Наталья Юрьевна Гори
Внутри себя маяк
–Нашла что искала? – Даня завёл мотор.
– Возможно…
Дома мы практически не разговаривали. Телефон у него не умолкал. Он то и дело ходил из одного угла квартиры в другой. Потом ушел в ванну. Телефон вновь зазвонил, оставленный в комнате без хозяина, будто говоря: ну, и где ты? Я, сама не знаю зачем, взяла телефон в руки. На экране была белокурая молодая девушка, и её номер. Что бы вы сделали на моём месте? Ответили? Или подождали, пока она сбросит, и посмотрели бы историю звонков? А может и в messenger какой-нибудь заглянули? Я поставила телефон обратно. Но он опять начал издавать жужжащий шум. Снова девушка на экране. Я смотрю на телефон и бездействую. Она сбросила, и появилось сообщение: «Ты можешь меня избегать, но я всё расскажу твоей калеке – жене». Это мне не понравилось. Я позвонила ей со своего номера. Ушла на балкон, чтобы не будить Соню.
– Ало, ало… кто это?
– Жена – калека.
– …
– Вы ещё здесь?
– Послушай ты, сука! Даня будет мой, поняла! И ты, мразь, не сможешь этому помешать! – Девушка была взвинчена и в подпитие.
– Больше мне ничего не хочешь сказать?
– А тебе мало? Ты думаешь, что вечная? Ты чудом выжила, …но твой хахаль погиб. Сука и ты скоро сдохнешь вслед за ним. Поняла!?
– Кто погиб?
– Твойй…
Я нажала отключиться. Даня вышел из ванны, и звук шагов мерно приближался к балкону.
– Мне пора на смену. Ты справишься сама?
– С чем справлюсь?
– С состоянием своим. Я могу позвонить напарнику. Он мне должен смену.
– Справлюсь.
После его ухода, я попыталась позвонить незнакомке снова, но абонент был недоступен. Хахаль …мой …погиб? Я была в абсолютном недоумении. Сон сморил меня мгновенно. Наутро я поплелась в клинику. Марина выражала мне соболезнования. Попросила поехать домой. Иначе я своим видом распугаю всех наших клиентов. Ярик согласился подвести меня до дома. Но домой мне не хотелось. Я отправилась гулять по парку. Села на свободную лавку. Почти мгновенно продрогла. Решила пойти погреться в ближайшее кафе. Чая с облепихой не было, вместо него принесли чай из маленьких шишечек.
– Какая прелесть.
– Да, хит сезона. Вы раньше его всегда брали, если облепихового не было. Давно вы к нам не заходили. – Официантка, высокая худощавая девушка, чем-то напоминала мне актрису Горбачеву Ирину. – Раньше каждую неделю с мужем приходили.
– Как вы думаете, мы с мужем любили друг друга?
– Странные у вас вопросы…
– Без смущения, ответьте. – Официантка сомневалась.
– Я вам сочувствую. Извините.
– Почему? – я схватила её за руку, не специально, как-то рефлекторно получилось, я устала от этой всеобщей недосказанности и пустоты, может она скажет мне хоть какую-то правду.
– Он же погиб.
– Что?
У меня внутри всё сжалось и опустилось. В голове мелькнул недавний кошмар с резким светом и людьми на обочине, которые окружают меня.
– Этого не может быть. Как он погиб, если сейчас мне звонит?
Девушка посмотрела на экран телефона. И отрицательно покачала головой:
– Это не ваш муж.
– Да, нет же. Это Даня, мой муж. Может вы меня с кем-то спутали?
– Вы Вера?
– Да.
– Мужчину, который погиб, звали Сашей. Вы с ним каждую неделю сидели за этим же самым столиком. Вы любили друг друга. Хохотали, когда он шутил. Саша был нежным с вами. Любовь не с чем не спутаешь. В тот роковой день, вы тоже были здесь.
– Вера, что происходит? Почему ты не отвечаешь на телефон. На работе сказали, что ты на больничном. И уехала… – Даня появился как неоткуда перед моим столиком в кафе.
– Я не услышала, прости.
Официантка за секунду оказалась у стойки.
– Поехали домой.
– Да, только сейчас расплачусь.
– Счёт, пожалуйста, – я подошла к официантке и кивнула на Даню.
– Держите чек. – Она пожала плечами. – У вас на пальце было кольцо обручальное, я подумала, что вы с Сашей женаты.
