Любовь Черникова
Тень дракона. Пленница
Глава 11. Предсказания полоумных старух иногда исполняются
Выбравшись на видное место, я уверенно и оценивающе посмотрела на испуганно шарахнувшихся от меня мальчишек. Дылда подобрался и с вызовом уставился в ответ. Спросил, нехорошо прищурившись:
– Ты еще кто такая?
– Повежливей, Дыл, это же ньера! – громко шепнул Шнырь, пихнув старшего товарища. – Меч за спиной видел?
Говоря это, мальчишка не сводил с меня взгляда огромных, чуть навыкате, внимательных глаз необычного иссиня-черного цвета. То есть это не образно. Такого странного оттенка радужек я никогда раньше не встречала на земле. Жутковато, если честно.
У меня внутри похолодело. Эти двое вполне могли отнять мое оружие, напав одновременно. Следовало удержать инициативу, пока им не пришло это в голову.
– Отпусти цветодрака, парень! – приказала, стараясь говорить спокойно.
Что бы там малой ни надумал о моем появлении, но его руки сами дернулись, чтобы выполнить приказ. Лишь в последний момент, он прижал полуживого дракошку к груди, и мое сердце екнуло от беспокойства. Живой ли он еще после такого?
– Ты же его покалечишь! Цветодраки маленькие и хрупкие, с ними нельзя так небрежно обращаться. Тебя не учили не обижать тех, кто слабее?
Надо мной протестующе засвиристел Соник. Он себя слабым не считал.
– Так-то ж вредители! – Встрепенулся Дылда.
– Неправда! Ты знаешь, что бутон, в котором ночевал цветодрак…
– Лина – это секрет! – Испугался дракошка. – Они же потом все цветы повырывают, если узнают!
– …обладает полезными свойствами, – договорила я, но прибавила: —Только он ничего доброго не принесет тому, кто хотя бы раз в жизни обидел цветодрака.
– Мы не знали… – протянул мелкий, прячась за старшего.
– Отдай мне его, парень, – потребовала я.
– Не могу! – замялся тот. – А ты чего, вообще, раскомандовалась? Я тебя не знаю и знать не хочу!
К местной аристократии полагалось обращаться ньер и ньера. К купеческому, мастеровому сословию, зажиточным горожанам и чиновникам, не обладающим титулом – сьер и сьера. А вот обращения соха мне в книгах не попалось, но, скорее всего, так называли здесь простолюдинов. В этой иерархии Шнырь причислил меня к высшему сословию, так что я решила придерживаться этой линии. Не думаю, что равенство принесет мне больше пользы.
– Родители вас не обучили манерам, юноши?
Я задрала нос, и чуть не рассмеялась, от такой театральности. Нет, перегибать тоже не стоило. Какие манеры могут быть у этих сорванцов, что вынуждены работать с детства за гроши?
– Сироты мы, – хмуро буркнул малой и, громко шмыгнув, вытер рукавом нос.
В голове помутилось, мир словно подернулся дымкой.
«Мы – сироты! Никто за нас не заступится, Лина!» – прозвучал в голове мелодичный женский голос.
Я судорожно вздохнула, пытаясь сфокусироваться на реальности. Определенно это снова был отголосок обрывочных воспоминаний.
– Понятно, – тихо ответила я, на миг прикрыв глаза.
– Ньера? – нахмурился Дылда.
– Что с вами? – вторил ему Шнырь.
– Я тоже сирота. Кажется… – не смогла не поделиться я.
– Как это, кажется? – Ухватился за мои слова мелкий.
– Неважно! – отмахнулась, стараясь говорить твердо. – Верните мне цветодрака и…
– Дыл, там носферы! – перебил меня Шнырь, тыча грязным пальцем в небо. – Ей-ей, носферы!
Он присел и скривился, будто вот-вот расплачется.
Ну уж нет! Не попадусь я на эту детскую уловку. Только отвернись, и сорванцы сбегут вместе с несчастным цветодраком, да еще меня чем-нибудь огреют. Грабеж я не исключала, не настолько доверчивая.
