Павел Сергеевич Иевлев
Хранители Мультиверсума. Книга четвертая: «Безумные дни»
– Это была группа профессионалов, – ответил ей майор. – Они примерно одного роста, с близким размером ноги, в одинаковой обуви – потому я не могу точно определить, пятеро их было или шестеро. По площади ходили пять человек, но командир мог стоять на месте и контролировать обстановку. Судя по размеру ботинок и ширине шага – крупные мужчины, не ниже метр девяносто. Судя по тому, как ставили ноги – с большим заплечным грузом, вероятно с рейдовыми рюкзаками. Действовали очень быстро, чётко и слаженно – никто не успел оказать сопротивление или убежать. Пришли – отработали – отошли. По единообразию, технике действий и общей сработанности группы похоже на армейский спецназ, но я не могу представить себе военных, настолько спокойно и буднично работающих по гражданским. У них психология другая.
– Я не понимаю – зачем? – повторила Ольга устало.
– Ну, как минимум, теперь этот репер не зелёный… – задумчиво ответил Артём. – Вряд ли там будут рады пришельцам из бункера. Оль, а кто вообще может ходить по этим реперам?
– Ещё полчаса назад я была уверена, что никто, кроме нас.
– Я не видел в Коммуне людей, способных на такую операцию, – покачал головой Борух. – А ведь именно я занимаюсь военной подготовкой наиболее боеспособных подразделений.
– А группа Карасова? – вскинулся Артём. – Те, кто оказался в Коммуне вместе с ним? Они же профессионалы, так?
– Это обычные военные, Тём, – ответил майор. – Они не станут вот так убивать гражданских. Просто не смогут. Поверь мне, если тебя научили правильно стрелять, это не значит, что ты готов убивать кого угодно. На то, что мы увидели, людей специально подбирают и специально дрессируют.
– Боевая группа Комитета, – сказала Ольга, – больше некому. Но мы всегда были уверены, что они используют кросс-локусы – ведь они на технике. Они прорвались к нам один раз, когда локус был открыт благодаря манипуляциям с рекурсором. Но, если они теперь ходят по реперам, все наши меры безопасности говна не стоят.
Артём вспомнил студентку с дробовиком у реперного камня и мысленно с ней согласился. Если представить, что там, в самом центре жилого анклава, выйдет вот такая группа живорезов… Чёрт, да они половину Коммуны перебьют, прежде чем ополчение подтянется! И в первую очередь – детей. Ему стало нехорошо.
– Оль, а может такое быть, что у них просто есть проводник?
– Воронцов тебе что, совсем не давал теории? – удивилась Ольга. – Проводники ходят исключительно через кросс-локусы, совсем другой принцип.
– А если они пришли в срез через какой-то кросс-локус, потом пробрались к реперу и имитировали свой приход там? Чтобы местные думали на нас?
– Интересная мысль, – признался Борух. – У нас не было времени тщательно всё осмотреть, так что, теоретически, вариант возможный. Имитировать уход через репер не так уж сложно – протопали трое туда передом, оттуда задом – вот вам и следы шестерых в одну сторону…
– А потом по свежим следам приходят местные, – подхватил Артём. – А там мы такие за запертой дверью входной точки… Это если бы у меня, к примеру, УИн-а с собой не было.
– Мда… – поёжился Борух, – неловко бы получилось.
– Нет, – твердо сказала Ольга, – не сходится. Для этого им нужно было бы знать, что мы туда придём. А мы этого два часа назад сами не знали. Если это засада, то не на нас.
Артём достал планшет и активизировал его, изучая структуру сети. Было на удивление тихо и спокойно, светило солнце, стрекотали кузнечики, пахло нагретой травой.
– Интересно, – сказал он через пару минут, – Это вообще тупиковое направление. Через тот репер можно пройти только сюда.
– Ну да, с транзитными реперами так бывает, – подтвердила заинтересованная Ольга, – а дальше?
– Отсюда мы можем идти в трёх направлениях, – продолжил Артём, – Вернуться назад…
– Вот уж нахрен! – отреагировал Борух, разглядывающий горизонт в бинокль.
– Можем идти, куда собирались, на серую точку – и остался ещё один вариант…
– Какой? – не выдержала Ольга.
– Красный тупик!
– Прэлэстно! – отреагировал Борух, не отвлекаясь от бинокля. – Может, ты в следующий раз возьмёшь с собой всю базу по реперам?
– Это стопка книг с меня ростом! – возмутился Артём. – Заполненных от руки, прошитых, опечатанных и категорически запрещённых к выносу из спецхранилища!
