Любовь Черникова
Тень дракона. Пленница
Бандиты недоуменно переглянулись и как один уставились на главаря.
Ожидаемо. В случае любых непоняток – слушай главного. Значит, на него и придется давить, остальные поступят по образу и подобию.
Главарь, не спеша отвечать, рассматривал меня. Он был довольно молод и неожиданно хорош собой, если бы его побрить и вымыть сальные волосы до плеч, а еще лучше постричь по-человечески.
Вот только мне совершенно не нравился его взгляд. Пронзительный, с хитрым прищуром. Холодный и расчетливый. И еще, что-то он мне напоминал… И то, чем занимался этот человек, когда мы подошли, мне тоже не понравилось. Наверняка махровый садист – определила я с ходу. И зуб даю, что, скорее всего, не ошиблась.
– Говоришь, что мы на твоей земле? – спросил он, делая шаг мне навстречу.
И тут я допустила ошибку – непроизвольно отступила.
– На моей! – попыталась ответить твердо, но инициатива уже была упущена.
– И кто же ты такая, позволь поинтересоваться?
Он разглядывал меня с любопытством, и от этого взгляда становилось не по себе.
Еще шаг, и я снова отступила, не в силах удержать себя на месте.
Блин! Боюсь я этого косматого разбойника, что делать? Я никакой борьбой не занималась и боевых искусств не изучала. Знаю парочку приемов, но и то не уверена, что смогу использовать при необходимости, даром Агриппина…
Агриппина!
Воспоминания выплескивались на меня словно горячий чай на колени – порциями и, изрядно обжигая.
Облик пожилой женщины внезапно проявился в памяти. По-деревенски завязанный платок, совершенно немодный, но с которым она не желала расставаться. Пепельно-серые волосы, на удивление гладкая кожа и живые глаза. Точного возраста бабы Гапы я так и не узнала. Документов мне она никогда не показывала, а я и не спрашивала. А та на все вопросы только посмеивалась, называя себя очень старой, хотя по живости движений и проницательности ума могла многим дать фору.
А уж какая она была неутомимая и жилистая! Часами могла играть с моей Златкой, и как-то успевала еще и все дела по дому переделать… На зависть крепкая старушка мне досталась.
Именно Гапа уговаривала меня освоить хоть какое-нибудь боевое искусство или прикупить оружие на худой конец. Я не хотела ни того ни другого, но пришлось пойти на компромисс и приобрести травмат, а еще – начать регулярно тренироваться, чтобы поддерживать себя в форме. Тренировки мне понравились, они укрепили мое тело, и я стала намного выносливее и сильнее. А вот с травматом я не подружилась и спрятала его незаметно от Гапы на старый шифоньер и с тех пор не доставала.
Эх, зря я Гапу не послушала. Может, за прошедшие шесть лет уже получила бы какой-нибудь разноцветный пояс, и тогда вряд ли попала бы сюда…
– Э! Ты что, пришибленная? – с подозрением присматривался ко мне главарь.
Кажется, я прослушала его последнюю тираду. Наверное, там что-то важное было, раз он злится?
– Нож, она просто как тебя увидела, аж дар речи потеряла вместе с мозгами! – сострил худой мужик с впалой грудной клеткой.
На главаря и правда можно было заглядеться, да только бандит ошибся. Думала я совершенно о другом. Но сейчас не время предаваться воспоминаниям.
– Не смейте мне хамить! – огрызнулась я и обвела бандитов надменным взглядом, пряча свои страхи за маской хладнокровия и брезгливости. – Вы пришли в мои владения, крадете моих людей. Как считаете, что вам за это полагается?
Я не знала, какие в этом мире законы, но вряд ли они одобряют подобное поведение. Надеюсь, я верно поняла происходящее. Бандиты переглянулись и посмурнели. И, если честно, мне их рожи совсем не понравились. С таким выражением можно принимать только одно решение – устранить раздражающий фактор.
– Неужто, казнить прикажете? – деланно испугался Нож, всплеснув руками. – Что ж, ваше право. Если, конечно, вы находитесь на своей земле. Вы ведь на своей земле, ньера? – как-то вкрадчиво задал он вопрос, акцентировав момент про землю.
