Роман Сергеевич Лагутин
Частицы. Книга 2. Новая особь
– Теперь надо как-то перебраться через этот высокий забор, – повернувшись к задыхающемуся Дункану, произнес Батлер. – Давай, парень, иди сюда, я тебя подсажу.
Скот приблизился к отставному военному. Тот присел на одно колено и выставил перед собой, сложенные друг под друга – крестом, распростертые к небу ладони.
– Давай в темпе, Скот. Мне еще Грэга подсаживать и самому бы, до прихода паука, успеть перескочить.
Дункан поспешил воспользоваться, предложенной Батлером, вспомогательной услугой. Только, он успел ступить ему на ладони, как вдруг поймал себя на мысли что, уже перелетев, падает вниз – по другую сторону преграды. Посадка оказалась отнюдь не мягкой, но терпимой.
Ушибся ученый не особо сильно.
– Давай, Блоу, теперь твоя очередь. Это самый быстрый способ оказаться на другой стороне. И более легкий.
Сначала Блоу внимательно осмотрел бетонную стену. Затем повернулся к Батлеру.
– Мне не понадобится посторонняя помощь. У меня вполне хватит сил самостоятельно перелезть через этот забор.
– Я не сомневался, что ты так скажешь. Но все же, не удержался, и решил проверить. Мало ли, вдруг не откажешься от помощи. Как видно, ты такой же, как и я.
– Какой – такой же?
– Настоящий мужик, – ответил Батлер и приблизился к преграде. Подпрыгнув, он ухватился за верхнюю часть стены, а затем, подтянувшись, в один миг одолел ее.
Когда военный исчез по другую сторону бетона, Блоу шагнул ближе к забору. Но прежде чем перемахнуть через него, он обернулся и посмотрел назад. Как оказалось, уже совсем недалеко виднелось прихрамывающее, загадочное, красное существо. Грэгу совсем не хотелось оставаться наедине с монстром.
Он повернулся обратно к забору.
– Грэг, ты где запропастился? – послышался поторапливающий голос Батлера.
Оба мужчины, уже оказавшиеся на территории «ледового катка», внимательно прислушались.
– Грэг! – вновь выкрикнул отставной военный. – Блоу, черт тебя дери, где ты?
– Да здесь я, здесь, – ответил бывалый проводник, появившийся поверх стены. – Паук приближается.
– Он не успокоится, пока не прикончит нас, – проговорил Скот, безнадежно помотав головой.
– Не распускай сопли, – внезапно гаркнул Батлер на ученого. – Если тебе все кажется таким безнадежным, то иди прямо сейчас и прыгни пауку в пасть. Я же сдаваться – без боя – не собираюсь. Уверен, Блоу того же мнения.
Скот взглянул на Грэга.
Тот, согласившись с прозвучавшими словами, чуть заметно кивнул.
Батлер, заметив на лице Дункана негодование, вызванное смущением, решил разрядить образовавшуюся обстановку:
– Ну ладно, хватит уже лясы точить, надо дело делать, а в данной ситуации наше главное дело – хорошенько спрятать свое тело…
Грэг слегка улыбнулся словам отставного военного. Дункан чуть-чуть приободрился.
Скот взглянул на Батлера. В его голосе прозвучала нотка высокой заинтересованности:
– У тебя наверняка большой опыт в этих дела. Как и где ты порекомендуешь нам укрыться?
– Ну, не то чтобы… – начал было оправдываться вояка. – Это ведь не человек, у существа все-таки другие способы восприятия – не такие, как у нас. Думаю, классические фокусы, типа спрятаться, тут будут неприемлемы.
Грэг, прежде осматривающий округу, вновь повернулся к единомышленникам, а затем произнес спокойно и в то же время уверенно:
– Мы все равно должны спрятаться. Из собственного опыта я знаю, что, по крайней мере, оригинальным представителям подобного вида пауков требуется какое-то время, чтобы точно определить местонахождение, в нашем случае, человеческого организма.
Батлер не без труда сглотнул, пытаясь припомнить военные навыки конспирации.
