Петр Юшко
Невероятные приключения маленького Принца
Глава 9. Место встречи
«Искатель» несся через океан на всех парусах как лошагипус, на скачках перед финишем. Казалось, его пришпоривает не только ветер, но и воля его капитана и всей команды. Капитан Рекс стоял на мостике около штурвала. Его лицо выражало странную смесь двух чувств – безмерной отваги и бесконечной нежности. Он странно поглядывал на матросов, суетящихся на палубе. Никто, с момента отплытия с Португи, не слышал от него карамбы или завихрастого ругательства про ленивых чертей или селедку в ботинке. Он молчал и после вахты спускался в свою каюту и не выходил оттуда, не отвечая на призывы друзей. Как ни бился кок Порцо на камбузе, Рекса не соблазняли вкуснейшие ароматы его стряпни – он не выходил в кают-компанию и не ел вообще ничего. Не раз делал попытки Дипло Док повлиять на друга, объясняя, что голодание хоть и бывает лечебным, но здорово истощает организм и нарушает работу нервной системы. Отчего завры делаются раздражительными, мелочными и неприятными. Капитан Рекс только улыбался, хлопал молча Дока по плечу и занимался только своими корабельными обязанностями.
Друзья переживали за Капитана и, сойдясь вечером в кают-компании или на палубе обсуждали, как помочь товарищу в его заботе. Все прекрасно понимали, что сейчас твориться в душе капитана. Даже Путешественник Птиро и Король Храброе Сердце понимали, что сейчас речь идет не о спасении их любимых малышей, Димона и Тавы. Они понимали, что сейчас речь идет о спасении всего живого на планете.
– Интересно, – рассуждал как-то на седьмой день плавания Птиро, – Рекс давно понял, что это он – Белый Рыцарь?
Король, Дипло Док, Урано, Счастливчик, сыщик Долмс и Птиро сидели в креслах в кают-компании после ужина. Все страшно вымотались от напряжения и тихие вечера после сытного ужина никак не вязались с их внутренним состоянием. Дети не были найдены. Непонятный долговязый граф Террано отплыл с Португи на своем кораблике в неизвестном направлении. Где искать полулегендарного завра? Может быть, он отправился в Динополис, чтобы вернуть детей их семьям? Только эта мысль и успокаивала исстрадавшихся родителей. Ведь пока они ни от кого не слышали хоть одного плохого слова о странном графе. История, которую поведал им Дипло Док о своей встрече с высоким и фанатично благородным графом Террано, немного успокоила. По рассказу Дока, граф у него на глазах спас обвиненного в страшном преступлении завра, которого хотели казнить по приговору суда. Чуть ли не ценой своей жизни, он бросился защищать незнакомца и, как оказалось, не зря. Пока на графа наседали стражники острова Дуба, готовые его самого растерзать за вмешательство в судебное дело, появилась жертва преступления, считавшаяся убитой. Она и рассказала, что обвиненный, ни в чем не виноват. Только после этого граф вложил в ножны свою длиннющую шпагу и, откланявшись всем и принеся извинения, исчез в неизвестном направлении. Если бы не граф, невинный завр был бы казнен. Мог ли такой завр оказаться обидчиком детей?
Но поиски пришлось отложить. Никто не сомневался, что нужно идти за капитаном. Никто не сомневался, что он и есть тот самый Белый Рыцарь, из древней легенды.
На вопрос Птиро, после минутного молчания ответил сыщик Долмс:
– Думаю, что Капитан Рекс задумался об этом в тот момент, когда получил этот легендарный меч.
– Но как же быть тогда со вторым мечом? Точно таким же, по словам самого Рекса, которым владел пират Черный Пит? – Спросил Дипло Док.
– Со вторым мечом действительно загадка, – задумчиво проговорил Король, – Одно могу вам всем сказать наверняка – не только Рекс верил в то, что он и есть легендарный герой, появляющийся раз в тысячу лет. В это так же верил мой отец.
– Откуда ты знаешь, – удивился Птиро, – он сам тебе говорил? Мы ведь даже не знали ничего про эту легенду, пока Рекс не рассказал.