А «ньера», так и вовсе произнес издевательски. И все-таки он тоже определил меня в ньеры! Я уже хотела было подтвердить, что на своей, но внезапно засомневалась. Если честно, я не то что не на своей земле, я даже не в своем мире. Вдруг дам сейчас неверный ответ, и меня поразит молния, или еще что-нибудь случится? Мало ли как все устроено в этих Драконьих Пределах.
Эта мысль меня остановила от излишней болтливости. Но как тогда мне поступить? Эх, как жаль, что рядом нет моего верного всезнайки Соника! Да и Баламут куда-то подевался…
Действительно, с момента, когда я встретила Блохастого в лесу, я больше не видела синего дракошку с зеленым хохолком. Осознав этот факт, я особенно остро ощутила собственное одиночество и беззащитность. Хотя как смог бы меня защитить мелкий дракончик, едва ли с воробья размером?
– Что и требовалось доказать, – улыбнулся шире Нож, с превосходством обводя взглядом свою свиту. – Она не местная, парни. И никакая не Тень, что бы ни трепали языки. Бояться нечего.
Его подельники расслабились и посчитали это руководством к действию.
– Вяжите ее и грузите на дракх с остальными! Что-нибудь да выручим за нее в борделе, – предложил Впалый.
– Старовата будет, – засомневался один из бандитов, глядя на меня со скепсисом.
– Больно худосочна. Одни мослы, подержаться не за что, – не оценил моей стройности Блохастый.
– Зато норовиста. На таких всегда охотники есть, а товар штучный и быстро заканчивается, – вынес вердикт главарь и добавил: – Если, конечно, по пути в реке не утонет…
Его глаза подозрительно сверкнули. Прямо как…
Но додумать я не успела. Бандиты подались ко мне.
– Стоять! – рыкнула я и, выхватив из ножен кинжал, принялась отступать.
Операция по спасению заложников была мной бездарно провалена. Но мужики только переглянулись и заржали, поднимая мечи. Все, кроме болезненного шутника с впалой грудной клеткой. Вот он уставился на мой кинжал так, словно Сфиру увидел, не меньше. Даже улыбка сошла с его лица.
– Ахаре Нирфе! – неожиданно гаркнул он.
Быстрое движение, и его меч по самую рукоять вошел в живот ближайшего разбойника. Не веря глазам, я проводила взглядом осевшее на землю тело.
Нет, это же не по-настоящему?
Кино, просто кино…
Уговаривала себя, не желая признавать, что на моих глазах только что убили человека! Убили просто так, без видимых на то причин!
Заорали дети, завизжали девки, что-то горланили парни. Бандиты, и те растерялись. А болезный тем временем сошелся на мечах со вторым – тот вовремя очнулся, не позволяя себя так легко зарезать.
– Убить нирфеата! – перекрывая гвалт, прозвучал приказ главаря.
Половина банды бросилась на бывшего товарища.
– Девку взять живой! – не унимался Нож и сам первым сунулся ко мне.
Инстинктивно наставила на него свой кинжал, который по сравнению с широкими короткими мечами в руках разбойной братии, казался столь же опасным, как зубочистка. Руки дрожали. Я с трудом удерживала кинжал острием вперед, но уже точно знала, что после увиденного не смогу пустить его в ход, чем бы это мне не грозило…
Отчего-то не к месту вспомнился дурацкий случай в кафе. За соседним столиком началась ссора, и один из спорщиков вскочил и выхватил… циркуль! Его оппонент, здоровенный вэдэвэшник тоже поднялся и вальяжно так поинтересовался: «И что ты мне сделаешь, придурок? Партак набьешь?»
У него в тот момент было примерно такое же выражение лица, как и у Ножа сейчас – презрительно недоумевающее. Словно бы я ему и не холодняком тут угрожаю, а капроновыми колготками по заду выпороть.
Тем временем его подельники покончили со взбунтовавшимся товарищем и стали брать меня в кольцо. Они совершенно не боялись, скорее играли, точно коты с загнанной в угол мышью – все равно мышка никуда не денется, так чего же торопиться и лишать себя удовольствия?
