Илья Сергеевич Ермаков
Особый заказ в кофейне «Полночь»
Мерзкий тип.
Еще один мерзкий тип этого города, который знает правду.
Этот придурок-Ян и однорукий хромой с тростью! Они оба как-то связаны… и они не просто связаны друг с другом – это не так важно. Они как-то связанны с этой кофейней!
Они точно знают, что там происходит. Они знают куда больше, чем я. И они видят во мне опасность.
Я опасен.
Но почему?
– Почему ты не работаешь?!
Кофейня так и не оживала. Она не желала зажигаться розовыми и фиолетовыми огнями. Куклы из мастерской Барокко так и не появились. Чашечка кофе с надписью «Выпей меня»…
Какое же это было вкусное кофе!..
– Ладно, буду ждать… буду ждать…
Я долго сидел на барной стойке и смотрел куда-то в пустоту. Какое-то время я размышлял над новыми главами своей книги и ее названием. Потом думал о том, как сложится моя жизнь после рождения ребенка. Я слишком сильно люблю свою жену, чтобы позволять себе подвергать ее таким опасностям. Но я все равно продолжаю это делать.
Сейчас я рискую слишком многим, чтобы узнать то, что, возможно, мне знать совсем не следует.
Я прокручивал у себя в голове путешествие в подсознание Гоголя, пытаясь восстановить в памяти все ощущения. Это было слишком странно и неописуемо. Я чувствовал все, что чувствовал он… я был в его теле… я был в его мыслях… я видел то, о чем он думал…
Слишком сложно… даже для меня! Пора признать, что не все мне дано понять в этом мире. Это слишком самонадеянно. Придется мне смириться с тем, что что-то я не в силах объяснить.
В последние дни, проведенные в городе Н., изменилась не только моя жизнь, но и все мои представления об этом мире. Я вынужден пересмотреть свои взгляды и перестать быть таким эгоистом.
А я – эгоист… как и все в этом мире, но куда больший эгоист, чем остальные. Вряд ли нормальный человек стал бы рисковать всем, что у него есть, ради… ради простого любопытства, которое меня все же привело сюда.
Эта кофейня манит. Она начала меня тянуть еще дома, когда я получил письмо. И это чувство только усиливается. Я с трудом борюсь с желанием остаться здесь навсегда. Эти стены стали для меня слишком родными. А к мерзкому запаху мусора я притерпелся.
Это место содержит в себе больше неведомой силы и энергии, чем я думал. Оно заставляет людей умирать, убивать и сходить с ума. Единственное, на что оно не способно, так это позволить человеку нормально жить. В этом и есть слабость кофейни «Полночь». Оно способно на многие странности, но только не на спокойный и размеренный образ жизни, к которому я так стремлюсь.
Спокойствие… наверное, это все, что мне нужно. Так почему же сейчас я так усердно бегу от него?
Что тянет меня сбегать по ночам от жены и отправляться в заброшенное здание, забытое богом?
Я понял, что ничто меня так не манило к себе, как эта кофейня. Я люблю ее и ненавижу одновременно. Она приносит удовольствия, страдания и боль. Никакого утешения.
И зачем я ввязался во все это?
Каждый поступок имеет свои последствия. Мы делаем выбор, и мы несем за него ответ.
Если цена всех тайн кофейни «Полночь» – жизнь, готов ли я заплатить ее?
– Что это?
Я услышал странный звук с улицы.
Он был каким-то приглушенным и резким. Вскоре стало совсем тихо.
– Есть здесь кто?
Я вышел из здания кофейни и прищурился – на дороге что-то лежало. Я снял очки и протер их о футболку под курткой. Надев их снова, я понял, что там, определенно, что-то есть.
Оглядевшись по сторонам, я убедился, что улица пуста. Вокруг нет ни единой живой души.
Луну затянули облака, и я не мог различить тот предмет, что лежал так странно на асфальте, у самого тротуара.
Я сделал несколько нерешительных шагов вперед и снова осмотрелся по сторонам – никого. Приблизившись к неизвестному объекту еще немного, я смутился… это нечто больше напоминало мне человеческий силуэт.
– Эй!
Никто мне не ответил.
Я достал телефон и включил на нем фонарик. Направив луч света на темную фигуру, я застыл от дикого ужаса.
