Надежда Александровна Белякова
Сестры
– Смотрите, кто едет! Это сам Ферлибоб! Великий Ферлибоб! Аплодисменты Ферлибобу!!! – кричали восторженные горожане, приветствуя Ферлибоба.
–Да! Пожалуй, лучше быть королем сцены, чем королевским шутом! – сказал Ферлибоб, встав в повозке и приветствуя публику. Но вдруг он увидел, что сквозь толпу восторженных театралов, толпившихся перед входом в театр, к нему пробивается директор театра. Он был взъерошен и явно расстроен. И громко кричал, стараясь перекричать толпу, приветствовавшую Ферлибоба:
– Господин Ферлибоб! Это я, директор театра! Мы в беде! Хоть отменяй спектакль! Сбежала актриса! Наша прима! Наша звезда!!! Играть королеву в этом спектакле некому, а ведь это главная роль! Нужно отменить спектакль! Возвратить деньги за билеты! О!!! Я разорен!!!
– Успокойтесь, господин директор театра! Мы что-нибудь придумаем! А сейчас в гримерную! Мне нужно гримироваться! А вот и пришла костюмерша с костюмом короля и сверкающей короной в руках. Великолепный костюм! Послушайте, господин директор, не мешайте мне готовиться к роли!
Но успокоиться директор никак не мог. И, провожая Ферлибоба и Матильду в актерскую гримерку, хватался за сердце и причитал:
– Ах! Ферлибоб! Город не увидит спектакль, который сделал тебя знаменитостью! Кто? Кто сыграет королеву? Костюмерша? Нам нужна актриса, знающая настоящий королевский этикет и тонкости придворной жизни! Настоящая королева! – метался расстроенный директор театра.
Ферлибоб на мгновение задумался и сказал Матильде:
– Дорогая Матильда! Вот видите, какие у нас трудности. Помогите, пожалуйста, костюмерше подготовиться к роли королевы. Кто, как не вы, знаете, что такое придворный этикет, как носить корону и шлейф. И обучите ее всяким придворным тонкостям, которые никто лучше вас не знает.
Костюмерша, вспыхнув от смущения румянцем, пролепетала:
– Но я простая костюмерша! И я очень, очень смущена, но нужно выручать труппу. Поэтому, Матильда, удалимся в женскую гримерную, чтобы приготовиться, одеться и нанести грим, благо что в этом спектакле королева появляется только во втором действии. Так что немного времени у нас есть.
– С удовольствием! – искренне обрадовалась Матильда и, уходя в женскую гримерку, попрощалась с Ферлибобом, сказав:
– Хорошо, что вас, господин Ферлибоб, я успела загримировать и приготовила костюм для вашей роли. И этот костюм короля вам очень к лицу. Теперь пора заняться приготовлением нашей «королевы», пока будет идти первое действие спектакля. Едва успела это произнести Матильда, как раздались крики директора, звонящего в колокольчик и выкрикивающего на весь театр:
– Занавес! Спектакль начался! Уважаемая публика! Пожалуйте в зрительный зал!
И в ответ на это приглашение шум и гам зрительного зала перед спектаклем стих. Прозвучала увертюра, и Ферлибоб вышел на сцену, и волшебство театрального зрелища началось. Успех Ферлибоба, как всегда, был неописуемым. О! Какие аплодисменты звучали! Какие букеты летели из зала на сцену, где блистал великий актер Ферлибоб! Но пришло время появиться и королеве на сцене.
– Ой! Что же это будет? Что будет? – волновались и директор театра, и Ферлибоб, и Матильда с костюмершей.
И королева вышла на сцену под звуки торжественной музыки. Она опустила веер, отодвинув его от лица, и взглянула на Ферлибоба. И он увидел настоящую королеву! Эта пауза была искренней, не актерской. Пользуясь тем, что музыка играла достаточно громко, она поднесла веер к губам и прошептала ему:
– Ваша костюмерша славная девушка и хохотушка. И поведение королев для нее – полная тайна. Я не могла бросить ваш спектакль на произвол судьбы. Пьесу эту я читала и перечитывала. Но подсказывайте мне. Постараюсь справиться!
И Матильда справилась с ролью великолепно! Первый раз в жизни она испытала головокружительный успех, королевский успех на сцене. Игра Матильды была филигранной, точёной. Как пригодилась и ее наблюдательность, и острый критический взгляд. Она сама наслаждалась игрой. А отшлифованный и хорошо поставленный, благодаря только что полученным у Ферлибоба урокам, голос звучал как прекрасная музыка! И знаменитый актер Ферлибоб тоже был потрясен неожиданно раскрывшимся актерским талантом в той, что прослыла в родных краях безнадёжно унылой занудой.
Играли оба великолепно. И, как только они оказались за занавесом, Ферлибоб бросился к ней со словами:
– Я восхищен. Сегодня я увидел на сцене истинную королеву и дивную красавицу!
Во время антракта счастливый и восхищенный тем, как прекрасно прошел спектакль, директор театра вбежал в ее гримерную, втаскивая пышные букеты и корзины цветов от восторженных зрителей. Он кричал:
– Браво!!! Матильда рождена для сцены!
И Ферлибоб согласился с директором:
– Да! Безусловно, Матильда рождена для сцены! А уж как уговаривал я Матильду стать актрисой моей труппы! Я, так и сказал: «Дорогая и глубокоуважаемая Матильда! Таких величественных и прекрасных королев мне раньше видеть на сцене не приходилось! Я, Ферлибоб, обещаю вам лично заниматься вашим голосом! Буду рад давать вам уроки актерского мастерства, помогать познавать тайны сцены.
Так что решение было принято. Матильда стала актрисой. И ни разу не пожалела об этом. Благодаря гастролям, жизнь ее стала походить на сплошное путешествие. И, конечно, Ферлибоб был всегда рядом. И они стали счастливой парой. Годы спустя, вспоминая об этом, Ферлибоб рассказывал:
– Я не мог не влюбиться в эту прекрасную женщину и талантливую актрису. Поэтому наш дом стал вскоре самым счастливым и гостеприимным на свете.
И, замечая в чём-то непорядок, Матильда делала замечания. Но не как прежде, а мягко, по-королевски деликатно, желая помочь допустившему оплошность быстро и незаметно для других исправить ее.
Вот ведь что бывает! Три сестры-близнецы, как три капли воды похожие, но у каждой своя счастливая судьба.