– Я знаю только, что отец вместе с моей мамой очень серьезно в свое время разговаривал с взятым в плен молодым пиратом по имени Рекс. И его не повесили, как всех остальных пиратских капитанов качаться на реях его же судна. И не посадили в тюрьму на Остров, как делают со всеми остальными корсарами. Они не просто его отпустили, но и дали ему честную работу, лучший фрегат в океане и моя мать подарила ему свой портрет.
– У Рекса есть портрет Королевы? То есть твоей матери? – Птиро аж подскочил с кресла от удивления, – вот так новость? Откуда знаешь?
– Сам видел как-то, – скривившись, ответил Храброе Сердце, – в каюте в его рундуке лежит. Причем теперь лежит вместе с фотографией, которую ему подарила моя жена.
Все невольно рассмеялись. Ни для кого не было секретом, что Капитан Рекс давным-давно любит прекрасную Королеву Золотая Коса. Но скорее всего, после того как она стала женой его друга, Рекс любил ее как свою младшую сестру и очень сильно ее опекал и защищал перед королем.
– В общем, если мы захотим изучить семейное древо нашего короля, то полезем в сундук капитана Рекса, – расхохотался Птиро.
– Вот какой же ты дурак, дружище, – не выдержал Король, – нечего тут смеяться, тут трагедия.
– Я не представляю себе, как это можно быть тем, кто обречен на что-то, – проговорил Урано, не отрываясь от блокнота в котором делал какие-то записи, – я как ученый не верю в судьбу и избранных. Не верю в колдовство, магию, потусторонние силы и призраков. Я хочу знать, что они есть, или доказать, что их нет. Но, вот так, просто верить – этого не понимаю.
– Что он сейчас бедняга переживает, – сказал Дипло Док, – ведь просто страшно, что вылезет некая дрянь из океана и надо с ним драться. Я так понимаю, не кальмар какой-то вылезет. А если Рекс не справится? Если он погибнет? Я бы умер только от одной мысли, что на мне лежит такая ответственность за жизнь всех завров.
– Но Док, – удивился Счастливчик, – ты же врач, хирург. Ты всегда несешь ответственность за жизнь своих пациентов. Как ты можешь не понимать этого. Рекс тоже сейчас как хирург, только для всей планеты. Ему нужно вырезать своим черным мечом эту опухоль, и он ее вырежет. Я в него верю. Вот только, я понимаю так, что Кракен и правда не кальмар, он мне кажется должен быть огромным. Как Рекс справится? Может он тоже вырастет? Урано, ты как считаешь? Что это за тварь – Кракен?
– Пока не увижу своими очками, пока не пощупаю микроскопом и не попробую пробирками какое оно на вкус – ничего не скажу, отрезал Урано, не отрывая взгляда от своих записей.
– Ага, – съязвил Птиро, – пока ты будешь его в микроскоп изучать, он весь мир сожрет, вместе с тобой.
И в таком духе велись разговоры о миссии Белого Рыцаря в кают-компании «Искателя». Точно такие же разговоры вели между собой матросы Шам, Ставр, Сег и Тор. Они одновременно и страшно гордились тем, что их капитан оказался легендой, и страшно боялись за него. И даже страшно боялись его самого – ведь никто в мире больше не мог похвастаться тем, что служит у Белого Рыцаря, Убийцы Кракена, Спасителя Мира, Грозы Морей и Океана, Самого, самого… и так далее и тому подобное.
А что же сам Капитан Рекс?
А Капитан Рекс даже не сомневался, что ему предназначено сразить ужас мирового океана и спасти жизнь на планете. Уже много лет он верил, что он и есть избранный рыцарь. И именно поэтому он нисколько не задумывался о том, кто такой Кракен, существует он на самом деле или нет, как его убить и можно ли это сделать вообще. Просто он давно принял как истину – что это его предназначение. Что он шел к этому всю свою жизнь и искупает своим поступком все зло, которое он причинил другим заврам. А странным он был все эти дни, потому что ему было жаль расставаться со своими друзьями, своим ставшим ему домом кораблем, с океаном и с солнцем. Ведь исход своей битвы с чудовищем он не знал. Также как не знал, каким станет он сам, если сможет выжить после этого боя.