– Соник?
– Они не врут, Лина! К нам приближаются какие-то чудовища, и от них просто разит магией хаоса! – подтвердил слова мальчишек мой друг.
Приложив ладонь козырьком, я все-таки посмотрела туда же, куда устремились взгляды моих собеседников. На фоне клонящихся к горизонту двух солнц стая каких-то крупных птиц, казалась черными пятнами. И судя по всему, она двигалась в нашу сторону. Или это были не птицы?
– Ешкин кот! Это что, летучие мыши, что ли? – удивилась я, прикинув, что эти твари, должно быть, размером не меньше холодильника.
– Носферы! Это носферы из Нирфгаарда, ньера! Нам конец! – тоненько заголосил Шнырь, всхлипывая через слово.
Я не знала, что это за твари такие. Может, дальняя родня нашей Сфиры? Тоже артефактов нажрались, или еще чего, но мальчишки боялись их всерьез. Было странно видеть, как парень с меня ростом, жилистый и крепкий, даром что еще с детской рожей, готов разреветься. Шнырь, тот вовсе лил слезы не стесняясь. Ревел точно четырехлетний ребенок, а не десятилетка.
Я растерянно завертелась в поисках укрытия.
– Соник? Эти носферы, они что, людей жрут?
– Не знаю… – ответил дракончик.
А Шнырь затянул:
– Жру-у-у-ут! Еще как жру-у-ут!
Растерянный дракошка присел ко мне на плечо и с тревогой всматривался в небо. Я дважды хлопнула в ладоши, привлекая внимание.
– Так, ныть прекращаем! Ищем укрытие. Живо!
Может, нам в леске пересидеть? Или в тех кустах, где я пряталась от мальчишек? Они густые и с виду надежные. Авось пролетят мимо эти жутики, да по домам разойдемся.
– Так где же от них укрыться-то, ньера? – Дылда панически стиснул цветодрака в кулаке. – Они же своими воплями через любую преграду пробивают. От них даже в избе не спрятаться, разве что в подполье. Да и то, если носферы нарочно искать не станут. А коли станут, непременно найдут!
Ну что ж, у меня была одна идея, где нам всем гарантированно удастся укрыться от этих странных летучих мышей. Не то чтобы мне хотелось пускать мальчишек в замок, но оставить детей на съедение страшилищам, я не могла.
– Отдай мне его, а то удавишь!
Я уверенно взяла Дылду за руку и разжала пальцы, отнимая безжизненного дракошку. Надеюсь, он просто в обмороке и очнется.
– А теперь за мной! – скомандовала и первой припустила к замку.
Слишком уж быстро вырастали черные точки. Да и не точки это уже, а вполне отчетливые силуэты.
– Полечу вперед, нужно спрятать стаю! – пискнул Соник и ускорился, сразу скрывшись из виду.
Я неслась за ним что есть мочи, а позади шелестели босыми пятками по траве мальчишки. Прибежала к замку я первой и даже почти не запыхалась, при том, что долговязый Дылда и коротконогий Шнырь прилично отстали.
Хм! Оказывается, я прекрасно бегаю! Мне даже понравилось нестись вот так – быстро и свободно. Пожалуй, стоило возобновить тренировки…
Возобновить тренировки?!
Ноги в кроссовках. Тропа лентой стелется под каждый шаг. Жарко, и я пью воду из спортивной бутылки… Красной…
Я бегала! Точно бегала! Это было в каком-то лесу или парке.
– Ньера! Не бросайте меня! Ньера! – голосил порядком отставший от нас Шнырь.
Дылда уже меня догнал, и я гаркнула, не давая ему отдышаться:
– Имя! Как тебя зовут!
На него я не смотрела, только в небо. Устрашающие носферы уже кружили аккурат над тем местом, где еще вчера был лагерь незваных гостей. Отлично! Мелкий успевает.
– Так не можно же настоящее имя называть, ньера! К беде это… – Дылда неловко закашлялся.
