Кирилл Геннадиевич Станишевский
Неортодоксальная психиатрия, анатомия глупости Летопись несбыточных времён
Половой диморфизм – различия поведения, организма, мозга мужчин и женщин обусловлены прежде всего органическими функциями мужчины и женщины. Женщина рожает детей, воспитывает их, пытается сохранить, она делает всё, чтобы это ей удалось наиболее успешным образом от природы, иначе не сохраняется в эволюционном формате, то есть при этом манит успешного самца, который будет добывать пищу и способствовать её выживаемости. Мужчина оплодотворяет женщину отдавая основное продолжение рода ей в руки, но и обеспечивает это посредством исследования и добывания, то есть выходом за пределы привычной среды обитания/жилой зоны, как физически, так и ментально, что стало двигателем эволюции и возведением цивилизации со стороны мужчины осваивающего окружающую среду, это способствовало эволюционному развитию интеллекта, поскольку с одной стороны самец должен найти способ покорить суровые условия, с другой стороны должен быть ментально благосклонен к семейному очагу, как и женщина, дабы они могли найти компромисс неврологически и взрастить потомство. Женщина основа, почва, а мужчина двигатель, рост, зерно прорастающее из почвы, где пренебрежение чем-либо из нормальных соотношений сторон семьи разрушает человека и всю социальную структуру. Женщине не важно, руками вы зарабатываете еду или физико-математическими исследованиями, ей нужно хранить очаг, который будет окружён достатком, при этом добиваясь от вас именно тех вещей, которые способствуют обеспечению, поэтому в рыночной аморфной среде ограничивающей творческую пассионарность, нормальным мужским особям всё сложнее и сложнее основать/обеспечить семью, я это называю просто, пидеризация общества, где процветают подлецы, девианты, мерзавцы и обычные пидерасты. И соответственно в обществе, в котором высшие плоды людской деятельности не приносят ни еды, ни детей, ни тепла в дом, просто изживаются под корень, то есть мужчина упрощает свои мужские функции и становится женоподобным, либо подавленным, при этом живёт меньше женщины осевшей плотно на очаг, где плодотворный мужчина оказывается лишним элементом, поскольку в постиндустриальном обществе ничего не создаётся, а только распределяется коррупционными рыночными схемами, где пробивается только омерзительное, девиантное и пренебрежительное. Поэтому и происходит феминизация, когда мужчина привязан к женщине образом жизни общества и бракосочетанием, когда разум не востребован и более того, является помехой для целиком инстинктивных порядков, полностью феминизированных тем, что женщина не закрепляя свои качества имеет все привилегии над любым мужчиной, где появляется громадная колея для укоренения самых низменных черт натуры, так как мужчина перестаёт выполнять те функции, которые делают его мужчиной в поведении не считая половых органов. Женщина постепенно овладевает обществом, её позиции не глядя на полное отсутствие исследовательских инициатив становятся по умолчанию привилегированными (женщина не возводила цивилизацию и не должна ею управлять), где закономерно проявляется даже экстремистическая манера поведения, а мужчина превращается в бабу с членом, которая не проявляет никакой инициативы по реорганизации социальной среды для наведения порядка и развития, ни в исследованиях, ни в каких-либо изменениях общественного строя, то есть безинициативно хранит очаг во что бы то ни стало вместе с женщиной. Даже если это убивает всё человечество, даже если это деятельность в государственной думе или крупномасштабное воровство, которое является выгоднейшим деянием с биологической точки зрения функций висцеральной системы мозга, целиком женоподобное поведение, тихое лицемерное кормление возле очага. К мужским (не биологическим функциям, но приносящим пользу) можно отнести творчество, изобретательность, умение находить решения и применять их, то есть исследовательский стимул добытчика, но не всё то, что пытается наесться, сохраниться и размножиться женоподобным образом находясь у очага без проникновения в запредельные просторы бытия, поскольку созидание, это следствие действия высших функций мозга у мужской особи, которые вырабатывались тысячелетиями с покорением окружающей среды и обеспечением семейного достатка. Но ни наоборот, как у женщины или в пренебрежении высшими функциями мозга у мужчины в добывании чего