Перспектива «утонуть в реке» где-то по пути на невольничий рынок становилась все явственней. Я крепче стиснула обжигающую холодом рукоять кинжала, и этот холод отдавался неприятным ноющим ощущением в запястье. Ужасно захотелось разжать пальцы и бросить клинок, но я не могла позволить себе остаться совсем без оружия.
Использовать кинжал я не сумею, но и без него меня скрутят в тот же момент. Однако дилемма…
– Не подходи! – Взмахнула кинжалом перед лицом подошедшего слишком близко Ножа.
– Откуда у тебя эта штуковина, ньера?
Широко улыбнувшись, он вдруг схватился за лезвие двумя пальцами. Я отдернула оружие, опасаясь, что бандит его отберет.
– Скум! – выругался Нож и сунул окровавленный палец в рот, зло зыркнув на меня.
Его товарищи заржали. Нет, только что их подельник погиб, второго сами укокошили и веселятся, словно бы им до этого никакого дела!
Запястье вдруг резко свело – чувство было такое, словно жилы от холода заныли. В том, что виноват кинжал, у меня не осталось сомнений. То же самое было, когда он запылесосил призрака, но сейчас намного сильнее. Я едва могла терпеть. И самое противное, что попытка разжать кулак и отбросить странное оружие в сторону не удалась. Мои пальцы будто судорогой свело.
Кинжал вдруг ожил, задрожал-завибрировал в моей руке, и из лезвия повалила молочная дымка, похожая на густой туман. Едва она достигла бандитов, как все разом разлетелись по сторонам, как будто их тараном ударили! Раздались ругательства и сдавленные проклятия одно другого грязней. Уже по традиции снова заорали дети, и оглушительно завизжали девки.
Блин! Если и выживу и буду здесь править, запрещу визжать без повода на законодательном уровне. Штрафовать стану, если уровень угрозы не соответствует мощности воздействия визгом!
А тем временем туман все пер из кинжала и пер, складываясь в знакомые очертания. И вскоре посреди поляны соткался призрачный волк – зверь со стены, которого я и рассмотреть-то толком тогда не успела. Огромный! Куда больше, чем я его запомнила!
Ангус, так назвал его тогда Соник.
Волк задрал морду и оглушительно завыл. В тот же миг ощущение холода стало невыносимым и распространилось до локтя и дальше. Перед глазами поплыли круги. Некоторое время я еще наблюдала, как мечутся и орут бандиты, похожие на расплывчатые алые пятна, а когда холод начал сковывать грудь, не выдержала и закричала.
Глава 18. Неожиданное пополнение и ожидаемое разделение
Реджинхард Берлиан алмазный дракон, драклорд Дракендорта.
Предел Дракендорт, Пик Дракона, Алмазная Пещера. Момент, когда Лина столкнулась с разбойниками.
Несколько дней я только и занимался тем, что уговаривал Берлиана разорвать нашу связь. Я даже придумал, как именно это сделать, но дракон был непреклонен. Первые сутки он и слушать меня не хотел. Пришлось даже выдержать изнуряющее ментальное противостояние.
Как я его уговаривал! Какие приводил доводы, как раскладывал все по полочкам, объясняя, почему эта попытка должна быть успешной и, наконец, мне удалось его убедить.
«Бер, все получится. Мы не можем тянуть дольше! Пробуем сегодня на закате, и точка!» – Я был непреклонен.
«Разорвать нашу связь – худшая идея из всех, что приходили тебе в голову, Редж! Я даже не могу решить, что хуже – это, или собственноручно преподнести Рассекающий нирфам на бархатной подушке!»
Ради дракона я даже по новой испробовал способы, что мы придумали раньше, но ожидаемо с нулевым результатом.
«Уверен, ничего страшного не произойдет, если мы проведем некоторое время по отдельности. Тебе здесь ничего не грозит, а я как-нибудь справлюсь. Как только найду Линдару, приведу ее сюда, и после твоего освобождения, мы снова станем одним целым».
«Хорошо, но давай еще немного подождем? Три дня, Редж! Еще три дня», – дракон завел прежнюю песню, надеясь, что за три дня случится чудо, не иначе.