Меня парализовал страх.
Какое-то время я не отдавал себе отчет в том, что видят мои глаза.
Труп.
Обнаженный труп.
Бледное мертвое худое тело.
Оно лежит здесь, как вещь… его выбросили и оставили тут, как вещь…
Тот, кто это сделал, может быть где-то поблизости. Я быстро огляделся снова – никого.
Звонить в полицию или проверить?
В горле пересохло. Я хотел сглотнуть, но не смог. Тогда я сделал еще несколько шагов к трупу, совершенно не желая смотреть в его сторону.
Нечто заставило меня приблизиться к нему. Когда же я все увидел, то с трудом подавил истошный вопль, готовый вырваться у меня из горла.
Ий.
Голый Ий лежал передо мной.
В его ладони и стопы всажены черные пули. Кровь растекалась под ним. Но умер он не от этого… мертвые глаза широко открыты, и на лице застыли красные струйки, словно кровавые слезы.
А на груди вырезаны кровавые надписи…
Всего два слова: «Кофейня моя».
Часть 5. Свидетели Помазанника
Глава 15
Озерская рвала и метала:
– У нас уже три трупа и одно покушение меньше, чем за одну неделю!
Залпом осушив бутылочку воды, она обратилась ко мне, ткнув меня в грудь указательным пальцем.
– Я призываю вас, Дмитрий Сергеевич, быть предельно осторожным! Не знаю, кто и почему задумал вас убить, но пока он удачно справляется с другими своими противниками. Вы все еще остаетесь в его списке!
В его списке…
– У нас в городе появился серийный убийца! И я в этом больше, чем уверена! Проклятье! Это не последнее убийство! Запомните мои слова!
Озерская провела пятерней по волосам и добавила строго:
– Знайте, Дмитрий Сергеевич, в прошлый раз у него не получилось вас уничтожить. Вы чудом спаслись. И это не значит, что он сдался. Помните! Он попытается вас убить снова… когда угодно, где угодно и как угодно…
* * *
На следующее утро я сел в «Тойоту» и завел автомобиль. Попрощавшись с Алесей, я собрался отправиться первым делом за Эром, а потом поехать в психиатрическую клинику, чтобы навестить других посетителей кофейни «Полночь» и как следует их опросить. Возможно, они подскажут мне, как встретить экскурсовода.
Закрыв ворота и убедившись, что Леся вернулась в дом, я включил первую передачу и выехал на дорогу.
Стало душно, и я поспешил включить кондиционер. Под правой рукой стояла бутылочка воды. Осмотревшись, я убедился, что вокруг нет других транспортных средств и прохожих, взял ее и открыл. Начал жадно пить. Ехал я медленно…
Стоило мне всего лишь на мгновение закрыть глаза… открыв их, я увидел перед собой страшную старуху, закутанную в темные шали.
– Проклятье!
Бутылочка с водой выпала у меня из рук и упала в ноги. Я с силой надавил на тормоз. Автомобиль со скрипом остановился.
Черт возьми!
Ее же не было…
Я чуть не сбил эту старуху!
– Вы чего на дорогу выходите?! – я был зол.
Но старуху нисколько не оскорбил мой гнев. Она просто сказала:
– Выходите из машины.
– Черта с два…
– Выходите из машины, если вам дорога жизнь.
Я отключил двигатель и открыл дверь.
– Что вы несете? – зло уставился я на нее.
– Помазанник идет по твоим следам… я предупреждала тебя остерегаться его.
– Кто такой Помазанник? О чем вы?
– Если хочешь жить – выходи из машины немедленно. Долго я тебя уговаривать не стану. Мое дело – предостеречь.
Ничего не понимаю!
– Вы можете объяснить, что случилось?
– В данный момент тебе грозит страшная опасность. Я настоятельно тебе рекомендую послушаться моего совета и выйти из машины.
– Выйти из машины?..
На меня посмотрели, словно на глупого ученика.
– Хорошо! – всплеснул я руками. – Убедили!
Старая бабка…
– Я выхожу! Выхожу!
Я вышел из машины и захлопнул дверцу.
– Довольны? Я вышел!
Уперся кулаками в пояс и взглянул на свою машину. Сквозь окошко я заметил лужу воды под сиденьем. Я подумал: «Проклятье! Еще убирать!»