бы то ни было рыночным или коррупционным образом, где укореняются одни плоские адаптанты латентной ориентации с нулевыми творческими навыками. Воровство и хитрость, это именно женоподобное поведение, и как мы видим, большинство мужчин полноценные феминисты, постоянно воруют, проявляют подлость, хитрят и обманывают, что говорит о слабом действии премоторных областей мозга (интеллекта), если конечно это не примеры управляемой и принудительной деградации со стороны некоей пидранации посягающей на права и здравие нормальных особ. Но мы не видим достаточного применения разума и наблюдаем его обнищание (тотальное преобладание инстинктов над разумом), потому что мужчина отчасти или полностью под каблуком у женщины на систематической основе той инерции, которая складывается естественным образом в социогенетическом процессе, а женщине не выгодны изменения и исследования, поскольку это не приносит никаких биологических преференций, женщине выгоден конформизм, это её естество и это нормально, но только если и мужчины сохраняют свою творческую пассионарность приводящую к новым достижениям. А при постоянном присутствии мужчины у очага (телекоммуникации, оседлый образ жизни без творчества, обуславливающее бракосочетание) женщина освобождается и пытается покидать привычную среду, эмансипируется и доминирует, хотя делает это инертно без исследовательских инициатив. То есть женщина заменяет мужчину в деградационной социогенетической инерции увядания всей цивилизации, где стимулы биологического выживания заменяют разум со всеми его творческими способностями, поскольку разум как исследовательский и изобретательский инструмент, это исключительно качество мужского пола применяемое в свободе от женщины за пределами уюта при покорении окружающей среды. Поэтому если цивилизация не начинает ориентироваться в экономике на масштабный выход за пределы земной среды, она деградирует и вымирает, поскольку в таком положении искореняется исследовательское и творческое качество человечества.
Черта разделяющая мужчину и женщину по приспособленческим качествам затирается, то есть женщина начинает делать то, что присуще мужчине, а мужчина делает то, что присуще женщине, что пагубно для любого людского общества и всего человечества в целом. Нельзя пренебрегать ни тем, ни другим, женщина хранительница очага воспитывающая детей (но и никто не запрещает ей заниматься интеллектуальными делами), а мужчина помогает ей в этом, но притом покидает домашний уют покоряя окружающую среду, как интеллектуально, так и физически. Парентеральные системы могут со временем уравнять трудовые навыки мужчин и женщин, но это требует создания инкубационных селекторов эмбриогенеза и длительного подхода в их применении, что отвяжет женщин от биологической зависимости к детям, позволит им полностью посвятить себя трудовым навыкам, а дети, их выращивание и воспитание станут общим семейным вопросом и задачей социальной систематизации норм. А женское качество удержания комфорта, это необходимое качество, поскольку оно зачастую ограждает мужчину от пагубных и разрушительных поступков, но только не в том случае, если это ограничивает всеобщую выживаемость цивилизации. Хотя мужчина в подавляющей части, это не венец эволюции (венец предстоит долго и упорно воссоздавать через неврологический подход культивации), ведь мужчина в какой степени является изобретателем, в такой же степени способен разрушать пренебрегая изобретательностью, но это зачастую относится к разным мужским особям, изобретатель по натуре является тем, кто не склонен ни к агрессии, ни к пренебрежительности, но дело в том, что основная часть цивилизационного разрушения принадлежит мужской половине. Необходим естественный и техногенный баланс между мужчиной и женщиной в ракурсе их способностей и применения таковых. Организм не может перестроиться так быстро, как это происходит согласно инертным социальным тенденциям под влиянием рыночных схем и техногенеза, и соответственно мы получаем множество проблем и даже патологий, когда возникает разлад между социализацией и природными качествами человека, ведь дикая среда менялась тысячелетиями и позволяла адаптироваться, а современная социальная среда меняется за сто или за двадцать лет, не оставляя никаких возможностей маневрировать, при этом списывая со счетов даже тех, кто возводил основы цивилизации, что заводит всю жизнь на планете в тупик.
