Настя Мирная
Дикарка для Хулигана
Глава 9
Так не бывает
Глядя в лицо Егору, не могу выдавить ни слова. Внутри всё замирает. Сердце, дыхание, кровь в венах. Даже мысли разлетаются миллионами осколков. Ни тело, ни мозг не выполняют возложенных на них функций. Я тупо висну, открывая и закрывая рот, потому что мне хочется так много ему сказать, но я просто не знаю, с чего начать.
Да и как это сделать?
Зачем он подошёл ко мне, если сам велел держаться от него как можно дальше? Это же он ушёл. Сам. Я хотела, чтобы он остался. Мне было плевать, что он может сделать мне больно, но он принял другое решение. Даже спустя время моё мнение не изменилось. Я готова была рискнуть. И сейчас тоже…
Он мог уйти раньше. После звонка Андрею. После того, как я обработала его спину. После моей неудавшейся попытки его поцеловать. Он мог выбрать любой из этих моментов, но вместо этого ждал, пока у меня не останется шансов на нормальную жизнь. А потом он просто исчез, оставив меня самой разгребаться со своими чувствами и подбитым сердцем.
Раньше я всегда смотрела людям в глаза, а сейчас мой взгляд застывает на его поджатых губах, превратившихся в тонкую полоску. Я не могу заставить себя взглянуть выше. Не могу снова захлебнуться в этой проклятой бирюзе. Я не могу поддаться его гипнотическому воздействию.
– Что ты здесь делаешь, Ди? – его голос вибрациями идёт по моему телу и нервам, вызывая пламенных мурашек и волну жара, сползающую вдоль позвоночника.
Будто и не было этих месяцев.
Вот только они были. Восемьдесят семь дней, о которых я не должна забывать.
Эта мысль поднимает уровень злости до красной отметки.
– То же, что и все остальные. – отбиваю, разворачиваясь, чтобы уйти, потому что меня разрывает между желанием расквасить ему нос и броситься на шею.
Парень ловит моё запястье. Зло выдёргиваю руку, но он усиливает хватку, не позволяя мне этого сделать.
– Какого хрена, Ди?! – рычит, прибивая меня тяжёлым взглядом.
– Что, Егор?! Я в ночном клубе! Пью и танцую! Допрос окончен?! – прожигаю его яростью, которая закипает внутри.
Да какого хрена он вообще ко мне лезет? Что он о себе возомнил? У меня и без него дома четыре цербера, которые контролируют каждый мой шаг.
– Не окончен, Дикарка.
С такой скоростью и силой дёргает меня на себя, что ноги заплетаются друг об друга, и я буквально падаю ему на грудь в крепкие горячие руки.
Прикрываю глаза всего на долю секунды, позволяя себе вдохнуть его запах и воспоминания о том летнем дне. Всего мгновение и я вырвусь и уйду, чтобы навсегда оставить его там. Ещё секунда и его руки не будут давить на мои плечи, вызывая ощутимую дрожь в коленях. Его дыхание не будет оставлять ожоги на моей коже. Всего одна секунда на счастье, которого никогда не будет.
– Отпусти, Егор. – прошу беззвучно, сдерживая желание пробежать пальцами по его каменным мышцам.
Даже если бы я говорила громче, то музыка глушит мои слова, но он будто слышит или… Или чувствует.
– Блядь, Дикарка… Не могу… – задушено, глухо, отчаянно.
Так и замираем. Мои руки безвольно свисают вдоль тела, потому что я боюсь снова его коснуться. Его покоятся на моих лопатках. Утыкаюсь носом в его шею, касаюсь непослушными губами и задерживаю дыхание, понимая, что я должна сама уйти. Сделать так, как тогда поступил Егор. Но его близость лишает меня воли. Делает слабой, неуверенной, податливой.
– Гора, вот ты где. – долетает женский слащавый голос. – Наконец-то я тебя нашла. А это кто?
