Павел Чук
Познавшие смерть
– Дорога свободна! – выкрикнул Марти и в окружении личной охраны, состоявшей из высококлассных бойцов, неоднократно доказавших верность лидеру, процессия продолжила путь, минуя дворцовую площадь, неудержимо приближаясь к центральному входу в Перламутровый дворец.
***
Лестницы, пролёты, этажи и опять лестницы, и везде искалеченные, бездыханные тела. Смотря на то, с каким трудом «Иторри», собравшему воедино всю мощь дружественных кланов даётся продвижение вперёд, Гонцево уже подумывал, а не опрометчиво ли он, повинуясь жажде честолюбия, ввязался в авантюру, но с каждым шагом, с каждым пролётом лестницы убеждался, что не всё потеряно. Чем выше он продвигался, чем ближе становился к так вожделенному Тронному Залу, так тел соклановцев и союзников становилось меньше, а его противников, не пожелавших присоединиться и захотевших вести свою игру всё больше.
Вот и Тронный Зал! Створки врат раскрыты, а внутри… подозрительная тишина. Бои профессионалов происходят в безмолвии. Нет ни устрашающих воплей, нет стонов или криков о помощи.
– Отец, я думал, в Зале нам предстоит тяжёлая битва, но тут только сотня бойцов, хоть и сильнейших, но их мало. Мы их одолеем.
– Всем стоять!!! – громогласно разнеслось по Тронному Залу. – Главам кланов остаться, остальным покинуть Зал.
– Кто это раскомандовался? – послышалось с противоположной стороны огромного помещения.
– Я – Командир гвардии Императора! Прекратить сражение! Всем посторонним покинуть Зал!
– Останься со мной, – произнёс Гонцево на растерянный взгляд сына. – Против гвардии никто не устоит, а поговорить, обсудить, нам есть что. И позови Огавану.
Постепенно Тронный Зал опустел, и открылась неутешительная картина: внутри огромного помещения по разные стороны друг против друга стояли главы кланов, а посередине, окружив, скрывая трон за своими телами, выстроилась гвардия. Впереди, облачённый в церемониальные одежды отдельно вышагивал из стороны в сторону Командир Гвардии, пристально изучая, вглядываясь в лица каждого из присутствующих. От его взора Гонцево покоробило, но он выдержал направленный на него взгляд.
– Кого защищает гвардия, кто на троне?
– Не видно, смотри…
Обойдя всех, Командир Гвардии остановился возле Трона. Гвардейцы, повинуясь неуловимому движению, разошлись и выстроились по обе стороны, образуя коридор.
– Кто там, кто? – послышалось со всех сторон. Но Гонцево стоял неподвижно, всматриваясь, ища взглядом среди противников претендентов на Императорский престол, но никого достойного занять трон не находил. Тем временем члены Совета Империи медленно занимали свои места, выходя из потаённой двери.
– Скончавшийся Император не оставил свою последнюю волю… – заговорил Командир Гвардии, а в Зале воцарилась тишина. Все, в том числе и Гонцево, устремил свой взор на живой коридор, по которому к членам Совета кто-то шёл, но из-за плотно стоявших плечом друг к другу гвардейцев не разобрать, кто медленно приближается к знаку власти – короне, в руках одного из членов Совета Империи.
– Это младший брат Императора – Валиннид! – по залу пронёсся гул и не понятно, знак ли это одобрения или недовольства.
– Что делать, отец?
– Ждать, – отрезал Гонцево. Весь план рушился на глазах, но вступать в открытое противостояние с гвардией, к которой не преминут присоединиться Маритонцы, которые под свои знамёна собрали на удивление много сторонников: это и десяток кланов из первой сотни, и шесть из первой двадцатки, но силы примерно равны, вот только гвардия… И почему Симрин – глава «Маритонцев» так спокоен, разве он не хотел возвести на трон своего далёкого родственника.
– …и согласно Закону престолонаследования, титул Императора переходит старшему рода по мужской линии – Валинниду!
В этот самый момент, как Командир Гвардии закончил говорить, Валиннид остановился подле членов Совета Императора, но вместо того, чтобы приклонить колено и водрузить на себя корону, он обернулся спиной к державшему символ императорской власти.
