Илья Баксаляр
Обратная сторона успеха
Иногда щелчок с первого раза не срабатывал, и тогда повелитель пускал своих демонов, темных монстров подсознания. Они выплывали медленно – как туман заполняет низины после вечернего заката, – и незаметно проникали в каждую клеточку мозга, наполняя ее отравой страха. Черные существа начинали свой адский пир внутри головы, приводя раба в полное неистовство. Человек хватался за голову, дикая боль вспыхивала то здесь, то там, заливая мозг горячей лавой дыхания демонов. Они долбили голову отбойными молотками изнутри, здесь было все – и перфораторы, и горящие горелки, и удары ломом. Все это чувствовал раб, надумавший покинуть своего повелителя. Адские муки доводили человека до грани сумасшествия. Монстры лезли из всех щелей темного царства подсознания, таща за собой страхи, запрятанные там с самого детства, и усиливая их до самых ужасных видений.
Алексей хорошо знал тактику своего повелителя. Сколько раз он пытался вырваться из его пут и подняться в небо, чтобы снова почувствовать себя свободным орлом, парящим над прекрасной зеленой землей. Его начало трясти, демоны пошли в атаку. Страшная боль ударила в голову. Сейчас они опустят кипящий котел, который начнет выжигать все, причиняя адские страдания, и чтобы утихомирить слуг повелителя, придется опять обращаться к алкоголю, пуская его снова в свой мир и, преклонив колено, в который раз признать себя рабом.
Алеша ехал из аэропорта в Москву на автобусе. Город потряс его суетой, но больше всего – количеством стихийных барахолок и рынков. Торговали везде и всем. Интеллигентные люди, в прошлом, видимо, инженеры, преподаватели и даже ученые, превозмогая стыд, бойко торговали сигаретами. Вокруг ходило множество людей в поношенной одежде, они справлялись, почем сигареты и, узнав цену и возмущенно подсвистнув, отходили, надеясь найти более дешевый товар. Красивая статная женщина мелодичным голосом зазывала покупателей: «"Мальборо"! Волшебные сигареты "Мальборо"! Настоящие. Из Америки. Почувствуйте вкус свободы! Вкус настоящей Америки!». В руках она держала яркие красные пачки, притягивающие к себе взгляды заядлых курильщиков.
– Почем, женщина, сигареты? – поинтересовался мужчина средних лет.
Опытная продавщица сразу определила в нем младшего научного сотрудника, коих в Москве в те годы было хоть пруд пруди.
– Проходи, милок, вкус Америки не для тебя. Ты еще не вырос, чтобы чувствовать вкус настоящей свободы.
Мужчина в стоптанных ботинках как завороженный смотрел на яркие пачки «Мальборо». – Но почем они все-таки?
Женщина презрительно окинула его взглядом.
– Говорю же, это не для тебя.
– Но чем я хуже других? – не унимался научный сотрудник.
– Эх, милок, ты не хуже других, но эти сигареты тебе не по карману.
– Но все-таки сколько они стоят?
Продавщица опять закричала:
– Сигареты «Мальборо» из Америки! По двадцать пять рублей.
Научный сотрудник, услышав цену, чуть не присел.
– Двадцать пять рублей? У меня зарплата сто пятьдесят.
Но яркая пачка так и манила к себе. Даже не сами сигареты, а желание окунуться в мир «настоящей Америки», почувствовать себя жителем этой прекрасной страны, где люди живут другой жизнью – полной удовольствия, комфорта и развлечений.
– Гражданочка! – Он опять подошел к женщине. – А можно купить одну сигарету? Очень хочется почувствовать эту вашу Америку.
Продавщица хотела было прогнать назойливого покупателя, неспособного купить целую пачку, но смекнула, что поштучно можно куда быстрей продать товар, изготовленный в каком-то подвале в Ереване или Кутаиси.
– Ладно, уговорил, бери сигарету. С тебя рубль пятьдесят.
Научный сотрудник попытался возмутиться:
– Двадцать пять поделить на двадцать это рубль двадцать пять копеек!