«И что изменится за три дня, Бер? Ах да, возможно, в Дракендорте не останется жителей, потому что их сожрут твари! – вспылил я. – Или нирфы доберутся до моего меча. Кстати, мы ведь не знаем, что случилось с другими подарками Дракона Прародителя. Может, их уже захватили? Тогда точно Пределам конец!»
«Редж, но послушай…»
Аргументы у Берлиана заканчивались, а упрямство – нет. Дракон с легкостью ходил по кругу.
«Так, все. Хватит! Сегодня на закате мы разорвем магические узы, и точка!»
«И что с нами тогда будет?» – звучит странно, но гигантский ящер, порожденный самим Драконом Прародителем в незапамятные времена, пребывал на грани истерики.
Стоило мне это понять, как я смягчился и ласково коснулся сознания своего второго я.
«Будешь ты – дракон Берлиан, мой брат и самый близкий друг. И буду я – Реджинхард Берлиан, правитель Предела Дракендорт. Человек. Яхнэ завязаны на твою магию. Во мне больше ее не будет, и тогда я смогу покинуть пещеру».
«Но что, если у нас не получится, или ты все равно не сможешь выйти наружу?»
Я не успел ответить, потому что вдруг снова ощутил это.
«Да чтоб ее! – выругался я, почувствовав, как Тень снова тратит жизненные силы. – Бер!»
Дракону не нужно было объяснять, что делать. Он помнил, как это было в прошлый раз, и сейчас все получилось моментально. Преобразовывая магию в жизненные силы, мы тоненькой струйкой стали передавать ее нашей Тени. Наконец Линдаре больше ничего не угрожало, но повод поторопиться был веский.
«Берлиан, мы сделаем это прямо сейчас», – заявил я безапелляционно.
Такого дракон точно не ожидал.
«Что?! Но почему сейчас?»
«Потому что каждая минута промедления большой риск для нас обоих. Если Линдара погибнет, мы останемся в этой пещере навечно, неужели ты не понимаешь? Она уже дважды оказалась на грани гибели за столь короткое время, и это только случаи, о которых мы знаем. Я должен как можно скорее оказаться снаружи и выяснить, что происходит».
На этот раз дракон молчал. Долго молчал. Очень долго! Я хотел было его поторопить, но вдруг последовал неожиданный ответ.
«Хорошо, Редж. Ты прав. Мы сделаем это прямо сейчас».
Ритуал был простым, а нужные слова я помнил еще с момента собственного посвящения, которое объединило обе наши сути. Без Тени я не мог превратиться в человека, чтобы их произнести, но мы с удивлением обнаружили, что звуки в них простые шипяще-рычащие – прекрасно годящиеся для драконьей гортани.
Стоило последнему раскату затихнуть, и я ослеп и оглох от пронзительной боли. Где-то за гранью сознания оглушительно ревел, вторя мне, дракон. Похоже, его страдания были не меньше. То, что с нами творилось, иначе как разрывом и не назовешь. Казалось, что в моем организме не осталось ни одной целой кости, ни единой мышцы…
А потом все резко кончилось, и я погрузился в блаженную тьму…
Василина Вьюга, Тень алмазного дракона
Предел Дракендорт, Замок Дорт-Холл.
Я очнулась от того, что кто-то брызгал мне в лицо водой.
– Ньера Линдара, проснитесь! – надо мной склонилась незнакомая девушка с растрепавшейся пшеничной косой, обернутой вокруг головы.
Ее слегка треугольное лицо украшала скупая россыпь неярких веснушек, а внимательные зеленые глаза смотрели с тревогой. Я видела ее среди пленниц, но теперь ее руки были развязаны. Похоже, моя затея удалась!
– Где бандиты? – поторопилась сесть, но тут же сморщилась от резкой боли в солнечном сплетении и, вскрикнув, упала обратно.
Отдышавшись, подняла голову, силясь рассмотреть больное место и одновременно страшась обнаружить там сквозную дыру. Но нет, ничего подобного. Никаких ран я не заметила, и даже одежда была целой. Потрогала, убедившись, что все так на самом деле и рискнула подняться второй раз.
– Как вы себя чувствуете? Пить хотите? – на меня обрушился град вопросов.