– Я – Валиннид, старший из императорского рода, находясь в здравом уме и без чьей-то злой воли, отказываюсь принимать титул Императора, передаю его следующему, согласно Закону.
– О, как! – хмыкнул кто-то за спиной, – а следующий, как раз Тимрис из «Маритонцев».
– Взываю к Закону! – вот и настал твой час Мавис Огаван, ухмыльнулся Гонцево. – Я – Ратисон Гонцево глава клана «Иторри», обвиняю клан «Маритонцы» в попрании чести и убийстве главы союзного клана «Гениры»!
– Ложь! Нагово́р и клевета! – загудели с противоположной стороны.
– Тишина! – взревел Командир Гвардии. – Обвинения серьёзные, но мы здесь не для того, чтобы разбирать межклановые споры.
– Закон един! Поправший себя смертью равного, недостоин представлять интересы императорского дома и подлежит немедленному изгнанию из Империи вместе с семьёй до пятого колена! – на одном дыхании выпалил Гонцево. Как всё-таки вовремя подвернулся Огаван.
– Это ложь! Ни я, ни мои люди невиновны в гибели главы клана «Гениры»!
– Я лично видел, как Донавва убил моего деда – прежнего главу «Генир»! – вышел вперёд Мавис Огаван.
– Донавва вчера вышел из клана. Он захотел создать свой, но сегодня, по дороге к Перламутровому Дворцу, он погиб!
– Он выступал на вашей стороне? – задал вопрос Командир Гвардии.
– Да! Но я, как глава клана, не отвечаю за всех его членов, а тем более за примкнувшие в ряды новые группы.
– А я отвечаю! И готов держать ответ за действия каждого из моих подопечных! – опыт и знание, вот тот козырь, который Гонцево держал в рукаве. Он на десяток лет старше каждого из глав кланов, стоявших сейчас в Тронном Зале и, пожалуй, остался одним из старейших руководителей, который стоял у истоков созданного им клана, а не получил его по наследству или по праву силы. Но именно опыт управлять массами, откроет ему и его сыну дорогу к Императорскому трону. – Только сильный, умудрённый опытом достоин управлять Империей, а не тот, кто не ведает, что творит его правая рука! – после паузы закончил Гонцево. Вокруг него сплотились его сторонники. Сын, стоя по правую руку, сжимал кулаки, готовый броситься в бой.
– Но ты безродный, ставший главой вопреки, а не благодаря. Ты стар, как и погибший глава «Гениров». Ты не достоин, принять благодатную смерть от моей руки, – с ухмылкой ответил Симрин, – по Закону, за нанесённые тобой оскорбления, готов бросить вызов, но…
– Решено! Поединок! – взревел Командир Гвардейцев, – бой до смерти один на один, без замены! Немедля! И пусть в этом бою победит тот, чей род взойдёт на Императорский трон! Великий Дириан Второй не оставил больше прямых наследников, а единственный, кто по праву мог занять место на престоле, поправ Закон, отказался! Так пусть кровь поверженного врага докажет непричастность одного или подтвердит обвинения второго! Круг!
По команде гвардейцы образовали круг, в центре которого остались Гонцево и Симрин. Остальные поспешно разошлись вдоль стены. Вступить в бой с гвардией – смерти подобно. Противник обязательно встанет на сторону гвардии.
– У тебя нет шансов! Ты когда в последний раз сходился в реальном бою?! – с издёвкой поинтересовался Симрин…
Тишина. В центре огромного Тронного зала круг из гвардейцев. Они, повинуясь своему командиру, оттеснили и разделили противоборствующие стороны конфликта, а конфликт не утихал. За их спинами, в кругу сошлись два бойца. Сила их неизвестна. Каждый, кто достиг главенства в клане не просто боец, а высококлассный боец, но годы… На стороне молодого, не старше тридцати лет Симрина – скорость, быстрота, сила и ловкость, на стороне, если не сказать пожилого, то видавшего виды Гонцево – мощь, опыт и… всё.
– Что отец медлит, не нападает? Почему он закрыл глаза?
