорили: принял решение – выполняй, а не меняй в процессе! Мой спонтанный отворот из–под возможного взгляда привел в усиление вдоль западного склона, как будто влетел в водопад. Меня скомкало и закрутило, на секунду–другую потерял ориентировку. Перед глазами беспорядочно мелькали: небо, лес, гора, небо, лес, гора. Наконец, зацепившись взглядом за стенку скалы и сообразив, в какую сторону земля, выровнялся. Три взмаха, и я в относительно спокойном воздухе.