Когда же я перевел взгляд на старуху, то не обнаружил ее рядом с собой. Эта бабка медленно брела в другом конце улицы.
– Куда собралась?
Черт!
Я спешно направился за ней. Я начал так быстро идти, что почти бежал.
Она замерла на другой стороне улицы, взглянула на меня и махнула рукой, будто звала меня.
– Что тебе от меня надо, старуха?
«Опасайся Помазанника…»
Ее предостережение не выходило у меня из головы. Учитывая сложившееся обстоятельства, я начал подозревать, что эта женщина знает больше, чем мне кажется.
Я бежал к старухе, как вдруг… услышал за спиной громкий взрыв.
Загорелось пламя.
Пронеслась ударная волна.
Я упал на асфальт лицом вниз и прикрыл голову руками.
Я не решался оглядываться, потому что подсознательно догадывался о том, что случилось.
Моя машина…
Я все же оглянулся – она вся в огне.
Раскаленная груда металла, обломки «Тойоты» разбросаны по всей улице, в небо поднимаются густые струи черного дыма.
Старуха!
Она снова исчезла.
* * *
Пожарники примчались сразу после вызова. Они уже начали тушить мой уничтоженный автомобиль, как на дороге появилась Алеся. Я сразу бросился к ней.
– Ди!
Я обнял ее и прижал крепко к себе.
– О, Боже! Что случилось?!
Я с трудом посмотрел ей в глаза и ответил предельно честно:
– Кто-то пытается меня убить.
В глазах жены застыли слезы.
– Ох… поехали отсюда! Давай попросим Эрнеста увести нас! Я так не могу! Мне страшно! О, Господи!
Она закрыла рот руками и заплакала. Я снова обнял ее и похлопал по спине, приговаривая:
– Тише-тише… я с тобой… я жив… это просто недоразумение…
На этой ноте к нам подошел один пожарный. Смахнув пот со лба, он обратился ко мне:
– Это была ваша машина?
– Моя, – кивнул я.
– Я не специалист, но похоже, что тут работал подрывник. Я уже вызвал полицию.
– Да, конечно…
Взглянув на свою «Тойоту», я увидел лишь черный искореженный металлический хлам. Поверить не могу, что моя машинка не пережила это расследование…
Черт!
Я в ужасе поймал себя на мысли, что только что эта старуха спасла мне жизнь. Откуда она знала?
Как?..
Затем второй пожарный громко крикнул:
– У нас еще один вызов!
– Что? – обернулся другой.
– Пожар по адресу…
Адрес…
– Ди… это же… – Алеся в ужасе смотрела на меня.
– Знаю. Мастерская Барокко.
Мастерская Барокко в огне…
Еще один пожар за утро!
– Я должен бежать! Ты справишься?
– Да, – Алеся быстро кивнула, – скорее, позвони, как узнаешь, что с ними…
Забыв обо всем на свете, я, сломя голову, понесся через весь город в мастерскую элитных кукол.
Бросив взгляд в небо, я увидел черный столб дыма…
* * *
Мастерская элитных кукол Барокко охвачена пламенем. Пожарные уже приступили к своей работе. Четыре залпа воды тушили ревущее пламя. Глаза слепило от жара и рыжего цвета.
Такого огня я прежде никогда не видел.
– Катерина! Лиза!
Я увидел мать и дочь. Вместе они стояли на отдалении от горящей мастерской. Катерина держала на руках Креветку, а Лиза прижимала к себе сумочку, возможно, с документами.
– Лиза… Катерина…
Я присоединился к ним.
– Дмитрий?
Они обе пусто на меня посмотрели.
Я не мог сдержать себя и не обнять несчастных женщин. Они потеряли слишком многое. Этой мастерской они жили.
– Мне так жаль, – искренне выразился я.
– Мы слышали, что вас тоже пытались убить, – ответила мне Лиза, – это правда?
– Да… только что… кто-то подорвал мою машину…
– Это ужасно! – воскликнула Катерина.
Креветка, мирно сидящая у нее на руках, жалобно мяукнула.
– Этот человек, что стрелял в вас… вы думаете, что это может быть он? – обратилась ко мне Лиза.
– Полагаю, это разумно. К счастью, на этот раз все обошлось. Я отделался меньшими потерями.