– Спасибо.
Мы вышли из кафе и сели в машину. Значит, моего хахаля – как выразилась выпившая мадам, звали Саша. И Даня, и я – мы после этого ещё женаты? Как? Зачем?
– Ты знаешь эту девушку? – спросил бариста у официантки.
– Постоянная клиентка до недавнего времени.
– А парня, который с ней знаешь?
– В первый раз вижу этого мерзкого типа.
– Он же держит джаз бар на другом конце города.
– Не люблю джаз. И бары в том числе.
– Сочувствую его жене. Он наверно полгорода отымел. Никогда не спит ни с кем дважды.
– Нашёл, чем гордится. Если это так, то он животное. Хоть и милое. А по поводу жены, не нужно ей твоё сочувствие. Она нашла себе другого, который её любил. А муженек пускай и дальше сношается. Похоже, он совершенно не способен любить.
– Я бы на его месте не женился.
– Ты давай заказ делай на четвёртый столик.
– А что там?
– Два Латте и один Фраппе.
– Кто заказывает холодный кофе, при такой погоде?
– Девушка за четвёртым столиком…
Пришло время выходных. Надежда ждала с нетерпением дорогую внучку в гости. Поддержать меня и выразить соболезнования по поводу кончины бабушки. Всё началось сразу с порога.
– Сонечка, любимая. Я безумно скучала.
– И я, бабуля, тоже скучала.
– О, Верочка – доченька. Совсем ты осталась одна на всём белом свете. Это ужасное горе.
– Бабушка, мама осталась с нами. Ты что забыла?
– Ох, …Сонечка, конечно с вами. Как про вас позабудешь. – Она снова обнимала Соню и целовала в щёки.
– Беги, родная, на кухню. Я испекла яблочный пирог с корицей.
– Мой любимый. Спасибо, бабушка. – Они снова обнялись.
– Вера, как себя чувствуешь? Ты не хочешь слетать куда-нибудь, отдохнуть, развеется? – мы устроились в гостиной.
– Не думаю, что сейчас подходящий момент для отдыха.
– Верочка, сейчас именно тот самый момент, когда нужно сменить обстановку. Утрата всегда гнетёт. Соню я возьму к себе пожить. А Даня может наконец-то решит все вопросы. А то совершенно от рук отбился.
– Мама, я тебя просил. Девочки, вы тут секретничайте, я отъеду ненадолго.
– Да, может, водителя мне нового найдёшь уже, в конце-то концов.
– Бабуля, пирог вкусный такой. Включишь мне «Щенячий патруль». Серия скоро начнётся.
– Верочка, чайник закипит, выключи и залей себе любой чай. Советую Пуер – очень бодрит.
«Срочные новости, вчера на обочине недалеко от лесного массива было найдено тело молодой девушки. Её нашёл лесничий, который делал обход ранним утром. Пострадавшей оказалась двадцати двух летняя студентка. Уполномоченная служба начала своё расследование. Предположительная причина смерти: удушение. У погибшей обнаружили след от удавки на шее. Удивительно то, что пострадавшая была без верхней одежды, и личных вещей при себе у неё не было. Кому, что-либо известно о случившемся, обращайтесь по телефону…» Я стояла в проходе комнаты и смотрела на экран телевизора, потом в телефон и снова в телевизор. Либо это двойник пьяной мадам, либо эта и есть та девушка, которая мне четыре дня назад звонила. Угрожала.
– Я выйду ненадолго на веранду.
–Верочка, не засиживайся, холод страшный.
–Ало… здравствуйте. Я звоню по поводу девушки, которую сегодня нашли. Она мне несколько дней назад угрожала. Нет, я не знакома с ней. Это было по телефону. Думаю, она знакома с моим мужем. Да, могу. Записывайте его номер.
– Ало, Маша. Привет. Узнала? Да, это Вера. Ты давно приехала? Значит, неделю как. Может, встретимся? А давай в джаз-клубе, да, в котором мы познакомились с Даней.
– Надежда, мне нужно уехать. Вы присмотрите за Соней? Соня, пока-пока.
– Пока, мамочка! Но завтра хочу, чтобы ты за мной приехала. А то будешь без меня грустить.
– Хорошо, Сонечка. Договорились.