Ранним утром девятого дня Капитан Рекс поднялся на мостик на свою последнюю вахту. Он был одет в белый китель и белую треугольную шляпу. На боку на белоснежной перевязи висели ножны с черным мечом. Утро было морозным не по сезону. Попутный ветер гнал «Искателя» нужным курсом. Тумана над водой не было и это показалось Рексу странным. Он похлопал рулевого Шама по плечу и разрешил ему пойти отдохнуть часик.
– Я сам постою на руле, карамба, – проворчал капитан.
– Слушаюсь, капитан! – Воскликнул Шам, – рад, что с вами все в норме.
– Конечно все со мной «в норме», карамба, тесак тебе под язык. Чтой-то ты сегодня болтаешь?
– Простите, капитан, – замялся Шам, но взяв себя в руки, он выпрямился и сказал, глядя Рексу в глаза, – просто последнее время. Все эти события. Ну, легенды, Кракен, знамения. Все это. И нам показалось что вы, как бы. Ну, это. Что…
– Что? – Не выдержал Рекс, – чего ты мямлишь, пороху тебе в ухо, карамба. Думали я сдулся?
– Нет, капитан, как можно, – Шам даже покраснел и вспотел от напряжения, – наоборот. Просто я вот что хотел сказать – мы всей душой с вами капитан. Если что нужно будет, во время… Ну, во время того, как вы будете ему… Этому. В общем, зададите ему перцу. А чтоб тебя, – Шам запустил пальцы себе за пазуху и яростно поскребся, – в общем, только свистните – и мы все будем рядом с вами.
Рекс молча посмотрел на своего матроса, потеющего и жмущегося совсем не как храбрейший в морях матрос. Неожиданно для себя и тем более для Шама, капитан Рекс судорожно схватил Шама своими ручищами и крепко-крепко стиснул его в своих объятиях. Так крепко, что Шам из красного сначала сделался обычным зеленым, а потом неестественно белым, а потом даже немного синим.
Рекс выпустил матроса и, отвернувшись, бросил ему изменившимся голосом:
– Свободен, матрос, карамба. Общая побудка на второй склянке второй вахты (пять часов утра).
Ошарашенный Шам с трудом вдохнул воздуха и, выпучив глаза просипел: «Так точно, капитан». Он скатился по трапу на подгибающихся ногах и вломился в каюту матросов.
– Парни, вы не поверите, что счас было! – Еле выдохнув, просипел он.
Заспанные Сег, Ставр и Тор высунули носы из гамаков.
– Что случилось? Кракен приснился? У штурвала уснул? Русалку увидел? – Загалдели матросы.
– Капитан меня – обнял! – Выпалил Шам, сам не веря своим ушам.
Матросы молча вытаращились на него.
– Сам не верю, но точно. Подскочил ко мне и как схватит меня ручищами – куда там Кракену! Чуть дух из меня не вон! Точно вам говорю – он избранный! Он Рыцарь! Такая силища!
Матросы, молча моргая, таращились на него.
– Представьте, обнял меня, а потом отвернулся и аж всхлипнул от жалости. Ваще, не верю, что такое пережил!
Матросы все так же молча таращили на него глаза.
– Обнял, говоришь, – наконец не выдержал Сег, – ну-ну.
– Точно – заснул на вахте, – зевнув во весь рот, сказал Ставр и зарылся под одеяло, – холодина такая, а он сказки рассказывает.
– Дурак ты, – просто сказал Тор, – такую чушь про капитана говорить.
Шам не стал доказывать недоказуемое, просто молча залез в гамак и закрылся одеялом с головой. В темноте Шам заулыбался, свернулся клубочком и заснул так быстро, как могут засыпать только моряки. Во сне ему привиделся любимый капитан. На голове Рекса был веночек из ромашек, а в руках он держал здоровенную порцию шоколадного мороженного и предлагал ее Шаму. Во сне лицо матроса светилось счастьем.
Через час после общего аврала все были на местах. Капитан стоял на мостике, прямой как палка. Рядом стоял Король и смотрел в подзорную трубу на огромную бухту, изогнувшуюся в форме полумесяца. В самом центре бухты торчала из воды острая и высокая скала. Берег был загроможден скалами непонятной формы, в темноте было не разглядеть. Около скал Король заметил крохотную точку горящего костра, но кто разжег костер, с такого расстояния видно не было.
