Макс Архандеев
Р.И.Т.У.А.Л.
＠ ↺ ⼈
Анатолий уже давно замолчал. В середине истории в его руках появилось тонкое колечко с небольшим, но ярким камнем. Он крутил его в руках, но никак не решался. Леонид чувствовал, что нужно помочь товарищу, но не мог найти нужных слов.
– Так, это… пришельцы… или кто? – спросил Роман, который давно не шевелился и, казалось, задремал.
– Сам ты пришелец! – бросил Анатолий, растирая кулаком глаза и отправляя колечко в костер. – Пусть духи твои, которые наблюдают, сами решают кто это был. Наше дело, отдать им свои истории.
– Ладно. – спокойно ответил Роман, а затем нерешительно посмотрел на Леонида, непонятно к кому обращаясь. – Ты же понимаешь почему не превратился?
Анатолий нахмурился.
– Так я и не превращался. Тебе если не интересно было, так ты не задавай глупые вопросы! Я же в холодильнике был, пока этот, там за меня расхаживал!
Но Роман смотрел на только на Леонида ища подтверждения своей теории. И потихоньку Леонид начинал кивать головой, словно убеждая самого себя в правильности этой мысли, пока наконец не сказал: “Это был наш Артем”.
– Чего? – Анатолий поднялся, сжимая кулаки. – И ты туда же?
– Точно тебе говорю. – спокойно ответил Леонид. – Это Артем спас тебя, защитил твой разум, или душу. Не отдал тебя этим тварям.
– Таблетки! – настойчиво выкрикнул Анатолий. – Таблетки! Три в смену! Вот что меня уберегло! Ваша вера – исключительно ваша проблема. Я вам еще раз повторяю, последний: Артема не смейте трогать! Тем более приплетать к моей истории!
Леонид с безразличным лицом поднял вверх ладони, показывая, что не собирается выяснять отношения, а Роман резко переключил тему, косясь на портфель.
– Так что с бумагами?
Леонид задумался: “Что он уже успел увидеть? О чем он теперь знает?”.
– Ну что ж. – сказал Леонид, неспеша потянувшись за своим портфелем. – Настало время моей истории.
Он положил портфель к себе на колени и не спеша открыл его. Затем, словно что-то поправляя, привстал, но вместо этого, хромая на больную ногу сделал, два больших шага назад. Анатолий и Роман тут же вскочили.
– Что ты делаешь?
Леонид не спеша опустил руку в портфель и достал белый конверт. Глаза Романа округлились, а Анатолий сделал такое выражение, словно ему пытаются втюхать фуфло на базаре.
Третий конверт, словно козырь в карточной игре упал поверх двух других. На нем красовалась вензельная буква “Л”. Роман подобрал конверт, достал письмо и его глаза быстро забегали по строчкам.
– И что? – брезгливо сказал Анатолий, – Сделал и себе такой же. Для отвода глаз. Что, хочешь сказать не ты разослал нам приглашения?
– Нет. Не я. – спокойно ответил Леонид.
Анатолий фыркнул себе под нос, а Роман, закончив знакомиться с письмом, поднял его в воздух как улику.
– Что это значит?
– Ты сам сказал: верить или нет – твое дело. – ответил Леонид Роману, а потом демонстративно повернулся к Анатолию, – А ты сказал, что твое дело отдать историю. Так вот не нужно теперь ждать от меня, чего-то сверх своих усилий и каких-то сложно выдуманных объяснений.
– Ах, ты! – стиснув зубы сказал Анатолий и шагнув к краю круга, но Роман остановил его.
– Не делай этого. Это провокация.
– Да. – подтвердил Леонид. – Провокация. Как и эти письма. Я точно знаю, что не отправлял эти приглашения, а это значит, что их отправил один из вас. Так вот тот, кто их направил, или верит в ритуал или нет. Если не верит пусть выйдет за круг, после того как отдал свою историю духам, и даст мне по морде, а если верит, пусть посидит и подумает зачем он все это сделал и почему выставил все так, словно это я всех собрал.