Так резко вырываюсь из его рук, что едва не оказываюсь на полу. Голова кружится, а зрение расплывается. С трудом фокусирую размазанный взгляд на невысокой красивой блондинке с сочными губами, накрашенными красной помадой. Такого же цвета короткое платье. Виднеющееся в разрезе сбоку кружево чулков, аккуратные ботильоны на высокой шпильке, рассыпанные по плечам волосы. Прям девочка с обложки, рядом с которой я ощущаю себя настоящей пацанкой в кожаных штанах, тяжёлых ботинках на плоской подошве и чёрной обтягивающей кофте с треугольным вырезом.
Она как ни в чём ни бывало берёт его под локоть и оценивающе пробегает взглядом по мне.
А я… Я хочу кричать. Я хочу плакать. Я хочу сбежать так далеко, как только возможно, чтобы больше никогда не видеть Северова. Но вместо этого я выдавливаю свои самую ироничную улыбку и смотрю прямо в его проклятые бирюзовые глаза.
– Она тебя нашла, Гора. – последнее ядовито выплёвываю.
– Диана, – начинает парень, выдёргивая руку из цепкой хватки блонды и шагая ко мне, – это не то…
– Не то, что я подумала? Ты это хочешь сказать? Я вообще ничего не думала! Мне плевать на тебя! Понимаешь?! Срать и на тебя, и на твою цацу! Отвали от меня! – ору, сворачивая пальцы в кулаки, пусть и понимаю, что те, кому плевать, так не реагируют.
Не глядя по сторонам, бегу на выход, пробивая себе путь в толпе с помощью локтей и матов.
Срать мне на него… Ага, как же. Я еле сдержалась, чтобы не размазать эту девку вместе с ним, потому что, сука, больно. Он говорил, что никогда ни с кем не будет. Тогда почему они вместе? Почему он с ней, а не со мной?
Глаза застилает влагой. Зло растираю закрытые веки кулаками.
Оказавшись на улице, загребаю холодный влажный воздух вместе с дождевыми каплями. Толкаю его в лёгкие до отказа и не выпускаю, пока он сам не вырывается наружу с тихим жалким всхлипом.
Мне одновременно жарко и холодно. Мне больно и обидно. Мне хочется сбежать и одновременно потребовать от Егора объяснений.
Объяснений чего? Того, что ушёл тогда? Что он в клубе с какой-то девицей? Или того, что он обнимал меня и говорил, что не может отпустить всего пару минут назад?
Бездумно шагаю под дождь. Кофта промокает, потому что я не забрала свою куртку. Понимаю, что придётся вернуться не только за ней, но и за сумкой с телефоном и кошельком, но я просто не могу себя заставить это сделать. Скриплю зубами, сжимая челюсти до боли, чтобы не орать в голос. Ногтями полосую кожу до крови. Пальцы хрустят от силы, с которой я их сжимаю. Хожу под дождём возле входа в клуб из стороны в сторону, как зверь в клетке. Собираюсь с мыслями и силами, чтобы шагнуть внутрь, но никак не могу решиться.
Что если мы снова столкнёмся? Я просто не сдержусь, если снова увижу его с ней. Даже без неё.
Я зла и расстроена. Сердечная мышца тарахтит со сбоями, а в носу его терпкий запах. На губах вкус его кожи. Перед глазами его красивое лицо. Я до сих пор чувствую его руки на своей спине.
На мои плечи опускается куртка, и я резко разворачиваюсь, встречая встревоженный взгляд Дениса.
Без слов шагаю к нему и обнимаю за шею.
– Что ты делаешь, Даня? – выбивает он.
А я… Я глушу свою боль чужими губами.
Прижимаюсь к нему всем дрожащим, мокрым от дождя телом и целую, надеясь, что станет легче, но не становится.
Парень обнимает меня за талию и толкается языком в рот. Принимаю и отвечаю, сдерживая желание оттолкнуть.
Чужие руки, чужие губы, чужое тепло, чужой запах… Так надо…
Я должна забыть Егора. Должна перестать на что-то надеяться. Ничего не будет. Он сделал свой выбор. Неужели я тоже?
Нет. Я так не могу. Я не хочу быть с кем-то, только чтобы не быть одной. Это не я. Я не такая.
