Рита Херрон
Выходи за меня!
Глава 9
Проблемы, проблемы, проблемы. Они повсюду, куда ни глянь.
Рид Саммерс надеялся, что Ланса и Мэдди удастся уберечь от самых худших из них.
Вообще-то он никогда не отличался особой религиозностью. По правде говоря, имя Господа он поминал всуе гораздо чаще, чем обращался к нему в молитвах. Теперь Рид готов был вымаливать прощение за этот грех, поскольку сейчас ему требовалась помощь Всевышнего. Если бы в детстве он был пай-мальчиком, то заслужил бы благосклонность Небесного Отца, а так он даже и молитв не знает.
Тем не менее Рид ступил на порог методистской церкви Святой Троицы, решив, что самая старая церковь в Саванне наверняка обладает особой духовной силой. Стены из серого камня, покрытые штукатуркой, барельефы, увековечившие пасторов, посвятивших свою жизнь служению Всевышнему, – это впечатляло. По сравнению с этим величием он чувствовал себя полнейшим ничтожеством.
Рид уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг из храма донеслись мощные звуки органа, заманивая его внутрь, и он робко протиснулся в дубовые двери и благоговейно замер, пораженный торжественным спокойствием храма. Пытаясь собраться с мыслями, он перебрал в уме свои тревоги и заботы. Трудности преследуют не только компанию (двое подрядчиков сегодня утром отказались участвовать в их предприятии), но и Ланс ходит сам не свой. Может, потому, что взял на себя все финансовые дела? В обязанности же Рида входило нанимать подрядчиков и ежедневно контролировать их работу.
Но было и другое. Недавно он обнаружил среди родительских вещей папку, содержимое которой его потрясло. Папку и еще какие-то бумажки. Брат и сестра – самые близкие ему люди, но это открытие он поклялся сохранить от них в тайне. Ланс и Мэдди верят, что их родители были идеальной парой, но Риду открылась суровая правда.
Если они об этом узнают, это будет для них тяжелым ударом.
Рид медленно шел между рядов, низко склонив голову, чтобы его не узнали, хотя в церкви почти никого не было, если не считать двух молящихся, сидевших в дальних рядах. Он опустился на скамью в четвертом ряду и, не поднимая головы, попытался вспомнить какую-нибудь молитву. В памяти всплывали обрывки святых песнопений, но начало он никак не мог припомнить.
В отчаянии он оглянулся вокруг, и взгляд его упал на Библию. Рид взял ее и стал листать в надежде, что его осенит благодать. Но от благих намерений его отвлек пол, наборный паркет из южной сосны. Рид читал, что из этой сосны делали и оконные рамы, и стенные панели. Коринфская архитектура – пример исторической постройки, которую они с Лансом пытались скопировать. Наклонясь, он заметил комочек жвачки, прилепленный к скамейке снизу. В детстве он лепил свою резинку в точности на этом самом месте. А вдруг это та самая жвачка, сохранившаяся после стольких лет?
Невысокий коренастый джентльмен в темном плаще опустился с ним рядом на скамью. Нобби Смальц, частный детектив, которого он нанял. Рид поднял голову. Человек смотрел на него с любопытством. От детектива пахло дешевыми сигаретами и дезодорантом. Рид кивнул и взял у него конверт. Ощущая себя шпионом из дешевого детективного телесериала, он аккуратно засунул конверт во внутренний карман куртки.
– Что-нибудь удалось разузнать?
– Ваши подозрения подтвердились, – негромко промолвил детектив.
Где же ты, Господи, когда ты так нужен?
Рид выругался и тут же снова выбранил себя за то, что осквернил святое место. Он, конечно, понимал, что не стоит приходить к Богу, когда тебе что-то нужно, и пообещал себе исправиться. Но тут же сообразил, что снова пытается вступить в сделку с Всевышним, чтобы тот решил за него все проблемы. Рид вручил детективу сумму, о которой они заранее договорились, и тот потихоньку покинул церковь. С бьющимся сердцем Рид раскрыл конверт и вытащил листок с напечатанным текстом.
И о чем только думал отец?