– Тише, он собирает энергию, – ответил стоявший рядом с Варнасом Марти. Он и глава клана примерно одного возраста и учились ещё у одних учителей, – это старая школа. Её в своё время использовали гвардейцы, но отказались – неэффективно. Долго в таком режиме не продержаться. Только короткий миг, но при схватке один на один этого достаточно.
Церемониальных приветствий, поклонов не было. Симрин шагнул с подскоком навстречу так и стоявшему с закрытыми глазами Гонцево, в прыжке выставив колено вперёд, протягивая руки для захвата головы для фиксации удара. Да, коварный удар. Тем более, против «слепого» противника… Нырок, полушаг вправо с поворотом и опущенная вниз левая рука раскрытой ладонью устремляется и пробивает неуверенный блок сердечной области Симрина. Тот плашмя падает на пол, замирая в неестественной позе. И вновь… тишина. Слышно, как бьётся собственное сердце, а Гонцево по-прежнему стоит, чуть ссутулившись, опустив руки вдоль тела, не открывая глаз.
– Добивай!!! – чуть не крича вырвалось у Варнаса. Один лишь шаг отделяет от так вожделенной победы, открывающей такие возможности.
– Один удар, один труп. Не́кого добивать, – ухмыльнулся Марти, – всё закончилось.
Возле головы Симрина на полу, медленно натекала бурая лужица. Тот так и лежал, не шевелясь.
– Кто ещё бросит вызов главе клана «Иторри»? – громогласно возвестил Командир Гвардейцев и, выждав продолжительную паузу, продолжил, – если смельчаков нет. Род Гонцево вправе основать новую династию, династию Императоров!!! Те, кто промолчал сегодня, пусть молчат в веках. Да не посмеют мстить за спиной! У вас был шанс поспорить за главенство в Империи. С сегодня дня Гвардия, как хранитель Закона и Великого Императора, присягает роду Гонцево, да продлятся их дни. Нового Императора объявит Совет завтра поутру!!! Всем разойдись! Гвардия! На караул!
После его слов гвардейцы, очнулись от спячки. Стоявшие, словно безучастные они разбились по тройкам и один за другим, немедля, ладони каждого из них замерцали сизыми проблесками.
– Глава! – первый, с поклоном, когда строй гвардейцев распался, к Гонцево подскочил Марти.
– Где сын?
– Он в безопасности. Принимает неофициальные знаки признания от бывших соперников.
– «Бывших» не бывает, – тихо ответил Гонцево, вытирая пот со лба. Много сил ушло. Очень много. Он не гвардеец, тем более не воргэн, о которых ходит столько легенд. Он всего лишь отличный боец и глава клана, но скоротечная схватка вымотала. Дрожь в руках, ногах. Столько энергии пришлось впитать, заставить циркулировать по организму и сосредоточить на ударной поверхности – открытой ладони, выплёскивая, предавая уничтожающий импульс, что те её крохи, которые не израсходовались на единственный, способный за преградой, будь хоть каменная стена удар, разрушить хрупкое человеческое тело, и сейчас энергия рассеивалось по организму, теряясь в вечности. Именно из-за сложности в применении и долговременного отката эту систему боя широко не использовали. Одна оплошность, один только неверный шаг и всё… Не выплеснутая вовремя энергия разорвёт организм изнутри. Он рисковал, очень сильно рисковал. Существовал только один шанс, один только удар, но Гонцево его использовал, доказав, что он не просто глава, теперь уж точно сильнейшего клана в Империи, но ещё и основатель династии, новой династии Императоров! Сбылась мечта, которой он грезил долгие годы. Давно он изучал те крохи знаний, которые удавалось отыскать по истории императорской династии, и везде упирался в Закон, хранителями которого являлась Гвардия. И она, не вмешиваясь в распри кланов – они им не помеха, а поддержала единственного, кто по Закону имел право взойти на престол. Но тут происки Симрина спутали все карты – претендент отказался, открывая дорогу ставленнику «Маритонцев», но как недальновиден оказался поверженный глава. Рано, очень рано он принялся избавляться от своих явных и скрытых противников. Подожди он несколько дней, пока объявят имя нового Императора, так и никто б уже и не справился с силой и волей царствующей особы. Но он молод, слишком молод… был. А у Гонцево есть те, кто нашёптывает верхушке противостоящих кланов именно то, что нужно. Такие, засланные советчики есть и в его окружении, но опыт политических игр, подковёрных клановых войн позволяет из всего поступающего массива информации, вычленить именно суть и просчитать вероятные последствия, не попадая в заготовленную ловушку. И пусть сын лучше не знает, что ему пришлось преодолеть, какую грань преступить для достижения цели.