Дункан принялся оглядываться по сторонам и всячески пытаться сохранить здравый рассудок.
–Насколько я знаю, обычно в центре этой площадки располагается детская карусель с макетами животных, – припомнил военный. – Можно забраться на крышу этой самой карусели и на какое-то время там затаиться.
Грэг незамысловато кивнул.
– Молодец, Батлер. Хорошая идея. Это могло бы нам очень помочь выиграть время. Он не сможет туда вскарабкаться.
– Он же запросто запрыгнет туда, ему это хорошо удается, – пробубнил Скот.
– Ты хотел сказать – удавалось?
Дункан, призадумавшись, прищурил глаза. После, как будто озарившись здравой мыслью, он резко раскрыл их. Прежде написанный на его лице испуг испарился так внезапно, что для Грэга, подобное, в любой другой ситуации показалось бы странным. Сейчас же это было лишь очередным доказательством сильного желания жить.
– Слушайте, ребята, а как мы туда заберемся? – спросил беспокойный ученый.
– Сориентируемся на месте, – махнул рукой военный и все они, минуя железную дорогу аттракциона «паровозик», поспешили к круглой карусельной конструкции, располагающейся в центральной части «ледового катка»
Остановившись примерно на расстоянии пяти метров от нее, Батлер внимательно стал изучать технологические нюансы этого чуда – интеллектуального гения человеческой мысли. Устройство карусели очень нравилось детям: тут присутствовали и лошадки и жирафы с бегемотами, а также прочие, изготовленные с широкими, дружелюбными улыбками, животные. Отставного военного же интересовало кое-что другое. Внимание его было приковано к внешнему каркасу, а не к внутренней атрибутике.
– Мне прямо не терпится узнать, каким таким способом можно забраться на крышу этого высоченного, на мой взгляд, аттракциона! – ухмыльнулся Скот.
Его ученый, озаренный высоким интеллектом ум, не мог справиться с такой простой, для бывалого гражданина, задачей. Разум Дункана был рассчитан для сложных решений, а эта «проблема», для большинства людей весьма простая, казалась ему непостижимой.
«М-да, – напряженно массируя виски, подумал Батлер. – Этот парень хоть и ученый, но натуральный тюфяк». Неожиданно военный вспомнил свои бурные молодые годы. Тогда еще не было компьютеров, по крайней мере, таких, какие есть сейчас практически в каждом доме – в каждой семье. А если даже и были бы, все равно его родители не смогли бы, на свою нищенскую зарплату, купить ему столь всеобъемлющее технологичное изобретение для развития интеллекта. Военная служба – вот на что мог бы рассчитывать Батлер, даже если бы родился в наступившем веке.
Подобная мысль ничуть не огорчила отставного военного. Как раз наоборот – утешила. Если бы он не стал таким, закаленным жизнью, человеком, то кто бы еще оберегал человечество: женщин, детей… – от потенциальных врагов, которых порой можно увидеть даже в лице собственных соседей, но это уже лишь метафора. Вот и теперь, находясь на заслуженном отдыхе, ему – ныне не боевому, а штатскому человеку, приходится применять навыки военной изобретательности и изворотливости, чтобы вновь спасти, так сказать, «задницы» собственных граждан от угрожающей им опасности.
Он слегка нахмурился, припомнив идиотский вопрос Дункана. Не собираясь отвечать ученому, Батлер расслабленно махнул рукой в сторону карусели, а сам устремился к ней вперед остальных. Прежде чем приподняться над асфальтированным покрытием, ему пришлось протянуть руки и ухватиться ими за стальные трубки, удерживающие верхнюю часть конструкции, благо, они располагались через каждые полметра. После этого он подтянулся к щитовому барьеру и легко смог встать ногами на выступ метровой высоты, окантовывающий внешнюю – не вращающуюся часть карусели.
Эти элементарные телодвижения не требовали никаких комментариев. По крайней мере, так думал сам Батлер.