Рид попытался как-то осмыслить полученную информацию, и церковная кафедра закачалась у него перед глазами. Ланс и Мэдди будут в шоке. Особенно Мэдди – она так молода и невинна. Трясущимися руками он запечатал конверт, сунул его в карман и закрыл глаза. Ланса не стоит этим нагружать. Слава Богу, Чейз согласился присматривать за Мэдди. Одной проблемой меньше.
У них никогда не было секретов друг от друга, но эту информацию он сохранит при себе, чтобы оградить своих родных.
Мэдди понимала, что ей лучше остаться и начать работу над оформлением интерьера нового дома в античном стиле, но, взглянув в лицо Чейза, решила ехать с ним вместе. Если у братьев неприятности, она должна быть рядом. Они же одна семья, у них нет тайн друг от друга. Ну, почти нет – поездка в нудистскую колонию не считается.Как и то, что она узнала про маму.
– И что стряслось? Что говорит Ланс? – спросила она Чейза, забираясь в пикап.
– Ничего не говорит. Сказал, чтобы я приехал, и все.
– Проблемы со строительством?
– Не знаю. – Чейз выехал с кольца, не сбавляя скорости. Машина подпрыгнула, попав колесом в яму, Мэдди подбросило на сиденье, и он выругался.
– Пристегни ремень.
Мэдди откинула волосы со лба и сердито покосилась на него:
– Я это и хотела сделать, но ты въехал в яму.
– Пристегивайся скорее. Не хватало еще, чтобы ты покалечилась, тогда твои братья меня прибьют.
– Тогда не гони, – отрезала Мэдди, уязвленная тем, что он, видите ли, за нее в ответе. Ответственность – это не симпатия, а симпатия только с одной стороны – несправедливость судьбы. Почему он видит в ней только младшую сестренку Ланса и Рида? Вот Марко воспринимает ее в совсем ином качестве.
Мэдди хотела было сказать об этом Чейзу, но ее удержало хмурое выражение его лица. Впрочем, он сбросил скорость и вцепился в руль так, что костяшки пальцев побелели. Как только они припарковались у клуба, Чейз выскочил из пикапа и помчался по дорожке к дому. Мэдди, спотыкаясь на высоких каблуках, поспешила за ним. И все равно ей было за ним не поспеть – его шаги раза в два длиннее.
Едва Мэдди переступила порог клуба, ей все стало ясно. Должно быть, знакомый призрак Норы Ледбеттер решил здесь всерьез обосноваться. Лампочки мигали, как дискотечные огни в танцзале восьмидесятых.
Чейз стоял посреди фойе, подбоченясь и широко расставив ноги.
– Попробуй реостат.
Ланс нажал кнопку на пульте, включился кондиционер.
– Проклятие, – пробормотал Ланс. – Проверим стереосистему.
Чейз нажал ряд кнопок, и свет полностью погас. Зато на кухне послышался шум посудомоечной машины, старательно промывающей пустоту.
Еще одна попытка, и комната осветилась мертвенно-зеленым светом.
– Безобразие, – буркнул Чейз. – Им придется все заново подключать.
Ланс провел ладонью по подбородку.
– Тогда мы не уложимся в сроки. Я уже договорился – нам должны положить пол и сделать шкафы. Клуб надо закончить до начала тура, чтобы можно было провести здесь церемонию открытия.
– Придется поторопить рабочих и сдвинуть сроки, – сказал Чейз.
– Ума не приложу, как можно так все перепутать, – проверил кнопки на пульте. – Я дал электрику специальные инструкции, и он заверил меня, что все понял. И как будто нарочно все испортил!
Чейз покачал головой:
– Да, в наше время хороших помощников найти трудно.
– Если бы только это! – в отчаянии воскликнул Ланс. Мэдди взглянула на него, потом на Чейза. Тот замер, приготовившись услышать плохие новости.
– Бригада каменщиков использовала не те кирпичи на участке Суонсонов. И кто-то подмешал опилки в цемент, в результате чего не удалось залить раствором фундамент на участке 21В. Пропала целая тонна отличного материала. – Ланс нажал на кнопку пульта, пробуя выключить свет одновременно во всех комнатах, но лампочки погасли одна за другой. – Я почти уверен, что кто-то пытается навредить нашему проекту.
Мэдди похолодела. Успех компании братьев напрямую зависит от этого проекта и смотра. От этого зависит и ее карьера дизайнера. Но кому понадобилось вставлять им палки в колеса?