Не без помощи я все-таки села и приняла протянутый мне девушкой бурдюк – пить и правда хотелось ужасно. Сделав несколько глотков теплой, слегка пахнущей тиной воды, сморщилась.
– Речная?
– Да. Не по нраву? Ой! Вы, наверное, только вино пить привыкли… – спохватилась незнакомка.
– Вино? Я что, на алкоголичку похожа? – возмутилась я подобным выводам.
Девушка обменялась взглядом со столпившимися вокруг меня товарками из-за которых выглядывали ребятишки. Похоже, мой пассаж не был понят и всех обескуражил. Ближе подошел смурной парень с основательно побитым лицом и, легонько тронув за плечо девушку, что дала мне напиться, поклонился.
– Вы уж простите. У нас тут все по-простому, но мы отблагодарим вас, как только сможем. Многого у нас нет, к чему вы, верно, привыкли, но…
Его речь прервали голоса:
– Ася!
– Ньера Лина!
Оскальзываясь на склоне, к нам во весь опор мчались Македон и Силан, а впереди них летели два мелких синих дракончика. Не успела я и глазом моргнуть, как младший мальчишка заключил меня в объятья.
– Шнырь! – Возмущенно выдохнула девушка.
– Лина, что здесь произошло! – волновался Соник.
– Сам, что ли, не видишь? – бухтел Баламут.
На дракончиков обратили внимание дети. Кто-то даже поднял с земли камень.
– Соник, Баламут, держитесь ко мне ближе, а то мало ли.
Я протянула цветодракам руку, чтобы показать всем, что это мои питомцы.
– Ася, это та самая ньера Лина, про которую я тебе говорил. Видишь, она не такая. Она – добрая! Ньера Лина, – обратился парнишка ко мне, – это Айсана – моя старшая сестра.
– Вот и познакомились! – Я улыбнулась и пояснила: – Я пью и воду, и травяные отвары. Вино разве что по праздникам, а еще дружу с цветодраками. Прошу их не обижать! – Строго посмотрела на детишек, и те мгновенно попрятались за юбками девушек.
– Лина, раз с тобой порядок, мы будем поблизости. Присмотрим за местностью, – сообщил Баламут и первым снялся с моей руки.
Соник задержался.
– Лина, помнишь, о чем мы говорили перед нашей с Баламутом дуэлью? Верь в себя! – тихонько пискнул он и последовал за братом.
С помощью Силана и Македона, поднялась на ноги и осмотрелась. Все пленники были в сборе, а вот ни одного разбойника не наблюдалось. Ни разбойников, ни их тел, ни крови. У меня волосы на голове зашевелились, стоило представить, что все это натворил призрачный волк, которого я нечаянно заточила в кинжале.
А еще отсутствовали двое из трех парней, которые были среди пленников. Похоже, с нами остался только наиболее пострадавший – тот самый, которого били ногами.
– А где…
– Тела работорговцев ребята погрузили на дракх. Отгонят его в устье реки и затопят. Течение там сильное, отнесет все в море. Тела никто не найдет. – Ася говорила спокойно, словно топить суда с трупами для нее было обыденным делом.
Значит, Ангус все-таки убил тех людей. Отчего-то это меня слегка шокировало.
Жестокий мир, жестокая магия…
Ладно, надо порадоваться, что он не тронул пленников. Я мысленно вздрогнула, отгоняя куда более страшную картину, и посмотрела на то место, где еще совсем недавно швартовалась ладья.
– Вот как…
Айсана заметила мое замешательство.
– Это ужасно, ньера, но у нас просто не было другого выхода. Если их хозяева узнают, что здесь произошло, нам спокойно не жить. Они в рабство всю деревню продадут. А так они решат, будто дракх вышел в море и попал в шторм, – поспешила объясниться девушка.
– Одно плохо, они пришлют новых рабарей, когда узнают, что партия рабов не пришла в порт вовремя, – добавил избитый парень.
Он стоял, чуть согнувшись, и держался за ребра, а на его лице живого места не было. Один глаз заплыл, бровь была рассечена, и из нее сочилась юшка. Нос, губы… Зубы, похоже, только чудом остались целы.
– А Ангус… Тот волк, он куда подевался?
– Вернулся туда, откуда вы его призвали – в проклятый клинок.