Давлю на плечи парня, стараясь оттолкнуть, но он только сильнее вжимает меня в своё тело. Отворачиваю голову, разрывая поцелуй, которого не должно было быть. Но он предпринимает ещё одну попытку поцеловать, явно рассчитывая на продолжение того, чего изначально не должно было случиться.
– Отпусти, Ден. – шуршу тихо, потому что сил нет даже на слова.
Я будто проваливаюсь куда-то. Свободное падение, которое я не могу остановить, даже зная, что это меня убьёт. Размажет по земле кровавым фаршем. Нет шансов. Нет возможности выбраться. Из этой ситуации я уже не выкарабкаюсь.
– Диана. – шепчет, проводя губами по моей щеке и шее.
Диана…
Только Егору я позволяла себя так называть, сама не зная почему. Возможно, я хотела быть рядом с ним не Даней и братишкой, а обычной девушкой. Его девушкой. А сейчас моё имя, как незаживающая рана, которую оставил Северов. И каждый раз, когда я слышу его от других, её будто тупым ножом вскрывают и расколупывают, медленно подбираясь к треснувшему сердцу.
– Отвали от меня! – кричу, отталкивая парня.
– Дань… – опять шагает ко мне и сжимает в объятиях, пытаясь поцеловать.
– Отпусти! – отбиваюсь, но он прижимает меня к стене, фиксирует мои руки в железной хватке, лишая возможности защищаться. – Пусти, Денис!
Пытаюсь зарядить ему по яйцам, но он блокирует мой выпад. Коленом раздвигает мои ноги. Перехватывает одной рукой оба запястья над головой, опуская вторую мне на живот, и ползёт ниже.
– Расслабься, Даня, тебе понравится. Ты полтора месяца ебала мне мозги своей дружбой. – шипит, кусая за шею.
– Не надо!
– Лапы от неё убрал! – рявкает Егор за спиной Дена, рывком отдирая его от меня.
Пока тот непонимающе моргает, Гора впечатывает кулак в его лицо. Схватив за воротник куртки, толкает в стену, снова ударяя по лицу.
– Ты сука! – орёт Северов, нанося удар за ударом.
Видимо, Дена дезориентировал ещё первый, потому что он даже не пытается защищаться, безвольно сползая по стене. Но удары не прекращаются, а становятся только яростнее.
Он убьёт его. – понимаю я, потому что, глядя на Егора, вижу того самого монстра, которым он стал после моей пощёчины.
Из-за меня…
Срываюсь с места и запрыгиваю ему на спину, но несмотря на то, что для девчонки я совсем не слабая, моих сил не хватает даже на то, чтобы удержать его руку.
– Остановись, Егор! – ору, но он не слышит.
Цепляюсь ему в волосы, но парень срывает с себя мои руки, а следом разворачивается, разгибаясь, и толкает. От силы и неожиданности толчка падаю на землю, больно ударяясь копчиком. Он бросает на меня безразличный, холодный и в одночасье безумный взгляд, в котором нет и тени человечности. Растягивает губы в зверином оскале и возвращается к избиению Дениса.
Не думая, что делаю, опять бросаюсь к нему. Падаю на колени. Цепляюсь ладонями в лицо, вгоняя ногти в кожу, чтобы повернуть его голову на себя.
Он абсолютно безумен. Ничего человеческого. – проскакивает мысль, но я тут же её отметаю.
Я не могу позволить ему это сделать. Я должна любой ценой его остановить.
– Егор… Егор, пожалуйста, успокойся. Это я – Диана. Прошу, Егор, не надо. Прошу. – тарахчу, но он только мотает головой, вырываясь из моей хватки.
Толкает одной рукой. Падаю в лужу. Подскакиваю на колени. Опять хватаю и вжимаюсь в его рот своими губами. Прихватываю его, провожу языком, сосу. Глажу пальцами скулы, щёки, не давая отчёта своим действиям. Он кусает, отталкивает. Я опять целую. Снова толкает. Падаю на землю. Поднимаюсь. Целую. Врываюсь языком в его рот. Он сжимает его зубами.
