Олег Александрович Сабанов
Тайна серебряного кольца
– Слышишь! Мы с тобой теперь свободны! Забудь про кольцо!
Однако вместо ответа из груди девушки вырвался протяжный стон, заставивший Вилберна вскочить с кровати и зажечь свечу. Представшая его взору картина оказалась жуткой: на перекосившемся лице Селены застыл кривой оскал, безумные глаза уперлись в потолок, тело в жестокой судороге выгнулось дугой вверх, а дрожащие от напряжения руки растягивали ночную рубашку в разные стороны. В следующий миг раздался треск рвущейся ткани, обнаживший бледные груди, и вместе с ним квартиру огласил истошный крик:
– Жарко-о! Как жарко-о!
Пока перепуганный бастард наливал в чашку воды, собираясь напоить девушку, она с утробным воем начала кататься по кровати, в итоге шумно свалившись на пол.
– Кольцо-о! Давай скорее кольцо-о! Скорее!– вырвались у нее бешеные возгласы.
В беспомощной растерянности Вилберн застыл на месте, наблюдая, как Селена на четвереньках подползла к его висящему на спинке стула пиджаку и стала судорожно шарить по карманам.
– Успокойся, прошу тебя! – лепетал мгновение спустя подскочивший к ней бастард. – Нет больше у нас кольца! Понимаешь, нет! Вернись в кровать, успокойся, я позову доктора!
Но девушка не унималась, содрогаясь всем телом и переходя на адский нечеловеческий вой: «А-а-а! У-у-у!». Вилберн попытался прижать ее к своей груди, но она резко отстранилась со словами:
– Надо было тебя сразу убить! Знала ведь, что либо потеряешь кольцо, либо исчезнешь вместе с ним! Каждый раз места себе не находила, когда ты уносил его с собой!
– Ты хотела меня убить? – промолвил бастард, не веря своим ушам.
– И даже купила мышьяк! Но все откладывала, жалела, ждала подходящего момента! А следовало решительнее быть, как со своей сестричкой. – орала Селена с нескрываемой злобой, обильно брызжа слюной. – Да, да! Чего вылупился! Эта тварь вечно меня доводила и кольцо носить не давала толком! Ну я ей накапала теткиного снотворного в вечерний чай, потом уложила спать и надела кольцо, чтобы наелась им досыта! Так она и сдохла! Жаль, утром снять его не успела, вот и пришлось потом обращаться к тебе за помощью! Иначе на кой черт ты мне был бы нужен, идиот противный!
Потерявший дар речи из-за услышанного бастард, смотрел на побагровевшее лицо той, которую всегда считал кроткой овечкой, вспоминая слова Эмберта про огненную исповедь. Через мгновение квартиру пуще прежнего стал оглашать ее дикий нечленораздельный крик, в ответ на который вскоре раздался настойчивый стук в дверь. Быстро одевшийся Вилберн вынужден был впустить тяжело дышащего пожилого консьержа, видимо, вызванного встревоженными жильцами доходного дома.
– Плохо дело. Пойду, разбужу доктора со второго этажа, – оценив ситуацию, заявил он и, кряхтя, удалился.
Селена продолжала истерично вопить, заходясь в припадке на полу, а стихла лишь после впрыснутого ей спустя десять минут морфия.
– Срочно ищите карету до больницы, а я пока посижу с вашей супругой, – заявил заспанный доктор, когда они с ним перенесли девушку на кровать.
Прежде чем сделать, как ему говорят, бастард нашел в одной из своих книг пухлый конверт с крупными купюрами и положил его рядом с доктором на столик, сказав:
– Здесь важные бумаги. Пусть они будут под вашим присмотром до моего прихода.
Однако возвращаться Вилберн не собирался. Теперь, после освобождения от власти кольца и открывшейся правды, у бастарда осталось единственное желание – поскорее вновь оказаться на родине, чтобы, пав на колени, поведать отцу о подлинных причинах, заставивших его разорить могилу простолюдинки и спешно бежать на чужбину. Граф Реджинальд всегда слыл человеком чутким и мудрым, а потому он обязательно должен выслушать, понять и простить своего отпрыска, даже если его исповедь на первый взгляд покажется невероятной.