Наше общество устроено против нашей природы и выживаемости цивилизации в целом, где в первую очередь рудиментируется мужчина, как ненужная в стабильном пищевом конформизме инициатива, поскольку в подобной среде укореняется поведение по типу присвоения и делёжки, формальная наглость и пренебрежительность, а творческая натура воспринимается конкурентным образом со стороны одичалых и изживается ими. Мужчина в качестве творца в большинстве случаев уже рудимент, взгляните на окружающее вас общество, что в нём процветает и каким образом. Бюрократическое/рыночное общество пресекающее всякое проявление воли, творчества и мужества.
Каждое касание касается первозданной меры, рождение и даже смерть
Ничем не жертвует только покойник, но размеренность жертвования необходима, дабы жизнь сумела протянуться до безконечности.
Люди в основном интуитивны в большей степени, чем способны распознавать или разбирать своё поведение с опорой на когнитивные и вычислительные функции. Способность осознанности исключительна в природе человека.
Безусловно, с социальной точки зрения каждый отстаивает свою позицию, но именно в этом проблема, поскольку линейная доминация порождает глупость и породила целые систематики лжи изолирующей восприятие от тех факторов, от которых порой зависит чуть ли не всё выживание цивилизации, а доминационное поведение к тому же ещё агрессивно и ущербно. Мнения все разные, но вся вселенская безконечность предоставлена в одном варианте.
Основа едина и разнообразие прекрасно, если не пытаться его создавать во благо социальной позиции приводящей к проблемам противоречий, как это делают всевозможные посягатели на любой источник наживы, ведь неизбирательность в критериях поведения и поступков, это признак скудной ментальности.
Люди смотрят по-разному на мир, но он от этого не раздваивается и не расстраивается. И не обязательно глядя на мир, можно на луну или на камень, вариации безграничны, но предоставлены в одном истечении обстоятельств. Так разнообразие единится и порой даже несовместимое предстаёт в одной ситуации обусловленной одними базовыми закономерностями.
На самом деле разнообразие заключено в неповторимости, в её мимолётности, безвозмездной, безвозвратной.
Мы живём в обществе малоосмысленных дикарей, пора бы привыкнуть, но не смириться конечно же, смириться с всеобщей ущербностью и глупость невозможно. И то, что у власти в некоторых странах оказываются не идиоты, это исключение, случайность, либо возрождение когда-то утраченного. Общество согласно инерции постмодерна с его воцарением декаданса движется в противоположном течении, к гибели цивилизации. Что с ними поделаешь? Обезьяна рвёт плоды по собственной природе, но даже её можно приучить кататься на самокате в цирке и она не будет понимать, почему она это делает.
Сложные определяющие вещи не должны касаться тех, кого они не касаются на неврологических основаниях. Хотя бывает, что человек сам касается того, от чего отдалён. Именно стремление рассекающее неведомость прикосновением, когнитивным соучастием взрастает к божественному.
Касайтесь бытия целиком и полностью, чувством и разумом, иначе вы напрасно живы. Агрессия, так и любые чувства будучи депривированными в возможности приемлемого проявления становятся разрушительными. Но рождение чувства не может быть проявленным, если вытекает изначально из нехватки или отсутствия возможности проявления, что так или иначе вскрывает гибельный танец между отрешенностью и объемлющим вдохновением сплетающихся в схватке за непокорённую душу. Словно сквозь нервную систему пролегает черта разделяющая две бездны крайностей, пустыню и океан, где они встречаются.
Каждого человека всегда что-то влечёт и отталкивает, это людская природа и суть самой жизни, совесть не выхаживает опыт, но исходит из него.