Чейзу захотелось ударить кулаком в стену еще можно противопоставить свалившимся на них трудностям? Их проект, его работа значат для него все. Это единственный способ доказать всей Саванне, что Чейз Холлоуэй, никому не нужный сирота, чего-то стоит.
И никому не удастся ему помешать.
Рид появился на пороге, когда они уже собрались уходить. Он как-то виновато покосился на Мэдди и Ланса. Чейз нахмурился:
– Где ты был? Мы тебя обыскались. – Рид потупился:
– Да так, дела.
Ланс ввел его в курс дела.
– Я подожду тебя в пикапе, – сказала Мэдди. Чейз кивнул и отошел в сторонку с Ридом и Лансом.
– Ну, как у тебя с ней? – спросил Рид.
– Присматриваешь? – подхватил Ланс.
Чейз сглотнул, кляня себя за то, что согласился на эту роль.
– Да. Мы встретились, чтобы обсудить дизайн интерьера. – Ланс похлопал его по спине.
– Хорошо. Мне гораздо спокойнее, когда она с тобой. Не сильно она тебе досаждает?
Чейз усмехнулся, вспомнив их жаркий поцелуй. Вернее, два поцелуя.
– Да нет, не очень.
– После всех неприятностей с работой, – заметил Рид, – хотя бы Мэдди под присмотром.
Чейз поморщился и мысленно вернулся к их неудачам. У Ланса и Рида никогда раньше не было подобных случаев. А вот у него за последние годы появилось немало врагов. Вдруг этот саботаж имеет к нему непосредственное отношение?
– Я собираюсь пройтись по старым кварталам, чтобы освежить в памяти историю Саванны, – сказала Мэдди несколько минут спустя после того, как они покинули строительную площадку. – Давно я не устраивала себе таких экскурсий. В школе история штата меня не очень интересовала.
– Неплохая идея. Я с тобой, – сказал Чейз, и Мэдди оторопела. – Это поможет нам в работе над стилизацией интерьеров под старину.
– И у тебя есть время?
– Буду внимательно рассматривать детали старинных домов, а потом сверю со своей работой, – пояснил Чейз.
– Договорились.
«Жалкая дурочка», – мрачно подумала Мэдди.
Полчаса спустя они купили билеты на пешеходную экскурсию, которая начиналась у Факторс-роу, представлявшую собой ряд уникальных зданий из красного кирпича. Улицу назвали так из-за торговцев хлопком, превративших Саванну в хлопковую столицу. Затем группа двинулась по Бэй-стрит, потом свернула к причалу на Ривер-стрит, любуясь подвесными балкончиками с чугунными решетками и старыми кирпичными стенами. Мэдди заприметила несколько ресторанчиков и магазинов, в которые решила заглянуть после экскурсии. Они миновали музей паровозов, после чего группа разделилась. Часть отправилась самостоятельно осматривать статуи и памятники, а Чейз и Мэдди пошли еще раз полюбоваться на старинные здания, начиная с дома Эппинджера.
– Дом построен полностью из сосновых брусьев, – прошептал Чейз.
Мэдди улыбнулась: в его голосе слышалось детское восхищение. То же повторилось и с Розовым домом, и с Травяным.
– В Травяном доме ставни покрасили в голубой цвет, чтобы отгонять злых духов, – пояснил Чейз.
– У меня есть клиентка, которую это заинтересует, – лукаво заметила Мэдди.
– Твоя клиентка верит в привидения?
– О да! Это Нора Ледбеттер. – Чейз усмехнулся:
– А, леди-побрякушка! Странно, что ее браслеты не прогнали еще всех окрестных призраков.
Мэдди рассмеялась:
– Сказать по правде, ее ребенок – сущий чертенок. Он кого хочешь напугает до смерти. Если бы у меня был такой сорванец, я бы его в приют сдала.
Чейз помрачнел.
– Может, ему просто не хватает внимания?
Мэдди тут же поняла, что сморозила глупость, и принялась ругать себя за жестокосердие.
– Прости, Чейз, я сморозила глупость. Мать не обращает на него внимания, и он...
– Да ничего, забудь, Мэдди.
– Нет, правда! – Она схватила его за руку и заставила посмотреть ей в лицо. В глазах его она прочла затаенную боль, и у нее перехватило дыхание. – Я пошутила. Иногда я забываю, что ты...