– Получается, – задумчиво сказала Ольга, – что, если убийцы всё же шли по реперам, то они могли пройти только сюда?
– А и верно… – ответил ей майор. – А ну, Оль, смотри на шесть часов, что-то мне там мерещится, а я тут огляжусь.
Ольга взяла бинокль, а Борух, не поднимаясь в полный рост, двигаясь в полуприседе, начал внимательно осматривать вершину холма. Он раздвигал руками траву, разглядывал почву под разными углами, заглядывал в тень под камни… В конце концов майор, вздохнув, сказал:
– Не хочется вас расстраивать, но…
– Они были здесь? – спросила Ольга.
– Да. Трава густая, следов не хранит, но один из них сидел на том камне, там проплешина, остался характерный след подошвы. На верхней плите следы копоти с мелкими фракциями металла – что-то недолго, но интенсивно горело. Возможно, сигнальный фальшфейер.
– Значит, – констатировал Артём, – они ушли либо в серый, либо в красный репер.
– Либо, – тихо сказала Ольга, – они движутся к нам вон оттуда.
Она, не убирая от глаз бинокля, показала в том же направлении пальцем.
– Артём, время? – спросил майор.
– Минут пятнадцать ещё, минимум.
– Дай-ка… – Борух забрал у Ольги бинокль. – Что-то едет. Довольно быстро и прямо сюда. Это не они, откуда у них машина-то?
– Срез жёлтый, – напомнил Артём. – Вряд ли нам везут пряники.
– Будем валить с дистанции или подпустим поближе? – деловито поинтересовалась Ольга, раскладывая сошки винтовки и пристраиваясь за камнем.
– Одна машина, не очень большая, – сказал майор. – Их там не больше четырёх-пяти. Давайте на них посмотрим, может, чего прояснится.
Он присел за каменной плитой, торчавшей из земли в наклон, и приготовил пулемёт. Артём, всегда чувствующий себя в таких ситуациях лишним, снял с предохранителя автомат, дослал патрон, и проверил, легко ли достается из разгрузки граната. На этом его военные навыки закончились.
Приближающийся по степи автомобиль оказался поставленной на здоровенные колеса рамой, поверх которой сварено из труб и обрезков разнородного металла подобие кузова, слегка подёрнутое местами ржавчиной. Стекол в кузове не было – спереди проём затянули крупной сеткой, а остальные и так обошлись. Приблизившись к холму, странная машина сбросила скорость и покатилась медленней, но направление движения осталось прежним.
– Дудудум! – пулемет Боруха вспахал степь перед колесами короткой очередью, и колымага, противно заскрипев тормозами и накренившись, резко встала.
– Не стреляйте, это мы! – закричали оттуда на чистом русском языке. – Мы сигнал увидели!
– Вылезайте, – скомандовал майор.
– Да-да! Без проблем, братан! Вы принесли, что обещали?
Из машины, цепляясь за приваренные скобы, слезли три невзрачных мужичка, одетых как сельские механизаторы – потасканные брючки, помятые грязные пиджаки поверх несвежих маек и гопницкие кепочки. Правда, брючки заправлены в высокие стоптанные берцы, на ремнях здоровенные тесаки, а на плечах, стволом вниз – дробовики впечатляющего калибра.
– Принесли же, ну? – нетерпеливо приплясывая, направился к нам первый. У него дробовика на плече нет, но зато на поясе висит в кожаной петле украшенный гравировкой двуствольный «хаудах»5.
– А вы? – спросил в ответ Борух.
Тот остановился и спросил удивлённо:
– А чо сразу мы-то? Не понял… Вы чо, братаны, в натуре гоните? Мы ведь уже…
– Алё, Митяй, это не они! – вдруг заорал голос сверху. – Это подстава! Вали их!
Оказалось, что слезли из машины не все. Притаившийся наверху четвёртый сумел их разглядеть с высоты кузова и теперь наводил на Ольгу какой-то чудовищный карамультук на вертлюге, в ствол которого, казалось, можно всунуть кулак. Артём вскинул автомат, но Ольга успела первой – её винтовка совсем не впечатляюще хлопнула, как пастушеский кнут, и стрелок повис на своей гаубице.
Двое «механизаторов» синхронно скинули с плеч дробовики, но неготовность к стрельбе их подвела – Борух срезал обоих одной длинной очередью. Артём выстрелил в вышедшего вперед Митяя, но тот неожиданно кувыркнулся вбок, покатился по траве, и очередь ушла в землю. Артём повёл стволом, пытаясь взять упреждение, но снова промазал. Тот резко остановился, поднялся на колено и вскинул хаудах.