– Как же вы теперь вернетесь домой? – заволновалась Катерина.
– У Эрнеста есть машина. Он нас подвезет.
Втроем мы посмотрели на горящее здание. Рыжие языки пламени взвивались в небо, плясали, шипели и ревели. Здание крушилось, откалывались обломки.
– Мы можем предложить вам пожить в нашем коттедже, – нарушил я тяжелое молчание.
– В этом нет необходимости, – качала Лиза головой, – спасибо… у нас есть дом. Там мы бываем не часто… теперь придется открыть лавку и мастерскую кукол там. Но сегодня мы понесли огромную потерю… все куклы… они все были здесь… мне придется начать все с начала.
В каком-то смысле я был рад, что эти двое не остались без дома. Мастерская – место их работы. Отныне им придется перенести его к себе домой.
Не в силах больше созерцать ужасающее зрелище, Лиза поспешила повернуться к огню спиной.
– Я не знаю, что творится с нашим городом, – произнесла она, уставившись в землю.
Затем Лиза подняла голову и взглянула на меня, добавив:
– Но я надеюсь, что вы во всем разберетесь. Ваше расследование должно покончить с этой чертовщиной…
Мое расследование…
«Я надеюсь, что вы во всем разберетесь…»
Какое-то время я пытался подобрать слова для ответа, но так и не нашел. Через минуту мое внимание привлекла фигура старухи, ожидающей меня на другом конце улицы.
Она махнула мне рукой и развернулась, направившись в даль.
– Простите… я должен идти…
Точно не помню, сказал я это на самом деле или нет. Возможно, я ничего не говорил, а эти слова так и остались в моих мыслях.
Я оставил Катерину с Лизой и последовал за старухой.
* * *
Я нашел ее на одном из маленьких участков с домиком, напоминающим наш коттедж. Правда, домик покрашен в светлые тона. Немного потрепанный, с потрескавшейся крышей, он выглядел вполне респектабельно.
На территории я не заметил никакого огорода или цветочных клумб. Просто зеленая травка. У крыльца стоял крохотный деревянный круглый столик и два стула, за одним из которых сидела старуха в темном и смотрела на меня, ожидая, когда я присоединюсь к ней.
Старуха, закутанная в шали, крайне нелепо смотрелась на этом пейзаже. Словно черное пятно на чистом полотне – старуха на фоне своего белого дома.
Я нерешительно открыл калитку и прошел на территорию ее жилища. Возражать никто не стал. Вероятно, она сама приглашала меня. Никакие детали не могли мне подсказать, чем занимается эта женщина и как она живет. Домик закрыт, а на улице совсем нет ее вещей. Словом, ничего вокруг, что бы могло помочь мне разгадать ее тайны.
Есть только она сама.
Так же нерешительно, как я открыл калитку, я прошел к незнакомке и медленно опустился на стул напротив. Руки ее мирно лежали на коленях. Глаза заинтересовано смотрели на меня.
Чего я всем этим добиваюсь?
«Что происходит?» – я не мог найти ответ на этот вопрос. Все происходило само по себе.
Между нами воцарилось неприятное молчание.
– Кто вы? – не выдержал я.
Первым делом старуха положила свои руки на крышку стола, а затем ответила:
– Мое имя – Шалис.
Спасибо и на этом…
Итак, о чем я, собственно, собрался с ней разговаривать?
– Как вы узнали, что в мою машину подложили взрывчатку?
– Видела.
Моя бровь выгнулась сама собой.
– И почему мне все не объяснили? Почему говорили загадками?
– Каждый должен сам делать свой выбор и нести за него ответственность. Если сделан выбор, значит, появятся последствия.
Нечто подобное я уже слышал от другой моей покойной знакомой, Зои.
– Значит, вы… знаете, кто это сделал?
– В каком-то смысле. Мне точно не известны имена тех людей, но я знаю, где их можно найти… но важнее не они, а тот, чей приказ они выполнял.
– Приказ?..
Я ошеломлен. Честно!
– И чей же?
Старуха мельком оглянулась по сторонам, наклонилась ко мне и с прошептала:
– Помазанника…
В голове загудело.
«Бросьте это дело, Дмитрий Сергеевич, бросьте!»
– Кто это? Кто он такой?
И новый ответ оказался не менее шокирующим, чем предыдущий.