– Отец! Поздравляю с победой!
– Благодарю, сын.
– Глава, вам надо отдохнуть, присядьте, – видя, как неуверенно стоит на ногах Гонцево, произнёс Марти, указывая на Императорский трон.
– Отец, когда объявишь имя нового Императора? Совет ещё не разошёлся, да и Гвардия ждёт.
– Гвардия и Совет подождёт, сынок, но народ Империи не может долго находиться в неведении.
– Ты прав, конечно, прав.
– Пригласи Совет и Командира Гвардейцев. Скоро утро. Я объявлю имя нового Императора!
Глава 4
Узкая тропинка, петляя, вела всё и выше. Приходилось карабкаться, пригибаться под тяжёлой ношей.
– Учитель, зачем мы так далеко уходим? – желая перевести дух, остановился Эрик.
– Там, – старик Раскин кивнул в сторону крутого подъёма, – у меня небольшой дом, где провёл годы в уединении, тренируясь, изучая то, что хочу передать тебе. Разве я не говорил, о тебе несколько раз спрашивали, и по опыту скажу, интерес со стороны кланов до добра не доведёт, а ещё тобой интересуется полиция, что натворил?! Не хочешь рассказать?!
– Но как же работа?! На что мы будем жить? – не унимался Эрик. Проведя всю жизнь в Столице Империи, он с трудом представлял, как это жить в уединении, вдали от мегаполиса, без благ цивилизации.
– Не переживай. Работа всегда найдётся. Денег много не надо, лес нас прокормит. А переждём годик, другой, научу контролировать себя, так и вернёшься назад. Ты же мне не рассказываешь, почему заинтересовал полицию… Ладно, не отвечай. Чует моё сердце, что-то недоброе грядёт, переждать надо.
– Учитель, вы можете заглядывать в будущее? – с интересом спросил Эрик.
– Нет. Будущее покрыто мраком. Но воргэн чувствует опасность, и я чувствую тревогу, не столько за себя, а скорее за тебя, мой ученик. Хватит, отдохнули. Пошли дальше. Скоро придём.
Тропинка, извиваясь, вывела путников к невысокому деревянному строению, скорее похожему на сарай, чем на дом, скрываемому среди высоких деревьев. Вокруг непролазная растительность и только по узкой, еле видимой тропинке можно пробраться к неказистому сооружению, которое с громких слов Раскина именовалось домом.
– Что остановился? Проходи внутрь, там не заперто. Сюда, в такую даль никто не забредает, даже охотники обходят это место стороной.
– И здесь… – Эрик хотел возмутиться, но под суровым взглядом своего наставника осёкся. Лишний раз попадаться на глаза полиции ему не хотелось. И это не только из-за последней стычки со сверстниками, которые оказались учениками одной из влиятельных бойцовских школ, которую под своё крыло взял сильнейший клан в округе, но и боязнь, что его раскроют и тогда… тогда ему придётся вновь бежать и скрываться… но куда, где. Он только сейчас обрёл новый дом, друзей, пусть Трис и уехал, поступив в кадеты, но всё равно, опять убегать ему не хотелось. Он жаждал раскрыть в себе то, о чём с трепетом и пиететом каждый день рассказывал учитель Раскин – об энергии, подвластной только воргэнам.
Очередное утро. Подъём, пробежка вниз к ручью за водой и тренировка. Изнуряющая, каждодневная тренировка до тех пор, пока без сил не свалишься, выполняя очередное упражнение. Совсем недавно Эрику казалось, как легко ему даётся, и держать равновесие, ходя по натянутому над землёй канату, и балансировать на одной ноге, выполняя хитроумные пасы руками, но с каждым разом учитель Раскин придумывал новый вариант упражнения, словно желая нащупать ту грань, которая неподвластна ученику.
