Роман Сергеевич Лагутин
Частицы. Книга 3. Запретный остров
Глава 17
Борьба за жизнь, как и борьба за правление,
они схожи по своей многогранности. Тот вид животных
или тип правителя, который в итоге победит –
зависит дальнейшее существование многих.
«Итоговая мысль Владимира с
глубоким подтекстом»
Последняя ночь на Дайменд клавс
«Самое главное – поскорее добраться до яхты Оливера и незамедлительно убраться с острова», – Думал Моррисон.
Когда Рой думал об этом, он еще не знал, что это второстепенная задача, которую нужно будет выполнить потом. А на данный момент актуально: попытаться справиться с собственным страхом и не поддаться панике. Ко всему хорошему быстро привыкаешь. Всего лишь день спокойствия и все минувшие переживания тускнеют в памяти, а новые покажутся гораздо страшнее. Так всегда бывает.
– Как считаете, паук скоро объявится? – прошептала Элизабет провожатым. Ее вопросительный взгляд временно задержался на лице задумавшегося Моррисона, озаренном лунным светом.
– По мне, так лучше бы он вообще не появлялся, – хрипнул Владимир. – Осточертела мне уже его мерзкая подвижная рожа! – фигурально выразился русский. Он совсем не поскупился на слова и придал им значительную эмоциональную окраску.
Элизабет как всегда держалась молодцом: не стала беззащитно подыгрывать Владимиру, как обычно делают эмоционально слабые люди. Девушка не стала обливать насекомое словесной грязью, ведь от этого не будет никакого прока. А вот себе нервы запросто вымотаешь. Она, усмехнувшись, промолчала, а Владимир понял, что от этого сдержанного человека можно научиться кое-чему очень важному.
Если им даже удастся в полноценном составе добраться до яхты, вполне возможно, что паук очень быстро поймет к чему все идет, скорее всего, там он точно нападет и им придется драться. «Но чем?» – мысленно озадачился Моррисон.
– Что мы – хрупкие люди – можем противопоставить против столь смертоносного существа, которого и пуля-то не каждый раз ранит, – рассуждая в уме, вслух проговорил Моррисон.
– В чем дело, парень? – спросив, скривился лицом Владимир. – Ну что опять не так?
– Все не так, Владимир… все не так! Я… вот о чем думал. Как мы сможем отбить следующую атаку монстра? Мне удалось вывести одну не очень-то приятную закономерность, а заключается она в следующем: Каждый раз, когда нам удавалось сбежать от него, кто-то из группы обязательно отдавал сою жизнь за это.
– Кроме случая с Владимиром, – подметила Элизабет.
– Да, – согласился Рой. – На этот раз жизнь ему спас пистолет. В противном случае, его бы сейчас с нами не было.
Владимир глубоко вздохнул и спокойно выдохнул.
– Значит, я уже искупил свою жертву и теперь точно останусь в живых?!
Элизабет состроила насмешливое лицо, будто бы шутка Владимира возымела успех, хотя на самом деле это было не так. Она догадалась, к чему он клонит, и эта догадка ей совершенно не пришлась по вкусу.
– Сейчас мы не имеем никакого оружия, и спасать нас некому. – Моррисон хотел было впасть в уныние, но решил отложить это неблаговидное дело на потом.
Девушка навязчиво задела задумавшегося Роя своим локтем и, как только он взглянул на нее, произнесла:
– У нас есть оружие… точнее будет, – поправилась она. На яхте Оливера есть ружье, он мне сам его показывал и не только мне, вроде бы он им всем хвастался.
– А что, оно какое-то особенное, что ли? – удивился Владимир.
– Он как-то называл его, я не помню. В общем, типа оно коллекционное, но, если хотите мое мнение, скорее всего по спецзаказу сделанное. Раньше я таких стволов никогда не видела даже по телевизору в самых крутых боевиках. Но учтите, я, конечно, не эксперт и в оружии мало что понимаю. Пусть мне стойко и удавалось переносить все, что тут на нас обрушилось, не забывайте: я все-таки женщина и мне не особо интересны мужские игрушки.