– Бабах! – крупнокалиберный обрез грохнул, как пушка. Рядом щёлкнули несколько картечин, но основной заряд ушёл выше – оружие сильно подбросило отдачей, всё заволокло белым дымом. Обрез шарахнул вторым стволом – на этот раз точнее, но Артём уже успел метнуться за камень, и заряд ударил в плиту, вышибая пыль и крошку. Выскочив с другой стороны, Артём высадил в облако дыма остаток рожка, и, отскочив назад, начал торопливо и неловко перезаряжаться, вытаскивая магазин из тесного кармана разгрузки.
– Живым берём! – рявкнул Борух, но, когда Артём выглянул из-за камня с перезаряженным автоматом, было уже поздно – кепочку Митяя унесло на два шага вместе с половиной головы.
– Это я, что ли, попал? – неуверенно спросил Артём. Ему было странно и не по себе. Кажется, он только что впервые в жизни кого-то убил.
– Вот чёрт! – выругался в сердцах майор. – Он же оба ствола разрядил, надо было его брать!
– Ну… так вышло, – ответил Артём нервно. – Он в меня, я в него…
– «Вышло» – из жопы дышло! – зло сплюнул Борух. – И спросить теперь некого, что тут творилось.
Борух с Ольгой быстро и спокойно осмотрели трупы. Артём, стараясь не приглядываться к тому, что сделали с головой «Митяя» удачно попавшие автоматные пули, залез по скобам на высокий кузов машины. Каркасные сиденья с натянутым на них брезентом, примитивные органы управления – и ничего ценного или интересного. Никакой возможности понять, что связывало этих наездников и тех убийц.
– И что же они должны были им принести? – задал риторический вопрос Артём, слезая.
– У покойничка своего спроси! – буркнул майор.
– Перестань, Борь, – укоризненно сказала Ольга. – В бою всякое бывает… Я другого не понимаю – те, кто прошёл реперной связкой, подали сигнал, так?
– Так, – согласился Борух.
– А почему они не дождались тех, кого вызывали?
– Да хрен их знает. Те долго ехали, эти сильно спешили, а может, они и не им вовсе сигналили… Не у кого спросить-то! – зло добавил майор.
– Не обращай на него внимания, дорогой, – посоветовала Ольга, – это у него адреналин так выходит. Пристрелил – и ладно, лучше ты его, чем он тебя. Что там репер?
Артём прислушался к себе и к камню, достал из сумки планшет.
– Да, готов, можно двигать.
– Тогда давайте уходить, пока ещё кто-нибудь не приехал.
– В серый? – уточнил Артём.
– Ну, не в красный же… – пробурчал Борух, успокаиваясь.
Артём вздохнул, активировал планшет, повернул структуру, совмещая реперы.
– Двигаю!
Золотой свет заполуденного солнца мигнул и сменился розовыми сумерками заката.
– Внимание! – тихо скомандовал Борух. – Они могут быть где-то здесь!
Реперный камень оказался аккуратно инсталлирован в середине замощенной булыжником площади. Непосредственно вокруг него отсыпанный мелкой каменной крошкой круг, окруженный невысоким бордюрчиком из полированных гранитных плит. Рядом красиво вырезанные мраморные лавочки. Вокруг площади плотно стояли городские дома, выходя на неё стеклянными фасадами магазинов и навесами уличных кафе. Дома были симпатичные, все разные, но образующие единый архитектурный ансамбль. Высотой этажей по пять, с лепниной по оконным проёмам и с изящными крошечными балкончиками. Такие площади можно встретить в старых европейских столицах – Артёму немедленно вспомнилась Прага, где ему довелось пару раз побывать.
Борух и Ольга синхронно припали на одно колено, обводя стволами окрестности, но площадь была совершенно пуста. Витрины магазинчиков заросли пылью до непрозрачности, лёгкие стулья уличных кафе перевернул ветер, полотняные маркизы навесов выцвели от солнца и дождей, цветы на балкончиках высохли и осыпались на занесённую листьями брусчатку. Последние лучи солнца, косо падающие на тусклые окна домов, заливали их багровой пыльной позолотой, но движения за стёклами не было. Город был давно и, видимо, быстро брошен. Сквозь потёки грязи на витринах были смутно видны какие-то товары, двери кафе были раскрыты, Артём разглядел даже несколько грязных чашек, стоящих на столиках внутри. При этом никаких следов паники, военных действий, насилия, мародёрства и всего такого прочего. Никаких зловещих скелетов, ни одно окно не разбито, на мостовой не валяется ничего, кроме листьев с растущих тут же деревьев.