Жизнь не повторяется, но помнить нужно чего это стоит. Жизнь не всегда прекрасна, в этом её красота, рай существует только благодаря аду, титаны взобравшись на Олимп породили богов.
Твоя память запоминает события и определена данным свойством, такова её формальная сущность. Нам кажется повтором то, что лишь цепляет ассоциативно наш разум, но повтора нигде нет, есть восприятие, познание, сравнение и сходства.
Многое не зависит от нас, но то, как мы проникаемся пониманием событий и их закономерностей, решает всё в рамках жизни.
Бытие рождает сознание, а потом мы рождаем новые контуры бытия через когнитивное пространство понимания его динамики и формы.
Если вы скрыты, значит, что вы бережливы, интересны или ущербны. Если бытие скрыто, значит, что оно интересно, но бережливым быть оно не может, а вот ущербно оно всегда в той или иной степени.
Последовательности не существует, всё безвозвратно, и именно порождённая умом цикличная последовательность привычек и воспоминаний не позволяет ему взрасти, покинуть безсозидательную утопию, постичь вселенский хаос, дабы оседлать его, превзойти его. Так однажды раз за разом выброшенная на берег рыба выбравшись из глубин в мелкие и иссыхающие/мельчающие с разной интенсивностью воды, освоила сушу долетев до луны, но чтоб это произошло, ей должно быть невыносимо в воде, когда её привычная среда меняясь стаёт непригодной для неё самой. Так выходят из себя через свершения, постигают все новшества и озарения, выбрасывая свои тела на берега небес, на мели новых рубежей к достижениям.
Когда вы что-то оставляете после себя, творите, пишете, рисуете, влюбляетесь, поёте, открываете новые явления и открываетесь новым событиям, вы в тот же миг отделяетесь от этого оставляя след в памяти составляющей контуры вашего сознания, когда окаёмка ограждённая вниманием воплотила в себе все заданные вами действия и мысли. И словно то были совсем не вы, а кто-то другой, поскольку ваше восприятие уходит от него, он лишь запечатлённый в тот миг образ оставивший след воспоминания, тоже уходящего, меняющегося или преобразующегося, но уже в новом комплексе опыта рисующего иные взгляды на обстоятельства. Но вас в прежнем виде уже нет, вы необратимо изменились, немного или существенно, не имеете ничего общего с прежними своими параметрами психики или сохраняете что-то важное и существенное, либо якорем вязните в привычках и устоявшихся образах своей жизни, а с далека всё доносится голос памяти о том, чего нет и о том, кого больше небудет в прежнем виде никогда, но ваше дыхание едино, одна пара лёгких наполняется воздухом, а затем опустошается, вы дышите и больше никто не дышит. Он более ранний и молодой, иногда захвачен вами полностью подвластным вам воспоминанием, образом памяти. Он словно ваш зелёный взошедший когда-то побег, которого нет, вы уже покрыты толстой и грубой корой, внутри жёсткая древесина, а иногда он полностью овладевает вами и прочного дерева нет, и вас больше нет, только восходящий вьющийся побег. Больше нет никого, лишь некто наполненный текущими безбрежными чувствами. Он вырывается из своей же окаменелости под давлением усиливающейся и брызжущей транспирации, словно древо становится коконом или почвой для следующего порождения выходящего из него. Но он ли это теперь? Кто его знает? Даже вам неизвестно. Вы только чувствуете и больше ничего. Филогенез определил всю вашу форму на химическом уровне.
Что может быть неправильным там, где царит неизбежность? Формальная, физическая, материальная неизбежность. И это не повод смирения или безразличия, это вызов, призыв к творению, к покорению хаоса, социального хаоса и безбрежного вселенского начинания. Я вижу не предвзято – следовательно вижу.
Делай, что удаётся, возобладает допущение. Так действует каждое живое и всё неживое.
Смерть подобно распахнувшийся цветок жизни, он отдаётся солнцу, отдаёт ветру аромат цветения и умирает, расцветание растения предтеча его увядания.