Что-то мне подсказывало, что прозвища в таком деле, как магия, не годятся.
– К беде – в глупости верить! – оборвала его я. – Но, если хочешь, оставайся здесь.
Я демонстративно открыла калитку и вошла на территорию замка.
– К-как вы там оказались?!
Подоспевший Шнырь выпучил и без того лупатые глаза так сильно, что мог поспорить в этом с Соником. Дылда, раззявив варежку, ощупывал толстые прутья решетки, словно позабыв о том, что их сейчас будут жрать или чего похуже.
– Была здесь, и р-р-раз… – Он рубанул рукой по воздуху.
– Если хотите ко мне, называйте настоящие имена. Живо!
– Я – Македон! – первым признался мелкий, и как будто бы смутился.
Македон? Надо же, какое громкое имя у такого неказистого паренька! Совсем ему не подходит.
– Даю разрешение сохе Македону войти на территорию замка, при условии, что он не станет нарушать закон, портить имущество и причинять какой-либо намеренный вред внутри стен замка!
Надеюсь, правильно сформулировала условия, обезопасив себя от неприятностей.
– Ой! Калитка появилась! Дылда, калитка! Ты ее видишь?!
– Совсем тепленький? Нет тут никакой калитки! – возмутился Дылда, едва не плача.
– Есть, дубина! Смотри!
Шнырь отворил дверцу и вошел.
– Это невозможно! Никто не может туда входить, Шнырь! Это же Дорт-Холл! Эта ньера – морок! Быть беде!
Я покачала головой и рявкнула:
– Быть беде, когда носферы до тебя доберутся, если ты немедленно не назовешься!
Летучие «мышаки», до которых орлам было расти и расти – тут я сильно ошиблась в оценке габаритов, уже закончили осмотр лагеря и повернули в сторону замка. Дылда тоже это заметил и обреченно буркнул:
– Силан я!
– Даю разрешение сохе Силану войти на территорию замка, при условии, что он не станет нарушать закон, портить имущество и причинять какой-либо намеренный вред внутри стен замка, – торжественно повторил я и добавила: – Да живей же!
Парень окончательно поплыл, и мне пришлось самой отворять калитку и за шиворот втягивать его внутрь.
– Не было же ее! Не было ведь… – ошеломленно бормотал Дылда, оглядываясь на решетку, пока я тянула его за рубаху.
– Вот и я говорю! – подтвердил Шнырь, подскакивая от восторга.
Он так вертел лопоухой круглой головой, что худосочная шея, казалось, не выдержит ее веса, и та покатится по траве ушастым мячиком.
– Потом будете удивляться. За мной! – Я припустила к заднему входу. Отворив тяжелую дверь, скомандовала: – Заходите! – И первой направилась прямиком в прачечную.
Я неспроста привела мальчишек именно сюда. Неизвестно, как долго нам придется скрываться, и как скоро улетят носферы. Ночевать им сегодня точно придется здесь, не выгонять же детей в ночь? А раз так, следует привести этих грязнуль в порядок. Я искренне опасалась подхватить вшей или чего похуже. К тому же надо занять парней делом, чтобы не было времени на глупые вопросы или ненужные страхи.
– Вот мыло. Вот это можете использовать вместо мочалки. Побудьте здесь, я принесу вам чистую одежду…
И тут я вспомнила про цветодрака, которого успела сунуть за пазуху перед тем, как броситься бежать. Тот так и не подавал признаков жизни. Осторожно я выудила его на свет и осмотрела. Действительно, на Соника похож! Разве что немного хулиганистей на вид. Хохолок свалялся в сосульки, хвостик тоже подоблез. Дракошка выглядел больным и изможденным.
– Когда ты его поймал? – задала вопрос притихшему Дылде.
– Три дня назад.
– Три дня?! Ты его кормил хоть раз? Поил?
По растерянному виду парня было понятно: ни то и ни другое. Я раздраженно вздохнула, и в этот момент в узкое окно прачечной влетел Соник.