Поигрывая челюстью Анатолий всерьез раздумывал стоит ли покинуть пределы круга или все же разумнее дождаться рассвета. Леонид продолжал.
– Когда я пришел сегодня сюда. Я не думал, что увижу кого-то из вас. Да, в отличии от вас у меня были возможности навести о вас справки. Я знал, что Толя на другом конце страны, а тебя Рома последний раз видели в православном рехабе. Да, я мог организовать вам доставку этих писем и собрать вас сегодня здесь. Но я клянусь вам, что я, абсолютно точно, ни при каких обстоятельствах, не собирался проводить ритуал.
– Тогда зачем ты пришел? – спросил Роман.
– Вы узнаете об этом. Скоро. Но сейчас я должен проверить то, зачем пришел изначально.
– Проваливай отсюда! – вспылил Анатолий. – Можешь не возвращаться!
– Рассвет уже скоро, – Роман сложил ладони вместе, – Прошу вернись в круг. Расскажи историю. Своим безрассудством ты злишь духов. С ними так нельзя. Они здесь, чтобы услышать наши истории.
– Духи видят ровно столько, сколько им нужно. Они никого не ждут. И если я окажусь прав, они получат отличную историю.
Сказав это, Леонид, прихрамывая растворился в темноте.
– Какого черта… – сказал Роман растирая лицо ладонями.
– Это мог быть ты. – после недолгой паузы заключил Анатолий.
– Что?
– Ты мог это сделать. Разослать письма. Подготовить все. Не сложно найти человека, когда учился с ним десять лет. К тому же ритуал, если он настоящий, так или иначе связывает нас.
– О! Теперь ты поверил в ритуал? – ехидно спросил Роман.
– Я верю в то, что вижу своими глазами. Леня не врал, а вот насчет тебя я не уверен.
Роман захлопал глазами не зная, что ответить, а Анатолий продолжал свои размышления.
– В конечном итоге, больших денег было бы достаточно, чтобы найти нас и собрать сегодня здесь.
– Да-да, у меня большие деньги. – саркастично подтвердил Роман.
– А как же тот схрон под конюшней? Конюшня была далеко от храма и не могла сгореть. Ты говорил там было золото и камни. Куда же все делось потом? Об этом твоя история умалчивает. Может и глазки у того батюшки не от бесов выпали, а чтобы золота грязного не видеть?
Зрачки забегали туда-сюда в поисках ответа, но вместо ответа Роман выдал кучу вопросов.
– А ты что?! За дураков нас держишь? Денежки-таблеточки? Охранник в приюте? Как бы не так! Сразу видно, что ты продался! Не надо теперь строить из себя Малдера!
Медленно запустив руку под куртку Анатолий направил черный пистолет прямо на ухмыляющегося Романа.
– Ты кто такой? – спросил Анатолий.
– Ты себе этот вопрос задай! Пальни себе в ногу и посмотрим жижа какого цвета из тебя польется! Что было в третьем холодильнике? И не говори, что не заглядывал – не поверю!
Роман с Анатолием так и стояли, смотря друг другу в глаза. Никто ничего не говорил, но во взгляде каждого читалось отвращение, неприязнь и злоба. Очень человеческие эмоции.
Анатолий опустил пистолет.
– Пять лет назад. – начал Роман. – Мы говорили, что не помнили с чего все началось, но я помнил. Я первый струсил. Первый побежал. И снаружи я оказался первый.
Сглотнув Анатолий вернувшись на свое место.
– Мы бежали с Артемом. Он все время держался за моей спиной. Я знаю, потому что боялся, что он может отстать и все время оглядывался. Когда я оказался снаружи я думал, что он тоже… Не было понимаешь ничего. Был и пропал. Я пять лет думал, что, если он просто споткнулся?
Неожиданный вой прервал откровения Анатолия. Завывания становилось выше с каждой секундой, а значит его источник двигался к ним. Роман бросился на пол и его пальцы заскользили вдоль тонкой красной линии проверяя их целостность, а Анатолий занял позицию для стрельбы, прищурившись в темноту коридора откуда доносился вопль.