Такси примчалось мгновенно. Я решила надеть своё шелковое платье. Укрыла себя легкой кофтой и сверху длинным пальто. Надела укороченные сапожки на каблуке. Дорога меня звала, а не я её. Пальто оставила в гардеробной. В клубе было довольно много людей. Я села за барную стойку.
– Что желаете?
– Кофе, только некрепкий.
– Сироп в кофе добавить?
– Если можно, лесной орех.
– Да, конечно. Шикарно выглядите. – Я махнула головой. – Берегитесь одного джентльмена. Он очень падок на всё роскошное. Хозяин этого заведения. Сидит за дальним столиком в углу. И, похоже, он вас уже заметил.
– А рядом с ним кто? – оглянувшись, посмотрела я.
– Одна из очередных его жертв. Правда, она с мужем здесь. Но видимо мужа этот факт ничуть не смущает.
– Вы давно тут работайте?
– Больше чем достаточно. С самого открытия. Держите ваш кофе с ореховым сиропом.
– У вас есть сменщик?
– Есть один парень, но он на подтанцовке больше. Бесполезный.
– Вы видели эту девушку? – я показала фото умершей девушки на телефоне.
– Да, это же Лолита. Бегает за мужиками как собачка. То за одним увяжется, то за другим. Такая, знаете. Без любви не может. Нимфоманка. Вы её ждёте?
– Да, хотела поговорить с ней. Но видимо не судьба.
– Сегодня я её не видел.
– Да, значит вы не в курсе, что её нашли мёртвой.
– Вы это всерьёз?
– По всем каналам говорят целые сутки, а вы не в курсе.
– Я не смотрю телевизор. Гиблое дело.
– Да, то и дело узнаешь, как кто-то погибает.
Я развернулась на стуле к залу. Попивала кофе. Бедро то и дело оголялось из-за разреза. Не платье, а сплошная провокация. Но я чувствовала в нём себя такой женственной и покоряющей. Оно при всей своей открытости, как будто грело меня своей красотой. Я рассматривала людей в клубе. Молодёжи здесь было не много. Скорее, большинство старше двадцати пяти лет. Как же эта юная особа здесь очутилась?
–О Боже! Сколько времени мы не виделись. Знакомься это Сёма, мой слонёнок. Даня, сказал, что ты никого из новеньких людей не помнишь. Он кстати вон, в углу сидит. Не захотел с нами подходить. Сказал, что у него важная встреча, ждёт клиента.
– Здравствуйте. – Я сползла со стула, и пожала Семёну руку. – Приятно познакомится. А откуда вы знаете Даню?
– Так мы в одном бизнесе по перевозкам. Он здесь. Мы с его отцом в Германии.
– Как здорово. Маша, ты выучила немецкий? Английский, помню, ты знаешь…
– Да… За пять лет уже на хорошем уровне. Даже писать могу. Недавно пробовала сдавать тест, он нужен при получении гражданства. Но до гражданства мне ещё три года. Я пока готовлюсь. Терпеть не могу все эти тесты. Когда волнуюсь, мозг просто отключается. А как там Соня? Боже, смотрю на фотографии – она так быстро растёт. Вы молодцы с Даней. А мы с Семёном сошлись на Child-free, и я перевязала трубы. Так что передумать уже не получится.
– Зачем?
– Это было нашим совместным решением, правда, слоник?
– Мы не созданы для воспитания детей.
– Вот так. – Подтвердила Машка.
– Как это поняли, Семён? У вас были дети? У вас есть дети?
– Да, двое сыновей. Но они с первой женой. Мне хватает.
– Да, мы его мальчишек забираем на каникулы.
– На каникулы… Их вы можете воспитывать!? А, общих с Машей нет?
– Вера, ты чего бросаешься?
– Я не могу понять, как можно одних детей воспитывать, а других убивать, не давая им шанс родиться. У неё же нет детей! Как она может понять, что воспитание это не её?
– Она с моими мальчишками не справляется. И, я не собираюсь перед вами отчитываться. А вот и Даня. Поговори со своей женой, а то она кидается на людей.
– Слоник, зачем ты так?
Я поставила стакан от кофе на барную стойку. Потом, не взглянув на этих троих, направилась к выходу. Молча и без слов. Мне было ужасно мерзко. Накинула пальто. Меня кто-то схватил за руку.
– Вера, ты чего? Мы столько не виделись, а ты впадаешь в свои старые философские дебаты. Каждый живёт, как хочет! Зачем навязывать своё мнение? Идём, ещё посидим. Мы скоро обратно уезжаем. Вряд ли у нас выпадет шанс ещё встретиться.