– Что за народ пошел? Я тут ради него свой бизнес разоряю, продаю ему поштучно, а он еще возмущается? Кто у меня остальное будет брать, ты что ли, бедолага?
Мужчина растерялся.
– Вот вам рубль пятьдесят. Извините.
Он схватил сигарету и, отойдя в сторону, закурил, наслаждаясь вкусом свободной Америки. Алешка с удивлением смотрел на все, что происходило на этом небольшом рынке, где сновали неприятные люди. Он заметил в толпе крепких бритоголовых ребят в кожаных куртках, которые стояли и алчно смотрели, как деньги из одних рук перекочевывают в другие. Алексей подивился мужчине, который отдал полтора рубля за одну сигарету. «Я мог бы купить на эти деньги десять батонов хлеба». Улицы столицы были грязными, везде валялись кучи мусора, стены домов были серыми, видно было, что они давно не видели краски. Лица у людей были сердитые, больше всего его поразили огромные очереди в магазины, было заметно, что в стране не все в порядке.
Алексей хорошо запомнил свой первый день в Москве, он произвел на него удручающее впечатление. Он часто видел столицу на красочных открытках, на блестящих страницах журналов, экранов кадрах кинохроники. Величественные башни московского Кремля, потрясающей красоты собор Василия Блаженного, Красная площадь, Мавзолей, широкие проспекты и высотные здания. Москва была для Алешки символом могущества и успеха родной страны. Серость и грязь, которые сразу бросались в глаза, ужасно его разочаровали. Особо шокировало количество нищих и грязных попрошаек, которые оккупировали почти все подземные переходы и перекрестки.
Он добрался до МИФИ. Здание давно не ремонтировали, коридоры были обшарпаны, потолок – серым от пыли и грязи. Однако сам институт произвел на Алешку сильное впечатление. Большие светлые аудитории, множество научных лабораторий и даже собственный ядерный реактор. Но больше всего абитуриент оценил профессоров, которые работали в этом солидной институте. Они не спеша ходили по длинным коридорам, о чем-то беседуя между собой. О чем они могли говорить? Конечно, о науке. В их глазах было столько глубины и знаний, что юноша смотрел на них, как на богов, спустившихся с небес.
Время сдачи экзаменов пролетело быстро. Алешка со страхом пришел в приемную комиссию и стал смотреть список абитуриентов, зачисленных на первый курс. Фамилий было не так много по сравнению с тем, сколько человек хотело поступить в этот престижный институт. Он пальцем вел сверху вниз по списку. Амелин, Антонов, Артемьев, Богров, Борисов, Буров, Винокуров, Воронин, Глушко, Гусаров, Данилов, Демин. Алешка не верил своим глазам – а вдруг ошибка, может быть, это однофамилец? Еще раз посмотрел на свою фамилию в списке – за ней стояло «Алексей Сергеевич». Значит, это я! Неужели меня приняли? Радость захлестнула все его существо. Молодой человек подпрыгнул и стал радостно кричать:
– Ура! Я студент! Студент!
Молодые люди подходили к нему хлопали по плечу.
– Молодец, поздравляем!
Но не у всех была радость на лицах, многие долго стояли у заветного списка и, не найдя себя, шли в деканат, надеясь, что была допущена ошибка. Но с понурым видом выходили оттуда, и видно было, что эту трагедию пережить им будет очень трудно. Молодые ребята с умными лицами, начитанные и образованные, уходили из престижного института сломленные и раздавленные.
Алешка помнил их, ему было жаль этих ребят, но жизнь – это конкуренция, всегда есть победители и проигравшие. Он получил в деканате приказ о зачислении на первый курс, направление в общежитие и самый главный документ на ближайшие шесть лет – студенческий билет. Жизнь открывала перспективы на будущее.