В ожидании неотвратимой боли зажмуриваюсь, но неожиданно зубы сменяет его язык. Он с таким отчаянием выдыхает мне в рот, сдавливая мою голову руками и целуя в ответ, что мне хочется кричать.
В этой ужасной ситуации я не отпускаю его, даже когда пытается отодвинуться. Сама хватаюсь пальцами за его волосы, прижимая его голову ближе. Целую… Целую… Целую…
Целую, пока он не отпускает ещё один тяжёлый выдох и мягко не давит на мои плечи ладонями, несильно вгоняя пальцы.
– Блядь, Дикарка. – выбивает, слизывая кровь с моих губ. – Прости. – ведёт пальцами по контуру и следу укуса.
Ловлю его руку дрожащими пальцами и прижимаю к губам.
– Всё нормально, Егор. Всё хорошо. – сама не замечаю, когда адреналин отступает и вместе с холодными дождевыми каплями по моим щекам начинают стекать горячие и солёные. – Всё хорошо.
– Ебать же хорошо. – шипит Ден, делая попытку подняться.
Я не хочу отпускать Егора, но понимаю, что если сейчас не придумаю, что делать с Денисом, то он может написать заявление об избиении. И тогда Северову не отвертеться.
– Егор, – шепчу быстро, опять сжимая ладонями его лицо, – уходи сейчас, пожалуйста. Я разберусь.
– Ди… – закрываю рот ладонью и смотрю в глаза.
– Тогда ты ушёл сам. Сейчас уйди, потому что я прошу. Ради меня, Егор. Уйди ради меня. Снова.
Он шумно вздыхает, тяжело сглатывает, закрывает глаза, выдыхает и толкает убито:
– Извини.
Ничего больше не добавив, встаёт и уходит, не оборачиваясь.
Я хочу броситься за ним, как и тогда, но в этот раз не отпускать. Не дать уйти. Не позволить меня опять оставить. Я хочу сказать ему… Сказать всё. Но вместо этого помогаю Дену подняться на ноги, вызываю такси и везу его в больницу, не имея ни малейшего понятия, как уговорить его не обращаться в полицию.
Я должна защитить Егора, потому что уверена, что это последний раз, когда я позволяю ему уйти.
Больше никогда не отпущу.
Глава 10
Те же грабли в то же сердце.
Все мои попытки уговорить Дена отказаться от обращения в полицию заканчиваются феерическим провалом. Даже напоминание о том, что он собирался меня изнасиловать, не охладило его. Потому что я и сама понимаю, что кроме поцелуя, которого, я не хотела и его руки между ног, больше предъявить ему ничего не удастся.
Если бы Егор не избил его так сильно, то это можно было бы скинуть на то, что он просто старался защитить меня и немного перегнул.
Когда понимаю, что сама не смогу добиться от Никифорова необходимого результата, задействую тяжёлую артиллерию. Звоню Андрею и прошу приехать в больницу.
Заваливается он, конечно же, не один.
Рассказываю о произошедшем, опустив только то, что мы с Егором целовались и что он меня толкнул.
С каждым моим словом лица братьев становятся всё мрачнее, и я отлично осознаю, то, что сделал с ним Гора, это ещё мелочи. Когда все четверо церберов заваливаются в палату, понимаю, что это выглядит как настоящая прессовка. Впрочем, это она и есть.
– Ошибку ты допустил, парниша. – шипит Никита, сжимая в кулак его футболку.
– Я ничего не сделал. – защищаясь, заметно бледнеет. – Мы просто целовались.
– Хватит врать! – вскидываюсь, глядя прямо на него. – Ты собирался меня изнасиловать. Раздвинул мне ноги и собирался засунуть руку!
– Когда просто целуются, укусов не остаётся. – подключается Макс, оценив мой внешний вид.
Не думала, что след от зубов настолько заметен.
– А вот это на меня не вешай!
Стоя за спинами братьев, всячески подаю ему знаки, чтобы он заткнулся, но хрен там.