Он обернулся и посмотрел на раздумывающего Дункана. На ученого, который, казалось, абсолютно не осознавал с чего бы ему начать. Но наверняка точно знал, что осуществлять восхождение без подсказок и посторонней помощи, ему вряд ли удастся. Грэг же, напротив, не затруднялся с принятием решений. Как и Батлер, бывалый проводник без затруднений выполнил исходные действия.
«Это не для меня», – говорил Дункану его расстроенный разум.
– Давай влезай на платформу, потом я тебе подсоблю, – настойчиво прорычал Батлер и перевел взгляд на бетонную стену, оставшуюся позади – в темноте. Он рад был бы отвернуться и посмотреть куда-нибудь еще, вот только красный силуэт паука, ставший уже ненавистным, мелькнул у подножия стены, уведомив, что игра в прятки временно отменяется.
Глава 11
С самого начала, как Скот узнал об атаке паука, пульсирующая боль ни на минуту не затихала в голове ученого, а теперь, когда он снова увидел эту красную тварь, перемахнувшую через забор, ему стало гораздо хуже. Помутнело в глазах, закружилась голова – таким образом, сам для себя, Скот охарактеризовал наступившее состояние. Хотя, на самом деле, все это было лишь игрой, его, бурно разыгравшейся, фантазии. В глазах у него не помутнело, а скорее потемнело, так как территория, на которой они сейчас находились, была очень плохо освещена, а красно-мутный силуэт паука, появившийся вдалеке, лишь создал абстрактную иллюзию. То же самое касается и головокружения.
Во время стресса серьезному испытанию подвергается нервная система: ухудшается когнитивная деятельность головного мозга, замедляются рефлексы, происходит помутнение рассудка и велика вероятность деградации личности. Страх же, напротив, имеет сугубо индивидуальный эффект, являющийся полнейшей противоположностью предыдущему – стрессовому, отрицательному эффекту.
Именно страх, а не стресс, испытал Скот, когда паук, часто прихрамывая, начал быстро передвигаться к его, слабо физически развитой, персоне.
Монстр тем временем, почуяв добычу, довольно-таки быстро приближался.
Грэг с Батлером нервно переглянулись. Они были уже готовы спуститься с приступка и, схватив ученого за шкирку, затащить его наверх самостоятельными силами. Им двоим это бы точно удалось. Но вот только жажда спасти нерасторопного Дункана не была утолена.
– Проклятое, глупое существо! – прокричал Блоу, впопыхах хватаясь руками за выступы и забираясь на крышу веселой карусели.
Спустившись с бортика и ступив обеими ногами на, не совсем ровную, крышу, Грэг обнаружил Батлера, валяющегося поблизости.
– Этот черт чуть не достал меня своими чудовищными бивнями, – возможно, задыхаясь от усталости, но скорее всего от пережитого страха, прохрипел военный. Он быстро приподнялся на колени и, выглянув через бортик, поискал в темноте остатки Дункана.
Блоу тоже не удержался посмотреть.
– Наверное, паук утащил его куда-то… – Он символически почесал лоб и добавил: – Только странно, что никаких следов не осталось. Все-таки он не ватными палочками его схватил, а острыми, как бритва, челюстями.
– А ты на самом деле видел, что он его схватил? – осведомился военный у Блоу. Батлер, не дожидаясь ответа, вдался в рассуждения: – Хотя кого я обманываю… – Он нахмурился и покачал головой. – Если даже мы с тобой с трудом успели взобраться на крышу и стояли не на земле, а весели уже на полпути к козырьку…
Губы Блоу печально скривились, выражая всю его разочарованность в трагически сложившейся ситуации.
– Это опять со мной случилось. Опять, человек, который мне доверился, стал пищей для паукообразной, ненасытной скотины, – Изначально Грэг не хотел ругаться, но чувства взяли верх над постылым цивилизованным поведением и самообладанием.
Какой смысл соблюдать манеры, если тебя пожирают направо и налево?!
– Если честно, – принялся признаваться Батлер, – за свое спасение, пару минут назад случившееся со мной, я обязан своим родителям, которые однажды отдали меня в военную школу.