– Как ты согласилась на эту чушь?
– Сёма сказал, что детей иметь не хочет, и если я хочу с ним быть, то эта обязательная мера. Иначе мы разойдёмся.
– Ты, ради какого говна, отказалась от счастья материнства? Маша, кем ты стала? Я тебя не узнаю.
– Вера, ты перегибаешь.
– Нет. Перегиб себе сделала ты. И не представляешь, чего лишилась.
Она выпустила мою руку и с мокрыми глазами, удалилась обратно в зал. Я поставила дома будильник, чтобы выехать пораньше за Соней. Дани всю ночь не было.
Надежда отправила за мной машину с её личным водителем. Соня была рада меня видеть и скорее хотела домой. Надежда просила ещё остаться, но так как я устала с дороги, вежливо отклонила её предложение. Она напомнила мне об отдыхе на тёплом берегу. И просила подумать до конца недели. Потом жаркая новогодняя предподготовка и будет не до отдыха: «Работы слишком много, дорогая. Пожалей себя и Даню. Ты сейчас раздавлена. Можешь, сгоряча, наделать глупостей! И если вдруг ты решишь оставить Даню, я тебя поддержу материально! Он редкая мразь! Мне он сын. Тут уж ничего не поделать. Ты, как устанешь терпеть эти все издевательства, уходи!» Она меня обняла и ещё раз просила подумать обо всём хорошенько.
Водитель довёз нас до дома. Мы с Соней отправились в небольшое кафе тут поблизости. Соня была в восторге.
– Дочка, а почему ты сказала, что в доме мы плохо жили?
– Вы часто с папой кричали. Он ругал тебя. Часто ругал.
– Соня, а папа может тебя ударить?
– Нет, он меня никогда не бил. Я хорошая девочка. – Соня облизывала ложку от мороженного и брала следующую порцию в рот.
– А меня? Если он меня ругал, то я была плохой девочкой?
– Нет, мама. Ты не плохая. Не говори так. Но папа один раз тебя обидел. Ты плакала, и потом мы переехали. Папа бывает очень злым. Иногда я его боюсь. Мне бабушка говорит, что папа скоро уедет. И тогда мы будем с тобой сами. Будет хорошо нам. Правда, мамочка?
– Конечно, доченька.
Она прижалась ко мне. Я уткнулась в её волосы. Они пахли ржаным хлебом. У меня промелькнули в голове смутные воспоминания, как меня везут на каталке в родовую, как я чувствую адскую боль, схватки. Вижу её впервые. Мне прикладывают мою крошку к груди. Потом я целый год практически одна справлялась с крошкой, лечила, когда она простужалась, бегала на постоянные месячные осмотры. Потом постепенно всё чаще появлялась Надежда. После года активно мне помогала. Я вышла в короткий рабочий график, чтобы не сойти с ума от ревности. Даня не ночевал дома. Мог прийти на час и больше не появлялся. Надежда смотрела за Соней, пока я была на работе. Ругала сына и упрекала за его безответственность. После трёх лет Соня начала посещать сад. Я вышла на постоянный полный график. Даня стал чаще появляться дома. Уделял Соне время, проводя вместе каждую субботу. Стал внимателен к ней. Она очень его любила. До тех пор пока бизнес не стал разрастаться. Во время пика короновируса медикаменты возили многочисленными фурами. Постоянные контракты, поставки. Даня снова вышел из семьи в клубную жизнь: утром работа до изнеможения, ночью погружение в бриз соблазна и многочисленных девочек. Около двух лет назад, уйдя от своего правила «одной ночи с одной женщиной» Даня пропадал вместе с дивой Лолитой. Ненасытной молодой особой. Она прилетала к нему по свисту: офис, машина, кабинет в клубе, его съемная квартира. Стол, диван, кресло, сидения, душ, пол, кровать: как угодно, где угодно, в любое время.
Спустя год упорной работы по вызову у моего мужа, юное дарование решило, что может влезать в нашу семью. Она стала звонить домой и говорить гадости. Приезжала ко мне на работу и устраивала шоу с выяснением отношений. Закатывала мне сцены прямо у дома.