– Присядь, вижу в твоих глазах вопрос. Не стесняйся, спрашивай, – прервав занятие, произнёс Раскин.
– Учитель, почему я бегаю, прыгаю, лазаю по деревьям. Ведь я вижу энергию, могу ей управлять.
– Точно можешь? – резкий, неуловимый тычок прямым пальцем остановился возле виска Эрика. Тот не успел, и отшатнуться, или поставить блок, оставшись без сил. – Ты только вступил на путь познания. Без крепкого тела, энергия свободно не циркулирует по организму. В бою, когда физические силы на исходе, энергия вогэн только на последнем уровне познания восстановит твои силы, а сейчас тебе надо тренировать своё тело. Оно слишком слабо, чтобы полностью адаптировать всю силу, которой ты владеешь. Помнишь, в каком состоянии ты в прошлый раз вернулся в общежитие? Не помнишь, – покачал головой Раскин, – я тебя почувствовал в паре кварталов и пошёл навстречу. Тебя тряс озноб, ты еле шёл, спотыкаясь. Энергии у тебя много, но тело ещё не в состоянии впитать, переварить ту мощь, которой владеешь. Вот именно тогда я и принял решение, что пора уходить. Чему-либо научить в крохотной комнате, где мы с тобой занимались, где рассказывал основы, чтобы ввести в курс дела, не раскрывая себя невозможно. Когда тело окрепнет, у тебя появятся силы аккумулировать энергию и в нужный момент черпать её, беря именно столько, сколько нужно, не доставляя вреда организму.
– А потом?
– Что потом?
– Что я смогу делать, когда научусь всему тому, что владеете вы, учитель?
– Не знаю, – покачал головой Раскин, не рассказывать же ученику, что впервые узнал, что дар появился у того, кто дважды познал смерть, – хватит, отдохнули. Берись за шест и продолжай упражнения.
Светило клонилось к закату. Съеден скудный, но калорийный ужин и подросток уснул, прям за столом. Раскин поднял его и отнёс на кровать, а сам вышел во двор, тихо прикрыв за собою дверь. Его не оставляли сомнения. Правильно ли он поступает, обучая в таком жесточайшем темпе подростка, но всё существо воргэна в его теле кричало, даже не кричало, а набатом разносилось по каждой клеточке, говоря, что времени осталось совсем мало.
Два месяца каждодневных тренировок не прошли даром. Эрик возмужал, и от его тщедушного тела не осталось и следа. Он окреп и по внешнему виду не скажешь, что ему нет и шестнадцати, а ещё он научился контролировать себя, контролировать энергию, которая окружает всё вокруг. Теперь он без труда выполнял те многочисленные задания и упражнения, которые вначале тренировочного процесса казались невыполнимыми и ещё силы оставались, чтобы тайком, вместо сна гулять по лесу. Ему нравилась тишина, нарушаемая только шелестом листьев, умиротворённость и спокойствие. В эти моменты Эрик ощущал себя единым целым с природой и с лёгкостью восстанавливался к следующему дню для продолжения тренировок.
– Эрик, на сегодня хватит! Присядь, – солнце только перевалило через зенит, а учитель прекратил тренировку, чем несказанно озадачил Эрика, но не подал ни единого признака удивления. – Сейчас умойся и пойдёшь, спустишься вниз в селение. Там есть лавка – это магазин такой местный. Список я тебе написал, что купить, деньги дам, а вернёшься, я как раз ужин приготовлю. Сегодня больше тренировки не будет. Как говорится, тренировки тренировками, но и отдых требуется, чтобы мышцы окрепли, пошли в рост и набрали эластичность. Смотрю, физическую форму ты обрёл достаточную, теперь можно переходить ко второму этапу.
– Второй этап? – вот тут Эрик не скрыл своего удивления. Он-то думал, что всё – герой-гвардеец, как минимум, а тут оказывается только первый этап.
– Ну, да. Как вернёшься, за ужином и расскажу, что дальше. Не задерживайся.