Вдруг все резко стихло и в следующий миг порыв ветра ударил в лицо. Вековая пыль заполнила все вокруг, как это ни странно, почти не трогая людей внутри круга, в центре которого спокойные языки пламени продолжали полизывать козлиный череп. Вой оказался ничем иным как сильнейшим сквозняком, но каждый из них видел в нем свою опасность.
– Круг! Круг! – вопил Роман.
Руки Анатолия затряслись. Увидев какую-то тень, он снял предохранитель.
– Что-то приближается!
В следующий момент в круг залетел ошалевший Леонид, в которого тут же уткнулся пистолет. Анатолий не был уверен, что не спустил бы курок, если бы не Роман, закрывший Леонида своим телом.
Внезапная буря, как и вой, пропали, словно их и не было…
– Это что пистолет?! – завизжал перепуганный Леонид.
– Да. – ответил Анатолий. – От чего бежал?
– Я… – Леонид сглотнул, не зная с чего начать, – Я нашел…
– Ты давай, – Роман потянул его за локоть, – давай присядь.
Взъерошенные волосы Леонида торчали во все стороны, а стеклянные глаза потеряли фокус. Успокоив тремор усилием воли Анатолий передал бутылку с водой Леониду, который напился, отдышался и начал свой рассказ.
За гранью
Я знаю, что произошло пять лет назад. И дело не столько в ритуале сколько в этом здании. Выбери мы любое другое место, возможно ничего бы не произошло.
После случая с Артемом мой отец понял, что я был здесь. С вами. Он попытался отгородить меня от всего… но сейчас я понимаю, что уже на тот момент был неразрывно связан с вами, с духами и с ритуалом.
Думаю, вы слышали, что в третьем рейхе существовало особое подразделение, занимающееся мистикой и оккультизмом. Сейчас не про них вообще, не важно, что они искали материал для пропаганды или оружие, важно, что они кое-что нашли.
Как следует из секретных записей, которые мне удалось раздобыть, в мире существуют особые места. И это здание одно из них. Не мне вам рассказывать, вы наверняка чувствуете, что это место особенное. Время здесь плавиться, словно воск: иногда течет, иногда твердое, а иногда испаряется будто его никогда и не было.
Так вот в таких местах граница реальности, реальности нашего мира, истончена и… нет я понимаю, как это звучит. Возможно, конечно, все, но я ведь воздерживался от комментариев ваших историй. Так или иначе я нашел подтверждение тому, что ритуал – это не проверка на смелость, придуманная детьми, а древний и очень реальный обряд.
Когда я заканчивал институт, мой отец, пытаясь отгородить меня от всего, что могло иметь мистический подтекст устроил меня в один из банков. Днями напролет я перекладывал бумаги из одной стопки в другую, чтобы потом перемешать её с третьей и собрать из них четвертую, попутно сверяя информацию с базами данных и внося корректировки.
Несмотря на то, что многие скажут, что эта работа скучная и утомительная, мне она казалась увлекательной и завораживающей. Пока часть моего сознания занималась числами и закономерностями, другая часть смотрела сквозь экран и видела за ним истории людей: людей живших в этих домах; людей покупающих землю; людей получающих недвижимость по наследству; людей бравших ссуды веря в свой бизнес; преуспевающих людей, закрывающих кредиты раньше срока; людей терпящих крах и вынужденных брать займы с обеспечением. неважно какие были истории, они всегда кончались банками. Банками, которые забирают себе все.
За первые месяцы я успел зарекомендовать себя как внимательный и прилежный сотрудник, поэтому, когда фирма получила большой заказ, меня взяли одним из парней, которые разгребают девяносто процентов документов и делают половину всей работы. Как я уже говорил, я был не против.
Владелец и учредитель несчетного множества компаний Алексей Нейманов не имел какой-то определенной специализации в бизнесе. Нельзя было сказать, что он так называемый рантье, живущий на доход от владения активами, хотя этот доход был довольно приличным. Его нельзя было назвать инвестором, хотя он довольно удачно инвестировал. Он не был нефтяником, хотя имел скважину где-то в Монголии.