Как-то раз, это создание ждало меня у дома. Я была после тяжёлой смены: оперировали Чарли, но он погиб – опухоль была несовместимая с жизнью. Соню в садике обидел мальчик, и она рыдала всю дорогу. Тут ещё эта, стоит. Водитель по моей просьбе высадил меня у ворот, а Соню повёз к дому и завёл её. Никогда не любила, чтобы во взрослые разборки вмешивали детей. Лолита начала крыть меня, на чём свет стоит. А я, долго не думая, налетела на неё, повалила на мокрый газон, тогда весь день шёл мелкий дождик. Приложилась к её горлу. Она начала кряхтеть и закатывать глаза. Водитель меня снял с неё и велел ей убираться подальше.
– Она того не стоит.
– Простите, не знаю, что на меня нашло. Какое-то забвение. Я не понимала, что творю. Боже, если бы не вы, случилась беда. Мне так стыдно.
– Можно на ты. Меня Сашей зовут.
– Спасибо, Саша.
После этого происшествия Даня его уволил. Лолита больше не объявлялась, от слова совсем. Почему? Даня уехал на три месяца в Германию. И как оказалась вместе с ней. Об этом мне рассказала Машка. Она как раз там жила со своим мужем. Они частенько проводили время в одной компании. В тот период я наняла юриста и начала готовить все документы к разводу. Соне было почти четыре года. Она уже начинала понимать происходящее и задавать больше вопросов. Ответы, на которые мне не всегда было легко дать. Например: почему папа целует другую тётю и обнимает. А тебя нет. Почему папа не приходит домой? Он что нас не любит? Почему папа кричит на тебя? Если это он плохо себя ведёт? Почему…? Зачем? Папа плохой? Ребёнку всего не объяснишь. Да и зачем знать все мерзости маленькой крохе. Когда я завела дело о разводе, Надежда, которая меня поддерживала во всех вопросах, стала меняться на глазах. Всё упиралось в раздел имущества и в совместное воспитание дочки. Если с имуществом мне всё было ясно, мне от них ничего не нужно, только бы вылезти из этой трясины. Воспитание и встречи с дочерью было более тонким и долгоиграющим вопросом. Зная опыт «папиных суббот», я так и настаивала на этом. Чаще он видеться всё равно не будет. Но тут Надежда сказала, что этого не достаточно. Должно быть поровну дней. Её вариант (не Дани, а её) это три дня мои, четыре его, и потом четыре дня мои, а три его. Из этого вытекает, что ребёнок будет жить это время у неё. А будет ли тогда видеть она папу или нет – это никого не волнует, кроме меня. Я пыталась ей объяснить, что её беспокойство неоправданно. Что она это не Даня. К ней Соня будет приезжать на каникулы и по праздникам, но уже по личной договоренности. Её это не устраивало. Начались суды. Апелляции и снова суды. Мои деньги заканчивались, ниточка нервов истончалась. Мой юрист начал петь песню о согласии на их условиях. Ему начали поступать деньги и от Надежды, чего бы ни спеть. Пришлось найти другого.
В один из осенних дней я сидела в том самом кафе, с кипой бумаг, счетов, обращений, сборником законов. Консультировалась по телефону с женщиной, которая не раз выступала защитницей прав женщин, в похожих ситуациях. Она мне объясняла, с чем ознакомиться и на что обратить внимание. Это нужно было, чтобы заткнуть свекровь. И вот в этом всём, погрязнув с головой, я не заметила, как за мой столик подсел молодой мужчина. Он даже успел заказать себе и мне (зачем-то) чай с шишечками. Вот тогда я увидела и его, и официантку и принесённый чай.
– Извините, все столики заняты. На улице дождь. У вас было свободно.
– Здравствуйте, мы знакомы? Я вас где-то встречала, не могу вспомнить где.
– Как вас зовут?
– Вера. Вас?
– Саша. Вы не невестка Надежды Ч.? У вас ещё дочь маленькая есть?
– Да, Соня.
– Я у вас работал меньше месяца. Водителем.
– Подождите. Это вы тогда меня уберегли от несчастья с молодой девушкой?
– Пришлось спасать вас от себя самой.
– Боже, я не ошиблась, что вас знаю. В этом всём безумии, – я обвела взглядом все бумаги на столе, – уже начинаю путаться и сомневаться в своей нормальности.
– Решили открывать своё дело?
– Скорее закрывать. Я развожусь.
– Неужели Даниил Ч. против?
– Нет. А вот Надежда…
– Делите деньги или ребёнка?
– Ребёнка.