Любовь и смерть, это разные состояния одного явления, и именно в этом заключена жизнь, цветением распахнувшимся пред солнцем отдающим аромат ветру, в любви безвозмездно отдавая жизнь, но во благо её процветания
В основном люди боятся и сторонятся неизведанного и придерживаются того, что знают, но у меня же наоборот, неизведанное влечёт, а пугает и отторгает то, что я знаю или что является привычным, хотя это не категории, одна ситуация требует познания и выработки экстраординарных решений, другая ситуация требует повторения устоявшихся привычек или подходов.
Линейной адаптивной инерции ЦНС выгоднее и экономнее знать, не познавать, а знать, это создаёт рамки субъективного и абстрактного комфорта отстаивающего позиции пищевых и территориальных привилегий, что требует намного меньше мыслительных и действенных затрат, чем приминение детальной достоверности в принятии решений и оценке результатов, чем познание. Поведение обезьян проще, потому что кора их головного мозга меньше, они наиболее прямы в своих потребностях и поступках, именно за счёт неокортекса человеческое поведение увешано столь разнообразными принципами, обрядами, выдумками, ассоциациями, памятью и прочим содержанием. Обезьяны размножаются, едят, дерутся, социализируются и живут без прибегания к семантическим критериям и к информации надинстинктивного порядка. А люди прежде всего обсуждают и обдумывают порядки вещей и событий, то есть они не изъявляют свою волю напрямую, они её обдумывают и детализируют за счёт объёма коры головного мозга, кто-то меньше, кто-то больше. Но по сути, поведение обезьян и людей одинаково в базовой основе ЦНС, только за счёт объёма новой коры и её морфофункциональной структуры поведение проще или сложнее, прямолинейно или косвенно. Кульминация в большинстве случаев одинакова, поскольку основа одинакова – висцеральный мозг (лимбическая система), но бывают и исключения. Проблематика данного явления заключается в том, что при глобализации и росте социальной тесноты поведение упрощается там, где оно было сложнее или должно быть сложнее, повсеместная нажива возводит в привилегированность наиболее линейные и антагонистические тактики поведения, которые сугубо поведенчески наиболее простые и короткие в реализации, чем сложные и детализированные формы восприятия/поведения.
Нервная система устроена немного странным образом, в том числе ЦНС человека. Люди думают когда в этом нет никакой потребности, поскольку мозг ищет и оформляет свои комфортабельные чертоги согласно наиболее простому допущению получить наживу или результат, ведь он не может не работать, поскольку обмен веществ и циркуляция крови продолжается непрерывно в рамках цикла жизни, варьируется лишь интенсивность работы нервной системы и биохимическая передача импульсов по её волокнам согласно сенсорным экзогенным стимулам и эндогенным метаболическим резервам эндокринной стимуляции. В этом кроются допустимые возможности работы нервной ткани и перспективная привлекательность разработок повышения её метаболических возможностей, в том числе сокращение потребности прибегать ко сну для эндокринной возобновляемости нервной системы вплоть до полного избавления от необходимости спать, что теоритически достижимо посредством морфофункциональной культивации ЦНС, её метаболических модификаций, дополнений при помощи различных органических симбиотнтов и эндокринных компенсаций её возобновляемости с помощью парентерального питания или других методов фармакологического совершенствования органических функций, что формально расширяет метаболические возможности и энергетическое восстановление ЦНС, это увеличит жизнь и продуктивность людей только за счёт сокращения времени сна посредством манипуляции метаболической необходимости спать, а значит увеличит результативность их жизни, где отдых обретёт форму просмотра видеоматериалов или приёма пищи, в остальное время можно будет заниматься чем угодно. Уровень проектирования формы жизни и уровень проектирования формы кредитных займов без какой быто ни было апелляции к действительности, это разные сферы организации и управления. Ведь в обратном порядке, когда нужно думать или решить сложную задачу некомфортабельным образом, мозг также экономит, но уже не хочет выходить за адаптивные рамки комфорта, то есть не думает, когда это нужно или требуется для преодоления сложностей более высокого/масштабного порядка, и думает, когда не нужно думать или нет прямой потребности, но в наименее интенсивном и наименее продуктивном порядке, сугубо метаболичесий процесс удержания циркуляционного возобновления нервной системы без задач и когнитивной цели. Мозг в целях экономии питательных веществ или для посягания на них создаёт субъективные рамки комфорта и с трудом выходит за них, только при веском стимуле вынуждающим адаптироваться или при некоторых особенностях строения ЦНС, когда адаптивный стимул в виде творческой активности или инициативах другого формата обусловлен морфофункционально.