Моррисон загадочно посмотрел на девушку и улыбнулся. Она, почувствовав на себе его теплый взгляд, тоже повернулась к нему лицом, а ее привлекательные сочные губы, расплывшись в умопомрачительной, завораживающей улыбке, особенно в темноте под интимным светом луны, показались ему соблазнительными.
Он, инстинктивно шагая по мягкому, временами бугристо-волнистому песку, сосредоточился на ее лице и долго не отводил взгляда. Элизабет засмущалась и, отвернувшись, посмотрела в темную даль бескрайнего моря.
«И как в такие моменты, как этот, я могу думать о…» – подумал Рой и постарался перевести мысли в другое, жизненно выгодное в данный момент, направление.
Ноги путников стали насквозь мокрыми от морских волн, периодически окутывающих их обувь. Как было решено ранее, сейчас они шли подальше от джунглей и ближе к воде. Чем дальше они продвигались, тем сильнее сужалась пляжная линия, заставляя людей чувствовать себя существами, которых сама природа, постепенно срезая масштабы места обитания, выдворяет их из относительно безопасной зоны в смертельно опасную стихию.
Слева пляжный песок пожирало море, справа поглощали собой густо сплетенные растения тропических джунглей. Нет, они не произрастали непроглядной стеной, их распространение было постепенным, и чем дальше в дебри, тем плотнее заросли. Но черная темнота под пляжными пальмами заставляла мозг воспринимать тропический лес как непроходимую стену, через которую нельзя войти, но выйти оттуда может все что угодно, но только не человек.
Со стороны джунглей что-то зашелестело, затем гулко ухнулось на мягкую заросшую папоротником почву. Роя с Владимиром, одновременно передернуло. Постоянная концентрация на окружающей обстановке изрядно расшатала их прежде крепкие нервы.
Элизабет бросила в сторону леса опасливый взгляд, но осмотревшись, не увидела ничего подозрительного. Не останавливаясь даже на секундочку, чтобы перевести дух, она произнесла:
– Наверное, кокос упал с пальмы. – На протяжении всего пути ей уже доводилось краем уха слышать нечто похожее, но гораздо глубже в джунглях.
– Если ты права, – успокоившись, промолвил Владимир. – От паука мы пока что не умрем, впрочем, как и от жажды.
Элизабет мотнула головой в ночные джунгли:
– Если только ты осмелишься войти туда. Лично я – нет.
– Сейчас и я – нет, – ухмыльнулся русский. – Но может быть днем, когда будет хорошо видно упавшие на землю фрукты.
– Орехи! – возмущенно, уже не в первый раз поправила его девушка.
– Да знаю я – знаю. Просто специально решил тебя подразнить!
«Вот засранец!»
Этого предположения опять же может быть недостаточно, потому что звуки в природе бывают обманчивы, как и визуальные формы. Моррисон представил, как будто альфа-паук внезапно выскакивает из темноты тропического леса и бесшумно набрасывается на них со спины. Эта восьминогая креатура не из тех созданий, которые чтят этику сражений: синий монстр не смотрит ни добыче, ни врагу в лицо. В этом Рой успел убедиться, когда погиб Бернард. Подобная тварь нападает сзади. «Так и норовит застать свою жертву врасплох».
– Элизабет, сколько нам еще идти до яхты Оливера? – спросил Рой. – Не хотелось бы на этом острове провести еще одну ночь.
Элизабет в уме прикинула, в каком примерно месте располагается резиновая моторная лодка и как далеко от берега яхта, и где в данный момент находятся они сами.
– Если мы и дальше будем идти с той же скоростью, думаю, ближе к утру дойдем.
Аспекты недопонимания
Альфа-паук гнался во всю прыть за временем, все утекающим в прошлое, пока не оказался вблизи побережья. Он остановился и замер, по меньшей мере, в ста метрах от песчаного пляжа. Этого расстояния ему было достаточно, чтобы понять, где он сейчас находится. Отступать монстр не был намерен, и будет продолжать преследовать людей до тех пор, пока не уничтожит. Отныне его не интересует репродукция; теперь его кредо – месть.