– Мария Селеста прямо, – тихо сказал Борух. – Аж жуть берет.
– Дорогой, время? – нервно спросила Ольга, которой тоже было не по себе от этой тишины и заброшенности.
Артём сосредоточился на ощущении репера, потом достал планшет, актировал, проверил…
– Твою ж мать! – сказал он вскоре. – Не наш день, определённо.
– Что такое? – спросил Борух, который внимательно осматривал площадь.
– Опять транзитный репер! – сокрушенно ответил Артём. – Второй чуть ли не подряд.
– Не чувствуешь выходной камень? – Ольга внимательно рассматривала улицу в электронный прицел винтовки. Артём знал, что там есть режим обнаружения живых существ, хотя даже представить себе не мог, на каком принципе он работал. Ещё одна загадочная технология, никак не соотносящаяся с общим уровнем Коммуны.
– Нет, далеко, – пожал он плечами. – Без триангуляции только направление могу показать. Вот как раз улица в ту сторону идёт.
Единственная прямая, как струна, улица уходила ровно в сторону заката, и бьющие в глаза лучи почти скрывшегося за горизонтом солнца не дали её толком разглядеть.
– Да, эти ребята как раз по ней и уехали, – сказал Борух.
– Уехали? – удивилась Ольга.
– Их ждала тут машина. Вышли, сели и укатили. Следы хорошо видны, и следы накатанные – не один раз тут проезжали.
– Надеюсь, это не означает, что до выходной точки пешком не добраться, – задумчиво сказал Артём. – Я засёк направление по компасу – если отойти на пару километров перпендикулярно ему и снова взять планшетом пеленг – вычислим расстояние.
– А смысл? – здраво сказал Борух. – Какое бы оно ни было – всё наше. Так чего зря ноги бить?
– И то верно, – согласилась с ним Ольга. – Но я тоже предлагаю отойти в сторону, хотя и с другой целью. Нам надо найти место ночлега, а это лучше делать не на наезженном незнамо кем маршруте. Не хотелось бы, чтобы на нас кто-то наткнулся. Давайте, пошли быстрей, пока еще что-то видно.
– След в след за мной! – сказал быстро Борух. – Идем по колее машины, чтобы не топтать – совсем не нужно, чтобы нас тут искали.
Они пошли – легко шагающий майор, за ним, без напряжения ставя ногу точно в след, Ольга, и последним – чувствующий себя мучительно штатским и неуклюжим Артём. От напряжения ему было так же сложно идти ровно, как ходить по канату – казалось, ноги так и норовят наступить мимо следа, особенно учитывая, что солнце окончательно село, и в брошенном городе стало темно. Включать фонари Борух запретил, только светящиеся закатным светом облака ещё давали возможность не натыкаться на стены. Пройдя по улице с полкилометра, они свернули в первый же переулочек вправо – до этого дома шли сплошной, без просветов, чередой тёмных витрин. Похоже, это был центральный городской променад, где модные бутики соседствовали с дорогими ресторанами.
Свернув, они некоторое время шли узкими улочками, но потом стало окончательно темно.
– Давайте сюда, что ли… Не на мостовой же спать! – Борух указал на широкие стеклянные двери над каменным резным крыльцом.
Двери раскрылись с тяжёлым скрипом, оставляя след на пыльном полу. Внутри включили фонари.
– Похоже на гостиницу! – сказал Артём.
Помещение перегораживает стойка, за которой самая банальная доска с ключами. На стойке заложенная карандашом книга для записей, за ней на полке кнопочный телефон – Артём почему-то ожидал увидеть дисковый, с тяжёлым раструбом из меди и эбонита, но нет – оказался совершенно банальный офисный аппарат с факсом. Цифры как на аппарате, так и на бирках ключей обычные, арабские, но лежащий на стойке пыльный буклет оказался, несмотря на сходство букв с латиницей, совершено нечитаемым. Текст изобилует тильдами, умляутами и прочими диакритическими знаками и не похож ни на один известный Артёму язык. Он подумал, что такое количество дополнительных значков обычно означает заимствованную из другого языка письменность, придуманную для другой фонетики – но потом решил, что вряд ли кого-то теперь заинтересует местная история.