– Он убил моего брата! Уморил голодом, а потом задушил! Давай выведем его за стену и скормим этим тварям, что кружат над замком. Или Сфире ночью!
– Соник! – ахнула я.
Никогда не видела дракошку таким кровожадным, и порадовалась, что мальчишки его не понимают.
– Они убили… – Недобро сузив глаза, Соник уставился на Дылду.
– Подожди! – Я осторожно взяла мятого дракончика и положила в корытце с водой. – Уверена, твой брат такой же крутой и сильный, как ты. Сейчас мы его приведем в чувство.
Стоило дракошке намокнуть, как он встрепенулся, перевернулся на лапки и принялся жадно лакать воду маленьким язычком. Милейшее зрелище! Меня все еще удивляло, что язычки у этих дракошек не раздвоенные, как полагается ящерам, а просто розовые и остренькие. Такими удобно слизывать нектар.
– Живой! – радостно пискнул Соник.
– Живой! – выдохнул Дылда и вдруг расплылся в победной улыбке. – Синий дракон все-таки привел нас в замок Дорт-Холл! Старая Аруха не ошиблась в своем предсказании.
Я настороженно уставилась на парня.
– Отлично. И что тебе здесь понадобилось?
– Волшебный меч драклорда Берлиана, конечно же, – ответил тот и смутился. – Он где-то здесь – в подвале. Говорят, там для него есть особое место.
– Ты хочешь с кем-то сразиться или просто продать его и выручить денег? Я могу дать тебе другой меч, их здесь много.
Я действительно нашла кое-какое оружие и спрятала в разных местах замка на всякий пожарный.
– Дылда? Сражаться? Да он разве что с палкой умеет обращаться! – Расхохотался Шнырь, шмыгая носом.
– Заткнись! – Дылда ловко отвесил ему затрещину, а затем повернулся ко мне. – Не умею я сражаться, ньера. Но я должен заступиться за сестру. У нее больше никого, кроме меня, нет. Но тот меч не простой, а волшебный. Говорят, он выполняет желания хозяина.
– Тепленький ты, Дылда! – не унимался Шнырь. – Он выполнял желания драклорда, а тот был магом! На твои желания мечу начхать! Ты же не маг!
Разочарованию Дылды не было предела. Посерев лицом, он опустился на край корыта и, смешно взмахнув руками, соскользнул внутрь, намочив пятую точку. Подскочил, полыхая красными ушами и щеками.
– Успокойся! Просто расскажи мне, что случилось. Попробуем что-нибудь придумать, но прежде вы должны вымыться, и будем готовить ужин. Я ужасно проголодалась!
– Вымыться? Ужин? – Шнырь уставился на меня с недоверием.
– Проголодалась?!
Дылда тоже отодвинулся на шаг, пряча мелкого за спину, а сам выставил вперед руки и начал пятиться к выходу, не спуская с меня глаз.
– Эй, парни, вы чего?
Удивленная подобным поведением, я нахмурилась.
– Есть нас станете, да? – Шнырь обреченно всхлипнул.
Кажется, оба всерьез верили в такое развитие событий. Я только вздохнула и покачала головой.
– Вот еще! Делать мне нечего! Но грязнуль и вшивых в замок не пущу. Скормлю Сфире, ей уж точно без разницы, кого употреблять в пищу и в каком виде. Оболочка для нее,вообще, не главное.
Парни долгое мгновение молчали, словно делая для какие-то выводы, а затем на меня обрушился целый поток вопросов. Их интересовало буквально все! Кто я такая, как здесь оказалась и прочее и прочее. Пришлось прикрикнуть, чтобы добиться тишины.
– Слушайте внимательно. Меня зовут ньера Василина, и вы должны меня слушаться, потому что я… Я – Тень алмазного дракона.
Реакция мальчишек дорогого стоила!
Оба упали на колени как подрубленные и наперебой заголосили что-то невнятное.