– Он зовет себя Мессией… новым богом…
«Придет новый бог».
– Почему он хочет убить меня? Как мы связаны с ним?
– Вы уже виделись… однажды…
Старуха протянула свою руку и прислонила ладонь к моей груди в области сердца.
Пот градом начал стекать по мне.
Это был он… однорукий…
– Он пытался застрелить меня?
Старуха кивнула и убрала руку.
– Но зачем? Что я ему сделал? Кто он такой?
– Слишком много вопросов… слишком много…
– Это все, что у меня есть – вопросы.
Старуха наклонила голову чуть в сторону и искоса посмотрела на меня.
– В городе действует религиозная секта. Ты знаешь об этом? – спросили меня.
– Да… Озерская что-то говорила…
– Они называют себя «Свидетели Помазанника». Они верят в то, что он – Мессия, новый бог этого мира. Он собрал вокруг себя много сторонников. И все они готовы добровольно следовать за ним. У Помазанника множество грандиозных планов и черных замыслов, известных лишь ему одному. Я точно не знаю, что он замышляет и зачем ему понадобилась ваша жизнь… впрочем, он может быстро пересмотреть свои приоритеты. Тебе же остается быть на стороже…
Я понимал, что приближаюсь к разгадке новых тайн. Шалис – следующий ключ, который открывает мне все больше дверей. Возможно, она – один из самых важных персонажей моего расследования.
– «Свидетели Помазанника». Что они из себя представляют? Как выйти на них?
Ответ не заставил себя долго ждать.
– Эта секта – его детская попытка основать новую религию… я думаю, что он уверен в ее будущем процветании. Полагаю, его планы в скором времени поменяются. «Свидетели Помазанника» – не главное детище, которое он лелеет. Что до самого культа и его фанатиков… когда-то я была одной из них…
Шалис стала говорить намного тише.
– Я верно служила явившемуся Мессии, пока не заработал мой здравый рассудок. В какой-то момент я почувствовала, что меня тащит в Ад, и поняла, что он – лжец…
«Лжец! Мерзкий Лжец! Твои слова, как моя моча!»
– Он – зло. Он – дьявол, а вовсе не Бог… Свидетели Помазанника – религиозные фанатики, безумцы, которые забыли о своем предназначении, об истинной вере… Помазанник затуманил им разум, он исказил их представления о мире и искривил ход их мыслей. Он сделал их послушными и податливыми. Мне чудом удалось спастись и вырваться из того хаоса, в пучину которого он пытался меня ввергнуть. Они опасны. Очень опасны, и их нужно остановить, если вы хотите выжить в этом городе. Он не даст вам спокойно жить – это точно.
У меня оставался ряд важных вопросов, и я задал главный:
– Как Помазанник связан с кофейней «Полночь»?
Шалис замерла на мгновение. Она смотрела на меня, словно в пустоту. Ее нижняя челюсть подрагивала. Я заметил, как в ее глазах застыли слезы.
Я сжал ее холодные пальцы в своей теплой ладони.
– Вы должны мне помочь, – спокойно произнес я, – если мы хотим вместе с этим покончить, вы должны мне все рассказать.
Шалис сглотнула и взяла себя в руки.
– Ему нужна эта кофейня… Помазанник намерен с помощью знаний, заключенных в ней, распространить свой культ по всему миру, создать новую религию, стать новым богом, Мессией…
Это настоящее безумие…
– Но экскурсовод отважно защищает кофейню от него. Ты должен будешь с ней встретиться.
– А вы видели ее?
Шалис прискорбно покачала головой.
– Скажите, кто может мне помочь выйти на Свидетелей Помазанника и на Мессию?
Какое-то время она обдумывала свой ответ. Шалис хмурилась, куда-то смотрела и напрягала память.
– Понимаете… все личности служителей культа «Свидетелей Помазанника» строго засекречены. Никто точно не знает их настоящих имен и мест их жительства. Да, они среди нас. Кто-то из них может оказаться вашим соседом или даже хозяйкой коттеджа.
И я не удивлюсь…
– Но тебе повезло… я знаю одну из культа… когда-то она была моей подругой, но ее сознание отравлено речами Помазанника. Она полностью поглощена жизнью секты. Я сбежала оттуда, но ее спасти не смогла… осталась лишь ее дочь, которая борется за судьбу несчастной матери. Если найдешь их, то сможешь выйти на остальных Свидетелей Помазанника и на главу культа, соответственно. Желаю тебе найти его раньше, чем он найдет тебя.