Монстры опять начали вакханалию в голове у Алексея. Сейчас начнется страшная ломка, дикие боли, которые не успокоят никакие мольбы о пощаде и крики отчаяния. Демоны сделают все, чтобы человек покорился повелителю, который все сильнее и сильней натягивал поводок, не давая человеку уйти от себя. В голове забурлило, этого момента он боялся больше всего, сейчас начнется такое, что и представить страшно. Раскаленная лава обрушится на все отделы мозга, сжигая все и превращая голову в кипящий котел, готовый в любую минуту взорваться. От дикой боли и ожидания, что еще мгновение – и мозги выплеснутся наружу, забрызгав собой все стены комнаты, Алексей начинал метаться, чувствуя, что начинает сходить с ума. Повелитель тянул поводок к себе, демоны выползали из подсознания, готовые выполнить любую команду своего владыки.
В глазах мужчины потемнело, он приготовился к самому страшному, понимая, что больше этого ужаса не выдержит. Приготовившись взойти на Голгофу, Алексей вдруг почувствовал, что чакры опять открылись, и целительная энергия снова начала проникать в его измученное сознание. Третий глаз опять уловил невидимое тепло, которое стало медленно возвращаться к нему, окутывая своей живительной энергией. Демоны на мгновение остановились, в голове настала гробовая тишина. Новая сила вошла в темный мир духов, освещая все вокруг живительным, божественным светом. От этой яркой, светящейся энергии их плоть стала плавиться и растворяться. Черные тени в панике бросились в разные стороны, покидая сознание Алексея. Они пытались укрыться в непроходимых буреломах подсознания, но и там лучи света находили их. Боль сразу ушла, отбойники и кувалды вмиг замолчали, огненная лава испарилась, и все утихло. Молитвы полились со всех сторон, умоляя Всевышнего спасти того, ради кого произносящие их стояли по несколько часов перед святыми иконами.
Алешка разместился в общежитии, от счастья он был на седьмом небе, радуясь всему, что его окружало. В большой светлой комнате на четырех человек из динамика лилась ритмичная музыка отечественной эстрады, Олег Газманов исполнял самый популярный в стране шлягер «Эскадрон моих мыслей шальных». Юноша лежал на кровати, и музыка была под стать его приподнятому настроению. Внезапно радио замолчало, но никто в комнате не придал этому значения. Через несколько секунд в динамике зазвучал голос известного диктора: «Внимание! Внимание! Говорят все радиостанции страны! Передаем экстренное сообщение». Все напряглись. Что могло произойти в стране? Диктор передал, что президент СССР Горбачев отстранен от власти, и всю ответственность берет на себя Государственный комитет по чрезвычайному положению.
– В стране произошел военный переворот! – закричал сосед по комнате.
В это время в Москву въезжали танки.
Алешка стоял у стен Белого Дома, здания Верховного Совета РСФСР, где заседал парламент России, который решил не подчиняться ГКЧП. Вокруг здания чувствовалось напряжение. Со всех сторон приходили люди, чтобы стать живым щитом перед лицом военного путча. Их собралось несколько десятков тысяч. К Белому Дому, оплоту демократии, приближались танковые колонны, но москвичи останавливали, как могли. Они ложились под гусеницы тяжелых танков, рядами ставали на их пути. Улицы были переполнены толпами возмущенных граждан, не дававшими военной технике продвигаться дальше. А давить людей танкисты категорически отказывались. Вокруг Белого Дома на Краснопресненской набережной образовалось живое кольцо неравнодушных людей, готовых отдать жизнь ради преобразований, которые хотели растоптать военные.
Алешка волей судьбы оказался в самой гуще событий августа тысяча девятьсот девяносто первого года. Больше всего его поразила атмосфера, царившая вокруг Белого Дома. Десятки тысяч людей стояли, держась за руки, и таких импровизированных кругов вокруг здания было несколько десятков. Все готовились к штурму. Внезапно раздался шум моторов, несколько боевых машин десанта направились через мост к российскому парламенту. «Неужели они начнут стрелять в народ?» – подумал Алеша и приготовился к самому худшему. Боевые бронированные машины ехали на большой скорости, из башен торчали крупнокалиберные пулеметы, казалось, вот-вот – и они начнут стрелять. Всего несколько залпов, и жертв было бы не счесть.