В какой-то момент ловлю на себе внимательный взгляд старшего брата и понимаю, что он догадывается о том, что случилось на самом деле.
– Выйдите. – командует Андрей. – Все. – зацепив глазами каждого, давит авторитетом старшего брата. Останавливается на мне и повторяет. – Все.
Братья выходят, а я всё не решаюсь пойти за ними. Ден точно всё расскажет Андрюхе, и тогда он убьёт Егора. Он глазами повторяет своё требование, но я только отрицательно качаю головой и складываю руки под грудью, давая понять, что остаюсь.
– Сама расскажешь или мне это сделать? – ядовито бросает Никифоров.
– Даня? – удивлённо толкает брат.
– Я уже всё рассказала, как было на самом деле. В тот момент, когда ты, – зло стреляю взглядом в Дена, – полез мне в штаны, появился Егор. Он взбесился. – громко сглотнув собравшийся в горле ком, продолжаю. – Я пыталась его остановить, чтобы он не убил Дениса. – переводя срывающееся дыхание, смотрю брату в глаза. – Он укусил меня, когда я его поцеловала, чтобы отвлечь.
– Блядь, Даня, ты чем вообще думаешь? – рычит брат.
Как бы страшно мне сейчас не было, внешне ничем себя не выдаю. Я же прекрасно понимаю, что Андрей злится потому, что переживает за меня. А после рассказа о том, что произошло той ночью, он и близко Егора ко мне подпускать не собирался. Уверена, что если бы Гора не исчез сам, то старший брат нашёл бы способ, чтобы держать нас подальше друг от друга.
– Я просила тебя приехать не для того, чтобы читать мне нотации. Просто помоги, братишка. – с этими словами выхожу из палаты.
В коридоре сразу сталкиваюсь с братьями. Пока на меня сыплются вопросы, продолжаю держаться заранее заготовленного варианта истории, чтобы близнецы не узнали, что было между мной и их другом.
Андрей пусть и строгий, но умеет держать себя в руках. Если же Никита и Макс узнают правду, то полетят головы. Потому что они оба вспыльчивые и для них едва ли не цель жизни – защитить меня от каждого козла на этой планете. Что уже говорить о том, что будет, узнай они, откуда укус и синяки на спине и ногах.
Как объяснить им, что Северов толкал меня, чтобы защитить от самого себя, а не чтобы сделать больно? Уверена, что это именно так. Я чувствовала его сопротивление, когда мы целовались. Знаю, что он боролся с собой.
Опустив ресницы, толкаюсь спиной к стене. Сую руки в карманы куртки, чтобы скрыть дрожь в пальцах. Медленно тяну кислород через нос. После переработки так же выпускаю. Думаю, что стоит позвонить Егору и рассказать о произошедшем, чтобы он был в курсе, если близнецы всё же узнают правду.
– Пойду возьму воды. – бросаю, направляясь на улицу.
– И мне захвати. – кричит Тимоха.
– Окей.
Достав мобильный, нахожу номер Северова, но так и не набираю.
А что, если он сейчас с той блондинкой? Я совсем о ней забыла. Блин, как я могла забыть о том, что в клубе он был не один? Может, они встречаются? Что, если у них всё серьёзно? Но тогда почему он обнял меня на танцполе. И потом… После поцелуя…
Эти вопросы не просто сводят меня с ума. Они мне череп на части разносят. Как я получу ответы, если не спрошу прямо? К тому же я и так уже решила, что не отпущу его больше, потому что он сам так и не сделал этого. Понимаю, что в происходящем между нами нормального мало, но я и никогда не была нормальной. Так какой смысл рассчитывать, что в моей жизни вдруг всё станет прозрачно ясно? Как говорится: попытка – не пытка. Впрочем, для меня это не так, но по-другому не выйдет.
Забиваю лёгкие кислородом до отказа и веду пальцем по экрану, набирая номер. Когда на том конце раздаётся сиплый и будто сорванный и уставший голос, слова застревают в горле.
– Зачем ты звонишь, Ди? Ничем хорошим это не кончится. Я же просил тебя удалить номер.