Одним словом, делец и банкир, владелец шахт, казино, заводов пригласил команду, которая будет трудиться над его последним проектом, в свой загородный дом. Детей у него не было. Жены тоже. О родственниках, если таковые имелись, сведений так же не было. Что задумал этот изворотливый гений рынка и возможно тронувшийся умом старик никто не знал.
Помню в тот день почти вся компания пожаловала в особняк своего заказчика. Гостиная в его доме была настолько большой, что легко вмещала полсотни человек. Такие как я поехали, чтобы при необходимости прислуживать. Хотя в доме было оказалось полно прислуги.
Несмотря на то, что Нейманова вкатили в кресле каталке, он выглядел довольно неплохо. Широкий лоб. Узкий нос. Осунувшиеся щеки оголяли крупные скулы. Поредевшие седые волосы аккуратно подстрижены. Но больше всего меня поразили его глаза: холодные и, одновременно, живые.
Быстро бросив взгляд вдоль улыбающихся масок персонала нашей фирмы, он пробубнил что-то поднос. Затем поднялся. Поздоровался. Поблагодарил всех почтивших его присутствием. Объявил, что он решил прибегнуть к нашей помощи, потому как задумал сотворить настоящее чудо. Затем, он озвучил условия.
Основная часть работы будет заключаться в разборе архива документов. Выносить или копировать какие-либо документы запрещается, поэтому работать придется только внутри его особняка. Для этого он предоставит данную гостиную. Работать можно в любое время, от рассвета до заката. После заката, находится в особняке запрещено.
Затем он попросил остаться только тех людей, которые будут непосредственно работать с ним, потому как затронутые далее темы требуют секретности.
Особняк находился в нескольких километрах от города, но никакой транспорт сюда не ходил, а значит придется ездить на личном автомобиле. Выносить и копировать документы запрещено, поэтому придется постоянно ездить к нему. Плюс это нелепое правило “после заката”, как будто он какой-то вампир.
Лицемерные директора, рассчитывающие получить кость от миллиардера за свое подхалимство, начали переглядываться не зная, как им поступить, но Нейманов лишь легонько кивая подгонял их “Давайте-давайте. Освобождайте помещение”.
Не понимающие директора, все еще переглядывались между собой, топтались на месте как малые дети, рассчитывая, что кто-то объяснит им, что они сделали неправильно. Вскоре так и случилось, один из директоров начал что-то мямлить, но Нейманов прервал его одним лишь словом, произнесенным почти шепотом: “Вон”.
После этого люди пришли в активное движение. Причем не понимая, что задумал этот старик убывать начали все подряд: каждый директор оставлял за собой своего подчиненного, а тот, не выдерживая холодного взгляда Нейманова, тоже покидал помещение. Так происходило до тех пор, пока не остались обычные работники вроде меня. Без семьи, с личным транспортом и амбициями.
Нейманов оглядел тех немногих кто остался и подошел ко мне. Спросил сколько мне лет. Я ответил. Затем он спросил, как меня зовут. Я ответил. Он прищурился, отведя взгляд в сторону, явно копошась в архивах своей памяти и наконец вдруг продемонстрировал поразительную, для своего возраста, ясность мысли.
Нарезая вокруг меня круги, он описал меня так, словно давно знал меня. Тогда я решил, что он наверняка выбрал “жертву” заранее, как и навел справки, чтобы потом, поразить всех своими возможностями, но по поведению Нейманова и его речи было понятно, что он выуживает эту информацию из своего мозга конкретно в этот момент времени. Конечно, он иногда, не то, чтобы ошибался, но, скажем так, допускал некие вариации событий. Например, он очень четко и уверенно сказал, что я не был на срочной службе, с отличием закончив военную кафедру, но сомневался в том, что сделало меня тем, кто я есть: смерть близкого друга или тесная связь с потусторонним миром. Интересно, что бы он тогда сказал, если бы я ответил ему, что произошли оба этих события?