Парень отвернулся и сплюнул на землю.
– Вернулся в кинжал? Хм… – Открытие было полезным.
Значит ли это, что я и впредь смогу призывать призрака на защиту? Вот только рискну ли? Это, мягко говоря, неприятно. И не факт, что полезно для моего организма. Вдруг после какого-то раза я тоже скрючусь и почернею, прямо как мой меч. Одно мне теперь предельно ясно – за все нужно платить. Особенно за магию.
Спохватившись, принялась осматриваться, почти сразу обнаружив кинжал в невысокой и порядком вытоптанной траве. Стоило его взять в руки, как все вдруг притихли и дружно, синхронистам на зависть, отступили от меня подальше.
– Ньера Линдара, это ваш кинжал? – поинтересовался парень, глядя на меня внимательно и чуть исподлобья.
Вопрос застал врасплох, и по взглядам, что прожигали во мне многочисленные дыры, я поняла, что от ответа будет зависеть многое. Возможно, даже мое существование.
– Я его нашла и забрала себе, – ответила чистую правду.
Ася и битый парень переглянулись.
– Ньера Линдара, этот кинжал – оружие нирфеатов. Почему он вам подчиняется?
О, как! Похоже, меня заподозрили в порочащих связях, а то и вовсе в принадлежности к вражьему племени… Н-да, впредь стоит быть осторожнее, а то притопят с этой местной баржей за компанию. К нирфеатам у местных однозначное отношение. А самое смешное, даже если я скажу, что и знать не знала о том, что кинжал нирфеатский, мне никто не поверит. Если уж деревенские это поняли, то ньерам и подавно такие вещи знать полагается.
– Оружие – это всего лишь инструмент. Оно не злое и не доброе. Все зависит от того, в чьих оно руках, – нашлась я. – Вы ведь сами видели, что этот кинжал только что спас наши жизни?
И пусть мои слова прозвучали несколько пафосно, эффект возымели нужный. Лица расслабились, из взглядов ушла настороженность.
– Ньера Лина! – Дернул меня за рукав Мак. – Им теперь нельзя обратно в деревню.
Мальчишка смотрел не по-детски серьезно.
– Мы… уйдем, – приняла нелегкое решение Ася и с надеждой уставилась на избитого парня. – Да, Бран?
Тот с ответом не спешил. Обернулся на притихших детей, которые готовы были расплакаться, услышав эти слова. Наверное, обрадовались бедные, а возвращение по домам неожиданно откладывалось. Я столкнулась взглядом с той самой девчушкой, совершенно не похожей на мою Злату, разве что только цветом волос, и в груди больно сжалось…
– Но малых-то можно по домам отправить? – с надеждой спросила Айсана.
– Нет, Ася. Не можно! Ты и сама это знаешь. – Не стал подавать ложную надежду Бран.
– Но как же…
Остальные девушки загомонили наперебой:
– Идти далеко, дети не выдержат дороги!
– Да и кормить их нам нечем. Мы-то сами перекантуемся…
– Можно было бы везти их на повозке, но у нас ее нет.
Ася с надеждой посмотрела на меня.
– Не нужна вам никакая повозка. И уходить никуда не придется. Все вы поместитесь в замке.
– Вы говорите про Дорт-Холл? – Нахмурился Бран и тут же сморщился от боли.
Парню требовалась медицинская помощь и как можно скорей. На ногах он держался на чистом упрямстве, потому что остался один среди детей и девок.
– А что тебя смущает, соха? – улыбнулась я ему. – Или у тебя есть повод, чтобы ослушаться Тень Дракона?
Того, что произойдет после моих слов, я ну никак не ожидала.
Все крестьяне, включая детей, склонились в поясном поклоне. С секундной заминкой это сделали даже Македон и Силан. Припомнив напутствие Соника, я решила не терять инициативы. Пусть лучше в пояс кланяются, чем оспаривают мое право повелевать.
– Замок большой, но в запустении, а мне нужны верные люди. Прислуга, охрана и работники. Детишкам тоже место найдется. Полагаю ничего страшного не случится, если они будут навещать родственников в деревне, когда захотят. И это… – Я не знала, как правильно сказать людям, чтобы наконец спины разогнули. Ужасно неловкое чувство! – Идемте, у нас еще много дел. Нужно обустроиться и приготовить пищу.