– Тихо! Если хотите получить ответы и помощь, поклянитесь меня слушаться беспрекословно, иначе…
Я еще не придумала, как им пригрозить, но мальчишки оказались сообразительней. Дылда поднял голову и, глядя честными глазами с васильковым отливом, серьезно так выдал:
– Я, соха Силан, клянусь в верности Тени Дракона! Да поразит меня Дракон Прародитель, если нарушу свое слово!
– Я, соха Македон, клянусь в верности Тени Дракона! Да поразит меня Дракон Прародитель, если нарушу свое слово! – точно эхо повторил за ним мелкий.
– Соха Силан, соха Македон, я принимаю ваши клятвы. В свою очередь, обещаю быть… – Я едва заметно запнулась, придумывая как сказать правильно, и выдала: – хорошим сюзереном. Аминь!
Не знаю, так ли полагалось принимать здесь клятвы, но мальчишки, кажется, прониклись.
– Отлично. А теперь, мыться! – Я похлопала в ладоши. – Схожу, принесу вам одежду, и будем готовить ужин. Из здания до утра не выходить, это опасно. Соник? – позвала я дракошку, который куда-то улетал и только что вернулся с желтыми лепестками солнцеедов в лапках. – Ты видел носферов?
– Да. Пятеро кружат над замком, трое полетели в горы. Прямо к Драконьему Пику.
– Они не смогут сюда попасть?
– Пытались, но у них не вышло. Магия не пускает. Она над нами, как купол, – подтвердил он услышанное мной от мальчишек.
– Прекрасно!
Честно, от этого знания мне стало легче.
Шнырь, вылупив глаза, наблюдал за нашим общением.
– Ньера, вы что, его понимаете?!
– Понимаю. Это Соник, король стаи цветодраков замка Дорт-Холл. Так что относитесь к нему с уважением.
В этот момент засвистел второй цветодрак и, встрепенувшись, вылетел из корыта. Соник как-то сразу сник. Желтые лепестки, что он сжимал в лапках, посыпались на пол.
– Что случилось?
Я присела и бережно собрала их в ладошку.
– Он надо мной смеется, – расстроенно ответил мой друг. – Говорит, что такой слабак и зануда, как я, не может быть королем целой стаи.
– Его давно здесь не было, Соник. Так что он просто не в курсе того, что происходит в замке. Но я уверена, ваши мудрейшие не признали бы тебя, будь ты недостоин. Идем! Идем-идем, – позвала я дракошку.
Реакция Соника меня насторожила. Он искренне переживал за брата, но, похоже, отношения у них были непростые. Как бы блудный цветодрак, которого мы спасли, не нарушил равновесие в стае.
– А…
Мой дракошка нерешительно посмотрел на нарезающего круги по прачечной дракончика с зеленым хохолком.
– А твой брат пусть останется здесь и присмотрит за мальчишками. Прикажи ему, ты же король.
Соник так и поступил, но мне показалось, что он немного растерян.
– Похоже, что у твоего братишки непростой характер, а? Не реагируй на его провокации, – шепнула я, когда мы вышли из прачечной. – Наверняка он захочет оспорить твое главенство, если я хоть что-то в этом понимаю. Но на тебе лежит большая ответственность. Прояви мудрость в общении с ним. И хитрость. – Я подмигнула и взъерошила синий хохолок на головке дракошки. – А сейчас отведи меня на самый верх. Мы должны взглянуть, что там творят эти страшилища.
Дракошка вывел меня к самой высокой смотровой башне, в которую я еще ни разу не заглядывала.
– Смело поднимайся, Лина. Лестница не повреждена, никакой живности нет.
– Ценное замечание… – Я кивнула с благодарностью.
Поднявшись, осторожно выглянула в смотровое окно. Носферов увидела сразу, они выписывали замысловатые виражи, пробуя защиту башни на прочность. Там, где их когти касались невидимого полога, расходились едва заметные круги. Словно рябь на воде, только в воздухе.
Носферы почуяли меня, и один из них оказался так близко, насколько ему позволил купол. Я смогла рассмотреть его получше, но лучше бы и не видела вовсе!