Спускаться вниз – это вам не подниматься вверх с поклажей. Эрик, окрылённый похвалой учителя, спускался вниз, не замечая красот окружающих вокруг. Вдалеке, у подножия горы, где на вершине они с учителем нашли для себя новый дом, располагалось селение. В тот день, когда они тайком вышли из мегаполиса и ночью добрались до подножия горы, Эрик не обратил внимания, есть ли поблизости жилища людей. Для него, кроме как в мегаполисе и жить невозможно, а сейчас, спустившись вниз, он по плохо укатанной дороге, шёл по направлению к селению, дома которого приметил ещё во время спуска.
– Эй! Кто таков? – неожиданный окрик заставил остановиться.
– Эрик. В селение иду за продуктами.
– Сам-то откуда? Из какого клана? – справа от дороги из кустов показался молодой парень, лет четырнадцати, но на голову выше Эрика.
– Из мегаполиса. Мы тут с семьёй недалеко отдыхаем.
– Городские… – пренебрежительно сплюнул незнакомец, – дорогу знаешь, или проводить?
– У меня ничего нет. Только деньги, которые родители дали на продукты.
– Ладно. Всё равно домой иду. Так не ответил, из какого клана?
– Не из какого… пока.
– А я вот, как чуть повзрослею, убегу от родителей и в клановую школу поступлю, – мечтательно произнёс незнакомец, – мне, правда, отец запрещает и думать об этом. Я ж из семьи артельщиков. В кибуце с родителями, братьями и сёстрами живу. Нас не трогают, мы никого не трогаем. У тебя сколько братьев?
– У меня нет братьев… и сестёр тоже, – поторопился ответить Эрик.
– Не повезло тебе. А у меня две старшие сестры, один старший брат и двое ещё младших! Кстати, меня Винтор зовут, или просто Вин.
– Меня Эрик.
– Ну, что ж Эрик, вот и пришли. Лавка направо через два дома. Не пройдёшь мимо, а мне надо бежать домой. И так долго с поля возвращаюсь, отец, небось уже старших искать отрядил.
Эрик остался один. Людей на широкой, ухоженной, вымощенной плитами улице немного, но ему было не по себе. Ему казалось, что за каждым его шагом наблюдают и когда оборачивался, ловил на себе заинтересованные взгляды редких прохожих.
«Может с одеждой, что не так?» – подумал Эрик и как мог, осмотрел себя. Нет, рубаха чистая, штаны только постиранные. Учитель следил за внешним видом и не давал расслабиться. Когда он в один из дней на тренировку вышел в грязной от пота рубахе, так в первую очередь Раскин заставил его привести себя в порядок, а потом только приступил к тренировке.
– Ой, новенький! К кому это родственники приехали из центральной кибуцы?! – озорно улыбаясь, пряча румяные щёки, спросила девушка примерно его возраста.
– Я не родственник. Я в лавку пришёл, – открыв рот от изумления, растерянно произнёс Эрик.
– В лавку пришёл… Жаль, а я думала, кто новенький перебрался из мегаполиса. Там говорят жить трудно, дышать нечем. Ни то, что неба, солнце не всегда видно. А у нас, куда не глянь, везде зелень, деревья, поля, а вода в озере тё-оплая, – она мечтательно закатила глаза.
– Меня Эрик зовут, – осмелев, произнёс подросток. Перед ним, всё также улыбаясь, стояла девушка, очень похожая на его сестру, только с очень длинной косой. Но те же ямочки на щеках, те же густые брови, знакомые нотки в голосе, и взгляд… весёлый, озорной. Как только Эрик её увидел, не мог избавиться от наваждения, неужели такое возможно, что его родная, любимая сестра не умерла, а, как и он сбежала и обосновалась где-то в глуши, и вот теперь он её встретил.
– Меня Линиана или Лина.
– У вас у всех двойные имена?
– Почему у всех, а с кем ты ещё познакомиться успел?! – наигранно изобразив недовольство, насупив носик, спросила Лина.
– С Винтором – Вином. Я его по дороге встретил.