Я почувствовал, что мне предстоит новое, более опасное дело.
– И кто же они?
– Левицкие. Семья Левицких. Я дам тебе их адрес, а дальше дело за тобой.
– Хорошо, я разберусь…
Меня быстро схватил за руку. Возможно, Шалис заметила, как я расслабился, и воспользовалась этим.
Ее взгляд искрился.
– Есть кое-что еще, Дмитрий… боюсь, я больше не смогу тебе помочь. Этот город погряз в грехе, и только ты сможешь вывести этих людей на праведный путь.
Глава 16
Эр позвонил в дверь. Мы стояли на белом крыльце небольшого домика с ухоженной лужайкой. Обеденное солнце вошло в зенит, и сейчас стояла невыносимая жара. Я с удовольствием предпочел бы оказаться в своем коттедже и провести это время в постели на мансарде, забывшись глубоким сном. Но этот день покоя мне не даст. Мое расследование направилось по новой ветви.
Нам долгое время не открывали, и Эр настойчиво позвонил снова. Конечно, если дома никого не будет, мы можем зайти в другой раз, но почему-то мне этого отчаянно не хотелось. Вернуться сюда вновь при сегодняшнем неудачном визите – дурная идея.
И вдруг мы услышали душераздирающий вопль, раздавшийся из дома:
– Суки!
Не трудно догадаться, что этот голос принадлежал матери-сектантки. Она – одна из Свидетелей Помазанника.
Голос ее оказался таким отчаянным, визгливым и громким, что мне даже стало жаль ее. Этот культ не позволяет ей жить нормальной жизнью.
Как и кофейня «Полночь» мне…
– Что это за черт? – уставился на меня Эр.
Я промолчал, поскольку услышал шаги, приближающиеся к двери. Осталось немного подождать, и на той стороне послышались звуки открывающихся замков.
Появилась небольшая щелочка. Полностью открыть дверь не позволяла цепочка. Стройное бледное лицо юной девушки со светлым каре и влажными глазами показалось в просвете.
– Что вам нужно? – начала она грубо.
– Простите… – вырвалось у меня, – вы – Арина Левицкая?
– Да…
– Не бойтесь. Мы не из властей, не из полиции и не из… других организаций, сотрудников которых бы вы не желали видеть на пороге своего дома. Я – писатель, Дмитрий Сергеевич Дубровский, а это мой агент, Эрнест Бенгальский. Если вы нам позволите, мы бы хотели поговорить с вашей мамой и с вами. Возможно, мы сможем друг другу помочь?
Арина в ужасе смотрела то на меня, то на Эрнеста.
– Чем вы поможете? – выдавила она.
– Всем… чем сможем, – пожал плечами Эр.
– Почему вы пришли к нам?
Мы с Эром переглянулись и молча сошлись во мнении, что в данной ситуации следует быть предельно честными.
– В меня стреляли… Помазанник пытался убить меня, Арина, – объяснил я, – я надеялся, что мы сможем выйти на него через вашу маму. Может быть, она что-то расскажет нам о «Свидетелях Помазанниках».
Я заметил, как из глаз девушки брызнули слезы. Холодными пальцами она поспешила вытереть их. Выглядела она крайне подавленной.
– Мать собирается продавать дом и все наши вещи, а права я на них не имею и не могу это предотвратить… она рискует оставить нас без крыши над головой.
Мы терпеливо выжидали.
– Помазанник… я никогда его не видела, но знаю, что он – настоящая сволочь. Мерзкий тип. Так что проходите…
Арина мигом прикрыла дверь, чтобы убрать цепочку и позволить ей открыться на всю широту. Так она и сделала, пропуская нас через порог в свой дом.
Одета Арина в узкие джинсы с потертостями, белые носочки, шлепки и розовую футболку, пропитанную потом в области воротника. Она слегка вытерла нос, предварительно шмыгнув. Я и Эрнест начали снимать обувь, как нас тут же остановили.