В конце, он спросил подарила ли этот костюмчик моя мама или все же это была какая-нибудь из тетушек? Все встало на свои места: мое имя, мой возраст и мой костюм позволили Нейманову определить кто мой отец, а дальнейшее было лишь цыганскими фокусами, завязанными на наблюдательности и психологии.
Я ответил, что этот костюм подарила моя мать. Довольный Нейманов спросил обладаю ли я схожими с его возможностями в анализе? Я послушно ответил, что только учусь, но Нейманова этот ответ не устроил. Он повысил голос обращаясь ко всем присутствующим и рассказал какого рода чудо задумал совершить.
За свою жизнь он совершил немало грязных, аморальных и бесчеловечных поступков, унижающих как его лично, так и все человечество. Сейчас же, отчетливо ощущая границу своего жизненного пути, он намерен перестраховаться и отрекшись от мирских благ, то есть распродав все свои активы и инвестировать в будущее, то есть вложить деньги в загробный мир. Он пока не знал будет ли строить храмы, озеленит пустыню или разом победит голод, но в целом это была финальная часть плана, до которой еще очень далеко.
Зачем ему понадобились молодые и зеленые выпускники? Чтобы обналичивая все свое имущество, нечаянно не вскрыть один из страшных, а возможно давно и позабытых им самим, секретов.
Чувствуя себя волком в овечьей шкуре, я, как и остальные, приступил к монотонной работе разбирая старинные, желтые, но в тоже время мягкие и податливые документы с выцветшими чернилами и печатями.
Со мной работало трое парней и одна девушка. Первоначальным этапом была ревизия всех активов Алексея Нейманова, поэтому мы просто поделили горы бумаг на равные части, чтобы потом закопаться в них по уши.
Я старался не заглядывать за грань. Старался просто видеть числа, ведь заказчик довольно четко сформулировал свою волю – никаких старых секретов, но иногда забываясь я невольно уплывал и в моей голове всплывали картины из прошлого. Маленькие, ничего не значащие предприятия, едва различимыми тонкими нитями сплетались в узор. Дабы узор получался красивым и правильным, я довольно часто обращался к своим коллегам, и довольно часто они не могли или не хотели помогать. Тогда я копался в отведенной им часть кипе бумаг, выуживая какой-нибудь небольшой факт дополняющий мой узор.
Однажды, как раз после того, как я нашел интересующую меня бумагу, я заметил, как Нейманов наблюдает за мной. Улыбка исчезла с моего лица, но было слишком поздно: он понял, что я что-то разузнал.
К тому моменту я обладал неопровержимыми доказательствами того, что Алексей Нейманов не настоящая личность. Конечно, после великой отечественной многие документы и записи были бесследно утеряны. Дети теряли родителей, родители теряли свои семьи, которые потом не могли найти на протяжении всей жизни, но не Алексей Нейманов появился буквально из воздуха. Он возник из ниоткуда в середине прошлого века. У него не было ни родственников, ни друзей, он никогда не был женат, а самое интересное, несмотря на плотную блокаду экономики во время холодной войны умудрялся активно сотрудничать с разными сторонами.
Я настолько растаял в документах, что позабыл о сне и еде. Меня волновала только полная загадок история Алексея Нейманова. Вечерами я засиживался, допоздна делая вид, что усердно работаю, но на самом деле осознанно опуская руки в темное прошлое. Я помню, как меня посетило дурное предчувствие. Я подбирался все ближе к секретам, о которых говорил Нейманов. Секретам, которые не стоит знать.
В тот вечер, все как обычно ушли, а я сидел над документами. За окном бушевала гроза, но мне не было до неё никакого дела. Я только что нашел подтверждение связям Нейманова с Министерством обороны СССР.
Раскат грома отдернул меня от ступора и осознав, что кто-то стоит за моей спиной, я резко обернулся и увидел за собой недовольное лицо Нейманова.
Он так и думал, что я намного способнее чем показываю. Затем он приказал следовать за ним. Здесь я употребляю именно это слово “приказал”, потому, что я был готов бежать из его особняка и никогда не возвращаться, но почему-то послушно пошел за ним.