– Я знаю, что мы нарочно похоронили собратьев гигантского паука, – проговорил Владимир. – Но вам не кажется, что мы поступили с ним слишком жестоко, лишив его самого дорогого – семьи?
– Ну вот, опять эта сентиментальщина, – устало простонала Элизабет. – Что значит, жестоко мы с ним поступили? Мы бы ничего такого не делали, если бы эти членистоногие создания не перебили наших товарищей. Ты что хотел, чтобы они нас всех истребили? – Девушка вызывающе взглянула на Владимира.
– Ага! – произнес русский с эмоциональной окраской. – Вот ты и попалась, дорогуша! Я специально спровоцировал тебя, чтобы вывести на чистую воду. Ты слишком спокойно вела себя все это время, но оказывается, и у тебя нервы не железные.
– Я могу сдерживаться до поры до времени, но твои глупые слова вывели меня из себя. Предупреждаю тебя, Владимир, если ты не угомонишься со своими провокациями, я сделаю тебе очень больно!
– Господи, да прекратите вы оба уже или нет! – наконец не выдержал Моррисон. – Сколько еще можно вас терпеть. Уже в течение двух часов только и делаете, что компрометируете друг друга. Вы что, совсем забыли, где мы находимся?
– Пусть он сам ко мне не лезет со своими глупостями, – бросила Элизабет и, прибавив шагу, отдалилась вперед.
– Что с тобой?! – Моррисон приподняв бровь, уставился на ухмыляющегося русского. Затем лицо Роя немного помрачнело.
Увидев прорисовавшееся на лице соратника раздражение, Владимир извинился и произнес:
– Мне стало скучно, вот и все. Чтобы не заснуть на ходу, я решил завязать беседу, но Элизабет не захотела разговаривать, вот я и начал выдумывать способы, как вынудить ее поговорить со мной.
– Ну и к чему вся эта твоя забава привела? Смотри, ты ее обидел. Думаешь, после этого она прикроет тебе спину, когда паук явится.
Владимир удрученно посмотрел под ноги. Затем, собравшись с мыслями, устремил взгляд на фигуру отдалившейся девушки. Ее стройное тело и, несмотря на усталость, изящная походка пробудила в нем самые теплые чувства.
– Элизабет! – громко, чтобы та услышала, произнес он. – Извини меня, пожалуйста. Я натуральный идиот. Веду себя, просто как ребенок.
Девушка остановилась, чтобы поравняться с соратниками. Когда они оказались напротив нее, она улыбнулась русскому и произнесла:
– Ладно, не беспокойся Владимир, я прикрою тебе тыл, но только в случае острой необходимости.
«Та еще штучка!» – подумал русский и расплылся в довольной улыбке.
Безудержный страх
Некоторые дела требуют коллективной работы.
Альфа-паук по-своему корил себя за то, что слишком многое взял на себя, из-за чего и погибли его сородичи. В следующий раз он будет действовать осмотрительнее и не допустит такой оплошности. Но эти гадкие люди недостойны стать инкубаторами его прообразов. «Их ждет мучительная, медленная смерть», – монстр в своих мыслях уже окончательно приговорил горе кладоискателей. «А теперь пора заняться ими основательно».
Первый шаг к успешной победе: поразить противника психологически.
Прежде чем осуществить свой хитроумный замысел, монстр вышел из зарослей джунглей на песчаный берег. Один из его темно-синих почти слепых глаз-бусинок покрылся засохшей синей кровью – жидкостью поддерживающей долговечную жизнь в подобном творении. Холодный, металлический лунный свет отразился от его стекловидного тела, но люди не увидели этой завораживающей картины. В этот момент они не оглядывались назад.