Ассоциативно мы не совпадаем со своим поведением и филогенезом, либо обстоятельства социального или объективного порядка ограничивают умственные навыки, поскольку балансировка восприимчивости и формируемых семантических критериев с поведением требует практики, опыта, бдительности. Мы не можем понять всё и нужно понимать это, люди должны стремиться к более совершенным навыкам и принципам понимания, наше поведение зачастую идёт вразрез с когнитвиной сферой разума, ведь вы повседневно видите вокруг немыслимую массу психоэмоциональных имитаций и эстетических привязанностей, которые никак не имеют практической значимости, но при этом обуславливают поведение и семантическое видение явлений. И когда мы пытаемся заменять своё поведение разумной, достоверной и наиболее практичной логикой, мы можем создать социальные возмущения, поскольку создаём психическую нагрузку, но бывает и наоборот, подстёгивая гедонистические механизмы ублажения в нервной системе формируется одобрение, как отработанный механизм выживания, антагонистическое отстаивание привилегий, рвение или/и положительное поощрение гормонами действий и результатов. Но если в поведении происходит психоэмоциональная подмена приоритетов без должного осмысления их значимости в аспектах жизни и закономерностях природы, в этом случае мы сходим с ума или получаем парамнезию, фугу, обычный невроз, при этом оставаясь в полном соматическом здравии, поскольку организму выгоднее выжить любой ценой даже посредством гибельных заблуждений, нежели осуществить рискованные для себя действия ради реального выживания в дальнейшем, диссоциация восприятия в критериях понимания и поведения создаёт неадекватные в отношении действительности формы адаптации в случае, если они допустимы ситуативной выживаемостью. И то же самое, когда мы пытаемся заменять интеллектуальный ресурс человечества своим привычным поведением, мы разрушаем его, ритуализируем ассоциативный адаптационный механизм мозга упрощая его, экономя на его применении ради психоэмоционального соответствия выработанным приоритетам или порой обыденным формам поведенческой доминации вне зависимости от её содержания, тем делая проявления разума у их обладателей ригиндными и рудиментарными для той среды, где они пребывают.
Тот, кто однажды постиг свободу и вкусил аромат воли, в особенности вкус интеллектуальной восприимчивости/осведомлённости дающей неограниченный ресурс понимания вещей, тот всегда будет тянуться к ней, как бы ни складывались обстоятельства. Лишь тот раб, и лишь то я зову единственным в своём роде рабством, когда эта воля подавлена или подавляется, как ассоциативно, физически, так и социально. Современные социальные тенденции и общественные устои по своей сути, это высшая форма рабства, её кульминация поработившая плоть, сознание, разум, святыни, чувства и любую форму общества, любые порывы способные к построению лестницы выходящей за пределы этого общества, вверх и вниз, подобно корни и ветви деревьев. Лестница создана именно для того, чтоб поднимаясь оставить возможность спуститься, ведь в погребах томятся лучшие вина, а на чердаках вялятся вкусности.
Мир людей лишён и лишается лестниц, сколько бы их не воздвигали инженеры и архитекторы не имея цивилизационной всеохватывающей причины. И единственным подвигом на сегодня может стать, это попытка или действие закладывающие её ступени, свершения, достижения выводящие цивилизацию к входу в будущее.