– Не стоит, – махнула Арина Левицкая рукой, – можете не разуваться. У нас здесь холодно и грязно. За отопление мы давно не платим – мать постаралась. Раньше я старательно убирала дом, но это… это уже ее болезненные наклонности. Я просто не успеваю…
Первое время, когда я оказался в доме, я всеми силами старался не обращать внимание на этот хаос и беспорядок вокруг. Обстановка оказалась не лучше, чем в заброшенной кофейне. Всюду бутылки, мятая бумага, обертки, разбросанные книги. Многие вещи покрыты тканями. Воздух задранный. Холодно.
Неприятно до тошноты – вот как было в этом доме. Жутко и мерзко. Как она здесь живет?!
– Я дико извиняюсь за это все, просто…
Я быстро приблизился к девушке, инстинктивно схватил ее за плечи, посмотрел в глаза и сказал:
– Вы не должны ни за что извиняться.
Какое-то время Арина с приоткрытым ртом молча взирала на меня, а потом ответила:
– Пойдемте… она на кухне…
Переступая через груды хлама, втроем мы добрались до кухни, которая, в отличии от остальных помещений дома, оказалась в более приличном состоянии. Светлая и белая, здесь было очень душно. Арина поспешила открыть окно, чтобы проветрить. По разводам на шкафах я заметил, что убирались здесь только что. От чайника все еще поднимались струйки пара. Помытая посуда расставлена на полотенце. На круглом белом столике осталось еще несколько крошек.
Прижавшись спиной к углу, за столом сидела женщина средних лет. Босая, она одета лишь в серый мешковатый халат. На голове – неудачная химическая завивка волос, пшеничного оттенка. Глаза впавшие, зрачки слегка расширены. Кожа бледнее, чем у трупа. У женщины длинные тонкие пальцы. Между ними она держит дымящую сигарету. Сидит в позе «нога на ногу», губы сомкнуты. Хозяйка дома недовольно смотрит на нас всех.
Из слов Шалис, я знаю, что ее зовут Виталина.
– Кто они? – грубый вопрос от сектантки.
– Ох, мама, знакомься, – бодро начала Арина, – это Дмитрий Сергеевич Дубровский, писатель, и Эрнест Бенгальский, его литературный агент.
– Писатель? И что же ты пишешь, писатель?
– Ну… разное… – произнесли мои губы.
Виталина строго посмотрела на дочь, сбросила сигарету в пепельницу и грубо спросила:
– Зачем они здесь?
Арина не растерялась, но ее ответ изменил кардинальным образом всю концепцию нашей будущей беседы.
– Видишь ли, мамочка, Дмитрий и Эрнест хотят присоединиться к вашему культу. Они, как и ты, хотят следовать за Мессией и стать Свидетелями Помазанника.
Это произвело на нас с Эром должное впечатление. На какое-то время мы перестали держать себя в руках и в ужасе взглянули на Арину. Та лишь быстро кивнула, будто говорила нам: «Так надо. Если встать на ее сторону, она откроется вам».
– Присаживайтесь!
Все внимание приковано к Виталине Левицкой. Пока мы занимали места за круглым столиком, женщина достала новую сигарету, подожгла ее зажженной спичкой и тут же затянулась.
– Помазанник – новый бог, – произнесла она.
Все во мне сжалось. Я вспомнил слова, вырезанный на мертвом теле Фурса: «Придет новый бог».
– Он ведет нас, он наставляет нас, он учит нас, он освещает нам путь во тьме, он ведет к божественному свету. Он – посланник небес. Он – Иисус Христос в новом обличии. Он – Мессия… истинный Мессия, которого мы так долго ждали. Он призван вывести этот мир из пучины греха на свет.
Он призван ввергнуть этот мир в пучину греха.
– Мы – Свидетели Помазанника – братья и сестры. Мы – одна семья, одно племя. Все мы – дети его, рабы его, ученики его, последователи его… мы слушаем наставления Помазанника, ибо он – истинный Спаситель нашего мира. Он пришел дарить свет и благодать, за которую мы ему безвозмездно благодарны. Мы славим Мессию. Он – Избранник Небес. Мы готовы следовать за ним до конца.
Чем дольше я слушал Виталину, тем сильнее убеждался в ее помраченном сознании. Ее слова напоминали религиозный бред. В какой-то момент я даже усомнился, что она – сектантка, а не шизофреничка.