Он вел меня по коридорам своего поместья все глубже, а я, как невинный агнец, следовал за ним. Вскоре мы оказались в небольшом кабинете. Он уселся в одно из кресел и попросил налить ему выпить. Я подчинился. Он приказал налить и себе. Я хотел ответить, что вовсе не пью, но вместо этого налил себе дурно пахнущей жидкости, похожей на яблочный сок и с его позволения присел. Мы сделали по глотку, и он спросил, что мне уже известно.
Я сказал, что не понимаю, о чем он говорит, но он попросил не делать из него дурака. Мы оба понимали, что я намеренно нарушил правила. Он уверил, что уже давно не является тем человеком, о котором я мог составить представления, по его прошлым делам и поступкам. То ли алкоголь так на меня сработал, то ли это действительно была какая-то магия, то ли просто цыганские фокусы с психологией, но я выложил ему все, что узнал к тому моменту: заводы по добыче гелия в Боливии, фосфорные карьеры в Сирии, научный центр в Гренландии, медицинские фабрики в Европе, металлургия в КНР и… сиротские приюты по всему миру, в том числе в СССР.
Нейманов похвалил меня и спросил зачем я все это делаю. Я рассказал, что эта информация сама собой всплывает, когда я работаю с документами, но он прервал меня и снова задал свой вопрос делая акцент на слове “зачем”.
Тогда я крепко задумался и рассказал ему о себе то, чего он не знал, но догадывался с нашей первой встречи. Я рассказал ему все. О ритуале, об Артеме, о том, как мы столкнулись с необъяснимым и об этом самом здании, в котором мы сейчас с вами находимся.
Нейманов внимательно выслушал меня иногда кивая, а затем спросил не ему ли случайно принадлежит это никому не нужное заброшенное здание, которое не было ни школой, ни больницей, ни каким-нибудь предприятием. Я ответил, что владельцем числится Алексей Нейманов. Затем он предположил, что мне известно о здании намного больше, чем я рассказал, но я действительно ничего не знал о нем, кроме того, что туда стекалось множество невидимых обычным глазом нитей.
Тогда старик встал и подойдя к картине на стене, толкнул её в сторону. Та плавно отъехала, обнажив сейф. Набрав комбинацию Нейманов, открыл его и достал оттуда военную фуражку с орлом и черепом.
Внутри у меня все замерло. Я не сильно разбирался в истории, но не узнать символы третьего рейха было невозможно. Затем старик достал плотный картонный конверт, убрал фуражку в сейф, и вернулся на место.
Я как следует пригубил горькой жидкости. Затем Алексей Нейманов рассказал, что раньше его звали Алоис Нейман. Этот Алоис был офицером СС в подразделении Аненербе. Ему сто пятнадцать лет, из которых события до окончания холодной войны, кажутся ему жизнью, которую прожил совершенно другой человек. Понимая неизбежность краха третьего рейха, он вовремя выбрал нужную сторону, захватив с собой приличный архив материалов. Тем не менее сила, истинная сила, как и знание, не имеет принадлежности к тем или иным идеям, ведь жажда власти заложена внутри любого человека. Так, опыты возобновились.
Несмотря на большие успехи в фармакологии, Алексея всегда интересовало, что будет после смерти. Он жаждал заглянуть за грань.
В обмен на свой архив, он получил возможность вести собственные изыскания, связанные с потусторонним миром.
Далее произошло три вещи, убедившие меня в том, что мы еще можем спасти Артема.
Во-первых, Алексей Нейманов подтвердил, что ритуал, описанный мной схож с теми обрядами, которыми они подкрепляли свои экспедиции на ту сторону.
Во-вторых, здание в котором мы “случайно” оказались было возведено на месте святилища древних язычников.
В-третьих, вскоре я встретился с Артемом.
После очередного раската грома, Алексей сказал, что слишком устал и попросил меня уйти. В его проекте он попросил меня больше не участвовать, но обещал дать хорошие рекомендации. Далее он выразил надежду, что информация в конверте поможет мне спасти моего друга.