Мир людей, словно лужа растёкшаяся по плоскости дорожного асфальта.
Временное пространство и отчасти сами пространственные меры из известных нам, все их циклы и проистечение обусловлены восприятием, когнитивным состоянием и переживанием обстоятельств замедляющих и ускоряющих скорость проистечения бытия, воспроизведения его динамики в ЦНС.
Жизнь зарождается на атомарном масштабе в возобновляемых химических циклах, а далее по химическому градиенту питания растёт, деформируется, скрепляется в формы, всё обширнее и обширнее постигая вселенские масштабы. Это заметно по вирусам, они мельчайшие, но взаимодействуют с огромнейшим относительно них. И то, и другое стоит у одного истока. Нужно его распознать, ведь есть нечто ещё мельче вирусов и атомов, исток, а есть большее, устье.
Жизнь прекрасна, ведь тобой представлен мир, его контуры осязаемы тобой во всеохватывающих параметрах и мелочах, так из атомов состоит вселенная в видимом нам диапазоне разлетающихся по безконечности фотонов. Но мы видим мир целостным, нераздельным, хотя способны углубляться восприятием в его тонкости.
Человек не должен тянуться за тем, чего не постиг в себе. Иначе это пародия, которая образуется под впечатлением, злобой или завистью, за которой человек следует вовне упуская и оставляя без присмотра то в себе. То есть исток упускается. Но, ни одна река не течёт без истока, и соответственно у реки без истока нет устья, она не впадает в море, это просто неподвижная лужа, хотя она может бурлить и даже вскипать.
О безконечности, как о понятии, которое даёт стимул покинуть его
Безконечность, это не абстрагирование, а возможность вывести психику из узких рамок (для начала абстрактно), то есть не понятие и не принцип субъектно-образного значения, а с одной стороны объективная вселенская составляющая свойственность, с другой стороны попытка сделать человека исследователем пространства за пределами субъектно-образных значений не имеющих связи с вселенской натурой или даже исключающих эту связь. Напрмиер: бог, это конечная константа для верующих дающая ответы на все вопросы или по крайней мере временно отвечая на них, а безконечность, это отсутствие конечной константы требующее пристального разбора, выработки практических решений и восприимчивости к действительным закономерностям сообразно физическому параметру безконечности во вселенной, то есть процессуально и пространственно. То есть абстрагируясь от понятия безконечности, вы абстрагируетесь от науки и всего выходящего за рамки узких ситуативных интересов инстинктивного содержания или от всего выходящего за рамки тех аспектов, посредством которых человеческая особь отстаивает свой социальный статус. Безконечность, это даже не понятие, это опыт образующийся в ходе наблюдения (созерцания), переживание оной, то есть это бытие в тотальном соитии с ним того, кто его запечатлевает сенсорно и ассоциативно, то есть бытие (безконечность) – это и живой, и то, где он жив, всё его окружение вместе с ним. А в качестве понятия, «безконечность» заключено вот в чём – фактически конец невозможно доказать, он абстрактен и относителен в виде динамики меняющихся форм, но в целом его не существует, ведь дело не в том, что мы не в силах доказать безконечность, дело в том, что её невозможно опровергнуть, то есть это не под силу никому, а следовательно противоречить действительности тщетно и даже пагубно. Мне необходимо иметь ход, я не люблю тупики, их вовсе не существует. Так гласит кинетика наделяющая материю и вашу плоть в безконечном пространстве. Ведь если цивилизация идёт в психоэмоциональный эстетизм, так выражаясь «в красоту», она стоит на месте или идёт в никуда, в собственную гибель, что собственно есть выход по направлению к безконечности, но безучастный, инертный, безсознательный и фатальный, если не сказать – тотально суицидальный в полной подвластности некогнитивному антагонизму. Вселенская неотлучность хороша для тех, кто исповедует науку в виде достоверных и действительных закономерностей природы.