Все замерли в ожидании кровавой развязки, но люди не расходились, они встали плотной стеной на пути военной техники. Молодой человек стал проталкиваться в сторону людей, которые стояли на пути военных. Нельзя пропускать танки! Нельзя вот так дать и раздавить все то новое, что зарождалось в стране. БМД неслись на толпу, еще момент и… От ужаса он закрыл глаза. Но боевая машина неожиданно резко развернулась перед толпой, и из нее высунулась голова молодого офицера. На его светлом, в веснушках лице играла улыбка.
– Эй, демократы, принимайте подмогу!
Он вылез на башню и достал российский триколор. Все радостно закричали «ура!».
Настроение защитников Белого Дома сразу поднялось. Боевые машины вместе с десантниками заняли ключевые позиции, готовые защищать российский парламент до конца.
Алексей вспомнил далекие события в Москве. Он не считал себя героем тех драматических дней, но их дух надолго остался в его памяти. В самые ответственные моменты истории события развиваются так, как ведет себя народ. Те три дня у Белого Дома запомнились, как самые чистые устремления его совести и души. И таких людей в августе девяносто первого года было большинство, как бы их ни пытались обесценить теперешние правители страны.
Наступил сентябрь, страшные события августа стали постепенно уходить в прошлое. Учеба захватила Алешку полностью. Время стремительно летело. Появилось много интересных друзей не только из МИФИ, но и из других институтов. Его постоянно приглашали в гости, Алеша был заводилой и всегда умел организовать прекрасные праздники и вечера. На одном из таких мероприятий столкнулись два его друга, два спортсмена. Один – здоровенный парень ростом под два метра, – с детства занимался самбо. Несмотря на огромные габариты, он был немного медлителен, на его простом незатейливом лице всегда светилась улыбка. В этот раз Павел сидел не в настроении, было видно, что тяготили его какие-то мрачные мысли.
– Паша, что сегодня с тобой, где твоя улыбка?
– Ой, Леха, какая, к черту, улыбка. – Он устало опустился на диван. – У меня тут неприятности, братва чем-то недовольна. Говорят, что я слишком мягкий, и мне не место в бригаде.
Алешка, удивленно спросил:
– В какой бригаде, ты разве работаешь на заводе?
Павел с недоумением посмотрел на приятеля.
– Бригада – это наша команда молодых спортсменов, мы стали эти, как это… – Здоровяк запнулся, пытаясь вспомнить слово. – Ну, эти, санитары леса.
– Как это – санитары леса? Алешка вообще перестал что-либо понимать.
– Как-как! Собираем с зажравшихся кооператоров дань.
– Какую дань, какие санитары?
– Ты вообще откуда приехал, деревня? – беззлобно проворчал здоровяк. – Дань – это деньги, которые мы собираем с новых русских, этих кровопийц-спекулянтов, которые дерут три шкуры с простых людей. Немного трясем их, чтобы совсем не зажрались.
–А куда потом деньги деваете? – поинтересовался Алешка.
– Деньги? Как куда? Часть на общак.
– А что это такое?
– О, Леха, да ты совсем от жизни отстал. Это средства на общие нужды бригады.
– А остальные куда?
– Ну ты парень даешь. Куда? На зарплату, конечно, а куда еще их тратить?
– Паша, а тебе не кажется, что это просто грабеж людей?
Тот возмутился.
– Это кого ты за людей считаешь – этих барыг? Которые как грибы после дождя полезли по всей стране? Раньше они в лагерях сидели за спекуляцию, а сейчас все предпринимателями стали. Ты их жалеешь что ли?
Алешка вспомнил эпизод на рынке, где женщина торговала сигаретами, и понял, что отчасти его друг прав.
В комнату вошли девушки и еще два молодых парня, заиграла музыка, накрыли стол – как обычно, печенье, чай, варенье, немного дешевых конфет, все, что могли позволить себе студенты. Разговор пошел о будущем России. Одна из девушек стала критиковать коммунистов, которые развалили великую страну.