– Бабушке нужна внучка. – Саша отпил чай.
– Да.
– Вы против?
– Нет. Но она не верит. У неё пелена на глазах. Думает, если я ненавижу её сына, то и её, в том числе, видеть не захочу.
– Вы собираетесь уехать?
– Нет. Не думала об этом. – Я взглянула в окно, дождь ещё барабанил.
– Значит, она очень любит Соню.
– Эти апелляции меня в могилу сведут.
– Может, встретимся как-нибудь? Вижу, вам не помешает компания. Я, кажется, знаю, что вам может помочь.
– И что же?
– Вы верите в судьбу? Таро? Я знаю одно местечко. Там можно расслабиться и если мы пойдём сегодня, то вам выпадет возможность попытать судьбу. У меня всё сбылось. Хотите?
– Боже, у меня был хороший знакомый, который без Таро мог предсказать будущее, представляете? Костик. Интересно где он сейчас?
– Костик, который не стал великим стоматологом, бросил Оксфорд и поехал покорять Америку?
– Первые два факта это о нём… про Америку не слышала. Он уехал? Как давно? Вы его знаете?
– Мы учились вместе в школе. Уехал два года назад. Преподаёт философию в колледже Флориды, и открыл курсы по йоге. Во время пандемии стал активно преподавать йогу онлайн. Костя пришёл к тому, что искал.
– Все-таки решился. Уехал. Ну, раз Костик уехал и мне не к кому обратиться… и действительно не помешает войти в параллель отдыха и посмотреть на всю ситуацию со стороны. Говори адрес, я завезу эти документы к себе и приеду.
– Ты на своём транспорте?
– Нет, вызову такси.
– Хочешь, подвезу. Я сегодня совершенно свободен и не знал чем себя занять.
– Если тебе не будет сложно. А ты работаешь? Чем занимаешься?
– Хочу открыть свой собственный бизнес. Подбираю место, ищу рынок сбыта. Всё просчитано, осталось осуществить.
– С чем связано?
– Частная сыродельня. Я долго к этому шёл. Готова ехать?
– Да…
Это было не так давно. Около года назад. Мы действительно начали с ним встречаться. Но это происходило, когда мы с мужем разводились. И почему мне стыдно? Даня не был примерным мужем. Я не могу понять, почему я стыжусь этих отношений?
– Мама, кажется, у меня мозги замёрзли. Мороженное вкусное такое…
– Да, Сонечка. Рада, что тебе понравилось.
– Мама, ты, что меня снова любишь? Снова как раньше? – Мы смотрели друг на друга.
– Да, доченька, я всё вспомнила. Когда ты была ещё крохой и потом росла и стала такой умницей и красавицей, как сейчас.
– Мамочка, ты вспомнила! Я по тебе так скучала. – Мы обнялись и, взявшись за руки, отправились домой.
Как могла Маша согласиться на такую глупость ради этого клоуна? Она лишилась самого дорого, дара создания самого прекрасного существа на свете, нового маленького человека. Ведь именно в детях, в наших крохах таится титаническая сила всей энергии вселенной.
Утром раздался звонок в дверь. Мы с Соней только позавтракали. Я открыла дверь.
– Здравствуйте, вы Вера Ч.?
– Да.
– Вас беспокоит следственный комитет, вы не могли бы с нами проехать в отделение?
– Мама, а зачем пришли дяди полицейские?
– Я могу взять дочку с собой?
– Да.
– Я могу сделать звонок мужу? Чтобы он посидел с дочкой?
– Да. В машине можете позвонить.
– Даня, мы едем в отделение с Соней, за мной пришли из следственного комитета. Да, хорошо.
Даня уже ждал нас в приёмном отделении. Он остался с Соней. Меня попросили следовать за сотрудником в кабинет.
– Гражданка, Ч. Доброго дня. Прошу присаживайтесь.
– Здравствуйте.
– Вы знакомы с убитой гражданкой С.?
– Простите?
– С Лолитой С.?
– Да. Были знакомы.
– При каких обстоятельствах вы познакомились?
– Она была любовницей моего мужа и постоянно не давала мне покоя. Но это было давно.
– Как давно?
– Около года назад. – Я осмотрелась вокруг, меня пронзил сильный холод.
– Вы звонили в следственный комитет на прошлой неделе?
– Да.
– Зачем?
– Лолита звонила мне за несколько дней до …произошедшего и угрожала.