Когда мои новые подопечные перестали кланяться, на меня с надеждой уставились больше двадцати пар глаз.
– Отлично, – проворчала я, успокаивая себя. – Единственное… У меня плоховато с едой. Нужно будет что-то придумать.
– Еды на первое время хватит. Мы с дракха все ценное забрали. А там в деревню наведаемся. Чего не хватит, доберем, – совсем по-взрослому отозвался Силан, указав рукой в сторону взгорка.
Там наверху под сенью леса были свалены какие-то тюки и ящики. Приличная такая куча, но как все это в замок доставить? Даже отсюда было видно, что нужна целая подвода.
– Рабари запаслись основательно, на несколько недель плаванья, – рассудительно заметил тот самый парнишка, которого звали Нанькой.
На него ревниво покосился Мак, явно не желая делиться привилегированным местом рядом с Тенью Дракона
– Рабари? – переспросила я, уже во второй раз услышав это странное слово.
– Ну да, энти выродки, которых вы прикончили. Они рабами торгуют – рабари, значит.
– Рабари. Хм.! Подходящее название, коротко и ясно, – похвалила я паренька.
– Дурак! – прошипел Македон, украдкой показав Наньке кулак.
– Ладно, поторопимся. Возьмем, самое необходимое, а за остальным придется сделать еще несколько ходок.
Оценивая объемы добра, я стала взбираться обратно на холм, а когда поднялась, вылупила от удивления глаза. К одному из серых стволов был надежно привязан тот самый Нож – главарь бандитов.
– А он-то что здесь делает?!
Завидев меня, Нож улыбнулся разбитыми в кровь губами. Похоже, парни не стали с ним церемониться и сполна отплатили за пинки.
– Ньера Тень, это главарь шайки, и только вам решать его участь, – негромко подсказал Бран.
– И что мне с ним делать? – Я растерянно оглянулась на своих подопечных.
– Казнить, конечно же! – Недоуменно улыбнулась та самая девица, которую швырнули на палубу.
– Казнить? – Не ожидая подобного варианта, я даже растерялась: – Как казнить?
– Например, утопить, – жизнерадостно предложила все та же рыжая девица.
– Да! – поддержали ее остальные.
– На кол его!
– Сжечь заживо!
– Камень на шею и в реку!
Предложения посыпались как горох из дырявого мешка, одно другого «краше». Самое печальное, я не до конца осознавала, от меня и правда требуют организовать смертоубийство связанного человека, или можно это как-то решить иным путем? Ножа же словно бы и не беспокоила собственная судьба. Он смотрел только на меня и все шире улыбался. Вот удивительно, как в драке ему удалось сохранить зубы целыми?
– Лучше бы тебя волк сожрал! – пробормотала я, подойдя к пленнику.
– Так, ведь не сожрал. И теперь я твоя головная боль, ньера Линдара, – услышал, и улыбнулся еще довольнее Нож.
– Может, и правда тебя утопить? – Задумалась я.
Но в душе уже знала, не смогу. А значит, придется и его тащить в замок, иначе он вернется и все расскажет своему хозяину. Блин!
Главарь шайки словно прочел мои мысли.
– Или убей меня, или забирай с собой.
Понял, гад, что на хладнокровное убийство я неспособна. То, что случилось с кинжалом нирфеатов, не в счет, я не подозревала, чем все закончится. Привычка сдерживать эмоции выработалась, когда родилась Злата. Но моей доченьки не было рядом, а остальные дети под руководством Силана несли какие-то тюки в сторону замка. Поэтому я позволила себе грязно выругаться вполголоса.
Словно почуяв, что без него тут происходит что-то интересное, подскочил Мак.
– Ньера Лина, Нанька в деревню отправился. Приведет подводу, чтобы увезти все это и Брана. Он сам не дойдет.
– Спасибо, Македон. Вы молодцы!
Искренне похвалив парнишку, погладила его по вихрастой голове, которую пора была снова помыть, и обернулась в поисках Брана. Пора было оказать парню хоть какую-то помощь. Его крепко избили, но я и не поняла, что он не может держаться на ногах.