Скулы его напряглись, голос стал хриплым.
– Что я из сиротского приюта?
– Да.
– А я всегда об этом помню, Мэдди. Ни на минуту не забываю. Сердце ее заныло, она выпустила его руку, и несколько минут они шли в молчании. Наконец он подвел ее к «Дому Пирата».
– Давай зайдем сюда, перекусим.
Мэдди согласилась, заметив, как Чейз шутливо поправил повязку на глазу. Усаживаясь рядом с ним за столик, она продолжала размышлять о его реакции на ее шутку. Она попыталась вспомнить детство и представить, что делал Чейз, когда в их семье справляли праздники. И ей стало ужасно грустно. Ей так не хватало родителей, но у нее хотя бы остались воспоминания. А что может вспомнить Чейз? Как его бросили? Передали в сиротский приют, где он справлял Рождество с шестьюдесятью такими же сиротами?
– В этом доме тоже водится призрак, – сказал Чейз.
– Расскажи мне про него, – попросила Мэдди, хотя на самом деле ей хотелось, чтобы Чейз поведал ей о призраках своего прошлого.
Пока официантка расставляла перед ними тарелки с супом из стручков бамии и свежим хлебом, Чейз налил вина в бокалы, старательно пряча взгляд, чтобы не попасть в плен завораживающих глаз Мэдди. Зря он так близко к сердцу воспринял ее замечание насчет приюта.
Но как же иначе? Она просто пошутила, а на него тотчас нахлынули воспоминания, преследовавшие его день и ночь. В какой-то момент ему почудилось, что она ему глубоко сочувствует и хотела бы облегчить его страдания. И он уже готов был облегчить душу, но... Не нужна ему жалость Мэдди. Он хочет ее... ее тело. То есть, нет, оставаться ее другом.
Черт, придется свыкнуться с положением друга. Ланс и Рид убьют его, если он попытается стать для нее чем-то большим. «Даже если Мэдди сама об этом попросит?» – раздался еле слышный внутренний голос.
– Чейз, расскажи мне про привидение.
Он кивнул, загнав своих призраков в подсознание, и переключился на старинную легенду. По крайней мере тема довольно нейтральная.
– В комнате Пирата есть потайной лаз. Он ведет в туннель под комнатой Капитана. Легенда гласит, что, когда моряки заходили в наш порт, местные жители спаивали их, а потом тайком волокли по туннелю и сбрасывали в реку.
Мэдди глотнула вина и слегка нахмурилась:
– Какой ужас! Я-то думала, ты мне расскажешь красивую романтическую историю.
– Извини. – Чейз рассмеялся, ему нравилось ее поддразнивать. – Я и забыл, что ты романтическая натура, Мэдди.
– Женщины без ума от пиратов, это всем известно, – негромко заметила Мэдди.
Чейз шевельнулся, смущенно поправив повязку на глазу. А Мэдди тоже мечтает о пирате?
– Тебе идет эта повязка, Чейз. На тебя здесь все женщины заглядываются.
Но сам-то он видит только одну.
И это женщина в полном смысле слова.
– Как ты поранил глаз?
Чейз тронул рукой повязку и густо покраснел.
– Я... э-э... Ветка хлестнула меня по лицу, когда я осматривал застройку.
Мэдди не сводила с него глаз, и он решил, что попался. Потом она склонила голову, надкусила ломтик хлеба, на ее лицо легла тень, и Чейз забыл обо всем. Свечи мерцали, и их свет отражался в ее кофейно-золотистых глазах, напоминавших ему прозрачную карамель. Чейз не стал бы говорить, что интерьер ресторана (рыболовные снасти и темные деревянные потолочные балки) располагает к романтике, но напротив него сидела Мэдди, кудри ее рассыпались по плечам, нежные губы так и просили, чтобы он их поцеловал. С ней и темница показалась бы раем.
Черт, ну и влип же он!
– Могу поспорить, что потайным ходом пользовались не только моряки. – Мэдди слизнула капельку вина с верхней губы, и его тело сразу пришло в боевую готовность.
«Вспомни ароматерапию, – мысленно приказал он себе. – С Дафной это сработало, сработает и с Мэдди».
– Туннель – идеальное место для свиданий влюбленных. – Чейз смущенно заерзал на стуле. А он-то считал, что легенда – нейтральная тема!