Любая конечность абстрактна и неполноценна в критериях понимания природных закономерностей, как и любая субъектность, это недостаточно или несостоятельно истолкованная объектность, и именно это является экономией мозговых затрат в процессе формулирования и констатации обстоятельств (предпочтение лимбических функций в противовес затратам на интенсификацию работы неокортекса для формирования понимания более сложного порядка вещей, которые напрямую отражают действительность). То есть среднестатистический человек под всё подводит субъективные понятия (концы) на психо-эмоциональной почве без должного разбора деталей, дабы не загружать свою ЦНС и не утруждаться сверх допустимого его ЦНС, то есть переключает работу ЦНС в формировании понятий, смыслов и приоритетов восприятия, в тот момент, когда дальнейшая направленность и результат требуют затрат (не угодных всему организму на базе морфофункциональных качеств ЦНС), когда безконечность требует от нас её покорения, неизбежно, неотъемлемо, безпрерывно, безконечно, и это не требование стороннего значения со стороны природы вещей, это необходимое условие выживания цивилизации и жизни… Безконечность забирает у нас концы и тупиковые итоги, которые нужны большинству особей ещё дикого состояния человечества в инерции конформизма дабы спокойненько бездельничать, предаваться бездеятельным привычкам или верить в любые другие социальные установки позволяющие показывать своё достоинство среди стада аморфных личностей, зачастую не отличающихся особой сообразительностью. Но лучше пусть люди двигаются потихонечку мозгами, чем абстрагируются от всякого познания и достижений. Обычно обсуждение лишь одного слова "безконечность" занимает больше времени, чем обсуждение чего бы то ни было другого, ведь не может иметь завершения. А вы ничего не подразумеваете под этим понятием кроме абстракции, как любой философ, верующий или атеист бредящий в своих социализирующихся с обществом понятиях укрепляющих его статус безсознательной личности сконструированной даже не по воле рассудка, а по воле инстинктов. Безконечность, это не понятие, это не абстракция, это параметры объективных реалий. Конечность в форме физических закономерностей недоказуема и невозможна, и именно чтоб избавить человека от бреда безсознательной социализации (ассоциативной конечности привилегирования мнимых итогов по территориально-пищевым шаблонам доминационного поведения), ему предоставляется безконечность в упор, неотлучно, повсеместно и непрерывно. Безконечность всегда и всему предоставлена, но её недостаточно самой по себе, она чужда животному живущему ещё в большей степени человеком, чем человек им, и поэтому нужен формат цивилизации орудующий безконечностью вне абстракций, тотально, что для обыденного скупого человека становится невыносимым грузом, поскольку дикому мозгу в целях переключения от потребности думать и понимать требуется подытожить и заключить, но как только он подытоживает, ему предоставляется всё та же безконечность (если есть кому предоставить её обстоятельно). Испытывающий соприкосновение с безконечностью на когнитивном уровне восприимчивости преодолевает себя, выходит из себя, из субъективного комфорта абстрактного кокона сооружённого бессознательной социализацией и конкуренцией. Это преодоление/превосхождение бестолковых убеждений не имеющих сопричастия с действительностью, выход из ментальных заблуждений, включение адаптации наиболее действенным образом, то есть интенсивная работа разумом в том пространстве и теми участками, где никто обычно не работает, что игнорируется ходом социализации большинства людей, что обретает вид создания итога, где итог невозможен и пагубен для жизни в целом. Безусловно, данный тип мышления нельзя подвести под каждого в том грубом понимании всего выше перечисленного, но в моём случае это прекрасно работает. Понятно, что и это всё ассоциативные понятия, следствие работы мозга и определённых областей ЦНС, но, тем не менее, понимание во многом даёт воде течь под некоторые камни, и это тоже своего рода сегрегационный стимул формирования жизни отсеивающий тех, кто формирует понимание сложностей, от тех, кто абстрагируется всеми имеющимися возможностями ради впечатлений конкурентного/доминационного порядка и наживы.