С треском выпускаю весь воздух и выбиваю:
– Мне пришлось позвонить Андрею, чтобы он помог решить проблему с Деном, потому что тот собирается писать заявление на тебя.
– Не лезь в это. Пусть пишет.
– Но, Егор…
– Блядь, Дикарка, не лезь! – рявкает, а потом добивает уже еле слышно: – Если я окажусь за решёткой, то хоть проблем меньше будет.
Сердце замирает при этих словах, сжимаясь до размеров болезненного комочка. Стука нет. Кровь в венах превращается в острые кристаллы плазмы, царапая, продирая, убивая. Я даже забываю о необходимости дышать. Проталкиваю ещё один ком и сиплю вполголоса:
– Ты не животное, чтобы сидеть в клетке.
– Я намного хуже, Ди. Сколько раз мне ещё придётся повторить, чтобы ты держалась от меня как можно дальше? Если напишет заяву, то хер с ним. Я сам виноват. – отсекает хрипло.
Судя по звуку, затягивается дымом, выпускает и молчит. Я тоже. Потому что понимаю, что не смогу убедить его в том, что не боюсь его и что его вины в случившемся нет.
– Егор, ты защищал меня. – шуршу так тихо, что сама себя не слышу.
– Ага, защищал. Нехер было мне в это лезть, раз ты сама на него набросилась. А я, судя по всему, вам помешал. Соррян, тупанул. – бросает с нескрываемой иронией.
Значит, он всё видел? Тогда почему не вмешался сразу? Чего ждал? А что если?..
– Мы с Денисом только друзья. Были. – добавляю спешно, потому что после случившегося о дружбе можно забыть.
Если бы не необходимость помочь Северову, то я как минимум бросила бы этого козла истекать кровью на улице, а не лебезила перед ним.
– Хах… – толкает со смешком. – Не объясняйся, Дикарка. Мне похую, что у вас там происходит. Дружба… Любовь… Трах… Это ваше дело. Если ты не заметила, то я тоже не один повеселиться пришёл.
Ноги будто в вату превращаются. Чтобы не упасть, облокачиваюсь на стеклянную дверь. Схлопываю веки, но это не останавливает обжигающие кислотные капли, катящиеся по щекам. Сдерживая непрошенный всхлип, вгрызаюсь зубами в кулак. Сердечная мышца опять отказывается от нормальной работы, то замирая, то выдавая сбитые корявые удары с долгими перерывами.
– Я поняла, Егор. – разрезаю скрипучим голосом в попытке перекрыть шквал болезненных вибраций в груди. – Соррянчик, что беспокоилась о тебе.
– Расслабься, Дикарка. – отбивает со смешком. – Не парься. Удачи тебе.
Несколько коротких гудков и тишина на том конце трубки, прерываемая только монотонным стуком дождевых капель и моим влажным, сбитым, нестабильным дыханием.
Больно, да, но я не заплачу. Это его выбор, а значит, я просто должна принять его и смириться с тем, что нихрена у нас не выйдет. Не знаю, на что я вообще надеялась. Просто после случившегося в клубе и на улице, я подумала, что он тоже не забыл меня. Что всё ещё чувствует тоже самое, что и я. Дура, знаю. Наивная, глупая, беспросветная дура с розовыми мечтами.
Толкаю в лёгкие воздух. Растираю ладонями лицо. Убираю рассыпавшиеся волосы на спину. Поднимаю голову и возвращаюсь в здание.
Для отвода глаз покупаю в автомате бутылку воды. Захожу в туалет и умываюсь. Недовольно морщусь, глядя на своё отражение. Я, конечно, регулярно ходила в синяках, но вот следы зубов… Надеялась, что не такой уж глубокий и заметный этот укус. Надеюсь, что Макс и Ник ничего не поймут. Плевать мне на всё, что наговорил Гора, я не хочу, чтобы ему влетело из-за меня. То, что он разбил мне сердце, не отменяет того, что он он спас меня от насилия. Да и чувств моих тоже не отменяет, как бы паршиво при этом не было.