– Будем считать, – сказал Борух, снимая ключ с биркой «201» с крючка, – что у них та же логика нумерации, и первая цифра означает этаж. Вряд ли тут сотни номеров, в конце концов. Ищем лестницу, нам второй этаж удобней. Если что, будет время смыться, пока прочешут первый…
Лестница оказалась за углом коридора, и Артём чуть не загремел с неё, когда под ногами поехала сорвавшаяся с креплений ветхая ковровая дорожка.
– Всё-таки наследили… – укоризненно сказал Борух. – Ладно, будем надеяться, что никто нас искать не станет. С чего бы?
Номер действительно оказался на втором этаже, небольшой, однокомнатный, с застеленной широкой кроватью, диванчиком, столом-стульями и окном-балконом во всю стену. Артём хлопнул по покрывалу, и в затхлый воздух поднялась туча пыли.
– Что ты делаешь, не пыли! – возмутилась Ольга. – Нам тут дышать этим!
Она аккуратно, стараясь не встряхивать, сложила покрывало и вынесла его в соседнее помещение – там обнаружился вполне приличный санузел с унитазом и душевой кабиной. Воды, разумеется, не было.
– Дверь балконную приоткройте, что ли, – сказал Борух, – а то дышать нечем. Но чуть-чуть, чтобы с улицы незаметно было. И в сортир этот чур не гадить – самим же нюхать всю ночь придётся. Я от соседнего номера сейчас ключ принесу, там хоть всё засрите.
– Грубый ты, майор… – покачала головой Ольга, проверяя содержимое шкафов и прикроватных тумбочек.
– Жизнь такая, – ответил Борух, выходя из номера.
– Бара в номере нет, – разочарованно констатировала Ольга, закончив обыск, – и халатов нет, и тапочек, одни полотенца в душе. Три звезды максимум.
– Ну, так мы и не переплатили, – возразил Артём, пытаясь открыть створку высокой застекленной двери. Бронзовые шпингалеты присохли, пришлось помогать себе ножом, но, в конце концов, удалось сделать небольшую щёлку для притока воздуха. Сразу почувствовалось, как свежо в ночном городе и как душно тут.
– Вниз по лестнице не ходите, я там растяжку пристроил, – сказал вернувшийся Борух и бросил на кровать ключи с бирками. – Вот, девочки налево, мальчики направо.
– Я скоро! – Ольга подхватила из рюкзака пластиковую двухлитровку с водой, взяла один из ключей и вышла. (Полное отсутствие пластиковых бутылок стало для Артёма чуть ли не самым сильным бытовым шоком в Коммуне. Там вообще не было ничего одноразового, но разведчики быстро освоили наследство перемещённого города).
– Как думаешь, что тут случилось? – спросил Артём у майора.
– Я стараюсь об этом не думать, – признался тот. – Так же, как стараюсь не думать, почему почти все известные нам срезы либо безлюдны, либо идут к тому. Но доводилось мне слышать краем уха, что это не просто так.
– А как?
– Никак! – сказала вернувшаяся Ольга. – Не забивайте себе головы, мальчики. У нас уже учёные на эту тему друг у друга последние волосья на диспутах повырывали, а всё никак не договорятся. Куда уж нам-то в проблемы Мироздания лезть. Давайте лучше спать укладываться.
Артём взял второй ключ и вышел в коридор. «Мальчики направо» – соседний номер открылся пыльной душной темнотой, и ему стало как-то не по себе. Включил маленький светодиодный фонарик, обежал его лучом комнату – почти такая же, ничего интересного. И сантехника совсем как в его мире – в Коммуне она старообразная, с чугунными бачками и латунными кранами, а тут фаянс и никель. Жаль, что воды нет…
– …Не скажешь? – отчетливо услышал он вдруг голос Боруха.
– Не нужно ему это знать, – решительно ответила Ольга. – Если мы всё сделаем правильно – будет уже не важно. А если нет… То тем более не важно.
«Ну-ну, – подумал Артём, – интересная тут акустика».
Он послушал ещё, но в соседнем номере была тишина. Сделал свои дела, стараясь не сильно журчать, и вернулся.
– Первую фишку, как самую простую, отдаём женщине, – распорядился Борух. – Я стою вторую, а тебя, Артём, разбужу под утро, постарайся до этого времени выспаться.
Он завалился на диван и почти сразу засопел. Артём последовал его примеру – улегся на кровать, не раздеваясь, только скинув берцы. От белого чистого белья сильно пахло пылью и слабо – чем-то цветочным, и вскоре он благополучно заснул.