Бран сидел в сторонке, прислонившись к дереву, за ним ухаживала Айсана.
– Эй, ньера Тень? – окликнул меня Нож.
– Чего тебе? – неохотно оглянулась я.
– Я тоже не дойду до замка сам. Эти трое, кажется, сломали мне ребра и ногу… – Виновато скривился пленник.
– Мне-то что с того? – огрызнулась я, но в душе, как и любой цивилизованный человек, я не могла оставить его без помощи.
Вот мужики! Переломают кости друг другу, возись с ними потом!
– Может, достанешь свой кинжал и перережешь мне горло? – Нож явно меня провоцировал.
Я ничего ему не ответила. На самом деле я ужасно злилась, ведь мало чем могла помочь. Ни Ножу, ни Брану не могла. Аптечки со знакомым каждому относительно здоровому обывателю перечнем лекарств у меня не было, да и лечить я разве что умела детскую простуду и ссадины. А перелом смогу диагностировать, только если кости будут изгибаться так, как не задумала природа, или вовсе торчать наружу.
– Насколько все плохо? – спросила у Аси, накладывающей зеленую жеваную кашицу на синяки парня.
Тот уже был без рубахи и демонстрировал приятную женскому глазу развитую фигуру человека, который не чурается тяжелого труда на солнце.
– Могло быть и хуже, – бодрился Бран, морщась.
Кажется, ему нравилось то, что Ася с ним делает. Вот жук!
– Нужна тугая повязка и живец. Я смогу его приготовить в замке.
Девушка прикрыла глаза и принялась водить руками над больным местом. Бран тоже опустил веки, и его лицо расслабилось.
– Что ты делаешь? – заинтересовалась я.
– Я лекарка, умею кое-что и травы знаю. Если раздобыть нужные, поставлю его на ноги дня за три. Трещин или переломов у него вроде нет.
– А как ты это поняла? Магия?
– Ну что вы! – Смутилась Ася. – Какая же у обычной сохи магия? Откуда бы ей взяться?
И все же девушка что-то умела. Что-то, что сильно превышало способности простого человека. Она объяснила мне, как по внешним признакам определить перелом или нет и показала травку, которую жевала. Сорвав пяток листов, она протянула их мне:
– Это жилица, если ее пожевать и приложить к больному месту – снимет боль.
– А ее не опасно жевать?
– Даже полезно. Укрепляет организм. У нас ее ребятишкам дают, чтобы нажевались на зиму. Правда, она кисло-горькая, и не всем нравится.
Внутренне поморщившись, я взяла листья и направилась к пленнику. Просить поухаживать за ним Асю прямо сейчас, было бы кощунством. Значит, сделаю это позже и так, чтобы не видел Бран. Недовольная я потопала обследовать пленника:
– Что у тебя?
– Ребра.
Нож и правда мелко дышал, а по виску стекала капелька пота.
– Показывай!
Мужчина дернулся, но его руки были связаны за спиной, потому он лишь усмехнулся.
– Не получится. Придется тебе самой меня раздеть, ньера.
– Как ты себе это представляешь? – Все больше злилась я.
Неужели он считает, что я полная дура и сниму путы.
– Возьми свой кинжал и просто разрежь рубаху.
Разбойник смотрел на меня нагло и самодовольно, явно надеясь смутить. Возможно, у него бы получилось, не окажись я современной цивилизованной женщиной, которая не испытывает излишнего пиетета перед обнаженными мужчинами, даже если они связаны по рукам и ногам.
Не раздумывая, я вытащила кинжал и, ухватив «пациента» за шиворот, оттянула его на себя, да так, что Нож болезненно сморщился и даже издал какой-то сдавленный звук. Не обращая внимания, полоснула лезвием, разрезая ткань от горла донизу, обнажая могучую грудную клетку и плечи. В этот момент меня угораздило поднять глаза и встретиться взглядом с пленником.
Восхищение и… желание?!
Мне не показалось? Именно так и смотрел на меня Нож. Он определенно положил на меня глаз, и если раньше рисовался, то теперь намеренно не скрывал своего отношения.
Ну нет!