– Особенно для тех, кому запрещали видеться, – задумчиво продолжала Мэдди. – Скажем, британский солдат и девушка из знатного семейства Саванны. Они тайком ушли из дому и встретились там в полночь...
«Думай об ароматных свечках и горячей ванне! Все равно тебе ничего не светит».
– И там, под покровом мрака, где их никто не мог видеть, они подарили друг другу первый поцелуй.
«Проклятие, не получается! Все хуже и хуже. Надо отвлечь Мэдди, хватит тут мечтать».
– А у тебя богатое воображение. – Мэдди вспыхнула:
– Прости, я замечталась. Экскурсия по городу напомнила мне легенды про духов и влюбленных. Вот, к примеру, история Нелли Джордон. Она съехала по перилам лестницы и приземлилась прямо на бархатную шляпу своего будущего супруга. Сама судьба свела их под счастливой звездой.
Чейз принялся за суп, чтобы утолить хотя бы этот голод.
– Не верю я во всю эту романтически-мистическую чепуху.
Мэдди провела пальцем по краешку бокала: стекло такое гладкое, прохладное на ощупь... А кожа Мэдди? Что, если он проведет пальцем по ее щеке?
– Ты хочешь сказать, что не веришь в любовь, Чейз?
Он чуть не подавился кусочком бамии.
– Нет.
– А я верю. Советую тебе спроектировать такой туннель или потайную комнату в одном из твоих домов, чтобы влюбленные могли там уединиться.
– Война давным-давно закончилась, Мэдди.
– Да, но у влюбленных полно других препятствий. Кто знает, может, во время дружеской вечеринки или нашествия шумных родственников им захочется быстрого секса.
Чейз закашлялся и запил суп вином, гадая, уж не имеет ли она в виду своих не в меру любопытных и заботливых братьев.
Он построит такой туннель, приведет туда Мэдди – там ведь так уютно и темно, – разденет ее и будет любить, пока она с ума не сойдет от наслаждения. Конечно, если об этом узнают Рид и Ланс, туннель станет его могилой.
Мэдди отвернулась от экрана монитора и потерла уставшие глаза. Сон ее был беспокойным. Ей снилось, что она занимается любовью в туннеле с воображаемым пиратом, который подозрительно похож на Чейза Холлоуэя. На пирате из одежды только повязка на глазу. Кот замурлыкал, требуя к себе внимания, и Мэдди наклонилась и, смеясь, почесалаему животик. Он с довольным видом вытянулся на спине, выставив свое богатство. Вот все они такие, мужчины!
Перед завтраком она устроила себе забег на три мили, чтобы дать выход сексуальной энергии. Весь день Мэдди штудировала историю Саванны, уделяя особенное внимание старинным особнякам и их интерьерам. Ей хотелось сделать классическое оформление для копии дома Элизабет Генри. А также старалась насколько возможно оттянуть разговор с Норой-побрякушкой, хотя встретиться с ней все же придется. И весь день пыталась выкинуть Чейза Холлоуэя из головы.
Почему он так поспешно покинул «Дом Пирата»? Можно подумать, у него нашлось какое-то срочное дело. Или решил побыстрее от нее отделаться? Интересно, знает ли он, что она догадывается о происхождении его фингала под глазом?
Наверное, она смутила его романтическими намеками. Чейз утверждает, что он не романтик. Теперь она ему верит. Или, может быть, она сама не вызывает у него романтических чувств? И он видит в ней только сестренку?
Чем скорее она с этим смирится, тем лучше для нее же.
Подвесные колокольчики на двери издали нежный перезвон – в дверь кто-то постучал. Наверное, Ланс или Рид пришли ее проведать. Правда, они уже два дня к ней не заходят. Никак приняли всерьез ее просьбу и решили предоставить ей свободу? А вдруг это Чейз зашел за ней, вместо того чтобы ждать ее на площади, как первоначально договорились? Сегодня вечером, как продолжение исторической экскурсии, они собирались прокатиться в экипаже по городу. При мысли о прогулке под луной Мэдди невольно воспрянула духом. Вчера ей показалось, что она стала ближе Чейзу, что он позволил ей заглянуть в свою душу и готов поделиться с ней своими тревогами. И сегодня вечером...