Я сильная. Я справлюсь. И не из такого выкарабкивалась.
Поднимаясь на этаж, сразу замечаю, что все братья в сборе.
– Вы чего здесь торчите? – выбиваю, подходя ближе. Парни все как один смотрят на меня. Младшие с беспокойством. Старший со сдерживаемой злостью. – Порешал с Деном?
– Порешал. В полицию он не пойдёт. К тебе тоже больше не приблизится. Поехали домой. – обращается ко всем, но взгляд опять держит на мне.
Видимо, эта гнида рассказала ему больше, чем я готова была признать.
Шумно вздохнув, плетусь следом за всеми, нервными глотками поглощая содержимое бутылки, пока Тима не выдёргивает её у меня из рук.
– Я вообще-то просил и мне купить. – долбит с улыбкой.
Выдавливаю из себя ответную, но даже представлять не хочу, что из этого получается, потому что внутри я будто заживо сгораю. Плавлюсь. Тлею. Умираю.
– Видок у тебя, братишка, что надо. – угорает Никитос, закидывая руку мне на плечо.
– Что же ты сама этому уроду не наваляла как следует? Чтобы в жизни больше желания не возникло к кому-то приставать. – подбивает Макс, закидывая руку с другой стороны.
– Соррянчик, братишки, но я не Рембо. Растерялась.
– Вовремя Гора подвалил.
Сжимается всё внутри. Сердце скулит и растекается кровью, заполняя нутро. Встречаясь с пожаром, кровь превращается в горючее. До предельных температур вскипает желание закричать, чтобы выплеснуть обиду, но сжимая кулаки, сдерживаюсь. Продолжая искусственно улыбаться, никому не позволяю увидеть маленькую девочку, которая рыдает, забившись в самый тёмный угол. Ту девочку, которую Егор смог рассмотреть с самого начала. Ту, которой не должно быть, потому что иначе я просто не справлюсь.
– Тимоха, езжай с Максом и Ником. – командует Андрей. – Даня, со мной.
Как бы мне ни хотелось сейчас сбежать от него, чтобы не разговаривать о том, что происходит между мной и Егором, спорить даже не начинаю. Занимаю переднее пассажирское сидение.
Машина близнецов сразу вырывается вперёд, и я даже умудряюсь порадоваться, что поехала не с ними. Потому что Андрей водит очень осторожно, в отличии от них. Впрочем, радость моя недолгая, потому что старший брат всё же поднимает неприятную для меня тему.
– Этот уродец всё мне рассказал, Даня. – косит на меня взгляд, а потом возвращается к дороге.
– Я и сама тебе всё рассказала. Нашёл кого слушать. Мудака, который хотел меня изнасиловать. – отбиваю, пряча глаза в боковом стекле.
– Всё? Уверена, что всё? – толкает, сжимая челюсти.
Даже костяшки пальцев белеют. Я редко вижу брата злым, но сейчас он просто в бешенстве.
Продолжая гнуть свою версию, уверенно киваю головой, упираясь взглядом в его лицо.
– Мне больше нечего добавить к тому, что я уже сказала. Я поцеловала его, чтобы остановить. Да, он меня укусил, но больше ничего не сделал.
– Блядь, Даня, харе мне лапшу на уши вешать! – рявкает со несдерживаемой злостью. – А то, как он толкал тебя?! Как ты несколько раз падала на землю?! Как вы обнимались в клубе?! Мне продолжать?!
– Не надо. – шиплю сквозь сжатые до скрипа зубы.
Я даже не догадывалась, что Ден видел нас в клубе. Да и как он вообще разобрал, что было после, если у него всё хлебало расквашено было?
Трындец полный.
– Теперь будешь говорить правду или продолжим играть в вопросы? – спрашивает уже немного спокойнее.
– Это правда, Андрей. – выпаливаю с дрожью в голосе. – То, что между нами, не касается ни тебя, ни кого либо другого.
– Между вами?! Что, блядь, между вами, Даня?! Он опасен для тебя! Ты правда думаешь, что я буду спокойно смотреть, как ты ломаешь свою жизнь о какого-то психа?! Он же, блядь, больной на всю голову! Держись от него подальше!