Все так увлеклись разговором, что не заметили, как вошел еще один друг Алешки. Невысокого роста, сухощавый, он занимался боксом, а сейчас учился в институте имени Баумана. Он тихо поздоровался со всеми и сказал:
– Знаете, а у меня сегодня день рождения.
Все бросились его поздравлять.
– Можно я вас угощу? – И, не дожидаясь ответа, достал из спортивной сумки красочную прямоугольную бутылку виски.
– Это «Рэд лейбл», вы такого никогда не пробовали.
Потом достал коробку дорогих импортных конфет, чем привел в восторг девушек.
– Андрюша, как мы тебя любим! – Бросилась ему на шею одна из девушек. Другая принесла стаканы, и боксер стал разливать драгоценный напиток, который мало кто видел в нашей стране. Все попробовали виски, слегка пригубив , и только Павел выпил полный стакан залпом. Андрей долил всем еще «Рэд лейбл». Здоровяк опять махнул полный стакан. Алешка встал.
– Андрюха, что хочу тебе пожелать: чтобы все у тебя было отлично – учеба, личная жизнь, чтобы не было плохих дней, а рядом были хорошие друзья и надежная девушка, которая всегда бы тебя любила, берегла и ценила.
Все захлопали, девушка потянулись к парню – поцеловать. В это время Павла от слишком большого количества выпитого понесло.
– А бабы любят только одно – деньги, шмотки, машины и эти вот всякие импортные виски, «Мальборо», а на простых ребят им наплевать.
Девушки обиженно смотрели на здоровяка.
– Ты неправ. Девушки любят внимание и заботу.
– Знаю, какая вам нужна забота! Деньги – вот что вас интересует в мужиках, ради них вы готовы и в кровать залезть и пресмыкаться перед всякими барыгами.
Андрей встал.
– А ну извинись! Как ты смеешь так разговаривать с девушками?
Павел тоже встал. Злобно посмотрел на именинника. Тот был на полторы головы ниже его. Он протянул здоровенную руку и огромной пятерней схватил Андрея за лицо, стал замахиваться другой рукой. Но именинник резко скинул ладонь с лица, и, не дожидаясь атаки пьяного соседа, нанес ему короткий удар боковым под ребра. Павел пошатнулся. Внезапно он стал задыхаться, огромное тело медленно осело прямо на стол. Посуда полетела на пол, дорогущая бутылка виски опрокинулась, и драгоценная жидкость залила весь стол.
Он пытался вдохнуть, но сильный удар по печени сбил ему дыхание. Не помня себя от ярости, Павел взвыл и опять бросился на Андрея. Тот не стал отходить, а встретил разъяренного детину двумя прямыми ударами в корпус. Не понимая, что происходит, тот спотыкнулся, схватился за что-то, шатаясь, привстал и, замахнулся стулом – хотел разбить его о голову именинника. Однако еще два удара в челюсть, заставили Павла остановиться. В голове у него все зашумело, от удара он сел на пол, перед глазами вокруг кружилось и плясали звездочки. Остальные ребята, опомнившись от внезапно начавшейся драки, бросились разнимать спортсменов. Алешка отвел в сторону Андрея.
– Успокойся, зачем все выяснять кулаками, мы ведь друзья, с кем чего не бывает? Это все алкоголь, от него всегда неприятности.
Наконец, успокоившись, вся компания снова села за стол.
– Друзья, давайте продолжим праздник, ведь день рождения бывает не каждый день, – предложил Алешка.
Собравшиеся, немного придя в себя, дружно согласились, опять полилась музыка, потекли задушевные беседы. Паша сидел в углу весь красный от унижения, больше всего его раздражало, что его побил этот маленький, плюгавый парнишка, которого, как ему казалось ранее, он мог убить одним щелчком. Он сгорал от стыда. Наконец, улучив момент, когда все увлеклись танцами, незаметно встал и тихо вышел из комнаты.