Разновидностей летучих мышей великое множество, и среди них встречаются довольно милые экземпляры. Но эти были из самых отвратных! Заостренные ребристые уши, какие-то наросты на морде, выдвинутая вперед челюсть с внушительными клыками, и кожаные крылья метров десять в размахе навскидку. Их, как и Сфиру, артефактами роста закармливают, что ли?
Черная с бурыми подпалинами шерсть и белесые, точно слепые, глаза дополняли отвратительную картину.
– Какая мерзость! – Я передернула плечами.
Носфер вдруг спикировал прямо на меня и ударился о купол. Не достигнув цели, он взмыл в небо, а я инстинктивно спряталась, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Безотчетный страх и омерзение – вот что внушали эти чудовища. Теперь я понимала, почему мальчишки плакали от ужаса. Встреться с такими без защиты, и гарантированная смерть!
Но откуда эти носферы взялись? Не похоже, что они здесь частые гости, иначе пацаны привыкли бы, или не разгуливали бы по окрестностям. Но что, если эти «мышаки» повадятся летать тут день и ночь? Новые вылазки за территорию замка будут под большим вопросом, как и выживание на одной морковке. Внутри Сфира, снаружи носферы… Просто прекрасно!
А что, если и нирфы снова со своими варгами пожалуют? Мне у меча тогда тотальную невидимость заказывать или сразу перенос всего замка в безопасное место? А чего мелочиться-то?
Перспектива рисовалась все печальнее. Как ни крути, нужно что-то решать с продовольствием. Но и это не все. Неподалеку расположена деревня, откуда прибыли мальчишки. И, хоть я там никого не знала, но уже заранее чувствовала вину за то, что навлекла беду на ее жителей своим появлением.
В том, что носферы здесь из-за меня, я была уверена процентов на девяносто девять.
Глава 12. Гости, которым не рады, и решения, которые неисполнимы
Реджинхард Берлиан алмазный дракон, драклорд Дракендорта.
Предел Дракендорт, Пик Дракона, Алмазная Пещера. Утро того дня, когда Лина попыталась отправиться домой.
Магическая стена вокруг Дракендорта пала в одночасье. Это было похоже на шум водопада недалеко от дома. Ты его постоянно слышишь, привыкаешь к нему и не замечаешь, и вдруг он резко сменяется зловещей тишиной.
«Защита! Ее больше нет!» – Заметался по пещере Берлиан.
«Это она! Так и знал, что мы не можем доверять предательнице!» – От досады я грозно зарычал и полил пламенем стены и потолок пещеры, выражая наши совместные эмоции.
«Полегчало?» – поинтересовался дракон.
«Ровно настолько, насколько это было возможно», – ответил я.
«То есть, не насколько… Не верю, что это сделала Линдара», – осторожно высказался Бер после короткой паузы.
Ударом лапы я разворотил красивый алмазный «куст», который так некстати попался на пути.
«Она явилась сюда, чтобы окончательно уничтожить Дракендорт, как ты не понимаешь? Притворилась невинной овечкой, украла Рассекающий и…»
«Ей плохо, Редж! – мягко перебил меня добросердечный Берлиан. – Разве ты не чувствуешь?»
Моя ярость разом схлынула, и я обратил внимание на цепи, сковавшие нас после ритуала. В магическом спектре они выглядели так, будто окислились и покрылись ржавчиной. Это могло означать только одно – Линдара в большой беде.
Да что там в беде, она на грани гибели!
«Редж…»
Берлиан всерьез распереживался. Никогда раньше он не приходил в такое состояние, но самое поганое, что я чувствовал все его эмоции, которые на удивление гармонировали с моими. Иррациональное желание спасти Тень, в корне противоречило тому, что я испытывал к этой девице.
«Пусть поскорее сдохнет, и дело с концом!» – ответил я дракону, злясь на себя, на него и на проклятую предательницу одновременно.
«Редж, пожалуйста!» – умолял дракон.
«И не подумаю! Пусть скажет спасибо, что я заперт, иначе сам бы свернул ее тощую шею!»