– Меня тоже туда же определили собственные предки. – Но я хотел стать юристом, а еще лучше – адвокатом.
Батлер терпеливо кивнул.
– Ты должен их благодарить, – проговорил отставной военный, – но, как ни странно, на твоем лице я замечаю искрометное недовольство.
– Я им очень благодарен, только мое недовольство, как ты выразился, вызвано не этим. К сожалению, я недоучился до конца. У меня появился лучший друг, и мы с ним поступили на юридический… Как выяснилось позже, у нас не было достаточно предпосылок, чтобы работать по выбранной профессии. Благо, наше с ним незаконченное военное образование позволило устроиться на «Шимеринг стоун».
– Да, мне известна плачевная судьба этой фирмы. – Батлер немного скис, хотя и до этого выглядел не радостным. – Остров закрыли и объявили запретной территорией. У меня там погиб товарищ по имени Марвин, он работал охранником на перевалочной базе.
– Я знал его. Мы с ним хорошо ладили. К сожалению… – Блоу не договорил и переключился на прежний рассказ. – Благодаря военному образованию меня приняли работать проводником. Друг мой погиб в пещере от подобной твари, – расстроенный воспоминаниями мужчина махнул рукой в пустоту, – Кстати, можно сказать, и в гибели Марвина они тоже виноваты. Единственная удача, которая произошла со мной там, только за это я и благодарю судьбу, это встреча с будущей женой, то есть моей нынешней женой – Дрю.
– Так, значит, это существо с того самого острова.
– Почти. Это долгая история, – Грэг, прикрыв ладонью рот, прокашлялся. – Это лабораторный образец. Так обычно бывает. Пытались создать вакцину, но создали монстра.
– Вроде бы подобное я уже где-то слышал.
– А оно кругом среди нас, распространяется повсюду, как вирус. Ученым мало создать необходимые на сегодняшний день лекарства от болезней и заразы. Они всегда стремятся переплюнуть своих конкурентов из других стран. И все это для чего? Для того, чтобы получить монополию на продукт, а о деньгах я вообще не говорю.
Нежданно-негаданно за спиной разболтавшихся мужчин что-то шумно брякнуло. Это оказался Скот Дункан, забравшийся на крышу, он чудом остался в живых.
* * *
– Оно! – задыхаясь, проговорил спасшийся ученый, – чуть не убило меня!
Но соратники уже не слышали его слов, он на самом деле привел их в восторг своим внезапным появлением. Еще какое-то время они, молча, смотрели на Дункана, развалившегося поверх стальной крыши, бедолага был напуган до смерти, а затем Батлер все-таки решил обратиться к этому счастливчику:
– Скот, как, черт возьми, тебе удалось спастись? Каким таким загадочным образом?
Ученый ни секунды не колебался с ответом:
– Сам в шоке!
– Ты хочешь сказать, что это у тебя вышло непроизвольно?
– Именно это я и имею в виду, – решительно промолвил Дункан.
– Все очевидно, – вдруг проговорил Блоу. – Твое загадочное спасение не только результат паучьей травмы, но и твоя собственная заслуга, вернее заслуга твоего организма. – Однажды я имел счастье быть знакомым с одним пареньком, его звали Робби. Как мне не тяжело это говорить, но он тоже стал жертвой пауков на Дайменд клавс, но речь не об этом. Он был вроде тебя – ученым, хотя специализировался не на органической химии, а скорее был программистом или вроде того. Так вот, помню, когда мы впервые повстречали черную, дикую кошку в джунглях, он испугался и так быстро побежал, что, я уверен, если бы зверь в тот момент погнался за ним, вряд ли догнал бы.
Батлер медленно качнул головой:
– Прости, что перебиваю, Грэг, но к чему ты это все сейчас рассказываешь? Я инстинктивно чувствую, что ты хочешь сказать нечто очень важное, только пока не могу понять, что именно. Если это возможно, ты не мог бы чуток сократить историю и сказать свою мысль напрямую. Мы ведь все-таки тут не в игры играем и не ради шалости сюда забрались, тем более что нам надо следить за пауком. Как бы он еще чего-нибудь каверзного не выкинул.