Но этот бред звучал настолько убедительно… через ее интонацию я чувствовал, как она верит в собственные слова.
– Какова миссия Помазанника, Виталина? – прервал монолог сектантки Эрнест.
Виталина сделала затяжку, глубоко выдохнула и ответила:
– Он знает один секрет.
После этих слов Виталина откинулась назад, прижавшись спиной к стенке.
– Что же это за секрет? – спросил я.
Мы переглянулись с Ариной. По взгляду девушки ясно, что она тоже ничего не понимает.
– Мессия знает одно место в нашем городе… там скрыты все тайны Вселенной и Мироздания.
Кофейня «Полночь».
– Но тайны хранит страж, который не подпускает нашего проповедника.
Экскурсовод. Клеопатра.
– Когда мы уничтожим стража, Помазанник узнает тайны жизни и смерти. Его разуму будут известны секреты этого мира, и он сможет заявить о себе. Наш культ станет религией. И весь мир узрит Мессию.
Помазанник намерен проникнуть в кофейню «Полночь» и попасть в чье-то подсознание… но чье?
Кто ему нужен?
– Вы хотите присоединиться к нам? – спокойно спросила Виталина.
Мы с Эром кивнули, продолжая убедительно играть свои роли.
– В этом случае вы должны отречься от всего, что держит вас в этом мире. Вы должны стать свободны в своих помыслах и желаниях. Никто не должен властвовать над вами. Необходимо идти за благодатным светом Помазанника по своему желанию. Он приведет нас к Цели.
– «К Цели»? – переспросил я.
Закурив, Виталина пояснила:
– К Вечной Благодати.
Она глубоко вдохнула дым из сигареты.
– Разум и тело Помазанника лишены греха. Его помыслы и поступки чисты. В его сознании лишь свет, которым он делится с нами. Мессия дает нам то, чего мы лишены в своих обычных бытовых глупых и ничтожных жизнях. Лишь в его сиянии есть истинный смысл существования. Люди слепы и не понимают этого. Лишь Свидетели Помазанника узрели истину. Вечная слава тебе, Миссия! Да вознесешься ты над всеми нами! И станешь вечно править нами, озаряя нас, грешных, своим сиянием!
Когда она говорила это, женщина запрокинула голову, и ее глаза закатились, что исчезли радужка и зрачок. Замолчав, Виталина пришла в норму.
– Что он просит вас делать? – задал я свой следующий вопрос.
– Мы исполняем его волю. Все, что мы делаем, мы делаем ради высшей Цели. Помазанник должен узнать тайны Мироздания и победить стража. Тогда наше служение Мессии достигнет своего апогея. Мы сольемся с ним воедино и станем частью его благодатного света. А пока нам остается лишь избавляться от своих грехов и искупать их кровью.
– Искупать грехи кровью? – нахмурился Эр. – О чем вы?
Тогда Виталина отложила сигарету, закатала рукавами халата по локоть и показала нам предплечья обоих рук. Кожу покрывали шрамы и рубцы. Она резала себе вены слишком часто…
– Немногие достойны остаться и служить ему, – произнесла Виталина, – лишь истинные избранники света Помазанника проходят испытания кровью.
Я взглянул на Арину. Девушка с трудом сдерживала слезы. Как же больно осознавать, что твоя родная мать, отправляясь на сборища религиозных фанатиков, режет себе вены и находится на самой границы между жизнью и смертью.
Но Арина не в силах удержать мать в доме. Виталина слишком сильна, и она вольна делать то, что пожелает.
– Все проходят испытание кровью? – поинтересовался я.
– Это проверка на верность Помазаннику. Испытание кровью проходят сразу после испытания огнем – ритуала инициации, обряда посвящения в «Свидетели Помазанника».
– В чем же он заключается? – спросил Эрнест.
– Я не имею права разглашать священные таинства непосвященным. Когда вы пройдете испытание огнем, если хотите присоединиться к нашей семье, то я вам все расскажу.
– Помазанник приходит на испытание огнем?
Эр догадался, что я задумал. Я ищу любой повод, чтобы встретиться лицом к лицу со своим врагом.
– Не всегда… – пожала плечами Виталина, – никогда нельзя знать наверняка… на все его воля… если захочет – придет. Если он посчитает, что его присутствие на испытании огнем не обязательно – не придет.