В дверь снова постучали. Она поднялась и потерла онемевшую шею.
– Кто там?
– Это я, Мэдисон.
Джефф? Что ему здесь понадобилось?
Он открыл дверь, пригнул голову, вошел и окинул критическим взглядом офис. Мэдди нахмурилась, но промолчала, заметив, как он неодобрительно сдвинул брови.
– Джефф, зачем ты пришел?
– Посмотреть, как ты тут. – Глаза его сердито блеснули. – Ведь именно я помог тебе начать дело.
«Да, забрав мамино колье».
– И теперь явился, чтобы напомнить мне об этом? – Морщинка у него на переносице обозначилась еще резче, он прищурил правый глаз.
– Я этого не сказал, Мэдди. Я... я не знаю, зачем пришел. – Искренность его ответа тронула ее.
– Хорошо. Тогда заходи, но ненадолго. У меня через полчаса важная встреча.
Он взглянул на часы:
– Деловое свидание в такой поздний час?
– Надо успеть оформить интерьеры к смотру. У меня много работы, Джефф.
– И ты до сих пор не рассталась с этой идеей – разъезжать по городу в дизайнерском фургоне?
Мэдди взялась за ручку портфеля.
– Нет, конечно. Я вложила в это дело все свои сбережения и мамино колье, о чем тебе хорошо известно.
Джефф пропустил ее колкости мимо ушей.
– С кем ты встречаешься?
– Тебя это не касается. Впрочем, я встречаюсь с Чейзом Холлоуэем. Мы собираем материал для совместной работы.
По лицу его промелькнула ревнивая гримаса.
– Холлоуэй... Это... это тот самый беспризорный подкидыш из сиротского приюта? Господи, Мэдди, у него ведь ужасная репутация!
– Он больше не подкидыш, Джефф. Он окончил колледж и стал архитектором.
– Ну, если тебя не связывают с ним личные отношения... – Мэдди прикусила губу.
– Тогда...
– Тогда что?
– Я скучаю по тебе, Мэдди. – Джефф пожал плечами, и по губам его скользнула мальчишеская улыбка, которая всегда действовала на нее безотказно. – Я думал о нас, обо всем хорошем, что было в наших отношениях. Я никогда не думал о том, что ты так нужна мне, пока ты со мной не рассталась.
– Да, нам есть что вспомнить, Джефф, – призналась Мэдди. – Но все переменилось. Теперь мы уже не те, что были в колледже.
Он перебирал образцы ковролина.
– Так не должно быть. Поужинай со мной, Мэдди. Может, у нас еще не все потеряно?
– Поужинать с тобой?
– Да, поговорим о примирении.
– О примирении?
– Ну что ты все повторяешь, как попугай, Мэдди. Я хочу с тобой серьезно поговорить. И вернуть все, как было.
Мэдди подхватила портфель и блокнот.
– Извини, но мне пора, Джефф. Слишком многое зависит от этого проекта.
– Теперь я понимаю, как важен для тебя твой бизнес. – Он убрал локон с ее лица. – Прости, что не заметил этого раньше.
– Я всегда посвящала тебя в свои планы, Джефф. И теперь твердо намерена претворить их в жизнь.
– Да, я вел себя как эгоист. – Он коснулся ее подбородка пальцем. – Ты мне очень дорога, Мэдди. Просто в тот день ты застала меня врасплох. Прости, что я так с тобой обошелся. Мне следовало проявить больше терпения и понимания.
Мэдди колебалась. Он говорил так искренне.
– Я... я не знаю, что и сказать тебе, Джефф. Но мне пора. – Джефф посторонился, чтобы дать ей надеть туфли. Она сбросила их несколько часов назад, когда лежала на полу и изучала образцы тканей.
Он выглядел подавленным.
– Тогда я пойду. Но обещай, что подумаешь над моими словами.
– Хорошо, – тихо промолвила Мэдди.
Он кивнул и вышел. Мэдди последовала за ним. Джефф взял ее за руку и крепко сжал, потом наклонился и поцеловал в щеку.
– Я верю, что мы помиримся.
Мэдди молча кивнула ему. Он сел в свой «БМВ» и уехал, а она все еще никак не могла прийти в себя. Неужели Джефф хочет возобновить их отношения? И возможно ли это?