– Звонила вам?
– Нет… точнее, я ей звонила.
– Вы ей? – молодой следователь смотрел на меня пристально и делал какие-то заметки.
– Да. Она названивала моему мужу. Потом стала забрасывать сообщениями, которые я прочла. После этого я записала её номер себе в телефон и перезвонила. Я хотела узнать, кто она и кем приходится моему мужу.
– Вы сказали, она докучала вас год назад.
– Да, но я этого не помнила неделю назад.
– Это как?
– Я потеряла память после аварии и проходила долгую реабилитацию с июня и продолжаю наблюдаться. Я не помнила неделю назад о существовании этой девушки, пока она не начала писать. Но и тогда я не вспомнила, кто она такая. Я даже мужа и дочку не помнила.
– Как давно к вам начала возвращаться память?
– Только вчера я вспомнила о своей дочери, её рождении и дальнейших заботах материнства.
– И мужа? И умершую С.? То есть Лолиту. – Пытливый взгляд юноши следил за каждым моим движением, поворотом, вздохом, взглядом, ловил появляющиеся морщины на моём лице, указывающие на возникшие эмоции.
– Да. Это произошло вчера.
– Как вы думаете, с чем это связано?
– Я за день до этого встретилась с подругой, которую давно не видела, и та сказала, что ради любимого человека перевязала трубы. У неё нет детей. И уже не будет. Это меня разозлило. Почему-то мне кажется, что именно это событие послужило толчком.
– И вы вспомнили Лолиту?
– Да.
– Вы не вспомнили её, когда увидели репортаж о её смерти по телевизору!?
– Да. Точнее я узнала её по фото и сравнила с аватаркой на телефоне в соцсетях. Но о нашем с ней конфликте я не вспомнила тогда.
– Между вами был конфликт?
– Да, год назад. Я же вам говорила.
– Как вы реагировали на её выходки? Она вам звонила и тогда?
– Да. Но не только. Она караулила меня, то на работе, то у дома.
– Как вы отвечали на её агрессивное поведение?
– Не обращала внимание. Чаще выслушивала ту чушь, что она несёт. Потом её уводили. То сотрудники на работе, то водитель.
– Часто она к вам приезжала лично?
– Нет. Считанные разы. Чаще звонила и писала.
– Вы всегда были в окружении людей, третьих лиц при этом?
– Да.
– Как вам кажется, зачем она это делала?
– Для провокации?! Чтобы позлить меня. Потому что злилась сама и была бессильна что-либо изменить.
– Она хотела занять ваше место?
– Думаю да. Или сделать так, чтобы я просто исчезла из жизни своего мужа.
– Вы не помните, что обычно она вам говорила?
– Угрозы, что она со мной расправится. И оскорбления.
– О каком мужчине она упоминала в последнем разговоре с вами?
– Что?
– Вы знаете, что все разговоры на вашем телефоне записываются?
– Нет, но знаю о такой опции.
– Так о каком мужчине она говорила?
– У меня появился другой мужчина.
– Как давно?
– Год назад примерно. Я начала бракоразводный процесс. И познакомилась с мужчиной.
– Где вы были в ночь совершенного преступления? Три дня назад?
– Я была дома и спала.
– Кто может подтвердить этот факт? Муж?
– Нет. Он уехал в ночную смену. Мы с дочкой остались одни. Но дочка уже спала, когда я легла. У нас в подъезде есть камеры и во дворе. Можете их проверить.
– Спасибо. Обязательно проверим. А в котором часу ушёл ваш муж?
– Я вам точно не скажу, но это было после двенадцати ночи. Вы с ним говорили?
– С вашим мужем?
– Да.
– Конечно. После вашей наводки. Но судя по всему, ваш супруг в тот вечер её не видел. У него есть свидетели, которые видели его в клубе. И записи с камер наблюдения. Он действительно был там. И последнее – почему она вас оставила в покое около года назад? А сейчас снова вспомнила о вас?
– Год назад муж вместе с ней уехал на несколько месяцев в Германию. Тогда я начала бракоразводный процесс. Возможно по этому. А почему начала снова? В этот раз ей позвонила я. Видимо она по старой привычке, или потому что Даня начал проявлять ко мне интерес после аварии.
– Вы знали, что она только неделю назад вернулась из Германии?
– Нет, не знала.
– Она приехала в компании с Марией К. и Семёном К. Вы с ними знакомы?