Алексей вернулся в настоящее. Почувствовал облегчение. Чья-то рука защищала его сейчас от страшного гнева повелителя, теплая энергия окутывала все тело, изгоняя слуг дьявола из сознания. Они еще бесновались, пытаясь выполнить задание своего хозяина, но целительная энергия очищала организм от страшных видений и ужасов и отгоняла темных монстров.
– Кто же меня так защищает? – Алексей посмотрел вверх. – А может, это Он?
Он вдруг увидел свечение где-то там, вверху, которое постепенно нисходило к нему. Сознание стало очищаться, страхи уходили, нервная дрожь прекратилась. Сердце немного сбавило обороты и перестало колотиться с сумасшедшей скоростью. Поводок повелителя ослаб.
– Фу, – выдохнул Алексей, – кажется, сегодня отпустило.
Ломка пугала его больше всего. В это время он мечтал только об одном – быстрее умереть без страданий, чтобы не испытывать мук, которые сопровождали любую попытку бросить пить и вырваться на свободу. Рой диких мыслей в голове улегся, и мужчина опять погрузился в воспоминания.
День рождения шел полным ходом, веселье лилось рекой в комнатке общежития соседнего института. Никто и не заметил, что Павла в комнате уже нет. Все внимание было приковано к имениннику. Кто-то взял гитару и запел песню Виктора Цоя «Звезда по имени Солнце».
Белый свет, серый лед
На растрескавшейся земле,
Одеялом лоскутным на ней
Город в дорожной петле.
А над городом плывут облака,
Закрывая небесный свет,
А над городом желтый дым,
Городу две тысячи лет,
Прожитым под светом Звезды
По имени солнце.
Все дружно подхватили любимую песню недавно погибшего в автокатастрофе кумира молодежи Советского Союза Виктора Цоя.
И две тысячи лет война,
Война без особых причин.
Война дело молодых,
Лекарство против морщин.
Красная, красная кровь
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива
И согрета лучами Звезды
По имени Солнце…
Дверь резко распахнулась, и на пороге появился Павел. Глаза его горели гневом, все лицо было искажено ненавистью. Все замолчали. Андрей встал.
– Слушай, друг, иди отсюда по добру по здорову. У нас праздник, и твое присутствие здесь нежелательно.
Павел покраснел, тело его задрожало от нервного возбуждения.
– Ах, ты гад, решил меня учить жизни? Да я тебя, козявка, просто раздавлю!
Андрей стоял спокойный, уверенный в своих силах. Здоровый детина застыл у двери и вдруг неожиданно бросился на своего обидчика. С необычайной быстротой, которой от него никто не ожидал, он оказался перед Андреем. Именинник встал в стойку и приготовился к атаке, но в это время в руках Павла блеснул большой нож. От страха все онемели.
Андрей немного растерялся и в этот миг почувствовал, что лезвие ножа входит в его тело. Здоровяк со всей силы воткнул нож в грудь соперника. Тут же вытащил его и нанес еще один удар, третий, четвертый. Потеряв всякий контроль над собой, Павел бил своего обидчика, не понимая, что творит. Кровь фонтаном хлынула из груди Андрея. Как ни странно, он все еще стоял на ногах. Все произошло в одно мгновение. Первым опомнился Алешка и бросился к верзиле.
– Пашка, остановись! Остановись! Что ты делаешь?
Но было поздно. Андрей стал терять равновесие и упал на пол. Павел совсем рассвирепел и хотел броситься на лежащего, но Алешка со всей силы оттолкнул огромного парня в коридор.
– Не смей! Ты что делаешь?
Павел как-то обмяк, только сейчас он начал понимать, что с ним творится что-то не то. В комнате все окружили лежащего в луже крови Андрея. Одна из девушек, истошно крича, побежала звать на помощь. Вскоре в комнате появилась комендант. Перепуганная пожилая женщина тут же вызвала скорую помощь и милицию.