«У нее красивая шея! Очень изящная!»
«Мне плевать, какая шея у Линдары, Бер! Они все одинаково легко ломаются!»
Дракон обиделся. Впервые на моей памяти я больше не слышал даже отголосков его присутствия, хотя продолжал находиться в его теле без возможности принять человеческую форму. Так я выдержал чуть больше суток. Состояние ментальной тишины раздражало, а тревога за жизнь и здоровье моей Тени достигла предела.
«Ладно, Бер. Давай попробуем, но только потому, что эта девка нам еще пригодится. Конечно, если мы успеем выбраться раньше, чем Пределы погибнут…» – Сдался я.
«Я и не представлял, насколько ты бессердечный и злой, Реджинхард!» – укорил меня Берлиан.
«А я, что ты настолько добросердечный! Кто из нас двоих страшный дракон?» – ехидно поддел его я.
«Иногда я рад, что дракон здесь не ты. При моей мощи, да твой поганый характер…»
«Спешу тебя разочаровать, ты с моим поганым характером – одно целое».
«До тех пор, пока ты не растворишься в моем теле, выжив из ума от древности, как и многие драклорды до тебя!»
«И это я-то злой и бессердечный?!»
Возникшие между нами идеологические разногласия мешали сосредоточиться. Прошло не меньше трех часов, пока удалось успокоить ментальные возмущения. Требовалось полное единение, чтобы настроиться на незримые цепи, что связывали дракона и его Тень.
«Редж, с ней что-то не так. Чувствуешь?» – задал вопрос Берлиан, когда мы с великим трудом установили связь.
«Линдара не принимает нашу магию… Что-то ее блокирует, но ведь так не должно быть!»
Наши действия не помогали, и мне все это совершенно не нравилось!
«Но ведь Тень дракона должна впитывать нашу магию, как губка! Что же там происходит?» – Я даже выругался от досады.
«Мы ее убиваем, Редж!Это нужно немедленно прекратить!» – Берлиан едва не разорвал с таким трудом воздвигнутый канал.
«Без паники! Я контролирую ситуацию! – постарался я успокоить нас обоих. – У меня появилась идея. Мы преобразуем магию в жизненную силу и попробуем вливать уже ее».
«Редж, ты гений!» – обрадовался дракон.
Сказать было проще, чем сделать, и в глубине души я опасался, что если не получится, тогда Линдаре уже ничего не поможет.
Процесс преобразования был сложен для того, кто не было от природы целителем, мне тоже не доводилось заниматься подобным ранее.
«Бер, поройся в памяти, поищи целителя!» – потребовал я.
«Таковых среди драклордов почитай, что и не было. Хотя…»
Через какое-то время дракон все-таки сумел отыскать прямой способ преобразования в своей безграничной памяти. У нас все получилось, но жизненная сила слишком быстро развеивалась, и до цели доходили лишь жалкие крохи. При этом расход сил был несопоставимым. Нам повезло, что мы в алмазной пещере, и в нашем распоряжении вся магия предела.
Но был и положительный момент – эти крохи Линдара принимала, и я чувствовал, как отступает ее недуг. Как укрепляются связавшие нас цепи.
«На сегодня довольно, – остановил я дракона. – Тень должна усвоить то, что мы уже передали. Продолжим через несколько часов. Сможешь удерживать канал столько времени?»
«Постараюсь. Все равно здесь больше нечем заняться, – с заметным облегчением ответил дракон. – И… Редж, спасибо».
«Не благодари. Ты же знаешь, иначе я не мог. Но что-то мне подсказывает, мы еще пожалеем об этом».
Через три дня регулярных сеансов подпитки Берлиан с удовлетворением выдал:
«Мы ее спасли, Редж. Нашей Тени больше ничего не угрожает!»
«Я бы не стал делать столь поспешных выводов, пока на территории Дракендорта рыскают нирфы», – проворчал я.
«Думаешь, они придут к Дорт-Холлу?» – заволновался дракон.