Грэг грустно посмотрел на Батлера. Да, все же люди по сути своей не слушатели, а настоящие диктаторы. Человек пытается донести до их сознания нечто серьезное, но они отвергают осмысленные звуки, как раздражающий гудок паровоза, отправляющегося со станции.
– Ладно, постараюсь объяснить вкратце. – Он посмотрел на Дункана. – Выброс адреналина в кровь вызвал у тебя появление не дюжей силы и проворной ловкости. Это широко известная практика. Спортсмены принимают специальные препараты, которые, в свою очередь, провоцирует пассивную выработку адреналина. В общем, – подытожил Блоу, – можешь возрадоваться способности человеческого организма вырабатывать столь замечательный и нужный гормон.
Неопровержимая логика Блоу свела вопросы Дункана к едва слышной просьбе:
– Я только хотел сказать… хотел попросить, чтобы в следующий раз, которого, я надеюсь, не будет, постарайтесь затащить или увести меня пораньше, прежде чем монстр успеет приблизиться на расстояние, достаточное для нападения.
– Когда дело касается спасения человека, у меня нет других намерений, кроме как спасти его, – прохрипел Батлер. – Но если человек сам отказывается от предложенной помощи, я не буду прилагать много усилий, чтобы переубедить его.
– Отныне я буду делать все, что вы оба мне говорите. Я понял, что слушать вас – значит остаться в живых.
Батлер оставил признание ученого без дополнительных слов. Теперь, после найденного взаимопонимания, ему надлежит разобраться с собственными мыслями. Они у него в мозгу суетились, словно одноклеточные организмы, искусственно обогащенные реагентами, провоцирующими высокую степень их прогрессивного метаболизма. На первом плане стояла наиглавнейшая задача – поскорее обнаружить местонахождение паука.
* * *
Спустя полчаса Батлер, оставив соратников, уединившись, сидел в сторонке и слушал свой внутренний голос.
«…Ты должен что-то придумать. Такое уже неоднократно случалось, и тебе было все нипочем. Твоя способность принимать обдуманные решения никуда не делась и после того, как ты вышел на заслуженный отдых. Сидеть тут и ждать наступления рассвета – не самая хорошая идея. Ведь потом опять наступит ночь, и монстр выйдет на охоту. Застать паука врасплох в подвале отеля, тоже далекая от совершенства мысль. Оружие слишком мощное, чтобы им пользоваться в замкнутом пространстве. Только самоубийца пойдет на столь крайние меры. У паука лишь одна цель: убить тебя. А ставить собственную жизнь в обмен на спасение многих – не каждый здравомыслящий человек будет готов…»
Сколько раз Батлера выручал подсознательный глас, он уже этого и не мог припомнить, тем более сосчитать. Единственное, что он мог делать наверняка, это следовать интуитивным подсказкам, временами всплывающим из глубин его подсознания на поверхность сознания.
Именно доверчивость отставного военного собственному разуму впоследствии подвергалась тяжкому испытанию, но, несмотря ни на что, в течение многих лет оправдывала себя.
А теперь вдобавок и это ужасное существо, появившееся среди них – единственных людей, способных бросить вызов самому настоящему воплощению смерти. Этот безумный членистоногий монстр – мутированная особь, не пытается даже скрыться от тех, кто причинил ему тяжелые увечья. Разве можно еще где-то на земле найти столь кровожадное существо, настойчивость которого граничит с откровенным безумием?
Чем дольше Батлер обо всем этом размышлял, тем пуще крепчало его убеждение, что существо, столь непредназначенное для этого мира людей, нужно поскорее уничтожить. Для чего бы оно ни появилось на этом свете, оно – творение бездны дьявольских хромосом и генов.
Подобный опыт знакомства с пауком в перспективе таит в себе огромную опасность, несравнимую ни с огнестрельным оружием, ни с осколочными гранатами, только, разве что с ядерными бомбами, одновременно взорвавшимися по всему миру.