– Братец и тут успел! Его ищут, думают, заблудился в лесу, уже и искать хотели, а он гуляет, не спросясь! Вот отцу пожалуюсь…
– Не надо. Он мне помог, чтобы я по дороге не заблудился, а он твой брат?
– Ага, брат – младший! Ладно, пошла я, а то заговорилась тут, а мне ещё маме помогать готовить. Сегодня моя очередь.
Не успел Эрик придумать, что вразумительное ответить, как Лины, след так и простыл, растаял, словно её и не было…
Подъём с поклажей занял много времени. Эрик всю дорогу не мог отделаться от наваждения, а не привиделась ли ему девушка, назвавшаяся Линой. Он часто останавливался, оглядывался назад. Подспудно ожидая, что вот-вот позади, на тропинке появится она и скажет: «Я твоя сестра – Айда, пойдём домой». Но ни через четверть дороги, ни когда он преодолел крутой подъём, так и не услышал позабытый, звонкий голос сестры.
– Долго тебя не было, Эрик. Думал, за тобой уже идти.
– Я в посёлке задержался. Помочь попросили разгрузить товар в магазине, – не соврал Эрик.
Подойдя к местной лавке, магазином, а тем более мегамаркетом назвать одноэтажное, но добротное здание не поворачивался язык, оказалось, что почти все взрослые в это время находятся в поле, а в магазин, как назло, именно сейчас прибыл моби́ль с товаром, и дородная женщина-продавщица попросила помочь с разгрузкой. Среди более-менее взрослых оказался Эрик и хромой мужчина, лет сорока. Вместе они и помогли с разгрузкой. За свой труд он бесплатно получил небольшой подарок.
– Вот. Мне за работу заплатили, – с довольным видом Эрик извлёк из баула две бутылки минеральной воды и две сладких газировки.
– Ладно, – строго произнёс Раскин, но объяснять своё недовольство не стал, – давай отужинаем. Присаживайся, всё готово.
– Учитель, вы хотели сегодня рассказать о втором этапе обучения, – осторожно напомнил Эрик, видя недовольство на лице Раскина.
– Второй этап, второй этап. Да, Эрик. Ты за эти месяцы прошёл то, чего я добивался годы, но это и к лучшему. У тебя молодой организм, он справился, окреп. С завтрашнего дня начну учить тебя практическому применению энергии, различий в циркуляционных течениях, отличию видов и потоков концентрации. Не смотри на меня так. Всё, чему обучаю, я пришёл, достиг сам. Не часто, даже можно сказать всего пару раз, мне довелось встретиться с такими же воргэнами, но эта встреча была мимолётна, но много принесла мне, дала понять, в чём я заблуждался, в чём оказался прав. Но и среди познавших смерть нет единого мнения о свойствах процессов, а суть покрыта тайной. Давай спать. Начнём с завтра, поутру.
– Я посижу немного.
– Опять в лес пойдёшь? Не удивляйся. Я тебя чувствую и сейчас вижу в тебе беспокойство, но это беспокойство непонятно мне. Триса вспомнил?
– Нет. Не его, а близкого мне человека… – Эрик замолк, не желая продолжать. Ему иногда казалось, что старик Раскин и так всё знает, видит и из-за этого не настаивает на откровенности с его стороны. Но сегодняшняя встреча Эрика сильно взволновала, а действительно, может его сестра жива и сейчас где-нибудь прячется… Но нет, вспомнив слова доктора, вновь на него нахлынули те эмоции, те переживания, когда ему рассказали сначала о смерти родителей, а потом и сестры, любимой сестры.
Ещё не рассвело, а Раскин уже разбудил Эрика, и они вдвоём стояли, встречая восход.
– Расслабься, позволь энергии циркулировать свободно. И когда она найдёт оптимальный для себя ритм, прислушайся к себе. Что чувствуешь?
– Тепло в ладонях, – ответил Эрик, прикрыв глаза.
– Хорошо. Теперь заставь ладони похолодеть, словно ты окунул их в ледяную воду. Пусть энергия циркулирует не по всему организму, а зацикли её в конкретном месте. Не прерывай течение по всему организму! Раздели энергию на части, сконцентрируйся, направь внимание не только на отдельный орган, а раздели своё сознание, почувствуй каждую клеточку своего тела, каждую каплю энергии вместе и одновременно отдельно.