Павел сидел в коридоре, прижавшись спиной к стене. Он смотрел на происходящее непонимающими глазами, вокруг бегали люди, в комнату, из которой его недавно вытолкали, собиралось все больше народу. Вот прошли врачи. Они почему-то пробыли там недолго, потом в глаза бросились двое санитаров в белых халатах, которые зашли с носилками и потом вынесли кого-то, полностью покрытого белой простыней, на которой расплывались красные пятна. Появились милиционеры, они что-то записывали, опрашивали людей.
Павлу было все равно. Агрессия ушла, в душе образовалась пустота и странное облегчение. Больше всего он боялся насмешек над собой и унижений. Все остальное его не беспокоило. Милиционеры подошли к Павлу, что-то говорили ему, но тот ничего не слышал, не понимал, что происходит. Не сопротивляясь, он пошел вместе с сотрудниками милиции вниз, и больше его никто из друзей не видел.
Алешку и всех, кто был на том злополучном дне рождения, затаскали по следователям. Он давал показания почти каждый день, и часто ему казалось, что именного его обвиняют в трагедии, которая произошла на его глазах.
Павел сидел в камере предварительного заключения. Маленькая комната, железная кровать, небольшое окошко и толстая решетка, сквозь которую еле пробивались лучи света. Он был морально раздавлен. Только сейчас до него стал доходить весь ужас совершенного им преступления. Он сидел, схватившись руками за голову. В ней творился полный хаос, сквозь который пробивалась песня Цоя.
И две тысячи лет война,
Война без особых причин.
Война дело молодых,
Лекарство против морщин.
Красная, красная кровь
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива
И согрета лучами Звезды
По имени Солнце…
Слезы потекли по его щекам, простое доброе лицо задрожало.
«Что я натворил? Убил человека. – От одной этой мысли Павел весь затрясся и начал колотить себя кулаками по голове. – Что со мной будет? Ведь я убийца!» – Он с еще большей силой стал бить себя, пытаясь хоть как-то искупить вину. Вдруг внутри его пронзила страшная боль. «М-м-м! – огромный парень завыл как раненный медведь. – Все, мне больше не жить». – Он представил, что ждет его впереди. Допросы, очные ставки, всеобщее презрение. Суд. Все будут показывать на него пальцем: – вон он, убийца! Потом тюрьма, и долгие годы в заключении. Кругом убийцы, рецидивисты, насильники, самые страшные люди. От такой перспективы Павел чуть не потерял сознание.
Он пришел в себя, не помня, сколько прошло времени. В камере было уже совсем темно, слабый отблеск света еще брезжил в углу. Павлу показалось, что там кто-то зашевелился. Невысокий молодой парень весь в крови стал медленно материализовываться. Нет, только не это! Павел протер глаза. Видение исчезло. От усталости он закрыл глаза, и в углу вновь замаячил образ Андрея, которого он так жестоко убил.
Павел вскочил, замахал руками, отгоняя от себя призрака. Он начал метаться по камере, его охватило отчаяние. «Я теперь не жилец. Не хочу жить так, быть заживо похороненным в этом каземате. Нет, не хочу». Отчаяние нарастало, у него началась истерика. Он достал ремень. Диким взглядом он стал искать, за что можно прикрепить ремень. Под темным потолком проходила труба, взгляд тут же зацепился за нее. С несвойственной ему ловкостью Павел подвинул кровать, залез на ее боковушку и быстрыми движениями закрепил ремень на трубе. Петля была готова. Истерика не проходила. Павел сунул голову в петлю и резко присел. Большое тело повисло под потолком. Раздался хруст позвонков, Павел задергался в диких конвульсиях, и жизнь его оборывалась.
Алексей узнал о судьбе друга от следователя, который спокойным голосом во время допроса сказал:
– Ну, что Демин, закрываем дело. Не выдержала душа убийцы, твоего дружка, угрызений совести, сегодня ночью повесился. Тело отдадим родным через три дня. А ты можешь идти.
Несколько месяцев Алешка ни с кем не общался, все свое свободное время он посвящал учебе, боль от потери друзей не покидала его. В какой-то мере он ощущал вину за их гибель. Но время шло. Учеба опять унесла его в мир высшей математики, сопромата и теории простых чисел.