Батлер все еще сидел в одиночестве и размышлял об опасности, когда к нему подошел Блоу. Постояв малую толику минут, он кивком указал вниз конструкции их временного убежища:
– Может он уже ушел? Подобные ему создания, живущие на острове, уходили в логово, когда чувствовали близость рассвета.
Батлер потянулся и, зевнув, взглянул на Грэга. Он ни капельки не расстроился, что кто-то прервал его задумчивое одиночество. Ему пока что все равно не удавалось придумать ничего толкового.
– Вряд ли, то временное убежище – в подвале «Плазы», годится на роль паучьего логова. – Мне кажется, ему без разницы, где гнездиться. А туда он, скорее всего, отправится не раньше, чем на горизонте появятся первые лучи восходящего солнца. До этого времени еще слишком долго.
Блоу внимательно посмотрел в его глаза:
– Лично мне, интересно, что творится у тебя в голове. Ты ушел от нас в сторону и сидел тут столько времени. О чем ты думал?
Военный повернулся к собеседнику:
– Нам нужно уничтожить существо до рассвета. Мы недостаточно хорошо изучили своего врага. Если мы днем спустимся в его временное пристанище, то все погибнем. Сперва я думал, что мы сможем там применить огнестрел, но только теперь осознал, что это невозможно. Он слишком мощный. Мы тоже погибнем. В итоге, нас либо убьет паук, либо мы изжаримся вместе с ним.
Отрицательная реакция Блоу на слова отставного военного продемонстрировала, что даже нерушимое самообладание бывалого проводника может быть легко поколеблено.
– Черт возьми, я надеялся, что мы точно осуществим эту затею.
– Значит, ты ошибался, – спокойно произнес Батлер. – Как и все мы. Это ведь была именно моя затея. А ты правильно сказал мне, якобы это звучит слишком далеко от реальности, потому, что слишком просто.
Расслабленно наклонив голову и возмущенно скрестив на груди руки, Блоу задумчиво уставился в темный асфальт, потрескавшийся от времени. Даже сквозь мрачную мглу, вызванную влажными испарениями в летний, но дождливый сезон, ему удалось разглядеть крупные травянистые трещины и кое-что еще…
Скот продолжал сидеть там, где и прежде находился – на холодной, железной крыше, рискуя застудить свое интимное место. Но когда ты долгое время прибываешь на грани жизни и смерти, все прочие неурядицы и мелочи становятся безразличными.
Только резкий и в тоже время сиплый, от стремления говорить шепотом, голос Грэга отвлек его безмятежный взгляд в небытие – звездное, частично закрытое облаками небо.
– Я нашел его, Он прямо под нами!
– Да?! – удивленно произнес Дункан. Даже сейчас, узнав о месте нахождения монстра, он чувствовал странную расслабленность, граничащую с эйфорией. Это происходило в результате, прежде бурного, выброса адреналина. Такое ощущение обычно испытывают спортсмены через час после того, как пробегут отведенную дистанцию.
Ученый, аккуратно встав, подошел к внимательному следопыту.
– Ты уверен? – настороженно осведомился Батлер и тоже приблизился к Блоу.
Все они трое стояли на краю крыши, внимательно уставившись вниз. К счастью, там имелся бортик, снижающий вероятность их случайного, очень даже нежелательного падения.
– Вот видите, – промолвил Грэг, – красная дымка, словно бы высвобождается вовне из центра карусели. А та, что подальше, более мрачная мгла, и цвета как такового не имеет.
Все признаки меланхолии моментально исчезли с лица Дункана. В очередной раз, почувствовав себя добычей, он чуть было не впал в истерику, но с трудом удержался. Даже не произнес ни слова. Просто отвел взгляд и вернулся на то место, где еще минуту назад, глядя на звезды, мечтал о далеком путешествии. Без разницы куда, лишь бы подальше от смерти – в паукообразном воплощении, и как можно ближе к своей семье.