– Не помню я тут скал на берегу, – удивленно прошептал Птиро, поднявшийся на мостик, – был тут два года назад.
– И что ты тут делал, карамба, – ехидно спросил его Рекс, – тут же берег контрабандистов, это все знают.
– Тут контрабандисты торгуют? – Несказанно удивился Король, – так близко от столицы? Я не знал об этом.
– Потолкайся с этим шалопутом побольше, еще и не такого узнаешь, – усмехнулся Рекс.
Птиро скромно отмолчался на заданный вопрос, взял у Храброго Сердца подзорную трубу и приложил окуляр к глазу. Некоторое время он напряженно всматривался в берег. Капитан в это время начал тревожно вертеть головой, нюхать воздух и слюнявить палец.
На мостик вскочил боцман Счастливчик.
– Капитан, – начал было он.
– Сам вижу, – рявкнул Рекс, – карамба! Чушь какая-то, моченую капусту реке в русло. Замедляемся.
– Что значит, замедляемся? – спросил снизу с палубы сыщик Долмс.
Капитан молча бросился к борту и посмотрел вниз. Навстречу курсу корабля сильное течение несло ветки, палки, мутную грязь пополам с листвой. Было такое ощущение, что в бухте находится устье крупной реки в момент отлива. Но никакой реки в бухте точно не было.
В этот момент Птиро, все еще смотрящий в подзорную трубу крикнул:
– Да ни какие не скалы это на берегу. Это Бобо.
– Что, – воскликнул Король, – наш Бобо на берегу? Как он сюда попал?
– Откуда я знаю, – окрысился Птиро, – встретимся, спрошу. Но это точно он валяется на берегу, как пьяный матрос около таверны.
Матросы что-то закричали с палубы капитану. Рекс громко выругался карамбой. Счастливчик засвистел в дудку аврал.
– Якоря в воду, карамба! – Заорал Рекс, – паруса на гитовы! Карамба, шевелитесь ленивые черти матросы!
За борт из клюзов (отверстие в борту для спуска и подъема якоря) полетели тяжелые чугунные якоря.
– С кормы якоря Роджерса (якорь адмиралтейского типа с маленькими заострёнными лапами и большими рогами) в воду, карамба! – Заорал, надуваясь, Рекс, – кошки за борт! Всем держаться, карамба, креветку мне в ноздрю!
Вода стремительно откатывалась от берега. Небо стало странно белым, без просветов. Якорные цепи натянулись, и судно так резко дернуло, что все полетели на палубу. Несчастный Порцо с кастрюлей отходов из камбуза в руках не вовремя вышел на палубу. От толчка он оторвался от палубы и, как стоял, так стоя и полетел прямо за борт, истошно вереща. При этом кастрюлю с отходами он не отпускал. В последний момент, когда кок уже улетал в открытое море, свалившийся с реи на палубу Ставр схватил его за ногу. Кастрюля с отходами вывернулась на спасителя и ударила его по голове толстым дном. Палуба покрылась объедками как корыто в свинарнике во время праздничного обеда. Остальные держались, кто как мог. Корабль встал носом к течению и страшно скрипел всеми досками. Паруса полоскались и хлопали. Палуба сотрясалась. На ногах остался стоять только Капитан Рекс, который держался за спицы штурвала.
В этот момент что-то темное нависло над «Искателем», будто его собирались накрыть огромным одеялом. Корабль приподняло в воздух, якорные цепи лопнули со страшным гулом и «Искатель» взвился в воздух в третий раз за свою историю.
Капитан Рекс дико вскинул лицо к небу и чуть не присел от неожиданности. Огромная ладонь великана Бобо держала любимый корабль за верхушку грот-мачты и медленно переносила его по воздуху к кромке леса на берегу. Там Бобо аккуратно поставил кораблик в песочек и сделал губки бантиком, будто хотел подуть в игрушечные паруса.
– Здесь сейчас опасно, друзья мои, – загудел великан Бобо, – не надо было сюда приплывать.