Однако вскоре жить на стипендию стало просто невозможно. Реформы новой власти начались первого января девяносто второго года. Несколько дней до этого главы трех союзных республик подписали в Беловежской пуще договор о прекращении существования СССР, и теперь огромной могучей страны просто не было. А после Нового года, придя в магазин, люди увидели, что на пустых полках появились продукты. Радости не было предела. Теперь не надо охотиться за продуктами, бегая по магазинам в поисках, чем накормить детей, а затем несколько часов стоять в очереди, чтобы купить кусок мяса и килограмм колбасы. Но радость сменилась шоком. Килограмм колбасы вместо прежних двух рублей девяноста копеек стоил теперь пятьдесят рублей – треть заработной платы.
Алешка прикинул, сколько он может купить колбасы на свою стипендию в сорок рублей? Оказалось, всего восемьсот грамм, при этом надо было еще заплатить за общежитие, приобрести мыло, зубную пасту, оплатить проезд и много еще разных мелочей. Дай Бог, если останется денег грамм на триста колбасы. Просить помощи у родителей Алешка не мог, все еле сводили концы с концами. Он учил уроки в своей комнате, в животе урчало от голода, и тут вошел Ванька с целой сумкой продуктов
– Леш, угощайся!
– Откуда такое богатство?
– Я работать пошел, пятьсот рублей получаю, деньги, конечно, по нынешним временам не очень большие, зато поесть можно досыта.
– А как же учеба? – Алешка отложил учебники в сторону.
– Учеба никуда не денется, а вот есть надо каждый день.
– Нет, так нельзя, Вань, мы приехали в Москву, чтобы учиться.
Сосед грустно улыбнулся.
– Да, кому сейчас наши знания нужны? Посмотри, вокруг одни торгаши процветают. Заводы закрываются один за другим, научно-исследовательские институты разваливаются. Я вон сегодня на рынок ходил, сколько там инженеров, научных сотрудников барахлом всяким торгуют. Спрашиваю одного: «А почему вы на рынке работаете?» Тот взрослый мужик, в годах, серьезный, видимо, был человеком раньше, так он чуть не плачасказал: «Жить ведь как-то надо, предприятие закрыли, работы нет, на мои заслуги никто не смотрит. Время пришло других людей, созидатели стране не нужны». Вот посмотри, Леш. Закончим мы институт и куда пойдем?
Алеша возмутился.
– Как куда? По специальности трудиться будем.
Ванька безнадежно махнул рукой.
– Ничего ты в жизни не соображаешь. Я вот учусь только для корочек, получу их – и буду искать работу, где деньги платят. Сейчас только ради этого и надо жить.
Алешка что-то пробормотал себе под нос и опять взялся за учебник. Настроение упало. «Наверное, все-таки Иван прав. Действительно, куда потом после института куда идти? Нет! Я приехал в Москву не плакаться, а учиться. Сначала окончу институт, а потом буду решать, что делать».
Прошла неделя, денег не осталось вообще. Два дня Алешка сидел голодным, потом, не выдержав, пошел по офисам новых фирм, которые стали повсеместно появляться по Москве. Обошел почти двадцать организаций, но везде, узнав, что он студент, качали головой и из вежливости отвечали: «Получите диплом, приходите, там посмотрим». Но эти годы надо было прожить и не умереть с голоду. Проходив целый день, страшно уставший и голодный, Алешка потерял всякую надежду. Что делать дальше? Он пошел в общежитие пешком. На метро денег не было. По дороге встречались еще какие-то фирмы и организации, но заходить туда было бессмысленно, работы в Москве для него не было. Он присел на лавочку у входа в подъезд какого-то дома. На крыльце появился мужчина лет тридцати..
– Эй ты!
– Вы обращаетесь ко мне? – не понял Алешка.
– Да-да, именно к тебе. Ты у нас новый курьер?
Молодой человек развел руками.
– Нет.
Мужчина нервно посмотрел по сторонам, видно было, что он торопился и из-за этого весь на взводе.