– У меня не получается.
– Получится. Это упражнение можно выполнять, не замирая в одной позе. Чувствуй энергию, направляй, то в один орган, то в другой. И не только в руки и ноги. Тело – это сосуд, где циркулирует энергия. Если наполнить сосуд воздухом, он всё также останется хрупким. А если наполнить сосуд густой субстанцией, то и сосуд станет плотным и пробить оболочку станет труднее. Смотри.
Раскин подошёл к лежавшему на земле валуну, положил на него руку и другим камнем с силой ударил по кисти. Но ударный камень раскрошился, не причинив вреда.
– Это защитная техника, – продолжал учить Раскин, – для атаки, когда необходимо пробить препятствие или нанести повреждение через преграду, будь то плотная одежда, или защитная экипировка, выплёскивай накопленную энергию. Лучше всего для этого подходят ладони. Энергия, которая скопится, выплеснется и даже если удар не столь силён, всё равно, избыток энергии противника разорвёт, нарушит плоть, внутренние органы.
– Учитель, а я смогу противостоять гвардейцам? – смотря, как Раскин растирает в ладонях обращённый в пыль булыжник, спросил Эрик. На него сильное впечатление оказала демонстрация возможностей энергии, подвластной воргэнам. В маленькой комнате, где его принялся обучать Раскин, продемонстрировать наглядно возможности энергии было невозможно. И сейчас Эрик с открытым ртом смотрел на то, что проделывает с энергией учитель. Он видел, как в теле Раскина образовывались завихрения, видел, как они разделились на пять частей, создав локальные зоны на руках, ногах и в области сердца. Видел, как поток энергии, неуловимым движением, соскочил с ладони и разнёс крепкий булыжник в пыль.
– Давно, полсотни лет назад, гвардейцев набирали из числа воргэнов, но с каждым годом нас становилось всё меньше и меньше. А гвардия – это не только охрана Императора, но и хранители Закона, их всего тысяча. Не больше и не меньше. Со временем воргэнов стало не хватать, чтобы пополнить ряды и тогда в гвардию принимали всех, прошедших жесточайший отбор. И для воргэна такие испытания не каждому под силу, но я тебе рассказал официальную версию, почему в гвардии сейчас нет воргэнов. Ходят слухи, что они пошли против Императора Дириана Второго, отказались подавить восстание, кстати, произошедшее здесь, на этой земле. Ведь раньше Болливана входила в состав Империи Хорнариса, но получила независимость, а состав гвардии сменился – в неё входят лучшие бойцы, способные ко многому, в том числе и контролировать энергию вогэн, но у них не дар, а их обучают этому и потому, при равных условиях, одарённый сильнее гвардейца, но хватит разговоров. Тренировка только началась, продолжай…
Светило клонилось к закату. Очередной трудный день подходил к концу. Уставший Эрик с ведром в руках медленно плёлся по еле заметной тропинке вверх. Сейчас он наберёт воды, обмоется в небольшом горном озере и вернётся назад, чтобы перекусив, уснуть. Ходить по вечерам, гулять по лесу у него больше не оставалось сил. Вторую неделю, с восхода до заката он занимался, учился контролировать энергию. Ему это удавалось, но выматывало сильнее, чем после физических упражнений. И учитель, заметив, что прогресс в обучении забуксовал, давал возможность подростку на час-два раньше заканчивать занятия и ходить, гулять, меняя обстановку. Моральное напряжение для Эрика оказалось тягостнее физических нагрузок, и его неокрепшая психика не всегда справлялась с всё возрастающей нагрузкой. Но чем хорош молодой организм – тем, что быстро восстанавливается.
Вдалеке, сквозь лесную чащу, показались отблески водной глади, и Эрик ускорил шаг. Затерянное высоко в горах озеро практически не имело берегов, оно полностью окружено горным массивом с редкими, уходящими высоко вверх деревьями и только одна тропинка, теряясь в густых зарослях, виляя через разлом горной породы, вела к месту, где можно не опасаясь свалиться вниз, набрать воды.