Он осторожно поправил свисающий кусок паруса на мачте, но тот отвалился окончательно вместе с реей и великан боязливо убрал руки за спину. «Искатель» завалился на борт, и весь экипаж посыпался на пляж как игрушечные солдатики. Пока все барахтались в песке, Бобо опустился на колени и наклонился к друзьям, что бы получше их рассмотреть.
– Бобо, – отплюнув песок, смог, наконец, прокричать Храброе Сердце, – что ты здесь делаешь?
– Привет, Бобо, – завопил Путешественник Птиро, – какими судьбами ты тут? Решил прогуляться перед обедом по бережку моря? Очень кстати, надо признаться.
– Друзья, – пророкотал великан Бобо и его огромные голубые глаза стеснительно потупились, – я буду тут биться с чудищем. Вам лучше отойти подальше.
И тут все забыли про страшный отлив, смертельную опасность, которая всех ждет впереди, странную встречу с великаном в этом странном месте и в это неподходящее время. Все забыли обо всем, потому что услышали, как издали до них доносится детский крик:
– Папочка! Папочка! Я здесь!
Глава 10. Во Славу Жизни
Великан Бобо отчаянно стеснялся.
Все стояли на берегу около завалившегося на мокрый песок «Искателя». Димон и Тава сидели на руках счастливых отцов, остальные друзья и граф Террано столпились вокруг них кучкой и молча смотрели как Бобо снимает с себя куртку. Очевидно, что гигант не раздевался уже пару сотен лет и куртка, сделанная из каких-то невообразимо древних кусков ткани, старых шкур, коры деревьев и огромных засохших листьев пальмы, сшитых вместе длинными лианами, теперь не снималась, а отдиралась от тела частями. Куски размером с паруса «Искателя" падали на песок как фанера или шифер, такие они стали твердые от вековой грязи. Но вот последние лоскуты верхней одежды великана свалились на песок и Бобо, не поднимая на стоящих далеко внизу друзей своего взгляда, пробасил:
– Извините меня, я так давно не раздевался ни перед кем, а куртка будет мешать. Простите меня друзья.
Тело гигантского завра оказалось очень странным. Широкие бедра и толстенные ноги никак не вязались с его торсом. Вперед выпирал круглый как мяч живот. Из не очень широких, покатых плеч торчали коротковатые руки с ужасно толстыми бицепсами и запястьями. На несуразно маленьких для таких толстых рук ладонях, пальцы казались очень короткими, словно бы на них не хватало по одному суставу. Шеи почти не было и голова Бобо, как будто просто вырастала из плеч. Кожа на руках, груди и животе была какого-то серо-зеленого цвета, а на спине совершенно серая, с редкими зелеными пятнами. Если внимательно присмотреться, то эти пятна оказывались клочками мха, поросшими небольшими кустиками. На пояснице из-под пояса коротких штанов выглядывала верхушка небольшой березы. Тава, заметив деревце на своем новом друге, захлопала в ладоши и завизжала:
– Какой ты красивый, Бобо!
– Я тоже хочу быть таким, – в восторге прошептал Димон так, что его услышал только отец. Король сильнее прижал сына к своей груди, чувствуя, как колотится его маленькое сердечко.
Бобо снова застеснялся и его щеки стали розовыми. Он скромно улыбнулся своим друзьям и, коротко махнув им ладонью, повернулся лицом к океану и пошел к отступившей далеко от берега воде, проваливаясь по колено в мокром песке. Дойдя до воды, Бобо еще раз повернулся и посмотрел на графа Террано.
– Отойдите подальше, друзья, – пробасил великан, тут может быть опасно для вас.
– Пора, мой друг, – прошептал граф одними губами, – пора!
Он едва заметно кивнул великану головой и помахал рукой. Огромный завр тяжело вздохнул и вошел в воду. Он зябко передернул плечами, когда вода стала касаться его коленей и даже слегка взвизгнул, как делают малыши первый раз в жизни окунаясь в море. Вода кажется холодной, а море огромным и нужно перебороть страх и войти в воду еще глубже. Бобо шел в воде, проваливаясь и с трудом сохраняя равновесие. Высокие волны уходили далеко в сторону океана. Зайдя по пояс, Бобо остановился и начал внимательно вглядываться в волны.