Паучье чутье не подвело своего хозяина. Он оказался именно там, где и намеревался оказаться: не возле самих преследуемых им людей, но и не слишком далеко от них. Паук не видел людей визуально, но чувствовал их присутствие, расположенными на восьми гигантских лапках, ворсистыми голубоватыми рецепторами. Монстр знал – люди передвигаются, и он понимал, что они не просто бредут в неизвестном им самим направлении, а следуют в определенное место назначения.
Постояв еще какое-то время и поразмыслив над ситуацией, паукообразный монстр исчез с пляжа в ночных зарослях тропических джунглей. Он, перемещаясь осторожно, словно истинный охотник, двигался практически беззвучно и вместе с тем достаточно быстро.
– Мы не должны размениваться по мелочам, – сказал Рой, когда Элизабет с Владимиром, наконец, добились консенсуса во взаимопонимании. – Думать, что паук решил оставить нас и сохранить нам жизнь, столь же нелепо, как и пытаться подкупить монстра его же алмазами. Лучше бы нам как-то подготовиться к его внезапному приходу. Вот что мы с вами предпримем, если он вдруг явится и решит напасть?
– Убежим! – открыто заявил Владимир. – Нам ведь это уже неоднократно удавалось сделать.
– Мы помним, чем подобное было чревато для нас и это уже обсуждалось.
Владимир припомнил бессмысленные смерти погибших соратников и согласно кивнул Моррисону. Идя по влажному песку, временами погружающемуся под сантиметровую толщу воды от прибрежных волн, он попытался перенастроить себя, чтобы предстать перед прибывшим монстром, не опечаленным, в связи свой намечающейся погибели, а решительным, с высокоприподнятой головой.
С широко раскрытыми глазами Элизабет проследила момент, когда Владимир занимался самовнушением, усиливающим самоконтроль. Удачное психологическое наставление отразилось на его лице маской холодного спокойствия и целомудренной сдержанности. Такой самонастрой Владимиру всегда хорошо удавался, он сразу же становился другим человеком – свидетельство его сильной, непоколебимой воли.
– Надеюсь, и этот очередной шелестящий звук – признак упавшего с пальмы кокоса, – сказала Элизабет, вскоре после того, как из джунглей послышался шум взбудораженной кустарниковой листвы.
На удивление, глухого стука, от приземлившегося на землю увесистого плода, не последовало.
«Наверное, угодил в заросли папоротника», – в мыслях заключила девушка. Вскоре она посчитает, что ошиблась в своем предположении. Но тот шелест на самом деле прозвучал от упавшего с пальмы кокоса и угодившего в густой папоротник, а паук передвигался в меру тихо и лишь случайно оказался перед глазами Моррисона.
– Вот и вернулось долгожданное чудо, – не скрывая испуга, граничащего с непомерным раздражением, произнес Рой. После слов Элизабет он непроизвольно бросил случайный взгляд в джунгли и заметил, мелькнувшее между кустов, синее неоновое свечение от промчавшейся там восьминогой твари.
– Вот, выродок! – зло бросил Владимир в адрес синего паука. Сам он, как и Элизабет, пока что не видел монстра.
– Уважаемые господа, мне непросто вам это сказать, – в купе с разочарованием проговорил Моррисон с видом приговоренного к смерти человека. – Мы не подготовились к этой встрече, – он хотел показаться наивным и говорил с относительно юмористическим тоном. – Эта встреча, скорее всего, последняя со столь ужасным созданием – несущим смерть. – А может, он и в самом деле был немного наивным, раз посчитал, что паук окажется настолько глупым, чтобы идти в атаку, не убедившись в собственной безопасности.
Монстр все еще не знал, что у людей теперь нет оружия и им уже нечем обороняться.
Все трое ахнули, когда паук стремительно, словно молния, выскочил из мангрового кустарника и взгромоздился на толстый ствол ближайшей пальмы. Чуть ранее, по внимательным ищущим взглядам людей, он догадался, что они уже знают о его, недавно тайном, присутствии; продолжать скрываться и действовать тайком, в дальнейшем не представляется логичным. Монстр, неуклюже восседая на шершавом стволе кокосовой пальмы, на секунду-другую замер, а потом, повернувшись своей мерзкой физиономией к людям, испустил до безобразия дикий писклявый вопль – не отчаяния, а угрозы.