– Да. Машу знаю давно. А с Семёном познакомилась только сутки назад.
– Спасибо. Больше не буду вас задерживать. Но попрошу вас не выезжать из страны до окончания расследования. Это условие мы поставили и вашему мужу.
– Вы развелись с ним?
– В процессе.
– Вы свободны, можете идти.
Я вышла из кабинета. После меня в кабинет зашёл другой следователь.
– Что, Федот. Накопал что-то?
– Предположения есть и картинка сложилась. Осталось прогнать весь сценарий событий.
– Эта девушка, которую сейчас допрашивал, добавила нам дровишек?
– Она только после аварии, недавно потеряла родную бабушку, которая была ей как мать, деда какого-то. Сидит на седативных, с головой у неё беда. Тут помню, там не помню. Её слова суд не учтёт. Но она была в ночь убийства сильно подавленной, узнала ещё, что муж ей изменяет, и по её словам, она ещё не знала, что они разведены. Могла и с горячки придушить девчонку. Надо посмотреть камеры. Возьмём ещё с соседнего подъезда и магазина. Осмотрим весь периметр досконально.
В приёмной меня обняла Сонечка. Даня был на удивление спокоен. Всю дорогу он молчал. Дома, лишь дождавшись пока Соня уснёт, прикрыл дверь в спальню и начал разговор. Ночь была ясная. Небо усыпано звёздами. Фонари выключили, и маленькие светила сияли миллионами огней.
– К тебе вернулась память?
– Да, Даня.
– Ты вспомнила всё?
– Я вспомнила всё, что связано с материнством и Соней. Твои похождения, и Лолиту тоже вспомнила.
– А про своего ухажера, ты тоже вспомнила?
– Да. – Я смутилась и опустила глаза, но ненадолго. – Но в чём ты меня упрекаешь? У нас уже начался бракоразводный процесс.
– У тебя он начался. Я уехал, и знать о нём не знал. Лишь по возвращению получил извещение от адвоката.
– То есть ты считал в порядке вещей уехать с любовницей в Германию и вместе там с ней жить. Сношаться на каждом углу, где придётся и как придётся. Это то, о чём мечтает каждая жена в браке.
– Вера, нет. О чём ты говоришь. Я увёз её, чтобы она оставила нас в покое.
– Нас?
– А зачем ещё? Ты думаешь, что я такая никчёмная мразь? Чтобы возить потоскух с собой? Я не ношусь с девушками. Они мне нужны для расслабления и всё. Для всего остального у меня есть ты. Была ты.
– Ты врёшь. Ты снимал квартиру для вас с ней. Вас видели вместе где угодно. Хочешь сказать, что этого не было? Тогда почему, почему я это помню?
– Она крутилась вокруг меня, да. Но не больше. У меня была квартира. Да, я снимал и жил там первое время, когда ты родила. Соня была очень не спокойной, я не мог спать дома. Мне нужно было работать, чтобы обеспечить нас троих. Чтобы оплачивать тот огромный дом, врачей, анализы, массажи, твоего психолога. Вера, я работал для нас. Да, я приводил в ту квартиру девушек, но только ради расслабления. Я полноценный мужчина. У меня есть потребности. Ты вся погрузилась в материнство. Я этого не чувствовал, прости. Отцовство во мне проснулось ближе к трём годам. Когда Соне было три. До этого я не знал, что делать с этим существом, не понимал, что она говорит. Я хотел дать всё самое лучшее вам. Лолита… была одной из множества. Просто она помешалась. Помешалась на мне. Я не ожидал такого. Она спала со всеми. Но меня не оставляла в покое. Какое-то маниакальное влечение.
– Почему ты её не выгонял из клуба? Почему позволял эти звонки мне, домой, тебе?
– Я блокировал её везде, она покупала новые номера. Просила телефоны у прохожих, своих сокурсников, подруг. Устраивала скандалы у клуба. Легче было её впустить в клуб. Она слонялась по нему. Находила себе жертву. Устраивала показательные танцы и удалялась. Приблизиться ко мне не могла и знала, чем это чревато. Я её игнорировал. Увёз её за границу не я, а Семён, по моей просьбе. Просто дни вылетов были рядом. Вот ты и подумала так. К тому моменту мы с тобой практически не общались. Я не успевал из-за работы. Ты тоже ушла в себя и работу. У нас не было времени объясниться.