Террано побежал дальше по берегу и взобрался на небольшой холмик, поросший короткими кустиками, остальные не отставали от него. Сверху стало видно, что Бобо высматривает в серой воде какие-то черные колышущиеся линии, похожие на очень длинные водоросли. Линии переплетались и извивались, и Бобо брезгливо поднял руки, пытаясь оттолкнуть их от себя. Но некоторые из них прилипли к его рукам и потянулись из воды вверх. Издали зрителям казалось, что великан вляпался в какое-то смолянистое пятно. Но тут черные водоросли начали утолщаться и Бобо сильнее тряхнул руками, стараясь оторваться от них. Водоросли превратились в десятки тонких щупалец, извивающихся и оплетающих руки и поясницу великана. Он нагнулся к самой воде и начал тянуть их в стороны, пытаясь оторвать их от своих ног. Но они не поддавались, а лишь растягивались в стороны и становились все толще и толще. На лице великана застыло удивленное выражение, глаза стали испуганными, как у ребенка, который впервые дотронулся до огня, такого красивого и яркого, но причиняющего такую сильную боль.
Черные смоляные щупальца начали опутывать локти великана и подниматься все выше по плечам и животу. Они переплетались, утолщались, росли и множились. На коже гиганта стали проступать белые полосы как от сильных ударов хлыста или ожогов. Бобо закричал от боли и обиды. Его лицо исказилось от сильнейшего страдания, которое он испытал в своей жизни. Черные щупальца высасывали из него жизнь.
Капитан Рекс не выдержал и рванул по склону вниз, на помощь другу, но Террано железной рукой успел схватить его и, практически подняв в воздух, втащил обратно на верхушку холма. Не отрывая взгляда от схватки, он громко крикнул каким-то неживым жестким голосом:
– Нельзя ему помочь! Вы погибните без толку! Стойте здесь и ждите.
Рекс дергался изо всех сил, хватался за рукоятку меча и страшно скрипел зубами так, что остальные бросились на помощь графу Террано. Друзья схватили капитана за руки и за ноги, повалили на траву, прижав своими телами к земле. Рекс мог только смотреть полными слез глазами, как его друг борется с непонятной тварью, и стонать через сведенные судорогой челюсти.
В полной тишине, в которой не было слышно ни ветра, ни шума волн, великан Бобо медленно погружался в воду. Все его мышцы страшно напряглись и мерзкие, абсолютно черные щупальца опутывали его тело все сильнее и сильнее. Бобо никак не мог схватить их рукам и оторвать от своего тела. Нити щупалец были, как бы, маслянистые, не имеющие плотности и твердости и выскальзывали из коротких пальцев огромного завра. Отдельные нити начали опутывать короткую шею гиганта. Левая нога Бобо подломилась со страшным треском и он, опустившись на колени, снова коротко вскрикнул от боли. Бобо медленно повернул голову к зрителям на берегу и полными страха и боли глазами посмотрел на своих друзей. Отчаяние заполнило его кроткое сердце. Сквозь выступившие из голубых глаз слезы он различил маленькие фигурки на невысоком холме. Две из них прижимали к груди крохотные милые комочки жизни, его новых друзей – Димона и Таву. Яркая как молния мысль пронеслась в его голове – ОНИ СКОРО УМРУТ. Они не смогут стать взрослыми, они не будут смотреть на солнышко, не услышат шуршание капель дождя по листьям, не поцелуются и не обнимут своих детей, они не смогут с хрустом откусить кусок от красного сладкого яблока и не рассмеются веселой шутке, никогда не споют колыбельную песню…
В эту критическую минуту великану пришел на помощь единственный друг, который мог ему помочь. Мощная крылатая тень метнулась из низко свисающих облаков и упала на опутывающие тело великана липкие отростки Кракена. Драго схватил зубастой пастью черное щупальце и, мотнув головой, оторвал его с громким треском. Он впился когтями в перекатывающиеся волнами толстые жгуты и потянул их вверх, так мощно работая огромными крыльями, что зрителей на берегу пригнуло ветром к земле. Бобо почувствовал облегчение и смог встать сначала на одно колено, а потом выпрямился в полный рост. Подняв лицо к небу, он громко закричал. Драго тянул и тянул его вверх, откусывая огромные куски темных тканей, тянущихся к его крыльям. Внезапно, одно из щупалец морской твари стремительно ринулось вверх и как петлей захлестнуло дракона поперек туловища. Драго напрягся, но вдруг силы покинули дракона, и он рухнул вниз, прямо в черную растекающуюся по воде массу. Без единого звука тело Драго было поглощено черной жижей. Мелькнул кончик переломившегося крыла и последнего дракона на планете не стало.