«Я в этом уверен, Бер. Они обязательно придут и не только к замку, но и сюда, чтобы убедиться, что у нашего Предела не осталось правителя».
Дракон некоторое время думал.
«Полагаешь, в остальных Пределах та же беда?»
«Я в этом уверен. В противном случае мы бы не сидели взаперти седьмой год. Кто-нибудь, да прилетел бы».
«Ты прав. Но ведь если наша Тень останется в замке, ей ничего не грозит?»
«Надеюсь, что так, Бер…»
Я не стал даже мысленно оформлять собственные опасения. Что, если Линдара не только разрушила защиту Предела, но и замка тоже? Если Рассекающий окажется в руках нирфеатов, миропорядку конец. Людей ждет эпоха чудовищных бед и разрушений! Пределам конец.
Я оказался прав, говоря, что нирфеаты не оставят нас в покое.
Их разведчики заглянули к нам в гости уже через несколько дней. Ближе к вечеру в пещеру сунулись три отвратительные морды. Они выделялись черными силуэтами на фоне еще светлого неба.
«Редж, носферы», – предупредил меня Берлиан.
Он не шевельнулся, делая вид, что спит.
«Вижу».
Выносливые, быстрые, а главное, зоркие твари, были способны обнаруживать скрытое. Видели они не глазами, а использовали сонары, при помощи которых распознавали как живность, так и магию даже сквозь стены. Правда, не каждые стены им поддавалась, и все же.
«Если твари из Нирфгаарда полезут в Предел, что станет с людьми?» – расстраивался дракон.
«Половину перебьют, другую уведут в плен и… Тоже перебьют со временем», – горько отозвался я.
Сердце болело за людей, которых я должен был защищать, и которые лишились своего Драклорда и остались одни перед лицом страшного и беспринципного врага.
На мгновение уродливые морды тварей перестали маячить в естественном световом окне в потолке моей пещеры. Берлиан этим воспользовался, бесшумно скользнув в тень, и слился со стеной. Носферы заглянули снова, а затем стали залетать внутрь.
«Один, два, три, четыре… восемь! Ого! Интересно, здесь-то им что понадобилось!» – возмущался дракон.
«Подозреваю, они пришли проверить, в каком мы состоянии, и донести хозяину».
По прикидкам, Тапределя, я давно должен был потерять разум. Вот только он не знал, что в единстве драклорда и дракона все немного не так, как он представляет. Но кто же выдает подобные тайны даже советникам?
«Жаль, что допросить их не выйдет, – посетовал я, наблюдая, как похожие на гигантских уродливых птиц носферы недоуменно озираются, не в силах распознать камень среди камня и магию среди магии.
Они не замечали огромного дракона, который наблюдал за ними, едва приоткрыв глаза – единственное, что могло нас выдать.
«Чего они тут шарятся? Алмазы собираются украсть?»
Предположение было логичным. Здешние камни были напитаны магией, что делало их ценность в разы выше.
«Хвост им драконий, а не наши камни!» – я выдохнул струю голубого огня, разом превратив трех носферов в аккуратные кучки пепла.
Некрасивые черные пятна испачкали кристальный пол пещеры. К ним добавилось два бурых пятна – от тех, кого я просто раздавил. Еще одно пятно испачкало стену там, куда я отшвырнул хвостом зазевавшуюся тварь. Снова выдохнув пламя, подпалил двух последних, но эти успели вылететь наружу.
«Сбежали!» – ярился Берлиан, описывая опасный круг по слишком маленькой для полетов пещере траектории.
«Один точно далеко не улетит, у него обожжено крыло и лапы. А вот второй почти целехонький».
«Он доложит своему хозяину о нас!»
«И что же он доложит? Что в пещере озверевший дракон, за мгновение уничтоживший целую стаю? Меня больше волнует другое – что происходит в моем замке. Бер, нам нужно отсюда выбраться и как можно скорей!»
«Все верно. Да только что мы с тобой только не пробовали…» – дракон печально вздохнул.
«Берлиан, кажется, я придумал еще один способ, но тебе он не понравится…»