Соратники с полуслова догадались, что именно, он этим хотел им сказать. А продемонстрировали они ему свое понимание классическим представлением: галопом побежали вперед. Они понимали, что таким образом им не удастся от него спастись, если тот решит гнаться за ними, но от страха ничего не могли с собой поделать. Люди, запаниковав, словно бы отупели и запросто подчинились элементарному инстинкту самосохранения, который в данной ситуации вряд ли сыграет им добрую службу.
– Мои соболезнования, друзья, – с пересохших губ Владимира слетели эти слова. – Я виноват во всем этом, ведь никто иной, а именно я, тем или иным образом втянул вас в эту передрягу. – В конце предложения голос русского устало захрипел.
– Не болтай ерунды, Владимир! – несмотря на одышку, смогла на него прикрикнуть Элизабет. – Мы сами выбрали такой сложный путь к счастливой, обеспеченной жизни. И если мне суждено здесь и сейчас погибнуть, лично я ни о чем не жалею. Я сделала все, что могла, я пыталась изменить свою жизнь, но раз изменить судьбу оказалось невозможным, так что ж теперь об этом жалеть! Лучше не болтай попросту, а побереги силы и я вместе с тобой поберегу свои.
Альфа-паук, несмотря на свои крупные габариты и тяжелый вес, довольно-таки умело, словно восьмирукий Маугли, перескакивал с пальмы на пальму. Некоторые из деревьев, переломившись напополам, обрушивались под его помноженным на скорость весом. Что удивительно, устремившийся за убегающими людьми паук, всегда приземлялся на ноги, и даже не имело значение, в каком положение существо падает на землю.
«Должно быть, у него хорошо функционирует вестибулярный аппарат, – подумал Рой, умело осуществив краткосрочную оглядку. От него также не ускользнула мысль о том, что монстр, вместо того, чтобы выйти на пляж и двигаться по ровной поверхности – без препятствий, продолжает продираться сквозь джунгли. – Значит, он все еще остерегается. Спасибо тебе за это, Владимир!»
– Посмотрите, он уже обогнал нас, – прохрипел Владимир и остановился.
Элизабет с Моррисоном тоже притормозили и, остановившись, уставились на товарища.
Русский, отдышавшись и с трудом проглотив сухой комок в горле, хрипло воскликнул:
– Все кончено, бежать не имеет смысла, нам от него не уйти! – Затем мужчина упер руку в бок и часто задышал. – Чертова одышка!
Восьминогая синяя креатура переместилась с деревьев на поросшую папоротником землю и, ускорившись, исчезла где-то впереди.
– Он точно куда-то спешит, – заключила Элизабет
– Все равно, куда, – прошептал Рой. – Главное только, чтобы подальше от нас.
Отличное желание, только, увы, несбыточное.
– Опять что-то задумал, паразит поганый! – не сдерживая эмоциональный порыв, выразился Владимир и почувствовал себя угнетенным от того, что недавний самостоятельный психологический настрой, ему не особенно помог.
Владимир хотел что-то еще злословное добавить к только что прозвучавшим своим словам, но по определенной причине был не в силах сделать этого. Судя по его искривившемуся от злости лицу, он очень хотел поругать паука, но его замучила одышка, а всему причиной: не правильное питание, алкоголь… Он ртом жадно хватал солоноватый морской воздух, не в силах вымолвить ни слова. К счастью, вскоре приступ удушья оставил его в покое.
– Мы не станем обсуждать нашего поражения, не сейчас и не потом, – сказал Моррисон, глядя, то на соблазнительные губы Элизабет, то в напуганные и одновременно злые глаза Владимира. – Мы еще не проиграли битву за свое счастье и поэтому сдаваться нам тоже еще рано.