И тут Бобо, впервые в жизни, ощутил новое, ни с чем не сравнимое чувство. Оно так мощно и неожиданно заполнило его, что он закричал сильнее, чем от боли, которую причиняли ему ядовитые отростки, высасывающие из него жизнь. Волна безумной ярости окатила его с кончиков пальцев на ногах до самой макушки. Он поднял почти притянутую к ноге, правую руку, опутанную черными щупальцами. Его толстая и твердая как камень кожа лопнула на плече, оттуда брызнула яркая красная кровь. Великан широко раскрыл рот и впился белыми зубами в толстую нить отвратительной неживой субстанции, откусил кусок и выплюнул его далеко в море. Потом откусив еще один, он начал растягивать упругие волокна в стороны и перегрызать их, не успевая отплевываться и глотая ядовитую мерзость. От страшного напряжения всех мышц кожа на спине треснула с громким хлопком и Бобо смог развести руки в стороны. Черные щупальца начали лопаться как струны, заполняя воздух глухим звоном.
– За жизнь! За жизнь! За жизнь!!!
Гигант кричал не переставая, отдирая от себя куски черной материи и выкидывая их далеко в океан. На губах беснующегося великана выступила черная пена и клочьями разлеталась вокруг. Кровь из спины и плеч брызгала короткими фонтанами. Куски Кракена, как кляксы от чернил, почти мгновенно растворялись в воде, делая ее сначала темной, а потом красной. Из воды стали появляться щупальца толщиной с ногу Бобо, и великан тянул их на себя перегибаясь почти пополам и впиваясь пальцами в неживую шевелящуюся плоть, разрывал ее на части.
Вода все отходила от берега дальше и дальше, а Бобо тянул и тянул из нее толстые щупальца, которым, казалось, не будет конца. Тянул, отрывал с громким рычанием и выкидывал далеко в океан. Наконец, обессилевший Бобо вытащил на обнажившееся песчаное дно переставшую сопротивляться черную тушу размером с многоэтажный дом с обрывками скользких отростков. Кракен дрожал, как кусок черного желе. Друзья на берегу, затаив дыхание, смотрели, как великан с кряхтением поднял его в воздух и, прижав бесформенное чудовище к своей груди, начал сводить руки, пережимая его пополам, отчего образовались две больших блестящих капли. Они вибрировали, булькали и переливались одна в другую, как если бы в пальцах зажать налитый водой воздушный шарик. Бобо перехватил тушу удобнее и разорвал ее в последнем усилии на две части. Два отвратительных бесформенных куска упали на мокрый песок и почти мгновенно впитались в него, а воды океана быстро подкатили к берегу и смыли остатки воспоминаний о безобразной твари, носящей в легендах имя Кракен.
Бобо, стоя почти по пояс в мокром песке, с опущенными от изнеможения руками, тяжело и прерывисто вдохнул и выдохнул воздух. Он медленно повернул к друзьям свое обескровленное бледное лицо и первый луч солнца, пробившийся через свинцовые серые тучи, озарил милую полупрозрачную улыбку доброго гиганта. Глаза на секунду сверкнули голубым огнем, и закрылись. Великан начал плавно заваливаться на бок и погружаться в песок. Воды отступившего на время битвы океана понеслись на берег со страшной скоростью и окутали тело героя своими теплыми волнами. Уже через минуту на поверхности было видно только ставшие совершенно белыми правое плечо и локоть могучего великана Бобо.
Битва окончилась. Жизнь победила.