– Я не ребёнок, Андрей! – поворачиваясь к нему всем телом, насколько позволяет пространство седана, сжимаю кулаки. – Не лезь ко мне! Хватит меня опекать!
– Да, ты не ребёнок, Диана. В том то и дело. – если он зовёт меня по имени, то всё действительно серьёзно. – Ты – моя младшая сестра. Мы всю жизнь тебя опекаем и защищаем, и ты понятия не имеешь, на что способны некоторые люди. Перестань видеть во всех только хорошее. Сегодня ты обожглась сразу о двух. Ты реально думаешь, что нужна Егору? Спроси у близнецов, как часто он меняет девушек. И как долго они держатся рядом с ним.
– Мне не надо спрашивать. Я и так знаю. Я не питаю никаких иллюзий на его счёт, но сердцу не прикажешь. Пойми меня, братишка, я просто не могу иначе. Мы с ним не вместе, но это не значит, что я не готова рискнуть.
– Бля, Даня, ты меня убиваешь. Посмотри на себя. Вся в грязи. С искусанными губами. Растрёпанная. И, уверен, с синяками. Что ты вообще несёшь?
– Андрей…
Сжимая мою руку, перебивает:
– Короче так, Даня, если ты не возьмёшься за ум, то мне придётся поговорить с Егором. Чтобы защитить тебя, я сделаю всё. И хочу, чтобы ты это понимала. Можешь злиться на меня за это. Можешь проклинать. Можешь ненавидеть. Но я и на десять метров не подпущу к тебе этого маньяка. – не давая возразить, добавляет. – Даже не спорь со мной. Научись жить с этим.
Мне есть что ему сказать. Слишком много. Я могу возражать и спорить. Я могу кричать и плакать. Я могу угрожать и умолять. Но я понимаю, что ничего этим не добьюсь. Упрямство у нас в крови.
– Я поняла. – выталкиваю шёпотом, чтобы закрыть тему.
Понимаю, что только так смогу добиться необходимой мне реакции и успокоить старшего брата, чтобы он не лез к Егору. А ещё я должна признать, что он прав и у нас ничего не выйдет. Всё, что было между нами – это всё, что могло было быть. Парадокс, конечно, но как есть.
Северов с другой. Мои братья против него. А я ничего не могу сделать, чтобы повернуть ситуацию в свою сторону. Я ничего не знаю не только о парнях, но и о жизни. Андрей прав: я считаю себя взрослой. Требую, чтобы и остальные ко мне так относились, но сама веду себя как ребёнок.
Так больно было слушать, когда Андрюха говорил о том, что Егор меняет девушек как перчатки, но я изо всех сил старалась не показывать виду, как сильно меня это цепляет.
Остаток пути проводим в напряжённой тишине. Никогда раньше мне не было так сложно находиться рядом с братом. Впервые мне хочется, чтобы он гнал изо всех сил, выжимая из тачки максимум, чтобы как можно скорее покинуть салон и спрятаться ото всех в своей комнате. Возможно, даже выплеснуть всю боль слезами.
Изнутри аж распирает, рвёт на куски, истекает всё нутро кровью.
Как только машина останавливается, выпрыгиваю и, не оборачиваясь на оклики братьев, бегу в дом. Торможу, только когда слышу характерный звук отъезжающей машины. Оборот вокруг своей оси, и я вижу, как Андрей срывается с места. Мне не надо спрашивать, куда он поехал. Видимо, обмануть мне его не удалось, потому что сейчас он едет к Егору, чтобы разобраться с ним.
Нет, я уже смирилась с тем, что вместе мы не будем, но я всё равно не хочу, чтобы брат на него наезжал, потому что тогда станет ясно, что я рассказала Андрюхе о его приступах, и теперь брат считает его чудовищем. А как бы то ни было, я знаю, что это не так.
Не теряя ни секунды, выбегаю обратно под дождь, подскакивая к близнецам.
– Мне нужен адрес Егора. Быстро!