Десять минут спустя никто из сподвижников не хотел думать, что будет дальше. Потому что как только мысли касались этой темы, в голове прояснялись не самые приятные анимированные картинки безжалостного и безнаказанного действа кровожадного паука. Простыми словами, каждый из них видел в своем напуганном воображении, как монстр своими мерзкими придатками превращает их тела в бесформенные куски мяса.
«Не самое приятное зрелище, – подумала Элизабет. – Я столько времени потратила, чтобы привести свое тело в нынешнее идеальное состояние и никому, тем более этому насекомому, не позволю его изуродовать. Я буду сопротивляться до тех пор, пока силы и сознание окончательно не покинут меня!»
– Паука продолжительное время не было видно, – внезапно раздался голос Моррисона. – Я уже устал стоять на месте, давайте хотя бы пройдем немного дальше и, если он так и не объявится, продолжим наш утомительный путь.
И они пошли.
Моррисон всем своим нутром чувствовал, что на этот раз паук надолго их не оставит и поэтому нужно в полной мере воспользоваться форой, предоставленной с его стороны. Скорее всего, насекомое неспроста убежало далеко вперед. Похоже, что монстр пытается осуществить какой-то свой хитроумный замысел. Нужно быть готовыми к любой неожиданности. Сейчас Роя эта мысль очень волновала. В глубине души затаилась тревога.
За годы неблагодарной работы он привык переносить любые невзгоды, которых, если бы он с рождения был обеспеченным, можно было бы избежать. Он не понимал Владимира: зачем сыну состоятельных родителей отправляться в опасную экспедицию на остров с алмазными пещерами, если он и так все имеет, кроме… «Да, точно! – неожиданно осенило Моррисона. – Он всего лишь хотел таким образом заполучить независимость».
У каждого свои проблемы: кто-то выбивается из сил, чтобы заработать непосильным трудом на «черствый кусок хлеба» и прокормить вечно голодных детей, а кто-то прикладывает массу усилий, чтобы преодолеть моральные, психологические трудности и добиться уважения в обществе.
«Если по внешним признакам все мы люди относительно одинаковые, то по внутренним характеристикам: по своему сознанию и мировоззрению – кардинально разные. На всей земле не найти радикально одинаковых людей, – в уме рассуждал Рой. – Вот в чем наша уникальность – она в нашем сознании, потому что именно оно неповторимо!»
Испуг, словно взбудораженный ветром песок в пустыне, в сердцах соратников постепенно улегся. Они проделали значительную часть пути после того, как паук своим внезапным появлением выбил у них почву из-под ног.
– Мне это мерещится или?.. – начала говорить девушка, встревоженная новой ситуацией, но Рой мягко оборвал ее слова:
– Да, Элизабет, это не мираж…
Вдалеке виднелась, тянущаяся поперек пляжа, светящаяся неоновой синевой линия. От воды она уходила вглубь джунглей.
– По-моему, там не один паук – их целая куча, – предательским испуганным голосом рапортовал Владимир. Он никак не хотел проявить свой страх, но тон в голосе выдал его истинные чувства. Когда Элизабет сочувственно взглянула на него, обманчивая маска смелости на его лице мгновенно растаяла.
– И они ждут нас, – спокойным тоном произнесла она, готовая пережить все что угодно, лишь бы поскорее закончилась эта адская физическая и психологическая мука.
Соратники замедлили скорость ходьбы, но не остановились. Они, заранее не договорившись, подсознательно решили посмотреть страху в лицо. Единомышленники обязательно подойдут ближе, чтобы убедиться: страшен ли черт на самом деле так, как его ликуют. Только в этой ситуации, черт – это их воображение, которое, не зная истины, ошибочно внушает им опасность.
Опасность тут, конечно, в любом случае имеется, но не такая, какой представляет людям их бурная фантазия, изнасилованная непрекращающимся страхом, переживаниями и усталостью.
– Идем дальше, – вернув прежнюю скорость ходьбы, сказал Рой. – Раз мы все еще живы, проясним и эту загадку.
